- А мне все это напоминает Штази или КГБ, - сказала Дора. - Государство-нянька сошло с ума.
- Мама, даже если государство и нянька, что плохого, если о тебе заботятся? Мне самой иногда хочется, чтобы за мной присматривали. Некоторые из этих женщин совершенно беспомощны, никто не обращал на них внимания, пока не появились приюты вроде нашего. Если и это тебя не убеждает, скажу, что таких центров еще слишком мало, а те, которые есть, не могут приютить и половины нуждающихся.
Вексфорд тихо вышел из кухни и отправился играть с внуками.
Школа, в которую ходили его внуки, находилась в соседней деревушке под названием Майфлит, куда Вексфорд и повез их следующим утром перед работой. Дорога до Майфлита пролегала по долине Бреде вдоль Сэйвсберийских холмов и Фрамхёрстского леса. Всякий раз, когда Вексфорд оказывался тут, он с благодарностью думал о правительстве, запретившем прокладывать в этих местах объездную дорогу, которую начали строить с прошлого года. Ее уже проложили до Ньюбери, а до Кингсмаркэма и Сэйлсбери не проложат никогда (конечно, если о подобных вещах можно уверенно говорить "никогда"). Редкий случай, когда он радовался ограничению, недоступности некоего удобства, ведь благодаря этому спасены желтые ручейники и пестрокрыльницы. Более того, отдельные животные, например, барсуки, даже выиграли от объезда, не только сохранив исконные места обитания, но и получив во владение искусственные карьеры, бабочкам же вместо одной плантации крапивы досталось две.
У начала предполагаемой объездной дороги экскаваторы разворотили землю, но о восстановлении первозданного вида никто, похоже, и не думал. Теперь насыпи и рытвины зарастали травой и дикими растениями, так что в будущем все это покажется естественным природным ландшафтом. Приблизительно так Вексфорд прокомментировал столь странный пейзаж.
- А через сто лет, дедушка, - сказал Робин, - археологи будут думать, что это погребальные холмы древнего племени.
- Вполне возможно, - согласился Вексфорд, - интересная мысль.
- Курганы, - добавил Робин, довольный тем, что знает такое слово, - вот как их назовут.
- Ты что, рад? - спросил Бен.
- Что не будет объезда? Да, очень. Не люблю, когда валят деревья и ломают кусты. Не нравится мне строительство дорог.
- А мне, наоборот, нравится, - сказал Бен. - И экскаваторы нравятся. Когда я вырасту, то буду водить экскаватор и перекопаю весь мир.
Стоял лучший месяц года - апрель. Превзойти его по буйству зелени и цветов может разве что ранний май, когда Большой Лес устлан ковром колокольчиков; сейчас же все деревья стояли в зеленой и желтой дымке. Расцвели чистотел и аконит, усеяв лес ярко-желтыми искрами. Вексфорд высадил мальчиков у ворот школы, с минуту постоял, провожая их взглядом до входа, и поехал обратно. По дороге он размышлял над предпочтениями внуков и о том, в каком возрасте дети впервые начинают видеть красоту природы. Девочки определенно раньше, думал он, уже годам к семи, а их ровесников мальчишек пейзажи оставляют равнодушными. Лишь с наступлением отрочества они начинают ценить красоту рек, гор, лесов, холмов, облаков, и при этом лучшие стихи о природе создали именно мужчины. Хотя, как сказала бы Сильвия, наверняка были и великие, но безвестные, поэтессы, растратившие свой дар в какой-нибудь глухомани.
Между тем ему предстоял разговор с девочкой, которую могли и не волновать пасторальные прелести, барсуки и бабочки, но она казалась довольно дружелюбной. И он помнил, как робко она улыбалась, вымокшая до нитки, в то время как отчим распекал ее. Не бунтарка и не дикарка.
Лиззи сидела на диване в гостиной 45-й квартиры и, не отрываясь, смотрела мультсериал о динозаврах "Цирк Юрского периода", адресованный детям примерно вдвое младше нее. Или делала вид, что смотрит, подумал Вексфорд, лишь бы не глядеть на него с Линн.
