Глава третья "Я вернулась в свой город, знакомый до слез…"
Олег Иванович положил трубку на рычаг и весело подмигнул сидевшей напротив него Валерии:
- Ты выиграла пари, твой благоверный действительно позвонил. Так что за мной шоколадка. Я молчал как рыба, ты же слышала.
- Ну и молодец, - довольно равнодушно отозвалась Валерия. - Тем более ты все равно не знаешь, где я остановлюсь. Я сама это всегда решаю, причем иногда - в последний момент. Особенно если еду в Питер.
- Ну да, ну да, родной город, знакомый до слез и все такое. А если будет необходимость с тобой связаться?
- Есть такая штука, называется мобильный телефон. Слышал?
- Он же у тебя вроде не в порядке?
- С чего это ты взял? - чуть делано изумилась Валерия. - Прекрасно работает, просто… избирательно.
- Поссорилась с Борисом, - уверенно предположил Олег Иванович. - Не делай невинных глаз, я три раза разводился, все нюансы знаю наизусть. Хочешь, чтобы он за тобой побегал, глубже вину прочувствовал. Так?
- Примерно так, - неохотно согласилась Валерия. - Командировка моя, поэтому, как нельзя более кстати. Так что давай ближе к делу.
- К делу или к телу? - решил сострить Олег Иванович, но встретил такой ледяной взгляд, что буквально покрылся гусиной кожей. - Все, прости, виноват, безобразно вспылил, учту, исправлюсь. Ты делаешь интервью с этой мадам, вдовой видного политика, которая сама хочет стать заметной личностью. Правильно?
- Правильно. Вопросы я уже набросала. О политике говорить, естественно, не буду, это скучно, об этом только что на заборах не пишут. Попробую раскрутить ее на беседу "как женщина женщине".
- Умничка! - восторженно воскликнул Олег Иванович. - И насчет личных планов на будущее - обязательно. Нашим читательницам плевать, какой проект на телевидении она собирается раскручивать, им интересно, как она нынешнее свое одиночество переносит, чем его скрашивает. Или кем.
- Мне бы не хотелось делать материал на грани сплетни, - поморщилась Валерия. - Я посмотрела кое-какие материалы, навела справки - дама вроде бы неглупая, целеустремленная, немного тщеславная, но кто же из нас без изъяна? И семья у нее интересная. Конечно, все сведения тщательно проверены, а то, что она сама расскажет, я ей в лучшем виде на рассмотрение представлю.
- В общем, как всегда, - с довольным видом подвел итог Олег Иванович. - А теперь что касается нового проекта. Я бы хотел, чтобы ты взялась за серию портретов женщин-политиков, но без политики. Как тебе идея?
- Надо подумать… - неопределенно отозвалась Валерия.
Необычайно свежая мысль! А главное - оригинальная. Интереснее было бы сделать только серию очерков о мужчинах-политиках, но без политики. Так сказать, портрет в домашнем интерьере…
- Что-то придумала, - безошибочно определил Олег Иванович. - В глазах появился охотничий блеск. Я тебя знаю лучше, чем ты полагаешь.
- Придумала. Но идея пока сырая, обдумаю по дороге туда и обратно. Да и в белые ночи плохо спится.
- Ну хоть намекни! - взмолился Олег Иванович.
- А что намекать? Ты сам мне эту идею подал, - пожала плечами Валерия и конспективно изложила только что родившийся у нее замысел нового цикла.
- Это, значит, я такой умный, - польщенно усмехнулся Олег Иванович. - Ну-ну. Умеешь ты все-таки мужика по шерстке погладить так, что он вмиг ручным становится.
- Была бы шерстка, а погладить - дело нехитрое, - отозвалась Валерия, украдкой бросая взгляд на часы.
Меньше чем через час ей ехать визировать интервью, а тут разговору, похоже, конца-края не видно. Надо как-то деликатно сворачивать беседу с шефом и в темпе ехать к "плейбою". Туда по московским пробкам не меньше получаса потребуется, чтобы добраться.
