Надо отдать ему должное, во всех своих действиях Леонид руководствовался принципом "редко, да метко". Уж если мыл машину, то так, что она выглядела, будто сейчас сошла с заводского конвейера. Дело не ограничивалось внешней стерильностью. Он и салон пылесосил, и протирал специальными салфетками приборную панель, мыл "Мистером мускулом" стекла с обеих сторон, драил резиновые коврики. Как раз, приподняв один коврик, Леонид обнаружил между ним и порожком маленький прямоугольный значок. На черном фоне был изображен серебристый скрипичный ключ и написана римская цифра XX.
Леонид уже был готов выбросить значок, который к тому же сломан - без иголки, как вдруг вспомнил вчерашнего попутчика, ехавшего с ними от Дворца торжеств до Арбатской площади. "Газель" была до отказа забита инструментами, поэтому тот ехал стоя, спиной к двери * Открывать дверь в таком положении было несподручно. Парень с трудом справился с ней и, спрыгивая на тротуар, задел курткой край двери. Андрею даже показалось, что упала оторвавшаяся пуговица. Но было уже темно, и вокруг шел чудовищный поток машин. Попутчика сразу след простыл, он быстро нырнул в подземный переход.
Сегодня группа собиралась сразу после репетиции ехать на выступление в подмосковный дом отдыха. В назначенное время Леонид припарковался у дома клавишника, где репетировали ребята, и ждал их.
Первым в автобус забрался ударник по прозвищу БуАсы, и водитель показал ему свою маленькую находку.
- Улика, - сразу авторитетно изрек Бутсы.
Надо заметить, ударник не имел к спорту вообще и к футболу в частности ни малейшего отношения. Более далекого от спорта человека даже представить трудно. Появление его прозвища было связано с тем, что музыканты "Яблочка-ранет" очень любили разгадывать кроссворды, и ударник Игорь считался тут первейшим эрудитом. Он знал весьма замысловатые слова, мог угадать название горной вершины в Венесуэле или фамилию румынского филолога XVII века. Но и на старуху бывает проруха. Однажды в кроссворде попался вопрос "Спортивная обувь". "Четыре буквы, последняя "ы", - дал наводку заполнявший клеточки Семен. "Кеды! - раздались уверенные голоса. - Пиши". - "Погодите! - урезонил ребят Игорь. - Может, это бутсы". - "Там же пять букв". - "Как пять? - удивился ударник. - Неужели два "ц"?!"
Тем не менее даже после того конфуза его коэффициент интеллекта среди соратников по-прежнему оставался высоким, и к суждениям ударника прислушивались с таким же пиететом, как и прежде. Когда в автобусе появился гитарист Семен, Бутсы настоятельно посоветовал ему отдать значок следователю, который интересовался вчерашним попутчиком.
- При случае звякну, - согласился тот.
- Зачем тянуть! Позвони туда сейчас.
- Неохота. Они меня там сегодня с этим фотороботом заколебали.
Слова гитариста мало соответствовали правде жизни. Можно было подумать, будто муровцы замучили его придирками. На самом деле это Семен довел их до белого каления, скрупулезно пытаясь довести изображение на фотороботе до совершенства.
- Позвони, Сема! - настаивал Бутсы. - С Петровкой нужно поддерживать хорошие отношения. Мало ли что.
Оптимистический намек ударника был сильным козырем. Гитарист позвонил, и уже по голосу Александра Борисовича понял, как сильно заинтересовала того находка. Следователь буквально затрепетал, сказав, что сейчас пришлет за значком кого-нибудь из оперативников. Однако музыканты решили обойтись без жертв со стороны силовиков. Они великодушно согласились проехать мимо Петровки, 38, а там их уже нетерпеливо поджидал вышедший на улицу Володя Яковлев.
Дешевый алюминиевый значок был из числа тех, выпуском которых небольшие организации отмечают свои юбилеи. Для следователей он содержит больше информации, чем для музыкантов. На оборотной стороне имеются крошечные выпуклые буквы ТЮФ. Не составило труда выяснить, что это Теремковская ювелирная фабрика. Тут же отправили запрос - кто и когда заказал этот значок, каким тиражом он выпущен.
