Выпрыгивая с веревкой в руках из моторки, Катин дернул нос в сторону. С этого момента лодка перестала скрести бортом о стену, начав быстро удаляться от госпиталя. Бандиты продолжали лупить из двух автоматов. Катин видел пули, врывавшиеся в воду из воздуха и из днища лодки.
Горизонт над ним перестал бурлить. Моторка же, наполняясь водой, оседала глубже. Пробитый в нескольких местах двигатель Хонда работал с перебоями. Катин подтянулся по веревке к носу и осторожно высунулся над поверхностью. Легкие жадно набирали воздух.
От кислородного голодания у него так стучало в висках, что поначалу он не воспринял сильнейший гул, раздававшийся над головой. Вертолет на низкой высоте шел над госпиталем. Это было рискованно: один из гангстеров направил в сторону машины ствол автомата. У другого явно закончились патроны. Он пытался отсоединить от Томпсона круглый магазин. Набрав в легкие воздух, Катин отпустил привязанную к моторке веревку и ушел под воду. Делая энергичные гребки руками, выбрасывая назад ноги он двинулся к скоростной "сигаре" бандитов. Когда он в очередной раз высунул голову из воды Чинук стремительно уходил ввысь, а гангстер палил в него из Томпсона. Неожиданно он выронил автомат и зашатавшись рухнул на палубу кокпита. Оружие ударилось о борт лодки и скрылось в воде.
Вертолет завис в воздухе. Катин понял, что произошло: дверь Чинука – приоткрыта, в проеме блеснула оптика снайперской винтовки. Теперь гангстеры должны были чувствовать себя очень неуютно. Автоматчик никак не мог отсоединить заевший магазин. Гангстер, что сидел в кресле пилота скоростной сигары выхватил из кармана небольшой револьвер, но тут же был пригвожден к сиденью пулей. Катин вновь нырнул. Когда он подплыл к борту гангстерской лодки, в метре от него в воду рухнуло тело – снайпер с вертолета не стал дожидаться, пока оставшийся в живых бандит вновь сможет вести огонь.
Геликоптер снизился над госпиталем. Катин увидел Алису, отчаянно размахивавшую руками в окне. Спецагента она пока не замечала. Рядом с ним качалась на волнах лодка. Вертолетные винты возмутили до этого спокойную водную гладь.
Из Чинука на прочных тросах выбросили специальные тряпочные люльки, предназначенные для подъема на борт раненых. Алиса дотянулась до одной из них, втащила в окно. Вертолет чуть-чуть подался вбок. Две другие люльки коснулись стены. Чьи-то руки схватили их и затянули внутрь здания. Через короткое время первая люлька с уложенным в нее человеком была выброшена из окна и стала стремительно подниматься вверх. Следом пошла вторая.
С третьей люлькой возникло какое-то промедление. Катин вплотную приблизился к скоростной лодке и ухватился за свисавший с борта причальный канат. Вряд ли ему светило попасть в партию эвакуируемых, которую заберет вертолет. Спецагент прислонился щекой к корпусу лодки. Он не боялся, что вертолетчики примут его за гангстера – в таком положении он все равно не представлял для Чинука опасности. Катин пытался вспомнить, сколько больных может забрать подобная машина. Морских пехотинцев в нее влезает человек тридцать – пятьдесят, в зависимости от тяжести вооружения, которые они с собой везут. Но больных и раненых, многие из которых могут только лежать влезет, наверное, в половину меньше. Скажем, человек двадцать пять. Или даже пятнадцать. С учетом того, что Чинук какой-то уменьшенной модификации. До этого спецагент не задавался вопросом, сколько народа находится на последнем этаже госпиталя. Сейчас он попытался прикинуть и это.
Ухо его уловило на кокпите лодки какое-то движение. Он мог поклясться, что это даже не шаги, а чей-то резкий прыжок. Спецагент тут же напрягся, руки вцепились в канат. Едва только до ушей его донесся грохот выстрела, как он рванулся вверх.