- Сколько тебе времени нужно на визирование? - очень точно оценил перехваченный взгляд Олег Иванович.
Валерия пожала плечами.
- Это непредсказуемо. От четверти часа до… отхода поезда. Наш герой-любовник очень уж любит поговорить, особенно о себе и о своих победах на фронтах любви.
- Он к тебе не клеился? - ревниво спросил Олег Иванович.
Валерия усмехнулась и подумала, что Боб никогда не задал бы ей подобного вопроса. Похоже, он ее и не ревнует вовсе, доверяет полностью, да и поводов она не давала. А этот… Эх, Боб, придется с тобой мириться. Простить твой мимолетный кобеляж и продолжать жить дальше. Все-таки самый умный и красивый мужчина в ее ближайшем окружении - это собственный супруг. Такими не бросаются.
- Впрочем, за тобой любой мужчина, по-моему, тут же начинает ухаживать, если он не слепой, - поторопился исправить свой промах Олег Иванович. - Вот повезло Борьке! И не ругайтесь вы с ним, как друг советую, хотя лично мне это невыгодно. Ну, ляпнул что-нибудь, ну глупость сделал, так прости его. Поверь мне, мужики очень ценят, когда их не пилят до бесконечности, а немножко помучат - и простят. Особенно если это в первый раз.
- Я подумаю, - совершенно серьезно сказала Валерия. - Возможно, ты прав. Но видеть его пока не хочу. В Питере остыну, он глубже осознает, что был не прав, тогда…
- Ну и умничка, - со вздохом подвел итог Олег Иванович. - Если все-таки надумаешь поменять мужа, помни, что у меня преимущественное право: два года безответной любви. И в любом списке я должен быть под номером первым.
- Раз должен - значит, будешь, - уже машинально ответила Валерия, собирая свои вещи в сумочку. - Ну, счастливо. Вернусь через три дня, докладывать о ходе событий буду регулярно.
- Решишь задержаться на пару деньков - только позвони, - небрежно сказал Олег Иванович. - Тебе все можно.
- Благодарю за доверие, - усмехнулась Валерия, встала и вышла из кабинета.
Настроение у нее, как ни странно, было приличным. Все-таки Олег ведет себя как настоящий друг: в душу не лезет, вопросами не донимает, свободу действий предоставляет почти полную. Злоупотреблять этим, конечно, не следует, но мало ли какие ситуации в жизни бывают. Такими отношениями опять же не бросаются.
И наверное он прав: не стоит обострять ситуацию, нужно самой позвонить Борису. Только не на мобилку, а на домашний телефон. Если дома - значит, действительно раскаивается и можно будет подумать о следующем шаге к примирению.
По дороге к "плейбою" случилась мелкая неприятность - спустило колесо, но в таких случаях Валерия предпочитала забывать о равноправии и о принципе "я сама", а просто выходила из машины и вставала возле нее с очень грустным видом. Не было еще случая, чтобы через пять минут двое-трое добровольцев, пыхтя от усердия не возились с запаской, время от времени бросая, на попавшую в беду красотку зазывные взгляды. После того как все было сделано, обычно просили "телефончик" и получали в ответ вежливо-уклончивое:
- Большое спасибо за помощь, но у меня очень ревнивый муж.
На сей раз все тоже было по схеме, но на встречу, Валерия, естественно, опоздала. Правда, позвонила и предупредила, но к месту назначения добралась лишь около семи: ехать нужно было почти на край Москвы - в Крылатское. И примерно час потратила на пустейшую светскую беседу "за кофейком", а потом почти насильно заставила слишком уж гостеприимного хозяина заняться визированием интервью.
Тут же оказалось, что красавец и бывший неотразимый сердцеед - еще и патологический зануда: читал и правил он около двух часов, делая при этом далеко не самые умные и толковые замечания. Валерии стало понятно, почему все его многочисленные браки оказывались столь непродолжительными: такую мелочность и придирчивость могла вынести только святая.
