Да, я действительно задел их за живое.
- Разве не в этом состоит прелесть судопроизводства, Дуайт? Не ты принимаешь решение, а судья. Поэтому я обратился к нему, а не к тебе.
- В данном случае все зависит от нас, - пояснил он. - Мы снимем обвинение в краже и оставим только наркотики. Если ты не отзовешь свое ходатайство, мы объясним судье, что это уже не актуально.
Я улыбнулся и кивнул. Патрик спасен.
- Да, но есть маленькая проблема, Дуайт: обвинение в хранении наркотиков напрямую связано с расследованием кражи. Ордер на арест был выписан по делу о воровстве. Тогда-то они и нашли наркотики. Так что одно без другого не пойдет.
Я чувствовал, что Поузи заранее знает все, что я скажу, и просто следует своему сценарию. У него была цель, к которой он стремился. Я не возражал. На сей раз наши интересы совпадали.
- Тогда нам, пожалуй, стоит это обсудить, - заметил он таким тоном, будто эта мысль только сейчас пришла ему в голову.
Все правильно. Мы пришли к тому, к чему Поузи вел с самого начала.
- Я готов к любому диалогу, Дуайт. Тебе известно, что после ареста мой клиент прошел добровольный курс лечения. Сейчас он полностью реабилитировался, работает на полную ставку и уже четыре месяца не замечен ни в чем дурном. Хенсон хочет одного - нормальной жизни.
- Рад слышать, - с фальшивым энтузиазмом подхватил Поузи. - Прокуратура всегда приветствует добровольную реабилитацию.
"Кто бы сомневался", - чуть не бросил я в ответ.
- Паренек старается изо всех сил. Я за него ручаюсь. Какие у тебя планы на его счет?
Я уже знал, что пойдет дальше по сценарию. Поузи от лица прокуратуры сделает широкий жест. Все будет подано так, словно обвинение оказывает нам большую услугу, хотя на самом деле они просто желали спасти от скандала важную фигуру. Что ж, прекрасно. Мне плевать на политику, лишь бы мой клиент получил то, что я хочу.
- Вот что я тебе скажу, Микки. Давай закроем дело и дадим Патрику возможность стать полноправным членом общества.
- Звучит прекрасно, Дуайт. Я тебе очень признателен. И Патрик тоже.
- Ладно, тогда дай мне отчет по реабилитации, а я приложу его к делу и представлю в суд.
Поузи имел в виду досудебное решение вопроса. Патрика обяжут пройти двухнедельный тест на наркотики, и если все окажется в порядке, через полгода дело закроют. На Хенсоне останется привлечение к суду, но никакой судимости. А вот если…
- Ты не хочешь снять с него все обвинения? - спросил я.
- Эй, Микки, это уж чересчур. Ведь он вломился в дом и украл бриллианты.
- Никуда он не вламывался, Дуайт. Его пригласили. А насчет бриллиантов - мы как раз это и обсуждаем, верно? Были ли вообще какие-то бриллианты…
Поузи сообразил, что упоминать бриллианты не следовало, и быстро дал задний ход.
- Ладно, я приложу это к делу.
- Ты чудесный человек, Дуайт.
- Стараюсь. Так ты отзовешь свое ходатайство?
- Завтра. Когда встретимся в суде? В конце следующей недели у меня начинается новый процесс.
- Тогда в понедельник. Я тебе сообщу.
Я повесил трубку и связался по внутренней связи с приемной. К счастью, Лорна была еще на месте.
- Я сказал тебе идти домой, - напомнил я.
- Ты застал меня уже в дверях. Я решила оставить тут свою машину и поехать с Циско.
- Что? На его драндулете?
- Прости, папочка, но это не твоя забота.
Я застонал.
- Черт, но я не могу потерять сразу обоих! Если ты не поедешь, может, мне удастся сохранить хотя бы тебя.
- Микки, перестань!
- Передай Циско, что мне нужен адрес ликвидатора.
- Да. Увидимся завтра.
- Надеюсь. Не забудь шлем.
