- Но я совершенно не устала, - сказала я. - И спать мне не хочется.
- А вы попробуйте и захотите, - улыбнулся он. - Мы обедаем в восемь, если вы не возражаете.
- Чудесно.
- Тогда до встречи, - и он ушел.
Когда я открыла глаза, комната купалась в пурпурных и фиолетовых волнах света - последние лучи закатившегося в океан солнца.
Я взглянула на часы - они показывали все еще нью-йоркское время.
Десять вечера. Я поставила их по местному времени и выбралась из постели.
Он был прав: перемена временного пояса подействовала усыпляюще.
Я побрела в ванную, пустила воду и бездумно смотрела, как она заполняет ванну, вырываясь из крана, искрясь и переливаясь зеленовато-голубым. Добавила в воду витамина для купанья с лимонной отдушкой. Я сбросила ночную рубашку и опустилась в воду. Спринклер сразу же автоматически заработал. Одна из сильных подводных струй - случайно или так было спроектировано - била мне между ног. Возникло приятное, постепенно нарастающее ощущение, и я подумала, что это даже лучше, чем мой верный "Зеленый шмель".
И вдруг до меня дошло, что в спальне звонит телефон. Я сняла трубку, не выбираясь из ванны.
- Хелло!
- Вы уже встали?
- Да, я в ванной.
- Не спешите. Обед будет готов, как только вы появитесь.
Я засмеялась.
- Я бы хотела пообедать в ванной.
- Вам понравилось?
- Спринклер, пожалуй, слишком уж хорош. Я бы не возражала выйти за него замуж.
- Наслаждайтесь в свое удовольствие. Увижу вас немного позже, - сказал он, посмеиваясь.
Я положила трубку и откинулась в ванне, но вода уже остыла, и поэтому я выбралась из нее. Взяла одно из огромных, словно простыня, полотенец, слегка обтерлась. В Калифорнии все было огромным - и постель, и ванна, и даже полотенце. Подумала: означает ли это что-нибудь или просто прихоть?
Недодумав, отвлеклась, натянула спортивные брюки и рубашку, спустилась вниз.
Стол с огромной деревянной салатницей в центре стоял у открытой двери, ведущей во внутренний дворик. Там, недалеко от двери, в специальном очаге мерцали древесные угли, источая дивный запах.
Я остановилась и принюхалась.
- Что это?
- Картошка, печеная на углях. Надеюсь, что вам понравится.
- Вроде жаренной в кожуре? Обожаю. Он улыбнулся и подошел к бару.
Включил электрический шейкер.
- У меня две специальности, - сказал он. - Я делаю самые лучшие в мире коктейли "Маргарита" и самую лучшую вырезку.
Он достал два бокала для коктейля из ведерка со льдом, быстро посолил ободки, остановил шейкер, налил, протянул один бокал мне.
- Добро пожаловать в Калифорнию. "Маргарита" скользнула в глотку, словно ж.идкий огонь, и сразу же теплая волна разлилась по всему телу.
- Невероятно, - сказала я, обретя дыхание. Он не мог, конечно, знать, что я никогда в жизни не пила коктейль "Маргарита".
- Я поставлю бифштексы на огонь, - сказал он. - К тому моменту, когда мы закончим второй коктейль, они поджарятся.
И словно по неслышимой мне команде, в комнату вошла домоправительница. Она несла большую разделочную доску, на которой лежали две невиданных размеров вырезки. Передав доску Джону, она поклонилась и сказала:
- Буэнос ночес!
Я улыбнулась ей в ответ. Она исчезла.
- Обычно по воскресеньям она свободна, - сказал Джон. - Сегодня она осталась только для того, чтобы убедиться, что все в идеальном порядке.
Я встала и пошла за ним к очагу, встала рядом, наблюдая, как он укладывает бифштексы на особую решетку. И сразу же раздался шипящий звук - это сок и жир падали на раскаленные угли и мгновенно испарялись, оставляя в воздухе потрясающий, будящий аппетит аромат.
