… Когда Денис проехал Чашниково и приближался к поселку Дуракино, ему предложили развернуться в сторону Химок. Денис мысленно выругался, но последовал рекомендации. Когда он добрался до Химок, ему позвонили в очередной раз и сообщили, чтобы он проезжал дальше, то есть возвращался в Москву. Денис так и сделал. Миновал первый магазин "Икеа", потом спустя десять минут - Бусиново, кстати, один из микрорайонов, входящих в Западное Дегунино. С Ленинградского шоссе ему порекомендовали снова съехать на кольцевую и сделать небольшой круг. В результате всех этих перемещений Денис медленно, но верно приближался к центру города, точнее, к западной его части. В какой-то момент Денис оказался возле Киевского вокзала. Он вспомнил, что, по мнению Макса, Чаплин звонил ему из этого района. Ну и что? Следующая инструкция предложила продолжить движение в сторону "Мосфильма", и дальше Денис действовал, уже особенно не удивляясь, не рефлексируя и не задумываясь.
Все эти регулярные звонки свидетельствовали о том, что за ним пристально следят. Где-то в этом бурном потоке машин скрывался прилежный наблюдатель.
Как всякий опытный водитель, Денис знал, что чем ближе к центру, тем меньше заправок на дороге и соответственно тем дороже на них бензин. Но желающих заправиться обычно меньше не становится. Сегодня же все было не так. Средняя цена 92-го бензина взлетела до тринадцати рублей, а ведь еще совсем недавно за эти же деньги продавали 95-й. Буквально за две недели на разных заправках цены выросли от пятидесяти копеек до рубля за литр!
Денис включил радио и дождался информационного выпуска. Разумеется, такой экстраординарной новости, как резкое повышение цен на бензин, никто не смог обойти. Все возмущались и гадали, что бы это могло значить. А в студию весьма уважаемой радиостанции "Эхо столицы" пригласили известного политического аналитика Очубеева, который недвусмысленно высказался, что такая неприятная метаморфоза - однозначно дело рук крупных олигархов, государство же тут ни при чем.
- Ну а кого же конкретно вы имеете в виду? - допытывался ведущий.
- Да сами небось знаете наших нефтяных магнатов, - усмехнулся аналитик. - Клеонского, конечно. В первую очередь - его.
- Но зачем ему это надо? - поразился ведущий.
- А вот давайте изловим его и спросим, - на полном серьезе предложил Очубеев. - Отзовитесь, господин Клеонский, дайте ответ!..
Очубеев и радиожурналист немного помолчали, как бы ожидая реакции Клеонского.
- Ну что, не дает ответа? - иронично вопросил Очубеев.
- Не дает, - согласился радиожурналист. - Прямо как Русь - птица-тройка, сама не понимающая, куда несется!
И оба засмеялись, довольные своей культурной эрудицией.
На проходной "Мосфильма" Денис спросил пропуск на свое имя. Пропуск оказался выписан от съемочной группы фильма "Семеро смелых" - на "Г-на Грязнова и его машину". Денис въехал на территорию "Мосфильма" и притормозил, ожидая дальнейших указаний. Они не заставили себя ждать - телефон зазвонил, и все тот же женский голос сказал неприветливо:
- Ну что же вы остановились? У вас в пропуске что написано?
И Денис отправился разыскивать павильон, где работала группа "Семеро смелых".
На съемочной площадке было почти пусто. Несколько человек дремали в креслах, еще двое пили кофе. Денис, памятуя слова Чаплина о снегоходе, ожидал увидеть какие-то чудеса, но ничуть не бывало. В центре павильона в окружении юпитеров стояла хорошо укрепленная палатка… Съемочная аппаратура была зачехлена. Денис подумал, что в эпоху компьютерных технологий, наверно, нет смысла в июне ездить за снегом туда, где по-настоящему холодно, если его можно… просто дорисовать. Или нет?
- Здравствуйте, а где здесь каскадеры? - спросил Денис.
