Дальняя командировка - Фридрих Незнанский 19 стр.

- Сидите, - сказал Грязнов своим спутникам - Де­нису и Филе.

Он вытащил из наплечной кобуры свой пистолет, пе­редал Денису, вышел из машины и отправился вслед за парнем во двор. А ворота тем временем плавно закры­лись.

- Не нравится мне это, - сказал Филя Денису, си­девшему за рулем. - Не возражаешь, если я немного про­гуляюсь?

- Только осторожно, - ответил Денис, выпустил Филиппа и отъехал в сторону от ворот.

А Филя ушел вдоль ограды туда, где к ней почти вплотную примыкали деревья и густой кустарник...

"Зеленый" парень ввел Грязнова в дом и, обернувшись, спросил:

- Ствол?

Грязное молча распахнул пиджак и показал пустую кобуру. Парень с сомнением посмотрел на гостя и кив­нул, показав движением головы на лестницу, ведущую на второй этаж. Грязнов стал медленно подниматься.

Прапорщик оказался человеком невысокого роста, щуплым и вообще невидным. Отсутствующий глаз свой он повязкой не закрывал, и потому смотреть на его лицо, обезображенное шрамом, было не очень приятно. Си­ние наколки на запястьях указывали, скорее, на его ны­нешний статус, нежели на богатую биографию. И тем не менее...

Он встретил Грязнова посреди большого холла на пер­вом этаже и, не протягивая руки, пригласил садиться.

- Какие заботы привели, генерал? - спросил про­куренным голосом, садясь в другое кресло, напротив че­рез стол. Потом он повернулся в сторону сопровождав­шего генерала парня в зеленом и сделал головой знак - тот немедленно удалился.

- Есть забота, - вздохнул Грязнов. - Давай-ка мы с тобой, Алексей Яковлевич, обсудим один вопрос. А от того, придем ли мы к единому знаменателю, будет зави­сеть, как станем жить дальше.

- Мудрено излагаешь, генерал, - прохрипел Леха. - Ты бы говорил проще.

- Меня зовут Вячеслав Иванович, можешь обращать­ся так, я не обижусь, Алексей Яковлевич.

Тот усмехнулся, и усмешка, словно судорога, переко­сила его лицо.

- И еще одна просьба. Давай не будем темнить друг перед другом. Чего тебе непонятно, спроси, я объясню, надеюсь и на твою такую же позицию.

- А может, мне смысла нет играть с тобой на рав­ных... Вячеслав Иванович?

- Так и скажешь, когда меня выслушаешь. Ты готов?

- Валяй, поглядим, что за базар...

Прапорщик взял со стола пачку "Беломора", вытрях­нул папиросу, прихотливо изломал мундштук и сунул в рот. Прикурил от большой зажигалки в виде пистолета, стоящей там же, у хрустальной пепельницы. Заметил, что Грязнов полез в карман - явно за сигаретами, и протя­нул ему свою пачку папирос. Вячеслав Иванович как бы на миг задумался, а потом кивнул и вытащил себе "беломорину".

- С удовольствием, - сказал, - давно не пробо­вал. - И прикурил от того же пистолета, а потом с инте­ресом осмотрел игрушку, покачал головой, хмыкнул: - Смотри-ка, насобачились делать!.. - отодвинул зажигал­ку, крепко затянулся и выпустил несколько ловких коле­чек дыма.

Все, прелюдия была отыграна, и можно переходить к делу.

- Сотрудница у меня пропала, Алексей Яковлевич... Она собирала у пострадавших жалобы по поводу бес­чинств ОМОНа и здешней милиции. Ты, полагаю, в кур­се. Твоих, я слышал, тоже замели - за дело, нет - дру­гой разговор. Это, я бы сказал, ваши внутренние догово­ренности и разборки с ментовкой. И они меня, честно говоря, совсем не интересуют. Я не за этим сюда при­ехал. А вот что мою сотрудницу похитили, это очень пло­хо. Я не уверен, что она тебе зачем-то нужна. Смысла-то никакого, верно? А кому нужна, я знаю. Но тот, кому она очень нужна, чтобы вытрясти из нее душу и выяснить, что намерены делать, как я мыслю, своими руками не стал бы это дело проворачивать. Он бы сделал заказ. И по­просил исполнителей запрятать ее подальше, где и с при­страстием допросить, понимаешь?