- Вырезку я выдерживаю обычно в маринаде, который готовится из масла, уксуса и приправ. Это придает ей особый аромат и вкус. Вы предпочитаете непрожаренное мясо?
Я молча кивнула, не спуская глаз с вырезки.
- Отлично. Я тоже...
К тому времени, когда вырезка поспела, я чувствовала себя превосходно - волшебная легкость в голове и во всем теле. Правда, голова чуть-чуть кружилась, и потому я с облегчением села за стол и с некоторой задумчивостью стала наблюдать, как он хозяйничает. Он зажег свечи в канделябре, разлил вино в тяжелые бокалы - такими они мне показались.
После текилы - я уже знала, что так называется мексиканская водка, составляющая львиную долю коктейля, приготовленного Джоном, - вино казалось совсем легким и очень приятным на вкус.
- Чудесно, - сказала я и поставила с преувеличенной осторожностью бокал на стол - я не очень была уверена в своих движениях.
- Насколько я могу судить, - сказал Джон, - я перестарался с "Маргаритой".
- Не-ет! - горячо запротестовала я.
- Вы в порядке?
- Я совершенно о'кей, - заявила я, - просто капельку пьяна.
- Все пройдет, как только вы немного поедите, - сказал он.
И оказался прав.
Вырезка, салат и печеный картофель оказались потрясающе вкусными, и я даже не заметила, как съела Ь все. Когда мы встали из-за стола, легкое опьянение прошло.
- Вы курите? - спросил он. Я кивнула.
- У меня есть колоссальная травка. Называется "Золото Акапулько".
Особенно хорошо идет с коньяком. - Он пытливо посмотрел на меня-Как вы смотрите на то, чтобы попробовать?
- Не откажусь. Вы уже видели меня подвыпившей, теперь увидите прибалдевшей, - и я последовала за ним на кушетку.
Он открыл деревянный сигаретный ящичек, стоявший рядом на кофейном столике.
- Тут у меня несколько уже скрученных, - сказал он и передал мне одну самокрутку, а сам пошел за бутылкой и рюмками для коньяка к бару.
Я глубоко затянулась и медленно выдохнула дым.
- Нектар, - сказала я с видом знатока.
- Самая лучшая травка, - сказал он и взял у меня косячок.
Он передал мне бокал с коньяком, сделал глоток сам и сразу же затянулся. Я зачарованно наблюдала за ним. Мне казалось, что я вижу, как движется по его пищеводу коньяк, смешиваясь с дымом.
- Попробуйте так же, - сказал он.
Я последовала его примеру - подействовало, как динамит. Через мгновение я взлетела куда-то высоковысоко в небеса, и все, происходящее там, внизу, показалось мне чрезвычайно смешным. Я засмеялась.
- Что, хорошо? - спросил он.
- Мне все еще не верится!
- Чему вы не верите?
- Тому, что я здесь. И вы. И я... Он опять взял у меня косячок, раскурил, затянулся и протянул мне.
- Не так уж и трудно поверить, - заметил - он при этом.
- До сих по я никуда ни разу не выезжала с мужчиной, кроме своего мужа, - сказала я. - А тут вдруг пролетела огромный путь с одного побережья на другое, через всю страну с вами...
- Первой мыслью было - пролететь. А теперь, насколько я вас понял, у вас появилась вторая мысль?
- Нет.
- И замечательно. Потому что мне бы не хотелось, чтобы она появилась.
- У меня вообще никаких мыслей - ни первых, ни вторых, - я протянула ему самокрутку и почему-то захихикала. - Я уже взлетела, как воздушный змей...
- Я это называю чувствовать себя хорошо, - у него тоже слегка заплетался язык, и получилось "чусовать".
- Я чусую себя хорошо, - сказала я и откинулась на подушки. - Вы, ей-Богу, умеете раз-звлечь девушку. Он промолчал.
- Знаете, все куда-то улетело... Так спокойно... - сказала я. - Я чувствую себя такой ленивой и расслабленной.
- Как только вы почувствуете, что устали, вы можете идти спать, - обо мне не думайте.
- Вы замечательный человек, Джон Стайлз.
- Благодарю вас.
