- Ладно, ребята, хватит метафор. В общем, дела обстоят следующим образом. Президент дал приказ сформировать специальную следственную группу. Цель группы - найти и уничтожить базу смертников на территории России. Руководить группой будешь ты, Володя. А вот эти супер-профессионалы… - Меркулов кивнул на молчаливых Камелькова и Никитину, - будут твоими помощниками.
- Вряд ли нам это будет под силу, Константин Дмитриевич, - все тем же спокойным голосом возразил По-ремский. - Тут нужно задействовать спецслужбы.
- Нужно будет - задействуешь. - Меркулов глянул на часы. - Через полчаса приедет Турецкий. Он остается вашим формальным руководителем. Обсудите задание с ним. Материалы дела ты, Володя, знаешь лучше меня. Обо всех результатах докладывай сразу. Если возникнут какие-то проблемы - обращайся, помогу. Все ясно?
- Да, Константин Дмитриевич.
- А вам? - повернулся Меркулов к молодым следователям.
- Ясно, - сказала Алена Никитина.
- Ясно как божий день! - горячо заверил шефа Миша Камельков.
- Ну а раз ясно, так работайте,
3
- Здравствуй, Володь. Привет, Камельков. Чего вид хмурый? Костя вас уже обрадовал?
- Так точно, Александр Борисович, - Камельков встал со стула и пожал протянутую Турецким руку.
Турецкий повернулся к Алене. На его усталом лице появилась улыбка.
- Все цветешь, Никитина?
- Спасибо, что заметили, - кивнула Алена, протягивая Турецкому узкую ладошку.
- Всегда замечаю, - еще шире улыбнулся Турецкий. - Вот только смотреть в твою сторону не могу.
- Почему? - удивилась Алена.
- Глаза слепит. Ты ведь у нас лучезарней солнышка. Наверно, наши охламоны каждый день тебе об этом говорят?
- От них дождешься, - вздохнула Алена.
- Вот как? - Турецкий окинул Поремского и Камелькова насмешливым взглядом. - А разве рыцари не должны отпускать прекрасной даме комплименты?
- Так ведь то - рыцари, - иронично протянула Алена.
- Так ведь то - даме, - не менее иронично отозвался Камельков.
- Ничья, - разрешил их спор Володя Поремский. Он выдвинул стул и указал на него Турецкому: - Присаживайтесь, Александр Борисович. Давно ждем вас. Чаю? Или лучше кофе?
- Если у тебя нет ничего крепче кофе, то давай кофе.
Алена занялась приготовлением кофе, а Турецкий… проследил за ее действиями и меланхолично произнес:
- Мельчает наша молодежь. Как говорится, богатыри - не вы. Вот, цо мню, мы с Меркуловым…
- А что - вы с Меркуловым? - заинтересованно спросила Алена, ставя на стол чашки с кофе.
- Да нет, ничего. Спасибо за кофе. А теперь, дети мои, приступим к серьезной беседе. Значится, так, на повестке дня стоит один очень важный вопрос: как нам покончить с Султаном Бариевым и стереть с лица земли его адский лагерь. Начнем с начала. Вот скажи мне, уважаемый Миша Камельков, что такое террористы и как с ними бороться?
- Террористы - это то же самое, что убийцы-отморозки, - высказался Камельков. - Только крыша у них отморожена не в силу плохого воспитания и дурного генотипа, а из-за фанатичной одержимости какой-то идеей. Если речь идет о шахидах, то идея проста: замкни на поясе контакт - и убьешь двух зайцев разом: отомстишь неверным и отправишься в рай.
Турецкий взял со стола чашку с кофе и сделал небольшой глоток. Задумчиво погонял кофе во рту, затем зажмурился и одобрительно покачал головой.
- Отлично! - сказал он. - Не люблю людей, которые экономят на хорошем кофе. Однако вернемся к нашим баранам. Террористы, друзья мои, не действуют разрозненно. Это целая сеть. Система! А раз так, я задам вам еще один, стратегический, вопрос. Можно ли справиться с такими организациями, как "Аль-Кайеда"?
