- Что-то не так, Гарри? - вдруг спросила Макферсон.
Он пожал плечами:
- Странное дело. Преступник двадцать четыре года в тюрьме, а мы его выпускаем…
- Я не о деле, - улыбнулась она. - Ты какой-то невеселый.
Босх заглянул в чашку с кофе. Он держал ее обеими руками - не из-за качки, а потому что было холодно.
- А, вот что…
Он надолго замолчал. Можно ли раскрываться перед этой женщиной? Знакомы всего неделю, а она уже лезет в душу.
- Столько дел, нет времени радоваться, - сказал он наконец.
- Микки рассказал мне кое-что о Гонконге, - призналась Мэгги. - О том, что случилось с твоей дочкой.
Босх кивнул. Всего Мэгги, конечно, не знала. Не знал никто, кроме Мэдлин и его самого.
- Да, ей пришлось многое пережить. Наверное, в этом дело. Радоваться жизни я смогу только вместе с ней - когда только, не известно…
Глаза Мэгги светились сочувствием. Босх улыбнулся и добавил:
- Обязательно как-нибудь соберемся все вместе.
- Конечно, - кивнула она.
11
Четверг, 18 февраля, 13:30.
В "Лос-Анджелес таймс" появилась большая статья о том, как Джейсон Джессап провел первый за четверть века день на свободе. Репортер и фотограф встретились с ним рано утром на пляже, где сорокавосьмилетний бывший заключенный вспоминал увлечение своей юности. На взятой напрокат доске он вначале стоял нетвердо, но вскоре уверенно оседлал волну прибоя. Фото Джессапа с раскинутыми для равновесия руками и лицом, запрокинутым к небу, красовалось на первой странице. Двадцать лет тюремных тренажеров не прошли даром - сухие мышцы перевивали его тело, словно канаты.
Следующей остановкой после пляжа была сетевая закусочная в Вествуде, где Джессап наслаждался гамбургерами и картошкой фри с несметным количеством кетчупа. Потом он отправился в шикарный офис Ройса в деловом центре города и там два часа общался с командой адвокатов, представляющих его в уголовном и гражданском процессах. Туда журналисты не допускались.
Затем в "Китайском театре" на бульваре Голливуд Джессап посмотрел "Остров проклятых", причем купил ведро поп-корна, которого хватило бы семье из четырех человек, и съел все до последней крошки. Вернувшись на Венис-Бич - старый приятель по серфингу уступил ему комнату в своей квартире, - он завершил день на том же пляже, где устроил барбекю в компании поклонников, ни разу не усомнившихся в его невиновности.
Цветные фотографии занимали весь главный разворот. Трудно придумать материал более выигрышный, чем история о торжестве справедливости, и газетчики явно предвкушали журналистские лавры, которые получат, когда долгий путь Джессапа к свободе закончится наконец полным триумфом.
На самом крупном фото сияла улыбкой физиономия Джессапа перед пластиковым подносом с огромным двойным чизбургером и картошкой, залитой кетчупом и расплавленным сыром. Подпись под снимком гласила:
Чему улыбается этот человек?
Джейсон Джессап пробует свой первый "дабл-дабл" за двадцать четыре года!
"Я мечтал об этом целую вечность!" - говорит он.
Дальше был Джессап в кино с ведром поп-корна, Джессап на пляже с бутылкой пива, Джессап, обнимающийся с другом, а также входящий в стеклянную дверь под вывеской "Адвокатская контора Ройса" - все со столь же оптимистичными подписями. По тону репортажа никак нельзя было предположить, что речь идет о человеке, по-прежнему обвиняемом в похищении и убийстве ребенка. Упоминалось лишь, что Джессап не может в полной мере планировать свое будущее, пока не разрешены "юридические вопросы".
Ничего себе формулировка, подумал я, снова разглядывая фотографии. Газета лежала на столе в моем новом офисе на втором этаже Брэдбери-билдинг, всего в трех кварталах от здания уголовного суда.
