- Хватит, - разъярился Гольдмановский. - Наталья Алексеевна была права, у вас пока кишка тонка такими громкими делами заниматься. Для этого нужно больше опыта и связей, как у Рожкиной. Так что оставьте эту историю ей. А вам полезно будет пороху понюхать, то есть дыму. Отправляйтесь-ка писать репортаж про пожар. На информационной ленте появилось сообщение, что горит стоматологическая лечебница в Строгине.
- Что еще за новости, Евгений Владимирович? Почему я узнаю обо всем последней? - В комнату неожиданно ворвалась незнакомая Лизе дама и с ходу вклинилась в беседу психолога и следователя.
Дама была одета в норковую шубу до пят, хотя еще даже не выпал снег. На каждом пальце у нее красовалось по крупному перстню. В руках она, как знамя, держала газету.
- Вот, читали свежую прессу, Евгений Владимирович? - поинтересовалась она. - Или вы у нас не читатель, а писатель? Протокол допроса накропали и ни с кем не поделились. А, между прочим, в Уголовно-процессуальном кодексе прописано, что стороны защиты и обвинения равноправны. Почему же я из газет узнаю, что объявился свидетель, который видел нашего убитого живым и здоровым? А ведь это значит, что никакого убийства не было. Почему же моя клиентка звонит мне в истерике, говорит, вы ее вчера полночи допрашивали. Грязно намекали на измены мужа. Про пистолет какой-то выпытывали. Хотели ее руки на предмет частиц пороха исследовать…
- Неужели из газет узнали, Ирэна Петровна? - наигранно удивился Оладушкин. - А я-то, признаюсь, гадал, не вы ли эту свидетельницу ко мне прислали, как только поняли, что Людмила Константиновна из свидетельниц может в подозреваемые податься.
- С чего это вдруг? Она чиста, как белая роза. А вы еще и меня подозреваете, что я организовала дачу ложных показаний? - возмутилась шубовладелица. - Как вы можете? Мальчишка, да вы еще сказки вместо Уголовного кодекса читали, а я уже дела выигрывала.
- Надо же, а выглядите как моя ровесница! - усмехнулся Оладушкин и мигом превратил пантеру в кошечку.
- Да ладно вам! - кокетливо воскликнула Ирэна Петровна.
И тут Лиза заметила, что у дамы на лице нет морщин. Ни одной. Или ее муж, если он у нее есть, рискует сесть за педофилию. Или перед ними раскинулось море ботокса без волн времени.
- Знакомьтесь. - Следователь перешел на официальный тон. - Это Ирэна Кузьминская - адвокат Людмилы Ворониной. А это Елизавета Огарева - психолог, который будет работать с вашей клиенткой.
- О, вы призваны помочь ей вспомнить все. - Адвокат вцепилась в рукав Лизы. - Доказать, что подозрения в ее адрес смехотворны. Мы-то с вами, Лизонька, знаем мужчин и можем предположить, что супруг инсценировал собственную смерть, чтобы сбежать за границу с деньгами вкладчиков и с какой-нибудь ногастой блондинкой, едва вышедшей из школьного возраста.
- Ирэна Петровна! - Оладушкин погрозил ей пальцем. - Что за давление на независимого специалиста?
- А я что? Я ничего. Просто мысли вслух. Кстати, Евгений Владимирович, как фамилия-то бесценной свидетельницы? Дайте контактный телефончик. Ее показания в нашу пользу, так что не бойтесь, мы ее не обидим.
- Ирэна Петровна, сбавьте обороты. Никто вашей клиентке обвинения в убийстве не предъявлял. А если предъявят, вы обо всем узнаете в установленном законом порядке. Когда будете знакомиться с материалами уголовного дела перед тем, как оно будет передано в суд.
Лиза, конечно, промолчала о том, что вчера ужинала с бесценной свидетельницей, да и позавчера тоже…
- Вот это да! Смотри, прямо Летучий голландец. И летит он точно на нас! - восторженно проорал на ухо Верочке лохматый невысокий суетливый парень, который просил величать его Витьком, - фотограф, приехавший вместе с ней на пожар.
