Под снимком была подпись: "Помощник шерифа попал в пикантное положение на ферме Нунанов".
Внизу опять крупно было напечатано:
"ФОТОГРАФИИ ПОДЛИННЫЕ".
А еще ниже:
"Если вы не верите, что человек может производить сусло и работать на самогонном аппарате на виду у целого отдела полиции, пойдите убедитесь сами. А потом голосуйте за человека, который может очистить эту скверну, - за Дж. Л. Минифи!"
Тут как раз дядя Сагамор вышел из клубов дыма. Мёрф протянул ему газету и сказал:
- Кудрявый набирает голоса, как лавина снег. На него уже ставят шесть к одному.
- Хм, - откликнулся дядя Сагамор, - шесть к одному - это точно?
- Я что-то ничего на этот раз не понимаю…
- Пока нечего бояться, Мёрф. Не сегодня же голосовать, верно?
Тут подкатил шериф, а за ним и звуковой грузовичок. Шериф протолкался к Отису.
- Ничего еще не вышло, - доложил тот. - И туда ничего не лили, кроме соснового сока.
- Не важно, - сказал шериф, - теперь я знаю, что он делает!
Растолкав толпу, он взобрался на грузовичок и взял микрофон.
- Граждане! - начал он. - Послушайте…
Раздались вопли и свист, народ шумно сгрудился вокруг.
- Почему не арестуешь старого мошенника?
- Заткнись и дай ему сказать!
- Может, мы все-таки узнаем, что здесь, в конце концов, происходит?
- Шериф, делает он виски в этой штуке или нет?
Шериф поднял руку:
- Послушайте! Это я и пытаюсь вам объяснить. Он не делает. Можете сходить и убедиться сами.
- Так какого дьявола он там делает?
- Он делает виски в другом аппарате, а этот только для отвода глаз.
- Ничего себе! А может, шериф прав? - проорал кто-то.
Шериф вытянул руку:
- Не забудьте, я уже искал это местечко. Все хорошо упрята но. Сагамора Нунана вы знаете. Мне нужны двести добровольцев.
Округ платить не может, но я сам, лично обещаю вознаграждение в сто долларов.
Толпа взревела с воодушевлением.
- Хм, - заметил Мёрф, - не такой уж он дурень в политике.
Вот уж действительно искали. К следующему полудню я насчитал не двести, а все четыреста человек. После того как весть о сотне долларов облетела округу, набежало столько народу, что люди просто сшибались лбами. Даже с крыши дома и амбара человек десять с биноклями смотрели, нет ли где дымка. И никто ничего не нашел.
Папаша с дядей Сагамором не обращали на них ни малейшего внимания. Они проверили технику сверху донизу и снова развели огонь. Дым курился, а скипидара не появлялось. На закате они прекратили попытки. А когда мы пошли к поросятам, вышло еще хуже: в каждой бочке поднимались пузырьки газа.
- Не нравится мне это, Сэм, - сказал дядя Сагамор.
- Ну, пузырек-другой ничего не значат, - попробовал подбодрить его папаша, но тщетно.
Наутро они стали сливать все на старое место, и к тому времени, когда мы позавтракали, я уже насчитал примерно три сотни добровольных помощников шерифа, и они все прибывали. В корме пузырьков стало больше. Дядя Сагамор и папаша старались подбодрить друг друга, но было видно, что они сильно обеспокоены. А скипидарная машина все не работала: шел только дым - и ни капли скипидара.
В полдень шериф созвал всех своих поисковиков, предложив им гамбургеры и кофе. А сам произнес с грузовичка:
- Бесполезно, господа! Я был не прав, другого аппарата нет. Вчера и сегодня мы потратили четыре тысячи человеко-часов и проверили семь тысяч миль в округе. Довольно. Не знаю, что он делает, но одно мы доказали: виски он точно не делает. Сожалею, что никто не получит награды, но взамен я предлагаю вам вот гамбургеры и кофе общей стоимостью сто пятьдесят долларов, так что налетай.
