– Все спишь, подруга, – из коридора появляется Фима, направляется ко мне, – а мент-то липовый.
Маринка решительно преграждает ему дорогу.
– Фима, я вас, конечно, уважаю, но шли бы вы в задницу.
– А я что, я ничего.
– Брысь, противный! – прикрикивает на него Маринка капитанским голосом.
Фима обиженно фыркает, на глазах начинает обрастать шерстью, опускается на четыре лапы и удаляется, оскорбленно помахивая хвостом.
На этот раз я проснулась окончательно, с трудом разлепила один глаз, второй. Откинула плед, которым была заботливо прикрыта, и потянулась. Приснится же такая ерунда. Ни кота, ни Бородина в комнате не было, но мой чувствительный нос уловил доносившийся с кухни аромат свежеприготовленного кофе.
Попытка бодренько вскочить успехом не увенчалась, потому как все тело жутко ныло. Кряхтя, я с усилием поднялась.
Капитана я нашла на кухне, вполголоса он препирался с кем-то по телефону. Фимка мирно дремал на его коленях.
– Мне не кажется, я уверен… Знала бы – сказала… Не думаю… – донеслись до меня обрывки разговора.
Увидев меня, капитан быстро попрощался:
– Все. Да. Скоро буду, – он положил трубку, улыбнулся. – Доброе утро, Ольга Юрьевна. Кофе готов.
– Доброе ли? – проворчала я в ответ.
Из зеркала в ванной на меня мрачно глянула слегка помятая физиономия. Я показала ей язык и принялась за водные процедуры.
Из головы не выходил этот дурацкий сон. Если припомнить учение великих мужей современного психоанализа, то устами Фимы Резовского со мной говорило мое собственное подсознание. Вчера я была слишком утомлена, чтобы размышлять, сегодня, впрочем, голова соображала ненамного лучше, но что-то было в поведении капитана не так, и мое подсознание за это зацепилось.
Я с удовольствием забралась под горячий душ.
Ага, вот оно, кажется, нашла. Разве он не должен был сообщить своим коллегам о найденной девушке? Он быстро согласился с моими доводами в пользу того, чтобы не везти Иринку в больницу. Допустим, с хулиганами он не захотел связываться. Это можно понять, их семь или восемь, а он один со своей красной книжечкой. Но на стройке совсем другое дело. Не знаю, как это у них делается, но как же осмотр места происшествия и все такое? В Уголовном кодексе, между прочим, даже статья такая есть, за сокрытие преступления.
Умывшись и приняв душ, я почувствовала себя гораздо лучше. Кофе, правда, успел остыть. Я сделала пару глотков из любезно приготовленной для меня чашки и с подозрением уставилась на Бородина.
– Который час, не знаете?
– Половина десятого, – капитан виновато покосился на меня.
– Так какого же, – разозлилась я, – извините, почему вы меня не разбудили?
– Как раз собирался, – он развел руками, – сам проспал.
Ага, как же! Скажи лучше, захотел по телефону за моей спиной пошептаться.
– Кстати, Ольга Юрьевна, я звонил на службу, рассказал о ваших злоключениях, поставил в известность о девушке.
Телепат, елки-палки.
– Можно просто Ольга, – проворчала я, – после того, как мы с вами вместе провели ночь.
– Да уж, – рассмеялся тот. – Да, у меня к вам просьба пока никому не рассказывать о вчерашних событиях. И в особенности об Ирине Сергеевой. Если просочится информация, что девушка жива и относительно здорова, дальнейшие действия наших подопечных предсказать будет трудно.
– Хорошо, но как же мои сотрудники? А Ирочкин друг? Мне что же, врать им?
Ничего себе, перспективка! Я представила сгорающую от любопытства Маринку. Виктор, разумеется, ничего не скажет, но мое молчание воспримет как проявление недоверия.
– Ольга Юрьевна, Ольга, – Бородин терпеливо улыбнулся, – я все понимаю, но очень прошу вас, пока мы не разработаем план дальнейших действий, никому ни слова.
– А я не понимаю, почему их всех просто не арестуют, – возмутилась я.
