- Нет, - рассмеялся опер, - все проще - они были вооружены противогазами. Из-за того их вообще невозможно найти - разве что по счастливой случайности, благодаря которой, между прочим, чуть ли не львиная доля преступлений раскрывается… Но это наша маленькая профессиональная тайна, вы уж, пожалуйста, никому не говорите…
- Да уж конечно, - кивнула Сухова. - А почему потерпевшие, раз уж они теряли ключи, не меняли на дверях замки?
- Да по халатности своей, - махнул рукой Алексеев. - К тому же вполне возможно, что многие все-таки меняли, посему преступления с применением газа обламывались на пороге и, следовательно, в милицию заявлять было некому и незачем…
- Логично. У нас вот, еще когда Зинка жила, ну пьянь эта, помните? Она тоже как-то ключи посеяла, так никто не стал из-за нее разоряться, скидываться на новый замок, - кому охота из-за идиотки своему кошельку урон наносить? Она помыкалась-помыкалась, торчала перед дверями, торчала, пока кто-нибудь из соседей не открывал ей дверь… В общем, пришлось ей сэкономить на выпивке и за свой счет сделать дубликат с соседской связки…
- Зато вам повезло, что не "душные бандиты" - их так журналисты окрестили - у нее ключи похитили… Видимо, просто где-то у ларька обронила…
- Да уж… Вот, кстати, я что хотела вам предложить: а давайте устроим на них засаду?
- Что? Вы это о чем?
- Ну как же! Неужели вам для плана не пригодится какое-нибудь раскрытое дело?
- Еще как пригодится! Только что это вы задумали? Уж не собираетесь ли вы…
- Вот именно! Очень даже собираюсь! Беру сумочку… У меня полно ненужных сумочек! Кладу туда всякое барахло… У меня полно всякого барахла…
- Не сомневаюсь! - перебил опер. - У меня тоже. Может, и мое заодно захватите?
- Непременно! Ну вот. Хожу-брожу по вокзалу… Или сажусь в электропоезд… Это надо решить… Ну, можно позже… Выбираю наиболее подозрительных личностей, забываю у них на глазах сумочку… Они ко мне - а вы у меня… Бах! Бух! И поймали на месте преступления! А? Ну, каково?
- Гениально! - хмыкнул Алексеев. - Процент вероятности того, что вы именно их встретите, знаете каков? Да никаков! Я в совпадения не верю! В лучшем случае - для меня, имею в виду, лучшем - к вам просто грабители-дилетанты заявятся… Ну захвачу я их на своей территории… в чем на самом деле глубоко сомневаюсь… Фигня все это!
- А если я буду нарочно очень долго по вокзалу-поезду болтаться, так что воры не смогут меня не заметить… Они должны будут обратить внимание, что я такая растяпа… Грех не ограбить! Только ленивый не ограбит! Они обязательно ко мне привяжутся… У них же глаз наметанный… Это мы с вами на вокзалах на расписание смотрим, на рельсы, убегающие к горизонту… А они - на людей: кто больше зевает… Или кто получше одет… Я и оденусь подороже… Да! Ключей закажу связок пять… Или лучше шесть… Пенсию прибавили, так что некоторой суммой я располагаю… Причем ключи "забуду" только от входной двери… Мало ли накладка какая выйдет - в комнату мою они все равно не попадут… А вот документы… Документы…
- Да бросьте вы, в самом деле! - прервал наконец ее Петруха, слушавший с нескрываемым удивлением. - Вы что, неужели серьезно?
- Еще как! - сердито продолжала Мария Даниловна. - Нет, вы уж, пожалуйста, следите за моей мыслью! С документами я тоже придумала неплохо! Зачем паспорт? Совершенно незачем! Вполне достаточно старой справки из жилконторы, рецепта, направления на анализы… Там же всюду адрес пишется! Здорово? Бумажек этих ненужных у меня - немерено…
- Равно как и сумочек, - усмехнулся Алексеев. - Бред!
