Да, все-таки Мишка забавный. Он все время ест, а в перерывах между едой мучает меня анекдотами. Он совсем не похож на Леуса, и мне это нравится.
Сама не знаю почему. Мне никогда не нравились балагуры и весельчаки. Миша с виду именно такой, но в нем есть (не знаю, как сказать лучше) какой-то стержень, что-то надежное и сильное. Глядя на него, понимаешь, в какую бы передрягу ты ни попала, он придет тебе на помощь и поможет найти выход из трудной ситуации. Не знаю, почему мне так кажется, просто кажется, и все. Вероятно, женская интуиция? Кстати, сам Миша смеется над этим словосочетанием, считает его надуманным. Впрочем, он еще слишком молод, чтобы разбираться в таких вещах.
По возрасту мы с ним ровесники, но я давно заметила, что мы, женщины, гораздо раньше созреваем не только телом, но и душой. Мужчины до тридцати лет остаются детьми. Инфантильные, хулиганистые, со своими ребяческими замашками и амбициями. До тридцати лет мы их матери, после тридцати они превращаются в наших отцов… Черт, как-то коряво написала, но исправлять нет сил.
Ладно. Утро вечера мудренее. Сейчас у меня голова соображает туговато, но утром я обдумаю весь сегодняшний день и пойму, что мне делать дальше".
Юля поставила точку и закрыла дневник. Немного подумав, она решила позвонить Мише и узнать, как он добрался до дома. Все-таки время было позднее, а Миша был не совсем трезв. Вдруг его остановит милиция и он полезет в драку?
Юля достала из сумочки телефон и только сейчас вспомнила, что заблокировала его еще в гостях у Леонова. Она сняла блокировку, и тут же серебристый телефон запиликал у нее в руках. Юля приложила телефон к уху:
- Слушаю.
- Юля, здравствуй!
Это был Олег Леус.
- До свидания! - грубо отшила его Юля и хотела уже отключить телефон, но Леус сказал, нет, почти крикнул в трубку:
- Это очень важно!
- Господи, ну что еще? - неприязненно спросила Юля.
- Ну, во-первых, я хочу еще раз извиниться перед тобой за тот… в общем, за тот случай в кафе. Прости. Я и в самом деле не знаю, что на меня нашло.
- Тебя разве не учили контролировать свои эмоции в этой вашей израильской спецшколе для отморозков?
- Прости. Прости меня, пожалуйста. Со мной это было впервые. Вероятно, дело в том, что я слишком сильно… - Леус сделал паузу и договорил на одном выдохе: - Люблю тебя.
Юля почувствовала, как вспотела ее ладонь, держащая трубку.
- Вот как? В таком случае лучше бы ты меня ненавидел.
- Не говори так. Я…
- Ты сказал, что хочешь сообщить мне что-то важное. Если это все, то я отключаю трубку.
- Нет-нет, подожди. Нам нужно встретиться. Я не могу по телефону.
- Старая песенка. Может, предложишь мне приехать к тебе домой?
- Я серьезно. Нам нужно поговорить, но я не хочу, да и не могу сделать это по телефону. Это касается твоего нового ухажера.
- Что? - Губы Юли побледнели. - Что ты сказал?
- Я сказал, что хочу поговорить с тобой об этом парне. Михаил Камельков, так, кажется, его зовут?
- Откуда ты знаешь?
- Ты забыла, кем я работаю.
- А разве следить, подслушивать и вынюхивать входит в обязанности телохранителя? Я не знала.
- Юля, я не хочу ссориться. Я просто хочу поговорить. Я жду внизу, во дворе. Я звоню вот уже полчаса, но твой телефон был отключен. Подняться я не решился, чтобы не напрягать твоих соседей. Ты говорила, что они терпеть не могут, если кто-то приходит после одиннадцати вечера.
Юля задумалась.
- Ладно, - сказала она. - Я спущусь. Только если ты меня обманул, я так отхлестаю тебя по морде, что тебя твой родной Хамзат не узнает. Понял?
- Понял, ангел мой. Жду.
Юля отключила телефон и швырнула его на диван. Потом накинула кофту, обулась и вышла из комнаты.