По кивку Вексфорда Линн взяла со стола пульт дистанционного управления.
- Придется выключить, Лиззи. Нам нужно с тобой поговорить.
Когда розовый бронтозавр померк и птеродактиль с ихтиозавренком в пасти пропали во вспышке, Лиззи возмущенно заворчала.
- Вы слова из нее не вытащите, - предупредила Дебби Краун. - Говорить с ней сейчас - все равно что со стенкой.
- Лиззи, сколько тебе лет? - спросил Вексфорд.
- Шестнадцать, - сама Дебби не дала дочери возможности ответить. - В январе исполнилось.
- В таком случае, миссис Краун, будет лучше, если мы побеседуем с Лиззи наедине.
- То есть мне уйти?
- По закону присутствие родителей или других взрослых, которые опекают ребенка, обязательно, лишь если ребенку еще нет шестнадцати.
- Я не ребенок, - подала голос Лиззи, не поворачивая головы.
- С вашего позволения, миссис Краун.
- Ну раз так, то ладно. Только она вам ничего не скажет. - Дебби Краун приложила указательный палец к губам, словно что-то вспомнила. - Но если она все-таки заговорит, вы дадите мне знать? Ну, вдруг она с кем-то. А то ведь так пока неясно. Я имею в виду, вдруг беременна.
Лиззи заворчала так же, как и когда выключили ее мультики.
- Фыркай не фыркай, а у врача провериться надо, - отрезала Дебби Краун и вышла из комнаты, хлопнув дверью. Девочка не шелохнулась.
- Лиззи, тебя не было дома целых три дня, - начал Вексфорд. - Чего прежде с тобой не случалось, верно?
Молчание. Лиззи еще ниже опустила голову, почти полностью спрятав лицо за распущенными прядями. У нее были очень красивые волосы - рыжие, длинные и волнистые. Руки с обгрызенными ногтями лежали на коленях.
- Лиззи, ты ведь не сама ушла? Тебя кто-то увез, верно?
Когда стало ясно, что отвечать она не собирается, Линн сказала:
- Независимо от того, где ты была и что делала, тебя за это не накажут. Ты боишься неприятностей? Не бойся, все будет хорошо.
- Да, Лиззи, не бойся, - повторил Вексфорд. - Мы только хотим знать, где ты пропадала. Если тебе хотелось побыть с любимым человеком, то ты имеешь на это полное право. Никто не стал бы возражать. Но, видишь ли, слишком много людей тебя искали - полиция, родители, друзья. И теперь у нас тоже есть право знать, где ты была.
Опять какой-то сдавленный звук - как будто ей больно.
- Если ты меня стесняешься, - сказал Вексфорд, - я выйду. А ты расскажешь обо всем Линн. Хорошо?
Тут Лиззи подняла голову. Она оказалась довольно симпатичной девочкой: круглолицей, с веснушками и голубыми глазами, которые сейчас отрешенно смотрели в одну точку. Она облизала тонкие розовые губы. На лбу пролегли морщинки, словно девочка пыталась сосредоточиться на чем-то непосильном для нее. Потом кивнула. Причем не так, как обычно кивают - несколько раз подняв и опустив голову, а единожды, резко, отрывисто.
- Вот и замечательно. - И Вексфорд направился в коридор - узкий проход, где стояли велосипед и ящик с пустыми бутылками. Пройдя в другой его конец, он постучал в дверь кухни-столовой. Колина Крауна там не оказалось. Его жена сидела на высоком стуле за стойкой домашнего бара, пила кофе и курила.
- С женщиной-констеблем ваша дочь, быть может, почувствует себя раскованней, - пояснил он Дебби.
- Хорошо, если бы так, но она ведь с родной матерью отказывается говорить…
- Скажите, как бы вы отнеслись к тому, что ваша дочь могла быть с парнем?
- Такого быть не может, - отрезала Дебби Краун, гася сигарету в блюдце. - Поэтому никак бы не отнеслась.
- Тогда я скажу иначе: могла ли она бояться вашей реакции на то, что у нее появился парень?