Народ воодушевился и стал расхватывать гамбургеры, и мне удалось взять тоже. Шериф разговаривал с Отисом, а дядя Сагамор с папашей все еще ковырялись в дыму, пытаясь разобраться в неполадке.
- Оттуда не вышло ни капли ничего, - прокомментировал Отис.
Шериф отер лицо.
- Что меня удивляет, - сказал он, - так это то, что я никак не могу понять, откуда он берет деньги. Смотри, сколько тут народу, и он не содрал ни с кого ни цента. Обычно он брал бы доллар за парковку - и они бы застревали в грязи, и еще бы пятерку он брал, чтоб их вытащить, да продавал бы им гамбур геры из овса по доллару штука. Так нет! И виски он не делает. Откуда же берутся деньги?
Тут вдруг появилась другая полицейская машина, в которой был Бугер. Набычившись, он нес что-то сквозь толпу.
- Что там? - спросил шериф.
Бугер оглянулся на посторонних.
- Я только что подобрал пьяного в городе, - сказал он. - Вот что у него было с собой.
Он достал что-то из пакета, стараясь не показать никому из посторонних. Это была пинтовая бутыль. Он свинтил крышку и протянул ее шерифу.
- Понюхайте! - попросил он.
Тот принюхался.
- Да это самогон! - начал он, но тут глаза его округлились. Он попробовал содержимое на вкус. Лицо его приобрело странное выражение. Опустив посудину, он уставился на Бугера.
- Скипидар… - прошептал он.
И вот тогда-то и поднялась суматоха и понаехали корреспонденты из больших газет и с телевидения. А губернатор пообещал, вызвать национальную гвардию, если округ не успокоится. Было очевидно, что из скипидарной машины дяди Сагамора ничего не вытекает, а в округе появился самогон с легким привкусом скипидара.
В газете неистовствовал Кинкэйд. Кудрявый насмехался и произносил речи, множество людей желали линчевать шерифа, и приезжали те, кто хотел взглянуть поближе на аппарат, из-за которого горел сыр-бор и из которого ничего не вытекало. И что бы это все значило? Но мы забегаем вперед…
Трое полицейских ринулись в дымный амбар и вновь перепроверили аппарат сверху донизу - каждую трубку, за исключением той, что была внизу в водяном баке и которую они не могли отыскать. Наконец, мокрые и закопченные, они выбрались наружу.
- Может, прекратим? - спросил Отис.
- Как? - спросил его шериф, обмахиваясь шляпой. - Прекратим что? Каждый болван видит, что отсюда ничего не идет.
Мы сами были свидетелями, что сюда заливали только сосновый сок. Все у вас перед глазами. Попробуй-ка сунься с этим к судье!
- Но надо же что-то делать, - возразил Бугер.
Шериф содрогнулся:
- Разумеется, надо! Или мы докажем, что этот проклятый скипидарный самогон идет не отсюда, или нас линчуют. Смотри за ним! Не выпускай из поля зрения ни его, ни аппарат, ни это сусло ни на секунду! Надо мне удалиться, иначе я его просто убью.
Папаша с дядей Сагамором обращали внимание на народ не больше, чем прежде. Немного спустя они загасили огонь, плеснув воды. Публика отпрянула от дыма и пара. Но они были слишком расстроены, чтобы думать об этом. Когда дым рассеялся, они стали проверять технику заново. Развинчивали трубки, продували их. Сняли крышки с котлов: запасной был пуст, а в другом была сосновая живица - не так много, но было.
Папаша покачал головой и уронил гаечный ключ:
- Он куда-то уходит, но куда?
Однако больше всего расстройства было из-за корма. Не было даже смысла притворяться: так много пузырьков поднималось со дна.
- Ну, сэр, - обратился к нему дядя Сагамор, - это просто ужас! Будем выбрасывать и начнем снова?
- Что-то я устал, - покачал головой папаша. - Давай подождем до утра.
Все глазели на них - всем было интересно, сколько еще будет продолжаться это битье головой о стену и выливание по восемь бочек пойла зараз.
Наутро народу еще прибыло. От пойла сильно пахло прокисшим, пузырьки так и лопались на поверхности.
