- Он хороший политработник, - не давая возможности ответить подчиненному, - сказал начальник политотдела. - А это очень много значит, - нравоучительно поднял он указательный палец.
- Я думал…
Но мысль начальника оперативного отдела прервал Николай Михайлович:
- Сейчас давай о другом. Как, по-вашему, какова вероятность успеха операции.?
- Я уйду, - обратился полковник к начальнику штаба. - Вы уж тут без меня, - неодобрительно покосился он на Бодрова, - коли вопросы касаются специфической тематики.
- Если замысел и решение верны, то и операция пройдет успешно.
- Решение окажется верным, если будет успех, а не наоборот. Заранее, как известно, можно говорить лишь о его обоснованности. А это значит, пятьдесят процентов вероятности - пойдут ли немцы по намеченному нами пути, столько же на то, что дело обойдется без потерь. Вероятность положительного результата, таким образом, всего двадцать пять процентов. В основе гарантий успеха лежит эффективная разведка действий и намерений противника. В нашем случае проверенной информации о немцах нет. Еще неизвестно, кто с ними и сколько их. С добыванием нужных для операции сведений у вас не густо, Львову следует шевелиться.
- Надо продумать, как это сделать, - ответил Сергей.
- Старший лейтенант, - обратился Николай Михайлович к офицеру, - вы подождите майора в коридоре.
Когда тот вышел, полковник повернул голову к Сергею, сказал:
- В присутствии старших не возникай. Жди, когда спросят. В штабах этого не любят.
- Учту!
Зазвонил телефон. Полковник слушал молча, сосредоточенно.
- Львов сообщает, что заслоном от пограничников задержана местная жительница. Она долго не могла толком объяснить, зачем у нее оказалась заряженная ракетница. Но потом созналась, что немцы послали ее в разведку лесов вокруг Змеиного. Обойдя населенный пункт, женщина должна была сообщить об этом ракетой. Какое мнение?
- Как только заслоны приступят к несению службы, мы эту ракету выстрелим за Змеиным и тем самым просигналим немцам о возможности безопасного движения по лесу "восточный".
- Решено!
Майор германского вермахта Дузель, плотный телом, с брюшком, сидел на перевернутом ведре возле палатки молча, тщательно всматривался в разложенную на коленях топографическую карту. Рядом на земле, поджав ноги к подбородку, лежал на боку, прикрыв глаза, представитель разведывательного центра немецкой группы армии "Юг" капитан Фессель.
Между офицерами только что возникла незлобивая перепалка. Капитан обвинил майора в непростительном затягивании времени с отходом батальона, когда началось наступление советских войск.
- Теперь сидим в этом проклятом лесу, как мыши, которым пискнуть нельзя, - кот рядом. Чего ждали, неизвестно.
- Приказа, - хмуро ответил майор, растирая ладонями дряблые щеки.
- Драпать приказы не отдаются. Надо носом чувствовать момент. Если русские узнают о том, что в переводе фамилия командира означает "сонливость", они поручат ликвидацию остатков вашего "геройского" батальона взводу. Его вы тоже проспите.
- Заткнись для пользы дела. Твоя фамилия в переводе на русский ничуть не лучше: "путы", "кандалы" получается. Путаешься под ногами. Если бы не ты, мы давно вышли бы к своим. Кто уверял, что наступления русских не будет? А они как снег на голову в хорошую погоду. Разведка называется!
- Не плюй в колодец, как говорят русские, попить еще придется.
- За что вас в привилегированных держат? На фронте людей не хватает, а разведка играми в шпионов занимается. Вы соображаете, что советуете сделать? Идти из леса на запад по открытой местности. Безумие! - горячился майор.
- Русские тоже так думают, поэтому направление прикрывать не станут, во всяком случае основным его считать не будут.
- Вам людей не жаль. Идти впереди не пожелаете.
- Вы уж проспали два дня, - съязвил капитан.
