Глядя в лицо убийце, Урсула понимала, что должна была чувствовать Констанс в тот момент, когда тостер касался поверхности воды, испытывая смертельный ужас и понимая уже, что должно произойти, но не состоянии этому помешать, Но Констанс тогда находилась в бассейне совершенно беззащитная, а Урсула сейчас была так близко к убийце, что могла видеть капельки пота, выступившие у него на лбу. Она должна сопротивляться. Если она ничего не сделает, то погибнет.
Урсула огляделась по сторонам в поисках того, что могло бы помочь ей отбиться от нападавшего.
Внезапно она поняла, что смертельное оружие находится у нее под рукой. Из глубокого кармана своего рабочего халата она вытащила большую вязальную спицу и изо всех сил сунула ее вперед. Но спица не попала в цель после такого резкого выпада. Потеряв равновесие, Урсула вылетела через открытую дверь на лестницу, которая вела в подвальное помещение. Жуткий глухой звук, с которым ее тело катилось по деревянным ступенькам, говорил о том, что падение это могло кончиться для нее очень плохо.
Спустившись по лестнице, убийца нашел Урсулу лежащей на цементном полу перекрученной и с окровавленным лицом. Перевернув ее, он обнаружил, что левую часть груди женщины пронзила вязальная спица. Прикоснувшись к артерии у нее на шее, он почувствовал слабый пульс.
Оглядевшись по сторонам, убийца взял из груды тряпок в углу старое полотенце. Прижав полотенце к ее лицу, он закончил дело, и вскоре дыхание женщины остановилось.
Пентобарбитал натрия не понадобился. Его можно было приберечь для другого раза.
Среда, 23 мая
Глава 75
Проведя практически бессонную ночь, Фейс осторожно поднялась с постели, стараясь не разбудить Тодда. После поминальной службы они жестоко поссорились, оба отправились спать злые друг на друга, и теперь Фейс не хотела иметь с ним никаких дел. Она собиралась настоять, чтобы он шел спать на диван, но потом поехала на машине по кое-каким делам, а также чтобы немного проветриться, а когда вернулась, он уже спал. Тогда она подумала, что сама ляжет на диване, но ей не хотелось, чтобы мальчики видели это и переживали из-за серьезных разладов между родителями.
Фейс даже могла понять Тодда и не особенно винила его за те ужасные вещи, которые он произнес, когда они прочли завещание. Она и сама была более чем зла на Констанс; но хотя уж она-то имела полное право ругать сестру, Фейс почему-то не нравилось, когда это делал кто-то другой.
После того как Фейс спустилась вниз и заглянула к матери, она налила в чайник воды и поставила его на огонь. Завещание по-прежнему лежало на столе в столовой, куда она и бросила его после прочтения. Она взяла документ и направилась в гостиную, где, удобно усевшись в мягкое кресло, принялась внимательно изучать его снова. Все положения были прописаны очень четко. Трастовый фонд, основанный для ухода за матерью; определенная сумма выделена Бену и Брендану с целью оплаты их обучения в колледже, которую строго запрещалось использовать по какому-либо иному назначению; аналогичный фонд, предназначенный для детей Аннабель Мерфи; денежное вознаграждение экономке, Урсуле Бейлс, за ее преданность и верность. Основная часть состояния Констанс, тридцать миллионов долларов, направлялась на создание Школы журналистики и на основание кафедры журналистской этики в колледже штата Виргиния в предместьях Йорктауна.
- "Больше всего я сожалею о том, что так и не окончила колледж. После того как я завоевала титул "Мисс Виргиния", мне предложили первую работу на телевидении, на которую я и согласилась. Мне не терпелось вступить в реальный мир, и я тогда не понимала, что больше никогда в жизни не найду времени, чтобы получить высшее образование в учебном заведении. Я уехала из штата Виргиния, не окончив курс обучения, но мне все равно хотелось бы внести долговременный вклад в дело образования".