- Ну, - сказал папаша, - давай выльем и покончим с этим.
- Вот что, - нахмурясь, отвечал дядя Сагамор, - давай попробуем еще одну штуку, Сэм. Что, если кинуть туда с пинту соды? Она предупреждает брожение.
- Ну что ж, хуже не станет, - согласился папаша.
Он принес пищевой соды. Они бросили по пол-ложки в каждую бочку и размешали, потом прикрыли бочки мешками и вернулись к своей технике. Все глядели на них, как на безумных. Я же пошел кормить поросят.
Немного погодя на смену караульщикам прибыли Бугер и Отис. К этому времени папаша с дядей Сагамором развели огонь под котлом, и все застлало дымом сильнее, чем туманом. Бугер присел посмотреть на нижние концы труб. Ничего оттуда не выходило. Толпа сегодня, казалось, была на пределе. Часов в десять припылил шериф. Публика стала насмехаться над ним, вопрошая, когда же он арестует их и правда ли, что появился самогон со вкусом и запахом скипидара. Шериф тоже взбесился и стал отбрехиваться:
- Знать ничего не знаю! Здесь, во всяком случае, ничего не производится. Хотите, пойдите посмотрите сами.
- Ну, если ты не можешь их поймать, - заорал кто-то, - чего ж ты от нас, дураков, хочешь? У нас только и хватает мозгов платить тебе жалованье!
Раздались взрыв смеха и вопли. Шериф свернул к амбару, поглядел на корм и рявкнул еще раз на Отиса, чтоб смотрел в оба.
В общем, было заметно, что все это им уже надоело. Назревал скандал. Даже когда дядя Сагамор попытался как-то защититься, толку было мало. Свара должна была вот-вот вспыхнуть.
Случилось это после полудня. Кудрявый только-только показался в своем звуковом грузовичке. Обычно он бывал тут каждый день - приезжал ненадолго выступить с короткой речью против шерифа. Потом нагло ухмылялся и исчезал. Его только, первые два дня не было, когда дядя Сагамор с папашей уезжали.
На этот раз он вознамерился выступить - выключил музыку, взял микрофон и взобрался на импровизированную трибуну. И что-то еще было у него в другой руке. Присмотревшись, мы поняли, что это пинтовая бутыль.
- Граждане, - начал он, - у меня скверные новости! Качество знаменитого нашего самогона заметно ухудшилось. Вот и мой приятель столкнулся с этим и клянется, что это скипидар. Попробуйте сами, джентльмены! Вот, прошу!
И он передал бутыль в толпу - она пошла по кругу. Все, кто пробовал, говорили одно: "Ну да, конечно, скипидар, что же еще?"
- Вы когда-нибудь о таком слыхали? - заорал Кудрявый в микрофон. - Интересно, откуда это он взялся? - Раздались протестующие крики. Он предостерегающе поднял руку: - Минутку, джентльмены! Подождите ругать шерифа. Тут требуется большая проницательность - особенно в таком дыму; так что не торопитесь.
Шериф, казалось, совсем осатанел. Но прежде чем он открыл рот, дядя Сагамор вдруг подошел к Кудрявому. Я удивился - в первый раз он обратил на него внимание. Ткнув Кудрявого в грудь, он произнес в микрофон:
- Слушай меня, Минифи! Можешь поливать грязью кого угодно где-нибудь еще. Шериф - мой хороший друг и…
Кудрявый было взъярился, но вдруг ухмыльнулся и подмигнул толпе:
- Приятно слышать! Весьма полезная информация! Хороший друг, говоришь?
- Да, сэр. Я многим ему обязан за всякие разные дела и хочу сказать, что буду голосовать за него на выборах. Достойно сожаления, когда старые приятели не держатся друг друга и не помогают друг другу. Я всегда находил в нем достойного человека, который держит свое слово и не подводит, коли чего обещал. Думаю, мы все должны во вторник проголосовать за него.
Я подивился, глядя на шерифа: он стал багроветь и попытался продраться сквозь толпу, так что Бугер с Отисом вынуждены были удержать его.