Глава 10
CХВАТКА
Олег Леус поджидал Юлю возле подъезда. Он сидел на железных перилах, огораживающих палисадник, и курил сигарету. Завидев Юлю, Леус отбросил окурок и поднялся ей навстречу.
- Здравствуй, ангел мой! - ласково сказал он и протянул ей руку.
Юля презрительно посмотрела на протянутую руку, потом перевела глаза на лицо Леуса и сказала:
- Говори скорей, зачем звал. Время позднее, мне завтра утром на работу.
Леус опустил руку и с укором посмотрел на Юлю:
- Раньше ты не была такой грубой.
- Раньше ни один мужчина в жизни не поднимал на меня руку. Хотя, - Юля усмехнулась, - какой ты мужчина.
Взгляд Леуса стал грустным.
- Ты сама меня спровоцировала. Я допустил ошибку, когда позволил тебе так напиться. Ты наговорила мне кучу гадостей, но ты себя не контролировала. Вероятно, я тоже немного перебрал. Давай простим друг друга и забудем про эту глупую ссору.
Юля вздохнула:
- Так, все, я иду домой.
Она повернулась, чтобы идти, но Леус схватил ее за руку и удержал:
- Подожди! Я хотел поговорить о твоем новом знакомом.
- А разве ты о нем говоришь?
Леус отпустил Юлю и уселся на перила. Юля секунду помедлила, но все же последовала его примеру.
- Будешь курить? - спросил Леус, доставая из кармана пачку "Парламента".
- Нет.
Правильно. А я закурю. - Он чиркнул зажигалкой и выпустил облачко дыма. Посмотрел на Юлю. - Ты знаешь, где работает твой знакомый Михаил Камельков?
- Разумеется.
- И где же?
- В юридической конторе.
Леус усмехнулся:
- Увы, но контора, в которой он работает, называется иначе. - Он выпустил еще одно облачко дыма и медленно произнес: - Генеральная прокуратура.
Юля откинула с лица упавшую прядь.
- Прокуратура? - удивленно повторила она.
- Да. Твой новый дружок - следователь.
- Но… Подожди, ты уверен?
- На все сто. Михаил Петрович Камельков. Двадцать четыре года. Следователь Генпрокуратуры. Брюнет. Рост метр восемьдесят пять. Родился в Москве. Продолжать? -
Юля закусила губу и уставилась перед собой невидящим взглядом.
- Чего молчишь? - спросил Леус. - Не ожидала? Он небось наврал тебе с три короба, а ты и уши развесила. Ты думаешь, вы познакомились с ним случайно? Нет, мой ангел. У них это называется "войти в контакт". Когда та девчонка, следователь Никитина, приходила к нам на фирму, ты сказала ей, что она на правильном пути. Вот они и подослали этого архаровца, чтобы он выведал у тебя все наши тайны. Самое смешное, что тайн никаких нет. Есть только твои фантазии и обида на меня. Но все это можно легко…
- Помолчи, - резко сказала Юля.
Леус замолчал.
- Значит… - Юля посмотрела на Леуса блестящими, остановившимися глазами. - Значит, ты следил за мной?
- Ну не то чтобы следил. Просто… - Леус наткнулся на пронзительный взгляд Юли и осекся, вздохнул и устало кивнул: - Хотя да, следил. Я не хотел, чтобы ты наделала ошибок. Ты слишком дорога мне.
- С каких это пор?
- Не знаю. Я сам не заметил, как влюбился в тебя. Сначала это был просто флирт, но потом… Потом я понял, что не могу без тебя жить. Со мной такого никогда не было. Правда, ангел мой, я все время думаю о тебе - и днем, и ночью.
- Именно поэтому ты съездил мне по лицу?
Леус кивнул:
- Да. Поэтому. Я не мог видеть, как ты смеешься надо мной. Ты превратила меня в чудовище, ангел мой. Если бы этот малолетка полез к тебе целоваться, я бы убил его на месте.
- Ты бы убил следователя прокуратуры?
Да будь он хоть сам генеральный прокурор. Я бы придушил его вот этими руками. - Леус поднял к лицу растопыренные ладони. Пальцы на его руках еле заметно подрагивали.
- Ты случайно не пьян? - с опаской спросила Юля.
- Нет, мой ангел. Я не спал несколько ночей, думая о тебе. - Леус горько усмехнулся. - Вчера вечером я выпил бутылку водки, чтобы уснуть, но так и не смог. Я стал курить. За прошлую ночь выкурил полторы пачки!
