Она совместительствовала в борделе, которым владели следователи из одной московской районной прокуратуры. Следователи эти понатыкали в комнатах борделя всякой видеозаписывающей аппаратуры и собирали компромат на тех, кто пользовался сексуальными услугами прокурорского публичного дома. И все у них шло так ладно и так чудно, пока не оказалось, что официальный хозяин квартиры тоже собирал компромат, но уже на всех, включая и владельцев. Началась какая-то дикая охота за этим компроматом. Со стрельбой, взрывами, убийствами. Уже были мертвы и хозяин квартиры, и следователи той районной прокуратуры, уже лежал в реанимации следователь городской прокуратуры (где, собственно, работала и Клавдия), пытавшийся найти и убить Инну Кожину. Дежкина, к счастью, успела его арестовать. Но кровавый ком все катился.
Клавдия, которой приходилось разбираться со всеми этими жуткими делами, никак не могла поспеть, она всегда оказывалась на шаг позади. Спасти ей удалось только Инну Кожину. Та даже какое-то время жила у Клавдии на даче, но потом пропала. Она не поверила Клавдии, что главный негодяй, тот, кто так жестоко заметал следы своих "невинных шалостей", будет разоблачен и посажен.
Этим негодяем, хотя Клавдии это слово казалось чуть ли не ласкательным в применении к преступнику, оказался городской прокурор Малютов. И его в самом деле волновал не столько компромат, хотя и это тоже, сколько довольно крупная афера с мэрией и тем самым "Импэксбанком".
И теперь все замыкалось на Инне. Она, во-первых, была единственным оставшимся в живых свидетелем, а во-вторых, у нее были те самые видеозаписи, из которых следовало, что Малютов неосторожно пооткровенничал в постели о своих делишках.
Но Инну они найдут. И тогда все будет кончено.
Почему Клавдия так была в этом убеждена?
Потому что искать будет Калашникова. А та знает, как это делается. Слишком хорошая оказалась ученица.
"Да почему же я решила, что Ирина меня предала? - наконец задала себе самый главный вопрос Клавдия. - Мы были друзьями почти два года. Не просто коллегами, а друзьями. В прокуратуре, как и в политике, это явление из ряда вон выходящее и потому дорогого стоит. И только из-за того, что Ирина пришла меня арестовывать, я решила, что она предала?"
Клавдия посмотрела на умывальник. Чугунная раковина и два латунных крана. Почему-то ужасно захотелось вымыть руки. Даже без мыла, просто теплой водой. Она открыла левый кран - в нем вода была холодной, а в правом - кипяток. Вот такое удобство - чуть не ошпарилась. Это что-то новое в сантехнике.
Клавдия минуту посоображала, а потом сняла носок и натянула его на оба крана. Теперь горячая и холодная струя соединялись и с грехом пополам воду можно было отрегулировать до нужной температуры.
Это простое изобретение очень обрадовало Клавдию. Тут даже было чем гордиться. Просто и гениально. Она не знала, что таким же способом исправляют сантехнические причуды Бутырской тюрьмы во всех камерах. Но, в общем, она могла гордиться собой - изобрела она смеситель из собственного носка совершенно независимо.
"Да нет, не потому, что арестовала. А потому, что это вообще пришла не Ирина Калашникова, это пришел какой-то совсем незнакомый человек. Чужой, холодный, официальный, но не играющий все это в силу обстоятельств, а настоящий".
Клавдия вдруг с ужасом поняла, что прежняя Ирина как раз и была маской. Вот тогда она была неестественной, вот тогда не очень-то умело притворялась, но Клавдия почему-то принимала это за такой стиль поведения, что ли.
"Но даже если отбросить все эти психологизмы, а только пойти по фактам: Малютов меня из прокуратуры увольняет, а Ирину - нет. Хотя он прекрасно знал, что мы работаем вместе, что мы дружим. Все, что было известно мне, знала и она. Так ее он оставил, а меня - нет, меня даже арестовали. Неужели этот перестраховщик Малютов вот так просто взял и поверил, что Ирина будет к нему лояльна? Он себе-то не всегда верит, а тут такое благодушие?!"