Он имел в виду облако черного дыма, которое заставляло людей кашлять и тереть глаза даже за оцеплением. Близко к зданию журналистов не пустили. Они наблюдали за работой огнеборцев издалека, пытались взять интервью у водителей пожарных машин и у очевидцев.
- Жертв нет, посетителей и врачей клиники успели эвакуировать, - только и сообщил начальник штаба пожаротушения в форме подполковника.
На него тут же набросились журналисты:
- Каковы причины пожара?
- Каков ущерб?
- А правду говорят, что это клиника для звезд, что здесь певцы и депутаты зубы лечат? Может быть, это было покушение: выстрел из огнемета в ВИП-персону?
- Да вы что! - вытаращил глаза начштаба. - Это обычное возгорание. Огонь уже локализован. Причину определит пожаротехническая экспертиза. К настоящему моменту это вся информация… Эй, ты что делаешь! Слезай! Или хотя бы не скачи, как козел. - И подполковник бросился к одной из пожарных машин, на крыше которой в поисках интересного кадра подпрыгивал Витек.
Но Верочка не увидела, как фотографа принудительно возвращали на грешную землю. Ее внимание отвлек знакомый голос.
- Ужас! Я едва не умерла. Представляешь, дым, гам, крики! Последний день Помпеи! - причитала рыжеволосая девица модельного вида, одетая в короткий жакет из серебристой норки в стиле "не греет, но выглядит потрясающе".
- Главное, что все обошлось, - пытался успокоить ее спутник - светловолосый высокий мужчина в дорогом костюме. - Маруся, не драматизируй.
- Да, тебе легко говорить! А моя норка теперь пахнет шашлыком. И не называй меня Марусей, я же не доярка какая-нибудь…
"Да, не доярка, - согласилась Верочка, - а жена моего мужа".
- Привет! - Верочка все-таки решилась приблизиться к парочке, будто сошедшей с обложки гламурного журнала.
- Боже мой! - Девушка вздрогнула, будто привидение увидела.
- Здравствуй, Верочка, - улыбнулся Егор Сотовский.
- Что ты тут делаешь? - Спутница Егора удивленно распахнула свои огромные, накрашенные личным стилистом глаза.
- Я здесь работаю, Марина.
- Ты теперь стоматолог?
- Нет, я по-прежнему журналист. Делаю репортаж о пожаре.
- О! Обязательно напиши, как тут было ужасно, - потребовала Марина. - Представляешь, я как раз пришла на плановый осмотр. Только рот открыла, как в коридоре что-то зазвенело, сигнализация, наверное. Все закричали, побежали. Еле жива осталась… Конечно, я сразу позвонила Егору, чтобы он забрал меня из этого ада.
- Представляю! Оказаться в эпицентре пожара. - Верочка изобразила сочувствие.
Но вообще-то она не очень жалела дочь нефтяного магната и жену, пусть и гражданскую, Егора. В конце концов, лечебница занимает первый этаж, решеток на пластиковых окнах нет, так что особого риска для клиентов не было.
- Мне пришлось в окно вылезать, - подтвердила ее мысли Марина. - Ведь источник огня был как раз у входа - в регистратуре. Ужас, я чуть любимую юбку от Alberta Ferretti не порвала…
- Мне очень жаль. Могу я твои слова в статье использовать? - спросила Верочка деловым тоном.
- Конечно используй, только фамилий не называй. Ни мою, чтобы папу не волновать, ни дизайнера - обойдется без бесплатной рекламы. Просто напиши: как нам сообщила постоянная клиентка элитной клиники в классной юбке и шубке…
- Спасибо, Марина. Ну, не буду вас больше задерживать. - Верочка взглянула на Егора.
Нет, ей хотелось бы и дальше стоять и смотреть в его голубые глаза и на короткую светлую челку, которая делала его мужественное лицо немножко мальчишеским. Но вместо верхней одежды у Егора была машина. К ней парочка и направлялась, когда их окликнула Верочка. А в замороженном виде столь полезный продукт, как "любимый мужчина", может потерять свои ценные свойства. Этого допустить никак нельзя, ведь данный бренд не так часто встречается.