Камельков неопределенно пожал плечами. Алена отпила глоток кофе и нахмурилась. Поремский задумался. За последний месяц слово "терроризм" и все, что с ним связано, настолько утомило молодых следователей, что ничего, кроме раздражения и злобы, в их душах и умах не вызывало.
Турецкий усмехнулся:
- Вижу, здорово вас достало это дело. Ну да ничего, еще месяц-другой, и привыкнете. Если нас к тому времени не уволят за профнепригодность. Итак, я задал вопрос. Можно ли справиться с "Аль-Кайедой" в принципе?
- В принципе - нет, - пожал плечами Поремский. - Террористы вездесущи и невидимы. Они не будут выстраиваться в каре на поле боя, не будут сидеть в окопе, дожидаясь атаки. Да и сами в атаку не пойдут. Террористы действуют точечно и непредсказуемо. Их главное оружие - неожиданность. Это как человек в шапке-невидимке. Снял шапку - и вот он весь как на ладони; надел - и ищи-свищи его в чистом поле.
Поремский задумчиво потер подбородок пальцами и резюмировал:
- Мне кажется, что единственное, что нам может помочь, - это слаженная работа всех служб и ведомств всех стран мира. А поскольку организовать такую слаженную работу на данный момент не представляется возможным, то и террористов нам не одолеть.
- Точно, - кивнул Камельков. - Это как в анекдоте. Помните, про Чапаева…
- Подожди, Михаил, - остановил его Турецкий и вновь обратился к Поремскому: - Ты, Володя, прав в одном. Для того чтобы победить террористов, нужна совершенно новая и всеобъемлющая стратегия. Международная стратегия! А то ведь как получается… Волна терактов началась еще в шестьдесят восьмом году, а до одиннадцатого сентября борьба с такими группами велась только на уровне отдельных государств.
- С тех пор вон уж сколько времени прошло, - напомнил Поремский. - А терроризм как был, так и есть.
Турецкий недовольно дернул уголком рта:
- Опять ты смотришь на вещи однобоко, Поремс-кий. И откуда в вас, молодых, столько пессимизма?
- Не пессимизма, а здравого смысла.
Турецкий хмыкнул, да так сильно, что едва не расплескал кофе.
- Да не наговаривай ты на себя! - строго сказал он. - Будь у тебя столько здравого смысла, ты бы и кофе пить не стал. В нем ведь кофеин, а это вредно для здоровья.
- В умеренных количествах не вредно, - заметила Алена. - А если пить в больших, то портится цвет лица.
- И еще сердце, - добавил Камельков.
- И печень, - сказала Алена. - Кофеин ведь алкалоид. От него все беды.
Турецкий посмотрел на них с сожалением и, вздохнув, изрек:
- Что и требовалось доказать. - Затем он взял чашку и одним глотком отпил половину. Поставил чашку на стол, показал на нее пальцем и сказал: - Между прочим, наполовину полная.
- И в то же время - наполовину пустая, - возразил Камельков.
Турецкий посмотрел на него и улыбнулся:
- Вечный спор поколений. Однако к делу. Международная антитеррористическая коалиция существует, но ей всего без году неделя. А "Аль-Кайеда" начала свою деятельность больше десяти лет назад, поэтому она объективно имеет фору. Сечете, о чем говорю?
- Секем, - кивнула Алена.
- Не секем, а сечем, - поправил ее Турецкий. - Несколько лет назад была создана международная группа "Пятый уровень", цель которой - борьба с терроризмом. С российской стороны группу возглавил ваш покорный слуга. Со стороны американцев - Питер Реддвей. Есть у нас и другие заграничные друзья - Марио Гарджулло, Джек Фрэнки, Кэт Вильсон… В общем, их много. Не исключено, что с некоторыми из них у вас еще будет возможность познакомиться.
- Заграница нам поможет? - с ухмылкой спросил Камельков.