- Я его убью! - скрежетал он зубами. - Пустите, я его убью!
"Вот так так! - подумалось мне. - Никто больше здесь за него не заступается, а он так-то ценит доброе слово!"
Тут и началась свара. Кто-то швырнул в шерифа камень, кто-то стал заступаться за него, кто-то был против, кто-то даже схватился за нож, а кто-то вытащил из машины ружье. Зачинщики кинулись в заросли. Шериф, Бугер и Отис побежали за ними. Следом мчалась толпа. Раздались одиночные выстрелы. Мы искали бузотеров добрых десять минут.
- Кто-нибудь их знает? - спросил шериф.
Все отрицательно покачали головами. Оказалось, в суматохе и шуме никто даже не приметил, как они выглядят.
Бугер, Отис и шериф переглянулись, и тут Бугер произнес:
- О Господи!
А шериф прорычал:
- Сусло!
Мы кинулись обратно. Папаша с дядей Сагамором развинчивали трубу как ни в чем не бывало, и все восемь бочек стояли в ряд с мешками сверху. Все было в порядке. Вид все имело смиренный.
Бугер, опершись о столб, перевел дух:
- Вот стоит только забыться на минуту и…
Подошел шериф и приподнял мешок. Заглянул в бочку, выкрикнул яростное ругательство, сорвал еще два мешка и, поглядев, швырнул шляпу. Рот у него открылся, но ни слова вымолвить он не мог.
Я тоже подошел посмотреть. Бочки были полны с прошлого | раза, но, ей-богу, содержимое их было совершенно чистым. Не было никаких признаков пузырения и брожения. Все столпились, выпучив глаза. Потом поднялся галдеж. Подошел, заинтересовавшись, дядя Сагамор. Поглядев в бочки, он промычал что-то задумчиво и взял пожевать табачку.
- Ну, сэр! - обратился он к папаше. - Видать, сода сотворила чудо, Сэм.
Глава 11
На другой день все стало походить на сумасшедший дом. Повсюду, куда ни повернись, спорили и горячились. С ходу было видно, что ниоткуда ничего не вытекает и никоим образом невозможно изготовить самогон, потому что в одном котле была сосновая живица, а другой был пуст. Спрашивается: хорошо, а куда же девались четырнадцать бочек сусла и откуда взялся самогон, отдающий скипидаром?
Ну да, он собрался скормить три тысячи фунтов сахару двум худосочным поросятам, которые могли бы утонуть в одной бочке, и еще собрался произвести кварту скипидара. Но где же он делал этот скипидар? Все работало так, как нужно было дяде Сагамору. Где-то еще он делал самогон.
Как ему это удавалось? Я знал только, что он способен выгнать кварту самогона в пустыне из трех изюминок и с одной чашкой - вы и вспомнить не успеете, что две изюминки были ваши, да и чашка что-то знакомая.
Шериф хотел было перекрыть шоссе, но Бугер убедил его не привлекать для этого дополнительных сил. И потом, гнать любопытных было плохо из политических соображений. Пускай лучше сами обследуют аппарат и убедятся, что никак невозможно приготовить самогон из свиного пойла.
В конце концов они пустили сюда репортеров и фотографов, да еще и телевизионную бригаду. Везде засверкали фотовспышки, заработали осветительные приборы. Репортеры брали интервью у всех и каждого и наседали на шерифа: отчего он так чертовски уверен, что самогон производится, хотя видно же, что здесь это невозможно.
- Чтобы понять это, надо быть местным жителем, хорошо знакомым с историей и традициями этих мест, - отвечал шериф. - А точнее, с Сагамором Нунаном. Вот выйдите к этой толпе и предложите любому пари, что Сагамор Нунан не сможет затолкать вам в ухо сахару с зерном и вытащить из вашей шляпы виски. И если кто согласится, то я… - Тут он помялся и сказал: - То я куплю вам новую шляпу. И поставлю выпивку.
Папаша с дядей Сагамором, разумеется, не обращали внимания на все это. Они по-прежнему занимались скипидаром и техникой - опять разводили огонь, и никакого истечения жидкости не было, и опять гасили огонь водой. Трудно было сказать, что хуже - дым или пар от всего этого процесса.