На всякой скоростной лодке есть каюта. Ни спецагент, ни экипаж вертолета не учли, что в ней может скрываться оставшийся в живых гангстер. Встав в полный рост он сделал выстрел из гранатомета.
17.
Обычная труба, наподобие канализационной, примерно метровой длины. С ручками. Одна сверху – вроде той, что на чемодане – для переноски. Две снизу: с курком, как пистолетная рукоятка и обычная круглая. Плюс двуногий упор. Катин припоминал, что знакомился с этим нехитрым устройством, высокопарно именуемым Ружьем Карл Густав на одном из специальных тренингов. В американской армии изделие, выпускаемое по специальному контракту шведской фирмой Бофорс Вепонз Системз (Системы оружия Бофорс), носило код М-3. Приобреталось для рейнджеров – солдат частей специального назначения – подготовленных парней, совершающих дерзкие рейды в тылах противника. Карл Густав было предназначено для поражения разнообразных целей – от бронированной техники до пехоты в траншеях. Проблема была в том, что бронемашины и пехоту надо было укокошивать боеприпасами разного типа – они отличались формой и размерами. Соответственно у этих игрушек была разная траектория полета. Бофорс разработал два сменных устройства – нечто вроде прицелов, только гораздо более навороченных, позволявших управлять траекторией полета разных типов снарядов. Однако американским рейнджерам идея таскать с собой набор приспособлений для прицеливания, вроде того, как сантехник носит с собой чемоданчик с набором гаечных ключей, не понравилась. Одна из американских фирм получила от военного ведомства заказ на разработку универсального устройства наведения для гордого шведского Карла Густава. Чем дело закончилось, Катин уже не помнил, но кажется Густав поступал на вооружение рейнджеров армии США лишь до конца второго тысячелетия. Бил он на расстояние от двухсот метров до более чем километра – в зависимости от типа снаряда.
Как раз теперь третья люлька с человеческим грузом почти дошла до боковой двери вертолета. Стрелявший опасался быть сраженным снайперской пулей, а потому бил навскидку, толком не прицелившись. Тем более, что никакого прицела к Карлу Густаву – ни шведского, ни более продвинутого американского -у новоорлеанского гангстера приторочено не было.
Граната, похожая на очень большой и очень толстый карандаш, разорвалась ровно по центру люльки. Несчастного, что в ней находился, превратило в летящие в разные стороны останки. Все это походило на чудовищный фейерверк, в котором вместо огней, прочерчивающих небо – окровавленные части человеческого тела.
Из приоткрытой двери вывалился вертолетчик, камнем упал в воду. Катин успел заметить, что человек этот был весь в крови. Машину сильно дернуло в сторону. Борт, хотя граната разорвалась чуть ниже, разворотило.
Катин был на кокпите. Успел заметить: дым взрыва еще не рассеялся – в разбитую дверь вертолета выглянула Алиса. Лицо ее было искажено страхом. Разглядела она на скоростной лодке спецагента или нет – не знал. Катин бросился на гранатометчика. Тот обернулся, но было поздно. Спецагент нанес ему сильнейший удар в нижнюю челюсть. Голова гангстера запрокинулась, Потеряв сознание он рухнул на штурвал и приборную доску. Руки его раскинулись, Карл Густав свалился на палубу, покрытую специальным прорезиненным ковром, предотвращающим скольжение.
Вертолет стремительно развернулся. Его механические внутренности были травмированы. Вдруг стальные винты замедлились и тяжелая машина, резко потеряв высоту, просела вниз. Возникло впечатление, что она рухнет в воду вместе с экипажем и пассажирами, – вздымая кучи брызг, лопатя вспененную стихию агонизирующими винтами. Но тут же двигатели заработали на полную мощность. Набирая высоту Чинук рванулся вперед. Он сделал небольшой вираж и, рассекая воздух, пошел в сторону Мексиканского залива.
Катин бросился в каюту. На довольно широком клинообразном диване, повторяющем форму носа скоростной лодки и обитом дорогой светло-кремовой кожей, лежал негр. Со всех сторон он был обложен мягкими подушками. Глаза его бессмысленны и уставлены в потолок. Сверху до самого подбородка укрыт тонким шерстяным одеялом.
