В жизни многих людей иногда наступают минуты, когда без дружеской поддержки - хоть головой в омут. Тонкие психологи, строители очередных финансовых "пирамид" взяли на вооружение и этот "пограничный момент" в сознании растерянного человека, чтобы использовать его в своих корыстных целях. А то, что при этом рушатся чьи-то жизни, происходят самоубийства, - никого не касается. Таково, по их убеждению, время, в котором каждый сам за себя…
Содержание:
-
Глава 1 - ИЮНЬСКИЙ ДОЖДЬ 1
-
Глава 2 - БИЗНЕС-ПЛАН 2
-
Глава 3 - ЗАХВАТ 3
-
Глава 4 - БОЛЬНИЦА 3
-
Глава 5 - РАЗБОР ПОЛЕТОВ 4
-
Глава 6 - НАПРАСНЫЕ ХЛОПОТЫ 5
-
Глава 7 - ОКУЧИВАНИЕ 6
-
Глава 8 - КУХОННЫЕ ПОСИДЕЛКИ 7
-
Глава 9 - МАСТЕР-КЛАСС 8
-
Глава 10 - ДИАГНОЗ 9
-
Глава 11 - ОБОЛЬЩЕНИЕ 10
-
Глава 12 - КОММУНАЛКА 12
-
Глава 13 - МЫШЕЛОВКА 13
-
Глава 14 - АРТПОДГОТОВКА 14
-
Глава 15 - ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА 15
-
Глава 16 - КАК ЭТО ДЕЛАЕТСЯ 16
-
Глава 17 - СЕАНС ЧЕРНОЙ МАГИИ 17
-
Глава 18 - КОНТРАКТ И КОНЬЯК 18
-
Глава 19 - ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ 19
-
Глава 20 - ПРАЗДНИК, ПРАЗДНИК! 20
-
Глава 21 - МИМИКРИЯ 22
-
Глава 22 - ПОХМЕЛЬЕ В ЧУЖОМ ПИРУ 24
-
Глава 23 - ТРИ ТОВАРИЩА 25
-
Глава 24 - И ТУТ КАК ПРОЯСНИЛО… 26
-
Глава 25 - ПОМИНКИ 27
-
Глава 26 - НЕВОЛЬНЫЙ СВИДЕТЕЛЬ 29
-
Глава 27 - ДОЖИТЬ ДО РАССВЕТА 30
-
Глава 28 - КОВРОВСКАЯ САГА 31
-
Глава 29 - НА ПОСОШОК 33
-
Глава 30 - ПОТРЯСЕНИЕ 34
-
Глава 31 - ДОЗНАНИЕ 36
-
Глава 32 - БОГ НЕ ФРАЕР 37
-
Глава 33 - ПЛАН МЕРОПРИЯТИЙ 38
-
Глава 34 - ВЕЩДОКИ 39
-
Глава 35 - УДАР, ЕЩЕ УДАР 41
-
Глава 36 - В МУЗЕЙ! 43
-
Глава 37 - ДЕНЬ МЕДРАБОТНИКА 44
-
Глава 38 - ВЕЧЕРНИЙ ЗВОН 45
-
Глава 39 - ВИЗИТЕРЫ 47
-
Глава 40 - ОСТАНОВКА ПО ТРЕБОВАНИЮ 49
-
Глава 41 - СУББОТНИК 51
-
Глава 42 - ХМУРОЕ УТРО 53
-
Глава 43 - НЕПОНЯТКИ 54
-
Глава 44 - ФИНИТА ЛЯ КОМЕДИА 55
-
Глава 45 - ВОСКРЕСЕНИЕ 56
-
Глава 46 - СЛОВО НЕ ВОРОБЕЙ 56
-
Глава 47 - ЗА ОГРАДОЙ 57
-
Глава 48 - ПОСЛЕДНЯЯ ГАСТРОЛЬ 59
-
Глава 49 - СПОКОЙНО, СТАРУШКА! 61
Фридрих НЕЗНАНСКИЙ
ЗВОНОК ДРУГУ
Глава 1
ИЮНЬСКИЙ ДОЖДЬ
Ленинградский вокзал был многолюден. Лето - пора отпусков. Анна Николаевна пыталась было держать дочь за руку, продираясь к памятнику основоположнику, где был назначен сбор класса. Но попробуй удержать возле себя тринадцатилетнюю эмансипе, ростом выше матери, а вздорным характером - в папашу, который вот уже десять лет мучает своими капризами другую женщину. Дочь маячила впереди, и Аня видела лишь сиреневый рюкзак на сорок литров да ярко-красную бейсболку.