- Приятно было увидеть тебя, Верочка, - сказал Егор на прощание, не подозревая, что она мысленно сравнила его с брокколи в пакете.
Верочка вернулась в редакцию, написала заметку в сто строк о пожаре в элитной стоматологической клинике. И почувствовала себя плохо. То ли из-за трупа банкира, то ли из-за встречи с бывшим мужем, который теперь спасает из ада не ее, то ли из-за дыма у нее разболелась голова. Верочка ушла домой пораньше, померила температуру: 37,5. Может быть, это акклиматизация после Египта?
Она надела теплый махровый халат, выпила чаю с малиновым вареньем и лимоном и решила немного поспать. Но в семь вечера в дверь ее квартиры позвонили. В глазок она увидела невысокого плечистого парня в темной куртке и кепке.
- Откройте, милиция! - потребовал он и раскрыл удостоверение.
Хозяйка, конечно, не рассмотрела его слезящимися глазами, но законопослушно щелкнула замком.
- Оперуполномоченный Иванченко, - представился визитер. - Следователь Оладушкин поручил мне задать вам несколько вопросов.
- Проходите.
Пока гость устраивался на диване в гостиной, Верочка забежала в ванную, схватила расческу и поправила волосы. Когда голова раскалывается, это уже подвиг.
- Вы насчет Воронина? - догадалась хозяйка, возвращаясь в комнату.
- Скорее уж, на счет Ворониной, - хмыкнул гость. - Гражданка Малахова, сколько вам заплатила гражданка Воронина, чтобы вы дали показания, что видели ее супруга живым?
- Это что за новости! - возмутилась Верочка. - Я на самом деле встретила Анатолия Геннадьевича в Египте, а с его женой не знакома, во всяком случае, с Людмилой. И никаких денег уже давно не получала, а мне, между прочим, нужно кредиты выплачивать!
- Хорошо, хорошо. - Опер уменьшил подозрительность в голосе. - Просто, согласитесь, странно получается. Вы говорите, гражданин жив, а он, извините, труп.
- А разве есть стопроцентная уверенность, что нашли тело именно Воронина? - Верочка знала, что нет.
- Ну, труп не сильно узнаваем, поэтому еще предстоят всякие экспертизы, - признал милиционер. - Но… Ведь у мертвого гражданина на руке были надеты часы "Ролекс". Заместитель Воронина показал, что именно такие в банке подарили шефу на прошлый день рождения. Так что основания полагать, что это гражданин Воронин, у следствия есть.
- Извините, но часы пропавшего - это все-таки не сам пропавший, - возразила Верочка. - К тому же банкир пропал недавно, а труп, я слышала, сильно разложился.
- Вы, гражданка Малахова, случайно, адвокатом гражданки Ворониной не подрабатываете? - опять посуровел оперативник. - Много у нее заступничков. И официальных и не очень. Уже и из ее научной лаборатории звонили: заверяли, что она известная ученая, так что нечего ее лишний раз на допрос таскать. И из мэрии был звонок. Она-де ценная гражданка, на благо города много сделала. Видишь ли, она разработала специальное химическое соединение, которое помогает быстрее утилизировать отходы и не переполнять свалки мегаполиса. Ей даже за это какой-то орден столичный дали. Как будто орден мешает при стрельбе…
- Подождите. - У Верочки промелькнула какая-то мысль. Важная, но она успела ухватить только ее кончик. - Как вы сказали: утилизация отходов? Черт возьми, а если этим составом обработать труп, он ведь, наверное, тоже быстрее того…
- Заметьте, не я это предположил, - со значением отозвался милиционер.
Верочку трясло уже не от лихорадки. Неужели это все-таки тело банкира? Что же получается? Ученая дама убила мужа, быстро утилизировала, а Верочке явился его призрак?..
Глава 7
"Призраки существуют. Они приходят к нам по ночам и терзают бессонницей, сожалениями. Причем чаще всего это призраки нас самих.
Надо было сделать не так и сказать не то, - укоризненно качают они головой. И бродят по кладбищу упущенных возможностей.