Турецкий кивнул:
- Безусловно. Конечно, если будете себя хорошо вести. Сейчас подразделения террористов стали дробиться, чтобы их сложнее было обнаружить. Они имеют штаб-квартиры и организации по всему миру. Однако военными действиями исламский терроризм не победить. Вот ты, Володя, правильно сказал про точечные действия террористов. В ответ на эти точечные удары нам нужна и точечная профилактика.
- Например?
- Например? - Турецкий посмотрел на Поремско-го поверх очков. - Внедрение агентов в террористические организации - как тебе такой пример? Но на такую тонкую работу у спецслужб уходит не один год. К тому же коалиция, если хочет добиться успеха, должна обязательно получить поддержку большинства мусульманских государств.
Поремский нахмурился:
- Так, значит, этот вариант отпадает?
- Нет, Володя, не отпадает. Этот вариант на настоящий момент является самым реальным. Прежде всего мы побеседуем с начальником МУРа Вячеславом Иванычем Грязновым. Вы с ним, конечно, знакомы?
- Знакомы, - сказал Камельков и почему-то покраснел.
- Мы с ним вместе работали над делом о фирме "Заря", - пояснила Алена. - Он нам сильно помог.
- Надеюсь, что поможет и на этот раз. У него обширная агентурная сеть. Вместе мы придумаем, что делать. Я позвоню ему сейчас же, изложу суть дела и договорюсь о встрече. - Турецкий посмотрел на часы и задумчиво пошевелил бровями. - Я, наверное, уже не успею. Улетаю в Германию по делам антитеррористичес-кой коалиции. Самолет через три часа, а мне еще нужно кое-что сделать.
- А как же мы? - приподняла аккуратные брови Алена. - Неужели вы нас бросите?
Турецкий улыбнулся:
- Что ты, душа моя. Разве я могу бросить такую красивую девушку на произвол судьбы? Я буду на связи. Звоните в любое время дня и ночи.
4
С Грязновым встретились в ресторанчике "Пироги". Вячеслав Иванович хотел совместить полезное с приятным, чтобы заодно и пообедать. Миша Камельков предложил ему это место, сопроводив следующей рекомендацией: "Там вкусно, недорого и без буржуйских замашек, а на стенах - стеллажи с книгами. Пока будете нас ждать, можете почитать". К информации о стеллажах с книгами Грязное остался равнодушен, лишь спросил, почем там пиво, а узнав, моментально согласился.
Когда Поремский, Камельков и Никитина пришли в "Пироги", Вячеслав Иванович уже был там. Он сидел за крайним столиком, держа в одной руке кружку с недопитым пивом, а в другой - журнал в глянцевой черной обложке.
Завидев коллег, он оторвался от чтения и радостно улыбнулся:
- А, коллеги! Привет!
Молодые следователи чинно поздоровались с начальником МУРа и расселись вокруг стола.
- Турецкого-то где потеряли? - спросил Грязнов.
- Он улетел, - сказал Поремский.
- Но обещал вернуться, - весело добавил Камельков. - По первому зову. Он ведь наш шеф.
Поремский с любопытством взглянул на журнал, который держал в руке Грязнов, и прочел вслух название на обложке:
- "Контркультура. Эстетика разрушения". Вот, значит, чем вы занимаетесь на досуге.
Грязнов смущенно отложил журнал в сторону:
- Да вот, понимаешь, взял ради любопытства. А там такое, что волосы дыбом встают.
- С волосами у вас как раз все в порядке, - заметил Камельков.
Грязнов уставился на него хитрыми зелеными глазами.
- Да уж это не по винным подвалам с фонариком лазить, - насмешливо сказал он.
Камельков нахмурился и покраснел.
- О чем это вы? - спросил Поремский.
- Так, ни о чем. К слову пришлось. Ладно, давайте закажем чего-нибудь вкусного - и к делу.
Сыщики подозвали официанта и сделали заказ. После того как официант удалился, следователи рассказали Грязнову о своем деле. Начальник МУРа кивал, он уже был в курсе, Турецкий успел с ним пересечься-таки.