Непонятно, зачем я вообще сюда отправилась, с раздражением думала Анна. Нужна я ей как собаке пятая нога. Но справедливости ради следует отметить, что дочь и не просила, чтобы ее провожали. Напротив, требовала, чтобы "мама не торчала перед окном вагона с дурацкой улыбкой на лице". На проводах внучки настояла Валентина Ивановна. А поскольку она в последнее время чувствовала себя плохо, а Аня, в отличие от собственного ребенка, была послушной дочерью, то мнением младшей Лавровой пренебрегли. Да и самой, конечно, было спокойнее сдать Светланку с рук на руки классному руководителю, он же руководитель похода.
Вокруг "Ильича" уже стояла группа одноклассников, и Света влилась в коллектив, едва обернувшись на мать. "Ага, все-таки проверяет: жива ли еще", - постаралась не терять чувства юмора Аня. В компании преобладали мальчишки, что порадовало - все-таки, если что, до стоянки дотащат.
Чуть в стороне от ребят возвышался худой Константин Николаевич, кличка - Конь, окруженный откровенно взволнованными мамами и сдержанно взволнованными отцами.
- Я так переживаю за Машеньку. Все-таки в первый раз! На целый месяц, - щебетала красивая темноволосая женщина, мать первой красавицы класса.
- Господи, мы все волнуемся! Рюкзаки тяжеленные! Как они их потащат?
- В леса, в глушь! А если форс-мажор какой-нибудь?
- Не волнуйтесь, все будет хорошо, - увещевал Конь. - Со всех стоянок получены подтверждения, нас везде ждут. С нами едет врач. А места какие дивные ребята увидят! Северная природа. Какие там реки! Монастыри! И вы от них отдохнете. Номер моего мобильника у всех есть?
Родители полезли в сумки, кто-то записывал номер, кто-то о чем-то переспрашивал. Суета сует. Гнусавый женский голос объявил посадку на мурманский поезд, класс потянулся на платформу.
Через десять минут Анна Николаевна стояла у окна вагона именно с дурацкой улыбкой на лице. Дочь напряженно улыбалась с другой стороны, жестами умоляя мамашу прекратить тягостную сцену и покинуть театр военных действий. И то верно. Долгие проводы - лишние слезы. Аня в последний раз махнула рукой и пошла прочь. Хмурое с утра небо стремительно потемнело, и через несколько минут на москвичей обрушился оглушительный июньский ливень.
- Ну что, Анюта, проводила? - раздался из комнаты тихий голос Валентины Ивановны, едва Аня вошла в прихожую.
- Да, все в порядке. Вот на обратном пути под дождь попала, вся вымокла.
- Дождь в дорогу - это хорошо. А ты давай-ка в душ. Простудишься еще, не ровен час.
- Уже, - откликнулась Аня из ванной.
- Простудилась? - испугалась мама.
- Уже в душе! - рассмеялась дочь.
- Да, пока не забыла: тебе Толя Скотников звонил, - стараясь перекрыть шум воды, прокричала в дверь Валентина Ивановна.
- Толя?! Господи, сколько зим… А что он?
- Приглашает на день рождения.
- Правда? Здорово!
Аня с удовольствием подставляла под тугие горячие струи густые каштановые волосы, растирала плечи, грудь, спину, чувствуя под руками свое упругое, без единой лишней складочки тело тридцатишестилетней женщины. А всего трудов - двадцать минут по утрам. Десяток упражнений, но каждый божий день, невзирая на праздники, плохое настроение и прочие уважительные причины. Зато результат на лице. И на теле. Все в ее теле было хорошо. Да и на душе тоже.
И совсем неплохо, что Светланка проведет месяц со сверстниками, у вечерних костров, среди всей этой романтики дальних дорог. Все это нужно. И у нее это было, в ее тринадцать - пятнадцать лет.