- Послушайте, нет у нее никого. Уж я бы знала. Я знаю, где она в любое время дня и ночи, я должна знать, она ведь… ну вы видите, какая она… За ней надо постоянно присматривать.
- И все же в субботу вечером она отправилась с подругами в Майрингем сама, причем туда они ехали вместе, обратно же ей пришлось добираться одной.
- Они не должны были так поступать. Я им тысячу раз говорила, чтобы они не бросали Лиззи ни при каких обстоятельствах. Я ведь говорила им, Лиззи…
- Девочкам всего по шестнадцать, миссис Краун, и они не всегда делают то, что им говорят.
Дебби сменила тему на более близкую ей.
- Но если она беременна, надо ее показать врачам, осмотреть. Вдруг он сделал что-то с ней, мы же не знаем.
- Думаете, ее изнасиловали?
- Нет, разумеется, нет. Уж это я точно знаю.
"Если у нее нет парня и ее не насиловали, то как она могла забеременеть?" Но Вексфорд не произнес этого вслух и направился обратно в гостиную. Постучав в дверь, он вошел в комнату и увидел там одну Линн.
- Сэр, я не смогла ее удержать. Она вдруг захотела подняться в спальню, и я ничего не могла сделать.
- Ничего. На сегодня мы закончили.
Уже в машине он спросил, что удалось выяснить в ходе беседы, если таковая вообще случилась.
- Она тебе что-нибудь сообщила?
- Наврала с три короба, сэр. Лгала, уверяю вас. Будто она понимала, что должна сказать хоть что-то, лишь бы мы отвязались. К несчастью, у девочки весьма ограниченное воображение. Хотя она очень старалась.
- И какую же историю поведало ее ограниченное воображение?
- Якобы она ждала автобус на остановке. Шел дождь. Через какое-то время подъехала леди - так она ее назвала - и предложила ее подвезти. Но Лиззи отказалась, потому что Колин запретил ей садиться к незнакомым людям. Автобуса все не было и не было, а дождь все шел и шел, тогда она забралась в пустой дом с заколоченными окнами - дом с яблоней, как она выразилась, - села на пол и стала дожидаться, когда закончится дождь.
- Ерунда какая-то!
- Вот и я о том же.
- А как она проникла в дом?
- Говорит, он оказался не заперт, так что она просто толкнула дверь. А когда дождь перестал, она решила, что пора возвращаться на остановку, но не смогла выбраться, потому что ее кто-то запер. Так она и просидела три дня и три ночи, без еды, а воду, по ее словам, брала из крана, еще нашла старые одеяла, закуталась в них и так согревалась. Потом дверь открыли, она вышла и домой доехала на автобусе.
История Лиззи выглядела неправдоподобной, но все же стоило съездить в Майрингем и осмотреть место происшествия.
- Сэр, вам незачем туда ехать, - сказала Линн, имея в виду, что ему не по рангу. - Это и я могу сделать.
- А иначе придется заниматься бумажками, - ответил Вексфорд.
Вайн уже беседовал с Лиззиными подружками, Хэйли Лоури и Кейт Бёртон. Они обе утверждали, что проводили Лиззи до самой остановки; они обещали не оставлять ее одну и почти не оставили, всего-то на пять минут, ведь автобус по расписанию шел через пять минут. Хэйли сокрушалась, что лучше бы дождалась автобуса Лиззи, а Кейт сказала, что это неважно, ведь с Лиззи ничего страшного не случилось.
Автобусная остановка на старой Кингсмаркэмской дороге находилась неподалеку от кинотеатра, почти на самой околице Майрингема. Первое, что заметил Вексфорд, - тот самый заброшенный дом. Прямо за остановкой. Окна забиты досками, на крыше лишь половина шифера, ворота парадного въезда висят на одной петле, а вокруг дома буйно разросся сад, единственным украшением которого служила цветущая вишня, а не яблоня, как утверждала Лиззи. Лет двадцать назад входная дверь была темно-зеленого цвета, а теперь почти вся краска облупилась. Вексфорд дернул медную ручку - что ему думать о Лиззи, если дверь сразу поддастся? Но та оказалась заперта.