Юля нервно поежилась.
- У тебя нервный срыв, - тихо произнесла она.
Я слышала, такое у телохранителей бывает. Человек не может жить в вечном напряжении, Олег. Мой тебе совет - покажись врачу.
- Врачу? Зачем? Я здоров как бык! Мне не дает уснуть не болезнь, а наша с тобой ссора. Пожалуйста… - Олег порывистым движением схватил Юлю за руку и прижал ее к губам. - Пожалуйста, прости меня! Я сделаю все что хочешь, лишь бы ты меня простила!
- Все? И даже убьешь человека?
- Да! Убью! Если ты прикажешь - убью!
- Отлично, - усмехнулась Юля, пытаясь высвободить руку. - Только, перед тем как убивать, не забудь переодеться в милицейскую форму. Чтобы не изменять своему фирменному стилю!
Леус замер с открытым ртом. Глаза его были вытаращены, и в них, как в двух безжизненных, стеклянных шариках, отражался тусклый свет фонаря. Наконец он сглотнул слюну и заговорил, с видимым усилием произнося слова:
- Так ты знаешь? То есть… ты так считаешь? Ты считаешь, что я и есть тот убийца в милицейской форме? - Леус натянуто хохотнул. - Что за бред пришел тебе в голову? Я телохранитель! Я защищаю людей, а не убиваю их!
- Именно об этом я и подумала, когда поняла, что это ты, - спокойно сказала Юля.
Леус скривил рот в усмешке и медленно покачал головой:
- Но у тебя нет доказательств.
- Нет, - согласилась Юля. - Иначе ты бы давно уже сидел на нарах.
Леус вставил в рот сигарету и закурил:
- Послушай, - медленно сказал он, - все твои фантазии строятся лишь на том, что в день убийства меня не было на работе. Рассуди сама: неужели этого достаточно, чтобы обвинить человека?
- Иногда достаточно и меньшего, - запальчиво сказала Юля. Леус вдруг стал ей отвратителен. В каждом его слове сквозила ложь. Его лицо, бесцветное, осунувшееся и бледное от бессонных ночей, напоминало лицо какого-то пресмыкающегося.
Он устало улыбнулся.
- В тебе говорит обида, ангел мой. Но пройдет день-два, обида утихнет - и ты поймешь, как ты ошибалась. А пока… у меня к тебе одна просьба: держи свои подозрения при себе.
Почему? Ты боишься, что тебя упекут в КПЗ?
- Нет, моя радость. Я боюсь не за себя. Я боюсь за тебя. Если ты обмолвишься кому-нибудь о своих… бредовых фантазиях, тебе не поздоровится. Это я говорю не как сотрудник фирмы "Заря", а как твой верный и надежный друг. Как человек, который тебя…
- О боже мой! - застонала Юля, сжав ладонями виски. - Как же я от тебя устала! Как ты мне отвратителен, Леус! Смотреть на твою рожу уже мучение.
- Юля, в тебе говорит обида и…
- Дурак! Во мне говорит ненависть!
Юля поднялась с перил, но Леус схватил ее за руку и рывком усадил на место.
- Сядь! - рявкнул он. - Я еще не закончил с тобой говорить.
Юля пристально посмотрела на Леуса:
- Оставь меня в покое, слышишь? Оставь, или сам пожалеешь!
- Ты никуда от меня не денешься, - процедил сквозь зубы Леус. - Ты будешь моей. Я не позволю тебе, малолетней стерве, издеваться над собой.
Глаза Юли сузились. Губы исказила судорожная усмешка.
- Значит, тебе не нравится, что я гуляю со следователем, да? И ты не хочешь, чтобы я с ним целовалась? - Юля засмеялась. - Обещаю тебе, ангел мой, что следующей же ночью я отдамся ему! Мы будем заниматься любовью, понял? И пока он будет трахать меня, я буду вспоминать тебя, твою гнусную змеиную рожу! А потом я расскажу ему о том, что ты убийца! Я расскажу ему, как ты…
Леус с силой сжал запястье Юли и ударил ее тыльной стороной ладони по лицу.
- Приди в себя, - грубо сказал он.