- Я слушаю, - мрачно кивнул Прапорщик.

- Одного только он не учел, я имею в виду заказчи­ка. Мы же поставим с ног на голову весь этот город. Я сюда вызову свой спецназ, до которого вашему ОМОНу как куцему до зайца! И у меня есть на то полномочия - можешь считать, от самого министра. И на все ваши тут разговоры мне наплевать и растереть. Но когда мы най­дем похитителей, это я тебе лично, Алексей Яковлевич, обещаю, им будет очень нехорошо. И им, и тому, кому они служат, и особенно заказчику. Вот такая картинка, понимаешь, нарисовалась. Хочу узнать теперь, что ты по этому поводу думаешь.

Прапорщик уже открыл рот, чтобы ответить, но у Грязнова запиликал мобильник. Сделав предупреждаю­щий жест ладонью и как бы извиняясь за то, что прихо­дится отвлекаться, Вячеслав Иванович включил телефон.

- Вячеслав Иванович, - услышал он тихий голос Филиппа, - Яковлев нашел свидетельницу, видевшую, как Галку упаковали, запомнила номер автомобиля. Ко­роче, этот белый "жигуль" стоит здесь, на заднем дворе. Все, кто-то идет. - И отключился.

Слушая краткий доклад, Вячеслав Иванович не упус­кал из вида Прапорщика. А тот каким-то непонятным образом вызвал к себе "зеленого" парня, тот мягко подо­шел, наклонился, и Прапорщик что-то ему шепнул, гля­дя в сторону. Парень кивнул и так же молча вышел.

- Ну так я слушаю тебя, Алексей Яковлевич, - не меняя интонации, сказал Грязнов. - Извини, перебили.

- Да я уж и не знаю - продолжать базар, нет?

- Для тебя лучше - продолжить.

- Угрожаешь, что ль?

- Нет, настоятельно советую. Ты, может, не знаешь, но твои коллеги давно в курсе, поинтересуйся при слу­чае - мои советы иной раз очень дорого стоят. Давай не тяни. Времени у нас с тобой в обрез.

- Это у кого как. Я на недостаток времени не жалу­юсь. Да и вообще, суббота сегодня, мне торопиться неку­да, я у себя дома. Это у тебя проблемы, вот и суетишься.

- Я суечусь, как ты заметил, стой целью, чтобы имен­но у тебя не случились проблемы. Но ты, кажется, этого понять не хочешь. Ладно, спрошу прямо. Что это у тебя там за "жигуленок" стоит беленький? Ты разве не зна­ешь, что именно в него посадили мою сотрудницу?

- Да ты чего, Вячеслав Иванович? - Прапорщик даже чуть привстал от возмущения.

- Это не я, свидетели показывают. Вот я и предла­гаю, пойдем поглядим, может, и следы какие-нибудь вдруг обнаружатся. Ведь без следов, сам знаешь, в вашем деле не бывает. Пойдем, пойдем! - Грязнов поднялся из кресла, а Прапорщик продолжал сидеть.

- Фуфло это все, генерал.

- Я ведь предупреждал тебя, Прапорщик? Ты не мо­жешь этого отрицать? - словно бы в раздумье говорил Вячеслав Иванович, подходя к окну и выглядывая нару­жу. - Верно? Подтверждаешь?

- Чего ты гусей гонишь, генерал? - с неприязнью спросил хозяин дома. - Приехал в чужой дом! Никто тебя не звал! Чего-то требуешь! Да на хрен ты мне нужен со своим базаром? - Было похоже, что этот уголовник на­рочно заводит себя.

Как они любят это демонстрировать: крик, истери­ка, "держите меня, а то я его, падлу, зарежу!", ну и так далее, вплоть до пены изо рта и судорог на полу. Кажет­ся, и этот собирался предъявить весь свой джентльменс­кий набор уголовных умений.

- Слушай, Прапорщик, - брезгливо сказал Гряз­нов, - если не прекратишь туфту гнать, я тебя арестую.

- Нет у тебя таких прав! - Лицо Солдатенкова иска­зилось ненавистью.

- Есть, Леха, есть, - спокойно ответил Вячеслав Ива­нович. - Все какие нужно права имею. От министра. И шпана твоя, которая сидит тут, тебе не поможет. Потому что когда я начну свою зачистку, этот ваш привычный но­мер - "взяли - выпустили" - не пройдет. Я вас всех за­мету. И надолго. Раз не хотите по-хорошему... вашу мать...

