Итак, что же завтра? Прямо с утра заедем за Анечкой, заберем ее с собой. Неделю будет скрашивать вынужденное затворничество, заодно и последки кокаиновые из нее вылетят. Пить ей тоже придется пока запретить, а то вместо наркоманки запросто можно получить алкоголичку. А потом… Сидор подумал, что, может быть, пора ее перевозить к себе, полноценной хозяйкой, но представив себе, что в его доме будет жить еще кто-то, пользоваться его туалетом, передвигать вещи, малодушно решил не торопить события. Становиться хорошим и правильным лучше постепенно, иначе можно переборщить и вместо плюса получить двойной минус. Чувства, которые он испытывал к Анечке, с каждым днем становились все теплее, глубже, он очень к ней привязался, но перевод ее в качество фактической жены состоится не завтра, еще чуток надо потерпеть.
А Игорек молодец! За крысятничество, конечно, наказывать надо жестоко. На зоне, где Сидор отсидел два года за спекуляцию еще в семидесятых, за это могли убить. Но правил без исключения не бывает. "Хомяки" его за эту раздачу индульгенций осудят, но на них все и закончится, информация в них умирает, а больше никто про это не знает. Турка этого Дейл так обработал, что он от одного слова "русский" будет по ночам в холодном поту просыпаться. Игорек слишком ценный специалист, чтобы такими разбрасываться, такие светлые головы имеют право на некоторое снисхождение при вынесении приговора. К тому же, он оказался еще и человеком. Не нужно его даже запугивать, для такого умницы эта процедура будет слишком унизительной, не сломался бы. Просто поговорим с ним по душам, он поймет. Объяснить, что если ему мало денег, то нужно не воровать у хозяина, а влезать в дела самому, переходить из консультантов в партнеры, со своей долей как прибыли, так и ответственности. Надо же подумывать и о том, кому передать бразды управления, когда придет пора уходить на покой. Петрушке отломить приличный кусок, но не все, ему это не нужно, не тот масштаб у парня, хотя и жаль, но каждому свое. Игорек – это масштаб подходящий, не хватает только хватки, опыта и жесткости, а жилка в нем есть, только мало кому она видна. "Хомяки" стержень имеют даже не стальной, а титановый, но им плевать на бизнес, они могут взять деньги, но не дело, другой склад ума и души, они воины, а не лавочники. Так и замыкается все на Игорьке. В общем, надо позвать его на завтра, вернее, уже на сегодня, и позвонить нужно самому, а то "хомяки" так его позовут, что у парня инфаркт может случиться.
И обязательно надо связаться с Петрушкой, как он в Тольятти съездил узнать. Ох и тяжело ему сейчас приходится, дорогой бизнес избрал, хорошо пошло, но не успел развернуться достаточно, чтобы устоять на ногах, когда волна ударила. Еще бы годик, и он этот август смог бы пережить и без посторонней помощи. Потерял бы, конечно, что-то, но не загнулся, а сейчас… Деньги надо ему дать срочно – когда цветок засох, его поливать бесполезно.
Вот такой вот план действий. А о своих делах позаботимся на следующий день. Сидор положил ручку на стол. Он всегда записывал свои мысли, совершенно автоматически, не глядя на листок бумаги, которые всегда лежали у него под рукой. Написав, он перечитывал запись. Слова на бумаге воспринимаются совсем иначе, чем сказанные или, тем более, лишь подуманные. Читая, легче заметить изъяны своей мысли, исправить ее, довести до ума. Отредактировав запись, Сидор еще раз перечитывал ее, а затем уничтожал, чтобы не попалась никому на глаза, ведь мысль гораздо секретнее любого уже готового документа. После этого он уже не боялся ничего забыть, проработанная таким образом идея сидела у него в голове крепче, чем дюбель, пристреленный в бетонную стену по самую шляпку.
Сидор отодвинул исписанные листы и откинулся на спинку кресла, решив вернуться к ним немного погодя. Идеи требовали еще обработки. А сейчас ничего что-то в голову не лезет. Устал, ох и устал! Глаза жжет от усталости, но ложиться еще рановато, не все решено. Да и бесполезно. Сидор знал, что стоит ему лечь, и сон пропадет, как и не бывало. Нужно просто немного посидеть, отдохнуть, расслабиться.
