* * *
Четыре часа утра - самое пустынное и самое сонное время. Его любят угонщики машин и неприкаянные влюбленные. Гриневский заглянул в переулок и сразу заметил именно таких романтиков, готовых целоваться всю ночь.
Влюбленные сидели в машине и были заняты друг другом. Феликс хотел пройти мимо, но Галину вдруг осенила мудрая мысль. Она подошла, наклонилась к лобовому стеклу и деликатно постучала.
- Молодые люди! Вы извините, что я к вам обращаюсь. Но у нас огромная просьба. Отвезите нас за Кольцевую дорогу. Я заплачу очень хорошо - пятьсот долларов.
Правое окно машины было приоткрыто, и по некоторым телодвижениям Галине показалось, что ее просьба услышана. Правда влюбленные не отрывались друг от друга, и их лиц так и не было видно.
Впрочем, было слышно, что они обсуждают ее предложение.
- Давай поедем, Олег! Пятьсот баксов - хорошие деньги.
- Но мы же хотели к тебе домой?
- С этим мы всегда успеем.
- Нет, Варя, за пятьсот не поеду! Минимум - штука зеленых!
Последние слова парень произнес громко, и Яремчук поняла, что это для нее. Она пожала плечами, но ответила быстро.
- Хорошо! Мы согласны.
- Тогда - деньги вперед!
- Нет, молодой человек! Пятьсот сразу, а остальные на месте.
- Согласен! Садитесь.
Парень отстранился от партнерши, взял с передней панели бейсболку, натянул ее пониже, повернулся и открыл правую заднюю дверь. Пока они садились, девица распушила волосы, нацепила огромные темные очки и стала рыться в сумочке, перебирая косметику.
Водитель небрежно принял от Галины пять американских купюр и включил двигатель.
- Куда едем?
- За Кольцевую.
- Куда именно?
- Нам нужен любой дачный поселок, где можно снять уютный домик. У нас медовый месяц!
- И у нас тоже. Вот только бензина у меня мало. Придется одолжить где-нибудь.
Машина медленно набирала ход, петляя по переулкам.
Когда вдалеке возле скверика Гриневский увидел автобус, он начал что-то понимать. Он только что слышал, как водитель назвал свою подругу - Варя!
А это - Варвара! Именно так звали ту "липовую" мадам Дюваль, от которой он бежал. И точно так звали девицу, которая пришла на оглашение завещания Собакина. А с ней тогда был некто Олег Крылов. И этот, который за рулем - он тоже Олег!
И автобус какой-то странный - на окнах плотные занавески.
Гриневский даже обрадовался своей прозорливости и своей крутой логике. Он их вычислил, разгадал и раскусил!
Но было уже поздно.
Олег остановил машину рядом с автобусом, быстро вышел и ударил кулаком в борт.
- Ребята, просыпайтесь! У вас бензина не будет? Мне срочно надо заправиться!
Они не договаривались об условных фразах, но и омоновцы не всегда дураки. По тону Крылова они как-то поняли, что пришла пора работать.
Обе дверцы открылись, и на асфальт стали выпрыгивать грузные мужики в бронежилетах, касках и масках.
Зачем так грозно?
Кому нужны эти "Маски-шоу" на рассвете?
* * *
Майор Федулов был не просто доволен. Он был счастлив! Такое яркое дело выпадает один раз в жизни.
Обычно оперативник месяцами готовит подобную операцию, вербует агентуру, внедряет дезинформацию, пишет горы бумаг.
А тут, как в сказке про Золушку!
Днем ему дали задание, потом он поговорил с Савенковым, вызвал ОМОН и к рассвету - победа мирового уровня!
Ему уже звонили из многих газет и с трех каналов ТВ. И это правильно! Собачки Фаберже - это покруче, чем его пасхальные яйца.
* * *
Первые допросы Федулов провел поверхностно. Он почти ничего не знал о деталях и обстоятельствах.