- Да вон! - Ему показали в глубь павильона, оттуда из-за высокого, пятиметрового, заграждения доносился шум какого-то станка или двигателя.
Денис обогнул заграждение и увидел двоих мужчин, склонившихся над каким-то шумящим агрегатом. Агрегат искрил. Один из них что-то сказал, а второй не расслышал, и первый повторил уже громче:
- Масло надо менять!
Тогда второй заорал:
- Степаныч! Мешаешь движок слушать! Заткнись лучше, а то щас лицо погну!
Такого двигателя Денис никогда не видел. Но он подошел и сказал со знанием дела (а что было терять?):
- Снегоход барахлит?
Изумление изобразилось только на лице одного, второй же оставался невозмутим. Он снял очки-консервы как у автогонщика и спросил:
- Что ты тут забыл?
- Чаплин с вами работает?
- А ты кто такой? - поинтересовался каскадер.
- Так… Один человек. Гомо сапиенс.
- Точно сапиенс?
- Стараюсь…
Каскадер придирчиво осмотрел Дениса со всех сторон и остался не слишком доволен. Впрочем, он, кажется, был из породы тех, кто всегда и всем недоволен.
- Ты на машине?
- При чем тут это? - Денис сообразил, что пропуск, наверно, неспроста был выписан и на его машину.
- Пешком долго идти. Если на машине, то пошли, покажу дорогу.
Они отправились к джипу, но Денис все оглядывался. Он понимал, что управлять погодой во время съемок невозможно. Тем более ни в Арктику, ни в Антарктику никто не поехал. Но неужели все делается с помощью компьютерных технологий? Это ведь безумно дорогое удовольствие.
- Можно у вас спросить…
- Я ничего ни о чем не знаю, - жестко перебил каскадер. Чем-то он неуловимо был похож на Чаплина. - Тебе все без меня расскажут.
- Я не о том. Я о кино. Просто интересно, как вы управляете погодой?
- В смысле?
- Скажем, нужен сильный ветер. Используете вентиляторы?
- Ну. - Его провожатый был немногословен. Денис понял, чем он был похож на Чаплина - гибкой манерой движения.
- А клубящийся туман? Наверно, из смеси дыма и сухого льда?
- Ну.
- А дождь, как правило из поливальных установок, прикрепленных над съемочной площадкой?
- Ну.
- Выходит, я и сам все знаю, подумал Денис, но ошибся, поскольку тут наконец последовало подробное объяснение:
- Воду иногда смешивают с молоком, чтобы ее потом было отчетливо видно на экране.
- Ну а снег? Снег в июне? На компьютере?
- Как же, держи карман шире. Пусть Спилберг с ним корячится. Снег делаем из полистирола. Бывает еще смесь из белого песка, мела и кристаллов растворимого стекла.
- То есть это все может кто угодно сделать? - несколько ошарашено спросил Денис. Таинство Великого немого немного померкло перед пытливым умом детектива.
И здесь в этом вопросе была поставлена жирная точка.
- А его и делает кто угодно, - безапелляционно заявил каскадер.
Часть вторая
ТУЗЫ В РУКАВЕ
Денис Грязнов
Витая чугунная решетка ворот на краю улицы, две классические одинаковые башенки, аллея, еще одни ворота, просторный парк, поворот на подъездную аллею, - и вдруг перед ним развернулся совершенно новый, скрытый от посторонних взглядов ландшафт. Впечатление было тем более сильное, что за последние минут двадцать Денис уже привык к однообразному мосфильмовскому пейзажу - огромнце павильоны, спешащие люди, машины, набитые киношной аппаратурой…
Отсюда же начиналась восхитительная зеленая долина, и в глубине ее, в нескольких сотнях метров от машины Дениса, - залитые предвечерним солнцем, сияли колонны и купола загородного дома. Еще дальше, позади дома, виднелась водная гладь - широкий пруд, пожалуй небольшое озеро. Со всех сторон его окружали, охраняя и пряча плавные холмы. Ну и ну, неужели такое в самом центре Москвы?! Денис понимал, что большая киностудия - это город в городе, но подобного увидеть не ожидал. Однако какое ко всей этой роскоши имеет отношение Чаплин?