Он потер глаза руками и выдвинул верхний ящик стола. Кокаин лежал на месте, как и положено. "Взять и бросить это дело!", – подумал неожиданно Сидор. – "Зачем это нужно? Есть же нормальные вещи – водка, например. Веками ее пьют, и только здоровеют. Если, конечно, не в дрыбадан нажираться ежедневно, так здоровье не поправить. Даже если витамины килограммами есть, ноги протянешь. А вот чтобы от наркоты польза была, я что-то не слышал. А что, Игорек взял и выкинул этот кайф в толчок. Почему? Ведь кто-то за этот пакетик задницу на растерзание отдаст. Потому что ему плевать на эти страсти, он в этой подпитке не нуждается, ему голова чистая нужна. А мне что же, не нужна? Или я "подсел"? Решено, это последний мешок, больше не покупаю, деньги еще на отраву тратить. Нет, не мешок последний, а раз".
Сидор положил на стол небольшой черненый серебряный подносик и тонкую серебряную трубочку, долгим взглядом посмотрел на них, прощаясь. То, что Сидор решал, он всегда выполнял, и в том, что это последний его эксперимент с кокаином, не было никаких сомнений. Взял в руки пакетик, слегка помял его в пальцах, словно запоминая пальцами его манящую тугую плотность. На губах играла легкая и немного грустная улыбка. Вот и еще что-то, с чем он расстается навсегда, с такой кажущейся легкостью. В том то и вся прелесть, чтобы не откладывать важные шаги на понедельник, на первое число или пока не кончится. Со всем нужно расставаться, как рубить, быстро и разом. Если тянуть, тогда то, от чего ты хочешь отказаться приобретает совсем не свойственную прежде важность и делать этот шаг становится все труднее и труднее и ты рискуешь загнать себя до такой степени, что не хватит силы воли сделать совершеннейшую малость, которая, в принципе, и переживаний-то никаких не стоит.
А вот подносик с трубочкой жалко, добротные вещи, старинные и красивые, будут теперь валяться без дела. И не подаришь никому, не принято дарить такие вещи.
Сидор вздохнул, аккуратно развязал мешочек, и высыпал приличную дозу на зеркало подноса. Костяным ножичком из этого же комплекта перемешал, разровнял, точными движениями вытянул в длинную и пухленькую дорожку. Когда знаешь, что делаешь что-то в последний раз, даже процесс подготовки к этому доставляет наслаждение. Сидор любовался своими движениями. Больше никогда он не будет их делать.
Он с сомнением посмотрел на получившуюся змейку. Толстовата получилась, обычно он принимал дозы поменьше. Так, похоже, и Анечка чуть не попалась на крючок. Ну да ладно, мозги не вымерзнут, в последний раз можно. Он постучал трубочкой по столешнице, посмотрел ее на просвет, чтобы ничто не мешало "продукту" проходить сквозь нее. Поставил трубочку чуть расширенным концом к началу дорожки, наклонился, приставил ее к носу, резко втянул в себя воздух, проводя трубочкой вдоль кокаиновой тропинки, чтобы втянуть ее за один раз, и распрямился в ожидании прихода знакомых ощущений.
В первое мгновение он даже не понял, что в этот раз все как-то не так. Вместо привычной кристально холодной струи нос, вдруг, начало жечь. Жжение разрасталось, горячело, как будто он втянул в себя пригоршню красного перца. Он попытался высморкнуть наркотик, но безуспешно, он прошел слишком глубоко. "Вот черт, допрыгался!", – успел подумать Сидор. Мозг охватило пламя, голову словно облили бензином и подожгли, в глазах клубился бешенный рыжий огонь, казалось, что они сейчас лопнут от жара. Сидор зарычал и попытался встать, его сильный организм не желал сдаваться. Вцепившись пальцами в стол он вытянул себя из кресла и, уже ничего не видя, шагнул к двери.
– Дейл! – прохрипел он из последних сил, даже в этот момент не вспомнив его настоящее имя.
Пламя в мозгу расплавило последние барьеры и хлынуло, как лава, сжигая сознание. Крепкий шестидесятилетний мужик, собиравшийся начать новую жизнь, тяжело повалился лицом на пол, опрокидывая кресло и пачкая дорогой ковер кровью и пеной, хлынувшими из его носа и рта, поскреб узловатыми пальцами пол, и затих.
