- Ну ты и козел, - прокомментировал другой, с мокро-красными, пухлыми губами, и без замаха ткнул Пашкова раскрытой ладонью в лицо. Не ударил, а отпихнул, как какое-нибудь дерьмо. С усмешкой, пренебрежительно.
Тот не успел ни закрыться, ни увернуться. Качнулся назад и вместе с креслом упал на спину, одной рукой пытаясь спасти очки, а другой стараясь самортизировать падение и одновременно ожидая удара затылком об асфальт.
Происходившее дальше он видел снизу. Сначала лежа с нелепо задранными в небо ногами, так что штанины джинсов обнажили лодыжки в синих носках и часть икр, а потом сидя.
К троице подскочил худощавый человек и с ходу ударил кулаком в пухлые, как у картинного купидона, губы. Их обладатель от неожиданности и боли хрюкнул, мотнул головой и упал, с маху сев на асфальт. Второй - тот, что в белой футболке, - ринулся было на нападавшего, но нарвался на жесткий удар ребром подошвы в живот и согнулся, обхватывая себя руками и подвывая. Третий, сдаваясь, выставил перед собой ладони с растопыренными пальцами и глядел на напавшего расширенными от страха глазами.
- А теперь валите отсюда, - сказал тот и вполоборота повернулся к Пашкову: - Ты как?
- Ничего, - ответил писатель, нашаривая на асфальте очки и со второй попытки вставляя лицо между дужками.
- Вставай давай, - спаситель протянул ему руку и резким рывком поставил его на ноги. - Простудишься.
- Спасибо вам…
- Ага, - небрежно ответил мужчина и посмотрел на троицу.
Парни теперь совсем не выглядели ни агрессивными, ни даже просто бравыми. Под одобрительными взглядами и комментариями публики, которая, наоборот, стала вдруг смелой и язвительной, готовой рукоплескать победителю, они потихоньку ретировались.
- Давайте я вас угощу, - неловко предложил Пашков, поднимая пластмассовое кресло и делая нелепый приглашающий жест. - Пивом.
- Пойду я, - проговорил мужчина, быстро и хищно оглянулся, одновременно правой рукой трогая локоть левой. И, отворачиваясь от посетителей летнего кафе, двинулся по тротуару.
Пашков тоже обернулся на зрителей. В их взглядах ему почудилось презрение. Ему стало неуютно. Остаться здесь, сидеть и как ни в чем не бывало пить пиво было невозможно. Стыдно. Неловко. Нехорошо.
- Минуту! - негромко воскликнул он и бросился догонять своего заступника, который успел отойти метров на десять. Шел тот вроде и не спеша, но удалялся достаточно быстро. Так что, для того чтобы сократить расстояние, Пашкову даже пришлось перейти на неловкую рысь.
- Постойте, - сбиваясь с дыхания, сказал Пашков, хватая его за рукав рубашки, потому что мужчина шел и даже не думал оборачиваться.
Тот резко дернул рукой и быстро, как-то хищно оглянулся через плечо, так что у писателя пропало всякое желание быть настойчивым. Но и назад возвращаться было нельзя и встать столбом на виду у всей публики тоже невозможно. Но кроме этого, кроме опасности выглядеть дураком и кроме чувства благодарности, которое нужно было излить, у него появилась еще одна причина задержать этого человека и поговорить с ним. Обязательно поговорить. Он столько раз высасывал своих героев из пальца, придумывал их, подсматривая на телеэкране и по кусочку отщипывая в чужих книжках, что решил - вот он. Рядом, буквально в полуметре от него, был человек, который запросто может стать прототипом для героя его новой вещи.
- Чего тебе? - через плечо спросил его заступник, даже не спросил, а огрызнулся, одновременно сворачивая в арку.
- Я хочу поблагодарить вас.
- Уже поблагодарил.
- Нет-нет, еще. Давайте посидим. Можно я угощу вас?
- Переживу.
Мужчина стал быстро расстегивать рубашку и прямо на ходу довольно неловко снял ее. Сначала стянул с левой руки, потом, тряхнув плечом, с правой. Под ней оказалась майка защитно-пятнистого цвета армейского образца.