Налет на магазин был! Это железный факт!
Но Федор даже не слышал об антикваре Рыжове и его жене Эмме Исааковне. Ему не сообщили о двух братках, сгоревших в деревне Сосенки. Он не был в курсе взлома в доме в Малаховке. Он не ведал о поддельном завещании.
Если честно, то ему и думать об этом не хотелось. В ближайшие часы предстояли приятные хлопоты - вызовы к генералам, интервью с корреспондентами, встречи с общественностью.
Когда Савенков предложил помочь в раскрутке фигурантов дела, Федулов моментально согласился. Тем более, что агентство "Сова" не сбоку припека. Они тоже принимали некоторое участие в захвате собачек купца Собакина.
И уже в первом интервью Федор упомянул о "Сове", но эту часть журналисты пообещали вырезать. Они сказали, что они не рекламируют коммерческие фирмы бесплатно. У них такой принцип!
* * *
По поводу допросов Савенков предложил простой план. Он хочет встретиться с Галиной Яремчук, а Крылов поговорит с Гриневским.
Это будут просто задушевные беседы. А если будет результат, то потом Федулов возьмет все под протокол, пригласит понятых и проведет обыск с криминалистами.
* * *
Яремчук оказалась стойкой, как кремень. Она искрила, но не кололась. Более того - она вообще молчала!
За две встречи с ней опытный Савенков не добился ни одного слова - ни "здравствуйте", ни "до свидания".
На третью встречу, обиженный Игорь Михайлович и сам не пошел. Такого с ним не случалось! Впервые в жизни женщина в грубой форме отказала ему в общении.
* * *
Нельзя сказать, что Крылов был специалист по допросам, но ему повезло больше. Его подопечный поплыл после легкой же провокации.
В первый день Гриневский имел статус задержанного. Он содержался не в СИЗО, а в подвальной камере недалеко от кабинета Федулова.
Когда нотариуса привели на допрос, то Олегу стало его жалко. Феликс шел, как на расстрел - опущенные плечи, дрожащий подбородок и глаза, в которых скорбь и покаяние.
Майор Федулов скороговоркой сообщил подозреваемому, что сегодня допрос проведет следователь Крылов. Беседа будет без протокола, но надо быть покладистым и откровенным.
И Федор убежал на очередную встречу с прессой.
Он успел радостно сообщить Олегу, что происходить все будет в генеральском кабинете. Придут пять или десять корреспондентов. Они подробно сфотографируют каждую собаку, а потом снимут его с генералом. Так, как будто это момент доклада о задержании бандитов.
А потом ему придется проводить журналистов в магазин на Мясницкой, показать разбитую грудь Венеры, люк в подвале, и рассказать им всякие подробности задержания. "Пусть народ знает своих героев! Я и о вас, Олег, расскажу. Не отдельно, но в общем контексте".
Крылов попросил снять с Гриневского наручники. Федулов снял, передал их Крылову и убежал наверх, в генеральский кабинет. Туда, где симпатичные журналистки, где вспышки фотокамер и вообще - зенит славы!
* * *
Олег предложил Гриневскому сесть.
Потом он разложил на столе кейс, вытащил паку с вещественными доказательствами и несколько листов чистой бумаги. Не для протокола, а для беседы.
Крылов в таких случаях любил рисовать всякие схемы, кружочки и стрелочки. Это резко усиливало эффективность допроса. Не зря говорят, что лучше раз увидеть, чем сто раз услышать.
В кабинете стояла полная тишина - только шорох бумаг и скрип стульев. Гриневский наблюдал за всеми действиями Олега, пытаясь угадать свою судьбу.
Но первая фраза нового следователя ввела его в ступор. Он не ожидал, что это начнется так быстро.
- Значит так, подозреваемый! Скоро вам предъявят обвинение в убийствах.
- В чем?
- В убийствах! А вы думали, что речь идет о мелком хулиганстве? Ну да, вы же бюст у скульптуры порушили? Вам что за это - пятнадцать суток и возмещение ущерба?