Клавдия стала вспоминать о последнем деле, и картинка получилась страшная.
Малютов вдруг - сам! - предложил взять в помощницы Ирину. Хотя всегда был против.
Тогда в газетах опубликовали подслушанные телефонные разговоры между городским прокурором и чиновником мэрии. Клавдия нашла человека по фамилии Сарычев, который якобы поставил "жучок" в кабинете Малютова. Якобы - потому что никакого "жучка" Сарычев не ставил. А сделал это сам Малютов. Сарычев был только прикрытием. И вся та история затевалась лишь для того, чтобы припугнуть тех самых чиновников из мэрии, которые перестали отчислять липовой фирме самого Малютова деньги. У Малютова был на них компромат как раз из борделя, вот он и решил им напомнить, что они все у него "под колпаком".
А когда Клавдия нашла Сарычева и договорилась, что тот даст показания, несчастного убили.
А кто знал о том, что Сарычев найден? Только Ирина. Только ей она сказала, только ей.
От бессильной обиды Клавдия чуть не завыла. Нет, ей по-прежнему не жаль было, что она потеряла подругу. Дежкиной было жаль, что теперь она не сможет спасти Инну.
Дверь громыхнула, отворилась.
- Дежкина, с вещами.
Клавдия сняла носок с крана и вышла в коридор.
- Руки назад, не разговаривать. Вперед.
Ее долго вели по путаным коридорам (обратно она бы сама не добралась, заблудилась бы), потом приказали:
- Лицом к стене.
Снова громыхнула дверь.
Клавдия вошла в камеру.
Пять женщин смотрели на нее с интересом.
- Ну, будем знакомиться, - сказала одна из них, пожилая и красивая. - Вера Федоровна Красильникова.
Впрочем, та могла и не представляться. Клавдия и так знала эту знаменитую актрису.
ГЛАВА 4
Дверь в кабинет Дежкиной была приоткрыта. Ирина мимоходом заглянула, но увидела не уборщицу, а какого-то парня, который по-хозяйски раскладывал в столе бумаги.
Не смогла не остановиться.
- Здравствуйте, - заметил ее парень. - Заходите.
Ирина распахнула дверь, но входить не стала.
- Я новый ваш следователь, - почему-то смутился парень. - А вы ведь Калашникова, верно?
- Да.
- А я Вадим.
- И все?
- Старков Вадим. Игоревич.
- Очень приятно. - Калашникова уже повернулась, чтобы уйти, но парень перехватил ее у двери:
- На минуточку можно вас? По делу.
- Нет, в следующий раз, когда дело у нас будет общее.
- А оно уже общее.
- В смысле?
- А вас Владимир Иванович не предупредил? Я же буду вашим помощником.
Ирина развернулась в другую сторону и снова направилась в кабинет Малютова.
Старков побежал за ней.
Так, почти одновременно, они в кабинет прокурора и вошли.
- Владимир Иванович… - резко начала Ирина.
- А я как раз пытался… - виновато сказал Вадим.
- О, я забыл тебе представить, - довершил общий хор Малютов. - Это Вадим. Поработайте вместе. Он у нас новенький…
Ирина нахмурилась:
- Вот так, да?
- Да ты не подумай чего… Он просто новенький.
- Вы меня в курс дела введете, - подхватил Старков.
- Ни в какой курс я его вводить не буду. Пусть сам этим занимается. А если вы мне не доверяете…
- Ну, опять двадцать пять! Да с чего ты взяла?!
- Тогда я буду работать одна. Мне ваш протеже не нужен.
Малютов минуту молчал, сверля глазами Калашникову.
- Ты будешь работать с ним или ты не будешь работать вообще, - сказал он тихо, но очень твердо.
- Тогда я не буду работать вообще, - так же тихо сказала Ирина.
- Тпру! Господа, что такое?! Я кому-то перебежал дорогу? Виноват, - лучезарно заулыбался Вадим. - Владимир Иванович, если так, то я и сам не хочу.