Неожиданно на столе перед Прапорщиком появился пистолет. Не тот - зажигалка, а натуральный, самый на­стоящий "Макаров". Леха положил его перед собой и с вызовом посмотрел на генерала: мол, что теперь ска­жешь?

- Мне ведь только свистнуть, генерал, - ухмыльнул­ся Солдатенков.

- И что? Повяжете меня? В лесу закопаете? - Вя­чеслав Иванович рассмеялся. - А знаешь, что с тобой после этого сделают? И со всеми твоими братанами? Ты не того, Леха? - Грязнов покрутил пальцем у виска.

Затем он спокойно наклонился к окну, снова посмот­рел в него, пожал плечами и, ловким движением достав из-за брючного ремня сзади ствол, резко обернулся к хозяину.

Он рисковал, конечно, когда входил сюда, и охран­ник вполне мог проверить, к примеру, металлоискателем. Или же просто ощупать. Но, во-первых, Вячеслав Ива­нович не увидел в прихожей никакой техники для этой цели, а во-вторых, его собственная решительность все- таки также оказывала определенное моральное давление на этих провинциальных уголовников. Ну а если бы тот даже и обнаружил, пришлось бы сыграть забывчивость. Там обошлось, а здесь вот - пригодилось.

- Отодвинься от стола, Леха, - сказал Грязнов, под­ходя к нему, - и пушку не лапай. Это ж тебе не Чечня. - Вячеслав Иванович сел в свое кресло, придвинул ближе

Лехин пистолет, спрятал свой обратно, за ремень на спи­не, и продолжил: - Чего ж ты такой дурак, Алексей Яков­левич? Никак не пойму. Ну что ты творил в Чечне - это твои дела, они меня в данном случае не касаются и не интересуют. Суд тебя тогда вроде оправдал. Вышел ты чистым и по прошлогоднему делу - с тачками. Но и это понятное дело - Витек Кожаный сильно засветился и папаша его спустил ваше дело на тормозах. Ты, так ска­зать, - ему, ну а он - тебе. Вот вы с губернатором как бы и квиты. Но и по этому делу не было на тебе мокрухи - я специально поинтересовался. Всякое там было, но кро­ви нет. Так куда ж ты теперь лезешь? Короче, еще раз предлагаю... в последний раз, Леха, больше повторять не буду... колись по-хорошему. Где моя сотрудница? Что тебе о ней известно?

Грязнов взял со стола "Макаров", выщелкнул магазин, передернул затвор, выкинув из патронника уже находив­шийся в стволе патрон, и небрежно бросил пустой пис­толет на стол. А магазин с патронами запустил в угол по натертому паркетному полу.

Солдатенков молчал, хмуро сосредоточившись. И тогда Грязнов решил больше не церемониться.

- Значит, так, Леха. Или ты говоришь, или я тебя за­бираю с собой. Имею право или нет, это мы потом разбе­ремся. А закатаю я тебя не в ваш местный ИВС, где у тебя кругом дружки с приятелями, а отправлю с почетом в Москву И сядешь ты у меня там в одну хату с чеченцами. Которых предупредят заранее, какой гость к ним пожа­лует. Ненадолго посажу, всего на пару дней и ночей. А потом мы снова вернемся к нашему разговору, если мне будет с кем разговаривать. Усек, Леха? Я не шучу. А у тебя больше нет времени. Кто ее заказал?

- Заказал, наверно, хохол, - решился вдруг Солдатенков. - А передал Затырин. Он сам и собирался с ней побазарить. А мои - чего? Взяли, привезли.

- На том "жигуле"?

- На нем.

- Где она?

- Да не знаю! Не знаю я! Отдали ее подполковнику! Чего ты от меня хочешь?!

Позвонив Грязнову, Филипп присел за бочку с дож­девой водой, куда она стекала по водосточной трубе. Он услышал через приоткрытую дверь, ведущую, видимо, в подвал дома, голоса двоих человек, И вскоре увидел, как оттуда поднялись трое парней в спортивной форме. Двое спокойно, будто нечто невесомое, несли связанную Галю Романову, рот которой был также залеплен пластырем, а третий, тот самый, что встречал у ворот, "зеленый", шел сзади, поигрывая ключами от машины.