…Дейл сидел на своем посту уже не первый час, неподвижно, как истукан. Моргал он редко, дыхание было легким, поверхностным, сердце билось медленно, как во сне, но мимо его взора не проходило ни одно движение во дворе. Когда-то он достаточно серьезно занимался нин-дзюцу, боевым искусством средневековых японских лазутчиков и диверсантов. Ему повезло, что наставник не принадлежал к категории шарлатанов, к которой можно отнести большинство преподавателей этой школы, одни из которых сводили многоплановую и совершенную систему к тупому нанесению ударов "по точкам", а другие прикрывали таинственным флером дальневосточной мистики собственное невежество в этом вопросе. Ниндзей Дейл, конечно, не стал, и трюками, демонстрируемыми в голливудских боевиках, не овладел, но кое-чему, все же, научился. Он умел отключать сознание для того, чтобы дать проявиться сверхвозможностям организма, которыми, в принципе, обладает любой человек, но мало кто может их вытащить на свет Божий. Прошибить кулаком кирпич может и ребенок, но большинство просто боится сломать руку. А отрешившись от своей руки и от кирпича, можно сломать его и пальцем.
Сейчас, когда он сидел в своей машине, его голова была абсолютно пуста. Начав размышлять, он вышел бы из этого состояния, необходимого для долгого ожидания. Настоящие ниндзи, у которых хватало времени, чтобы изучить эту науку досконально, умели, войдя в транс и зацепившись одной рукой за ветку дерева, провисеть так сутки. Дейлу в конце двадцатого века хватало и того, что он умел. Но отсутствие мыслей вовсе не означало полной отключки, он в любое мгновение мог среагировать на изменение обстановки и молниеносно перейти к вполне осознанным действиям. Он четко фиксировал происходящее – начавшийся рассвет, шуршание первых машин по улице, шелест скользящей по асфальту старой газеты.
В зеркале заднего вида он заметил движение – во двор вкатилась черная БМВушка. Приехал Чип. Дейл сделал глубокий вдох, медленно выдохнул через рот, возвращаясь в нормальный мир, и бросил взгляд на часы, висевшие на руле. Шесть ноль-ноль. "Наверное, за углом стоял, выжидал, чтобы приехать секунда в секунду", – с улыбкой подумал Дейл. Чип любил появляться вовремя.
Подъехав почти вплотную к "Мерседесу", в котором сидел Дейл, БМВ остановилась. Чип выбрался из машины, подошел и постучал согнутым пальцем в окошко. Дейл нажал кнопку электропривода и стекло неслышно опустилось.
– Что новенького за ночь? – оглядывая двор хозяйским взглядом поинтересовался Чип.
– Без происшествий. Кавалеры не приставали. Семена сменили?
– Сейчас меняют. Потом сюда подъедут.
– Ясненько.
– Ну что, старика разбудим?
– Может, пусть поспит? Устал, поди, с дороги.
– У меня такое ощущение, что он вообще не спит никогда. Я сейчас к Семену подъезжал, он говорит, что Сидор всю ночь работал в кабинете, лампу настольную не выключал.
Дейл удивленно посмотрел на Чипа.
– Ну давай позвоним.
Чип вынул из кармана мобильный телефон, сыграл мелодию на кнопочках.
– С семи нот угадаешь? – спросил он у Дейла, прижимая трубку к уху. – Говорят, от них мозги подпекаются, как в микроволновке. Может, ну ее на фиг, эту цивилизацию, а? Махнем в какую-нибудь банановую республику, совершим переворот, будем туземными королями. Будем ходить в набедренных повязках и с "Калашниковыми", трахаться с "шоколадками", жрать бананы.
– Бананов у нас и здесь не меньше, чем в Африке. У меня с них пук страшный начинается, похлеще, чем с гороха. А у "шоколадок" СПИД через одну. Что, не отвечает?
– Не-а… – с недоумением протянул Чип. – Дрыхнет, наверное.
– Дай-ка сюда, – Дейл требовательно протянул руку, забрал телефон и снова набрал номер. С каждым безответным гудком его лицо становилось все мрачнее. – Ой не нравится мне все это!