Пашков обратил внимание на неловкость его движений.
- Вы ранены? Они вас задели? - обеспокоенно спросил он, чувствуя неловкость. Человек пострадал из-за него, а сам он - ни царапинки. Даже на голове нет шишки, хотя в первый момент был уверен, что без сотрясения мозга дело не обойдется.
- Эти щенки? - презрительно спросил мужчина, доставая из кармана черных слаксов полиэтиленовый пакет, разворачивая его и запихивая внутрь небрежно скомканную рубашку. - Перебьются.
Они вышли на параллельную улицу, прошли пару десятков метров и вновь нырнули в прохладную арку. Теперь Пашков понял действия этого человека. Вряд ли он сам когда-нибудь смог бы до них додуматься, по крайней мере вот так, с ходу, хотя писал о подобном бессчетное количество раз. Тот уходил от возможного преследования, скорее всего от милиции. Быстренько поменял внешность, убрав с глаз долой яркую приметную рубашку, и уходил проходными дворами с маршрута возможного преследования.
Вскоре они вышли к станции метро. Пашков больше не пытался приставать с разговорами. Он пока удовлетворился тем, что его не гнали и старался запомнить происходивший прямо на его глазах маневр и одновременно приглядывался к своему спутнику. На вид ему было около тридцати или чуть больше. Плечи и руки были перевиты тугими веревками мышц, под обтягивающей торс майкой тоже были хорошо заметны впечатляющие бугры и валики. Темно-русые волосы средней длины, так что в ложбинке шеи образовалась косичка. Лицо худощавое, сосредоточенное. И еще одно. На левой руке - от лопатки до локтя - тянулся неровный шрам со следами от медицинских скобок. Шрам был старый, заживший, но вид его был по меньшей мере впечатляющий. Теперь стала понятна та неловкость движений с которой человек снимал рубашку. Но тогда как он смог справиться с тремя далеко не хилыми парнями?!
- Ну все еще хочешь угостить меня пивком?
- Да, конечно! - с энтузиазмом подтвердил Пашков.
- Тогда давай сюда, - мужчина кивнул на павильон с экзотическим названием над входом, которое мелькнуло и сразу выпало из сознания Пашкова.
Зальчик был маленький, столиков на пять-шесть, барная стойка со скучающим пареньком за ней, застоялая духота и ни одного посетителя.
- Разливное? - спросил Пашков, когда они подошли к стойке.
- Стаканы облизывать? - скривился мужчина.
- Баночное?
- Это для развития импотенции. Бутылочное.
- "Бавария", - предложил Пашков, но и это его предложение не прошло.
- Давай будем проще. У тебя что - деньги лишние? "Жигулевское" или "Клинское".
- По две?
- Пока по одной. До второй дожить надо.
Пашков не стал спорить. Взял две бутылки "Клинского", которые тут стоили чуть ли не в два раза дороже, чем в киоске в пяти метрах от входа.
- Спасибо вам еще раз, - сказал он, усаживаясь за столик. Сразу по спине потекли капли пота - духота тут была чудовищная.
- Пользуйся, - беспечно ответил его спаситель, припадая к горлышку бутылки, и, переведя дух, добавил: - Пока я добрый.
- А давайте познакомимся. Неудобно как-то так, одними междометиями.
- Матвей. Можно Митя.
- Очень приятно. Виталий.
Митя довольно равнодушно кивнул - мол, тоже рад - и посмотрел через плечо Пашкова на дверь. В павильон входила парочка парней с короткими стрижками. Оглянувшись на них, Пашков непроизвольно сжался. Опять… Отвернувшись от вошедших, он наткнулся на насмешливый взгляд собеседника. Тот сразу же спрятал глаза за опущенными веками.
- Я просто удивляюсь, глядя на вас. Как вы их буквально одной рукой… Троих!
- Двоих, Виталий. Не надо преувеличивать. Третий сам обгадился.
- Все равно. Очень впечатляет.
- А-а! - отмахнулся Матвей. - На таких цыкни посильнее - сами убегут. Хулиганы. Мелочь.
- Вы учились этому, правильно я понимаю?
- Сам-то как думаешь?