- Ну вот! - пропустила мимо ушей его последний комментарий Мария Даниловна. - И главное-то - знаете что? Ну просто сама судьба велит мне этим заняться!
- Что "главное"? Отчего "велит"? - поинтересовался безмерно забавляющийся разговором Петруха.
- У меня и респиратор есть! Выдержит газовую атаку, как вы думаете? - с трепетом спросила пожилая женщина.
- Забудьте об этом! - властно произнес опер. - Выбросьте из головы эти глупости, понятно? Только вашей самодеятельности мне не хватало для полного счастья!
Мария Даниловна насупилась. Алексеев, чтобы разрядить обстановку, примирительным тоном продолжал:
- Так вот. К чему это я все рассказываю…
- Знаю, в нашем районе такое же произошло!
- Откуда вы знаете? - удивился опер.
- Потерпевший рассказывал, я слышала…
- Как это? Где вы его встретили? Да какой потерпевший?
- Не знаю какой! Дедок в булочной кому-то долго и обстоятельно поведывал эту историю… Я нарочно остановилась неподалеку, чтобы внимательно послушать… Жаль только, он так невнятно пересказывал, я мало что поняла… Только теперь сообразила, что это одна и та же история…
- А, теперь дошло! Это вы про то ограбление на Гривцова, в начале месяца… Да, точно, они тогда впервые в нашем районе засветились… Нет, сегодняшний случай на Галерной улице произошел… Муж вернулся вечером, обнаружил жену навеки уснувшей, в квартире все разворочено, якобы пропало что-то, запах отравляющих веществ, правда уже слабый…
- А почему "якобы"? Ведь вы говорите, определенный почерк преступлений, так при чем же здесь несчастный вдовец? Разве он виноват, что в его отсутствие в квартиру вломились "душные бандиты"… Погодите, а почему жена - мертва? Разве они убивали своих жертв?
- Вот в том-то и дело! Они не убивали. Им это незачем было. А вот мужу - очень было надо. Он, конечно, изображает убитого горем человека… Но то, что удалось узнать уже сразу, наводит тень на многие его показания…
- И что же?
- Ну, во-первых, то, что не такие уж у них душевные отношения были… Скорее, душные… Дело медленно шло к разводу, в результате которого муж оставался гол как сокол…
- Это вам соседи рассказали? - догадалась Сухова.
- Да, соседи, вернее, в основном одна, ближайшая соседка - подруга убитой… Она была достаточно осведомлена о происходящем внутри семьи Куприяновых… То есть мотив налицо. Это раз…
- Не знаю, - скептически покачала головой Мария Даниловна. - Я бы на вашем месте не стала придавать словам соседей никакого значения… Все они всегда сплетники, могут не знать того, что есть на самом деле, и уж наверняка знают то, чего никогда не было… На примере нашей квартиры это очень четко можно отследить…
- Да нет, - отмахнулся Алексеев. - Там, в отличие от вашей, квартира отдельная… Отношения между соседями, соответственно, иные… А потом, зачастую именно информация соседей оказывается чуть ли не единственным ключом к расследованию…
- Как знаете, - вновь покачала головой Мария Даниловна. - Но мой вам совет…
- Ну ладно. В данном случае это не самое главное… Важнее то, что обвиняемый не имеет алиби!
- Неужели не подготовился? - ужаснулась пожилая женщина. - Да что он, совсем того? Все настоящие убийцы всегда алиби запасаются… Значит, точно выходит, что он ни при чем…
- Однако ну вы и знаток-с… - усмехнулся опер. - Нет, многое на нем сходится… Мы же всего несколько часов работали, а уже кучу материала накопали…
- Например?
- Например, то, что покойная была отравлена! Но не газом, а ядом! Повезло, что соседка, обнаружив дверь квартиры незапертой, взяла на себя смелость войти туда на правах подруги… Обнаружив же труп, она не упала в обморок, а немедленно проявила гражданскую сознательность, тотчас же вызвала милицию… Ее показания явились необычайно ценными - удалось с точностью до пятнадцати минут установить время смерти. Ровно без пяти десять - она так хорошо запомнила, потому что как раз спросила у Куприяновой, который час, - соседка зашла к ней за… за чем же? За тостером, за миксером…
- Еще бывает электрояйцеварка! Я в магазине видела и всегда потешалась! - добавила собеседница.
