Дальняя командировка - Фридрих Незнанский 27 стр.

- Вот как? Интересно! Продолжайте, я внимательно слушаю.

- Он просил передать вам, что приглашал вас сюда затем, чтобы вы здесь помогли нам порядок навести. Ус­тановить законность. А не сажали уважаемых людей, не угрожали им репрессиями, доводя даже до самоубийства!

По мере своей речи Гузиков распалялся, и голос его приобретал бронзовую звонкость и величие.

Это было действительно интересно. Оказывается, Турецкого сюда "пригласили"! Как жаль, что он не знал раньше... А то мучился, понимаешь - вроде явился без спросу, кругом хмурые и недовольные лица. Но теперь ситуация прояснилась. Ну что ж, тогда становится по­нятно, почему и мэр, и губернатор собираются жаловать­ся на него в Москву. И, естественно, сразу в президентс­кую администрацию, право, чего мелочиться? Ведь воп­рос серьезный! Фактически речь о президентском дове­рии будущему кандидату в губернаторы! А ну как ему не окажут такого доверия? Что тогда?

Конечно, Александр Борисович сдерживал себя, иг­рая улыбкой на губах. Но вот вопрос о доверии губерна­тору, видно, всерьез задел Гузикова. Он вмиг утратил свою заносчивость и притих. А Турецкий и не собирался с ним ссориться, у него еще оставалось здесь, в городе, слиш­ком много рутинной работы. О чем он также сказал мэру, после чего, демонстрируя свою занятость, быстро под­нялся, походя кивнул и, не прощаясь, как следовало бы - по мнению Гузикова, - покинул кабинет.

5

Встречные "телодвижения" не заставили себя ждать. Вероятно, крепко засело в мозгах Гузикова предложение покойного уже судьи разобраться с Турецким. И если сам Александр Борисович отнесся к такой угрозе отчасти даже с юмором - ему, вообще говоря, и в голову не мог­ло прийти, что этот действительно похожий на важного рождественского гуся Гузиков предпримет против него такого рода акцию, то Филипп Агеев подошел к делу бо­лее внимательно. Он, так же как и Александр Борисо­вич, понимал, что загнанный в угол хищник способен решиться на отчаянный шаг. Но Филя хорошо помнил немало подобных случаев по жизни, а Турецкий пони­мал проблему отчасти теоретически. Хотя встречался, и не раз, с такими вещами.

Словом, Филипп не стал ждать, когда вернется при­крепленный к Турецкому водитель, возивший в настоя­щий момент Грязнова-старшего, а выставил в качестве приманки себя.

К своему отлично сделанному и плотно сидящему на голове парику, а также фраерским усикам он быстро при­вык. С удовольствием демонстрировал также манеры и интонации южного человека. И каких-то проверок со стороны местных пинкертонов он тоже не боялся. Ма­шина официально принадлежала прокатной конторе, а водитель? Он мог представить целую кучу весьма темпе­раментных объяснений, если бы у него их потребовали. Не стоило также забывать и о "секретном удостовере­нии". Но требовать объяснений было некому. И Филипп теперь не скрывался вместе с Денисом Андреевичем, ос­тавшимся в "помощниках" у адвоката Гордеева, а часами просиживал в темной "девятке" возле тех подъездов, за дверьми которых в данный момент находился Александр Борисович.

Турецкий же, не скрываясь и не делая из своих посе­щений тайны, навещал по списку пострадавших от дей­ствий милиции, уточняя различные факты в их показа­ниях и готовя людей к проведению очных ставок. Конеч­но, он все больше убеждался, что всех до единого мер­завцев не выявишь, но большинство из них должны по­нести наказание. Ведь до него уже доходили слухи, рас­пространяемые в городе, что "комиссия" - так называ­ли его группу, - вполне возможно, и разберется в деле, но дальше будет как всегда. То есть накажут двоих-троих ответственных лиц, уволят из рядов пяток особо рети­вых ментов, и на том дело заглохнет. Так к чему ж тогда все эти мытарства, показания, адвокаты и прочее? Устал народ от революций, понял всю их бессмысленность в отдельно взятых райцентрах, помитинговал, получил по шее и... ушел в себя...