Они обошли дом. На одном из окон доски будто расшатались, или кто-то их расшатал.
- Полезли, - моментально скомандовал Вексфорд. - А на обратном пути вправим доски, окажем услугу хозяину дома.
Быть может, Лиззи проникла в дом или покинула его именно через дыру? Или то и другое. В нее бы свободно пролезла миниатюрная и хрупкая девочка, но только не Вексфорд, поэтому шоферу Дональдсону пришлось взять в машине инструменты и расширить лаз. Первым ступил на оконный карниз Вексфорд, за ним Линн и Дональдсон. Изнутри повеяло холодом, сыростью и запахом плесени. Пол разобран, на месте досок - черные вмятины, в некоторых виднелись мутные лужи. Мебель уже давно почти всю вынесли, кроме черного, набитого конским волосом дивана, так и стоявшего на прежнем месте, и железной корзины в камине, полной пакетиков из-под чипсов и окурков. Со стен свисали длинные ошметки обоев.
На плесневелой стене второй, если не считать кухни, комнаты первого этажа до сих пор висели две картины маслом. На одной - олень пьет из пруда, на второй - девочка в стиле прерафаэлитов собирает ракушки на морском берегу. Ни одного одеяла. Оставалось проверить еще второй этаж, но Вексфорд пока решил осмотреть кухню, совершенно загаженную. Покрутил оба крана: в одном сухо, из второго потекла струйка очень ржавой, цвета крови, воды. Пить такую невозможно. И через двери девочка сюда бы не проникла. Запасная наглухо заколочена, а парадная запирается изнутри на задвижку, которая так проржавела, что голыми руками ее не открыть.
- Мы поднимемся по лестнице? - спросил Вексфорд у Линн. - Такое впечатление, что по ней основательно прошлись киркой.
- Попробуем, сэр, - сказала Линн, оглядев его, а не лестницу, словно сомневалась не в прочности ступенек, а в его атлетических способностях.
Вероятно, хозяева хотели заменить ступени, убрать их или расширить пролет, но потом отказались от этой затеи, успев разобрать лишь половину лестницы. Вексфорд пропустил Линн вперед не столько из вежливости, сколько для того, чтобы в случае падения не придавить хрупкую женщину, весившую не больше восьми стоунов. Осторожно ступая и несколько необдуманно держась за расшатанные перила, он благополучно поднялся наверх. Его усилия были вознаграждены - большое серое одеяло прикрывало нечто вроде цистерны. Иных предметов в обеих спаленках мансарды не наблюдалось.
- Скорее всего, этим она и укрывалась, - сказала Линн, показав Вексфорду влажную ладонь, которой только что трогала одеяло. - Хотя пахнет плесенью.
Сквозь дыру в грязной штукатурке на потолке виднелся край черепицы, а над ним - кусок голубого неба с белыми облаками.
- А пить могла бы из крана в ванной, - предположил Вексфорд, - если бы здесь таковая имелась. - Он покачал головой. - Возможно, она здесь и была, но вряд ли трое суток.
- Скажите, сэр, к чему это все? - спросила Линн, когда они уже спускались по опасной лестнице. - То есть, девочка ведь дома, цела и невредима. Наше ли дело выяснять, где она провела эти дни?
- Может, и нет. Может, ты и права. Просто хотелось бы знать наверняка.
Примерно то же самое он ответил на следующий день инспектору Бёрдену, когда тот пожурил его за озабоченность столь пустячным делом. Они сидели не в полицейском участке, а в "Оливе и голубе", куда зашли после работы выпить по кружке пива.
- Мне кажется, что я не довел дело до конца, - объяснил Вексфорд, - лишь протоколами отписался.
- Возможно, мы наконец-то раскрыли преступление.