Капитан развел руками.
– Так ведь не за что. Так сказать, не пойман – не вор. Арестовать их, конечно, можно, но потом придется отпустить, доказательств маловато. А такой арест их только насторожит. Или затаятся, или тактику поменяют, начинай потом все сначала. Ну так что насчет моей просьбы?
Пока я размышляла, какой дать ответ, капитан уже дружески похлопал меня по руке:
– Ну вот и договорились. Да, вам утром звонила девушка. Но услышала мой голос и бросила трубку. А перед этим завизжала так, что у меня минуту в ухе звенело.
– Маринка, – я вздохнула, взялась за телефон, – она наверняка уже решила, что я тут связанная и с кляпом во рту.
В этот момент раздался звонок в дверь. Капитан предостерегающе поднял руку.
– Позвольте мне.
Мы вышли в коридор, за нами с недовольным урчанием засеменил Фимка. На этот раз капитан посмотрел в "глазок", потер подбородок и пожал плечами.
– Никого, – прошептал он, отпер замок и шагнул к стене, быстро распахнув при этом дверь.
Со страхом я ожидала, что произойдет дальше. А не происходило ничего. Дверь распахнута настежь, супермен – в засаде, на лестничной площадке тишина. На меня накатил приступ раздражения, так и неврастеничкой стать недолго.
– Все, хватит, надоели мне эти игры. Ну как вы узнаете, кто пожаловал, если так и будете там стоять? – Я решительно шагнула к двери. – Эй, кто там? Выходи.
Услышав мой голос, в квартиру заглянул Виктор. Бородин одной рукой подтолкнул его внутрь, другой попытался захватить, но Виктор мгновенно развернулся, и оба замерли в стойке готовности, настороженность в их глазах сменилась азартом.
– Эй, эй, мальчики, полегче, – только этого мне не хватало, они же сейчас всю квартиру разнесут. – Битвы не будет. Мне здесь одного Терминатора достаточно.
Я легонько поддела ногой Фимку, чудовище немедленно вцепилось в мою лодыжку. Я стряхнула его уже привычным движением, заперла дверь, посмотрела на виновато потупившихся "мальчиков".
– Вить, расслабься, он мент. Ну, в общем, сами познакомитесь.
Я поспешила вернуться к телефону, набрала номер.
– Оля, Оленька, – завопила с ходу Маринка, – мы так волновались!
– Ничего не случилось, – пробурчала я, – проспала. Виктор уже здесь. Через полчаса приедем.
– Что, вот так вот запросто взяла и проспала? – закипела Маринка. – Я тут дергаюсь, не знаю, что и думать, а она, видите ли, сны смотрит!
– Точно, – не замедлила я подтвердить, – и сон видела. Между прочим, ты там, во сне, выглядела ужасно.
Дернул меня черт за язык! Маринка аж задохнулась от негодования:
– Ты, да ты знаешь, кто ты? Я тут уже в милицию звонить собиралась!
– А вот этого не надо. Наша доблестная милиция уже давно здесь.
– Это в каком смысле?
– В том самом, – мой голос приобрел мечтательные нотки, – я провела незабываемую ночь с одним довольно симпатичным капитаном.
Я отодвинула трубку подальше, чтобы не оглохнуть от нового потока возмущенных воплей.
– Все, никаких комментариев слышать не желаю. Пока, скоро приедем.
В комнате несостоявшиеся бойцы с жаром обсуждали виды огнестрельного оружия.
Времени на завтрак уже не оставалось. Я попросила Бородина приготовить на дорожку по чашечке кофе, пока я переоденусь. Виктор удалился на кухню, а капитан задержался в дверях:
– Вы, полагаю, захотите со мной вечером к Нине Петровне заехать?
– Разумеется.
– Часов в пять-шесть вас устроит?
– Вполне, – отозвалась я.
– В таком случае я позвоню вам ближе к пяти, – он улыбнулся, – телефон у меня есть.
Во дворе капитан попрощался.