- Законченный джентльмен...
Он опять промолчал.
Мне вдруг стало ужасно жарко. Я приподнялась с кушетки и выглянула в окно. Бассейн манил к себе. Я встала.
- А можно, я искупаюсь?
- Все, что вам угодно, - ответил он. - Бикини в маленькой кабинке у бассейна. Уверен, там найдутся вам впору.
Я посмотрела ему прямо в глаза.
- А нужно ли подбирать? Он покачал головой и опять промолчал. Я вышла из дома, сбросила одежду у самого края бассейна и нырнула. Холодная вода освежила меня. Когда я выбралась из бассейна, он все еще сидел в комнате на кушетке.
- Идите сюда, - крикнула я. - Просто потрясающе! Он вышел из комнаты, не выпуская косячок изо рта, разделся и скользнул в воду.
- Правда, потрясающе? - спросила я и, не дожидаясь ответа, вытащила у него изо рта косячок, легла на спину и поплыла, затягиваясь.
Темно-фиолетовое небо надо мной сверкало огромными звездами и было похоже на бархат, по которому рассыпали алмазы.
- Ишь ты! Небо, действительно, плавает!
В комнате зазвонил телефон. Я спустила ноги и встала на кафельное дно, выжидательно глядя на Джона. Телефон зазвонил снова. Он неохотно стал выбираться из бассейна.
- Разве так обязательно подходить? - спросила я.
- Я жду звонка. Скорее всего, это мой помреж - он должен сообщить мне расписание на завтра.
Я смотрела, как он выбирается из воды, поднимается на бортик бассейна, идет в дом...
Он разговаривал по телефону почти пятнадцать минут. Когда он вернулся, я уже прикончила косячок. Бал-деж почти прошел, и все уже как-то не имело никакого значения. Так что я не удивилась, когда он сказал, что завтра ему выезжать в шесть утра. Но все же спросила:
- Вы пойдете спать прямо сейчас?
- Желательно, - сказал он серьезно. - Иначе завтра я целый день буду как сонная муха.
Я вылезла из воды, и он сразу же накинул мне на плечи еще одно огромное калифорнийское ванное полотенце и заботливо закутал меня в него, словно я была маленькой девочкой. Я взяла свою одежду, а он просто обмотал полотенце вокруг бедер, и мы пошли в дом.
Я остановилась у своих дверей и взглянула на него. Он склонился и чмокнул меня в щеку.
- Спите и отсыпайтесь, - шепнул он. - Ключи от машины я оставлю прямо в ней. А если что-нибудь понадобится, - попросите Марсию. Я уеду около пяти утра, так что увидимся только завтра вечером.
Я осталась у двери, глядя, как он идет по коридору к своей комнате, открывает дверь и, войдя, затворяет за собой...
Только после этого я вошла к себе, прошла в ванную комнату, уронила полотенце, зажгла сигарету и уставилась на свое отражение в зеркале.
Нет, со мной что-то не так - это точно. Я согласна, человек может быть холодным. До известной степени. Но чтобы до такой? Невозможно понять.
И причину надо искать только в себе!
- Черт бы побрал все! - сказала я сама себе в зеркало, затянулась и заметила, что моя рука дрожит.
Я вернулась в спальню, достала из чемодана "Зеленого шмеля" и стала искать розетку рядом с кроватью. Куда они ее пристроили? Будь оно все проклято! - куда-то за спинку кровати, куда не дотягивается шнур моего шмеля.
И это меня доконало.
Я швырнула вибратор на постель, вышла из комнаты, спустилась по лестнице, прошлепала по коридору и без стука открыла его дверь. Он поднялся мне навстречу, кутаясь в одеяло, и уставился на меня, застывшую в проеме двери, обнаженную и разъяренную.
- Со мной что-нибудь не в порядке? - спросила я возмущенно и, не дожидаясь ответа, продолжила, - или я должна поверить, что вы везли меня через весь континент, за три тысячи километров только для того, чтобы не трахнуть меня в Калифорнии?