Спецагент обратил внимания на кисти рук негра – они были невероятной длины. Каждый палец был в полтора раза длиннее Катинских пальцев и все они были унизаны широкими золотыми кольцами с изображениями скелетов, половых органов и оскаленных звериных морд.
Он невольно засмотрелся на эти произведения ювелирного искусства.
Рядом с диваном валялось несколько использованных одноразовых шприцев, какая-то пластиковая баночка без крышки. На маленьком столике – каюта была компактной – тарелка с ножом и уже засохшими дольками очищенного апельсина. Работавший домашний кинотеатр показывал порнографический фильм, но негр давно уже не смотрел на экран. Мощная акустическая система, выполненная из дерева цвета светлого ореха и подвешенная под потолком, вовсю воспроизводила страстные вскрики безымянных героев фильма. В головах негра лежал хромированный пистолет, судя по всему -арабского или пакистанского производства. Уж больно блестящий!… Фирменное американское оружие обычно имело более скромный внешний вид. Чего не скажешь об его убойной силе и скорострельности.
Пригибаясь, чтобы не задеть потока головой, спецагент потянулся к пистолету. Негр открыл глаза. Взгляд был устремлен на непрошеного гостя, но Катин уверен: негр смотрит, но не видит. В тяжелом наркотическом ступоре он уже пропустил целое сражение и гибель других членов банды. Спецагент притронулся к ребристой рукояти пистолета, но взять не успел.
Словно железный капкан пальцы негра сомкнулись на Катинском горле. Сила их такова, что Катин в первую же секунду от болевого шока едва не потерял сознание. В ушах гремели молоты. Глаза вылезали из орбит. На мгновение спецагент утратил способность сопротивляться.
Негр широко улыбнулся. Катину показалось: он уже находится на том свете и сам дьявол скалится перед тем, как посадить его в котел с кипящей водой. Но за что?…
Рука Катина пошла вбок, задела тарелку, нож свалился, скользнул к краю стола, рука успела перехватить его… Правая негра неожиданно отпустила горло пришельца и, словно щупалец осьминога, ловко, слепым движением подняла с пола шприц.
Тиски на Катинском горле ослабли в два раза, но и пальцами левой, как обручем – черным, с розовыми прожилками, – негр убийственно душил его.
– Вот тебе СПИД, ублюдок! – проговорил бандит и с силой воткнул шприц… В собственную руку.
Игла вошла в мышцу, пробила ее насквозь. Скошенный и невероятно острый кончик иглы, в который выходило отверстие тонюсенького желобка, показался из кожи должно быть на миллиметр. Этого было достаточно – Катин почувствовал легкий укол.
В ту же секунду спецагент воткнул кухонный нож в сердце гангстера.
Негр отпустил вражеское горло. Тараща глаза, хватая ртом воздух, Катин уставился на него. Негр вскочил – нож торчал у него из груди. Гангстер посмотрел на пришельца. Впервые за то время, что спецагент был в каюте, в глазах бандита появился смысл… Пластиковая ручка ножа с нанесенной золоченой краской названием фирмы выглядела украшением. Не пролилось ни капли крови. Вся ушла внутрь, заливая внутренности наркомана.
Они оба испытывали ужас.
Ударившись головой о потолок, негр бросился из каюты. Катин не верил своим глазам. Взяв пистолет, он двинулся за ним. Ему было странно, что он может дышать. Казалось, никогда уже не сможет говорит. То, что находилось в его шее, было подобно внутреннему устройству легковушки, которую переехал танк. И этот укол: какова вероятность, что жуткий вирус проникнет в его организм?
Что-то заставило Катина обернуться. Он почувствовал в каюте движение. Спецагент смотрел, но никого не видел. Наконец до него начало доходить… Он увидел кусочек черной пятки, торчавшей из под одеяла. На диване действительно лежало несколько подушек, но под одеялом были не они. Катин сорвал изделие из фирменной дорогой шерсти.
