- Ищи дальше, - сказал я и вернулся к бумагам.
Имена, даты, географические названия. Нетерпеливо покачал головой. Этих копий нам явно будет маловато, я никак не мог найти ничего путного.
- Господи! - сказал Джик.
Он рассматривал что-то в большущей папке. В таких обычно держат гравюры.
…ТОЛЬКО ДЕРРИБИ ЕЩЕ НЕ ЗАШЕЛ В СТАРТОВЫЙ ЗАГОН…
Папка стояла между столом и стеной. Джик застыл, как громом пораженный.
Зарубежные покупатели. Скользнул было по названию, а потом посмотрел снова - зарубежные покупатели. Стал листать. Списки людей по странам. Уйма страниц. Имена и адреса.
Англия. Длинный список. Не по алфавиту. Быстро не прочитать, а времени мало. Много имен вычеркнуто.
…ОНИ БЕГУТ! МЫ ВСЕ ЖДАЛИ ЭТОГО МОМЕНТА, И ПОКА ВПЕРЕДИ СПЕШЛ БЕТ…
- Посмотри сюда, - сказал Джик.
Дональд Стюарт. Дональд Стюарт - вычеркнуто. Шропшир, Англия - вычеркнуто.
У меня перехватило дыхание.
…ВОТ ОНИ В ПЕРВЫЙ РАЗ ПРОБЕГАЮТ ВДОЛЬ ТРИБУН. ПЕРВЫМ ИДЕТ СПЕШЛ БЕТ, ЗА НИМ ФОРСКВАЙР, НЬЮХАУНД, ДЕРРИБИ, УАНДЕРБАГ, ВАЙНЕРИ…
- Ну посмотри же сюда! - повторил настойчиво Джик.
- Возьми ее с собой, - сказал я, - у нас осталось всего три минуты, а потом Мельбурн снова оживет.
- Но…
- Возьми с собой. И те три копии тоже.
…СПЕШЛ БЕТ ВСЕ ЕЩЕ ВПЕРЕДИ, НО НЬЮХАУНД УЖЕ ДОГНАЛ ЕГО, ЗА НИМ ИДЕТ УАНДЕРБАГ…
Засунул ящик на место.
- Положи эти бумаги в папку и давай уматывать.
Схватил радио и инструменты Джика. Он и так едва справлялся: три картины, уже не связанные, вываливались из рук, а еще была громадная папка.
…СЕЙЧАС ОНИ ИДУТ ПО ДАЛЬНЕМУ КРАЮ ИППОДРОМА ВДОЛЬ РЕКИ, И СПЕШЛ БЕТ ВСЕ ЕЩЕ ВПЕРЕДИ, НО ВТОРЫМ УЖЕ ИДЕТ ВАЙНЕРИ…
Мы поднялись по лестнице, выключили свет, посмотрели издали на машину. Она сиротливо стояла там, где мы оставили. Никаких полицейских. Все живое приклеилось к телевизорам и радиоприемникам.
Джик шепотом взывал к божественным силам.
…ВОТ ОНИ ВЫХОДЯТ НА ПОВОРОТ И ПРИБЛИЖАЮТСЯ К НАМ. СПЕШЛ БЕТ ОТСТАЕТ, И ВПЕРЕД ВЫХОДЯТ ДЕРРИБИ И НЬЮХАУНД…
Мы твердым шагом шли по галерее.
Комментатор в возбуждении повысил голос, отчетливо слышался рев трибун.
…ВАЙНЕРИ ИДЕТ ТРЕТЬИМ ВМЕСТЕ С УАНДЕРБАГОМ, И ТУТ ПРИБАВЛЯЕТ СКОРОСТИ РИНГВУД, КОТОРЫЙ ДВИЖЕТСЯ ПО ДОРОЖКЕ БЛИЖЕ К ТРИБУНАМ…
Улица была совершенно пуста. Никакого движения. Я первым вышел через оконный проем и с чувством облегчения остановился. Джик вынес добытый мед, уложил его в багажник. Взял у меня инструменты - положил туда же.
- Порядок?
Кивнул. Мы спокойно сели в машину. Комментатор орал в микрофон, чтобы перекричать рев трибун.
…ПРИБЛИЖАЮТСЯ К ФИНИШУ - РИНГВУД, ОН ОБОШЕЛ УАНДЕРБАГА НА ПОЛКОРПУСА, ТРЕТЬИМ ИДЕТ НЬЮХАУНД, ПОТОМ ДЕРРИБИ, ПОТОМ ВАЙНЕРИ…
Когда Джик завел мотор и двинул, машину наполнил рев трибун.