– Передаю Ольгу Юрьевну в надежные руки. А мне пора на службу, труба зовет. Не забудьте, звоню около пяти, – напомнил он.
– Ну как он тебе? – поинтересовалась я у Виктора, когда мы сели в машину.
– Не глуп, – короткая фраза в устах Виктора прозвучала как высокая похвала.
Глава 6
Маринка томилась в редакции в одиночестве и, вероятно, от скуки снова попыталась меня воспитывать.
– А чего вы вообще переживали? – невинно поинтересовалась я.
– Так ведь этот должен был приехать, соблазнитель молодых девушек, – напомнила Маринка, – раз его не было здесь, значит, он мог двинуть к тебе домой.
– Нет, у меня он тоже не объявлялся, – я потерла подбородок, действительно, а где носит Короткова? – Что еще плохого? И где все?
– Ромка этажом ниже, а Сергей Иванович в поисках слесаря или инструмента, это как повезет. – Маринка кивнула на дверь. – Витя тебе не рассказал?
Виктор пожал плечами. Жест, надо думать, означал: а меня не спрашивали.
Я посмотрела на дверь. Замок выломан, косяк в еще более плачевном состоянии.
– Нас что, ограбили?!
– Нет. Хотя, возможно, пытались. Здравствуйте, Ольга Юрьевна, – судя по количеству инструментов, Кряжимский собирал их по всему зданию. Виктор незамедлительно поспешил на помощь. – Дверь мы взломали, когда замок открыть не смогли. Кто-то пытался сделать это до нас, но добился только того, что ключ сломал. Замок-то хороший, Виктор сам выбирал.
– Ага, – подтвердила Маринка, – а я тут под дверью, как дурочка, целый час ошивалась.
Я позволила себе усомниться.
– Ну прямо-таки и час.
Маринка обиделась.
– А что?
– А то, дорогая моя, – сказала я назидательно, – что вряд ли все, кроме тебя, сегодня проспали на работу. А если ты станешь утверждать, что приехала на час раньше, я тебе не поверю.
Маринка поджала губки.
– Вот оно, пагубное общение с ментами. Где ты его, интересно, подцепила?
– Мариночка, – оскорбился в свою очередь Сергей Иванович, – мужчины не насекомые, чтобы их подцепить можно было.
– А некоторые вот умудряются, – мстительно покосилась на меня Маринка.
Я пропустила ее шпильку мимо ушей, задумчиво щипнула себя за мочку уха.
– Любопытно. Ко мне ночью кто-то наведывался, в квартире Короткова неизвестный с фонариком шарил, вряд ли это был сам хозяин. А в редакции какой-то болван ключ в замке сломал. Интересное совпадение.
Головы повернулись в мою сторону.
– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовалась Маринка, – что там про Короткова?
Я прикусила язык.
– Нет, вы только посмотрите, – воззвала Маринка к общественности, – она от нас что-то скрывает! Немедленно все рассказывай! Давай колись и про мента своего, и про то, где вчера шлялась.
– Действительно, Ольга Юрьевна, где это вы, – Кряжимский осекся, – пардон, чем это вы вчера занимались?
Влетел Ромка.
– Я что-то пропустил? – Он с любопытством огляделся.
– Да вот, Ромочка, – Маринка патетически воздела рука, – твоя ненаглядная Ольга Юрьевна выказала нам недоверчивость.
– Недоверие, – машинально поправил Ромка.
– Маленький еще старших учить, – прикрикнула на него Маринка.
– Ребята, – я посмотрела на них умоляюще, – я бы с радостью, но не могу, не велено. В интересах следствия.
Народ молчал. Я не выдержала.
– Ну хорошо, сдаюсь. У кота кончилась рыба, – Маринка понимающе кивнула, – я сгоняла в магазин, а оттуда, клянусь, совершенно автоматически завернула к дому этого таинственного друга. Даже не поднималась, только на окошки посмотрела. А там кто-то с фонариком.
– Ну?
– Что "ну"? Все.
– Оля?!
– А мент спас меня от хулиганов, – нехотя добавила я.
Маринка не унималась.