- Да так же… А где это вас так? - Пашков показал на его изувеченную левую руку.
- Слушай, давай на ты.
- Да, конечно, - с готовностью согласился Пашков. - Так где это тебя угораздило?
- Несчастный случай, понимаешь.
- Жена сковородкой?
- Жена? - переспросил Матвей и рассмеялся. На него обернулись парни, севшие за дальним от них столиком распивать пакет виноградного сока. Потом сказал: - "Чехи".
- В смысле чеченцы?
- Они. А ты чем занимаешься?
- Пишу. В смысле писатель. Книги пишу. Детективы.
- То-то я смотрю, уж больно ты любопытный. Как фамилия?
- Пашков. Я под своей фамилией публикуюсь. Может быть, читал?
- Не помню.
- Я вам подарю экземпляр. Дайте ваш адрес - занесу.
- Лучше оставь свой телефончик. Время будет, позвоню, встретимся и тогда подаришь.
- Да, пожалуйста, - Пашков достал из кармана клочок бумаги, подошел к стойке и, взяв у продавца ручку, записал свой домашний телефон. Заодно купил еще две бутылки пива.
Матвей мельком посмотрел на бумажку и сунул ее в карман слаксов. Допил пиво, поставил пустую бутылку на пол и отхлебнул из второй.
- Эх, писатели… Пишите, пишите, а толку от вас никакого.
- Ну почему же никакого? - обиделся Пашков. - Люди читают, отдыхают, узнают что-то новое. Иногда даже получают что-то вроде образования. А ты где работаешь?
- Нигде! Я на пенсии.
- Как это?
- А так! Что, не похож?
- Да как-то не очень, честно говоря, - с недоверием в голосе проговорил Пашков.
- Не ломай голову. Комиссовали после ранения. Не гожусь я, видишь ли, с такой рукой. А операцию сделать - никак не могут.
- Почему?
- Дорого, - довольно равнодушно прокомментировал Матвей, оглянувшись на стойку. - Слушай, если уж ты сегодня ставишь, то купи сигарет. Курить охота.
- У меня есть, - Пашков достал из кармана рубашки пачку "Кэмэл" и зажигалку.
Матвей с видимым удовольствием закурил. Глядя на проявившееся на его лице блаженство, Пашков сделал простой вывод - у его визави не было денег на сигареты.
- Ну и про что же ты пишешь? Пиф-паф - и мафия бессмертна? Или милиционер всегда прав?
- По-разному, - не нашелся, что ответить, Пашков.
- От жизни надо плясать, от жизни, Виталий.
- Вот и расскажи мне, как ты в Чечне воевал.
- Да ну, чего там рассказывать. Грязь, вонь. В тебя стреляют и тебя же предают. Как на любой войне, наверное. Лучше про то напиши, что сам знаешь.
- Но я же не воевал.
- А при чем тут воевал не воевал? Ну вот смотри. Где мы сейчас сидим?
- Тут. В павильоне.
- Вот про это и напиши.
- А что про это писать? Столы и пиво.
- Эх ты, писатель! Вот ты сможешь сообразить, как его обчистить?
- Да что тут брать? Выручка копеечная. Ну… - Пашков огляделся. - За день долларов на двести, может, на триста наторговывают. Бери пистолет, входи - ствол на продавца, и он все отдаст. Потом уноси ноги. Только связываться из-за таких денег нет смысла.
- Не деньги, да? - с интересом посмотрел на него Матвей.
- Да деньги, конечно. Но соотношение риск - прибыль плохое.
- Это как?
- Смотри сам. Во-первых, оружие. Уже статья хорошая. Во-вторых, группой. Один на такое дело кто пойдет? Только дурак или наркоман обколотый. Получается группа, а это уже другая статья плюс делиться надо. Считай пополам. Место людное, свидетелей много. Потом тут обязательно должна быть какая-то охрана. Скорее всего, "крыша" вроде этих, - он кивнул на парней, неспешно допивающих сок и посматривающих по сторонам. - То есть может быть сопротивление, или, как минимум, люди составят очень подробный портрет. Фоторобот.
