– Откуда вы знаете? – удивилась Иринка.
Я вынула из сумочки фотографию, протянула ей.
– Держи. На память от капитана Бородина.
Некоторое время Иринка с недоумением таращилась на снимок, затем хладнокровно заметила:
– А что, довольно фотогенична.
Она спрятала карточку в карман.
– Спасибо. Так вот, я решила, что лучше подожду вас около дома. Я видела недавно пригласительную открытку у вас в руках, а у меня память хорошая, вот я адрес и запомнила. Но, когда я отошла от телефона, на другой стороне улицы остановилась машина, "девятка", кажется. Оттуда выскочил этот тип, у которого я журнал стащила, и с ним еще один.
Иринка перевела дыхание, достала маленький носовой платочек, вытерла лицо, продолжила:
– Я пробежала через какой-то проходной двор и вышла прямо к остановке. Там стоял автобус, я села в него, двери закрылись как раз перед носом одного из бандитов. Тут я сделала глупость. Они, вероятно, вернулись к машине и поехали по маршруту автобуса, но я решила, что они отстали, и повела себя недостаточно осторожно. Автобус ехал в нужном мне направлении, я вышла и все-таки направилась к вам. Я поднялась, позвонила, вас еще не было, тогда я снова спустилась во двор, чтобы подождать на улице. Конец дня, я подумала, что во дворе обязательно кто-нибудь будет. Но, как назло, там не было ни души. Я решила посидеть в кафе через дорогу, вышла на улицу, тут они меня и поймали.
Капитан кивнул.
– А когда узнали, что Ольга Юрьевна живет в доме, около которого вас засекли, они решили, что вы уже успели с ней встретиться. Тем более что журнала к тому времени у вас уже не было. Где же он?
Иринка потерла лоб.
– Скажите, что вы не будете злиться, – попросила она.
– Приехали, – коротко объявил Виктор и остановил машину у тротуара.
Бородин кивнул, мягко сказал:
– Время поджимает. Обещаю, что никто на вас сердиться не будет. Надеюсь, вы его не выбросили?
– У меня было такое желание, – призналась Иринка, – но я не решилась. В общем, когда я вышла из автобуса, там почта рядом с остановкой, недалеко от вашего дома.
– Да, помню, – подтвердила я.
– Там было еще открыто. А я так перетрусила, что мне хотелось побыстрее избавиться от этого журнала…
– Ирка, не томи! – не выдержала я.
– Короче, я послала его вам по почте, – выдохнула Иринка, – я в кино видела…
Мгновение я переваривала услышанное, потом не выдержала и захохотала.
Ну, Ирка! Между прочим, из нее может получиться неплохой журналист. Находчивая, сообразительная, все замечает, подучить самую малость и всего-то. По крайней мере, в горячих материалах у газеты недостатка не будет, с ее-то везением. Собиралась девочка незатейливую статейку написать, а в конечном итоге помогла таких матерых преступников за решетку упрятать.
– Это что же теперь, – растерялся капитан, – или не меньше недели ждать, или отправляться на почту и искать иголку в стоге сена.
Опечаленный, Бородин нас покинул. Вернулся он довольно быстро и не один. Состояние Ромки привело нас в полное изумление. Во-первых, лицо его было здорово разукрашено: нос расквашен, под глазом чернел свежий фингал. А во-вторых, наш студент был совершенно пьян. Для начала он облобызал мне ручку, пустил скупую слезу, обнимая на прощанье Бородина. А потом никак не хотел садиться в машину, потому что не мог вспомнить, сказал ли он "до свидания" своему лучшему другу Андреичу.
– Ребята перестарались с извинениями, – развел руками капитан.
Ромка плевать хотел на наши увещевания забраться в машину и успокоиться, пока не углядел Иринку. На некоторое время он замер с отвисшей челюстью, потом бухнулся на колени прямо на асфальт и нетвердым голосом сказал:
– Девушка, вы очаровательны. Скажите, мы с вами раньше не встречались?
Я легонько шлепнула его по макушке.
– Садись в машину, ловелас.
– Ольга Юрьевна, на минутку, – позвал Бородин.