В результате, времени оставалось ровно столько, чтобы добраться до вокзала, поставить машину на платную стоянку и сесть в поезд. По дороге Валерия решила, что все-таки позвонит Бобу прямо сейчас: после одиннадцати вечера на работе ему делать нечего, должен вернуться домой. Она только поговорит с ним, поговорит очень прохладно, но он умный мужик, поймет, что ему дают шанс на примирение. Но дают этот шанс только в том случае, если он окажется возле домашнего телефона.
Трубку Боб снял со второго звонка, и сердце Валерии радостно дрогнуло. Но голос она постаралась сохранить как можно более равнодушным:
- Ты дома? - спросила она вместо приветствия.
И тут же услышала, как буквально в двух шагах от телефонной трубки что-то загремело и абсолютно женский голос выругался: то ли ушиблась, то ли испугалась. Ах, мерзавец, дома-то дома, но с бабой! Валерия нажала кнопку отбоя, чудом избежала столкновения с выскочившей откуда-то наперерез "Газелью", тоже выругалась и постаралась взять себя в руки. Ну, теперь Боб за ней действительно побегает, второго прокола за один день она ему не простит. В поезде, попросив проводника постелить ей немедленно, принести минеральной воды и больше не беспокоить, Валерия отключила телефон, приняла - редчайший для нее случай! - таблетку снотворного и через полчаса уже мирно спала под стук колес. Правда, если бы кто-то внимательно вгляделся в ее лицо, то заметил бы на нем следы недавних слез. Но вглядываться было некому.
Питер встретил Валерию нехарактерной для него погодой: ярким солнцем и теплым ветерком. Поэтому она не стала брать такси, а просто доехала на троллейбусе до Васильевского острова и там, пройдя пешком минут пятнадцать, оказалась перед недавно отреставрированным четырехэтажным домом с двумя подъездами. В одном из них располагалась маленькая гостиница, про которую почти никто не знал, но которая не уступала комфортом новым отелям-люкс, появившимся в городе на Неве, хотя цена за номер была раза в четыре ниже.
В уютном холле гостиницы Валерия подтвердила заказ на завтрак, поднялась в номер, распаковала вещи и приняла душ. Когда принесли завтрак, попросила свежие газеты и включила телевизор, чтобы сразу попасть в курс дел, происходивших в городе. Ничего особенно важного не узнала, выкурила сигарету и, посмотрев на часы, позвонила пресс-секретарю дамы, с которой у нее была назначена встреча на три часа дня. Пресс-секретарь была сама любезность, но сообщила, что у ее патронессы только что наметилась важнейшая встреча в Смольном в два часа, так что не затруднит ли уважаемую журналистку перезвонить около трех часов: возможно, Ми-лена Семеновна освободится, а других важных дел у нее на сегодня не намечено.
Мысленно Валерия чертыхнулась: ей предстояло чем-то себя занять ближайшие три часа, а вполне возможно - и весь сегодняшний день, потому что внутренний голос подсказывал ей: сегодня интервью не состоится. Просто так в Смольный срочно не вызывают, особенно незадолго до губернаторских выборов, и как бы глубокоуважаемая Милена Семеновна не застряла в этом заведении до глубокой ночи. Все лезут в политику, просто помешательство какое-то!
Помедлив некоторое время, Валерия с огромной неохотой взялась за телефон и набрала номер своей матушки. Аде, конечно, трижды наплевать, чем занимается Валерия, но если не позвонить в первые же часы после приезда в родной город, есть реальный шанс нарваться на тематический скандал: "Забытая старуха-мать". Особенно если отчима нет в Питере, хотя это-то как раз было бы неплохо. Так что в любом случае нужно звонить.
- Ада? - спросила Валерия, когда мать сняла трубку после третьего или четвертого звонка. - Это я. Я в Питере. Ты уже встала, дорогая?
Этот вопрос тоже был из разряда обязательных: до полудня Аде звонить не рекомендовалось, а после нужно было осведомиться, не обеспокоили ли ее. В Москве, время от времени размышляя о своих отношениях с матерью, Валерия иногда думала, почему она позволяет втягивать себя в эти дурацкие игры, но при непосредственном общении с Адой терялась и тщательно соблюдала все правила, придуманные вечно молодой красавицей, которой было решительно нечего делать.