- Да ну вас! Это, впрочем, и неважно… А через пятнадцать минут у соседей уже никто не открывал дверь, не отвечал на звонок, хотя она долго на площадке простояла… Еще минут через десять она вновь вышла и чисто машинально взялась за дверную ручку… Дверь поддалась, и она… Ну, это я уже говорил…
- Интересно, - согласилась Сухова и закурила.
- Ну да, - кивнул Алексеев и также задымил, - и в процессе работы сразу же стали заметны неувязки.
Сходство с настоящими "душными бандитами" оказалось только поверхностным. Убийца ведь, не являясь, естественно, членом банды, знал о ее действиях только понаслышке, возможно из газеты… Поэтому не смог воссоздать всех мелочей… Ну, первое и самое очевидное - совершенно иной газ… Второе - во всех пострадавших квартирах преступники оставляли свои отпечатки пальцев, полностью уверенные в том, что их невозможно вычислить. В этом-то они, пожалуй, правы… Ну вот. А здесь действовали либо в перчатках, что не похоже на почерк "душных"…
- Либо в презервативах! - победно заявила Мария Даниловна.
- Что-о? - подался вперед не столь сведущий в вопросах конспирации опер.
- Ну, я тут книжечку любопытную читала… Там грабитель на пальцы надевал эти, ну… изделия эти самые! Обнаружил, что так даже руки гораздо подвижнее, несравнимо удобнее, чем в перчатках, а эффект тот же - отпечатков не остается…
- Н-да… Ну вы даете! - только и нашел что сказать Алексеев. - Ну даже если так… Хм… Все равно, "душным"-то это как-то в голову не приходило… Нет, речь о другом - убил муж, и это ясно! В квартире только его и покойной жены отпечатки… Но это еще что! Опять же вернемся к вопросу об алиби… Он утверждает, что ушел из дома в половине десятого… Без пяти десять, как вы помните, женщина была еще жива… Яд - это установлено - моментально действующий. Значит, докажи он, что около десяти был где-то в другом месте, все бы еще могло ему сойти… Хотя все равно я бы не исключил версию о том, что он подсыпал яд, допустим, в стакан с водой, из которого она, скажем, ежедневно ровно в десять запивала лекарство… Она была нездорова… После этого Куприянова могла стакан вымыть и в ту же секунду умереть. Небольшой шанс, согласен, но не исключено… Здесь бы, конечно, пришлось покопаться… Но нет, так же вопрос не стоит… Без пяти десять он еще был дома, факт! Что-то происходило между супругами в тот момент, какая-то сцена… Оттого Вероника не впустила соседку, хотя обычно бывала гораздо гостеприимнее… Павел травит ее, сбегает… Возможно, это не было заранее подготовлено, потому он и алиби выдумал совершенно идиотское…
- Что в читальном зале библиотеке сидел? Я бы, наверное, что-нибудь такое, умное, приготовила…
- А как оттуда сбежишь? - парировал Алексеев. - Нет! Он заявляет, что без десяти десять его тормознул гаишник где-то уже за Невским и промурыжил полчаса… А оттуда он якобы помчался к себе в офис, где с десяти часов его ожидали на какую-то деловую встречу…
- Ну и что? Не проверить насчет ГАИ?
- Проверить! В том-то и дело! Никакая ГАИ его не останавливала - это непреложный факт. А в офисе он действительно появился около половины одиннадцатого, опоздав к встрече… А от Галерной до офиса - как раз полчаса, так что все, ну решительно все совпадает! Встреча, как выяснилось, была достаточно важная, и он никак не должен был опаздывать…
- Как же тогда? - задалась вопросом Мария Даниловна.