Александр Борисович, сталкиваясь с таким отноше­нием, старался сделать все, чтобы разубедить людей, на­поминал им, что закон существует, просто многие разу­чились им пользоваться, забыли о своих гражданских правах, и им необходимо об этом постоянно напоминать. И видел, как и неуверенность тает, и снова загораются желанием справедливости глаза, и все решительней ста­новятся обещания сказать свое слово правды...

А Филипп сидел в машине, нацепив на глаза темные очки, хотя опаляющим солнцем, что называется, и близ­ко не пахло, и задумчиво разглядывал редких прохожих. Двое из них почему-то привлекли его внимание. Чем? Может быть, своим острожным поведением?

Они долго стояли несколько в стороне, словно при­сматриваясь к его машине. Потом один исчез, зайдя за угол, а второй, горбоносый, с черной короткой стриж­кой, изображая прохожего, которому в данный момент абсолютно нечего делать, кроме как глазеть по сторонам, медленно прошелся вперед по улице, постоял на следу­ющем углу и так же медленно отправился назад.

Филя уже сообразил, что этот, скорее всего, по его душу. Ну и как он собирается действовать дальше?

И тут "вдруг" случайный прохожий увидел родствен­ное лицо. Он изобразил недоумение, затем интерес, после этого в буквальном смысле изумление и, наконец, под­няв обе руки, сделал шаг к машине.

- Земляк! - восторженно закричал он и добавил что- то уже на своем языке.

Филипп не обратил на него никакого внимания.

- Здравствуй, земляк! Ты что, перестал своих узна­вать?

Только после этого Филя опустил стекло, чуть при­поднял очки и, посмотрев на "земляка", пожал плечами.

- Ты ошибся, уважаемый, - сказал с акцентом.

- Слушай, что говоришь? Как я могу ошибиться? Ты Гурген, да?

- Ну? - Теперь Филя посмотрел поверх очков, опу­стив слегка голову.

- А я Вартан.

- Ты не путаешь, уважаемый? - с большим сомне­нием в голосе спросил Филя.

- Слушай, ты уже совсем важный стал? Своих не уз­наешь! Гурген, что с тобой случилось? А как дядя Самсон поживает, а? Давно не виделись.

"Ну как сказать ему, что все это вранье? Что никогда не было Гургена Самсоновича, что он просто придуман вот так, на ходу? И что? Разрушить тем самым собствен­ную легенду, на которую уже клюнули эти добры молод­цы и решили включиться в игру? Нет, пусть еще малень­ко порезвятся... "

- Совсем тебя не узнаю, Вартан, - сказал Филя, выходя из машины. - Наверно, все-таки ты ошибся, ува­жаемый. Ты откуда родом?

- Из Эчмиадзина, а ты разве из другого города? - Он даже рассмеялся над такой нелепой постановкой воп­роса.

- Из другого, уважаемый. Из Москвы я. И родился, и всю жизнь прожил. Вот на старости лет сюда перебрал­ся, к жене своей. Так что извини. Да, а откуда папу моего знаешь? Умер он давно, вот какое дело.

- Да-а? - огорчение Вартана было велико. - Ай-я- яй, беда какая!.. Гурген, надо отметить встречу!

- Я бы, может, и не возражал, да клиент у меня серь­езный. - Филя поморщился, сожалея о невозможности отметить встречу "земляков". - Он не любит, когда я от­лучаюсь. Должен скоро выйти, дальше поедем. Снова пять минут ехать - час стоять... Устал. - Филя вздохнул.

- Слушай, Гурген, а ты ему по-хорошему скажи, что земляка встретил, на десять минут отлучишься, мы с то­бой по коньячку - я угощаю! А милиция здесь никого не останавливает. Они сами боятся сейчас, комиссия ка­кая-то приехала.

- Так вот, клиент мой как раз из этой комиссии, - с неприязнью заметил Филя. - Надоел, представить не можешь!

- Тем более! - обрадовался Вартан. - Пять минут, слушай! Вот тут, - он показал на какую-то вывеску в доме напротив, - хорошее место есть. Понравится, сам при­езжать станешь, а?