- От ваших кандалов только звон в ушах, - ответил в том же духе Дузель. - Расскажите все-таки о своем задании. Не исключено, что в одной могиле вскоре окажемся, а я не знаю о вас ничего.
- Тайна это не моя, а государственная. Вам лучше к ней не прикасаться, целее будете. Вам поставили задачу - переправить меня целым и невредимым через линию фронта хоть ценой гибели всех ваших солдат. Вы с заданием не справились. Прохлопали ушами подходящее для этого время. Если со мною что-то случится, могу рассказать, как с вами поступят. Поэтому вам следует беречь меня как зеницу ока. Это сейчас самое главное для "батальона".
- Мои подчиненные о ваших делах и задании ничего не знают, - поднял майор мутные глаза на разведчика. - Прикажу, расстреляют за милую душу. Вот и вся ваша безопасность. К русским тогда уж наверняка не попадете и государственную тайну сохраните. Могу сказать лишь одно, мною высланы два разведчика в обход Змеиного. Как только появится ракета из леса южнее населенного пункта, что значит "путь свободен", мы начнем переправу, потом лесами обойдем Змеиный и опять-таки по лесам ускоренным маршем двинемся на запад. Советую держаться ко мне поближе. На остальном пространстве за вас отвечают только русские. Наблюдатели докладывают, артиллерийские части русских из леса за рекой ушли, на освободившейся территории других войск нет. Мои подразделения, а это пять взводов, заняли исходное положение вдоль реки.
- А сброд, который с вами? - спросил капитан.
- О нем у меня голова не болит. Предатели и преступники, они везде предатели и преступники. Не русским, так нам придется судить их и перестрелять. Чем меньше прихлебателей останется, тем лучше для нас. Я не стал эту шайку предупреждать о своих намерениях.
- Что будете делать с танком и бэтээр?
- Они выведены из строя. Шуму от них больше чем пользы. Единственный мост через реку наверняка русские заминируют.
Как это часто бывает перед дождем, в лесу было душно. Ни ветерка, воздух неподвижен, листья на деревьях едва шевелились. Обливаясь потом, солдаты Дузеля и примкнувший к ним разномастный люд лежали пластом на земле. Не хотелось думать, не то что шевелиться. Неистовствовали комары. Липли к лицу, жужжали над ухом, чтобы раздеться, нечего было и думать. Но вот качнулись верхушки деревьев, потом, будто спохватившись, зашумела листва, очнулись от дремы, зачирикали, засвистели, защебетали птицы, перелетая с ветки на ветку. Ожила река: торопливо заквакали лягушки, пошла по зеркальной поверхности рябь, в зарослях чакана захлопал крыльями селезень, шлепнул хвостом окунь, выскочила из прозрачной глубины на свет божий небольшая рыбешка, зашевелились люди. Забился пульс жизни!
Вскоре небо начало затягиваться тучами, повеяло сыростью. Зашелестел по листьям дождик, но тут же прекратился.
Не разжигая костров, обитатели леса наскоро поужинали остатками съестных припасов в томительном ожидании неизвестного.
Майор с капитаном вошли в палатку. Фессель оказался более запасливым. Из своего ранца вынул банку свиной тушенки, начатую фляжку спирта. Майор мог поделиться лишь двумя чистыми стаканами и литровым термосом с кипяченой речной водой.
- Выпьем, - сказал капитан, - возможно, последний раз. Не на рандеву идем к русским на восточный берег.
- Выпьем, чтобы все было хорошо, - ответил Дузель.
- Все и всегда хорошо бывает лишь в раю. У меня же совсем нет желания попасть туда. Да и входные ворота, говорят, там узкие и с крючьями. В ад тем более. В его апартаментах лысые черти жарят грешников на сере.
- Тогда за удачу!
- Давай за то, чтобы ускользнуть из этой ловушки целыми и здоровыми.
Когда опорожнили банку и полфляжки, майор вновь попытался возобновить разговор о задании капитана, но Фессель и на сей раз сослался на государственную тайну, предложил послушать, что недавно произошло с ним.
