Через пять минут начальник и подчиненный сидели за столом, уставленным открытыми консервами. Посреди стола стояла бутылка "Гжелки". Мужчины уже успели выпить по одной.
- Ситуация серьезная, - продолжил уже начатый разговор Меркулов. - Ведь, по сути, эти господа сводят все усилия правительства по стабилизации экономической ситуации в России на нет. Да, собственно, они и заменили собой государство. Посуди сам, как бизнесмены могут уберечь свое имущество от захвата? С помощью суда? Нет. С помощью властных структур? Опять же нет. Что им остается?
- Известно что, Константин Дмитриевич. Если власть не может защитить частную собственность, то люди бизнеса будут искать альтернативные методы защиты. А это всегда сильные преступные синдикаты и преступные авторитеты, выступающие в роли своеобразных арбитров при разрешении споров, которые не в силах разрешить официальная власть.
Меркулов поднял палец:
- Вот именно. Бизнесмены грудью встают на защиту своих интересов, обращаясь для этого хоть к Богу, хоть к Дьяволу, хоть к преступным группировкам. И их можно понять. Другое дело, что такой подход будет взращивать теневое государство, обладающее своими… чисто бандитскими методами принуждения. Если так будет продолжаться и дальше, то очень скоро теневое государство будет конкурировать с официальным. Такая тенденция намечалась еще в начале девяностых годов. Впрочем… - Меркулов с сожалением посмотрел на Поремского. - Ты ведь тогда еще из рогатки по воробьям стрелял, откуда тебе помнить?
Поремский не стал спорить с шефом. Вместо этого он взял бутылку и наполнил стаканы до половины. Потом пододвинул один из стаканов Меркулову и сказал: Константин Дмитриевич, мне кажется, из этой ситуации может быть еще один выход. Еще более печальный для нашей страны.
- Это какой же? - поинтересовался Меркулов.
- Бизнес придет к выводу, что это государство ему не подходит, и решит поменять его на другое. Как он это сделает - предсказать невозможно. Деньги у бизнесменов на это имеются, а наш народ - с помощью средств массовой информации - можно убедить в чем угодно. Даже в том, что Березовский - новый Христос, а Мать Тереза - воплощение дьявола на земле.
- Ну-ну, не надо так о народе. Народ - он, знаешь, тоже терпит, терпит, а потом… - Тут Меркулов взял стакан с водкой и, запрокинув голову, вылил его содержимое себе в рот. Поставил стакан на стол и закусил шпротами. - Вообще, - продолжил Меркулов с набитым ртом, - смотрю я на все это и удивляюсь. Неужели у нашей власти атрофировался инстинкт самосохранения? Ведь защита прав частной собственности - это не только защита экономики, бюджета, социальной сферы. Это защита собственной стабильности и безопасности. Что еще нужно сделать, чтобы наши власти зачесались?
- Вот-вот, - поддержал начальника Поремский. - Дай бандитам от бизнеса волю - они, конечно, друг друга укокошат. Но заодно и мирных граждан перебьют. Я хоть и "мал", но девяностые годы прекрасно помню. Тогда, в девяносто пятом, крупный бизнес сумел договориться: мол, кончаем, пацаны, друг друга мочить. Пора жить дружно. Но нынче подобный фокус не пройдет.
- Это почему же?
- Так ведь нынче нет прямой угрозы для жизни. Раньше у бизнесменов отнимали жизнь, теперь - бизнес. Бизнес в крайнем случае можно и поменять. А вот жизни другой не будет.
Меркулов задумчиво посмотрел на бутылку.
- Ты прав, ты прав… - проговорил он. - Стало быть, полюбовно наши бизнесмены договариваться не станут. А это значит, что "холодная война", которую они ведут друг с другом, будет продолжаться. И укротить наших российских акул в состоянии только наша российская власть. А реальная власть у нас в стране кто?
- Президент.
Меркулов кивнул взлохмаченной головой:
- Президент, генеральный прокурор, министр внутренних дел, директор ФСБ, я, ты, Турецкий, Грязнов, даже Никитина и Камельков!