Всем он был бы похож на армянина - и внешнос­тью, и темпераментом. Одного не учел. Сказав что-то, возможно, и по-армянски, но, не получив ответа, даль­ше экспериментировать с "родным языком" не стал. А должен был бы - хотя бы поинтересоваться. Значит, ему нужно было просто заболтать тупого водилу, увести его подальше от машины, пока подельник, спрятавшийся за углом, не разберется с этим автомобилем.

- Сходить, что ли, спросить? - задумчиво и, явно склоняясь к предложению "земляка", медленно сказал вслух Филя.

- Сходи, конечно, я здесь постою, посмотрю, чтоб машину твою случайно не увели. Отпросись на пять, нет, лучше десять минут. А я тебя подожду, Гурген, дорогой.

Филя постоял, покивал, нажал на кнопку сигнализа­ции и медленно пошел к подъезду трехэтажного дома. Вошел, но дверь плотно закрывать не стал.

Через мгновение, пока Вартан внимательно наблю­дал за дверью подъезда, возле машины оказался второй "земляк". Он присел у машины со стороны пассажира, что-то там пошурудил и, пригибаясь, чтобы его не было видно из окон дома, быстро убежал снова за угол. Вартан же, медленно обойдя машину, осмотрел то место, где тру­дился его подельник, и, вероятно, остался доволен. По­смотрел также туда, где тот скрылся, и сделал почти не­приметный жест рукой: мол, уходи, все в порядке. А сам засунул обе руки в карманы брюк и стал прохаживаться туда-сюда.

Филя достал мобильник:

- Борисыч, ты в какой квартире? Я в подъезде, надо посоветоваться.

- Сейчас спущусь. Что-то экстренное?

- Экстренней не бывает. Они заложили бомбу.

- Да что ты? Когда?

- Только что.

- Иду.

Филипп встретил его на лестнице:

- Тут такое дело, "земляк" у меня нарисовался. При­глашает выпить в дом напротив. Не выглядывай наружу, увидит. Пока я ходил, они успели что-то сунуть под твое сиденье, на днище. Разыграно было слишком грубо, но в расчете на недалекого, туповатого Гургена, который во­зит важного клиента, понимаешь? Вариантов вижу два. Первый - задержать "земляка" и заставить его самого снять и обезвредить бомбу. Не сумеет, хрен с ним, пусть отправляется к "верхним людям". Второй - сделать ак­цию громкой. То есть "земляка" задержать, но дать заряду сработать. Как - это не вопрос. На худой конец, один зво­нок в Москву, Коле Щербаку, но, почти уверен, этого де­лать не придется, учитывая глубоко провинциальный уро­вень мышления местных бомбистов. Предлагаю выбор.

- За машину-то деньги, между прочим, плочены, - с сомнением сказал Турецкий.

- Форсмажорная ситуация. Надеюсь, ты не забыл оговорить этот пункт в договоре о прокате?

- А черт его знает, честное слово! Если в самом дого­воре не было, то вряд ли. Володьку разве спросить?

- Давай будем сами решать. И быстрее. Я боюсь, что этот Вартан не дождется и уйдет, а мы потеряем хороше­го "языка".

- Ладно, - решился Турецкий, - принимаем гром­кий вариант. Что мне делать?

- Выходить минут через десять, в машину не садить­ся, покурить и отойти от нее подальше, ближе к углу. Я не думаю, чтобы они заложили там серьезный заряд. Граммов на двести тротила, не больше. Ну чтоб на нас с тобой хватило. Тогда я пошел.

Филя снова осторожно выглянул наружу, удовлетво­ренно кивнул и вышел, небрежно толкнув дверь.

Вартан посмотрел вопросительно, заулыбался и по­махал Филе рукой, а сам побыстрее убрался подальше от машины и поближе к противоположной стороне улицы. Филя, не оборачиваясь на уже обреченную "девятку", пошел следом за ним.

В доме напротив, оказывается, находилось - прямо к случаю! - маленькое кафе, на пять столиков. Сейчас оно пустовало. Вышедшая из-за занавески девушка по­смотрела вопросительно.

- Коньячку граммов двести, пожалуйста, - сказал Вартан, подмигнув ей, - и два кофе по-турецки.