Едва я повесил трубку, как появился Циско - с блокнотом в одной руке и кобурой в другой. Обойдя вокруг стола, он молча положил на него блокнот, выдвинул ящик и убрал кобуру с пистолетом.
- Что ты делаешь? - удивился я. - Ты не имеешь права давать мне оружие.
- Оно абсолютно легально и зарегистрировано на меня.
- Прекрасно, но ты не можешь дать его мне.
- Я не даю его тебе. Просто оставляю на хранение, потому что ухожу с работы. А утром снова заберу, ясно?
- Как хочешь. Вы оба все преувеличиваете.
- Это лучше, чем недооценивать. До завтра.
- Спасибо. Пришлешь мне Патрика?
- Да. Кстати, я всегда заставляю ее надевать шлем.
Я кивнул.
- Вот и хорошо, Циско.
Он ушел, и скоро в кабинете появился Патрик.
- Патрик, Циско говорил с ликвидатором Винсента, одна из длинных досок у него. Завтра можешь съездить и забрать ее. Просто скажи, что это для меня, а если возникнут проблемы, позвони.
- О Господи, спасибо!
- Ладно, но у меня есть новости получше.
- Что случилось?
Я рассказал ему про телефонный разговор с Дуайтом Поузи. Когда объяснил, что скорее всего ему не придется сидеть в тюрьме, глаза Патрика вспыхнули. Мне показалось, что с его плеч свалилась огромная гора. У парня появилось будущее.
- Я должен позвонить маме! - выпалил он. - Она будет счастлива.
- Надеюсь, и ты тоже.
- Боже мой, конечно!
- А за проделанную работу ты должен мне пару тысяч. Это две с половиной недели водительской работы. Если хочешь, можешь продолжать возить меня, пока не выплатишь долг. А потом решим, что делать дальше.
- Отличная мысль. Мне нравится работа.
- Вот и замечательно. Значит, договорились.
Патрик широко улыбнулся и шагнул к дверям.
- Подожди!
Он обернулся.
- Сегодня ночью ты спал в своей машине в гараже, верно?
- Ох, простите. Я найду другое место. - Хенсон виновато опустил голову.
- Нет, ты меня прости. Я забыл, как ты рассказывал мне, что живешь в машине и спишь в будке у охранников. Ночевать в гараже, где накануне произошло убийство…
- Устроюсь где-нибудь еще.
- Я могу дать тебе аванс за предстоящую работу, и ты снимешь номер в мотеле.
Мне хотелось ему помочь, но я знал, что жить в дешевых мотелях почти так же уныло, как в автомобиле.
- Вот что я тебе скажу, - продолжил я. - Если есть желание, можешь пожить у меня пару недель. Пока не накопишь денег и не придумаешь что-нибудь получше.
- У вас дома?
- Ну да, временно.
- С вами?
- Ты не так меня понял, Патрик. У меня целый дом, и я выделю тебе комнату. Правда, в среду и по выходным ты будешь ночевать у друзей или в мотеле. В эти дни я приглашаю к себе дочь.
Он немного подумал и кивнул.
- Пойдет.
Я взял у него блокнот с адресом ликвидатора и написал внизу свой адрес.
- Когда заберешь доску, отправляйся ко мне по этому адресу. Свернешь сразу за Лорел-каньон, недалеко от Маунт-Олимпус. Там поднимешься на крыльцо и увидишь веранду со столиком и креслами, а на столике пепельницу. Под пепельницей лежат ключи. Спальня для гостей справа от кухни. Чувствуй себя как дома.
- Спасибо.
Он взял блокнот и взглянул на адрес.
- Видимо, сегодня я вернусь поздно, - добавил я. - На следующей неделе у меня начинается процесс, и работать придется допоздна.
- Хорошо.
- Имей в виду, мы говорим всего о нескольких неделях. Пока ты снова не встанешь на ноги. А до тех пор, надеюсь, мы станем помогать друг другу. В том смысле, что, если у одного начнутся проблемы, ему будет с кем это обсудить. Согласен?
- Да.