Я вышла, Ромка немедленно этим воспользовался и нырнул на мое место, зацепив рукавом дверцу и стукнувшись головой. Тут же я услышала его голос:
– Где-то я вас уже видел. Разрешите с вами познакомиться. Рома, то есть Роман.
– Рома, ты не оригинален, – бросила я ему, – немедленно оставь девушку в покое.
Виктор бросился Иринке на выручку, вынул студента из машины и пересадил вперед. Ромка сразу же попытался развернуться, тогда Виктор щелкнул его по лбу.
– Сиди смирно, высажу.
Угроза подействовала. Ромка поерзал, протянул Виктору руку со словами "Здравствуйте, царь. Оч-чень приятно" и затих. Иринка растерянно молчала.
Я повернулась к Бородину.
– Что-то еще случилось?
– Случилось. – Капитан понизил голос. – Афанасьева здесь нет.
Я помолчала.
– Вспомнила! Беня что-то говорил о том, что Афанасьев слишком много прокалывался и, я так поняла, от него решили избавиться.
– Каким образом, он не проболтался?
– Нет, но, когда Афанасьев меня привез в этот клуб на Гоголя, Беня страшно ругался, потому что шеф велел Афанасьеву заниматься каким-то клиентом.
– Что-нибудь еще Беня говорил?
– Говорил, не помню что… А, вспомнила! Что Афанасьев придурок и нюх потерял… – я растерянно замолчала, – кажется, все.
– Понятно, – Бородин хмыкнул, потом снова посерьезнел, – значит так, немедленно домой и никуда ни шагу. Я попозже приеду. Дверь никому не открывайте, кроме меня, разумеется.
– А как я узнаю, что это вы? – почему-то шепотом спросила я.
Капитан наклонился ко мне и сказал на ухо:
– У вас "глазок" на двери имеется.
– Хам!
Я обиженно передернула плечами и, не попрощавшись, села в машину.
Бородин махнул рукой Виктору.
– До моего приезда, пожалуйста, глаз с нее не спускай, на сегодня хватит приключений.
Глава 9
Через несколько минут мы подъехали к дому. Под любопытные взгляды и перешептывание бабушек на скамейке разбудили Иринку, выгрузили Ромку. Его немного укачало и, отягощенный непривычной дозой алкоголя, все свои усилия он направил на сохранение равновесия и содержимого своего желудка. Иринки он больше не домогался, а целеустремленно продвигался к подъезду, мрачно сверкая на окружающих здоровым глазом. Я взяла Фимку из рук девушки, которая едва волочила ноги. Виктор бережно поддерживал ее за талию. Вездесущие бабушки, немедленно замолчав, проводили нашу колоритную компанию понимающими взглядами.
Подъем на третий этаж занял у нас значительное время, Иринка при этом совершенно выбилась из сил, а Ромка все норовил или отстать, или позвонить в какую-нибудь дверь.
Когда мы наконец вошли в квартиру, я чувствовала себя так, словно из меня сделали отбивную, поджарили и съели без гарнира.
Ромка немедленно устроился в кресле, пробормотал извинения и тут же отрубился. Я помогла Иринке раздеться и лечь в постель. Фимка все это время крутился у меня под ногами, нетерпеливо ожидая своей очереди. Я еще только развернулась, чтобы выйти из комнаты, а он уже помчался галопом на кухню и замер около миски в позе сфинкса.
– Может, у него червячок внутри сидит? – высказала я предположение.
– Зверь растет, – отозвался Виктор. Он накручивал диск телефона.
Я вынула из холодильника рыбу, отбиваясь от орущего Фимки, положила ее под струю воды, чтобы та побыстрее разморозилась.
– Виктор, – сказал Витя в трубку и бросил на меня недоуменный взгляд.
Я взяла у него трубку.
– Марина?
Действительно, было чему удивиться. Маринка, вопреки обыкновению, на этот раз обошлась без бурных претензий или шумного выражения восторга.
– Все в порядке? – сдержанно спросила она.
– В полном. Ромка с нами. А у вас?
Сзади раздался грохот. Чудовище добралось до рыбы, скинуло свою добычу на пол и принялось за трапезу. Я устало махнула рукой, только воду выключила.