Читая слова своей сестры Фейс вспомнила, что упустила из виду тот факт, что Констанс не изменила своего отношения к ней со времени их перепалки на прощальном обеде Это было всего несколько дней тому назад, а кажется, будто прошла целая вечность. Самое неприятное, что Фейс, у которой было очень мало аргументов, способных уязвить Констанс, использовала это оружие против своей сестры. Удар ниже пояса.
Фейс запахнула полу своего халата потуже и продолжила читать.
- "Своей сестре Фейс я завещаю свой жемчуг. Каждый раз, когда она видела его на мне, она непременно говорила, какой он прекрасный. Теперь он твой, Фейс. Вспоминай обо мне, когда будешь надевать его".
Вот так. Жемчужное ожерелье. И ничего больше.
Было ясно, что Констанс хотела этим сказать. Она обеспечила мать, обеспечила мальчиков, обеспечила свою экономку и детей своей подруги. Хотя, конечно, было большим облегчением сознавать, что Бен и Брендан смогут посещать колледж без необходимости влезать в кредиты на их обучение. Констанс показала себя филантропом и одновременно унизила Фейс, преднамеренно и окончательно.
На кухне раздался свисток закипевшего чайника. Поднявшись с кресла, чтобы выключить плиту, Фейс гневно взглянула на бронзовую урну, стоящую на каминной доске, и с трудом подавила желание схватить ее и вытряхнуть прах Констанс на улицу.
Глава 76
Стюарт нащупал на тумбочке возле кровати свои очки и надел их. Он лежал в постели, смотрел в потолок и размышлял над тем, что произошло вчера. На передний план все время пробивалась мысль об останках Констанс. Он должен убедить Фейс расстаться с ними. Но он также должен позаботиться, чтобы останки эти нашли свой последний приют в месте, достойном королевы.
Он поднялся с кровати, ощущая в себе прилив энергии по сравнению с состоянием последних нескольких дней. Стюарту не терпелось добраться до компьютера и сосредоточиться на первых этапах плана по созданию мемориального сада Констанс Янг.
Его воображение уже рисовало ему дорожки сада, пруд, располагающий к размышлениям, скамейки для медитации, где посетители могли бы посидеть и расслабиться под тенью деревьев в окружении цветов. Разумеется, там будет и колумбарий для урны с прахом Констанс, а также, возможно, вечный огонь, наподобие того, который горит перед могилой Джона Ф. Кеннеди на Арлингтонском национальном кладбище. Но piece de resistance изюминкой парка, о которой мечтал Стюарт, должны стать шесть новых панно из витражного стекла, установленных в каменных рамах, с изображением сюжетов о Даме и Единороге, использованных в гобеленах из Музея Средневековья в Париже, где Дама будет изображена с лицом Констанс. Эти гобелены образно представляли собой шесть человеческих чувств: слух, зрение, осязание, обоняние, вкус и - самое обожаемое Стюартом - любовь.
После уплаты архитекторам за разработку проекта и подрядчикам - за строительство сада, а также платы собственным экспертам Клойстерса за дизайн и изготовление панно из витражного стекла, по расчетам Стюарта, должно было остаться еще приблизительно миллионов пять, которые предполагалось пожертвовать музею на содержание этого нового сада.
Теперь оставалось только уговорить Фейс отдать ему пепел Констанс. Если Фейс сама не придет к решению, что, безусловно, наилучшим вариантом будет захоронить останки ее сестры в таком замечательном месте, Стюарт надеялся, что ему удастся убедить ее с помощью финансовых стимулов. Но с такими предложениями следовало быть крайне осторожным.
Даже после своей смерти Констанс оставалась его величественной королевой, тогда как он был ее преданным вассалом. И он всегда будет к ее услугам.
Глава 77
Во сне Элиза чувствовала тепло прижимающегося к ней тела. Это должен был быть Мак. Элиза перевернулась в постели и с улыбкой подняла веки. Но вместо этого на нее внимательно смотрели два больших синих глаза.
- Привет, мама.