Денис подъехал к дому, вылез из машины и, не торопясь, осмотрелся. Посмотреть было на что.
Перед домом шумел фонтан. Фонтан был грандиозен. Он, похоже, вполне мог прежде стоять в каком-нибудь итальянском городе. А потом вдруг по мановению волшебной новорусской палочки был разобран и увезен сюда, на "Мосфильм". Овальный бассейн с островком стилизованных скал посредине, на скалах росли каменные тропические растения, между ними лились несчетные струи ручьев, резвились какие-то фантастические звери, а еще верблюды, жирафы, свирепый лев, и каждый изрыгал потоки воды. Сверху, на скалах высотой почти до крыши дома, высился египетский обелиск из красного песчаника…
- Вы Грязнов? - осведомился крупногабаритный мужчина лет тридцати безо всякого выражения эмоций на плоском, красноватом лице. - Пожалуйста в дом, вас ждут.
Его провели по широкому, затемненному коридору с лепным сводчатым потолком и золотым карнизом, почти не различимым во мраке, и, распахнув тяжелые резные двери красного дерева, впустили в просторную комнату. Она имела необычную форму, отвечая изгибам центрального купола. Узор на обоях был, несомненно, расписан вручную, но это также несомненно были именно обои, не голые стены. Мебели в комнате практически не имелось. Денис посмотрел в окна, они выходили в сторону, противоположную той, откуда он приехал, - отсюда пруд был виден лучше. Из комнаты также имелся прямой выход на террасу, которая была венцом всего здания, она покоилась на мощных каменных опорах, так что с порога казалось, будто она нависла над водой и можно, стоя у балюстрады, ронять камешки в пруд у себя под ногами.
Пустой камин скрывали связки сухого камыша. Сверху стояли какие-то сувениры: кораллы, причудливые морские раковины и куски вулканической лавы, музыкальная шкатулка… Рассмотреть все эти забавные мелочи Денис не успел, потому что в комнате появился хозяин, вернее, тот, на встречу с кем Денис ехал. Увидев этого человека, частный детектив понял все разом - и тайну его исчезновения, и простор этих помещений и коридора: Аркадий Олегович Клеонский въехал на электрифицированной инвалидной коляске. Во рту у него была тонкая американская сигарилла "Джон Мидлтон", она пускала желтоватый ароматный дым.
- Добро пожаловать, Денис Андреевич, можете не сомневаться, что я рад вас видеть, однако чем обязан такому вниманию?
- Настолько рады, что устроили для меня игру в казаки-разбойники? - сказал Денис, пожимая желтоватую руку.
- Растягивал ожидание нашей встречи. В кино это называется саспенс.
Денис вспомнил, что в их предыдущую (и единственную до сего момента) встречу, которая произошла в Лондоне, где в то время находился опальный олигарх, выглядел Клеонский превосходно: на лице у него был ровный загар (в середине осени, между прочим). Одет он был тогда неформально и очень раскованно: на плечах щеголеватый пиджак от Франческо Смальто, под пиджаком синяя жилетка, под жилеткой белая футбблка. Тогда Клеонский отсиживался в Великобритании, у него были серьезные проблемы с Генпрокуратурой, но со временем все благополучно разрешилось, и Клеонский (по слухам) вернулся в Россию. Некоторое время его никто не видел и не слышал. Потом он всплыл снова: власти решили воспользоваться его опытом организатора и бизнесмена и предложили место в правительстве. Но вскоре энергичный политик, в прошлом сопредседатель партии "Прогрессивная Россия", как сквозь землю провалился. И вот Денис, сам того не желая, умудрился его найти, но в каком же виде… Хотя, конечно, спрятаться на киностудии, учитывая, что никто не знает, что Клеонский занялся кинобизнесом, - это был тонкий ход.