Глава 10
ПРОДЮСЕРСКИЕ СТРАДАНИЯ
Поездка Ноговицына во Владимирскую область была единственной проблемой, которую он, да и то невольно, создал следственной группе. Вернувшись в Москву, в пятницу утром Всеволод Сергеевич пришел на допрос точно в назначенное время.
Перед Турецким сидел сорокалетний брюнет с одутловатым бледным лицом, на котором выделялись близко посаженные карие глаза. Они были такими круглыми, что казались испуганными.
Александр Борисович заранее поинтересовался его подноготной и узнал, что на заре туманной юности Ноговицын провел шесть лет в местах не столь отдаленных. Будучи организатором рок-группы "Великолепная семерка", этот не в меру предприимчивый человек загремел в тюрьму за фарцовку и спекуляцию валютой. В противоречие с тогдашними законами вступил потому, что ему привозили из-за границы тряпки, музыкальные инструменты, пластинки, а он здесь их перепродавал.
- Всеволод Сергеевич, в чем заключаются ваши функции как продюсера?
- У каждого продюсера есть своя специфика. Одни меньше занимаются административными делами, поручают их помощникам, для других на первом месте бизнес. Я возглавляю творческий процесс, финансирую артиста, занимаюсь его продвижением в средствах массовой информации. Короче говоря, делаю то, что сейчас обозначается достаточно противным словом "раскрутка".
- Это относится только к молодым певцам?
. - К любым. Если пустить дело на самотек, если артист на три-четыре месяца выпадет из обоймы, зрители могут его забыть за милую душу. Не помелькает по телевизору, и все - пиши пропало. Далеко за примером ходить не нужно: так произошло с Репиной.
- Прекрасно, что мы так органично подошли к вопросу о Репиной, из-за которой вы, собственно говоря, и вызваны сюда, - удовлетворенно сказал Турецкий. - Чем объяснить потерю ее популярности? Ведь начинала она круто.
- Репина оказалась на обочине нашей эстрадной жизни. Лет пять назад Людмила вышла замуж за крупного нефтепромышленника, который тогда работал в Малайзии. Не самое удачное место для российской певицы, мечтающей о популярности. Прожила она там два года, вернулась - и все нужно начинать сначала. А я тогда был в форме, сделал два хороших проекта, вот она ко мне и обратилась.
- Почему же вы с ней расстались?
- А почему вы об этом спрашиваете?
- Если не понимаете, могу объяснить, - медленно произнес Александр Борисович. - Дело в том, что в воскресенье вы были за кулисами Дворца торжеств. Недавно вы с Репиной разругались, питаете к ней не самые теплые чувства. Дворец вы покинули примерно, я подчеркиваю, через несколько минут после ее гибели. Сами подумайте, что может прийти следователю в голову после сопоставления этих фактов.
Суровый тон не смутил Ноговицына.
- Ну, разве что ушел вскоре после убийства, - невозмутимо произнес он. - Это подозрительно. А с точки зрения испытываемых симпатий львиная доля присутствующих запросто могла пристрелить Людмилу.
- Почему вы решили, что Репину застрелили?
- Разве это секрет? Позвонил клавишнику из ее ансамбля, он мне и сказал. Тоже, кстати, от горя не рвет на себе волосы - так Людмила доставала всех своим вздорным характером.
- Почему же вы согласились работать с ней?
- Согласился я работать с одним человеком, а позже пришлось с другим. Людмила, безусловно, изменилась в худшую сторону. Ее поразила типичная звездная болезнь. Она стала чванливой, высокомерной, капризной. А последнее время буквально хамила, мне, во всяком случае, говорила гадости постоянно. Стоит вспомнить подробности ее выкрутасов, как давление подскакивает. Просто свинья неблагодарная. Несла ахинею, будто я ее обворовываю, навариваю на ней деньги. Стала договариваться о концертах напрямую, минуя меня, не предупреждая об этом. Я договариваюсь насчет афишных выступлений в Новосибирске - она вдруг заявляет, что в эти же дни собирается на юбилей какого-то банка в Ярославль. Такое происходило не раз. Людмила получала наличные деньги, а я тем временем платил, по ее милости, неустойку. Кто же кого, спрашивается, "кидал"?!