– Может, не слышит? – с надеждой предположил Чип.
Дейл отрицательно покачал головой.
– Тогда пошли поднимемся.
– А ключи? Эту дверку плечом не вышибешь!
– У меня вторые ключи, я ж ему эту дверь ставил, они у меня дома были. Сидор попросил привезти, девахе своей, по-моему, хочет отдать.
Вместо ответа Дейл выскочил из салона и быстрым шагом пошел к подъезду, даже не заперев машину, ускоряя и ускоряя шаг, пока не перешел на бег. Чип быстро запер обе машины и бросился вдогонку, догнав у самых дверей. Дейл быстро набрал код и вбежал в фойе. Охранник, увидев ночных посетителей, вскочил из-за стола и вытянулся по стойке смирно, как дневальный перед большим начальством. Крепко напуганный, он тоже всю ночь не сомкнул глаз, исполняя наказ "бдеть".
Дейл рванулся вверх по лестнице, весь переполненный предчувствием беды. Чип едва успевал за ним. У самых дверей он остановился, переводя дух:
– Открывай быстрее!
Чип с сомнением поглядел на ключи, которые были уже у него в руке.
– Если старик просто спит или на толчке сидит, а мы так ворвемся, он нам головы открутит, как лампочки.
Вместо ответа Дейл выхватил у него ключи и, открыв замок, влетел в квартиру. Он метнулся на кухню, побежал в спальню. Чип, остановился в коридоре, осмотрелся по-волчьи. Он заметил приоткрытую дверь в кабинет и горящую на столе лампу. Но не это его испугало, испугало до чертиков, так, что во рту пересохло. В щели была видна рука, рука лежащего на полу человека.
Смерти Чип давно уже не боялся, он видел ее десятки, если не сотни раз. Он хоронил друзей и убивал сам, замешательство его было вызвано тем, что впервые в жизни он видел мертвым человека, которого охранял, за чью жизнь нес ответственность. Это было настолько невозможно и невероятно, что он боялся в этом убедиться. Но в том, что этот человек мертв, у Чипа не было никаких сомнений, в нем сработало то самое подсознание, которое постоянно отравляло жизнь Дейлу.
Дейл выбежал из спальни и остановился, наткнувшись на застывший взгляд Чипа. Поняв, куда он смотрит, Дейл, стараясь, почему-то, ступать бесшумно, вошел в кабинет. Чип, стряхнув оцепенение, вошел вслед за ним.
Увидев неподвижное тело шефа, Дейл скривился, как от сильного приступа зубной боли, и зажмурился. Он с надеждой открыл глаза, словно ожидая, что страшное видение исчезнет, но Сидор лежал на том же месте. Утробно зарычав, Дейл сделал шаг по направлению к покойнику, но Чип остановил его властным окриком:
– Стоять на месте! Ничего не трогай, ни к чему не прикасайся!
Дейл обернулся к нему:
– Нужно помочь! Что ты стоишь?! Скорую вызывай!
– Поздно! – с сожалением глядя на друга ответил Чип.
Дейл склонился над телом и прикоснулся к его шее двумя пальцами, пытаясь нащупать пульс. Пульс не прощупывался.
– Нужен массаж сердца!
– Ему теперь нужен только священник, – возразил Чип.
– Помнишь главное правило первой помощи? – зло спросил Дейл. – Смерть может констатировать только врач, а до его приезда нужно оказывать помощь.
– Он уже холодный.
– Ну и что?!
Вместо ответа Чип взялся за согнутую в локте руку Сидора и легонько потянул ее вверх. Вместе с ней начало переворачиваться все тело, как у пластмассового манекена.
– Он уже окоченел. Он умер несколько часов назад, – Чип приобнял друга за плечи. – Прости, но все это уже бесполезно. Придется смириться.
– Черт! – Дейл порывисто вскочил, отвернулся к стене, врезал по ней изо всех сил кулаком и уткнулся лбом. – Этого не могло случиться! Я же был рядом. Я должен был почувствовать!
Чип тяжело вздохнул, ничего не ответив. Что тут скажешь? Конечно, вины Дейла тут нет, но он сейчас не примет никакие утешения.