- Сделаем, - сказала она, мельком окинула Филю взглядом и исчезла за той же занавеской.

- Садись, дорогой, - предложил Вартан, указывая на столик у окна.

Филе это место категорически не понравилось. При взрыве осколки стекол из окна полетят именно сюда.

- Нет, лучше здесь давай, - он показал на другой стол, от которого видимость за окном фактически была та же, но опасность быть порезанным стеклами уже не грозила. - Не люблю на виду сидеть. Как в витрине. Ну, чем занимаешься? Есть хорошая работа?

- Так, всякое, - уклончиво ответил Вартан. - А ты здесь давно?

- Здесь у вас недавно. И задерживаться не собира­юсь. Не нравится мне, как к нашему брату относятся.

- Ну почему, смотря как поставишь себя.

- Так считаешь? - Филя увидел, как из парадного вышел Турецкий, подошел к машине, нагнулся, загля­нул, потом посмотрел на часы и стал прохаживаться, все дальше удаляясь от автомобиля.

- Ну вот, не успели, - огорченно заметил Филя. - Клиент вышел. Извини, Вартан, придется тебе самому пить коньяк. Давай, до встречи.

Филипп протянул "земляку" руку, тот, с некоторым даже облегчением - так показалось Филе - ответил на рукопожатие. И если бы даже был готов к неприятнос­тям на свою голову, то не успел бы подготовиться.

Филипп коротко рванул его за руку. Вартан, или кто он там был на самом деле, распростерся на столе. Филя тут же применил короткий прием, и парень заорал от боли. Вмиг выскочившая официантка округлила глаза от ужаса. Но Филя сделал ей строгий предупреждающий знак, прижав палец к губам, и достал из-за ремня на спи­не под курткой пистолет с навинченным на него глуши­телем. Девушка ойкнула и снова исчезла за занавеской.

Агеев перевернул "земляка" на спину и больно стук­нул концом глушителя по губам. Тот задохнулся.

- Ну что, Вартан, поговорим?

Глаза у того выкатывались из орбит.

Филя ловко обшарил его карманы, вытащил мобиль­ник и пистолет Макарова, пачку долларов. На вид не­много - тысяч пять, не больше. Сказал:

- Ну вот. А мы не знали, чем погибшую машину оп­латить. Аванс за эту работу? Ну! - снова ткнул стволом под нос.

- За эту, - прохрипел парень.

- Ну вот, - повторил Филя, - и я думаю, что лучше так, чем никак, верно? Форсмажор. Он все объясняет.

Деньги он положил в свой карман. Рывком вырвал ремень из его брюк и крепко перетянул им руки парня, а затем рывком посадил его на стул.

- Вякнешь, замочу, - сказал скучным голосом. - Толь­ко отвечай. Вы чего, суки, сунули под машину? Быстро.

Тот, будто ничего не понимая, отрицательно замотал головой. По разбитым губам его текла из носа тонкая струйка крови.

- Повторяю вопрос - и стреляю.

Филя передернул затвор и поднял пистолет на уро­вень глаз Вартана. Медленно положил указательный па­лец на скобу курка и стал медленно им двигать, словно нажимая. Глаза Вартана, казалось, замерли на этом паль­це, еще миг - и он не выдержал:

- Скажу!

- Говори, - спокойно отреагировал Филя, но пис­толет не опустил.

- Взрывчатка там, - уже без всякого акцента вык­рикнул Вартан.

- Много?

- Для вас бы хватило.

- Кто приказал?

- Я не знаю.

- Вспомни. - И снова стал медленно двигаться па­лец на скобе.

- Наверно, Прапорщик, я не знаю. Игоря специаль­но отпустили.

- Откуда?

- Его взяли, а сегодня отпустили. Дело выполнить. И обратно. Он умеет.

- Он что, сапер? Воевал?

- Был в Чечне. С Прапорщиком.

- Понятно. И где он теперь, твой Игорь?

- Он должен привести в действие. Когда я позвоню.

- Ну что ж, звони.

Филипп взял в руки мобильник, вопросительно взглянул на Вартана, который ничего не мог понять и снова смотрел с нарастающим ужасом.