Юля вскрикнула, затем попробовала вырвать руку из железных пальцев Леуса, но не смогла и заплакала.
- Я тебя предупредил, - продолжил Леус тем же тихим и грубым голосом. - Решать тебе. Либо ты заткнешься и станешь паинькой, либо мне придется…
- Эй! - окликнул Леуса звонкий, молодой голос.
Леус быстро обернулся. Перед ним в тени дерева стоял высокий темный силуэт.
- А ты храбрый! - сказал незнакомец. - Может, попробуешь со мной?
- Иди своей дорогой, - грубо сказал ему Леус, - и не лезь в чужие дела.
- А кто тебе сказал, что они чужие?
Незнакомец вышел из тени.
- Миша! - вскрикнула Юля. Она вскочила с перил и вырвала руку из цепких пальцев Леуса.
- Юль, иди домой, - спокойно сказал ей Камельков. - А мы с молодым человеком побеседуем без свидетелей. Правда ведь, молодой человек?
Леус усмехнулся:
- Что ж, можно и побеседовать. Только не думай, что тебе поможет твое служебное удостоверение.
- А я и не думаю. Я его дома забыл. - Камельков сцепил руки в замок и звонко щелкнул пальцами. - Буду делать из тебя отбивную читательским билетом, - пообещал он.
Юля с ужасом смотрела на мужчин.
- Иди домой, - бросил ей через плечо Леус.
- Нет! Это ты уйдешь! Ты сам уберешься отсюда!
- Юль, - вновь заговорил Камельков, - тебе здесь нечего делать. Мы разберемся сами.
- Не тебе решать, что мне делать, - заносчиво ответила Юля. - Кто ты такой, чтобы указывать мне?
- Я твой друг.
- Еще один? - усмехнулась Юля. - Ты крыса, а не друг. Я все про тебя знаю. И знаю, зачем ты нарисовался на моем горизонте. Тебя подослали ко мне, чтобы ты все вынюхал и разузнал, разве не так?
Камельков нахмурился:
- Мы потом об этом поговорим, хорошо?
Юля еще некоторое время смотрела на них, потом махнула рукой:
- Делайте что хотите. Мне плевать на вас обоих.
Она развернулась и пошла к подъезду. Мужчины проводили ее взглядом, затем снова уставились друг на друга.
- Мне кажется, здесь нам будет не совсем удобно беседовать, - сказал Леус. - Может, отойдем в тень? Или ты надеешься, что чье-нибудь вмешательство спасет тебе жизнь?
- Подумай лучше о себе, - сказал Камельков. - А побеседовать мы можем там. - Он кивнул головой в сторону темнеющего невдалеке сквера. - Там нам никто не помешает.
- Идет, - кивнул Леус. - Когда все закончится, я вытащу тебя на свет, чтобы полюбоваться твоими кровавыми соплями.
Камельков усмехнулся, затем повернулся и быстро зашагал к скверику. Леус двинулся за ним.
Войдя в сквер, они некоторое время шли по аллее, затем Камельков, приметив небольшую щель в живой изгороди, свернул с освещенного места.
Леус последовал за ним.
Вскоре они оказались на небольшой полянке за аллеей. С одной стороны полянка была защищена от посторонних взоров кустарником живой изгороди, с другой - группой черных, ветвистых деревьев. Свет от фонарей сюда не доходил, но луна давала достаточно света, чтобы противники могли видеть друг друга.
- Ну вот, - сказал Камельков, - здесь нам будет удобно.
- Да, следак, - набычившись и вперив взгляд в противника, подтвердил Леус. - Здесь тебя никто не спасет.
- Для начала несколько слов, - сказал Камельков. - Мне кажется, тебе не стоит больше крутиться возле Юли.
Леус холодно усмехнулся:
- Мне плевать на то, что тебе кажется, малыш. И просить я тебя ни о чем не буду. Я просто сломаю тебе ноги, чтобы ты больше не маячил у меня на горизонте.
- Вот как? - насмешливо спросил Камельков. - Ты ведь вроде собирался меня прикончить?
Леус усмехнулся и покачал головой:
- Не дождешься. Я просто сделаю тебя инвалидом.
- Жаль, - сказал Камельков. - Жаль, что мы не смогли найти общий язык. Потому что теперь… - Неожиданно прервавшись, Мишаня уставился на что-то за спиной у Леуса. - Какого черта? - тихо промолвил он.