- У тебя на стенах картин не хватает.
В дверях стоял Клайв Ройс. Он вошел через приемную никем не замеченный, потому что Лорна как раз побежала за сандвичами, и разглядывал пустые стены офиса.
Я сложил газету и показал ему первую страницу.
- Как раз заказал снимок пятьдесят на пятьдесят - Иисус Благословляющий на доске для серфинга. Его и повешу.
Ройс подошел и взял газету, притворяясь, что видит ее впервые, хотя ежу было понятно, что это не так. Вывеска его конторы не могла там появиться случайно.
- Хорошо постарались, - заметил он.
- О да! Отличный подарок убийце.
Он промолчал.
- Я тебя понимаю, Клайв, и делал бы на твоем месте то же самое, но как только нам назначат судью, попрошу все это прекратить. Нечего сбивать с толку присяжных.
Ройс укоризненно нахмурился:
- А как же свобода прессы, Микки? Ты хочешь контролировать средства массовой информации? Он вышел из тюрьмы, и это выигрышный материал.
- Ну да, - кивнул я, - а ты можешь давать им эксклюзив в обмен на рекламу, а заодно и будущим присяжным промоешь мозги. Что у него на сегодня запланировано - вести утреннее шоу на пятом канале или судить кулинарный конкурс на ярмарке штата?
Ройс обиженно вздернул голову:
- Если уж на то пошло, сегодня у нас хотело взять интервью Национальное радио, но я решил воздержаться. Я сказал - нет! Надеюсь, в разговоре с судьей ты не забудешь и об этом.
- Ого! - Я поднял брови. - Ты сказал "нет" Национальному радио? Не потому ли, что его слушатели чаще всего имеют возможность уклониться от участия в коллегии присяжных? А может, у вас кое-что получше намечено?
Он снова помрачнел. Оглянулся, взял стул из-за стола Мэгги и сел передо мной, положив ногу на ногу.
- Слушай, Микки, неужели твой босс всерьез рассчитывает, что кто-то поверит в твою независимость и объективность только потому, что ты сидишь в другом здании? Вы что, за дураков всех считаете?
Я усмехнулся. Меня не так просто вывести из себя.
- Могу лишь еще раз официально заявить, Клайв, что в этом деле надо мной нет никакого босса. Я работаю независимо от Габриэла Уильямса - мой офис здесь, а не в уголовном суде, и все решения будут приниматься за этим столом. Пока, впрочем, мои решения не так уж важны, решать надо тебе.
- Что именно, Микки? Ты предлагаешь досудебное соглашение?
- Совершенно верно. Эксклюзивное предложение, действует только до пяти часов. Я не буду требовать смертной казни, а остальное - как повезет с судьей. Кто знает, вдруг зачтут отбытый срок и выпустят.
Ройс сочувственно улыбнулся и покачал головой.
- Понимаю, Микки, что власти Лос-Анджелеса искренне обрадуются такому исходу дела, но вынужден тебя разочаровать. Моему клиенту совершенно не интересны какие бы то ни было соглашения, и своей позиции он менять не намерен. Честно говоря, я надеялся, что ты уже понял бессмысленность нового разбирательства и снимешь все обвинения. Тебе не выиграть, Микки, а власти просто нашли дурачка, который согласился поиметь приключения на свою задницу.
- Ну я ведь уже сказал - посмотрим.
- Значит, так тому и быть.
Я выдвинул ящик, достал зеленый пластиковый конверт с компакт-диском и пустил через стол.
- Не думал, что ты сам придешь, Клайв. Послал бы помощника или сыщика - у тебя же их целая свора… включая специалиста по рекламе.
Ройс не торопясь подобрал диск. На конверте была надпись "Сведения для защиты № 1".
- Уж больно ты резок сегодня, Микки, - усмехнулся он. - И не скажешь, что всего пару недель назад был одним из нас, скромных адвокатов защиты.
Я смущенно отвел глаза. Да, тут он меня уел.
- Извини, Клайв. Похоже, должность начала меня портить.