- Дело сложное, ребята, но… вполне выполнимое. - Он пригладил ладонью рыжеватые волосы и задумчиво наморщил лоб. - Нужно будет пошуршать среди агентов-мусульман. У меня есть на примете парочка таких абреков, что вам и в страшном сне не приснятся. Лысые, бородатые, смуглые, с клешнями как у Тайсона. Вылитые ваххабиты. Я уже Сане говорил.
- А эти ваши абреки, - недоверчиво проговорил Поремский, - они нам прокуратуру не взорвут?
- Не боись. Это они только снаружи такие злобные да страшные. А внутри - добрые, белые и пушистые.
- Кактус с виду тоже пушистый, - заметил Миша Камельков. - Они чеченцы?
Грязное отрицательно покачал головой:
- Нет. Татары. Один из них и вовсе мулла. Он каждый день беседует с правоверными мусульманами, наставляет их на путь истинный. Среди его прихожан много сомневающихся и раскаявшихся. Сомневающиеся нам с вами ни к чему, а вот среди раскаявшихся поискать стоит.
- Думаете, среди них есть бывшие террористы? - спросил Поремский.
- Ну террористы не террористы, а парочка бывших ваххабитов точно найдется. Ведь ваххабиты - это что-то вроде еретиков. А еретиками там сами по себе не становятся. Тут нужно чье-то чуткое руководство. Улавливаете?
- Еще бы, - заметил Камельков.
Пришел официант, поставил на стол заказанные блюда и ушел.
- Тэк-с, что тут у нас? - Грязнов придирчиво оглядел тарелку с чем-то красным, присыпанным сверху зеленью. - Это и есть ваш хваленый карпаччо? - сверкнул он глазами на Камелькова.
- Он, - признал Камельков. - На вид, может, и не очень, но зато на вкус… - Миша прикрыл глаза и поцокал языком. - Пальчики оближете. Можете мне поверить, Вячеслав Иванович, уж я-то знаю толк в еде!
- Ой ли? - с сомнением прищурился Грязнов.
- Единственное, что умеет наш Камельков, - это есть, - сказала Алена. - Во всем остальном он полный профан.
- Кое-кто и этого не умеет, - парировал Миша и одарил Никитину уничижительным взглядом, ясно показывающим, что спорить с Аленой для него ниже человеческого достоинства. Затем он вновь обратился к Грязнову, ковыряющему вилкой карпаччо: - Вячеслав Иванович, а эти ваши татары, они сейчас в Москве?
- А где ж им быть? Они ведь не боевики и по горам не шастают. У них здесь семьи, дети - все как полагается. - Грязнов подцепил на вилку кусок красного мяса и отправил в рот. Осторожно пожевал. - Сырое, что ли? - удивился он.
Камельков кивнул:
- Конечно!
- Ну и ну. Что за жуткое место! Эстетику разрушают, мясо не жарят! Хлебная лепешка-то у них хотя бы из пшеницы? Или из того, чем украшают дорогу коровы?
- Не знаю, но на вкус - полный улет, - честно признался Камельков.
Некоторое время они усердно работали челюстями, запивая еду пивом и - в случае с Аленой - холодной минералкой. Камельков поглощал еду с такой скоростью, что смело мог быть занесен в Книгу рекордов Гиннесса. Поремский ел медленно, так, словно его приговорили к смертной казни и это был последний антрекот из сырого мяса в его жизни. Однако ел с аппетитом. Алена, будучи девушкой воспитанной и педантичной, больше была занята тем, чтобы процесс поедания пищи выглядел со стороны максимально эстетично и полностью соответствовал высочайшим канонам светского этикета.
Наконец чувство голода у молодежи было утолено, и она вновь была готова обсуждать дела. Поремский вытер рот салфеткой и спросил:
- Вячеслав Иванович, когда мы сможем встретиться с вашим муллой?
- Сегодня и встретимся, - ответил Грязное. - Если повезет, то можем поехать к нему прямо сейчас.
Камельков икнул, стыдливо прикрыл рот рукой и смущенно заметил:
- Это было бы неплохо.
5
Мулла Фарук Гильфан Абдул-Карим принял всю честную компанию у себя дома. Усадил за стол, накрытый цветастой скатертью, и принялся поить зеленым чаем со сладостями.