Всеволод Сергеевич разволновался и принял таблетку, после чего продолжил плакаться в жилетку:
- В конце концов дело дошло до того, что Репина занялась элементарным шантажом. Я организовал тур по Ростовской области, а перед отъездом она вдруг заявила, что два концерта из девяти пропустит - ее пригласили сниматься в новогодней телепередаче. Я говорю, что билеты уже продаются, деньги за аренду зала перечислены. Она уперлась как баран - уеду и все тут! Больше того, потребовала, чтобы гонорары за два отмененных концерта я ей заплатил. У меня от такой наглости зашел ум за разум. А когда я возмутился, Людмила начала угрожать, что в случае чего сообщит в налоговую полицию про полученные где-то мною наличные деньги. Якобы доказательства у нее есть: тот разговор, когда я сообщил ей про те деньги, у нее записан на магнитофон. Я потом звякнул ее бывшему продюсеру, так тот даже удивился: "А ты не знал, что ли?! Эта мегера все разговоры записывает".
- Вас напугала перспектива заявления в налоговую полицию?
- Не очень. Не такая уж там астрономическая сумма, отделался бы штрафом. За подобные угрозы не убивают.
- Ясно, - кивнул Турецкий. Пока у него не создалось однозначного мнения о личности продюсера. Не мог он понять, когда тот искренен, а когда фальшивит. Поэтому Александр Борисович не торопился с вопросами. Пытаясь выбрать тактику, задавал промежуточные. - Теперь скажите мне, пожалуйста, как вы уезжали в воскресенье из Дворца торжеств?
- На своем джипе.
- Вы где его оставляли?
- За Манежем, возле Кутафьей башни.
- И до машины вы дошли пешком?
- Разумеется.
- Всеволод Сергеевич, чтобы полностью развеять малейшие недоразумения, мы устроим вам встречу с пассажирами "Газели", которые утверждают, что подвозили похожего на вас человека.
- Они меня знают?
- Дело не в этом. Они составили фоторобот своего попутчика. Некоторые утверждают, что изображенный там человек похож на вас.
- Пожалуйста, пусть смотрят, сколько влезет. Убить ее я не мог при всем желании: у меня и пистолета отродясь не было. А вообще-то, должен вам заметить, Людка пала жертвой собственной жадности. Сколько раз ей, дурехе, говорили: возьми себе телохранителя, сейчас это в порядке вещей. Ведь случаются всякие эксцессы, особенно на гастролях. Она уже собралась раскошелиться, да ей показалось, что это дороговато. Муж хоть и олигарх, а скупердяй, каких еще поискать надо. Потом, когда стало известно, что в Европе в моде телохранительницы и для представителей шоу-бизнеса они вообще являются частью имиджа, Людмила загорелась обзавестись секьюрити в юбке. Особенно когда такие появились у Земфиры и Примадонны. Ей даже подыскали чуть ли не чемпионку по восточным единоборствам, да опять все уперлось в деньги.
- И еще один вопрос, Всеволод Сергеевич. Когда наша сотрудница разговаривала с вами впервые, вы ехали возле Петушков. В это время пропала связь. Почему?
- Батарейка в телефоне разрядилась.
Глава 11
ЧУЖИЕ ПЕСНИ
Вечер накануне похорон жены Светличный решил провести дома. Людмила Николаевна часто уезжала на гастроли, поэтому ему было привычно проводить время в одиночестве. За день столько общаешься с людьми, столько до хрипоты споришь на разных совещаниях, что вечером не грех посидеть в тишине, почитать. Правда, сегодня, когда в голове остались только мысли о погибшей жене, ему было не до чтения, да и тяготило одиночество. Поэтому Владимир Георгиевич охотно согласился на то, чтобы к нему приехали следователи. Он даже предупредил, что без них не станет ужинать.