- Привет, солнышко. - прошептала Элиза, снова закрывая глаза и понимая, что Мак сейчас должен быть в Лондоне, причем, видимо, уже обедает. - Тебе хорошо спалось?
- Уф-ф-ф. Но я скучала по тебе вчера вечером, мамочка.
- Я тоже по тебе скучала, - ответила Элиза.
- А ты приходила поцеловать меня, когда вернулась домой?
- Конечно. Как и обещала.
Дженни еще теснее прижалась к Элизе.
- Но сегодня вечером ты будешь дома?
Элиза резко отрыла глаза. Мероприятие в Клойстерсе. Это совершенно вылетело у нее из головы.
- О, Дженни, я совершенно забыла об одном событии, которое мне предстоит сегодня вечером. - Элиза потянулась, чтобы обнять ребенка. Но Дженни отстранилась от нее.
- Ты обещала, что сегодня вечером будешь дома, мама, - протестующее заявила она. - Так нечестно.
- Я знаю, что обещала это, ты права. Так действительно нечестно. Прости меня, Дженни. Но это работа, я и вправду ничего не могу с этим поделать.
- Ненавижу твою работу - Дженни натянула одеяло себе на голову.
Элиза осторожно раскрыла дочь.
- Дженни, дорогая, ты должна попытаться понять меня. Работа - это такая штука, которой люди занимаются, чтобы зарабатывать деньги. Их потом платят за еду, за дом и за машину.
- И за игрушки?
- Да, иногда деньги тратят на то, чтобы покупать детям игрушки. Работа очень важна, потому что без нее люди не смогут заплатить за те вещи, которые необходимы им в жизни. - Элиза нежно обняла маленькую девочку. - Но знаешь, Дженни, если человеку повезет, то он работает не только ради денег. Он работает потому, что любит то, чем занимается. И я в этом смысле очень счастливый человек, дорогая, потому что мне повезло, и я действительно люблю свою работу.
- Ты любишь ее даже больше, чем меня? - Казалось, Дженни вот-вот разразится слезами.
- Нет. Совсем нет, Дженни. Я ничего на свете не могу любить больше, чем тебя, ты самое главное, что есть в моей жизни.
- Тогда почему ты сегодня вечером идешь на работу, тогда как я хочу, чтобы ты осталась со мной?
Элиза, довольная тем, что Дженни рассуждает с такой железной логикой, поцеловала дочку в макушку, одновременно придумывая достойное объяснение, чтобы ответить на этот вопрос.
- Потому что я несу ответственность за то, ради чего меня взяли на эту работу. Если ты сказала кому-нибудь, что сделаешь что-то, то должна это выполнять.
- Но ведь мне ты сказала, что проведешь вечер дома, - настаивала Дженни. - Значит, ты должна это выполнить.
Элиза поняла, что дочка не позволит разговорами сдвинуть себя со своей позиции, и решила выбрать другую тактику.
- Сдаюсь, Дженни. Я была не права. Я совершила ошибку. Но надеюсь, что ты простишь меня и позволишь как-то загладить свою вину.
Дженни замерла на несколько мгновений, обдумывая мамины слова.
- Каждый иногда совершает ошибки, - наконец великодушно заключила она - Все в порядке, мамочка. Я люблю тебя.
Глава 78
Бойд сидел в кресле из съемочной "гостиной" студии "КТА" и ждал с самого раннего утра, пытаясь размышлять о том, насколько быстро развиваются события.
Когда он вчера вечером пришел домой, то обнаружил у себя на автоответчике сообщение от самой Лорен Адамс. По правде сказать, она всего лишь просила его прийти и дать интервью для "КТА" в среду. "Ты должен сделать это для нас, Бойд, - сказала Лорен. - Это будет наш эксклюзивный материал, что действительно поможет шоу, не говоря уже о том, что у тебя будет возможность рассказать на всю страну свое видение этой истории. Ты сможешь объяснить всем, что в данной ситуации ты - жертва".