– А хулиганы откуда взялись? А мент что, проходил мимо? Или вы оба на окошки смотрели?
На помощь мне пришел Ромка:
– Ольга Юрьевна, так мне в эту фирму идти или как?
Я задумалась. Неплохо бы с капитаном посоветоваться. Впрочем, он тоже лошадка темная. А нам лишний козырь в рукаве не помешает.
– Да, иди, – решилась я, – только с Виктором. А я вас здесь дождусь.
Виктор согласно кивнул.
– Что я, маленький, что ли, – протянул Ромка.
– Не в этом дело, студент, – вмешалась Маринка, – считай, Витя – твой напарник на случай всяких там неожиданностей. Ну, короче, чтобы не получилось, как в том анекдоте про невесту.
Я засмеялась.
– Это в котором анекдоте? – полюбопытствовал Сергей Иванович.
Маринка с готовностью объяснила:
– Ну, это когда невеста в первую брачную ночь вместо "Ой!" сказала "О-па!".
Сергей Иванович хмыкнул, Ромка залился краской. Марина посмотрела на него со злорадством:
– Ах, простите, забыла, что тут дети.
Вот стервозный характер! Я поднялась.
– Все, господа, хватит лясы точить. За работу. Виктор, закончите с дверью, бери Романа и вперед, – я протянула ему ключи от "Лады".
– На твоей машине нельзя, – напомнил он.
– Да, действительно, – я выдала ему деньги, – на такси доберетесь. Но сначала пообедайте. Ребенка хорошо покорми.
Часа через полтора Виктор с Ромкой уехали, и почти сразу же позвонил Фима Резовский.
– Здравствуй, дорогая, – проворковал он.
– И ты здравствуй, – я засмеялась, вспомнив Фиму, обрастающего шерстью. – А я тебя во сне видела в непотребном виде.
– Это обнаженного, что ли? – с надеждой спросил он.
– Что ты, Фима, – я притворно ужаснулась, – мне кошмары вообще редко снятся.
Резовский тоскливо вздохнул.
– Ну вот, все опошлила. Между прочим, я твоему воспитаннику хозяев нашел.
– Фи-и-има, я знала, что на тебя можно положиться.
– Ну так за чем дело стало?
– В смысле? – не поняла я.
– В смысле на меня положиться, – жизнерадостно воскликнул Резовский. – Я всегда готов, а вот ты только обещаешь.
– Фима, идите вы на фиг.
– Оленька, дорогая, я тебя тоже очень люблю. Но зверя сама привезешь, я в офисе.
– Ты только скажи когда, – отозвалась я с готовностью.
– Да хоть сейчас. Я все равно в три часа у них должен быть.
Я посмотрела на часы. Без Виктора выходить из редакции не хотелось, но вечером ехать к Иринке. Насколько все это растянется, неизвестно, а Резовского потом попробуй найди. Я решилась.
– Фима, через час с хвостиком я у тебя. В этом вопросе можешь располагать мной в любое время.
– Надеюсь, мы один и тот же вопрос имеем в виду? – не удержался на прощанье тот.
Я подхватила сумочку, ключи от машины и вылетела из кабинета.
– Ты куда? – удивилась Маринка.
– Мариночка, ты понимаешь, какое дело, тут Резовский котика привезти попросил.
– И что же, прямо сейчас?
– Так ведь пока не передумал. Я быстро.
Я помчалась к выходу, Маринка с укором посмотрела мне вслед.
Фимка встретил меня у порога радостным урчанием. Понятно, он терпеть не мог оставаться в квартире один, хотя и привык, что целыми днями предоставлен сам себе.
Решив устроить ему на прощанье праздник живота, я выбрала самую большую рыбину, размером почти с самого котенка. Обалдевший от привалившего счастья, Фимка спорол едва ли не половину в мгновение ока, потом начал лениво отрывать маленькие кусочки, периодически пиная оставшийся кусок лапой.
– Фима, с пищей не играют, – по возможности строго сказала я.
Котенок скосил на меня хитрый глаз и растянулся рядом с миской.