- Детский сад какой-то! Хочу, не хочу.
- Нет-нет, правда, я так начинать не собираюсь. Вы уж как-то миром решите. А я выйду, чтобы вас не смущать.
И он взялся за ручку двери.
- Ладно, - сказала Ирина. - Но в следующий раз, Владимир Иванович, прежде спросите меня.
- Ну извини, извини. Виноват. Сама понимаешь…
- …РГУ? Российский гуманитарный?
- Да нет, это в Ростове. Ростовский универ.
- И как сюда попали?
- Переехал.
- Вот так просто?
- Ну, не так просто…
Ирина и Вадим сидели в кабинете Дежкиной и, просматривая дела, знакомились друг с другом.
Вадим оказался следователем со стажем, три года проработал в Кунцевской районной прокуратуре. А позавчера вот пригласил его Малютов для личной беседы и предложил место в городской.
- Я не хотел поначалу, - сказала Вадим, - у меня там все уже на мази. В смысле - людей знаю, дела, начальство, а тут… Что у вас тут?
- У нас тут все хорошо.
- Да не все, я так понял, - прищурился Вадим. - Вон уже двоих следователей посадили.
- Еще не посадили, только задержали.
- А по поводу?..
- А вот по этому поводу - читайте, - она передала Старкову папки с делами.
Тот открыл первую страницу и присвистнул:
- А ничего красотка!
- Да уж, - язвительно улыбнулась Ирина. - Еще та красотка. Всех тут на уши поставила. Какие-то все заговоры искала.
- Что, за это у нас сажают? - удивился Вадим.
- И за это. Вы читать-то умеете?
- По слогам.
Вадим стал перелистывать папку с делом. А Ирина незаметно изучала его лицо. Низкий лоб, глубоко посаженные маленькие глаза, жидкие волосы зачесаны назад, как это делали когда-то консервативные партийцы. Лицо, что и говорить, - туповатое. Нет, не зря Малютов его к ней приставил. Этот шею свернет, не задумается. Впрочем, опять перестраховался. Ох, он когда-нибудь на этом попадется.
- Она его что, била? - оторвался от дела Старков.
- Что? Кого? - не сразу поняла Ирина.
- Ну Шевкунова этого.
- А… Не знаю. Но так просто человек в реанимацию с тюремных нар не перекладывается.
- А с виду - милый человек.
- Внешность обманчива.
- Значит, этот Шевкунов тот самый следователь из вашей прокуратуры, который за Кожиной охотился.
- Это еще доказать надо.
- Так вот же его признание, - показал Ирине листок из другого дела Старков.
- Оно и странно, - хмыкнула Ирина. - Вы хоть прочитали, чего он там на себя повесил?
- Прочитал. Какой-то маньяк получается.
- Вот об этом и речь.
- Ясно. - Старков отодвинул папки и сладко потянулся. - Ну что? Так и будем бумажки перебирать?
- Скучно? Привыкайте. Это вам не в районке.
- А чего в районке? Районка основной воз и тянет.
- Да знаем мы, как тянет, потом мы за вас вытягиваем.
Вадим не обиделся.
- Бывает, - кивнул он. - Текучка. За всем не поспеваем.
- Ну да. Не умеешь работать головой - работай руками.
- Да ваша вон Дежкина тоже, видать, не очень головой старалась. Тоже, видно, ручонки прикладывала.
- Потому и сидит, - жестко отрубила Ирина.
Встала, сунула папки в сейф.
- Ну, если так уж надоело бумаги перебирать, пошли.
- Куда?
- Кожину искать.
- Знаете где?
- Догадываюсь.
ГЛАВА 5
Эмансипированный вариант - женщина за рулем, а мужчина время от времени просит жалко:
- Да не гоните вы так.
То, что Ирина обожала рискованную езду, Вадим узнал на собственном опыте. Она лихо обгоняла попутные машины, втиралась в самые узкие прогалы в пробках и со светофора давила на газ изо всех сил.
- И куда мы так торопимся? - находил новые варианты одной и той же просьбы Старков.