Во время перерыва на рекламу Лорен встала из-за стола ведущей и, пройдя через всю студию, села на мягкий стул лицом к Бойду.
- Готов? - мягко спросила она.
Бойд кивнул.
- Ты в порядке? - снова спросила она.
- Думаю, да, - ответил Бойд. - И я хотел бы поблагодарить вас за все, что вы сделали для того, чтобы помочь мне.
Лорен только отмахнулась.
- Кроме звонка адвокату ничего я особенно не делала. Не могла же я бросить на произвол судьбы своего собственного ассистента?
Прежде чем Бойд успел что-то ответить, в студии раздался громкий голос помощника режиссера:
- Пять секунд.
Лорен разгладила свою юбку, посмотрела прямо в объектив камеры, наверху которой горела красная лампочка, и улыбнулась.
- Мы снова в эфире. С нами в студии сотрудник программы "КИ Ньюс" Бойд Айронс, который - я просто обязана это сказать во избежание недоразумений - является моим ассистентом по административным вопросам, а всего несколько дней назад он был ассистентом Констанс Янг. Вчера после поминальной службы по Констанс Бойд был арестован, потому что у него в кармане оказался единорог из слоновой кости, украденный из коллекции музея Клойстерс. Такого же единорога видели на шее Констанс Янг в этой студии во время передачи в прошлую пятницу. - Лорен отвернулась от камеры и посмотрела на Бойда. - Доброе утро, Бойд. Спасибо, что пришел.
- Доброе утро, Лорен.
- Я знаю, что адвокат посоветовал тебе ограничить сегодня свой рассказ, но не мог бы ты все-таки объяснить нам, что же произошло?
- Если говорить по существу, то я вышел из похоронного дома после поминальной службы по Констанс вчера утром и полез в карман за носовым платком, чтобы высморкаться. Но когда вытащил платок, вместе с ним выпал и единорог.
- А как он к тебе попал? - спросила Лорен.
- Понятия не имею, - ответил Бойд. - Могу только предположить, что кто-то подложил его в карман моего плаща, который висел на вешалке в вестибюле, в то время как я сам находился в главном зале на службе.
- Значит, ты продолжаешь утверждать, что единорога тебе подбросили?
- Да, мэм. Именно так. - Бойд посмотрел на Лорен твердым взглядом.
- А ты не догадываешься, кто бы это мог сделать?
Бойд пожал плечами.
- Думаю, что кто угодно из присутствующих на службе.
В этот момент на телеэкране пошли кадры, снятые на улице перед похоронным домом. Лорен начала комментировать их, объясняя зрителям, что они видят.
- Это я с исполнительным продюсером "КТА" Лайнусом Назаретом. Это Элиза Блейк с Маком Мак-Брайдом, нашим лондонским корреспондентом. Не мог бы ты назвать нам других людей, которых мы видим на экране, Бойд?
- Многие из тех, кто был на этих похоронах, работают здесь, в студии "КИ Ньюс", находясь за кадром. - сказал Бойд, глядя на отснятый ролик. - Вот Фейс Хансен со своей семьей. Фейс - единственная сестра Констанс. Это магнат видеоигр Стюарт Уитакер, а вот появился Джейсон Воан, литератор.
- Джейсон Воан - это человек, только что издавший книгу, в которой говорится о безответственности, царящей в индустрии телевизионных новостей, а также о Констанс Янг? - попыталась уточнить Лорен.
- Да.
Камера снова переключилась на пару, сидящую в студии.
- Если Джейсон Воан высказывался столь критично в адрес Констанс Янг, почему, с твоей точки зрения, он все же пришел на поминальную службу?
- Могу только догадываться, - сказал Бойд. - Понятия не имею.
- Что ж, Джейсон Воан сейчас ожидает в нашей артистической гримерной, и мы вскоре, сразу после короткой паузы, узнаем, сможем ли услышать ответ на этот вопрос от него самого. - Лорен продолжала смотреть в объектив камеры, пока на ней не погасла красная лампочка.