– Откушали, сэр? – я протянула руку к миске. Даже не соизволив подняться, Фимка извернулся и наложил лапу на остатки пиршества.
Я изумленно покачала головой. И этот желудок считается "не больше наперстка"!
Однажды я уже ставила эксперимент: решила выяснить, сколько же этот зверь в состоянии проглотить. В течение получаса я терпеливо сидела рядом, в то время как чудовище с распухшим пузом то вытягивалось в изнеможении на полу, то с новыми силами принималось за трапезу. Несколько раз я делала попытку отобрать миску, опасаясь, как бы маленькому неразумному котеночку потом не было плохо. В итоге отправилась спать с оцарапанными по локоть руками, а утром проснулась от истошного воя. Этот кадр как ни в чем не бывало требовал свой завтрак!
В знак благодарности, а может, просто из хорошего расположения духа Фимка позволил себя безнаказанно погладить. Я почесала его за ушком и поймала себя на том, что с тревогой размышляю, как будут относиться к его проказам новые хозяева. Как бы то ни было, я уважала этого тигра в миниатюре за его независимый характер и неиссякаемую энергию. Ну, а что квартиру разгромил, что ж, хищник есть хищник.
Короче, напоследок я готова была простить Фимке все его преступления. И кто теперь будет встречать меня каждый вечер с таким восторгом!
– Я буду скучать по тебе, зверь, – растроганно прошептала я, взяла котенка на руки и направилась к двери.
В одно мгновение из ласковой живой игрушки Фимка преобразился в дикого монстра и, оставив на моих руках глубокие царапины, рванул в комнату. Идиллия кончилась. Я выругалась. Вот зараза! А я-то, дура, расчувствовалась, вот и лови его теперь по всей квартире.
Фимка восседал на спинке кресла. Увидев меня, он заорал нехорошим голосом и сиганул под диван, смахнув по пути вазу. Опыт подсказывал, что лучше всего теперь выждать несколько минут, а главное – не делать резких движений.
Я села на диван, мои ноги тут же подверглись атаке. Усевшись по-турецки, я включила телевизор, пощелкала каналы в поисках чего-нибудь интересного. Ага, местные новости.
Фимка высунул мордочку, мяукнул, требуя продолжения игры. Я демонстративно его проигнорировала, усиленно внимая голосу диктора на экране. Новости политической жизни города оставили меня равнодушной, но следующее сообщение вызвало реакцию, близкую к шоку.
А говорилось в нем о том, что сегодня рано утром на территории строящегося дома по улице Астраханской найден труп молодой девушки. Я подскочила.
– По предварительным данным, – сообщалось далее, – смерть наступила в результате несчастного случая. Личность девушки устанавливается. Правоохранительные органы обращаются к населению с просьбой…
Это как же, два тела на одной стройке? Внутренний голос подсказывал, что речь в новостях идет все-таки об Иринке, но я упорно отказывалась с этим согласиться. Ирку нашла я, вполне живехонькую, правда, в бессознательном состоянии, вместе с капитаном милиции доставила ее к доктору, который в свою очередь дал, точнее, дала гарантии скорейшего выздоровления!
А может, меня ночью треснули по голове и теперь у меня эта, как ее, амнезия? Нет, амнезия – это когда человек вообще ничего не помнит о каком-то событии. Я же могу воспроизвести каждый свой шаг, такое сразу не забывается. Я передернула плечами.
Хорошо, предположим, память меня не подводит. Я уверена, что вчерашние события мне не в бреду привиделись! Но в таком случае выходит, что после того, как мы оставили Ирку у Нины Петровны, ее кто-то выкрал – не сама же она сбежала в ее состоянии, – привез и положил на то же место? Ерунда какая-то.
Даже если доктор ошиблась и случилось худшее, то есть бедная девочка отошла в мир иной, найти ее на стройке никак не могли, да еще рано поутру, хотя какая разница когда. Разве что уважаемая Нина Петровна решила избавиться от трупа в квартире. Я вспомнила доброжелательную, полную энергии и оптимизма женщину. Нет уж, впечатления больной на голову она не производила.