Поремский усмехнулся и тоже кивнул:
- Так и есть.
- Ну вот давай тогда за власть и выпьем! А если учесть, что власть - это мы с тобой, то, значит, за нас!
Поремский вновь наполнил стаканы, и мужчины вновь выпили. Меркулов потянулся было за хлебом, но махнул рукой и не стал закусывать.
- Начинать, Володя, нужно с судебной власти! изрек он.
Так ведь уже начали, Константин Дмитриевич. Полгода назад законодательные поправки вывели хозяйственные споры из-под юрисдикции обычных судов.
- Вывести-то они вывели. Но теперь все продолжается в арбитражных судах. Я имею в виду взяточничество, злоупотребление служебным положением со стороны судей. Вот скажи мне, Володя, кто реально может запретить им выносить неправомочные решения?
Поремский цокнул языком:
- У вас слишком пессимистический взгляд на вещи, Константин Дмитриевич. Ведь судебная реформа для того и нужна, чтобы покончить с коррупцией в судах. Положение должно измениться.
- Да ни черта оно не меняется, это твое положение! Про коррупцию в судах теперь молчат, а она между тем цветет буйным цветом. А наши законодатели! Все, что они могут, это демонстрировать "озабоченность". Ты и сам знаешь, что недавно в Думе прошли слушания по проблеме захвата бизнеса. И что? Рекомендовано принять очередные поправки к очередным законам. Но это наивно, Володя. Проблемы лежат не в сфере законов. Проблемы лежат в сфере их исполнения.
- Выходит, что виновата исполнительная власть? Президент виноват?
Меркулов наморщил широкий лоб.
- Все считают, - медленно и раздумчиво заговорил он, - что исполнительная власть в стране всемогущая. Но можно ли защитить всех? Теоретически - да. Если только этим и заниматься. Можем ли мы считать, что наша исполнительная власть сейчас эффективна?
- Не знаю. Наверное, не очень.
- А будет ли она эффективнее, если плюс ко всем своим проблемам еще станет подменять законодательную и судебную?
- Нет.
- Вот то-то и оно.
- Значит, выход из ситуации просматривается лишь один. Нужно биться за ограничение коррупции вообще. А кто может сделать это?
- Кто?
Меркулов обвел пальцем в воздухе круг:
- Общество в целом, вот кто. И в авангарде этой борьбы должны стоять мы - профессионалы. Согласен?
Да, Владимир Дмитриевич. С этим трудно не согласиться.
Ну тогда давай еще по одной - и по домам. - Меркулов задрал рукав пиджака и глянул на часы. - Меня уже моя Леля заждалась. - Он взялся за бутылку, посмотрел на Поремского. - Ты как, вообще, не возражаешь?
Возражать Поремский не стал.
Глава 8
СВИДАНИЕ
Миша Камельков и Юля Иванова возвращались с дня рождения их общего знакомого в прекрасном настроении. Они шли по асфальтовой дорожке, освещенной желтыми фонарями. Камельков без конца сыпал анекдотами, Юля весело над ними смеялась. Многие она слышала и раньше, но Камельков так артистично их рассказывал, что невозможно было удержаться от смеха.
- Ох, Михаил! Тебе бы не в юридической конторе работать, а на сцене - артистом разговорного жанра.
- Это точно, - согласился Камельков. - Одно плохо - Петросяну и Хазанову придется уйти в управдомы.
- Это почему же?
- Не выдержат конкуренции.
Тут Камельков состроил такую высокомерную мину и так значительно посмотрел на Юлю, что она не выдержала и рассмеялась.
- Ты точно артист! Ох! Слишком много смеха для одного вечера! Не расплакаться бы потом.
- Это вы, женщины, можете, - подтвердил Камельков. - В принципе все женщины - шизофренички.
Глаза Юли возмущенно сверкнули.
- Ну вот, договорился, - сказала она. - Почему это мы шизофренички?
Камельков насмешливо приподнял бровь, как это делал профессор Дзикевич:
- Посуди сама. Какой самый главный признак психического расстройства?
- Не знаю. Какой?