- Большое спасибо, Бойд, - сказала она. - Все прошло хорошо. И я очень рада, что ты появился только у нас и больше ни у кого.
- Не стоит благодарности, - ответил Бойд. Он отцепил микрофон и направился к выходу. Но, уже дойдя до дверей, он лицом к лицу столкнулся с входившим в студию Джейсоном Воаном.
* * *
- Спасибо, что пришли, мистер Воан.
- Спасибо, что пригласили.
- Как продается ваша книга?
Джейсон улыбнулся и поднял вверх большой палец.
- Мощно. Собственно говоря, сегодня попозже мы узнаем, войдет ли "Никогда не оглядывайся назад" в список бестселлеров, публикуемый в "Нью-Йорк таймс бук ревью".
- Наши поздравления, - сказала Лорен, поправляя локон темных волос и убирая его за ухо. - Но я хочу быть с вами откровенной. У нас тут даже разгорелись настоящие дебаты, нужно ли приглашать вас сегодня. И вовсе не из-за того, что в вашей книге "Никогда не оглядывайся назад" вы нападаете на средства массовой информации, а потому, что она представляет Констанс Янг в очень непривлекательном свете.
- Что ж, я рад, что вы все-таки приняли решение пригласить меня.
Лорен продолжала:
- Перед паузой мы смотрели видеоролик, снятый накануне, где видели, что вы вчера посетили поминальную службу по Констанс Янг.
- Да, все правильно.
- Мне интересно, почему вы пришли на похороны человека, которого так явно ненавидите?
- Ну, возможно, мне нужно было посмотреть, как все возвращается на свою исходную точку, - сказал Джейсон.
- Вы хотите сказать, что посещение похорон женщины, которая, как вы выражаетесь, сломала вашу жизнь, принесло вам своего рода удовлетворение?
- В такой формулировке это звучит ужасно, - произнес Джейсон.
- Но правильно? - продолжала давить Лорен.
- Ну, думаю, в какой-то степени, да, - ответил Джейсон. - Послушайте, давайте разберемся. Я не выносил Констанс Янг за то, что она - и продолжаю настаивать на этом - бесцеремонно обошлась с моей репутацией. Но если вы прочтете мою книгу, то поймете, что Констанс Янг по отношению ко многим людям вела себя отвратительно.
- Ладно, тогда давайте перейдем к вашей книге, не возражаете. - Лорен перелистала несколько страниц лежавшего у нее на коленях тома. - Вот здесь, на странице тридцать четыре, вы описываете приступ неконтролируемого гнева у Констанс, который, по вашим словам, был вызван скачком рейтингов нашего конкурента "Дейбрейк" - канала, на который она должна была перейти, если бы не погибла. И при этом вы утверждаете, что Констанс в этот момент находилась в кабинете одна. Но если там никого, кроме нее, не было, откуда вам известно об этом приступе неистовства?
- Мне сообщил о нем конфиденциальный источник, - ответил Джейсон.
- Это должен быть человек и сейчас работающий на "КИ Ньюс", не так ли? Некто, находящийся в очень близком и непосредственном контакте с Констанс?
- Как я уже сказал, моему источнику обещана анонимность.
- Ну, хорошо, - сказала Лорен. - Давайте обратимся к другому эпизоду. На странице сто четырнадцать вы пишете, что Констанс в прямом эфире всячески демонстрировала свою любовь к животным, хотя при этом часто плохо обращалась с собственной кошкой, забывая о ней и подолгу оставляя ее в доме одну.
- Да, так и есть.
- И снова - откуда вам об этом известно? - спросила Лорен. - От того же самого конфиденциального источника?
- Между прочим, да. Вы правы.
- Я отношусь к этому весьма скептически, мистер Воан, - сказала Лорен. - Вы описываете приступ гнева, который никто не мог видеть, и брошенную кошку, которая, понятное дело, не может подтвердить сомнительный факт дурного обращения с собой. Вы могли все это выдумать.
Джейсон почувствовал, как лицо его заливает краска.