- Не нужно мне твое вранье, - посуровел внезапно майор, - встретимся на том свете, там и расскажешь. Мне сейчас надо подумать, и хорошо подумать, как выбраться из западни, куда мы угодили. Посиди и помолчи.
Не прошло и минуты, как Дузель громко захрапел.
"Вот уж действительно "сонливость". Похоже, прорвемся".
В палатку вбежал адъютант.
- Ракета! - заорал он благим матом.
- Какая ракета? - спросонья спросил майор.
- Зеленая, которую ждали. Наблюдатели передали. Посыльные тут, рядом.
- Передайте всем сигнал "вперед". Капитан, бежим. У нас резиновая лодка, все остальные переправятся голышом.
Занимался рассвет. Лодка оказалась небольшой, на двоих. Адъютант быстро сбросил с себя одежду, вошел в воду и, подталкивая резиновую посудину, направился с офицерами к противоположному берегу. Справа и слева слышался плеск воды, гомон людей. Неожиданно с покинутого берега громко, как показалось Фесселю, на весь лес прокричали:
- А, каты! Тикать?
И сразу же по воде рикошетом прошла длинная автоматная очередь. На берегу послышалась возня, затем все стихло. Тут же в воду вошла вторая партия людей. Веер пуль, однако, не прошел мимо лодки. Она сначала издала тяжелый выдох, затем забурлила и через минуту превратилась в плоский кусок резины. Исчез в пучине адъютант. В мокрой одежде, с хлюпающей в сапогах водой капитан по глинистому крутому обрыву выкарабкался на берег. Майора рядом не оказалось. Подбежал в сухой одежде фельдфебель. Поискал командира.
- Господин капитан, майор Дузель, вероятно, погиб, - с нервной дрожью в голосе сообщил прибывший, - какие будут распоряжения?
- Вы получили задачу, ее и выполняйте.
Едва добросовестный служака исчез в расступающейся мгле, по всему лесу загремели автоматные и пулеметные очереди. Оцепенев от страха, криков и воплей раненых, капитан сначала замер на месте, затем, не разбирая направления, рванулся напрямую сквозь кусты, подальше от опасного берега. Спотыкаясь о ветки, падая, беглец достиг небольшой поляны, спрыгнул в окоп стоявшей здесь до недавнего времени гаубицы. И тут же увидел возле своей груди автомат ППШ. Неприятно громко стучало сердце.
- Куда, хлопчик, путь держим? - с нехорошим смешком спросил по-русски рослый солдат.
- К офицеру, - едва переведя дух, неожиданно по-русски ответил капитан.
- Это можно. Но если возникнет желание обмануть и убежать, патронов не пожалею, - опять улыбнулся солдат.
Вскоре стрельба стихла. На какое-то время в лесу воцарилась тишина, но опять, словно заждавшись, торопливо запели птицы, приветствуя появившееся над лесом солнце. Потянул прохладный утренний ветер.
Съежившись, дрожа от страха, мокрый и перепачканный с ног до головы глиной, задержанный на одеревеневших ногах медленно плелся впереди конвоира.
- Что за чучело ты отловил? - гоготали встречные красноармейцы.
- В окопе познакомились.
- Сам-то он кто?
- А черт его знает! Но, похоже, птица, коли к старшему из офицеров запросился.
VII
Майор Шведов принимал доклады командиров рот о выполнении задачи по ликвидации остаточных групп немцев в лесу "восточный". Никто не сомневался в успехе проведенной операции. Прошла она по задуманному сценарию. Волновало одно - будут ли в подразделениях потери, которые по замыслу не допускались. Огонь по выбравшимся на берег немцам был для них внезапным и губительным. Бесцельно отстреливаясь, они ринулись вдоль берега в направлении Змеиного, но бег этот был в никуда. На их пути и на фланге находились готовые к бою автоматчики. Силы противника быстро растаяли. Перед резервом руководства операцией оказалось всего до трех десятков солдат вермахта во главе с фельдфебелем. После предупреждения командира резерва об уничтожении в случае сопротивления немцы подняли руки вверх.