- Частая смена настроений! - изрек Камельков с видом знатока человеческих душ. - Допустим, человек только что хохотал как ребенок - и вот он уже рыдает и ненавидит весь мир. А проходит еще пять минут - и он опять смеется. Еще пять минут - и снова слезы. Ты когда-нибудь видела, чтобы мужчина так поступал?
- Ну… - Юля задумалась.
- Не напрягайся - не вспомнишь. А вот женщины постоянно себя так ведут.
- У нас просто другой темперамент, - возразила Юля. - И более острый взгляд на мир. Мир ведь страшно переменчив: меняется он, меняется и наше настроение.
- Наоборот, мир до смешного стабилен, - продолжил поучать Камельков. - Настолько стабилен, что иногда делается тошно и хочется немедленно в нем что-нибудь переменить.
- Ага. Что-нибудь взорвать, разрушить, перевернуть с ног на голову. Типично мужской подход к жизни. Оттого у человечества и все проблемы, что вам, мужикам, не сидится на месте.
- Это не так! - горячо воскликнул Камельков и принялся возмущенно жестикулировать. - Мы двигаем прогресс, создаем цивилизации!
- А потом сами же их и разрушаете, - усмехнулась в ответ Юля. - Помнишь тост Леонова? "Чтобы количество погружений равнялось количеству всплытий!" А по-моему, не надо никуда погружаться, тогда и всплывать не придется. Согласен?
- Не совсем. Мы ведь не просто так погружаемся и всплываем - мы бережем ваш покой. Чтобы вам не пришлось заниматься этим неблагодарным делом.
Юля вздохнула:
- Вы, мужчины, страшные упрямцы. Не буду спорить, мне тебя все равно не убедить.
- Вот это правильный подход, - немедленно согласился Камельков. - Нет ничего противнее женщины, которая без конца спорит с мужчиной. Или с мужчинами. Так и кажется, что у нее вот-вот вырастет борода.
Юля засмеялась:
- Из-за нервного расстройства, что ли?
- Из-за гормональных сдвигов. Она ведь все время пытается доказать, что она такая же, как мужики. Вот только зачем - непонятно.
Юля насмешливо зажала уши ладонями:
- Все-все-все! Хватит меня провоцировать. Все равно не буду с тобой спорить.
- Правильно, - кивнул Камельков. - Не думаю, что тебе пошла бы борода. Да и без усов тебе гораздо лучше.
- Кстати, что это за юридическая контора, в которой ты работаешь?
Камельков пожал плечами и нехотя ответил:
- Да так, контора как контора, чего о ней говорить.
- Большая?
- Контора-то? - Камельков вновь дернул плечом. - Да не очень. Хотя и не сказать, что маленькая. Так, средняя.
- А сколько человек у вас работает?
- Несколько, - уклончиво ответил Камельков.
- Ты говорил, что ее создали бывшие студенты?
- Угу.
Юля восторженно покачала головой:
- Боже мой, как это интересно!
- Почему?
- У меня бы никогда не хватило решимости открыть свое дело. Ну, может быть, потом, лет через десять, когда я стану опытной матроной с резюме как у папы римского. Тогда, может, и решусь.
Камельков с нежностью посмотрел на Юлю:
- Ангел мой, ты себя недооцениваешь.
Неожиданно Юля нахмурилась.
- Не называй меня так, - резко сказала она.
- Как?
- "Ангел мой".
- Почему? Навевает нежелательные воспоминания? - Да.
- Хорошо, не буду.
Они вошли во двор дома, где жила Юля. Остановились возле подъезда.
- Хороший вечер, - сказала Юля. - Спасибо, что вытащил меня на день рождения твоего друга. Мне давно уже нужно было развлечься.
- Всегда пожалуйста, - в тон ей ответил Камельков. - Хочешь, завтра еще куда-нибудь сходим?
Юля внимательно посмотрела на Камелькова. И вдруг спросила:
- Миша, ты пытаешься за мной ухаживать?
Дьявольская проницательность! - улыбнулся
Камельков. - И как только тебе удалось так быстро меня раскусить? Да, пытаюсь. И думаю, что у меня это неплохо получается. Как ты считаешь?