Я не объяснил Патрику, что, вероятно, его помощь нужна мне даже больше, чем моя ему. Последние сорок восемь часов груз новой работы все сильнее давил мне на плечи. Мне хотелось отступить, вернуться в тот уютный безопасный мир, который создавали для меня таблетки. Раньше лекарства воздвигали защитный слой между мной и безжалостной стеной реальности. И я все больше жаждал этой спасительной защиты.
Но в глубине души я сознавал, что не желаю возвращаться к прошлому, и надеялся, что Патрик поможет.
- Спасибо, мистер Холлер.
Я поднял голову, отвлекшись от своих мыслей.
- Зови меня, Микки, - предложил я. - Это я должен тебя благодарить.
- Почему вы это делаете, Микки?
Минуту я смотрел на огромную рыбу на стене, затем перевел взгляд на него.
- Не знаю, Патрик. Но у меня такое чувство, что, помогая тебе, я помогу и себе.
Хенсон кивнул, будто догадался, о чем я говорю. Странно, ведь сам я себя не понимал.
- Забери доску, Патрик. Увидимся дома. И не забудь позвонить маме.
30
Оставшись один, я принялся за дело. Мне была нужна чистая бумага и острые карандаши. Я достал из шкафчика два больших блокнота и четыре длинных карандаша с ластиком. Заточил их кончики и взялся за работу.
Винсент разбил дело Эллиота на две части, разместив их по разным папкам. В первой хранились документы со стороны обвинения, во второй, более тонкой, - материалы со стороны защиты. Небольшой объем второй папки меня не смущал. Защита собирает информацию по тем же правилам, что и обвинение. Данные из второй папки передаются в прокуратуру. Поэтому опытный адвокат старается не раздувать свое дело. Информацию он держит в голове или прячет в компьютере. У меня не было ни головы Винсента, ни его ноутбука, но я не сомневался, что Джерри приберег копию своих файлов где-то на бумаге. Именно там находилась "волшебная пуля". Осталось только ее найти.
Я начал с толстой папки обвинения. Читал очень внимательно, страницу за страницей, слово за словом. Иногда делал пометки в одном блокноте и рисовал графики в другом. Достав из ящика увеличительное стекло, я тщательно рассмотрел снимки с места преступления и составил полный список фамилий, встречавшихся в документах.
Затем открыл вторую папку и опять прочитал все от корки до корки. Два раза звонил телефон, но я даже не взглянул на дисплей, чтобы посмотреть номер. Мне было безразлично. Я рвался к одной цели: найти "волшебную пулю".
Покончив с бумагами Эллиота, я взялся за дело Уимса и долго изучал документы и отчеты. Поскольку Уимса арестовали после шумной истории и в ней участвовало множество полицейских и спецназовцев, папка буквально разбухла от всевозможных отчетов и докладов. Она была напичкана подробным изложением разговоров с Уимсом, описанием оружия и данными баллистической экспертизы, а также перечнем улик, показаниями свидетелей и сообщениями от дежурных патрулей.
В папке содержались десятки фамилий, и я сверил их со списком из дела Эллиота. Заодно проверил адреса.
Мне попалась одна бывшая клиентка. Я не знал, как ее зовут, потому что ее настоящее имя скорее всего было иным. К суду клиентку привлекли впервые, но для новичка она слишком хорошо представляла себе судебную практику. Вообще она много чего знала. Как бы ее ни звали, она ухитрилась обмануть судопроизводство, и весь процесс ее принимали за другого человека.
Ее обвинили в краже со взломом. Но за этой краткой формулировкой стояла долгая история. Моя клиентка охотилась за богатыми людьми, ночевавшими в номерах отелей. Она умела их вычислить и выследить, отпереть дверной замок и взломать сейф - пока все спали. В минуту откровенности - пожалуй, единственную за время наших отношений - она призналась, что каждый раз, когда в замке щелкала последняя цифра и в сейфе начинал гудеть отпиравший дверцу механизм, у нее в крови бурлил адреналин. Сам сейф и его содержимое волновали ее гораздо меньше, чем легкий звук цифрового замка и бурлящая в жилах кровь. Ничто не могло сравниться с этим моментом.
Когда она мне это рассказала, я понимающе кивнул. Конечно, сам я никогда не вламывался в номера с похрапывающими жильцами, но знал момент, когда в крови бурлит адреналин.