Он открыл багажник, и двое других не без труда за­толкали внутрь сопротивляющуюся Галю. Багажник зах­лопнули. "Зеленый" сел за руль. Рядом с ним устроился один из охранников, и машина тронулась. Третий посто­ял, посмотрел им вслед и пошел обратно к двери.

И тут у него на пути появился невысокий, тщедуш­ный Филипп Агеев. Братан не только не испугался, он даже не удивился. Он просто взглянул на Филю как на нечто не представляющее никакого интереса. Как на слу­чайный мусор, который надо побыстрее убрать с дороги. И, ни слова не говоря, не спрашивая, как тут мог очу­титься посторонний, скорее всего, даже и не задумыва­ясь об этом, рослый, под сто восемьдесят, и хорошо на­качанный братан протянул руку к Филиному лицу, что­бы широкой ладонью сразу сгрести его и отшвырнуть в сторону. И в этом жесте была его ошибка. Он не учел воз­можного сопротивления.

Филя перехватил его руку, поднырнул под нее... и большое тело братана, взмыв в воздух, со звуком мешка, набитого всяким ненужным в хозяйстве барахлом, хряс­тнулось головой об угол бетонной площадки перед две­рью. И картинно разлеглось с раскинутыми в стороны руками и ногами.

Агеев, между тем выхватив из кармана мобильник, быстро сказал в него:

- Дэн, они ее вывозят. В багажнике. Иду к тебе.

Затем он приподнял голову братана и с силой опус­тил ее лицом о бетон. После чего рысцой припустил вок­руг дома в сторону ворот.

Вот этот проезд белых "Жигулей", а затем пробег Филиппа и увидел из окна Вячеслав Иванович, после чего разыграл маленький спектакль с пистолетом...

А Филя увидел, как белые "Жигули" подъехали к во­ротам, из них вышел охранник, сидевший рядом с "зеле­ным", нажал на что-то у стойки ворот, и сами ворота по­катились в сторону. Но... прямо за ними, перекрывая проезд, стояла "девятка", а перед ней, вращая пистолет на пальце и, словно ковбой, заложив ногу за ногу, опи­рался спиной на дверцу рыжий Денис и при этом нахаль­но улыбался. Вот, мол, какая интересная неожиданность!

Минутное замешательство, и Филе показалось, что сидевший за рулем "зеленый" готов был уже протаранить и Дениса, и "девятку", так некстати оказавшуюся у него на пути. И Агеев закричал:

- Эй, братва! Не торопитесь! Базар есть!

Подходил он, тоже вращая на пальце пистолет - для убедительности. А у этих либо оружия при себе не оказа­лось, либо оно им вообще было не нужно - ишь шкафы какие!

- Чего тебе? Ты откуда такой взялся? - с вызовом крикнул, выбираясь из машины "зеленый". Второй бан­дит то оглядывался на Дениса, то прикидывал, что ста­нет делать с Филей.

- Предлагаю конкретный обмен. Мы забираем груз, зовем своего шефа и отваливаем. А вам за это оставляем вашего братана, который валяется там, за углом. Как вам такой ченч?

Бандиты переглянулись. И в тот же миг грохнул выс­трел. Пуля выбила фонтанчик возле самых ног "зелено­го". Тот вскрикнул: "Ё-о-о!" - и запоздало подпрыгнул.

- Следующий раз не промахнусь, - вежливо предуп­редил Денис.

- Я тоже так умею, - сказал Денису Филя, после чего пришлось подпрыгнуть второму братану. - Ну так как, братва, договорились? Или продолжим базар?..

Услышав два выстрела фактически подряд, Солдатенков насторожился, сделал даже движение, чтобы вско­чить и броситься к окну, но Грязнов вяло махнул ему ру­кой:

- Сиди, это мои ребятки твоих дураков жизни учат.

И снова запиликал грязновский мобильник.

- Галка у нас. Все в порядке, - доложил Денис. - Указания?

- Минуту, - ответил Вячеслав Иванович и положил трубку на стол перед собой. - Ну что, Прапорщик, обга­дился? Нашли мы сотрудницу-то. И что мне теперь с то­бой делать? Отвечай, а то я за себя не ручаюсь.