- У тебя это прекрасно получается. Вот только я не уверена, нужно ли нам продолжать встречаться?
- Нужно, - с энтузиазмом сказал Камельков. - Я в этом уверен. Дай мне еще немного времени, и ты сама в этом убедишься.
Юля молчала. Она по-прежнему внимательно вглядывалась в лицо Михаила.
- Не знаю… - тихо сказала она. - Ты хороший парень. Но ведь внешность так обманчива. Вдруг ты совсем не тот, за кого себя выдаешь? Вдруг ты не работаешь в юридической конторе и зовут тебя вовсе не Миша Камельков?
- Здрасте вам! А как же меня, по-твоему, зовут? Джеймс Бонд? А может, Володя Шарапов? Зачем мне врать?
Юля пожала плечами:
- Не знаю. У тебя для этого могут быть тысячи причин.
Камельков нахмурился и понимающе вздохнул:
- Ясно. По всей вероятности, у тебя недавно был роман с человеком, который морочил тебе голову и в конце концов оказался совсем не тем, за кого себя выдавал. Угадал?
- Почти.
- А ты плюнь, - посоветовал Мишаня. - Плюнь и забудь. Люди все разные. Если у тебя на пути встретился один подлец, это не значит, что все такие.
- Наверно, ты прав. Ладно, мне пора. Пока!
Юля поднялась на цыпочки и поцеловала Камелькова в щеку. Затем повернулась и направилась к подъезду.
- И все? - удивленно спросил Камельков.
Юля остановилась. Оглянулась и спросила:
- А ты еще что-то хотел?
- Да в принципе…
- Вот и хорошо, - улыбнулась Юля. - Тогда до завтра. Мой телефон ты знаешь - звони.
Юля помахала Камелькову ладошкой и скрылась в подъезде.
Глава 9
НОВЫЙ ПОВОРОТ
Распрощавшись с Юлей, Камельков еще некоторое время постоял у подъезда, глядя на освещенные окна квартир и прикидывая, в какой из них живет Юля, затем повернулся, сунул руки в карманы брюк и побрел к автобусной остановке, насвистывая под нос: "Сердце красавицы склонно к измене…"
Через три минуты он дошел до конца дома и свернул за угол. Как только он это сделал, дверь машины, припаркованной к высокому бордюру, отделяющему двор от детской площадки, открылась и из нее выбрался высокий человек в черных джинсах и темной футболке. В губах у человека была зажата мерцающая красным огоньком сигарета.
Человек этот задумчиво посмотрел вслед скрывшемуся за углом Камелъкову, затем вынул изо рта сигарету, швырнул ее в лужу и решительно направился к подъезду, в котором жила Юля, на ходу доставая из кармана сотовый телефон.
Войдя в квартиру, разувшись и холодно поздоровавшись с соседями ("вечно они крутятся на кухне, и чего им только в комнатах не сидится, смотрели бы телевизор и радовались жизни")-, Юля прошла к себе.
Закрыв дверь на щеколду, Юля включила свет, затем села на диван и с удовольствием вытянула гудящие от усталости ноги.
Впечатлений от минувшего дня было так много, что у Юли кружилась голова. Впрочем, голова у нее кружилась не только от впечатлений. Все-таки выпитое шампанское тоже давало о себе знать.
Вспомнив, с каким франтовским апломбом открывал Миша шампанское (все время поглядывая в ее сторону), Юля улыбнулась. Все-таки он хороший малый. Веселый, остроумный. После того инцидента в кафе, когда Леус ударил ее по лицу, Юля думала, что никогда больше в жизни ни один мужчина не сможет вызвать у нее положительных эмоций. Однако за сегодняшний день их накопилось так много, что Юля сама себе удивлялась.
Юля вспомнила Леуса, высокого, широкоплечего, светловолосого. Вспомнила Мишу, долговязого, худощавого, с улыбкой на худом лице. Она мысленно поставила их рядом. Они были настолько разные, эти два парня, словно прилетели с разных планет.