Это был высокий, смуглый мужчина с черной бородкой, белоснежными зубами и манерами разорившегося аристократа. Общий благородный вид муллы портили три глубоких шрама на левой щеке и сломанный нос. Заметив любопытные взгляды Камелькова и Никитиной, он прикоснулся пальцами к покалеченной щеке и объяснил:
- Боевые раны. Вячеслав Иванович, наверное, рассказывал вам, что пятнадцать лет назад я служил в Афганистане.
- Нет, - покрутил головой Камельков, - не рассказывал. А на чьей стороне?
Грязнов с упреком посмотрел на Камелькова, тот понял, какую сморозил глупость, и смущенно опустил глаза.
- На стороне советских войск, мой друг, - нисколько не обидевшись, ответил мулла. - Я участвовал в боевых действиях, о чем сейчас немало сожалею.
- Из-за этих шрамов? - без церемоний поинтересовался Камельков.
Мулла улыбнулся и покачал головой:
- Нет. Скорей, из-за шрамов, которые война оставила в моей душе. Угощайтесь, пожалуйста, друзья мои! И не смотрите на нас с Вячеславом Ивановичем. Молодые люди должны есть много.
Камельков обвел восхищенным взглядом уставленный сладостями стол, на секунду задумался и запустил руку в вазочку с баурсаками.
- Ой, а что это за торт из шариков? - поинтересовалась Алена.
- Это чак-чак. Наше народное лакомство.
- Оно тоже сладкое?
- Еще какое, - кивнул мулла.
Алена оторвала кусочек склеенных медом шариков и осторожно положила его на язык.
- Объеденье! - резюмировала она. - А это что за лепешечки?
- Жеймэ. Попробуйте, Алена, вам должно понравиться.
Алена занялась лепешечками, а Камельков, ополовинивший к этому моменту вазочку с баурсаками, заметил на столе новую жертву:
- А вот это я знаю! Это пахлава, да?
- Совершенно верно, - кивнул мулла. - Правильнее будет произносить - пахлавэ. Угощайтесь, Миша. Вячеслав Иванович, а вы что же?
- Да я уже сыт. Мы вообще-то только что из ресторана. Плотно пообедали.
- Вот как? - Мулла улыбнулся. - А по вашим друзьям этого не скажешь.
- Фарук, вообще-то мы по делу.
Мулла кивнул:
- Я понял. По телефону вы ясно дали мне понять. Итак, вас интересует проблема ваххабизма в России.
- Не столько сама проблема, сколько люди, из-за которых эта проблема появилась.
- И вы пришли за этим ко мне? - удивился мулла.
- Ну а к кому же еще, Фарук? Вы ведь мусульманин, а ваххабиты - тоже мусульмане. Можно сказать, вы люди одного круга.
Мулла грустно вздохнул и нахмурился:
- Как вам объяснить… Это требует долгого разговора. Ну вот, к примеру, вы что-нибудь знаете об основателе этого движения Мухаммаде Ибн Абдуль-Ваххаб?
- Крайне мало, - ответил Грязнов.
Мулла повернулся к молодым следователям.
- А вы?
Рот Камелькова был занят едой, поэтому он просто отрицательно покачал головой. А Поремский сказал:
- Кое-что знаю, читал в прессе. Знаю, что ислам он изучал в Медине. А это святое место для всех мусульман. Знаю, что его отец и старший брат были известными в то время религиозными деятелями.
- Совершенно верно, - согласился мулла. - Они, а также другие учителя Ибн Абдуль-Ваххаба обсуждали с ним основы мусульманского вероучения, которые он с юности подвергал сомнению. Своей критикой он пытался ниспровергнуть самые крупные исламские авторитеты. А ведь в духовных вопросах такое отношение к учителям считается худшим из всех видов непослушания, которое может проявить ученик. Ибо отрыв от традиции, непоследовательность в вопросах религии наносит непоправимый вред не только самому ученику, но это вводит в заблуждение огромное число тех, кому он указывает якобы более легкий путь в постижении истины. Понимаете, о чем я?