И что-то еще хорошее… Ах да, звонил Толя Скотников. Одноклассник и вообще… конфидент времен непорочной юности. Они вместе играли в школьном театре, даже выезжали на гастроли в областные совхозы. И, хотя со всеми в классе ее связывали дружеские отношения, закадычной подружкой стал именно Толя. Именно ему она доверяла все свои девичьи секреты. Странно, но с Толей их никогда не связывали романтические отношения. Зато дружеские - на все сто! Он был очень чутким. Как девочка. И очень веселым. Но лентяй страшный! Последние два года школы Аня фактически училась за двоих. Жаль было терять партнера по сцене и жизни. Потом они вместе поступили в университет. А уж оттуда Толю выперли после первой же сессии - Аня и глазом моргнуть не успела. Но друг юности не грустил. Армия ему не грозила, благодаря маме-доктору. К тому же вскоре он влюбился без памяти в какую-то юную именно медичку. Как он говорил: копию собственной мамы. Влюбился и пропал. Они стали видеться все реже и реже. Доносились слухи, что Толя женился, обзавелся сыном. Сама Лаврова в это время бегала по театрам и меняла поклонников. Но потом и в ее жизни произошли перемены. Замужество, неизлечимая болезнь первого ребенка, больницы, реанимации, ежедневная готовность к самому худшему… И худшее произошло. Болезнь и смерть ребенка привели и к краху супружеских отношений. Мужчины редко выдерживают тяжкий груз невзгод на длинных дистанциях. Александр, который сам привык быть в их семье капризным ребенком, был отодвинут на второй план и вскоре нашел утешение на стороне. Об "утешительнице" Аня узнала гораздо позже, после рождения вполне, слава богу, здоровой Светланки. И отчетливо поняла, что они с мужем давно существуют параллельно и автономно друг от друга. И зачем тогда печать в паспорте? Развод и девичья фамилия…
К чему все это вспомнилось? Запретила же себе ворошить прошлое. Ах да, Толя Скотников, затерявшийся в жизненных бурях одноклассник и партнер по сцене. Да никуда он не затерялся! Флер юношеской дружбы, тайных откровений летними ночами на сеновалах подшефных совхозов - этот флер сохранился в душе Ани, материализовался во вполне осязаемый ящичек, где жил именно Толя Скотников - друг непорочной юности. И если станет тяжко, нужно открыть ящичек, и Толя выпрыгнет оттуда как чертик из табакерки, утешит и успокоит. Именно так и было, когда Аня хоронила ребенка. Толя был с нею рядом все страшные дни до похорон. Буквально ночевал в их квартире. Разве такое забудешь?
Сколько же мы не виделись? Года три, прикинула Аня. С последнего вечера встречи выпускников школы. День рождения? Ну да, ему в этом году тридцать семь, как и ей. Вообще-то дата не юбилейная. Но, видимо, соскучился. Наверное, соберет ребят из класса. Здорово! А как же его жену зовут? Смешное какое-то домашнее прозвище… Не то Дуся, не то Гуся, не то Пуся. Она у него, кажется, врач-венеролог. Смешно. Охламонистый, вечно беззаботный и безработный Толя и врач-венеролог Пуся. Или Дуся. Я ведь ее и не видела никогда. Говорили, Толик обожает ее как и в те далекие времена, когда влюбился с первого взгляда.
Ладно, посмотрим на Толину любовь. Любовь - это прекрасно!
Она вышла из ванной, улыбаясь своим мыслям, откинув назад влажные каштановые пряди. В маминой комнате было тихо.
- Мама?
Не услышав ответа, Аня влетела в комнату. Валентина Ивановна сидела на диване, откинувшись на спинку, безвольно опустив руки.
- Ну что ты? Опять плохо? - Аня распахнула окно, порывы свежего ветра рванули легкие портьеры.
Валентина Ивановна слабо качнула головой, пытаясь улыбнуться. Аня бросилась на кухню.
- Вот, давай-ка таблетку примем. Ну, пожалуйста, открой рот. Вот, молодец. Запивай. Умница.
Она села рядом, охватила ладонями холодные шершавые руки, не сводя глаз с бледного лица с сомкнутыми веками. Потихоньку бледные щеки чуть порозовели. Валентина Ивановна открыла глаза, виновато глянула на дочь.