- Кроме того, - сказал Денис, - я ведь совсем не вас искал, у меня был контакт с человеком по имени… Чаплин, и я даже предположить не мог, что он приведет меня к вам!
- В самом деле? А я наивно предполагал, что являюсь предметом вашего интереса… Жаль, конечно, что у вас такая ошибка вышла, но зато мне какое удовольствие.
Денис покачал головой. В каком суетливом и тесном мире мы живем, подумал он. Нельзя сменить направление движения, чтобы не встретить знакомого человека. Хорошо иметь много знакомых, но частному детективу это не всегда на руку. Хотя как знать, как знать…
- Что с вами случилось, Аркадий Олегович? Я слышал, что вы то ли подали в отставку, то ли исчезли… - Денис сделал неопределенное движение рукой. - И вдруг встречаю вас на "Мосфильме", в каком-то немыслимом дворце и в инвалидном, простите, кресле. Или это маскировка?
- К сожалению, нет. Но надеюсь, что я в нем просижу еще меньше, чем в кресле министра, - грустно скаламбурил Клеонский. - Я, видите ли… упал со снегохода.
- Со снегохода? В июне?! Что вы имеете в виду?
- То, что я не хочу показываться в таком неприглядном виде на людях. Это был специфический снегоход, на самом деле за лыжами у него спрятаны маленькие колесики. Киношная хитрость.
У Дениса внутри что-то зашевелилось.
- Возможно, ваше нынешнее положение как раз добавило бы вам популярности…
- Я больше не занимаюсь публичной политикой. Ушел в бизнес. Точнее, вернулся. Точнее, ищу для себя новые неизведанные пути. Вот видите, решил теперь кинематографом заняться.
- Я слышал, в нашей стране это не слишком-то прибыльное дело.
- Я тоже это слышал. Потому и интересно: получится или нет. Представьте, сейчас вот вложил средства в ремейк одного старого советского фильма.
- Случайно не про полярников? - ляпнул вдруг Денис.
- Да… - сказал Клеонский слегка удивленно.
- Случайно не "Семеро смелых"?
- Черт возьми, откуда вы все знаете? Этого же почти никто не знает! Я через третьих лиц… Ах ну да, вам же пропуск выписали от съемочной группы фильма… Денис Андреевич, только я вас прошу…
Денис кивнул, удовлетворенный собственной проницательностью:
- Я молчок.
- Ладно… Хотите выпить?
Денис отрицательно покачал головой.
- Сперва расскажите, Аркадий Олегович, что же с вами случилось? Вы упали со снегохода на съемках своего фильма?
- Ну да.
- Так где же это происходило?
- Там же, в павильоне. У них там такой Голливуд, я вам скажу! Что угодно можно сделать. Вот я на снегоходе и прокатился. В результате перелом шейки бедра и диагноз: два месяца в коляске.
- Сочувствую.
- Да уж, не очень приятственно, можете поверить. Старики, говорят, с такими травмами вообще не встают.
- Старики не катаются на снегоходах, - заметил Денис. - Летом.
- И то верно, - засмеялся Клеонский.
- Аркадий Олегович, и зачем вам это нужно - кино отечественное?
- А просто интересно. Вдруг получится? Знаете, в чем парадокс нашего рынка?
- Нет, но, надеюсь, вы мне расскажете.
- У нас можно за американские деньги купить у лиц кавказской национальности итальянские товары китайского производства, а потом чисто по-русски возмущаться: мол, довели евреи страну.
Клеонский потушил окурок в пепельнице, приделанной к широкой рукоятке его кресла, и тут же достал новую сигариллу.
- Вы много курите, - заметил Денис, - это, наверно, не очень разумно в вашем положении.
- Это что! Вот помню в студенческие времена зависали в общаге всю ночь - в преферанс играли, а уж курили как дышали. Так вот утром решили наконец выйти умыться, зубы почистить и все такое, а в это время наш сосед решил поиздеваться - раздобыл где-то леску, натянул ее под потолком, вот. Представьте, возвращаемся, у нас накурено до ужаса, только теперь обратили внимание, значит, а посреди комнаты под потолком топор в воздухе висит…
- Аркадий Олегович, - взмолился Денис. - К чему все эти байки?!