А ты ворочаешься с боку на бок и встаешь с ощущением усталости, вымотанности, загнанности, ведь убежать от этих привидений нельзя. Но и слушать их нет сил. Потому что все уже произошло. Они ведь не предвестники.
Если бы знать заранее, что, а главное, кого выбрать. Но все меняется. И работа становится ярмом. И самые близкие люди поворачиваются спиной. И даже деньги не радуют. А призраки являются чаще. И вроде бы все-таки зовут куда-то, подталкивают. Уроки прошлого полезны для будущего. Но вот к чему подталкивают? К заботливо вырытой могиле? Или действительно еще не поздно на что-то решиться, что-то изменить?"
Людмила Воронина сразу же понравилась Лизе. Приятная, ухоженная, хорошо одетая женщина пришла точно к назначенному времени. Модная стрижка, черные волосы, умелый макияж, вишневый брючный костюм с черной рубашкой. Она, в отличие от своего адвоката, не молодилась, выглядела за сорок. Но большие умные карие глаза делали ее привлекательной в любом возрасте. Она немного прихрамывала, однако и это ее не портило.
- Вы - мой новый промыватель мозгов? - слегка улыбнулась Воронина Лизе, усаживаясь через стол от нее.
На безутешную вдову она не походила, но смотрела не без печали.
- Да, только напор постараюсь дать небольшой, и без стирального порошка обойдемся, - в тон ей ответила Лиза. - Вы готовы, Людмила Константиновна?
- К чему?
- К словесному ассоциативному тесту. Я буду называть вам слово, а вы произносить то, с чем это слово у вас ассоциируется. Например, зима - мороз, ручка - чернила. И так далее. Естественно, наша беседа записывается.
- Неужели со времен Юнга ничего не изменилось? - покачала головой Воронина. - Неужели швейцарский психолог может помочь заглянуть в русскую душу? А как же "умом не понять, аршином не измерить"? Ведь только у русских колбаса ассоциируется с туалетной бумагой, а наука с бедностью…
Хорошо, что психолог не следователь и не должен спрашивать "признаете ли вы свою вину". С этой женщиной Лиза с удовольствием побеседовала бы о многом другом, кроме преступления.
- Людмила Константиновна, как ни странно, метод Юнга работает, - заверила ее Лиза. - Особенно вместе с современными приборами. - Она кивнула на небольшой чемоданчик с оборудованием. - Я подключу датчики, которые фиксируют время ответа, ваше дыхание и пульс. Вот так. А теперь начнем. Первое слово "журавль".
- Конечно же "синица", - ответила Воронина.
- Хорошо. Но прошу вас ограничиться только одним словом. "Дождь".
- "Туча".
- "Любовь".
- "Морковь"…
И так сто раз подряд. К концу сеанса Людмила Константиновна явно устала. Она уже не улыбалась и не пыталась иронизировать. Отвечала быстро и отрывисто. И мечтала только, чтобы эта монотонность побыстрее закончилась. Но оказалось, что после финиша ей придется пройти дистанцию еще раз.
- Сейчас мы прервемся на пять минут, - сообщила Лиза. - Вы можете отдохнуть, выпить воды. А потом я повторю слова, а вы должны воспроизвести ваши ответы.
- Господи, я уже половину забыла. Нельзя сделать это завтра?
- Нет, Людмила Константиновна. В этом суть эксперимента.
- Да-а, зря я не заглядывала в книги по психологии с института…
Верочке снилась школа, урок биологии. Ее вызывают к доске. Она не волнуется, она все выучила. Она идет по ряду и улыбается одноклассникам. Но оказывается, ей не нужно отвечать. Не нужно рисовать ничего на доске. Ей предстоит выполнить совсем другое задание.
У доски ее ждет… скелет. Обычный такой, белый, с пустыми глазницами черепа. На колесиках, чтобы удобнее было демонстрировать учащимся как грудную клетку, так и позвоночник.
- Потанцуем? - улыбается ей скелет. И хватает костлявыми пальцами за руку.