- Все шутишь. Я не говорю, что эта девочка - жертва преступления или сама преступница. Просто хочу знать наверняка. Ее трое суток не было дома, Майк, три дня и три ночи. И в том доме она явно не оставалась - разумеется, доказать это можно, только проверив, нет ли там отпечатков ее пальцев. Она не могла туда забраться, а если бы и забралась, не смогла бы выйти и вернуть окно в то положение, в каком мы его увидели. Она лгала, что пила воду из-под крана, что накрывалась какими-то одеялами, что вначале ее заперли, а потом выпустили. Она туда вообще не заходила. Вот я и думаю, не обратиться ли нам к той даме, которая ее подвозила, с просьбой заглянуть в полицию.
- Она и насчет этого могла солгать.
- Верно. Могла. - Вексфорд залпом допил пиво. - Но тогда где она была?
- С мужчиной. Причина всегда в этом, сам знаешь. Если мать уверяет, что у девушки нет парня и даже возможности с кем-то познакомиться, это ни о чем не говорит. Пусть даже девушка некрасивая или недалекая - не смотри так, ты же понял, о чем я, - или слишком скромная, инстинкт продолжения рода толкает даже тех, кого в этом и не заподозришь, на соответствующие поступки. Их как… как магнитом друг к другу тянет.
- Надеюсь, в данном случае ничей род не продолжился. Хотя я соглашусь, что вероятнее всего она убежала с мужчиной, с парнем. Но вот куда - неизвестно.
- К нему, разумеется.
- Совсем необязательно. Если он ее ровесник, то, вероятно, живет с родителями или с кем-то из них, возможно с братьями и сестрами. Если он старше, то может быть женат или, как это сейчас говорят, "состоит в отношениях". И кто-нибудь из его окружения узнал бы о пропаже Лиззи и сообщил бы нам.
- Но он мог поселиться с ней в отеле.
- На три дня и три ночи? У него что, денег куры не клюют? Нет, Майк, единственное разумное объяснение - он живет один в собственном доме или квартире, куда привел Лиззи и продержал трое суток под замком, поэтому никто из соседей ее и не заметил. Я сам не в восторге от такой версии, но помнишь, что говорил Шерлок Холмс?
Бёрден слышал это выражение из уст Вексфорда много раз, поэтому ответил, не задумываясь:
- "Если отбросить всё совершенно невозможное, то именно то, что останется - каким бы невероятным оно ни казалось - и есть истина!" - И ушел за новым пивом. Расследование дела Лиззи ему порядком надоело, но он пока не решался сказать об этом вслух. Вексфорда, по его мнению, обуяла очередная навязчивая идея, причем гораздо менее серьезная, чем все прежние. Вернувшись к столику с двумя полпинтовыми кружками "Аднамса", он ожидал, что Вексфорд наконец сменит тему. Но был разочарован.
- Итак, подруги ушли, и она стала задать машину своего парня. Но почему на автобусной остановке, а не в теплом и уютном кафе, например?
- Наверно, хотела убедить подруг в том, что ждет именно автобуса, - удрученно ответил Бёрден, убедившись, что данная тема неисчерпаема.
- Ты уже сыт по горло, да? Вижу-вижу. Скоро перестану тебе докучать. Думаю, ты верно рассудил, почему она ждала именно на остановке, но хотелось бы раскопать глубже. Зачем ей обманывать подруг?
- Чтобы они не знали, что у нее есть парень.
- Но почему она этого не хотела? Разве это не повод для гордости? Парень, да еще с машиной и собственным домом? Думаю, она им доверяла. Они бы в последнюю очередь выдали ее матери.
- Может, он женат?
- Тогда ему некуда было бы везти ее, - изрек Вексфорд и, хотя Бёрден ждал новых аргументов, больше ничего не сказал. - Утром собрание "На страже боли", - неожиданно произнес он. - Помнишь? Ровно в десять. Там будет Саутби, если ты еще не в курсе.
При упоминании о грядущей встрече с заместителем начальника полиции Бёрден тихо вздохнул. Его не интересовала эта программа, изначально названная "Защита". По его убеждению, любые проблемы семьи должны разрешаться только в ее пределах, а закон должен вмешиваться только в крайнем случае. Но, зная о пристрастиях Вексфорда, он решил придержать язык.