- Логично, - одобрил Матвей, внимательно глядевший на Пашкова. Ироничный огонек в его глазах погас. - А дальше?
- Дальше? - Пашков задумался. Эта игра, чистая игра ума на предложенных обстоятельствах, его захватила. - Давай смотреть. Кто тут есть из персонала? Парень за стойкой и женщина в подсобке. Посудомойка, уборщица и вообще на подхвате. Оба явно не хозяева заведения. Подожди-ка!
Пашков поднялся, подошел к стойке, взял еще пару пива и, после непродолжительного изучения витрины, два бутерброда с ветчиной. Вернувшись, поставил все на стол.
- ООО "Клинт-М", - произнес он вполголоса.
- Что это значит?
- Фирма так называется, которой это заведение принадлежит. Ассортимент приличный. Мне кажется, что таких павильонов у них не один.
- Почему?
- Кажется, - почти по слогам повторил Пашков. Отхлебнул пиво и с победным видом объяснил: - Была бы эта точка единственной, то, скорее всего, было бы написано ИЧП. Индивидуальный частный предприниматель.
- Почему?
- Отчетность проще и лишнего налога нет. При небольшом объеме продаж почти все так и делают. Если же ООО, то, считай, почти наверняка объемы солидные. Это первое. Второе. Ни хозяина, ни бухгалтера тут не видно. Даже места для них нет. Значит, сидят они в другом месте. В офисе.
- А может быть, дома.
- Может, но вряд ли.
- Ладно, - согласился Матвей, проявлявший все больший интерес. - И что из этого следует? Я возьму еще закурить?
- Давай. Следует вот что. Тот, кто хочет солидно обчистить этот павильон, должен обойти округу и найти другие точки, принадлежащие ООО "Клинт-М". Это просто. На всех ценниках, на лицензиях, висящих на видном месте, есть название фирмы.
- Точно, есть, - подтвердил Матвей, пуская в потолок сигаретный дым.
- Я думаю, вряд ли сам продавец будет возить выручку в офис. Скорее всего за ней кто-то приезжает. Хозяин или еще кто.
- Инкассатор.
- Вряд ли. Что-то я не видел инкассаторских машин около таких мест. Ты видел?
- Может быть, обычная машина типа "жигулей".
- Вполне, - великодушно согласился Пашков. - Забирают вечером. После часа пик, то есть где-то после восьми-девяти вечера, или после закрытия. Расписание работы на входе. Всегда примерно в одно время. Это легко установить. - И, предупреждая вопрос, пояснил: - Достаточно два-три вечера посидеть тут, и все станет ясно. Потом в другой точке. Только лучше это делать разным людям и не подряд - чтобы не примелькаться. В общем, график инкассации сделать нетрудно.
- А если днем забирают?
- С какой стати? С утра выручка маленькая, а на ночь оставлять… Ну не дураки же хозяева? Охраны нет, сейф… Если и есть, то маленький. Типа несгораемого шкафа. Такой схватил и унес. Потроши его потом спокойно в любом удобном месте. Нет, только вечером.
- Ну и что? Чистить все подряд? По очереди?
- Зачем? Все проще. Узнаешь, где находится их офис. Потому что поздно вечером банки уже не работают и деньги должны везти в офис, где есть условия для хранения денег. Нормальный сейф, охрана и так далее.
- Проследить за машиной?
- Зачем? Все проще. Подходишь к стойке и смотришь на лицензию. На ней есть адрес, по которому зарегистрировано это ООО.
- А если адрес другой? Или переменился?
- Может быть. Для контроля приобретаешь телефонный справочник за этот год и находишь в нем "Клинт-М". Адрес и телефон. Звонишь. И говоришь, что предлагаешь им… - Пашков приподнял над столом полупустую бутылку пива, - партию пива на выгодных условиях. Хочешь установить постоянные отношения. Тебе называют адрес и фамилию директора. Или одного из его замов. А дальше все просто. Если известна машина и человек, который забирает деньги, количество точек…
- А если обнаружены не все? - спросил Матвей прищуриваясь.