- А вот так. С утра они повздорили, причем крупно. Возможно, Вероника пригрозила, что немедленно идет подавать заявление о разводе… Могли, например, вскрыться факты, с которыми она не желала мириться… Любовница или пропажа какой-нибудь семейной реликвии… Да мало ли еще что может волновать обиженную супругу! Она грозится, нарастает скандал… Павел чувствует, что угрозы на этот раз не пустые, и понимает, что нельзя допустить даже подачи заявления… Ведь убей он ее после этого - он становится подозреваемым номер один! Тогда он травит жену, затем, вспомнив газетную публикацию, создает видимость ограбления "душными бандитами"…
- На что же он мог рассчитывать? - усомнилась Мария Даниловна. - На то, что экспертиза следов яда не обнаружит?
- Конечно, - пожал плечами Петруха. - Вполне могла и не обнаружить… Эксперт эксперту рознь… Или же он в ядах не особенно разбирается… Приобрел, допустим, где-то, где его убедили, что яд не оставляет следов… Ну вот. А почему он не просто, а именно "душное" ограбление изобразил, спросите вы?
- Да, спрошу! - кивнула Сухова. - Почему?
- Да потому, что Вероника страдала астмой, аллергией… Вдыхание газа само по себе, даже без яда, могло кончиться для нее летально… Но все же стопроцентной уверенности в этом у Павла не было… Ну вот. А все эти неувязки в целом дали довольно четкую картину… Правда, уж больно уверенно он валит на "душных"… Убеждает, что как раз вчера у него украли сумку, где были ключи и документы, о чем он немедленно сообщил в милицию…
- Вот видите! Все совпадает! - обрадовалась Мария Даниловна.
- Да ерунда все это! Втирание очков! - разозлился опер. - Возможно, разборки между супругами начались еще вчера или вообще гораздо раньше… Но не слишком давно, ибо не так уж тщательно было все подготовлено… А сумка, якобы похищенная… Так, видите ли, Куприянов - первый из пострадавших от "душных", у кого сумку украли в метро! Причем в нашем, на Садовой! В газетной статье, я ее читал, ничего не было сказано о пропаже сумок именно на вокзале, а лишь вообще, в общих чертах… Вот он и вообразил, что совершенно не важно, где сумку "потерять"…
- А если "душные" повсюду воруют сумки? Или еще одни "душные" объявились? - настаивала на невиновности Павла абсолютно незнакомая с ним Мария Даниловна.
- А если то! А если сё! - рассерженно произнес Петруха. - Разберемся! Время есть! Невиновного не посадим! А вообще, прошу заметить, ваши дилетантские советы только все путают. Хоть бы что-то толковое предложили…
- Я и предложила! - напомнила пенсионерка Сухова. - Давайте устроим засаду, отловим настоящих "душных" - тут-то все и выяснится: были они на Галерной или не были…
- Ну все! - встал Алексеев. - Спасибо, все было очень вкусно! И думать об этом забудьте! А я, пожалуй, пойду… Такой тяжелый день, а тут еще эти ваши более чем странные идеи… До свидания…
Мария Даниловна, вздохнув, закрыла за ним дверь и полезла в шкаф, где, как она помнила, хранилась запасная связка ключей. Мастерская была поблизости, и она твердо решила завтра изготовить дубликаты…
Пенсионерка Сухова дрожащими от волнения руками перекладывала на столе "всякий хлам", отбирая то, что должно было наполнить одну из множества ненужных ей сумочек - приманку для вокзальных грабителей…
"Вот! Вполне подойдет! - остановила она свой выбор на пустом конверте с четко написанным адресом ее места жительства. - Только… не покажется ли им подозрительным, что он пустой? Ерунда, засуну старую открытку…" Она, порывшись в ящике с бумагами, вложила в конверт первую попавшуюся открытку, но тут же, сообразив, что совершила глупость, вынула ее и внимательно рассмотрела. "Дорогая Маруся, - прочитала Сухова. - Поздравляю тебя с нашим замечательным Женским днем!"