- Мама, это не дело! Нужно обследоваться! Это же не жизнь - слабость, обмороки чуть не каждый день, боли. Что ты молчишь? Ну что ты все молчишь?
- Я, Анюта, не хочу никаких обследований, - тихо ответила она, - меньше знаешь, крепче спишь. Это вообще не лечится… Сколько мне отпущено, столько и проживу.
- Ну что ты себе в голову вбила? Что ты себе диагнозы ставишь?! Это же немыслимо! Ты же конструктор, а не врач.
- Это не важно. У меня наследственность.
- Господи, да при чем тут это! Дедушка в деревне умер, там и помощи никакой врачебной. Поставили бы диагноз вовремя, еще жил бы и жил. А бабушка вообще от инсульта.
- Но на вскрытии обнаружили опухоль.
- Прекрати это кликушество, сейчас как накричу на тебя! Ты мой самый близкий человек, ты моя подружка, ты Светкина любимая бабушка. И хочешь вот так просто нас бросить? И даже пальцем не хочешь шевельнуть, чтобы выяснить, что с тобой происходит? - голос Ани зазвенел.
- Ну-ну, перестань, Анюта! Ну что это за сопли-вопли? Мы же с тобой две мужественные женщины. У нас столько за плечами… Ну ладно, ладно… А ты к Толику на день рождения пойдешь?
- Хотелось бы. Но как я тебя на весь вечер одну оставлю?
- Ладно, обещаю посетить богоугодную поликлинику моего родного предприятия…
- Обещаешь?
- Честное беспартийное. А ты идешь к Толику. Нельзя забывать друзей юности.
- А кто забывает?
В прихожей зазвонил телефон.
- Это тебя. Толя обещал перезвонить. И не вздумай отказываться от приглашения! - тихим, но твердым голосом раненого командира проговорила Валентина Ивановна.
Аня взяла трубку и услышала слегка гнусавый, до боли знакомый голос друга юности.
- Привет, Лавруша! - прокаркал голос, напомнив Ане ее прозвище времен средней школы.
- Привет, Солечка! - кличкой, данной другану в те же давние времена, радостно приветствовала Анна Лаврова Анатолия Скотникова.
Глава 2
БИЗНЕС-ПЛАН
В то время как Аня Лаврова провожала дочь, Анатолий Скотников, щуплый, невысокий мужчина с неряшливой шевелюрой и большими тараканьими усами, сидел дома, возле письменного стола. Рядом громоздилась толстая, рыхлая женщина с серыми, навыкате глазами. Перед супругами лежало большое бумажное полотно. Бумага была расчерчена в виде таблицы и озаглавлена "Бизнес-план".
В верхней строке кроме вполне понятных надписей "ф.и.о.", "возраст", "место работы", "семейное положение" были и довольно странные заголовки: "процент доверия", "круг общения", "хобби", "встреча с целью общения", "кассирование".
Левый столбец занимали фамилии. Против многих из них в соответствующих графах уже значились некие символы. Анатолий нервничал.
- Черт, какое неудачное время - лето! Кто уже уехал, кто завтра отъезжает, у остальных все мысли об отпуске. Ничего у нас не выйдет! Ничего!! - голос его поднялся до визга.
- Прекрати истерику! - прорычала супруга. - Не выйдет? А жить третий год на моей шее у тебя выходит? Знать, что я на двух работах вкалываю? Проституток лечу, педерастов всяких! Это тебя устраивает?
- Я переводами занимаюсь! - продолжал визжать Скотников. - На тарелку супа в день я зарабатываю сам, а больше мне ничего не нужно!
- Тебе, может быть, больше ничего и не нужно, а Мишеньке нужно! Ему нужно получить образование за границей! Ему нужно полноценно питаться, ему карман- > ные деньги нужны, в конце концов. А я не железная - двух мужиков на себе тащить! - именно железным голосом отчеканила Скотникова.
- Гуся, еще одно слово… - Анатолий вскочил, бросился вон из комнаты.
Массивная Гуся выползла из-за стола, направилась за мужем. Искомый объект был обнаружен на кухне. Толя нервно курил в открытую форточку.