Профессиональная подготовка подвела Леуса. Он машинально дернул головой в сторону ожидаемой опасности, но тут же, интуитивно сообразив, что его накололи, снова повернулся к Камелькову. И в тот же момент крепкий кулак Камелькова со свистом врезался ему в челюсть. Леус пошатнулся, но не упал и успел поднырнуть под второй кулак Камелькова, встретив противника ударом в корпус. Однако инерция удара оказалась слабой - Камельков лишь негромко охнул и, не сбавляя темпа нападения, нанес Леусу сильный удар локтем в голову.
Леус успел отклониться, и удар пришелся вскользь. В следующее мгновение противники сплелись в клубок и, ломая кусты, повалились на землю, продолжая наносить друг другу удары - на этот раз куда придется. Сами того не замечая, хрипя и постанывая от наиболее сильных ударов, они выкатились на освещенную аллею скверика.
Через минуту раздался свисток, а вслед за тем - громкие крики и топот приближающихся ног.
Леус и Камельков, как по команде, вскочили на ноги и, ни слова не говоря, бросились в разные стороны. К тому моменту, как наряд милиции подбежал к месту схватки, дерущихся и след простыл.
Глава 11
НЕПРЕДВИДЕННЫЙ ФИНАЛ
Юля сидела на перилах возле подъезда. Завидев приближающуюся высокую фигуру, она испуганно вскочила на ноги, но, вглядевшись, успокоилась. Это был Камельков. Остановившись от Юли в нескольких метрах, он понурил голову.
- Ну! - гневно сказала Юля. - Чего стал как вкопанный? Хочешь загреметь в милицию? Быстро пошли отсюда!
Юля подошла к Камелькову, схватила его за руку и повлекла к подъезду. Камельков безвольно поплелся за ней.
Лифт оказался на месте. Они быстро поднялись на пятый этаж. Перед тем как войти в квартиру, Юля выразительно посмотрела на Камелькова и приложила палец к губам. Он понимающе кивнул.
- В прихожей никого не было, на кухне - тоже. Соседи, вероятно, легли спать. Юля и Камельков на цыпочках прошли к ее комнате. Камельков при этом сильно прихрамывал на правую ногу.
Войдя в комнату, Юля не стала включать большой свет, а щелкнула кнопкой торшера. Да тут же и охнула. В темном подъезде лицо Камелькова было таким же, как всегда, но здесь, на свету, Юлиному взору открылась ужасающая картина: левая часть лица Камелькова покрылась вздутым багровым пятном. Глаз заплыл. Губа была рассечена, а из уха на щеку стекла тонкая струйка крови.
- Бог ты мой! - испуганно прошептала Юля. - Да он тебя изувечил!
- Чепуха, - прохрипел в ответ Камельков. - Ему досталось еще больше. - Камельков поднес руку к лицу и потрогал опухоль, но тут же скривился от боли. - Черт, - просипел он, - а этот парень хорошо дерется.
- Он закончил специальную академию в Израиле.
- В Израиле? - удивился Камельков. - То-то я смотрю, техника у него уж больно незнакомая.
- Ладно. Садись на диван и жди меня, - распорядилась Юля. Я принесу все необходимое.
- Мне бы водки, - жалобно попросил Камельков.
- Перебьешься, - сказала Юля. - Сиди и не высовывайся. Не дай бог, тебя увидят соседи. Они мне потом житья не дадут.
Юля вышла из комнаты, а Камельков откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. Избитое тело ныло от боли. Во время драки он этого не чувствовал, но теперь наступал отходняк. Так всегда бывало после боя. Даже когда он выступал на соревнованиях. Утешала лишь одна мысль: противнику тоже здорово досталось. Камельков был уверен, что сломал-подлецу нос и рассек бровь. Да и по ребрам дал ему хорошо. В общем, белобрысому змею будет о чем вспомнить.
Вскоре вернулась Юля. Поставила перед Камельковым железную чашку с холодной водой и принялась протирать лицо мягкой тряпочкой, смоченной в воде. Когда тряпочка прикасалась к ранам на лице, Камелькову хотелось стонать, но он крепился, боясь разбудить Юлиных соседей.