Они собирались зажечь огонь в третий раз, как папаша сказал:
- Черт подери, чую запах скипидара!
- И я тоже, - подтвердил дядя Сагамор.
Они опять стали все осматривать. И тут папаша воскликнул: |
- Да вот же! В конденсаторе! - Зачерпнув жидкости, он при нюхался: - Ха! Он попадает в воду! Вот почему он не выходит с того конца.
И тут я вспомнил и сказал:
- Слушайте, у вас шесть трубок входит, а только пять выходит снизу. Одну вы потеряли.
Все принялись считать. Дядя Сагамор сказал:
- Как же так вышло, Сэм?
- Ей-богу, не знаю. Сейчас мы ее найдем.
Папаша стал отвинчивать трубу, идущую от источника, - хлынула вода, все отпрянули, чтобы не вымокнуть. Явственно ощутился запах скипидара. И вдруг все стали выкрикивать:
- Виски! Господи, ну да!
Все стали мочить водой руки и принюхиваться: одним мерещился слабый запах виски, другим - скипидара, третьи не чувствовали ничего. Опять пошли споры-разговоры. Бугер разнимал, особо рьяных. Шериф, принюхавшись, объявил, что ничего не чувствует.
- Может, у вас простуда? - предположил кто-то.
- У него не простуда, а приятель, - крикнул кто-то из-за спины.
Шериф побагровел и выругался. Потом кто-то высказал предположение, что это пахнет остатками прокисшего корма, смытого водой.
- Сагамор Нунан! - взвыл шериф. - Откуда это тут взялось?
- Ну, шериф, похоже, кто-то занес это на подошвах, - ответил дядя Сагамор.
Стали осматривать топку.
- А кажись, видно, - произнес кто-то. - Маленький такой,
толстенький, в зеленом плаще и курит сигару.
- Это он! - встрял кто-то другой. - Точно вижу это самое у него на подошвах. Только это, наверное, еще и лошади…
- Хватит! - рявкнул шериф.
Шум не прекращался еще час, пока Отис лазил в бак с водой и смотрел, как там загибаются трубки. Никаких тайных труб там не было, и готовить самогон так было нельзя. Он, однако, нашел, куда девалась шестая труба - она просто там кончалась, они забыли про нее. Что и объясняло, как скипидар попадает в воду. Отис вылез и наблюдал, как папаша с дядей Сагамором опять занялись установкой.
Шериф стоял рядом, утирая себе лицо.
- До выборов три дня, - пробормотал он с горечью, - а у меня нет шансов, Бугер. Не могу даже провести ни одну кампанию, а Минифи все призывает избирателей. - Тут он смолк, а потом произнес: - Избирателей? Господи, Бугер, как же я не додумался…
Бугер поглядел на кучу машин, скопившихся вокруг, и подтвердил:
- Ну да! Вы за четверть часа здесь переговорите со столькими избирателями, сколько Минифи не собрать и за целый день.
Шериф распрямил плечи:
- Ну, мы еще поглядим! Несись в город и вези сюда машину со звуком.
Папаша с дядей Сагамором продолжали возиться с трубами, а толпа наседала на них в попытках что-нибудь подглядеть. Примерно через полчаса воротился Бугер на машине со звукоусилителем. Он поместил ее в самом выгодном месте, откуда всем было слышно. Шериф взял микрофон.
- Друзья! - загремело в громкоговорителях. - Говорит шериф…
Раздались свист и улюлюканье. Другие призывали к тишине:
- Дайте ему шанс, может, он сможет объяснить всю эту неразбериху!
Все подвинулись ближе. Воцарилась тишина. Я взобрался повыше, чтобы хорошенько все разглядеть. Все это напоминало день скачек.
- Граждане, друзья! - продолжал шериф. - Вы, может, помните, до того, как пошла вся эта кутерьма, я собирался переизбираться, и теперь хотел бы с вами это дело обсудить. Я теперь под огнем за то, что не арестовал его за весь этот гвалт.