Просматривая документы по второму разу, я все-таки нашел то, что искал. Разгадка торчала у меня прямо под носом - сначала в отчете об аресте Эллиота, потом в графике хронологии событий, который я нарисовал. Я называю такие графики "рождественской елкой". Вначале она стоит неприбранная и ненарядная. Лишь голые факты вместо сучьев. Затем, постепенно углубляясь в дело, я начинаю развешивать на ней гирлянды и украшения: подробности, показания свидетелей, данные судмедэкспертизы. И скоро дерево уже сияет огнями и игрушками. Все, что я знаю о деле, приобретает наглядную форму, связанную временем и действием.
Рисуя рождественскую елку, я уделил особое внимание Уолтеру Эллиоту. Он был древесным стволом, от него расходились остальные ветки. Я выстроил все его передвижения, заявления и действия в хронологическом порядке.
00:40 - У.Э. приезжает в пляжный домик.
00:50 - У.Э. находит трупы.
01:05 - У.Э. звонит в "девять один один".
01:24 - У.Э. снова звонит в "девять один один".
01:28 - полиция прибывает на место преступления.
01:30 - У.Э. взят под стражу.
02:15 - прибывают следователи.
02:40 - У.Э. отвозят в участок в Малибу.
04:55 - У.Э. допрашивают.
05:40 - У.Э. перевозят в Уиттайер.
07:00 - тест на следы пороховых частиц (СПЧ).
08:00 - попытка второго допроса, отказ, арест.
08:40 - У.Э. перевозят в Центральную тюрьму.
Кое-где я поставил предположительное время, но в основном оно прямо следовало из отчетов об аресте и других документов. Органы правопорядка в нашей стране занимаются главным образом бумажной работой. При составлении хронологии всегда можно положиться на материалы прокуратуры.
На втором этапе я пользовался не только карандашом, но и ластиком, и на елке стали появляться украшения.
00:40 - У.Э. приезжает в пляжный домик и находит дверь открытой.
00:50 - У.Э. находит трупы; балконная дверь открыта.
01:05 - У.Э. звонит в "девять один один", ждет снаружи.
01:24 - У.Э. снова звонит туда: почему задержка?
01:28 - полиция прибывает на место преступления: Мюррей (4-альфа-1) и Харбер (4-альфа-2).
01:30 - У.Э. взят под стражу; сидит в патрульной машине.
Мюррей/Харбер осматривают дом.
02:15 - прибывают следователи:
первая группа: Киндер (# 14492) и Эриксон (#21101);
вторая группа: Джошуа (# 22234) и Тоулс (#15154).
02:30 - У.Э. уводят в дом; данные прокуратуры.
02:40 - У.Э. отвозят в участок в Малибу; сопровождают Джошуа и Тоулс.
04:55 - У.Э. допрашивают; допрос ведет Киндер.
05:40 - У.Э. перевозят в Уиттайер; Джошуа, Тоулс.
07:00 - тест на следы пороховых частиц (СПЧ);
сопровождающий Анита Шерман;
доставка в лабораторию - Анита Шерман.
08:00 - второй допрос, ведет Эриксон, отказ У.Э.; поумнел.
08:40 - У.Э. перевозят в Центральную тюрьму; Джошуа/Тоулс.
Рисуя рождественскую елку, я параллельно переносил на другой лист фамилии, упомянутые в полицейских отчетах. Они превращались в список свидетелей, который я должен представить обвинению на следующей неделе. Как правило, я выписывал повестки тем, кто, так или иначе, встречался в документах прокуратуры, - на всякий случай. Во время суда всегда можно вычеркнуть лишнюю фамилию. А вот добавить новую бывает нелегко.
Благодаря своей "елке" и списку свидетелей я мог судить о том, как прокуратура собирается вести дело. Кроме того, можно было выяснить, кого из свидетелей обвинение не включило в перечень и почему. И вдруг, пока я работал и размышлял, пытаясь усвоить полученную информацию, где-то внутри меня тронулись с места незримые колесики и по спине пробежал холодок внезапного открытия. Я нашел "волшебную пулю" Джерри Винсента.