- Извинения приняты, - кивнул он.
- И прости, что зря потратил время, - добавил я. - К тому, о чем мы говорили по телефону, ничего пока не прибавилось. Фактически одни старые сводки и отчеты. Не подумай, что я хитрю, Клайв, мне слишком часто приходилось самому страдать от подобных уловок. Как только узнаю что-то новое, узнаешь и ты, но пока это все.
Он постучал по столу краем конверта.
- Списка свидетелей тоже нет?
- Есть, но он почти тот же, что на процессе восемьдесят шестого. Я добавил лишь своего дознавателя и убрал нескольких - родителей и прочих, кого нет в живых.
- И Феликса Тернера, само собой.
Я расплылся в улыбке, как Чеширский кот.
- Да, уж его-то тебе не удастся предъявить.
- К сожалению. Уж я бы не упустил случая засунуть его в задницу окружной прокуратуре!
Когда Ройс был особенно раздражен, он забывал о британском лоске и начинал выражаться проще. Отсутствие Тернера лишало его серьезного козыря. Новые присяжные не будут ничего знать о нарушениях, допущенных на первом процессе, в том числе и об использовании подставного свидетеля обвинения.
- Думаю, к концу недели будет готов новый диск, - сказал я.
Он саркастически усмехнулся:
- Отлично! С нетерпением жду новых доказательств.
- Только не забывай, Клайв, что ознакомление с материалами - процесс двусторонний. Если я ничего не получу за тридцать дней до процесса, то пойду к судье.
Согласно правилам, в этом случае разбирательство могло быть отложено, чтобы дать хуже информированной стороне дополнительное время на подготовку.
- Ну, как ты понимаешь, мы не ожидали такого поворота, - протянул Ройс, - так что защита пока в зачаточном состоянии. Но я, Микки, тоже не собираюсь прибегать к уловкам. Подготовим диск в самом скором времени - если у нас вообще что-то будет.
У защиты редко случаются новые находки, но Ройсу я не слишком доверял. Дело старое, и он мог попробовать доказать алиби или выкинуть что-нибудь совсем неожиданное. Не хочется узнавать об этом на суде.
- Буду весьма обязан, - сказал я.
В дверях за его спиной появилась Лорна с двумя бумажными пакетами из закусочной, и в одном из них был мой любимый дип-сандвич по-французски.
- О, прошу прощения, я не знала…
Адвокат развернулся вместе со стулом.
- Очаровательная Лорна! Как поживаете, дорогая?
- Добрый день, Клайв! Я вижу, вы получили диск.
- Да, получил. Благодарю вас, Лорна.
Британский акцент и обходительность снова вернулись к Ройсу, как всегда в присутствии хорошенькой женщины. Интересно, само собой это у него получается?
- У меня тут два сандвича, Клайв, - сказала Лорна. - Хотите один?
Нашла повод для гостеприимства!
- Клайв как раз собирался уходить, - поспешно вставил я.
- Да, дорогая, к сожалению, но все равно от души благодарен.
- Микки, я на месте, если понадоблюсь, - сказала она, закрывая за собой дверь.
Ройс повернулся ко мне и прошептал:
- Не стоило тебе ее бросать, Микки, таких надо беречь. И теперь, когда вы вместе с первой миссис Холлер хотите лишить невинного человека заслуженной свободы, все это несколько отдает кровосмешением, не находишь?
Я хмуро взглянул на него:
- У тебя что-то еще, Клайв?
Он показал конверт с диском:
- На сегодня все.
- Отлично, а то мне работать надо.
Закрыв за ним входную дверь, я повернулся к Лорне.
- Странно, правда? - задумчиво произнесла она, протягивая мне бумажный пакет. - В смысле быть на чужой стороне - на стороне обвинения.
- Да, непривычно. А можно поинтересоваться, чей сандвич ты ему предлагала, мой или твой?
Она взглянула на меня с недоумением, потом виновато улыбнулась:
- Я просто из вежливости. Думала, мы с тобой поделимся.