- Нет, гражданин Крылов. Я во всем сознаюсь. Вел себя неподобающе! Я виноват. Увлекся коварной женщиной. Она рассказала про клад и подговорила проникнуть в магазин.
- И сколько вы за это хотите?
- Я думаю, что это где-то год условно.
- А куда мы денем убийства?
- Какие убийства?
- Так, Гриневский, смотрите вот сюда и думайте. Крепко думайте!
Олег начал рисовать на листе свои любимые кружочки и стрелочки.
- Смотрите сюда, подозреваемый. Вот это - академик. Это вы, а вот ваша жена, которая лечила Собакина. В тот день вы вместе с ней прошли в квартиру, вкололи старику смертельный укол, забрали пуделя и ушли. Да?
- Нет!
- Рисуем дальше. На следующий день вы явились к антиквару Рыжову, а потом попытались убить его. Да?
- Нет!
- Хорошо, продолжим. Десять дней назад вы приехали в деревню Сосенки к гражданам Харитонову и Сытнику. Вы напоили их водкой с клофелином и, когда они отключились, подожгли дом. Да?
- Нет!
- Ну, а остальное - мелочи. Организация ограбления дачи академика, фальсификация завещания, подготовка к контрабанде ценностей. Через какую-то Варвару Дюваль вы хотели вывезти национальное достояние России? Да?
- Нет! Я от всего отказываюсь! А вы не сможете ничего доказать.
- Я докажу, Гриневский! Сегодня же вечером. Но если все убийства повесить на вас, то вам дадут пожизненное.
- Я не убивал. Не я убивал.
- А если доказать, что не вы убивали, то получите всего лет шесть. И через три года за примерное поведение вас отпустят на условно досрочное. Вернетесь в свою квартиру, женитесь на молодой вдовушке и будете честно работать юристом на макаронной фабрике. Думайте, Гриневский!
* * *
В середине дня Федулов намекнул Савенкову о банкете. Он сообщил, что готов для сыщиков "накрыть поляну" в любом кабаке.
- Я - нормальный опер, Игорь Михайлович, но чувствую себя последней сволочью. Вы с ребятами колупались целый месяц. Копали, как папы Карло. А я пришел на готовенькое, и все лавры мне. Это как-то не по понятиям.
- Не бери в голову, Федя. Мы свое возьмем. А ты не хочешь, кроме найденных собак и разгрома магазина раскрыть что-то посерьезней. И опять таким же образом - без лишних затрат энергии?
- Я-то хочу, Игорь Михайлович. Но что серьезней, чем сокровища от Фаберже.
- Собачки, Федор, это побрякушки, красивые вещицы. Но какое для сыщиков главное преступление? Убийство! А ты за вечер раскроешь сразу три. И в довесок одно покушение на убийство.
- Нормально. А кого убили?
- Ну, например, академика Собакина. И еще - двоих братков с Украины. А покушались на антиквара Рыжова.
- Нормально! С "Совой" не соскучишься. И это можно доказать?
- Запросто, Федя! Надо только сегодня перед банкетом еще раз допросить Гриневского. Под протокол и с понятыми.
- А понятые зачем?
- Так мы сразу организуем три опознания, а потом, возможно, проведем обыск.
- Нормально! Я согласен!
* * *
В очень уютном подвальчике в центре Москвы уже накрывали стол на десять человек. В кабаке под названием "Харбин" ждали дорогих гостей - майора Федулова, чей отдел покровительствовал этому заведению, его коллег и его друзей из агентства "Сова".
Их ждали с минуты на минуту, но все они, прихватив понятых и криминалистов на четырех машинах, мчались на юг.
На юг Москвы!
Где-то там, в глубине Битцевского леса пряталась самая главная улика.
* * *
Первые опознания проводились час назад. На Гриневского наклеили бороду, нацепили парик и посадили рядом с двумя операми из соседнего отдела, которых загримировали таким же образом.