- Ну что ты, милая, - раздался в ответ капризно-манерный голос Ады, - я же почти не сплю. В моем возрасте бессонница так распространена… Ты надолго к нам?
- На три дня. В командировку.
- Как чудесно, милая! Может быть, придешь завтра к нам на ужин? Сегодня, к сожалению, мы с Дато приглашены на прием…
Сожалеет она, как же! После посещения салонов красоты Ада больше всего любит ходить на всевозможные приемы и презентации. Каждый раз - в новом туалете и с умопомрачительными драгоценностями. А отчим это только поощряет: такая жена - ходячая реклама его бизнеса. Он владелец нескольких престижных салонов красоты в Питере, кроме того, как подозревала Валерия, через подставных лиц имел долю и в сверхприбыльном пивном бизнесе. Последнее, конечно, не слишком респектабельно, зато - выгодно.
- С удовольствием, Ада. Часиков в семь?
- Да, милая, как обычно. Жаль, что ты без Бореньки.
- Мне тоже, - сквозь зубы проговорила Валерия. - Ты здорова? Тебя не утомит мой приезд?
- Ах, милая, я такая старая бабка, просто удивительно, как еще не развалилась совсем. Но ради тебя я готова на что угодно.
- Тогда до завтра, Адочка. Если что - звони мне на мобильный телефон, номер ты знаешь.
- Спасибо, милая, ты же знаешь, что я ненавижу телефоны. Но мне приятно, что ты это предлагаешь. До завтра. Я передам твой привет Дато.
Легкая шпилька: сама Валерия о привете и не заикалась, а это нужно было сделать обязательно. Ладно, перебьется один раз без привета, тем более что Ада все равно его передаст, да еще от себя что-нибудь добавит. Значит, дорогой отчим в городе. Жаль, век бы вас не видеть, уважаемый Давид Вахтангович. Но ничего не поделаешь…
До звонка пресс-секретарю оставалось еще два часа и проводить их в гостиничном номере, особенно в такую погоду, было просто глупо. Поэтому Валерия переоделась в необычайно шедший ей оливково-зеленый костюм с жакетом в талию и длинной расклешенной юбкой, надела туфли на высоких каблуках, которые были хороши тем, что в них можно было провести практически целый день, не испытывая ни малейшего дискомфорта, и чуть-чуть подкрасилась. В конце концов, она действительно заслужила небольшой отдых, особенно в родном городе, городе детства.
На всякий случай Валерия сунула в сумочку диктофон - маленькое чудо, подаренное ей на Новый год мужем: записывающее устройство было, во-первых, цифровым, что избавляло от возни с кассетами, во-вторых, обладало мощным аккумулятором, рассчитанным на шесть часов непрерывной работы, в-третьих, имело дополнение в виде фотоаппарата - тоже цифрового, а в-четвертых, совмещалось с компьютером. Весил диктофон не больше четырехсот граммов и умещался в любой дамской сумочке.
Валерия вышла на набережную, перешла через Дворцовый мост и углубилась в милые ее сердцу петербургские улицы - прямые, без московских закоулков-зигзагов, застроенные домами прошлого и позапрошлого веков. Город-музей, город-сказка под открытым небом, между прочим, здорово похорошевший со времени ее последнего приезда сюда. Это понятно - готовятся к юбилею, наводят лоск. Но посмотреть приятно, хотя автомобилистам, наверняка, приходится несладко: половина улиц перекопана или перегорожена. Что ж, может, хоть сейчас появятся нормальные дорожные покрытия, а не те ямы и выбоины, которыми всегда изобиловали городские улицы даже в центре.
На Литовском проспекте Валерия углядела летнее кафе: тоже новое явление для Петербурга с его причудливыми погодными изменениями. Но сегодня это было самое то, и Валерия присела за уютный столик на двоих под тентом, рассчитывая на чашку приличного кофе и какой-нибудь рогалик. Тем более что уже через полчаса настанет время звонить пресс-секретарю и неизвестно, когда можно будет устроить себе хотя бы короткий перерыв.