- Ты ж сам не дал говорить! истерическим голо­сом закричал Леха. - Сам перебиваешь! Свою пургу не­сешь!

- Не шуми, - погрозил пальцем Грязнов. - Я не люблю, когда на меня пытаются кричать. Давай, - Вя­чеслав Иванович достал из кармана пиджака миниатюр­ный магнитофон, выключил его и поставил пред собой на стол. - Он с самого начала работал, Алексей Яковле­вич, и всю нашу беседу записал. Но теперь мне надо знать подробно, кто, когда и зачем дал тебе указание похитить оперуполномоченную Главного управления уголовного розыска Российской Федерации? Представляешь, на кого ты свою морковку задрал? - Тут Грязнов словно бы вспомнил о телефонной трубке, взял ее и сказал: - Ну вы, надеюсь, слышали, чем мы здесь занимаемся? Так что посидите подождите, а мы с гражданином Солдатенковым быстро закончим. Если он не станет дурочку валять. Потому что в противном случае его придется тоже заби­рать с собой. Отдыхайте, я позвоню... Или вот что, - "передумал" Вячеслав Иванович, - пусть-ка лучше ко мне сюда Филипп подойдет. И бланк протокола допроса прихватит. А вы уезжайте и через полчасика пришлите за нами машину. Надеюсь, местная братва не возражает?

- Братва полностью с нами согласна, - с некоторой выспренностью ответил Денис.

- Что и требовалось доказать, - удовлетворенно от­метил Грязнов. - Сейчас он придет, и мы поговорим с тобой, Алексей Яковлевич, по душам.

У Солдатенкова был вид загнанного зверя.

Вошедший Филя протянул Вячеславу Ивановичу сло­женный пополам лист бланка протокола и авторучку.

- Хочу вас познакомить, Леха, - сказал Грязнов. - Его зовут Филиппом, офицер разведки ГРУ, прошел Афган и Чечню. Так что вы, можно сказать, отчасти кол­леги. Только он занимался не тем, чем ты, а по-настоя­щему серьезным делом. Что у вас? - Вячеслав Иванович посмотрел на Агеева и чуть сощурил глаз - Филипп по­нял.

- Наши уехали. А этих пришлось малость шугануть, пока не сообразили, что мы не шутки шутить собираем­ся. Да, и еще, - Филя обернулся к Солдатенкову, - там за бочкой лежит один. Но он живой, я нарочно прове­рил. Вообще-то я им сказал, чтоб они в дом его перемес­тили, чего на сырой земле валяться, можно простудить­ся, верно? Но мало ли, вдруг они только вас слушают? Вы им скажите, пусть поторопятся, а заодно попросите, чтобы нам не мешали.

- А за что ты его? - сыграл недоумение Грязнов.

- Он не понял моего вопроса. А долго объяснять у меня времени не было. Они как раз Галку паковали.

- Ах вон оно в чем дело! Так ты скажи им, Леха, ска­жи. Филипп дело говорит. Аппарат-то есть?

Солдатенков достал из кармана телефон, раскрыл и пробубнил в него:

- Вы там это... Кого уделали?! Серого?! Да как же это он так?.. - Леха с сомнением посмотрел на Филю и по­качал головой. - Ладно, глядите, чтоб без посторонних. Я позову, когда надо...

- Ну, убедились? - улыбнулся Филя. - Жив?

- Чем ты его? - все еще недоверчиво глядя на него, спросил Солдатенков.

- Вот, - продолжая улыбаться, ответил Филя, - ру­ками. - И показал вовсе и не страшные свои ладони.

- Садись, Филипп, рядом с ним. Я рассчитываю на откровенный разговор.

Филя подвинул себе свободное кресло и сел так, что­бы видеть одновременно и хозяина, и дверь на лестницу. А пистолет положил на колени.

- Поехали. - Грязнов включил магнитофон и ска­зал: - Производится допрос гражданина Солдатенкова Алексея Яковлевича, подозреваемого в похищении со­трудницы ГУУР, лейтенанта милиции Романовой Гали­ны Михайловны. С согласия подозреваемого допрос про­изводится одновременно с применением магнитофонной записи. Ты ведь не возражаешь, Алексей Яковлевич?.. Ну и правильно. Вот и скажи: не возражаю.

- Не возражаю, - прохрипел Прапорщик.