Сначала его опознала Эмма Исааковна, жена Рыжова. Она сразу указала на Феликса, заявив, что дело не в бороде, а в глазах! Это, как известно, зеркало души. А у этого типа оно мутное и гнилое.
"Нет, где вы еще видели такие поросячьи глазки? Я их сразу запомнила! В них море наглости, и трусости. Вот у других, что рядом сидят - взгляд смелый, честный и даже немножко умный".
Потом опознание проводил антиквар Рыжов. Он тоже уверенно указал на Гриневского. Захар Ильич запомнил не только глаза Феликса, но и его руки.
"Вы посмотрите на эти тонкие пальчики. Они все время бегают, как у пианиста. Вот рядом с ним сидят нормальные люди - один сжал кулаки, а другой вообще сцепил ладони. А у этого типа пальцы пляшут краковяк. Я долго живу! Я видел много жуликов. И у всех у них вот такие шаловливые ручонки".
* * *
Но и после этих опознаний Гриневский держался. Он понимал, что трудно будет доказать умысел. Ну, первый раз приходил к антиквару, чтоб прицениться по пуделю. Второй раз - сдали нервы, и замахнулся на старика молотком.
Но это была шутка! Никто не хотел убивать!
Третье опознание троих теперь уже безбородых личностей проводили старушки, жившие в доме академика Собакина. Они были эмоциональны. Они точно видели, что Гриневский вместе с "докторшей" поднимался наверх. А потом они вместе спустились вниз и быстро уехали.
"Мы сразу поняли, что тут дело не чисто! Врачиха идет нормально, а этот хмырь ножками семенит, головкой вертит и ручками дрожит. Однозначно, что волнуется, гад! Убил, украл и спешит поскорее продать награбленное. Душегуб! Таких надо не стрелять, а голым задом на кол сажать".
Вот тут Гриневский и поплыл. Он представил себя сидящим на колу и не выдержал.
Не контролируя себя, он выкрикнул: "Это не я. Это она! Я в лекарствах не разбираюсь. И уколы делать не могу - я крови боюсь".
Потом он сбивчиво сообщил, что может доказать вину гражданки Яремчук и таким образом снять с себя ужасные подозрения в убийстве. Надо только срочно поехать в Битцевский лес.
* * *
Федулов знал, что в кабаке уже накрывают стол. И все, кроме понятых, это знали. Но у ментов все и всегда не слава богу! Точно, что их служба и опасна, и трудна.
Они прихватили криминалистов и помчались на юг, надеясь еще сегодня успеть к столу.
* * *
В Битцевский лес трудно заехать на машине - лесники ставят частоколы, завалы и шлагбаумы. Но кое-где по пешеходным дорожкам можно проехать вглубь парка, а потом свернуть и пробираться еще дальше.
Гриневский сидел в первой машине, за рулем которой был майор Федулов.
Феликс, как штурман, давал направление, а Федор крутил баранку.
- Вот сейчас направо в парк. Это меня Галина попросила заехать поглубже. Она сказала, что ей срочно надо в кусты. Вот здесь мы остановились, и она ушла.
Федулов затормозил, а за ним встали и остальные машины. Все вышли.
Федор подозвал понятых и продолжил формальный допрос.
- Итак, гражданин Гриневский, вы с Яремчук приехали сюда, и она пошла в кусты. Куда именно?
- Я не подглядывал. Это неприлично! Но мне показалось, что она пошла к оврагу. Вон к той березке.
- У нее с собой что-то было?
- В том-то и дело! Еще в квартире я видел, как она сделала три укола академику. А ампулы, шприцы и еще что-то спрятала в пакет с тигром.
- Не понял вас, Гриневский! Причем тут тигр? Выражайтесь точнее - мне протокол писать.
- Куда уж точнее? Она положила то, чем она убивала Собакина, в яркий пакет. А на нем рисунок - полосатая морда с усами. Тигр!