Кофе оказался выше всяких похвал, именно такой, какой любила Валерия и тщетно добивалась в московских кафе, а вместо рогалика официантка принесла два маленьких теплых круассана с сыром. Мелочи всегда удивительным образом поднимали Валерии настроение, вот и теперь она почувствовала какую-то свободу и легкость мысли, причем думать о Москве и обо всем, что там произошло, совершенно не хотелось. Она решила, что если интервью состоится, то вечером она позвонит школьной подруге Милке или свяжется с еще одной одноклассницей - Софкой, а то и с обеими сразу, пригласит их в какое-нибудь тихое, респектабельное заведение и они всласть насплетничаются о прошлом и настоящем.
Через пятнадцать минут выяснилось, что Милена Прекрасная все еще пребывает в Смольном, и когда оттуда выберется - сама не знает. Поэтому она просит извинения, а также - перенести встречу на завтра, ровно в полдень. Честью клянется, что на сей раз никаких накладок не будет.
- Вы знаете, что "Леди" - один из самых респектабельных и престижных журналов в России? - прервала Валерия пресс-секретаршу. - Или ваша патронесса думает, что имеет дело с газетой "Новости Козявкино"? Тогда это - ваш промах. Вы плохо выполняете свои обязанности.
- Но Смольный… - растерялась пресс-секретарша.
- Смольный, согласна, причина уважительная. Но если интервью сорвется и завтра, будьте уверены, я обеспечу публикацию такого материала о Милене Семеновне, что ее туда даже на благотворительный утренник никогда больше не пригласят.
Конечно, пугать бедную девочку - свинство. Но и торчать тут, ожидая, когда мадам соблаговолит уделить ей пару часов своего бесценного времени, Валерия не собиралась. Если этой публике спускать подобные выходки, они обнаглеют окончательно. И так уже об журналистов только что ноги не вытирают, так вот с ней этот номер не пройдет. Она профессионал, знает себе цену и будьте любезны с этим считаться.
Что же теперь делать? Валерия полистала записную книжку и набрала номер Милки. Долгие гудки, никакого ответа. Мобильником подруга обзавестись не удосужилась. Или не считает нужным. Кстати, может она сейчас элементарно на работе? Валерия набрала номер довольно популярной питерской газеты и попросила к телефону Людмилу Оленеву. После недолгого ожидания она узнала, что данная особа в этой газете уже около года не работает, а где трудится теперь - неизвестно. В последней фразе Валерии почудились некоторые нотки ехидства, но она не обратила на это особого внимания. Просто теперь нужно разыскивать Милку через Софку, вот и все.
Наученная первым опытом, Валерия позвонила Софье Кудрявцевой сразу в редакцию женского журнала, где она вела рубрику "Ваш дом - ваша крепость", и выяснила, что подруга находится в декретном отпуске. Не задумываясь над тем, что бы это значило, Валерия поблагодарила и набрала домашний номер Софки. Та, судя по всему, жила по-прежнему в коммунальной квартире недалеко от станции метро "Чернышевская", точнее, в доме рядом со станцией метро, и к телефону ее подозвала одна из соседок.
- Лерка! - обрадовалась Софка. - Какими судьбами? Сто лет не виделись. Надолго в Питер?
- На три дня в командировку, - сообщила Валерия. - Хотелось бы сбежаться на нейтральной территории, посплетничать. Как ты сегодня вечером?
- Да как всегда! - с неожиданным раздражением отозвалась Софка. - Накормлю свой выводок, затолкаю в постель и сама спать завалюсь. Был бы телевизор…
- То есть? - не поняла Валерия.
- То и есть, что живу, как в каменном веке, только хуже. С тремя-то детьми…
- Слушай, Софка, я ничего не понимаю, - решительно сказала Валерия. - Я тут недалеко, могу подскочить, адрес помню. Что по дороге купить?
- Еды, - мрачно ответила подруга. - И без выкрутасов. Можно просто хлеба.