…КАЖЕТСЯ, УСТАНОВЛЕН РЕКОРД! ПОСЛУШАЙТЕ, КАК ГУДЯТ ТРИБУНЫ! ПОВТОРЯЮ РЕЗУЛЬТАТЫ, ВОТ ОНИ, НА ТАБЛО:… ПЕРВЫЙ - РИНГВУД, ВЛАДЕЛЕЦ МИСТЕР РОБЕРТ КАМИ… ВТОРОЙ УАНДЕРБАГ…
- Уф, - выдохнул Джик. Его борода весело торчала вверх, а губы растянулись в улыбке до ушей. - Неплохо все провернули. Можно будет заняться кражами бумаг для каких-нибудь политиков.
- И без нас таких хватает.
Обоими овладела эйфория, которую обычно испытываешь после того, как опасность миновала.
- Не обольщайся, - сказал я. - У нас впереди еще много всего.
Он подъехал к "Хилтону", поставил машину, занес папку и картины в мою комнату. Движения быстрые, точные. Ему надо поскорее вернуться на ипподром к Саре, сделать вид, что никуда не уезжал.
- Мы сразу вернемся, - обещал он, помахав рукой.
Через две секунды после того, как дверь закрылась, постучали.
Открыл. Там стоял Джик.
- Не мешало бы все-таки узнать, кто выиграл Кубок-то?
12
После его ухода я стал разглядывать добычу.
Чем больше смотрел, тем яснее понимал, что мы попали в самую точку. И незачем изображать, что Сара с Джиком были на бегах. Нельзя терять на это время. Ожидая их здесь, в "Хилтоне", с опасной добычей в руках, чувствовал, что сижу на пороховой бочке. Внутренний голос требовал - убирайся отсюда поскорее.
Список зарубежных покупателей выглядел совершенно безобидно. Вексфорд держал его просто в шкафу, да и незачем было хранить как-то иначе: один шанс на миллион, что в обычных обстоятельствах кто-нибудь сможет углядеть в нем какой-то особый смысл.
Дональд Стюарт…
Вычеркнуто.
На каждой странице - по три колонки, широкая посередине и две узкие по краям. В левой узкой колонке - даты, а в средней - имена и адреса. В правой узкой - против каждого имени короткий ряд каких-то, на первый взгляд, случайных букв и цифр. Например, против имени и адреса Дональда стояло ММ3109Т, и это не было вычеркнуто вместе с именем. Может, инвентарный номер, подумал я, по которому можно определить, какую картину он купил…
Пробежал глазами по всем зачеркнутым именам в английском разделе. Имени Мейзи Метьюс не было. Что за черт? Почему?
Быстро перелистал документы. Насколько мог понять, иностранные покупатели - в основном - из англоязычных стран. Вычеркнутые фамилии составляли треть всего списка. Если каждое вычеркивание ограбление, то их было сотни.
Снизу обнаружил второй список. В нем, как и в первом, стране отводились отдельные страницы. Только он показался мне гораздо короче.
Англия.
Где-то в середине списка взгляд мой споткнулся…
Миссис Метьюс, Трежер Холм, Уорсинг, Сассекс.
Вычеркнуто.
Меня бросило в дрожь. Похоже, что дата слева - это день, когда Мейзи купила свою картину. Цифры в правой колонке не вычеркнуты - БМС29. Отложил бумаги, минут пять просидел, тупо уставившись в стену и соображая что к чему. Первое и последнее, что понял: мне надо очень много всего успеть до возвращения Джика и Сары с бегов. И еще подумал - внутренний голос иногда ошибается.
На кровати лежала большущая папка, так взбудоражившая Джика в галерее. Открыл ее, стал изучать. И обалдел, увидев несколько упрощенных контурных рисунков наподобие того, что раскрашивал малый в Художественном центре. На ровном белом холсте - эскизы картин в полную величину, четкие и аккуратные, как чертежи.
Их было семь, на всех - лошади. Поскольку эскизы черно-белые, не мог судить с полной уверенностью, но похоже, что три Маннингса, два - Рауля Милле, а еще два… Конские силуэты, написанные в духе старых мастеров… Это не Стаббс, все его картины хорошо известны, может, Херринг? Херринг, подумал я, кивая сам себе.