Я покачал головой, забирая пакет:
- Никогда никому не отдавай мой французский дип-сандвич, особенно адвокату. - И добавил, изобразив, как мог, британский акцент: - Благодарю, моя любовь!
Лорна расхохоталась, и я скрылся с добычей в кабинете.
12
Четверг, 18 февраля, 15:31.
Съехав в Порт-Таунсенде с парома, Босх и Макферсон двинулись по адресу из водительского удостоверения Сары Энн Глисон, следуя указаниям навигатора. Вскоре городская застройка в викторианском стиле сменилась сельскими пейзажами с обширными фермерскими хозяйствами. Домик Сары Глисон, обшитый вагонкой, никак не соответствовал общей викторианской теме. На стук в парадную дверь никто не ответил.
- Может, она на работе? - предположила Макферсон.
- Наверное.
- Тогда вернемся в город и устроимся в гостинице, а потом приедем после пяти.
Босх посмотрел на часы. Уроки только что закончились, Мэдди возвращается домой в сопровождении Сью Бамбро. Небось молчит и дуется всю дорогу.
Он спустился с крыльца и стал обходить дом.
- Ты куда?
- Гляну с той стороны, подожди.
Метрах в ста виднелось еще одно строение - сарай или гараж без окон. Над двумя черными трубами на крыше не было дыма, но воздух дрожал от жара. Перед закрытыми дверями стояли две машины и фургон. Босх невольно задержался, разглядывая все это. Подошла Макферсон.
- Ты куда…
Босх приложил палец к губам, потом показал на трубы.
- Что это? - шепотом спросила она.
Не успел он ответить, как гаражная дверь сдвинулась в сторону, и наружу вышел человек, по виду юноша или подросток, в длинном черном фартуке и перчатках до локтей, которые он снял, чтобы закурить.
- Черт! - бросила в сердцах Мэгги.
Босх потянул ее назад, прячась за угол дома.
- Опять метамфетамин? - хмыкнул он.
- Превосходно! Наш главный свидетель - производитель наркотиков.
Юный курильщик обернулся. Очевидно, его позвали. Он бросил сигарету, растоптал ее каблуком и исчез внутри, задвинув за собой дверь, но не до конца.
- Пошли посмотрим!
Босх шагнул вперед, но Мэгги схватила его за локоть:
- Погоди, ты что? Нельзя одним, надо вернуться в Порт-Таунсенд. Я видела по пути полицейский участок.
Он покачал головой:
- Во-первых, к нам едва ли хорошо отнесутся - мы даже не отметились там, когда приехали. А потом, ну арестуют ее, и что? Будем иметь свидетеля, ожидающего суда за наркотики. Что подумают присяжные?
Она промолчала.
- Знаешь что, - продолжил Босх, - ты постой здесь, а я схожу и проверю. Три машины - возможно, их всего трое. Если не справлюсь, тогда и поедем за помощью.
- Гарри, у них может быть оружие! Ты…
- А может и не быть, - спокойно сказал он. - Я выясню ситуацию, тогда и решим.
- Мне это не нравится.
- Наоборот, это может нам помочь.
- Что? Каким образом?
- А ты подумай… Короче, жди сигнала. Если что-то пойдет не так, садись в машину и уезжай.
Босх протянул ключи, и Макферсон нехотя взяла их. Похоже, она уже поняла, что он имел в виду. Иметь компромат на свидетеля всегда полезно.
Он не торопясь зашагал к гаражу, держа руки в карманах и беззаботно осматриваясь, словно заплутавший турист. Дорожка из битых ракушек не давала двигаться бесшумно, но громкая музыка, доносившаяся из-за двери, делала это ненужным. Какой-то рок-н-ролл, гитара и тяжелый ритм ударных - что-то очень старое, слышанное чуть ли еще не во Вьетнаме.