- Этот экземпляр сделан на заказ для нашего учебного заведения, - слышит Верочка голос учителя - невысокого человека в куртке и кепке. - Его в кратчайшие сроки изготовила видный ученый Людмила Воронина, применив передовую технологию утилизации человеческих останков.
- Вальс! - орет в ухо Верочке скелет и начинает кружить ее между парт.
- Я не танцую, я пою, - в отчаянии крикнула Верочка.
Скелет остановился, но стало только хуже. Он взял свою ногу в свои руки. Оторвал ее и начал размахивать ею над головой, то есть черепом…
Верочка проснулась в холодном поту. В комнате было темно и тихо. Она дома, она давно сдала все экзамены. Ее больше не вызывают к доске. Она поправила сбившийся плед влажными руками. Ей стало жарко. Значит, температура спала. Ей просто приснился кошмар. После того как оперативник ушел, она снова прилегла и, видимо, задремала.
Понятно, что история с пропавшим банкиром сводит ее с ума. Все время появляются новые детали, которые полностью меняют всю картину. Тем интереснее провести собственное расследование и доказать, что она не врет, когда говорит, будто видела Воронина в Шарм-эль-Шейхе. Когда она докопается до истины, то сможет написать такую статью, что у Натальи Рожкиной отвиснет челюсть. А Верочка еще подумает, отдать ли материал в газету, где работает, или подыскать более солидную оправу под свой бриллиант…
Верочка встала и отправилась в ванную. Так как ремонт там не был закончен, приходилось маскировать это романтикой. Хозяйка повесила на неотделанную стену огромное зеркало, чтобы оно отражало другую - облицованную, и принимала ванну при свечах, чтобы не замечать небольшие (как она внушала себе) дефекты. Погрузившись в пену с ароматом молока и меда, Верочка продолжила внутренний монолог.
Отлично, с профессиональными планами все ясно. Но не работой единой… Черт, ну почему судьба опять столкнула ее с Егором? А он, конечно, по-прежнему имеет вид, манеры и деньги мужчины девичьих грез. Мог бы хоть на сегодня стать обычным русским парнем: надеть что-нибудь нелепое, забыть помыться, сплюнуть себе под ноги и сказать матом. Как же, дождешься от него!
И Марина эта. Идеальная спутница. Мало того что природа дала ее папе нефть, а ей самой прекрасную фигуру и лицо. Так эта нефть, вернее, этот папа купил дочке сначала спортивный клуб, а потом еще личный салон красоты. Представляете, как стараются для владелицы парикмахеры, маникюрши и массажисты? Ну почему одним все, а другим даже кафеля на ванную не хватило?
Верочка тяжело вздохнула. Но решила не завидовать, а что-нибудь предпринять. После ванны она откопала в своей сумочке визитки покойного банкира и живого, здорового, как она надеялась, волосатого блондина с дискотеки в Египте. Нельзя сказать, что он произвел на нее тогда сильное впечатление, однако выбирать не приходилось. Не на тот же свет звонить.
Юрист Чемоданов ответил после второго гудка.
- Привет, это Верочка! - жизнерадостно начала она. - Помнишь? Красное море, горячие танцы…
- Рыжие волосы! Конечно помню, - с энтузиазмом воскликнул ее собеседник.
- Вот и отлично. Если ты уже в Москве, мы могли бы встретиться…
- Здорово! Давай в субботу вечером. Выбирай ресторан сама.
- Я предпочитаю французскую кухню…
- Результаты получились неожиданными, - примерно в это же время сообщила Лиза профессору Валерианову.
Она часа два потратила на тестирование Людмилы Ворониной, а показатели обрабатывала до вечера. Сначала пропустила через компьютер цифровую запись беседы, потом наложила физиологические показатели. Еще какое-то время размышляла, что бы это значило. И теперь могла отчитаться перед научным руководителем.
- Тебе она тоже понравилась? - спросил Лев Алексеевич. - Все твердят мне в один голос, что она милейшая женщина. Хотя следователь не исключает, что внешность обманчива.
- Она милейшая женщина, - подтвердила Лиза.
- То есть не заявляет: мол, я жена банкира, я куплю все ваше следствие вместе с вашим судом?