– Сложно сказать… – Маринкин голос был непривычно спокоен, слишком спокоен. – Вам лучше немедленно сюда приехать. Сможете?
– Мариночка, что случилось?
На другом конце провода послышались короткие гудки. Я покрутила в руках трубку, положила ее на место.
– Что?
– Трубку бросила… – я пожала плечами. – Представь себе Маринку, которая по собственной инициативе прерывает телефонный разговор. Добровольно. И никаких вопросов не задает.
Мы переглянулись и бросились к выходу. Надевая куртку, я зашла в комнату. Иринка уже спала.
Я протянула Виктору ключи.
– Заведешь пока машину? Я скоро.
Блокнот я нашла там, где ему и следовало быть, – на полу. Недалеко от него валялся огрызок карандаша со следами Фимкиных зубов. Я быстро нацарапала записку, положила ее рядом с Иринкой на тот случай, если она проснется. Мне не хотелось, чтобы она впала в панику, не обнаружив в квартире никого, кроме начинающего алкоголика. Ромка тихонько посвистывал носом, время от времени бормоча во сне что-то воинственное.
Я выскочила из подъезда. Бабушки свой пост еще не покинули и, пока я дошла до машины, успели просверлить во мне своими взглядами несколько дырок.
До редакции мы добрались в считанные минуты. Здание выглядело как обычно, большинство окон было освещено. Мы взлетели по лестнице. Около двери Виктор приложил палец к губам. Я молча кивнула, прислонилась к стене, стараясь дышать потише. По другую сторону двери слышались голоса, но слов было не разобрать. Мне показалось, что один из голосов принадлежал Маринке.
Виктор осторожно потянул ручку. Открыто. Он резко распахнул дверь и влетел в приемную, голоса смолкли. Я заглянула внутрь.
Сергей Иванович спокойно сидел за столом и что-то строчил. Увидев нас, он встал.
– Счастлив, Ольга Юрьевна, что все обошлось. Вы в порядке? Привет, Вить.
Я растерянно кивнула.
– Да, спасибо. А где Марина?
– Здесь я, – донесся голос из моего кабинета. – Да не крутитесь вы!
Я вопросительно посмотрела на Кряжимского. Он скривился, потер припухшую скулу, махнул головой на открытую дверь кабинета.
– Сами увидите.
Виктор уже заходил внутрь, я поспешила следом. В углу кабинета на стуле сидел незнакомый мужчина, одежда его была в нескольких местах разорвана, в пятнах грязи и крови. Над головой странного посетителя склонилась Маринка с пластырем и перевязочным пакетом в руках. Она оглянулась на нас, но от своего занятия не оторвалась.
– Пожалуйста, – пробурчала она незнакомцу, – главный редактор газеты, Бойкова Ольга Юрьевна. Собственной персоной, как и заказывали. Оленька, я так рада тебя видеть, – неожиданно всхлипнула она и снова повернулась к мужчине. – Сидите спокойно, немного осталось.
Незнакомец отодвинул ее в сторону, посмотрел на нас тяжелым взглядом.
– Я требую немедленных объяснений!
– Он требует, – развела руками Маринка.
Виктор шагнул поближе к человеку на стуле.
– Расслабься, Вить, все в порядке, – Маринка бросила окровавленный кусок марли на поднос.
– Ничего себе, в порядке, – я похлопала глазами, – вы, собственно, кто?
– Коротков Андрей Николаевич, – мужчина склонил голову в приветствии и вздрогнул.
– Ой, извините, – Маринка приклеила пластырь, покосилась на нас, – Коротков он.
– Понятно, – я достала сигарету. – То есть ничего не понятно, что произошло?
– Я тебе скажу, что произошло. – Маринка положила на поднос ножницы, туда же полетели остатки пластыря. – Вломился сюда весь в крови, глаза бешеные, как ему в таком виде по городу разгуливать позволили, не знаю…
– У меня есть весомые аргументы, – пробурчал Коротков. – Деньги…
– Ну да, – покивала Маринка, – все продаем, все покупаем, назовите цену.