- Понятно, Гриневский! А вернулась она без пакета?
- Да!
- Ясно. Сбросила улики в овраг. Значит так! Слушайте все! Рассыпаемся цепью и идем в том направлении. Туда, где березка. Цель - найти яркий пакет с тигриной мордой. Начали!
* * *
Пакет с уликами нашли почти сразу.
А еще через пять минут эксперт сообщил, что по его предварительным выводам - на ампулах и шприцах отпечатки Галины Яремчук. А в иглах - остатки крови того, кому это кололи. Таким образом - у них в руках раскрытое убийство академика!
Федулов от радости потирал руки. И остальные приободрились, понимая, что скоро они завершат дела в Битцевском лесу и поедут в центр, к кабаку, где на столах греется водка.
Но особенно радовался Гриневский. Ему казалось, что этими уликами он снял с себя обвинения в убийстве.
- Теперь вы видите, что это она! Я совершенно не при делах. Все она! А я почти невиновен.
- Ты только грудь у Венеры долбал?
- Да. А за это дают три года, а потом отпускают на условно досрочное. Мне гражданин Крылов обещал!
* * *
Банкет начался в половине девятого. После первых двух тостов "За успех нашего дела", за предстоящие награды и звания, слово взял Федор Федулов.
Для оперов он был начальником и авторитетом - поэтому они примолкли. А сыщики из "Совы" молчали потому, что были людьми деликатными и воспитанными.
Майор начал свой тост в полной тишине.
- Обычно у нас какие дела? Нераскрытые "весяки"! Или, как говорят в Питере - "Глухари". А тут мы за два дня раскрутили такое преступление, которое тянет на дело века. Почему так случилось? Не только потому, что мы такие умные. Просто нам помогли. Я хочу сказать сыщикам из "Совы" - спасибо, ребята! И если у вас еще есть такие дела, то обращайтесь. Поможем!
И тут молодой опер из группы Федулова не выдержал. Он вставил ехидную реплику:
- Будем с "Совой" делить результаты по-братски! Они раскрывают преступления, а мы получаем награды…
Часть 2
Мир вашему дому!
Бархатный сезон в Марселе закончился. Последние курортники вернулись на север Франции, в Германию и Скандинавию.
А летом здесь было очень многолюдно.
Большинство отдыхающих любят просто купаться в море и валяться на песке кверху пузом. Для них большой портовый город не самое лучшее место.
Но есть те, кому постоянно нужны новые знания и впечатления. Им, кроме моря и пляжа, подавай музеи, театры и экскурсии. Они любят в толпе прошвырнуться по марсельской набережной или поехать катером на остров Иф, в замок, где сидел когда-то будущий граф Монте-Кристо.
Но поздней осенью в Марселе пустынно. Местные жители вкалывают на своих рабочих местах, а редкие автобусные туристы ходят группами.
* * *
Валентин Марков учитывал это обстоятельство.
Улицы и закоулки Марселя он знал лучше, чем те двое "церберов", которых недавно прислали из Москвы.
Этих ребят вызвали для слежки за ним. Вчера весь день они следовали за ним неотступно! Даже заходя в туалет, Валентин знал, что у двери его ждет охрана…
* * *
Всю подготовку Марков уже завершил. А сам побег он запланировал на вечер.
Он позвонил боцману Жану и попросил подготовить катер на девять часов. В это время надо ожидать отличной рыбалки. Перед закатом начинается не просто клев, а жор!
Потом Валентин написал "предсмертную" записку. Это был очень невнятный текст, из которого следовало, что он утонул добровольно вместе с прибором под названием "Оракул". А что толкнуло капитана Маркова на такой поступок, совсем непонятно. Что-то из личной жизни. Типа: "Любовная лодка разбилась о быт".
* * *
В семь вечера Валентин демонстративно вышел из номера без сумки, но с большим кейсом, в котором должен был храниться "Оракул". Его там уже нет, но об этом никто не знает!