"Не годится! - решительно отвергла она находку. - С чего это я, на самом деле, стала бы в октябре восьмимартовское поздравление носить? Хотя, с другой стороны, - ну чего я так стараюсь? Неужели грабителям придет в голову, что я - подсадная утка? Бред… Вот и Петруха то же самое сказал… Так что все в порядке… Вот им ключи, вот адрес… И пусть будут довольны… Может, станцию метро на конверте подписать? Кто же знает, где наш переулок расположен? Гости говорят, что по полчаса на Сенной вопрошают, где Спасский, а все отвечают, что впервые слышат… Хотя на самом-то деле всего-то нужно трамвайную линию перейти - и вот он, как на ладони… Нет, перебьются… Пусть по справочной уточняют…"
Она решительно затолкала конверт в сумку, добавила туда старую пудреницу с потрескавшимся зеркальцем, носовой платок и потертый кошелек, положив в него пару тысяч и несколько монет.
"Эх… Если вообще денег не класть - вдруг они даже грабить не пойдут? Нищета, подумают… Вот и выйдет, что на ключи зря разорилась… А если с первого раза не повезет… Что же, так тысячи на ветер выбрасывать? Тоже обидно… Нет, должно повезти! А когда их задержим, я с Петрухи эти траты сниму… Все же ему премию должны будут дать… Или не должны? Ну, пусть это будет ему мой подарок… Ко Дню милиции… Лучше поздно, чем никогда!"
Мария Даниловна надела элегантный плащ и, поглядев в зеркало, с удовлетворением отметила, что смотрится вполне состоятельно. Она и раньше, теперь же - особенно, уделяла огромное внимание одежде и, благодаря хорошему вкусу и тщательному уходу за своей, к сожалению, определенно не молодеющей внешностью, выглядела не хуже сытых иностранных туристок-ровесниц, которых в огромном множестве можно встретить на улицах Петербурга и которые, как день от ночи, отличаются от среднестатистических совковых пенсионеров.
Мария Даниловна вышла на улицу и побрела в сторону метро. Внезапно она вздрогнула от пришедшей ей на ум мысли и остановилась, задумчиво почесывая голову.
"Боже мой… Вот и на меня проруха нашлась… - думала она. - Маразм… Куда же я иду? На какой же вокзал? Он же, точно, называл… Кажется, Балтийский… Или нет, Витебский… Не Московский - точно… С Московского у меня у самой дача… Это бы я наверняка не забыла, отметила бы совпадение… Значит, все-таки Балтийский… Или Витебский? Вот недотепа! Может, позвонить Петрухе? Ага… Он не только не скажет - из одной только вредности, нарочно. Так еще и разозлится… Упечет в кутузку… На сколько там можно просто так, ни за что? А, неважно… В любом случае, из принципа обидно… Я же человеку помочь хочу, а он же еще сажает ни за что… Это он может… Знаю я его… Господи, да что я на личности перешла? Совершенно некстати… В общем, не буду Алексееву звонить - это решено… А может, все-таки… Попробую наплести, будто за город на уик-энд собираюсь… Как раз самый энд и есть - воскресенье… Спрошу так, невзначай, на каком вокзале бандиты орудуют? Где нужно ухо востро держать? Дурочку эдакую изобразить… Бесполезно… Он тоже не лыком шит… Далеко не лыком… Сразу догадается, что это я неспроста выспрашиваю… Съязвит что-нибудь типа… ну что на любом вокзале бандиты орудуют… Да и не на вокзале… Повсюду нужно начеку быть… Ага, и еще непременно с уик-эндом уроет… Сообщит, например, что воскресенье - вовсе не конец, а, напротив, начало всей недели, как это принято у них, в церковном времяисчислении… Образованность свою покажет… И останусь я не просто ни с чем, так еще и обсмеянная… Нет уж! На память не буду напраслину возводить - я же прекрасно помню, что он про Балтийский вокзал говорил! Во-во! Так что с сумочкой наперевес - и вперед, на метро!"