- Какая разница? Хотя… Очень просто! По телефону тебе с ходу скажут, какое количество пива им нужно на день или на неделю. А если ты предлагаешь развозить своим транспортом, то тебе скажут и количество точек, и их адреса. Правда, у фирмы может быть свой склад, но это вряд ли - смысла в нем никакого.
- Толково.
- Идем дальше. День-два наблюдения за офисом - и будет ясно, когда к нему подъезжает машина с деньгами. А потом перехватить ее будет только делом техники. Веревка, кляп - это все детали.
Матвей опять закурил, без спроса взяв сигарету из пачки на столе. Упершись взглядом в точку выше головы Пашкова, он о чем-то размышлял.
- Ну и как тебе? - спросил писатель, жаждавший немедленного признания своих достоинств.
- В целом неплохо. Два-три человека, дней десять на подготовку, пистолет или два, денег рублей триста-пятьсот. Есть кое-какие нестыковки, конечно.
- Какие? - обиделся Пашков. В его представлении его план был гладкий, без сучка и задоринки.
- Потом скажу, - Матвей посмотрел на часы и заторопился. - Мне пора. Про нестыковки я тебе потом скажу. Позвоню - твой телефон у меня есть. Ты остаешься?
- Нет, тоже пойду.
- Тогда двинули.
Расстались они около входа в метро. На прощанье Матвей еще раз обещал позвонить и быстрой походкой направился в сторону жилого массива, помахивая на ходу сумкой.
К концу того дня Пашков под недовольные комментарии жены выпил еще несколько бутылок пива. А когда наутро встал с тяжелой головой, произошедшее с ним вчера стало казаться нереальным. Несколько дней он ждал звонка от Матвея, надеясь хорошенько порасспросить его про Чечню, про ранение и прочее. Но тот не звонил, и в конце концов Пашков забыл про него, занявшись новой книгой. Через несколько дней сюжет захватил его, выводя на периферию сознания не касающиеся непосредственно его события. Раза два поговорил по телефону с сыном, отдыхающим у родственников жены в Ростове. Пообещал жене купить с гонорара дубленку на зиму и тут же забыл про это. Деньги были на исходе, и он уже прикидывал, какой подарок можно купить матери на день рождения, так чтобы и вещь была хорошая, нужная и приличная, но в то же время уложиться в бюджет, дабы не залезать снова в долги. Сейчас, не в пример советским временам, писателям платили плохо. Жить, если не лениться, можно, но семейный бюджет был напряженным, приходилось кроить и просчитывать каждую покупку. Не требовалось большого воображения, для того чтобы понять, что именно им нужно приобрести или обновить, не говоря уже о том, чтобы съездить отдохнуть всей семьей, как они делали до девяностого года. Про заграничные курорты вообще оставалось только мечтать. А тут еще сын растет как на дрожжах, и чуть ли не каждый месяц ему нужны были или новые ботинки, или куртка-"пилот", или магнитофон, или велосипед, или роликовые коньки в сочетании с карманными деньгами на дискотеку и жвачку. Ему самому давно было пора заменить свой старенький компьютер на что-то более совершенное и купить зимнюю куртку. В квартире неплохо бы сделать ремонт. Поменять телевизор. Не мешало бы и съездить отдохнуть, но все как-то не получалось по деньгам, которые утекали непонятно куда.
Как-то днем, когда он, тупо глядя в монитор, пытался в очередной раз вывести главного героя из хитросплетения событий и отношений, в которое сам его загнал, зазвонил телефон. Пашков даже с некоторым облегчением оторвался от компьютера.
- Виталий? - зазвучал в трубке незнакомый голос.
- Я. А это кто?
- Матвей. Помнишь меня? Мы с тобой как-то пиво вместе пили.
- Пиво? - неприятно удивился такому напоминанию Пашков. Неделю с небольшим назад, в субботу, он пересекся со своим одноклассником и так надулся этого пива, что два дня потом чувствовал похмельный синдром и укоризненные взгляды жены, поэтому всякий намек на это был для него сейчас очень болезненным. Мало ли когда и с кем он пил пиво!
- Не помнишь, что ли? Тогда еще трое на тебя навалились.
Теперь Пашков вспомнил.
- A-а! Привет! Я уже подумал, что ты потерял мой телефон. Как дела?