Ирина не удостаивала его ответом.
- И вообще - мы что, оперативники? Почему мы сами должны гоняться за преступниками?
Ирина припарковала машину у входа в мэрию, где арендовал помещение и "Импэксбанк", заглушила мотор и только после этого сказала:
- Мы с вами, уважаемый, сейчас будем не только оперативниками, но и постовыми милиционерами, если понадобится.
- С какой стати?
- С той стати, что это дело касается чести прокуратуры, а хороший хозяин, как известно, сор из избы не метет. И только не надо делать вид, что вы не в курсе.
Вадим пожал плечами.
- Да я не жалуюсь. Мы в районке…
- Воспоминания - потом, - прервала Ирина.
Они вошли в холл, быстро объяснили охранникам, кто они и откуда, и взлетели в лифте на нужный этаж.
- Вы думаете, она ходит на работу? - спросил Старков.
- Я вообще часто думаю, - туманно ответила Калашникова.
Она распахнула дверь в приемную и остановилась.
На месте прежней секретарши, которая была большой подругой Кожиной и даже какое-то время прятала ее у себя, сидел элегантный молодой человек и разговаривал по телефону.
Ирина бесцеремонно выхватила у него трубку и бросила на рычаг.
- Следователи городской прокуратуры, - махнула она перед носом элегантного корочкой. - Где секретарша?
От такого напора молодой человек не сразу понял, о чем идет речь, встревоженно повертел головой и только потом ответил:
- Она… уволилась. Теперь я секретарша… секретарь.
- Домашний адрес, быстро.
Секретарь бросился к шкафу, быстро нашел нужную папку и положил перед Ириной.
- Кожина в последние дни у вас не появлялась? - спросила та, проглядывая бумаги.
- Кожина? Да, приходила за зарплатой.
- Когда?
- Сегодня. Может, она еще здесь…
Ирина бросилась к выходу, но тут же метнулась обратно:
- Где? Где бухгалтерия? Где она может быть?
- Бухгалтерия - по коридору налево, третья дверь, а она может быть на своем рабочем…
Но Ирина не дослушала, она уже мчалась по коридору, отдавая распоряжения Вадиму:
- Вы в бухгалтерию, а я в ее кабинет.
Кабинет оказался заперт. Но Ирина на всякий случай постучала в дверь.
Никого.
Впрочем, она особенно и не надеялась, что застанет Кожину. Так просто не бывает.
- Кожина сюда заходила? - спросила она на всякий случай обитателя соседнего кабинета.
- Кожина в бухгалтерии, - ответил тот, не поднимая головы.
Ирина побежала по коридору, распахнула дверь бухгалтерии и чуть не налетела на Вадима.
Тот развел руками.
Ирина на всякий случай все же вошла - огромная комната со множеством столов, компьютеров и людей.
- Упустили. Ну ничего, еще не вечер, - оптимистично улыбнулась Ирина. - Поехали.
И она решительно зашагала к лифту.
Но не успела завернуть за угол коридора, как увидела Кожину. Та, заметно нервничая, стояла возле дверей лифта и нетерпеливо поглядывала на табло.
Ирине бы крикнуть, позвать, а она помчалась.
И, разумеется, в этот момент лифт остановился, Кожина вошла, и дверь закрылась.
Ирина с Вадимом подбежали, когда лифт уже спустился на два этажа.
Вторая кабина, как назло, была где-то в самом низу и только-только поднималась.
Они бросились к лестнице, летели вниз через три ступеньки, но, когда очутились в холле, Кожиной уже и след простыл.
- Откуда она вынырнула? - недоумевала Ирина. - Мы же все время были там.
Вадим виновато почесал затылок.
- Честно говоря, я ее видел.
- Где?
- В бухгалтерии. Я у нее как раз и спросил, где Кожина.
- Как? - опешила Ирина. - Вы что? Вы у нее спросили?
- Так я ж не знал, что это она.
Ирина подошла к Старкову вплотную и прошипела сквозь зубы:
- В деле ее фотография. Видели - анфас и в профиль?