– К счастью, не все, – Коротков мотнул головой, болезненно поморщился.
– Ах, конечно, есть еще истинные ценности, – съехидничала Маринка. – Вломился он, значит, съездил по мо… по лицу Сергею Ивановичу…
– Я не в обиде, – подал голос Кряжимский, – я же понимаю.
– Ни черта вы не понимаете, – взорвался Коротков и тише добавил: – Я был немного не в себе.
– Это уж точно, – подтвердила Маринка.
Я принюхалась.
– Вы пили!
– Это я его заставила, – вступилась Маринка, – исключительно в целях профилактики, нервы, так сказать, успокоить.
Я села в кресло:
– Дальше!
– А что дальше? Припер меня к стенке, стал требовать Ирку. А где я ему ее возьму? Меня он слушать не захотел, пригрозил, если в ближайшие полчаса ему ничего не объяснят, он разнесет вдребезги сначала редакцию, а потом весь город. Террорист! – Маринка с возмущением откинула прядь волос. – Тут, к счастью, вы позвонили. Насилу уговорила его принять успокоительное и перевязку сделать. И никакой благодарности, подумать только!
– Спасибо, – пробурчал Коротков.
– То-то же, умник! – Маринка фыркнула. – Пойду, кофе сделаю.
Коротков покосился на Виктора, посмотрел на меня измученным взглядом.
– Где Ирина?
– С девочкой все в порядке, – успокоила я его, – она у меня дома. Спит.
– Спит?!
– Да, она очень устала, – я решила пока не вдаваться в подробности.
Коротков посмотрел на меня с сомнением.
– Я хочу немедленно ее увидеть.
– Успеете. Ее все равно сейчас будить не стоит. Кофе выпьем и поедем.
Я и сама была не прочь вздремнуть. В глаза будто песка насыпали. Виктор, окончательно удостоверившись, что Коротков не опасен, наконец устроился в кресле. Маринка принесла кофе, убрала со стола поднос с бинтами.
– Сергей Иванович, присоединяйтесь к нам!
Кряжимский не заставил себя ждать, но на всякий случай сел подальше от Короткова.
Тот обвел взглядом собравшихся.
– Это все ваши сотрудники?
– Нет, конечно, далеко не все. Но это основной, скажем так, костяк.
– Без одной косточки, – хмыкнула Маринка, – Ромки не хватает.
– Это кто? – Коротков посмотрел на нас с подозрением. – И где он?
Я собралась было рассказать хохму с Ромкой в главной роли, но прикусила язык. Кто его знает, может, Иркин друг жуткий ревнивец, а она в этот момент одна с Ромкой в квартире. Кстати, оба спят. Лично я собиралась несколько ближайших минут посвятить чашечке кофе.
– Студент, подрабатывает у нас, – ограничилась я лаконичным ответом. – А что?
Коротков сделал глоток кофе, потрогал затылок.
– Пообщался я тут с одним вашим "сотрудником".
– О чем это вы?
– Помните наш вчерашний разговор?
– Разумеется. Вы звонили из аэропорта, рейс отложили.
– Отменили, – уточнил Коротков. – Я всю ночь в Домодедове проболтался, вылететь удалось только под утро. А когда прилетел в Тарасов, оказалось, что меня встречают. Подошел ко мне такой здоровый, вроде него, – Коротков кивнул на Витю.
– Виктор, – подсказала я, – а это Сергей Иванович.
Кряжимский привстал.
– Очень приятно, – рука его непроизвольно потянулась к скуле.
– А с Мариной вы, вероятно, уже познакомились. А как он выглядел, этот человек в аэропорту?
– Я говорю, здоровый такой, коротко стриженный, на вишневой "девятке" приехал. Знаете его?
– Знакомое описание, – я кивнула, – только он из другой организации.
– Он представился сотрудником газеты, сказал, что вы прислали его, чтобы он меня встретил и отвез к Ирине.
– И вы поверили? А каким образом я узнала, что вы прилетаете, он вам не сказал?
– Сказал. От Ирины.
– Вот как?