Голая девица с испугом смотрела на незваного гостя.
Катин выбрался из каюты. Негра с ножом в сердце нигде не было. На кокпите валялся один лишь гранатометчик. Вдруг он пришел в себя и бросился на Катина. Спецагент измученно нажал на курок. Пуля пробила нападавшему живот. Хрипя и обливаясь кровью гангстер рухнул на место, с которого вскочил. Взглядом полным ненависти он сверлил Катина. Тот выстрели еще раз. Тяжелая пуля снесла гранатометчику голову. Ошметки брызнули за борт. Вертолетчик был отомщен.
Спецагент брезгливо взял труп за ногу и на всякий случай по-прежнему сжимая в руках пистолет, перебросил его за борт. Ровно в это мгновение из воды рядом со скоростной лодкой вынырнула голова зарезанного наркомана.
Катин мог поклясться: тот был жив. Глаза его с предсмертным страхом смотрели на падающее тело со снесенной головой. Спецагент не выдержал, закричал от ужаса. Труп рухнул на наркомана. Через десяток секунд на воде – лишь пятна крови.
"Что теперь делать?" – подумал Катин. Он был практически в бреду. Провел рукой по шее, пытаясь определить, где ранка, которую нанесла ему игла наркомана. На ладони осталась кровь. Чья она? Его собственная или кого-то из тех двоих, кого он убил?
Спецагент завел двигатели. Два мотора заурчали ровно и мощно. "Наверняка "Меркьюри Рейсинг" – гоночный вариант – подумал Катин, отчего-то припоминая свой отдых на подмосковном водохранилище. Как ему хотелось в эту секунду, чтобы он никогда не уезжал оттуда!… Никогда не попадал в Новый Орлеан.
Он перевел синюю рукоятку и по меньшей мере восемьсот лошадиных сил взорвались в моторном отсеке. Скоростная лодка рванулась с места, как кидается злая и голодная собака к забору, через который в хозяйский сад лезет вор. Привычные ощущения завладели Катиным. Он заложил вираж…
Последствия его были неожиданными – из каюты сквозь все еще приоткрытую дверь послышался грохот падающего тела и отборная матерная ругань. Правда, английская. Спецагент не обращал внимания. Он торопился вдогонку за вертолетом. Черной точкой геликоптер едва виднелся над линией горизонта.
Лодка перешла в режим глиссирования – под ее носом образовалась воздушная подушка. На глади затопленных улиц не было волн и у Катина было ощущение, что он не плывет на катере, а несется по идеально гладкому скоростному хайвэю на мощном гоночном Феррари. Моторный отсек покрывали крупные буквы, нанесенные с помощью специального геля: название марки – Профайл. Судя по тому, что Катин прибавлял скорость, а нос лодки приподнимался над водой весьма незначительно, спроектирована она была весьма неплохо. От своего приятеля из подмосковного яхт-клуба, Катин знал: чтобы лодка, как горячий конь не вставала на дыбы, тратится немало усилий. Проектировщики при помощи особых компьютерных программ рассчитывают каждый изгиб корпуса. Здесь требуется тщательность не меньшая, чем при конструировании крыла сверхзвукового бомбардировщика.
Стальной винт, бешено вращаясь, двигал лодку вперед, прочь от затопленного госпиталя. Выглядевшая массивной посудина давала небольшую осадку. Корпус изготовлен не из железа, а из сверхпрочного стекловолокна. Но Катин был предельно внимателен. Это не Мексиканский залив: под водой таилось немало опасностей. Маневрировать на Профайле, при всех его достоинствах, было тяжелей, чем на Феррари. И торможение на воде – процедура более сложная, чем на шоссе, пусть и мокром.
Он шел ровно по середине улицы, больше всего опасаясь фонарей. В Новом Орлеане многие из них имели дизайн, принятый в позапрошлом веке. Их увенчивали островерхие башенки. Что будет с днищем, если оно напорется на такую?