- Не перебивайте, - невозмутимо сказал Клеонский. - Так вот у нас там был парень один, ох и здорово в карты играл, он придумал такой трюк. Мы садимся, продолжаем играть, и тот, у кого в пульке больше всех (вы в преферанс играете? ну неважно), в общем, тот, у кого дела лучше всех, должен сесть под этим топором. И что вы думаете? Каждый, кто туда садился, нервничал, вертелся и волей-неволей начинал проигрывать. Шансы уравнивались. Он пересаживался, на его место садился другой… Неплохо придумано, верно? Только один, тот, кто все это придумал, и не проигрывал. Нервы у него, надо сказать, всегда были железные. Он потом это своей профессией сделал…
И тут Дениса наконец осенило:
- Это был Чаплин?!
Клеонский молча улыбался.
- Значит, вы с ним давно знакомы, еще со студенческих времен? Значит, он ваш человек? Значит, вся эта игра - с телефонными звонками от него - ваших рук дело?
- Нет-нет, - запротестовал Клеонский. - В его аферы меня не путайте. Случайно узнав о том, что Чаплин с вами общается, я просто попросил его привезти вас ко мне, так чтобы обошлось без утечки информации, чтобы вы не знали, куда на самом деле направляетесь. Ну а уж каким способом он это станет делать… У него фантазия богатая.
- В этом я убедился, - вздохнул Денис. - Значит, возобновили студенческую дружбу, Аркадий Олегович?
- А я ее и не прерывал, - обиженно заметил Клеонский. - Мы с Чаплиным каждое последнее воскресенье месяца уже лет двадцать пульку расписываем. Если хотите знать, он ко мне даже в Лондон для этого летал.
- А вы к нему в зону? - поддел Денис.
- Не преувеличивайте мое могущество. В те времена, а это ведь конец восьмидесятых, такое мне было неподвластно. Хотя я его проведывал, конечно.
- Такая верность - это похвально.
- Иронизируете?
- Ничуть. Я только хотел спросить: вы, что же, в курсе всех его дел?
- Отнюдь нет. Чаплин весьма замкнут и сам про себя мало что рассказывает. О вас он, правда, с удовольствием болтал. Я даже удивился, - сдержал улыбку Клеонский. - Я, как вы понимаете, с легкостью и удовольствием поддержал бы его материально, но он и слышать об этом не хочет. Так что занимается своими странными ремеслами, крутится как может.
Да уж, подумал Денис, вспомнив выцыганенные у него полторы сотни.
- Аркадий Олегович, вы в курсе, что он сотрудничал с одним офицером МУРа, а позже участковым по фамилии Бедняков? Чаплин что-нибудь про это рассказывал?
Клеонский задумался, как бы припоминая, потом отрицательно покачал головой.
- А позвольте спросить, зачем вы просили Чаплина привезти меня к вам?
- Да просто пообщаться, - жалобным голосом сказал Клеонский. - Вы не поверите, как здесь скучно! Кроме того… - он поерзал в своем кресле, - кроме того, я подумал, может быть, вы со своими связями сможете мне помочь… Если захотите, конечно.
- Какие же у меня связи? - искренне удивился Денис тому, что один из самых богатых людей в стране и, возможно, самых могущественных, просит его помощи. - С кем это?
- Сами знаете с кем, - хитро прищурился Клеонский.
- Можно наконец говорить не загадками? - с небольшой ноткой раздражения попросил Денис.
- Понимаете, после того, что я сделал, мне самому немного неудобно… Да еще травма эта так некстати случилась. Никто ведь не поверит, что я на снегоходе летом навернулся. Сами посудите, как это абсурдно выглядит.
Да уж, подумал Денис. И спохватился:
- Кстати! Аркадий Олегович, вы же торгуете бензином?