– Видите ли, когда нам объявили, каким рейсом мы вылетаем, было уже поздно, я вас беспокоить на стал, но позвонил домой. Трубку по-прежнему никто не взял, но на всякий случай я наговорил на автоответчик номер рейса и время прибытия.
– Понятно, – пробормотала я. – Помните, я вчера про типа упоминала, который у Андрея в квартире с фонариком шарил? Он, вероятно, прослушал сообщения на автоответчике, и ребята решили подстраховаться. И под описание он подходит. Во всяком случае, ездит он на "девятке".
Коротков удивился:
– Кому это понадобилось в мою квартиру забираться? Я никому ничего не должен. Кстати, на двери очень хитрый замок стоит, его отмычкой не вскроешь. Вы уверены, что ничего не путаете?
Как раз с замком проблем не должно было быть, отметила я про себя. Достаточно было у Иринки ключи взять. Очевидно, они сообразили, что Коротков сразу же бросится на поиски девушки, и решили выиграть время.
– А кроме номера рейса, вы еще какие-нибудь сообщения оставляли?
Андрей кивнул.
– Несколько. Каждый раз, когда я звонил, я говорил, что очень волнуюсь, что собираюсь приехать, ну и так далее. Но я теперь совсем ничего не понимаю. Объясните мне наконец, что тут происходит!
– Чуть позже, если не возражаете. Это длинная история. А пока расскажите лучше, что же случилось дальше. Мы вас потеряли.
– Естественно, я сел в машину. А так как не спал всю ночь, немного задремал. Точнее сказать, крепко уснул. Потому что, когда проснулся, машина стояла в пригороде около какого-то дома. Мне показалось, что дом нежилой, я очень удивился. И это была последняя мысль, которая пришла мне в голову. – Он опять потрогал повязку. – Когда я пришел в себя, вокруг было совершенно темно. Тогда впервые в жизни я пожалел, что не курю, спичек у меня, разумеется, не было. Голова жутко трещала, я с трудом вспомнил, что произошло, пока я был еще в сознании. Сначала я подумал, что темно, потому что уже ночь. Я попытался встать, но не смог, потолок был слишком низкий. Я протянул руку, нащупал земляную стену. До противоположной стены было не более трех метров.
– Ой, мама, – Маринкины глаза округлились. – Ребята, я бы там чокнулась!
Коротков поежился.
– Честно говоря, я сам запаниковал. Пока не сообразил, что нахожусь в погребе. Где еще можно закрыть человека в нежилом доме? Кое-как я нащупал люк. К счастью, никакого запора на нем не было, сверху его просто придавили старым столом. Когда я выбрался из дома, день был уже в самом разгаре. Часа два мне пришлось топать к дороге. Я вышел на трассу, еще несколько минут ушло на то, чтобы поймать машину. Никто не хотел останавливаться, и я их понимаю, – Андрей посмотрел на свою одежду, усмехнулся. – Из первого же телефона-автомата я позвонил домой. Там все так же никого не было. Тогда я позвонил к вам в редакцию. – Он развел руками. – Вот, собственно, и вся история.
– Да, вы тоже не скучали, как я погляжу. Теперь, по крайней мере, многое прояснилось. – Я поднялась. – Поехали. Марина, ты с нами?
– Конечно! Больше я ничего пропустить не намерена! – Маринка вскочила, одним махом сдвинула чашки в угол, подхватила пальто и сумочку. – Я готова! Долго вас еще ждать прикажете?
– Андрей, а где ваши вещи? – вспомнила я.
– Не знаю, – он пожал плечами, – может, в "девятке" остались. Да черт с ними.
– Ну, не в таком же виде вам к Иринке ехать.
– Действительно, – пробормотал Коротков, критически оглядывая разорванный рукав, – думаю, мне стоит заехать домой переодеться.
Сергей Иванович любезно вызвался навести порядок в кабинете и запереть двери. Оставив его в редакции, мы направились к дому Короткова. Ждать его пришлось недолго. Минут через пятнадцать он уже спустился в чистой одежде и свежевыбритый.
Маринка увидела его преображенную фигуру, со вздохом произнесла:
– Надо же, кто бы мог подумать, что Ирка себе такого мужика отхватит! Везет некоторым.