Глава 11
Его комната, тускло освещенная неярким светом стоящего в углу торшера, словно плыла в непроглядном мраке калифорнийской ночи под ритмичный шум прибоя. Я лежала на огромной постели ближе к распахнутому, но невидимому окну, он - у стены, почти скрытый полумраком.
- Сколько времени? - спросила я лениво.
- Четыре утра, - ответил он, и кончик его сигареты разгорелся. - Мне надо вставать.
- Прости.
- За что?
- Я не дала тебе выспаться. А тебе предстоит рабочий день.
Он подумал и ответил:
- Ничего, все нормально - горячий душ и красная таблетка творят чудеса.
- А я совершенно не хочу спать, как это ни смешно. Когда мы приехали, я чувствовала себя такой усталой - буквально провалилась в сон после самолета. А сейчас ни малейшей усталости.
Он улыбнулся понимающе:
- Молодость.
- Только ли молодость?
- Не знаю.
- Интересно, это всегда так? Он внимательно посмотрел на меня, и я не смогла понять, что было в его глазах.
- Что ты имеешь в виду? - спросил он.
- Ну... когда первый раз... всю ночь.
- Нет, пожалуй.
Я потянулась и взяла из его рук недокуренную сигарету, хотела затянуться, но засмеялась и отдала ее обратно.
- Почему ты смеешься?
- Привычка: мне совершенно не хочется курить, но я просто привыкла забирать сигареты у Уолтера под предлогом, что мне тоже хочется покурить.
- Да?
- У него эмфизема легких. Джон молча поднялся с постели.
- Ты не сердишься на меня за то, что я заговорила об Уолтере?
- Нет.
Я села, откинувшись на подушки.
- Ты жалеешь, что я пришла к тебе?
- А ты жалеешь, что пришла ко мне?
- Нет. Но ты не ответил на мой вопрос.
- Ни капельки.
- Я была о'кей? В том смысле, что... тебе хорошо было со мной?
Он широко улыбнулся.
- А ты хочешь, чтобы я выражал недовольство?
- Я серьезно. Мне хочется, чтобы тебе было бы со мной так же хорошо, как и мне с тобой. Его улыбка стала еще шире и лучезарней.
- Если бы было хоть капельку лучше, я бы оказался через неделю такой жизни в больнице! - И он рассмеялся.
- А я даже не представляла, что так может быть. Я просто не хотела останавливаться.
- Я подумал, что ты давно не была с мужчиной. Когда ты развелась?
- Идет уже пятый месяц.
- И никого не было? Да, для такой, сексуальной девочки, как ты, это довольно долго.
Мне не хотелось ему говорить, что и во время нашей совместной жизни с Уолтером я толком не знала мужчину. Уолтер строго соблюдал им самим заведенную рутину, а у меня ничего лучшего и не было. И я просто не представляла, что есть что-то лучшее.
- Но мне пора собираться, - сказал он и пошел в ванную.
- Я спущусь и сделаю кофе.
- Знаешь, где кухня?
- Найду.
Я вернулась в свою комнату, набросила халат и спустилась вниз, в кухню.
Домоправительницы не было. Кухня сверкала чистотой. Электрическая кофеварка стояла на видном месте. Оставалось только засыпать кофе и включить ее в сеть. Я открыла холодильник, осмотрелась, и к тому времени, когда Джон спустился, на столе уже стояла яичница с ветчиной и тосты.
- Зачем ты все это готовила? - спросил он.
- Мне захотелось.
Он поел немного. Зато я навалилась на еду, как шофер грузовика после дальнего рейса. Я помирала от голода.
- Что ты собираешься делать сегодня?
- Не знаю. Посплю немного и наверно, позагораю.
- Ты бы хотела ужинать дома или куда-нибудь поехать?
- Давай дома. И пораньше ляжем спать. Он усмехнулся. А я покраснела.
- Тебе надо отдохнуть, - поторопилась я сказать. - Жить на красных таблетках - не самое лучшее, что можно делать на этом свете.
- О'кей, - он поднялся из-за стола. - Надеюсь вернуться к восьми. В конце дня я хотел бы посмотреть контрольные пленки.