К одному из холстов обычной скрепкой был приколот небольшой клочок бумаги - памятка, написанная от руки! "Не забудьте отправить оригинал. Узнайте еще, какой палитрой он пользовался, если есть какие-то отличия от обычной".
Снова посмотрел на те три совершенно одинаковые и уже законченные картины, которые мы взяли. Да, все работы на деревянных подрамниках писались по одному трафарету. Холстина тоже одной выработки и качества. Технический уровень исполнения такой, что не придерешься. Действительно очень похожи на настоящего Маннингса. А уж после того, как их покроют лаком, - вообще не отличишь. Но пока не высохли. Разные краски сохнут по-разному. Время высыхания еще зависит от количества использованной олифы или скипидара. Но все-таки примерно определить, когда они были закончены, можно: три-шесть дней назад. Должно быть, их писали одновременно. Конвейер. Серийное производство: красная шляпа, красная шляпа, еще красная шляпа… Правильно, экономили время и краски.
Все три картины написаны очень добросовестно, очень точно. Никакой небрежности. Никакой торопливости. Детали выписаны так же дотошно, как и на копиях Милле в Алис-Спрингсе. Я понимал, что только теперь могу оценить Харли Ренбо по достоинству.
Все три картины были абсолютно законными - в изготовлении копий вообще ничего противозаконного нет. Разумеется, если их не пытаются продать за оригинал.
Поразмышлял над этим еще немножко, а потом начал действовать.
Когда часом позже спустился вниз, служащие "Хилтона" были сама любезность. Разумеется, они могут выполнить любую мою просьбу. Конечно, могу воспользоваться фотокопировальной машиной - сюда, пожалуйста. Да, конечно, могу оплатить свой счет сейчас, а уехать позже.
Поблагодарил за прекрасное обслуживание.
- Очень были рады вам помочь, - ответили мне. Как ни странно, они говорили это искренне.
Поднявшись снова в номер, в ожидании Джика с Сарой собрал свои вещи. Потом, сняв пиджак и рубашку, обмотался, как сумел, бинтами, соорудил нечто похожее на то, что мне сделали в Алис-Спрингсе. Рука теперь была привязана к груди. Что говорить, так было гораздо лучше: она болела, когда болталась сама по себе. Застегнул рубашку поверх бантов и прикинул: если на дорогах пробки, Джик еще не выбрался с ипподрома.
У меня уже начинался легкий мандраж, да и чувствовал себя все-таки погано. Но приготовился ждать. Ожидание продлилось ровно пять минут. Телефон, стоявший у кровати, зазвонил. Снял трубку.
Голос Джика звучал жестко и властно.
- Чарльз, спустись к нам сейчас же.
- Да, но… - сказал я неуверенно. - Что-то важное?
- Слушай, ты, окись хрома хренова! - взорвался он. - Ты хоть что-нибудь умеешь делать без возражений?
- Дай мне десять минут. Мне нужно всего десять минут. Я… только что принял душ, без штанов.
- Спасибо, Чарльз. - И вырубился.
Время пошло, а в башке было пусто, вертелись одни только любимые ругательства Джика. Да уж, если нагл когда-нибудь и была нужна божья помощь, так это теперь. Справившись с тошнотворным приступом ужаса, схватил аппарат и стал названивать по внутренним телефонам.
- Вы не могли бы прямо сейчас прислать в номер семнадцать-одиннадцать носильщика за вещами мистера Кассаветса?
- Пожалуйста, срочно пришлите кого-нибудь в номер семнадцать-одиннадцать. Нужно убрать, мистеру Кассаветсу было плохо…
- Будьте любезны, срочно пришлите медсестру в номер семнадцать-одиннадцать, у мистера Кассаветса ужасные боли…
- Пришлите, пожалуйста, четыре бутылки вашего лучшего шампанского и десять бокалов в номер семнадцать-одиннадцать, поскорее…
- Пожалуйста, принесите кофе на троих в номер семнадцать-одиннадцать, прямо сейчас.
- Электрик? В номере семнадцать-одиннадцать полетели все пробки, приходите побыстрее, пожалуйста.
- У нас из ванной хлещет вода, срочно пришлите к нам водопроводчика, пожалуйста.
Ну, кто там у них еще? Пробежал глазами перечень возможных услуг. Пожалуй, педикюршу, парикмахера, массажистку, секретаршу и гладильщицу срочно не вызывают… А вот телевизионный мастер - почему бы нет?