- Толечка, зайчик мой! Все у нас получится, - ворковала Гуся в мужнее плечо, - главное, не сдуваться! А ты сдуваешься. Вот что я вспомнила! - обрадовалась она. - У тебя видеокассета есть с вашей школьной встречи, помнишь? Ну, четыре года тому назад вы встречались. Пятнадцать лет после окончания.
- Не четыре, а три, - буркнул муж.
- Да, да, три. Это не важно. Нужно посмотреть. Наверняка кто-то да найдется! Не может быть, чтобы мы никого не нашли. Так не бывает!
Сотников швырнул окурок в окно, прижался к пышному плечу.
- Я ведь сам страдаю! Думаешь, приятно быть иждивенцем? Сидеть на шее любимой женщины?
- Ладно, маленький! Я все понимаю. Все будет хорошо. Мы ведь вместе. Ну? Пойдем кассету смотреть?
… Камера скользила по оживленным лицам. Вот небольшая группа окружила невысокую седовласую женщину.
- Это по английскому училка. Елена Петровна. Наша классная, - пояснял Толя. - Расспрашивает, кто да что.
- Ну а ты как, Анечка? - Елена Петровна обернулась к стройной миловидной шатенке с живыми темными глазами.
- Все так же. Занимаюсь своей биологией. Удовлетворяю собственное любопытство за счет государства.
- На это сейчас можно прожить?
- Как вам сказать?.. Когда как. Бывают договора всякие, госзаказы, командировки интересные за рубеж.
- Довольна?
- Когда как. Конечно, зарплата могла бы быть и выше. Но я подрабатываю переводами. Даже учеников беру. Так что спасибо вам, Елена Петровна, за английский. Он нас всех кормит в трудные минуты жизни.
- А дома что?
- В прошлом году папу похоронила, съехалась с мамой. Вот отдышусь после ремонта и буду искать себе место референта у какого-нибудь олигарха, - смеясь, говорила шатенка.
Скотников, глядя на нее, тоже невольно улыбнулся.
- Какой у нее смех заразительный, - заметила Гуся. - Останови-ка. Кто это?
- Аня Лаврова. Я тебе о ней рассказывал. Мы вместе в агитпоходы ездили.
- А, помню, помню. Подружка твоя. Так ведь это замечательная кандидатура! Смотри, какая она легкая, даже бесшабашная, так мне кажется. Что у нее с семьей?
- Разведена. В наличии дочь и мать. Нет, Гуся, я против. У нее трагедия за спиной. Первый ребенок умер.
- Когда?
- Давно. Вскоре после родов. Дочь одна воспитывает. Откуда у нее деньги?
- А английский? На этом всегда заработать можно. Ученики и все такое. К тому же, это круг общения. Всегда можно окучить родителя ученика. Посмотри, какая она веселая. Значит, умеет преодолевать трудности. И одета вполне.
- Она только что квартиру сменила. Ты же слышала. Ремонт сделала. Это все затраты.
- Вот и хорошо! Значит, деньги нужны! А что разведена, так это и лучше. Одиночек брать легче. Это и на семинарах говорят. Все, решено. Записываю: Анна Лаврова. Давай, крути дальше.
Дальше на пленке был записан капустник, участниками которого были и сам Скотников, и отмеченная Гусей Лаврова, и прочие лица.
- Кто здесь? Рассказывай.
- Вера Максимова. Она уехала в Штаты. Замуж туда вышла. Дальше Марик Шнеерсон. Этот банкиром стал. Рядом его жена, Валюшка. Тоже с нами училась. Оба упакованы, как ты понимаешь. Потом Роман Телегин. Этот хирург. Почти профессор. Тоже не наш кандидат. Вон Герка на гитаре бренчит. У этого жена работодатель. Просто и не знаю… Зацепиться не за кого.
- А кто снимает? Пока ты на* сцене выкаблучиваешься?
- Снимает кто? - Скотников задумался. - А-а, это Витька Нережко.
- А он чем по жизни занят?
- А черт его знает. Работает электриком где-то. Правда, в автомобилях сечет здорово. Подрабатывает. Но вообще я о нем мало что знаю. Он тихоня. Очень в себе не уверен был.
- Надо и его проработать. Вот что. Устроим-ка мы тебе день рождения. -