– Надо ментов вызывать.
– Вызывай, – глухо ответил Дейл, махнув рукой.
Чип посмотрел на телефон на столе Сидора, но, подумав, снял с пояса свой мобильник и набрал номер.
– Алло, это милиция?
– …
– У нас тут проблема. Человек умер.
– …
– Это вам разбираться, насильственно или самостоятельно.
– …
– Я не специалист, но, судя по всему, – Чип бросил взгляд на засохшую кровь и пену на лице Сидора и рассыпанный порошок на столе, – это либо отравление, либо наркотическая передозировка.
– …
– Я охранник. Мы с напарником приехали утром за ним. По телефону он не ответил, мы открыли дверь сами и нашли его уже мертвым.
– …
– Несколько часов уже.
– …
– А мы подъехали пять минут назад, вахтер может подтвердить.
– …
– Адрес? – Чип продиктовал.
– …
– Да, мы в квартире.
– …
– Слушайте, – Чип начал раздражаться. – Давайте, мы все это расскажем оперативникам или следователю. На телефонное интервью я не готов.
– …
– Хорошо, ждем.
Чип нажал кнопку отбоя и начал набирать другой номер. Дейл, тем временем, подошел к столу, взял на палец немного порошка, понюхал его, лизнул и, сморщившись, сплюнул.
– Я, конечно, не великий эксперт, но, по-моему, это героин. Ты что-нибудь понимаешь?
Чип нахмурился.
– Сидор эту гадость не употреблял, он нюхал только кокаин.
– Вот и я о том же, – Дейл почесал подбородок. – Что бы это могло значить?
– Чуть позже разберемся. Сейчас надо всех в фирме предупредить.
– На фига? – забеспокоился Дейл. – Так мы раньше времени спугнем…
– Кого мы спугнем? – перебил его Чип. – Кому надо, тот знал об этом раньше нас, хотя еще далеко не факт, что это чей-то злой умысел, а не фатальная ошибка.
– Но…
– Разборки потом. Мы с фирмы еще не уволены, надо заботиться и об ее безопасности. Через час, самое большое – через два, там будут менты, и начнут рыть, как кабаны под дубом. Если у кого-то есть повод не желать ментовских проверок, то они должны за это время все подчистить. Согласись, у нас не женевский банк, левых сделок едва ли не больше, чем законных.
– Ладно, звони, – согласился Дейл.
Чип закончил музицировать на телефонных кнопках и, дождавшись ответа, начал отдавать приказания резким, не терпящим возражений и промедления, тоном:
– Это Чип. Кто у телефона? Королев? Слушай сюда внимательно, и быстро исполняй то, что я скажу. Все вопросы потом. Я звоню из дома хозяина. Сидор мертв. Я же, бляха муха, сказал, что все вопросы потом! – рассвирепел Чип. – Слушай и выполняй! Сидор мертв. Возможно, это несчастный случай, но и криминал исключить нельзя. У меня нет времени, с минуты на минуту приедут оперативники. Пока они здесь все обследуют, сделают заключение и прочие "водные процедуры", пройдет пара часов. Но потом начнется следствие, и первым делом менты нагрянут в фирму и начнут ворошить все, что можно. Когда? Откуда я знаю! Может, завтра, а может, через час. Действовать надо так, будто они уже к вам едут. Телефонный "обзвонник" у тебя под рукой? Отлично. Хватай напарника, делите с ним книжку пополам, и обзванивайте всех, кто в ней записан. Пускай собирают жопу в горсть и подчищают свои грехи. Не дай Бог, кто засыплется на ерунде и подставит фирму – сам лично башку отрежу и повешу на флагштоке перед офисом другим в назидание. Ни мне, ни Дейлу звонить не надо, придурок, мы уже здесь! А вот сынку позвони, не помешает. Все, орел, вперед!
Чип положил телефон обратно в кобуру и отер пот:
– Черт, я когда-нибудь поубиваю этих тупорылых "сотрудников"!
Дейл, стоя у стола, рассматривал лежавшие на нем бумаги, не притрагиваясь к ним. Документы никакого интереса не вызывали, а вот последние записи Сидора привлекли его внимание. Он взял несколько исписанных листочков, аккуратно сложил их и положил во внутренний карман куртки.