"Интересно, смог бы Михаил ударить меня по лицу? - подумала Юля, но тут же себя осадила: -Что за идиотский вопрос! Человек сам толком не знает, на что он способен". Юля помнила, с каким изумлением смотрел Леус на свою руку. Он и сам не ожидал, что поступит так. А ведь Леус не просто человек, он бодигард. Человек, который не вздрогнет, даже если над ухом у него начнут стрелять из автомата, который, проснувшись ночью с похмелья в незнакомом месте, не будет тыкаться из угла в угол с вопросом "что я здесь делаю?" и "как я сюда-попал?", а мгновенно оценит ситуацию и поймет, что ему делать дальше.
И этот выдержанный, как вино, выносливый, как конь, невозмутимый, как черепаха, мужчина с изумлением глядел на свою руку, которой только что ударил по лицу любимую девушку.
Нет, все-таки мы сами себя не знаем, подытожила свои размышления Юля. Она сладко потянулась и скинула с плеч кофту.
- Чаю, что ли, попить? - подумала Юля, но, посмотрев на закрытую дверь, за которой ее поджидали ненавистные соседи, тут же передумала: - Обойдусь. А то еще придется разговаривать с этими дураками. Начнут приставать со своим дурацким дежурством.
Уже три дня, как наступила Юлина очередь мыть полы в прихожей и туалете, но она все еще не могла найти время, чтобы это сделать. Днем она на работе, а по вечерам в квартире толпились люди, и у Юли не было никакого желания ползать у них под ногами с грязной тряпкой в руках.
Юля взяла с тумбочки пульт и включила телевизор. На экране нарисовался престарелый ведущий новостей и монотонно забубнил с полуслова:
- …Относительно трех загадочных убийств, которые прокуратура объединила в одно дело. У следствия по-прежнему нет ответа на основные вопросы: кто, за что и по чьему заказу убил молодых менеджеров. Следователи предполагают, что в Москве существует фирма, специализирующаяся на подготовке наемных убийц самого высокого класса. Впрочем, это утверждение нуждается в доказательстве, а, как нам стало известно, никакими доказательствами следственная группа по этому поводу не располагает… А теперь к другим новостям.
В Испании и Италии по-прежнему стоит необычайная для этого месяца года жара…
Юля нажала на кнопку пульта, и экран телевизора потух. Настроение у нее снова испортилось.
Опять эти убийства. Три убийства. Три бодигарда. Дурацкая, если вдуматься, мысль: ведь бодигарды призваны охранять людей, предотвращать их смерть, защищать от пуль, а тут…
"Нет, - подумала Юля. - Это все из-за того, что Леус меня ударил. Если бы не это, мне бы и в голову не пришло, что три чудесных парня, самые мужественные из всех парней, каких я только встречала, могут оказаться киллерами. Я просто злюсь на Леуса, поэтому и наговариваю на него".
Чтобы избавиться от дурных мыслей, Юля достала из ящика стола дневник и принялась писать.
"Сегодня весь вечер провела со своим новым знакомым - Мишей. Ходили на день рождения к его другу, которого я тоже шапочно - еще с университетских времен - знаю. Время провели просто замечательно!
Миша был хорош. Он залихватски, как настоящий гусар, открывал шампанское, постоянно балагурил, облил именинника газированной водой (с этим у него хуже, чем с шампанским), а под занавес умудрился наступить подруге именинника на сломанную, загипсованную ногу. Господи, что тут началось! Крики, вопли, смех! Подвыпивший именинник был в ярости, и нам с Мишкой пришлось спасаться от него бегством.
Уже когда мы были на улице, именинник и все гости кричали нам с балкона, чтобы мы вернулись, что кто старое помянет, тому глаз вон, но мы посчитали, что вдвоем нам гораздо интереснее, сделали имениннику ручкой и потопали к метро. И лишь возле самого метро я заметила, что мы с Мишкой держимся за руки. Он проследил за моим взглядом и отдернул руку, как будто его кто ужалил. На улице было довольно темно, но мне показалось, что он покраснел от смущения. Впрочем, я могу и ошибаться, он довольно раскованный парень и не лезет за словом в карман.