- Видел, - опять виновато почесал затылок Вадим. - Но то фотография, а то живой человек…
Ирина хотела сказать этому напарнику несколько недобрых слов, но только махнула рукой:
- Поехали.
И снова Вадим скулил, что Ирина слишком быстро едет, а она на него - ноль внимания.
Бывшая секретарша "Импэксбанка" жила почти на окраине Москвы, но возле престижного Рублевского шоссе, которое гремело машинами, воняло выхлопными газами и вообще оправдывало свой престиж только тем, что по нему иногда с воем неслись правительственные автомобили.
Секретаршу звали Нинель. Она была длиннонога и близорука. Эти два качества придавали Нинель облик несколько иностранный, но, когда она открывала рот, все становилось на свои российские рельсы.
- А че? А че я должна знать? - щурилась она, глядя на Ирину, которая по-хозяйски расхаживала по квартире, бесцеремонно заглядывая в открытые шкафы.
- Ты должна знать, цыпочка, где прячется твоя подруга, - говорила она. - Неужели она с тобой не связалась ни разу?
- Ой, вы прям скажете. Че ей связываться? Она в бегах. Она куста шугается.
Ирину раздражала эта красотка, которая, несмотря на потерю работы, вовсе не унывала. Возможно, это чувство ей было вовсе не знакомо. Есть такие люди, для которых весь мир розовый и пахнет мятой, как жвачка "Love is…".
Кажется, именно эту жвачку и перекатывала во рту секретарша.
Вадим сидел в углу на шикарном кожаном диване и откровенно скучал.
- Ну так, - сказала Ирина. - Паспорт покажи.
- А че паспорт? У меня паспорт в конторе.
- Где в конторе?
- Ну где? А я знаю?
- Я знаю, - сказала Ирина и, подхватив со стола сумочку секретарши, вывалила ее содержимое на стол.
Среди женских мелочей, слишком обильных для маленькой сумки, был, разумеется, и паспорт.
Ирина открыла нужную страницу и злорадно улыбнулась:
- Прописка саратовская. Ясно. А где регистрация?
- Ой, ну вы скажете прям. Я ж не лицо кавказской национальности.
- Вадим, какой тут номер отделения милиции? - повернулась к скучающему напарнику Ирина.
Тот пожал плечами.
Но Ирина все равно взяла телефон и набрала "02".
- Вы че? - насторожилась секретарша. - Вы в милицию звоните?
- Ага.
- А зачем?
- Выселять тебя из Москвы будем.
- Ой, вы прям скажете…
- Алло, следователь городской прокуратуры Калашникова, - сказала Ирина в трубку. - Мне номер отделения милиции…
- Так Инка иногда заходит, - быстро поняла, что от нее требуется, секретарша. - Она и сегодня обещалась…
Ирина положила трубку.
- Когда?
- Так откуда мне знать? А может, и не сегодня вовсе…
Ирина отвесила ей звонкую оплеуху.
- Ну все, - сказала она. - Мое терпение лопнуло. Ты, сволочь, так просто у меня не отделаешься. Так, Старков, пакуй ее. В "обезьянник" ее отправим.
Даже это страшное сообщение не испугало секретаршу.
Она спокойно поднялась, все еще похихикивая, и картинно протянула руки, чтобы ей надели наручники.
Вадим отошел от окна, не обращая внимания на секретаршу.
- Это ж твой район, - сказала Ирина. - Где тут отделение?
- Да рядом.
- Пошли.
- Может, подождем маленько? - спросил Вадим.
- Чего ждать?
- А вдруг придет?
- Не придет! - весело заявила Нинель. - Теперь вы ее днем с огнем…
И в этот момент в дверь позвонили.
- Инка! Беги! - заорала секретарша что было сил. - Беги, Инка!
Вадим широкой ладонью закрыл ей рот, Ирина метнулась к двери, распахнула ее - на пороге стоял здоровенный парень и ошалело таращился на нее.
Ирина оттолкнула его, выбежала в коридор, проверила лифт - никого.