- Будьте добры, не зайдете посмотреть, что с телевизором в номере семнадцать-одиннадцать? У него пошел дым из задней стенки, пахнет паленым…
Сработает, подумал я. Сделал еще один, последний, звонок - вызвал к себе носильщика.
- Сейчас придет, - ответили мне.
- Даю десять долларов на чай, если через пять минут сумки будут в холле.
- Какие сложности! - радостно заверил меня приятный австралийский голос. - Он уже идет.
Оставил носильщику дверь нараспашку, спустился на лифте на два этажа вниз - на семнадцатый. Просторный коридор рядом с комнатой Джика и Сары был еще пуст. Никакой сутолоки там не было.
Мои десять минут истекли. Я забеспокоился.
Первым появился официант с шампанским, но не с подносом, а с тележкой, уставленной ведерками со льдом, с горкой белоснежных салфеток. Лучше не придумаешь. Когда притормозил у двери Джика, в коридор торопливо свернули еще двое, а за ними, на некотором расстоянии, показалась уборщица, толкавшая перед собой тележку с ведрами, тряпками и щетками.
Сказал официанту:
- Спасибо, что так быстро. Входите, пожалуйста, начинайте разливать шампанское. - И протянул десятидолларовую бумажку.
Он расплылся в улыбке, постучал в дверь. Джик открыл не сразу. Вид у него был усталый, напряженный.
- Ваше шампанское, сэр, - сказал официант.
- Но я не… - начал Джик, но-тут он увидел меня, стоявшего чуть поодаль от двери. Помахал ему рукой. Когда он слегка улыбнулся в ответ, мне капельку полегчало.
Джик отступил в комнату, за ним вкатилась тележка и вошел официант.
После этого примчались электрик, водопроводчик и телевизионный мастер. Каждый получил свои десять долларов и мою благодарность за скорый приход.
- Я выиграл, - объяснял им. Взяв деньги, они улыбались.
Джик открыл на стук. Брови у него поехали вверх, но понимания во взгляде прибавилось. Широко распахнув дверь, пригласил войти, и это было сделано от души.
- Угости их шампанским, - сказал я.
- Господи!
Потом - один за другие - прибыли носильщик, медсестра и человек с кофе. Выдал каждому десять долларов из моего мифического выигрыша, приглашая присоединиться к честной компании. Последней подошла уборщица, толкая перед собой тяжеленную на вид тележку. Взяв свою десятку, поздравила с удачей и вошла в шумную, битком набитую комнату.
Джик справится, подумалось мне. Сделал все, что мог.
Они с Сарой вылетели из комнаты, как пробки из шампанского, и нерешительно затоптались в коридоре. Схватив ее за руку, поволок за собой.
- Втолкни тележку с щетками в комнату, опрокинь ее…
Он не стал долго раздумывать. Щетки с ведрами загремели, и Джик захлопнул за собой дверь.
Мы с Сарой неслись к лифтам. Она ужасно побледнела, глаза безумные, и я знал - все это было выше ее сил.
За нами со спринтерской скоростью бежал Джик. На семнадцатом этаже лифтов было шесть. Обычно какой-нибудь приходил через несколько секунд; сейчас эти секунды казались часами. На самом деле лифт пришел очень быстро. Дверцы гостеприимно разъехались, мы прыгнули внутрь, пальцы лихорадочно впились в кнопку.
Лифт спускался плавно и быстро.
- Где машина? - спросил я.
- На стоянке.
- Подгони ее к боковому входу.
- Ладно.
- Сара…
Она взглянула на меня испуганно.
- Моя сумка должна стоять в холле: Возьмешь?
Она растерянно посмотрела на меня, однорукого, на мой пиджак и пустой левый рукав.
- Сара!
- Да, да, хорошо…
Выбежали в холл. Там уже был народ: люди возвращались с бегов. Они разговаривали, собирались кучками, сходились, расходились; увидеть что-нибудь сквозь толпу на другом конце холла было невозможно. Все к лучшему, подумалось мне.
Сумка и чемодан ждали у главного входа под охраной молодого человека, одетого в форму носильщика.
Отстегнул ему десять долларов.
- Какие сложности, - ответил он благодарно. - Пригнать такси?
Помогав головой, подхватил чемодан, Сара взяла сумку, и мы бросились к выходу.
Направо. Скорее. Еще направо, за угол, туда, где договорились ждать Джика.