- Значит, придется выпивать, - сделал вывод Турецкий, поговорив с ним, и обратился к Романовой: - Поэтому, Галочка, мы с Володей поедем вдвоем.
- Да у меня и тут дел на сегодня хватит. Мне понятно, почему вы не берете меня с собой, - сказала Галина. - У вас чисто эгоистические соображения: чтобы вам больше водки досталось. Уверена, за столом все дела решатся успешно.
Новый элитный дом, в котором жил Светличный, находится совсем близко от Петровки, поэтому Турецкому и Яковлеву было легко проявить завидную пунктуальность: они появились ровно в семь часов. Хозяин сразу провел их в огромную кухню, где был сервирован стол. Следователи подумали, что это постаралась домработница, но оказалось, Владимир Георгиевич хотел поразить их собственными кулинарными способностями: для этого он поджарил свиные отбивные, которые получились жестковатыми. Зато поразили своей безупречностью все салаты и закуски - но они были куплены в ближайшем супермаркете.
Предсказания Романовой о том, что мужчины решат дела за столом, оказались близки к реальности. После пятой рюмки Светличный предложил сыщикам чувствовать себя как дома, брать для пользы следствия любые вещи и повел их осматривать квартиру.
Для трудящегося в нефтяной компании Светличный, можно сказать, жил скромно. У него была всего лишь трехкомнатная квартира, правда, каждая комната метров по тридцать. В спальне стороннему человеку ничего не напоминало ни о роде деятельности Репиной, ни о самой Людмиле Николаевне. Зато кабинет Владимира Георгиевича был насыщен ее фотографиями сверх меры. Они висели на стенах и стояли на книжных полках. Холл и гостиная являлись безраздельной вотчиной певицы. Коридор пестрел ее афишами разных лет, в комнате стоял музыкальный центр и имелось бесчисленное множество "сидюшников" в плоских прозрачных коробочках и магнитофонных кассет, которые в первую очередь интересовали следователей. Большинство кассет были подарены Репиной коллегами, некоторые сопровождались памятными надписями.
Володя захватил с работы для страховки плейер: вдруг у Светличного сломан музыкальный центр. Однако тот оказался в полном порядке, что вдвое увеличило производительность труда Турецкого и Яковлева.
Один прослушивал через плейер, другой включил магнитофон.
Владимир Георгиевич не знал закономерности, с какой супруга фиксировала телефонные разговоры. У сыщиков складывалось впечатление, что Репина не готовилась записывать того либо иного собеседника заранее. Если ее что-нибудь настораживало - тогда включала. Поэтому все диалоги начинались с середины. Тем не менее содержание некоторых бесед указывало на то, что у Людмилы Николаевны имелись яростные враги.
Володя слушал через наушники, и Турецкий не знал, что ему показалось подозрительным, какие кассеты он откладывал.
На следующий день в кабинете Александра Борисовича, пригласив и Романову, они вместе прослушали отобранные кассеты. Среди прочих оказалась и та, где Репина угрожала своему продюсеру, что, если тот не заплатит ей за концерты в Волгодонске, она сообщит в налоговую полицию про получение Ноговицыным наличных денег. Однако следователей насторожила не эта истерическая перепалка, а три фрагмента разговора певицы с каким-то мужчиной.
Судя по звонкому голосу, это был молодой человек. Так же как и в подавляющем большинстве других случаев, магнитофон включался не с самого начала разговора. Певица ни разу не обратилась к нему по имени, говорила с явным раздражением, казалось, что они знакомы весьма поверхностно. Содержание диалогов позволило определить их хронологический порядок, между первым и последним прошло чуть меньше месяца. Агрессивность молодого человека раз от раза явственно увеличивалась.
Сделав распечатку этих фрагментов, оперативники показали их еще одному члену бригады - начальнику управления угро МВД Грязнову.
Фрагмент первый. Начало октября.