Когда до гаража оставалось шагов десять, дверь снова отодвинулась, и наружу вышел все тот же молодой человек. Вблизи ему можно было дать лет двадцать с небольшим. Босх с запозданием сообразил, что парень должен был выйти, чтобы докурить, но было уже поздно.
Однако, заметив незнакомца, молодой человек не выказал никакой настороженности, лишь взглянул с любопытством и вытянул из пачки новую сигарету. На лбу его блестели капли пота.
- Вы оставили машину у дома? - спросил он.
Босх остановился и вытащил руки из карманов.
- Да, а что?
Он не стал оглядываться на дом, предпочитая держать парня в поле зрения. Тот пожал плечами:
- Просто все обычно подъезжают сюда, Сара их предупреждает.
- О, я, наверное, не понял. Она сама здесь?
- Да, внутри. Заходите.
- А можно?
- Конечно, мы почти закончили на сегодня.
Что-то здесь было не так. Босх украдкой бросил взгляд через плечо - Мэгги все так же пряталась за углом дома. Собравшись с духом, он шагнул в открытую дверь.
Жара внутри стояла адская. Большую часть помещения занимала огромная печь, в которой плясало ярко-оранжевое пламя. В нескольких шагах от топки стоял еще один молодой парень и с ним женщина постарше, оба в таких же длинных фартуках и толстых перчатках до локтей. В руках у парня были клещи, которыми он удерживал массивную заготовку из расплавленного стекла на конце стальной трубки. Женщина придавала стеклу форму с помощью деревянного бруска и плоских щипцов.
Наркотиками здесь и не пахло. "Гараж" оказался мастерской стеклодувов. Женщина работала в маске сварщика, и лица ее не было видно, но Босх не сомневался, что перед ним Сара Энн Глисон.
Он вышел наружу и поднял большой палец кверху, показывая Мэгги, что все в порядке. Потом махнул рукой, подзывая ее, - на случай если не разглядела издалека.
Курильщик вопросительно взглянул на него. Босх кивнул на дверь:
- Там Сара Глисон?
- Да, это она.
- Я хотел бы с ней поговорить.
- Придется подождать - надо закончить со стеклом, пока оно не остыло. Часа четыре уже возимся.
- И сколько еще осталось?
- Думаю, около часа. Вы хотите сделать заказ? Может, она согласится поговорить и за работой.
- Ничего, мы подождем.
Макферсон подъехала к гаражу и вышла из машины. Босх открыл перед ней дверь, тихонько объясняя произошедшее недоразумение. Она рассмеялась:
- Представляю нас здесь с нарядом полиции.
- Да уж, немало побили бы стекла.
- И остались бы без свидетеля.
Достав из машины папку с материалами дела, Босх сунул ее себе под куртку и вошел вслед за Мэгги в мастерскую. Сара Глисон уже ждала, сняв перчатки и сдвинув маску на лоб. Очевидно, курильщик уже сказал ей, что приехали клиенты, и Босх не собирался раскрывать истинную цель своего визита, пока они не останутся наедине.
- Я Гарри, - представился он, - а это Мэгги. Извините, что врываемся без приглашения.
- Ничего страшного. Даже приятно, когда люди видят, что мы делаем. Вообще-то нам сейчас надо закончить работу, но вы можете остаться и посмотреть, а я объясню, чтобы было понятно.
- О, с удовольствием!
- Только стойте в стороне, материал очень горячий.
- Да, конечно.
- Вы откуда, из Сиэтла?
- Нет, издалека, специально приехали из Калифорнии.
Если упоминание о родном штате и обеспокоило Сару Глисон, это никак не проявилось. Она снова надвинула маску на улыбающееся лицо, натянула перчатки и взялась за дело. В течение сорока минут Босх и Макферсон наблюдали, как кусок стекла принимал нужную форму, и слушали объяснения мастера. Один из молодых людей был выдувальщиком, другой - его помощником, а Сара Глисон руководила всей работой. Стеклянный виноградный лист почти полутора метров в поперечнике должен был стать частью большой композиции для главного офиса компании, связанной с виноделием.