- Его нет… - панически выдохнула Сара.
- Приедет. Давай-ка пройдем чуть вперед, ему навстречу.
Прошли. Все время нервно оглядывался, ожидая погони, но ее не было. Джик в вираже на двух колесах лихо вывернул из-за угла и резко затормозил около нас. Сара забралась на переднее сиденье, я со своим чемоданом плюхнулся назад. Джик сделал крутую петлю и вывез нас из "Хилтона" на недозволенной скорости.
- Ну, блеск, - сказал он, засмеявшись с облегчением - Уф! Кто это тебя надоумил? Настоящий дурдом. Комедия для театра абсурда.
- А куда мы едем? - спросила Сара.
- Ты замечаешь, - сказал Джик, - что моя жена всегда возвращает нас на грешную землю?
Мы ехали наугад - на северо-восток через пригороды, казавшиеся бесконечными, с их домами, лавчонками, гаражами, небольшими заводиками, и все они выглядели благополучными, немножко бестолковыми и, на мой взгляд, совершенно американскими.
- Где это мы? - спросил Джик.
- В каком-то местечке под названием Бокс-хилл, - ответил я, взглянув на вывеску магазина.
- А что, не хуже других.
Проехали несколько миль и остановились у заурядного мотеля с гирляндами ярких треугольных флажков, развевавшихся вдоль фасада. Да уж, это вам не "Хилтон". Впрочем, отведенные нам комнаты оказались чище, чем можно было ожидать.
Там стояли две обычные тахты; квадрат тонкого ковра по краям приколочен к полу гвоздями, лампа у кровати привинчена к неподвижному столику. Зеркало вделано прямо в стену, а вращающееся кресло - привинчено к полу. В остальном все в порядке - занавески красивые, из крана для горячей воды текла действительно горячая вода.
- Думают, у них теперь и спереть нечего, - сказал Джик. - Давай разрисуем им стены.
- Нет! - испуганно сказала Сара.
- Есть замечательная австралийская поговорка - "Что бежит - пристрели, что растет - сруби".
- Не вижу связи, - сказала она.
- Да нет, я просто подумал…
- Дайте мне опомниться.
Джик уселся в кресло, покрутился. Сара села на одну тахту, а я - на другую. Мой чемодан и сумка стояли рядышком на полу.
- А ведь мы смылись из "Хилтона", не заплатив? - спросила Сара.
- Ничего подобного, - ответил Джик. - Раз наши вещи там, значит, и мы еще там. Потом им позвоню.
- А Тодд…
- Я заплатил. Перед тем, как вы вернулись.
Она малость повеселела.
- Как же Гриин вас нашел? - спросил я.
- Черт его знает.
Сара поразилась:
- Откуда ты узнал о Гриине? Как догадался, что в комнате кто-то есть? Как понял, что мы влипли?
- Мне Джик сказал;
- Как он мог сказать! Ему же велено было заманить тебя к нам. Что он и сделал. - Голос дрожал, она была близка к слезам. Они его заставили…
- Джик мне сказал, - повторил спокойно, словно констатируя факт. - Во-первых, назвал меня Чарльзом, чего никогда не делает, и я понял, что тут что-то не так. Во-вторых, был груб со мной, и хотя, знаю, ты думаешь, что он всегда груб, но это неправда… В-третьих, назвал имя человека, который, сразу догадался, находился в вашей комнате, требуя чтобы меня заманили… Он сказал: "Слушай, ты, окись хрома". А это пигмент зеленой краски.
- Зеленой краски! Гриин…- Слез в ее голосе больше не было. - Ну вы оба даете!
- Большая практика, - бодро сказал Джик.
- Все-таки расскажите, что произошло, - попросил я.
- Мы уехали перед последним забегом, чтобы не попасть в пробку. Нормально добрались до "Хилтона". Поднялись к себе. Через минуту - стук в дверь. Когда открыл, они втолкнули меня в комнату.
- Они?
- Трое. Первый Гриин. Мы оба сразу его узнали по твоему рисунку. Другой - малый из Художественного центра. А третий - дубина бровастая, с кулачищами вместо мозгов.
Он рассеянно почесал у себя где-то южнее сердца.
- Тебя ударили?
- Все было внезапно… Втолкнули, врезали… Потом увидел, что они схватили Сару, выкручивают ей руки, приговаривая, что будет кое-что почище скипидара в глаза, если тебя сейчас не вызову…
- У них был пистолет?