Незначительное сопротивление оказали переплывшие вслед за немцами примкнувшие к ним люди. Они высадились на прибрежной отмели, укрытые обрывом правого берега в момент, когда заслоны открыли огонь на поражение. Не мудрствуя, пособники немцев вновь возвратились в лес "западный" под прикрытием огня друзей-товарищей по несчастью. Однако неприцельный огонь боевиков вскоре прекратился, не причинив вреда нарядам заслонов.
Когда руководитель резерва последним доложил командиру мобильного отряда, что потерь в подразделении нет, Анатолий хлопнул ладонью себя по колену.
- Дело сделано, - сказал он заместителю по политической части, неотлучно находившемуся при нем. - Потерь нет за исключением шести человек раненых, которых подлечит отрядный фельдшер в подразделении. Есть о чем доложить в штаб войск НКВД!
Офицеры сидели на поваленном дереве в ожидании докладов о потерях противника, собранном оружии, военном снаряжении. Подошел ординарец и сообщил, что задержан какой-то сморчок, желающий видеть непременно старшего из офицеров. С командиром роты разговаривать не пожелал.
- Давай "сморчка" сюда, а солдат-конвоир пусть идет в свою роту.
Подошел невысокий человек, облепленный с ног до головы засыхающей речной глиной.
Казалось, он маскировался грязью, прежде чем попасть в плен. "Сморчок" же преобразился, увидев русского майора. Он выпрямился, пропала дрожь в теле, хотел щелкнуть каблуками при виде старшего по званию офицера, но в сапогах смачно хлюпнуло, из голенища потекла желтая струйка. Доставленного это не смутило, чеканя каждое слово, он представился по-русски:
- Капитан Фессель, офицер разведывательного центра группы армий "Юг".
- Документы при себе? - спросил Макаров.
Не удостоив младшего офицера вниманием, пленный ответил:
- Есть, но за фамилией Ангел, что по-русски означает "удочка". Другие данные с удостоверения тоже не мои.
- Можете не переводить, если трудно, - ответил старший лейтенант, - я немецкий знаю.
- О! - изумился Фессель, он же Ангел. - Русский я знаю в совершенстве.
- Где и что вы собираетесь удить? - спросил замполит.
- Миссия у меня конкретная, о ней я могу сказать лишь старшему начальнику. - Он вновь не удостоил взглядом Макарова.
- Это мой заместитель. От него секретов не имею, - сказал Шведов.
- Господин майор, дело действительно весьма важное. Отправьте меня к старшему начальнику. Если сочтет нужным, он сообщит вам, о чем сейчас я обязан умолчать. Вы человек военный и, похоже, неплохой командир, коли организовали так удачно для себя операцию. Дело же мое носит иной характер.
- На нет и суда нет, - ответил Анатолий. - Приведите себя в порядок, капитан. Вас в таком затрапезном виде начальству представить не могу. Валера, - позвал он своего ординарца, - помоги пленному помыться, просушиться. Майору Бодрову надо показать его в приличном виде. Конвоир в помощь нужен?
- Ги-ги, - показал в улыбке крупные зубы двухметровый Валера. - Перерасход внимания получится.
- Как вы попали в окружение? - вновь обратился Шведов к Фесселю.
- Господин майор, не вынуждайте…
- Ладно, идите с Валерием.
- Чего вы с ним цацкаетесь? - возмутился Макаров. - По зубам навернуть пару раз, все выложит.
- Зачем нам знать то, чего не следует знать? Вы в войсках НКВД давно?
- Нет. После госпиталя направили к вам.
- Служба у нас такая. Знать надо, и твердо, лишь то, что требуется для дела.
- Каждому командиру, - возразил старший лейтенант, - положено знать задачу начальника ступенью выше.