Впереди – перекресток. Это становилось очевидно, если посмотреть на взаимное расположение крыш и последних этажей зданий, торчавших из воды. Спецагент снизил скорость и повернул штурвал вправо. Скоростная лодка легко выполнила маневр. Он решил, что постарается выбраться на настоящую воду. Как-никак, в Новом Орлеане было не только огромное озеро, но существовала и река, впадавшая в Мексиканский залив, и канал, соединявший реку с озером.
Дверь каюты раскрылась шире. На кокпит вышла голая негритянка. Катин насторожился, но взгляд на нее бросил лишь короткий. Он должен был смотреть вперед – на воду, стремительно исчезавшую под заостренным носом сигары. Негритянка подошла ближе и неожиданно обняла его.
– Где он уколол? – спросила она.
– Вот здесь, слева… – пробормотал он.
– Надо отсосать кровь из ранки, – проговорила подруга гангстеров. – Если туда попало то, что не должно было попасть, это может помочь…
Негритянка прильнула губами к шее. Некоторое время она добросовестно пыталась высосать кровь из ранки, которой, может быть, и не существовало вовсе. Все эти мгновения спецагенту казалось, что она вот-вот вонзит в него зубы, перекусит важную артерию.
Он слишком поздно заметил высокую крышу грузового автомобиля. Та была прикрыта водой лишь сантиметра на два. Длинный светлый прямоугольник выделялся на фоне темной глади. Тормозить или сворачивать – поздно. Катин постарался выжать из двух спаренных моторов Меркьюри Рейсинг максимальную мощность. Нос лодки приподнялся над водой может быть еще на какую-то пару-тройку сантиметров и зашел на крышу грузовика. Беда была в том, что машина стояла продольно по ходу Профайла. Раздался грохот.
Больше всего Катин опасался за винт нержавеющей стали. Его своротит и он не сможет преследовать вертолет, на котором уходили от него Андрей и та, что была так похожа на его сестру. Теперь уже покойную.
Скоростная лодка имеет в сечении форму, напоминающую треугольник. Только нижние грани не ровные, а как бы спускаются к килю узкими ступеньками. Это необходимо, чтобы уменьшать силу удара, обрушивающегося на корпус идущей на скорости лодки при столкновении с штормовыми волнами.
Несколько мгновений проскользив по крыше грузовика на узком киле, Профайл рухнул на бок. Увы, в скоростных катерах не предусмотрено ремней безопасности. По счастью Катин крепко держался за штурвал. И все равно его рвануло вбок. Он сильно ударился плечом о бортик кокпита. Блестящий пистолет, который был у него за поясом и Карл Густав полетели в мутную воду. Визжавшая от страха голая негритянка вцепилась в него что было мочи. Трение между бортом лодки и крышей грузовика гасило скорость "сигары". Спецагент понял, что он позорно сел на мель. И в то же мгновение крыша автомобиля хрустнула, – первоначальный удар деформировал ее. Теперь от тяжести рухнули боковые стойки. Они не были рассчитаны на такую нагрузку.
Винт Профайла вновь оказался на достаточной глубине. Два мотора Меркьюри Рейсинг по-прежнему работали на полную мощность. Скоростная лодка, царапаясь килем, двигалась вперед. Спецагент умудрился бросить взгляд на приборную доску. Один из расположенных на ней измерительных приборов фирмы Ливорси показывал обороты Меркьюри. Спецагент решил, что из моторов выжата еще не полная мощность. Он толкнул рукоять до конца, корпус лодки задрожал. Казалось, она развалится на части. Винт за кормой бешено закрутился.
Рывок был таким, что лодка начала глиссировать еще на провалившейся крыше грузовика. Теперь Катин мог не опасаться ни за стальной винт, ни за рули.
Профайл сорвался с крыши и, надменно задрав нос, помчал вперед. Катин заложил очередной вираж.
– Проверь в каюте, нет ли течи, – бросил он негритянке.
К нему опять вернулось восхитительное чувство жизни.
Дверь в чрево скоростной лодки от удара захлопнулась. Катин нажал кнопку и специальный механизм, приводимый в действие электрическим моторчиком, открыл ее. Негритянка проскользнула внутрь.