"…собиралась взять деньги, да, как назло, испортился банкомат, которым я обычно пользуюсь. А где мне так быстро найти другой?!
- По карточке деньги можно получить и в кассе.
- Америку открыли. Там была страшенная очередь.
- За это время можно было бы и расплатиться.
- Слушайте, может, мы без вас обойдемся? Я думала, она самостоятельная девочка и не нуждается в адвокатах.
- Она тоже так считала. Думала, вы будете вести себя более порядочно.
- Только давайте без демагогии. Много вас тут таких.
- Я звоню вам не от хорошей жизни. Заплатите деньги, которые обещали. Которые положены в подобных случаях. Тут нет никакого вымогательства.
- Заплачу, заплачу, успокойтесь.
- Когда?
- На днях разберемся.
- Людмила Николаевна, зачем же откладывать! Сразу и разберемся.
- Только не надо хватать меня за горло, я этого не люблю. Пускай она позвонит мне, и мы обо всем договоримся.
- Вас редко можно застать дома. Вы хотя бы сказали номер своего мобильника.
- У меня его нет.
- Как - нет?! Вы же при мне разговаривали.
- Украли. Прямо во время концерта в "Новаторе". Я спела, возвращаюсь, а мобильника и след простыл. Из сумки стащили. А на новый деньги нужны. Это я к тому, чтобы вы не думали, будто я купаюсь в роскоши, и не считали меня дойной коровой.
- Тогда оставьте телефон вашего продюсера или директора. Не знаю, как он у вас называется.
- У меня нет продюсера.
- Вы же сами в прошлый раз ссылались на него.
- Был да сплыл. У него сейчас другой проект, а я с моим авторитетом могу обходиться без лишних нахлебников. Присосутся, словно пиявки, и тянут из меня деньги.
- Если это в мой огород камешек, то мимо цели. В данном случае все наоборот: вы пользуетесь чужой работой, не желая за нее платить. Она же автор не только слов, но и музыки. Поэтому я прошу завершить дело миром, а не раздувать конфликт. До свиданья".
Собеседник положил трубку. Репина не сразу выключила магнитофон - было слышно, как она в сердцах бросила: "Козел вонючий!"
Фрагмент второй. Середина октября.
"…вы будете меня терроризировать!
- Людмила Николаевна! За это время она звонила вам трижды, и всякий раз у вас находятся какие-нибудь отговорки, лишь бы не платить.
- Никакие это не отговорки. Это были уважительные причины. Я же все объяснила.
- Но все это звучало не очень убедительно. Один раз вы сказали, будто заболел муж. Какая тут связь?! Людмила Николаевна! Это все равно как из-за ремонта лестничных перил отключить в доме горячую воду.
- Такое вам только кажется. Когда муж болен, у меня в голове мысли только об одном - как бы побыстрей поставить его на ноги.
- Однако в разгар болезни вы все-таки ходили на презентации новых альбомов в "Метелицу" и в "Кристалл".
- Вырвалась с неимоверным трудом. И то лишь потому, что не могла обидеть близких друзей.
- Это опять же отговорка. Девочка не может уехать из Москвы. Ей даже не хватит денег на дорогу.
- Так купите ей билет, если вы о ней так печетесь.
- Дело не только в билете. Она сочинила песни, которые вы исполняете.
- Ну, хорошо, хорошо. Отдам я ей эти несчастные деньги.
- Когда?
- Сегодня у нас что? Среда?
- Вторник.
- В пятницу я получу гонорар за гастроли в Мурманске и отдам. Меня ведь тоже динамят - будь здоров, тоже бегаю за ними, как собачонка. Пусть она позвонит мне в пятницу вечером, и в субботу я отдам деньги. Только пусть сама звонит".
Фрагмент третий. Начало ноября.
"- Почему?
- По кочану! Не годятся они мне.
- Людмила Николаевна, сами подумайте, что вы говорите! Разве такие песни могут не нравиться?! Вы же сами ухватились за них обеими руками, исполняли на всех концертах. Их принимали на ура.