- Это верно для общевойскового боя. Деятельность войск НКВД можно охарактеризовать как оперативно-боевую. По форме наши боевые задачи во многом схожи с армейскими, но содержание совершенно иное. Войскам НКВД приходится иметь дело с преступниками всех мастей и оттенков, предателями Родины, пособниками врага, его агентурой. У общевойсковых враг один, тот, что впереди, у нас он вокруг. В основе успеха нашей работы лежат бдительность, анализ, оперативность, соблюдение секретности.
- Товарищ майор! - крикнул ординарец. - Подойдите к нам, пленный желает что-то сообщить.
- Иван Петрович, посидите здесь. Немец явно не хочет иметь свидетелей разговора.
Шведов подошел к пленному, с остервенением смывающему с себя грязь. На перекладине между двумя деревцами сушилась его одежда.
- Разрешите мне отлучиться на две-три минуты, - обратился Валерий, - дровишек надо насобирать для костра.
Когда ординарец отошел, Фессель негромко сказал:
- Я позвал вас, чтобы сообщить: в лесу на противоположном берегу реки укрываются не менее полусотни вооруженных бандитов. Единого командования у них нет, действуют обособленными группами.
- Где командир остаточной группы немцев?
- Он был рядом со мною. А когда из резиновой лодки, на которой мы с ним переправлялись, вышел воздух, Дузель, возможно, утонул или возвратился в лес. Если опять оказался там, майор быстро подчинит себе разрозненные группы бандитов. Не знаю, что у него сейчас на уме, но идею прорваться через линию фронта он не оставит. Теперешние его подчиненные - не солдаты вермахта, сдаваться не станут.
- Спасибо за информацию.
- Другую сообщить не могу. Не обессудьте.
- Зачем вы это все сказали?
- Мне еще жить надо, а умирать не за что. После Сталинграда многие так думают.
- Дузель такого же мнения?
- Он солдафон, хотя и ленивый.
- Как майор все-таки может поступить в дальнейшем?
- По-моему, вновь попытается прорваться по намеченному пути. Шаблон - планида Дузеля. Не тяготит его излишняя гибкость ума.
- Как у оставшихся в лесу с питанием?
- На исходе, - ответил Фессель, принявшись счищать с одежды грязь.
В одним трусах, отмахиваясь от комаров, разведчик совершенно не был похож на важную боевую единицу вермахта, от которого он без сожаления отрекся.
Не тот нынче немец, что был год назад. Не тот!
Подошел ординарец с большой вязанкой дров.
Полученная информация немедленно в письменном виде была отправлена с офицером связи в оперативное отделение. На словах Шведов просил лейтенанта лично передать Бодрову, чтобы он срочно прибыл на командно-наблюдательный пункт по вопросу конфиденциального характера.
Командир мобильного отряда не получил указаний на дальнейшие действия после операции. Потому, имея информацию о нахождении в лесу "западный" большой группы боевиков, возможно, под руководством немецкого майора, он счел необходимым оставить подразделения на своих местах с прежними задачами до поступления новых распоряжений.
Вскоре командир первой роты доложил, что в его полосе ведения огня и наблюдения подобраны тела тридцати шести убитых, тринадцать раненых, взято в плен двенадцать солдат вермахта. Вторая рота сообщила об уничтожении двадцати двух солдат, захвате восемнадцати раненых. С помощью таблицы радиосигналов эти сведения были переданы в оперативное отделение штаба.
Поднялось высоко солнце, притихли комары. Когда прибыл штабной "виллис" с Бодровым и офицером связи, Шведов попытался доложить по форме, но Сергей отмахнулся.
- Знаю о твоих успехах, с чем и поздравляю.
- А потерь-то нет! Чудеса!
- Если бы всегда так получалось, мы бы с тобою в Берлин первыми вошли, как непобедимые. Этот успех мы отметим потом. Зачем звал?
Анатолий молча показал глазами на стоявшего невдалеке пленного капитана, который находился под неустанным наблюдением Валерия.
- Пусть подойдет.