- Где он у тебя тут?

- Нажать двойку.

- И все?

- Это команда.

- Ясно. Что ж, подождем. Этот твой Игорь где-ни­будь поблизости ошивается? Нас видит?

- Нет, он отъехал.

- На чем? Фамилия его как?

- "Девятка" у него. Как эта. А фамилия? Кликуха Гроб.

- Ясненько... Смотри-ка, оптимисты... - Филипп вынул свой мобильник и нажал вызов. - Дэн, у нас не­большое чепе. Сейчас взорвут машину Борисыча. А взрывник катается на такой же машинке, номер... Быст­ро говори номер! - Вартан, запинаясь, продиктовал, и Филя назвал цифры. - Думаю, самое время перехватить его. А заодно выяснить, кто, когда и зачем выпустил это­го Игоря, погоняло Гроб, из тюряги. Второй у меня в ру­ках. Мы его привезем позже. Но тебе придется обеспе­чить нас новым транспортом. Давай на нашей машине. Мы на Серфимовича. Да ты сам увидишь. Все.

Следующий вызов.

- Сан Борисыч, мы готовы, отойди подальше и смот­ри. Мы там ничего нужного не забыли?

- Ничего.

- Поехали.

Филипп взял трубку Вартана и нажал на двойку. Де­сяток секунд спустя за окном грохнуло. Посыпались стек­ла окна кафе. Истошно заорали две машины, стоявшие неподалеку. Из глубины кафе выскочили мужчина и жен­щина и изумленно уставились на Филю и его спутника.

- Их работа, бандитов, - сказал им Агеев и тряхнул Вартана за шиворот: - Поднимайся! Потопали ответ дер­жать! - Он обернулся от дверей и картинно развел руки в стороны: - Все претензии к Прапорщику. Его кадры постарались. Коньяк оставьте себе как утешение...

У жарко пылающей машины, от которой валили еще и черные клубы дыма, уже толпились зеваки. Обсуждали происшествие. Турецкий стоял несколько в стороне со спокойным выражением на лице, будто все происходя­щее его ничуточки не касалось.

- Сейчас приедут, - сказал Филипп, подводя к нему согнутого в поясе Вартана.

Внимание сразу переключилось на них. Но Филя пре­сек праздное любопытство:

- Граждане, кто-то из вас готов помочь загасить пожар? Нет? Все свободны. Не мешайте оперативной работе.

И от них, видя такую решительность, отстали. Да и ни­чего интересного больше, скорее всего, не предвиделось.

Первым подъехал Денис. К нему в машину сел Фи­липп и рядом посадил связанного Вартана. Уехали. А вот Александр Борисович остался ожидать появления мили­ции, чтобы официально запротоколировать потерю, Филе в этой ситуации светиться не следовало. Перед ним теперь другая задача стояла - выпотрошить этого Вар­тана, или как там его, до самого донышка.

Да, похоже, ситуация действительно обострилась. Только зря они - имелись в виду исполнители, заранее не просчитали своих действий...

Глава седьмая. ОГОНЬ НА СЕБЯ!

1

Взрыв оказался громким - громче некуда.

Вячеслав Иванович, узнав о нем, немедленно пере­звонил Турецкому и получил подтверждение. Но подроб­ности выяснять пока не стал. Его душили эмоции. Да и ситуация была самой подходящей.

Грязнов находился в кабинете генерала Седлецкого, обсуждая с ним показания майора Умарова и его омо­новцев, как бы проясняя для себя, насколько им всем тут можно верить. И кто же, как не начальник ГУВД, пере­сидевший на своем стуле двоих, а теперь можно сказать - почти троих уже губернаторов, знал бы об этом лучше других? Лесть, даже в малых, почти мизерных, дозах все равно приятна - это воочию наблюдал Грязнов.

И тут - ну надо же! - такое известие! Покушение, можно сказать, на первого помощника генерального про­курора! Направленного сюда по личному указанию пре­зидента! Да, граждане, в какой стране мы находимся?! Что тут происходит?! Совсем, что ли, эти распоясавшиеся бандиты и их сообщники, сидящие у власти, с ума по­сходили?! Так мы им укажем их место!