- Я буду ждать, - сказала я и поднялась, чтобы проводить его.
- Не провожай меня. Увидимся вечером. Я подождала, пока он не вышел из дому. Допила кофе, поставила грязную посуду в посудомойку и поднялась в спальню. Заснула я, как мне кажется, раньше, чем голова моя прикоснулась к подушке.
Телефон у постели звонил, звонил, звонил, прорываясь сквозь сон. Я перекатилась к нему, не в силах даже приподняться. Разлепила глаза и сразу же зажмурилась от яростного солнечного света. Телефон продолжал звонить. Я осторожно приоткрыла глаза, посмотрела на сверкающее небо за окном и, наконец, сняла трубку.
- Слушаю.
- Синьорита, вас вызывает междугородняя. Голос домоправительницы как бы извинялся за звонок.
- Благодарю вас, - я уставилась на телефонный аппарат. Кто бы это мог звонить? Скорее всего, мать не дождалась моего звонка. Я нажала кнопку соединения с городом.
Звонила не мать. Это был Гарри Крег.
- Что ты там делаешь? - спросил он с места в карьер.
- Сплю, а ты меня будишь, - ответила я с подчеркнутым сарказмом. - Как ты откопал мой номер?
- Ради Бога! Что ты делала всю ночь?
- Трахалась, если ты полагаешь, что это тебя касается, - раздраженно ответила я. Пожалуй, все, что говорят о литературных агентах, близко к правде. Какого черта! Стоит получить работу, как они начинают считать, что ты им принадлежишь со всеми потрохами и чувствами. - Как ты узнал, где я?
- В конторе твоего дома мне сообщили, что тебя нет в городе, но они не знают, где ты. Поэтому я позвонил твоей матери, и она сказала мне. - Он понизил голос и зашептал, словно настоящий конспиратор, - Мне звонили от Фокса. Они хотели бы узнать - где ты. Твой бывший разыскивает тебя.
- И что?
- Я им ничего не сказал. Как ты думаешь, не скажет ли твоя мать?
- Нет! - ответила я и подумала, что моя мать никогда не скажет.
Потому что ни за что не признается Уолтеру, что ее девочка поехала на другой конец света с мужчиной. А если она и скажет - какого черта, - какое все это имеет для меня значение? У Уолтера нет никаких прав на меня.
- Ты поэтому позвонил?
- Нет, - он вновь заговорил нормальным голосом, - Я нашел тебе работу. Как раз в Калифорнии.
- Какую еще работу, не понимаю!
- Я достал для тебя предложение сниматься в фильме "Виргинцы" в качестве звезды-гостя. Тридцать пять сотен за одну неделю съемок.
- Как тебе удалось?
- Они видели на прошлой неделе в Нью-Йорке фрагменты фильма, который вы снимали со Стайлзом. Они хотят встретиться с тобой сегодня во второй половине дня на студии "Юниверсал".
- Слишком поздно, - сказала я лениво. - Чтобы встретиться, мне нужно сделать кучу дел: уложить волосы, сделать макияж по всем правилам. Словом, все. Я никак не успею.
Немного подумав, я спросила:
- А как насчет завтра?
- Они настаивают на сегодня. Звонили мне рано утром, так, чтобы ты успела на самолет. Сказали, что будут ждать на студии до восьми вечера.
Я молча раздумывала.
- Отличная возможность, хорошие съемки. "Юниверсал" выпускает кучу фильмов. Если ты им понравишься, они будут снимать тебя непрерывно.
- О'кей, - сдалась я. - Кого я должна встретить? Он дал мне подробные указания. Когда он закончил деловую часть, его голос опять снизился до заговорщицкого шопота.
- Может быть, - сказать Фоксу? Все равно утром он будет знать, что ты пробовалась в "Юниверсал".
- Ты ищешь подходящий предлог, а я плевать хотела, что они скажут Фоксу.
- Дело твое. Только учти: Джордж может доставить тебе массу неприятностей, если Уолтер рассердится.
- Скажи ему, что студия добралась до меня раньше, чем ты успел дозвониться мне, и что я уже лечу туда.