Уолтера Эллиота увезли с пляжа в Малибу, чтобы он не путался под ногами и находился под присмотром, пока прибывшие детективы обследовали место преступления. В участке произошел первый допрос, вскоре прекращенный Эллиотом. Затем его перевезли в штаб-квартиру полиции в Уиттайере, где на руках обнаружили следы пороховых частиц. Затем Киндер и Эриксон попытались снова допросить подозреваемого, но тот благоразумно отказался. Наконец его официально объявили арестованным и отправили в тюрьму округа.
Обычная процедура, подробно описанная в отчете об аресте. С места преступления до участка в Малибу Эллиота сопровождали детективы. Но меня заинтересовало то, что происходило до их прибытия. Данный момент я пропустил при первом чтении. Не заметил простую деталь - условные номера полицейских, первыми приехавших на место. Согласно записям, Мюррей и Харбер были обозначены как "4-альфа-1" и "4-альфа-2". И по крайней мере один из этих номеров встречался в деле Уимса.
Переходя с одной папки на другую и сравнивая данные, я нашел отчет об аресте Уимса и быстро прочитал, пока не дошел до первого упоминания о "4-альфа-1".
Здесь этот номер стоял после фамилии Тодда Сталлуорта. Он был тем самым полицейским, который первым прибыл на место перестрелки в парке Малибу. Это в его машину стрелял Уимс, и это Сталлуорт арестовал правонарушителя и отвез в тюрьму.
Я догадался, что "4-альфа-1" относится не к конкретному человеку, а к району патрулирования или зоне ответственности. Округ Малибу включал множество ненаселенных территорий в западной части штата, от океанских пляжей до горных массивов и городков Саузенд-Окс и Калабасас. Я догадался, что "четверка" - обозначение района, а "альфа" - патрульного отряда и машины. Только так можно объяснить, почему полицейские, работавшие в разные смены и упомянутые в разных отчетах об аресте, имели одинаковые номера.
Когда все детали сошлись, в мою кровь бурным потоком хлынул адреналин. Я сообразил, что открыл Винсент и что хотел сделать. Мне больше не нужны были ни его записи, ни ноутбук. Я не нуждался в услугах его детектива. Теперь я точно знал, в чем заключалась стратегия защиты.
Достав мобильный телефон, я позвонил Циско:
- Это я. Ты знаешь кого-нибудь в полиции?
- Знаю. А что?
- Кто-нибудь из них работает в участке Малибу?
- Был один парень. Но теперь он в Линвуде. В Малибу очень скучно.
- Можешь позвонить ему прямо сейчас?
- Сейчас? Наверное. А зачем?
- Хочу выяснить, что значит патрульный номер "4-альфа-один". Позвонишь?
- Без проблем. Я перезвоню. Но не вешай пока трубку, я дам тебе Лорну. Она хочет что-то сказать.
Я подождал, пока она подойдет к телефону. Доносился звук работающего телевизора. Я нарушил семейную идиллию.
- Микки, ты еще в офисе?
- Да.
- Уже половина девятого. Пора домой.
- Пожалуй. Я подожду звонка от Циско - он должен для меня кое-что проверить, - а потом поеду в "Дэн Тана", закажу себе стейк и спагетти.
Лорна знала, что в "Дэн Тана" я обычно ездил, чтобы что-нибудь отпраздновать. Например, удачный приговор.
- Ты уже ел стейк на завтрак.
- Значит, завершу день так же хорошо, как начал.
- Доволен этим вечером?
- Пожалуй, да. Вполне.
- Поедешь один?
В ее голосе звучало сочувствие: теперь, когда она начала встречаться с Циско, у нее появилось нечто вроде жалости ко мне, бедняге-одиночке, затерянному в огромном и жестоком мире.
- Крэйг или Кристиан составят мне компанию.
Крэйг и Кристиан работали охранниками в заведении. Они всегда были не прочь выпить со мной, не важно, приходил я один или с кем-нибудь еще.
- До завтра, Лорна.
- Хорошо, Микки. Приятного вечера.
- Он уже приятный.