- Так и вижу, как ты трудишься в поте лица и скачешь верхом под палящим солнцем. А я в это время плыла по течению, влачила бесцельное существование в лондонском свете, порхала, словно бабочка, с одного приема на другой, бегала с вечеринки на вечеринку. - Она горько усмехнулась, надеясь в душе, что его воображение нарисует картину многочисленных ночных клубов, где играют негритянские оркестры и царит атмосфера изысканной скуки. Да что угодно, только не привычные официальные вечера в Кенсингтоне, которые обычно приходилось посещать.
- Просто удивительно, как мы тонко понимаем чувства друг друга, - заметил он. - Одинаково думаем, любим те же самые вещи, ни по какому вопросу не расходимся во мнении. То есть… хочу сказать, это потрясающе… - Он запнулся от радостного волнения. Ведь никакими словами не выразить, что творится в душе.
- Милый! - проникновенно шепнула женщина.
Когда пара добралась до места, уже начался прилив и на воде играли лунные блики, а внизу под домом волны ласкали морской берег.
- Во сне мне часто виделись места наподобие этого, - мечтательно сказала она, широко раскинув руки в стороны. На самом деле сновидения ее никогда не посещали, но разве это имеет значение? - Я представляла себя лежащей на горячем белом песке, а над головой безоблачное небо, и рядом любимый человек, который все понимает и даст душе покой и умиротворение.
- Радость моя! - пролепетал он в умилении. Опять эти речи о покое. Интересно, согласится ли она прокатиться на моторной лодке, которую поведет надежный и опытный моряк? - А не взять ли завтра напрокат лодку и сбежать от суетного мира далеко-далеко за горизонт? - предложил мужчина театральным голосом, обращая взор к небесам.
Спутница сразу же подыграла его настроению.
- Только ты и я, уплывем вместе к звездам, - с восторгом согласилась она. Оба чувствовали себя романтическими влюбленными, до безрассудства отважными, чуть ли не сродни неустрашимым мореплавателям наподобие викингов.
К середине дня в субботу они придумали ласкательные клички и разговаривали на своем, особом языке, по-детски шепелявя и надувая губы. То и дело топали ногами и всплескивали руками. Одним словом, дурашливое любование друг другом сменилось неким подобием слабоумия.
- Мышуля хочет купаться, - сообщила, пришепетывая, высокая темноволосая женщина, которой перевалило далеко за тридцать.
- И Гусеночек тоже желает искупаться, - вторил он подруге. И они плескались и брызгались в море и водили хороводы.
- Мой Гусенок такой большой и сильный, - сюсюкала женщина, когда оба лежали на спине, греясь в теплых солнечных лучах. - Потому-то Мышуля его так сильно и любит. - Она погладила его по руке. Мужчину немного знобило, так как купание у него восторга никогда не вызывало.
- А что у нас на обед? - поинтересовался он, похлопывая себя по телу сухими белыми пальцами. - Не знаю, как ты, а я проголодался.
Женщину его замечание задело, в душе шевельнулся протест, и захотелось сказать в ответ что-нибудь резкое. Мужчина тут же пожалел о сорвавшихся с языка словах, чувствуя, как между ними пробежала легкая тень.
- Сначала Гусенок поцелует свою Мышулю, - пролепетал он.
Женщина улыбнулась, и облачко недовольства растворилось в солнечных лучах.
- Ведь мы же любим друг друга, правда? - спросила она.
- Да, милая.
Спотыкающейся походкой она побрела по пляжу, волоча за собой мокрый халат, и тут он впервые заметил слишком толстые икры, которые прежде скрывали чулки.
После обеда они отдыхали до пяти часов. Небо по-прежнему оставалось чистым, а море спокойным.
- А Гусенок собирается покатать свою Мышулю на лодочке? - капризно протянула она.
Мужчина с сожалением вспомнил о своем обещании. Какая тоска! Неужели его собираются вытащить из дома?
- Гусенок сделает все, что пожелает ненаглядная Мышуля, - ответил он зевая.
Они направились к небольшой пристани и стали рассматривать лодки.
- Милый, давай возьмем вон ту красную. Прелестная лодочка, как раз в тон моему берету.
- Мышуле понравилась красная лодочка? - откликнулся он рассеянно, прикидывая, сможет ли справиться с управлением.
- Да тут никакой премудрости, сэр, - принялся объяснять смотритель. - Даже при желании ничего не напортишь. И ребенок управится. Вот зажигание, а вот дроссель. Откройте наполовину. Отрегулируйте рычаг переключения скорости. Так, теперь намотайте три витка шнура на магнето и резко дерните, чтобы открыть полностью.
- Как-как? Что-то я не улавливаю, повторите еще раз.
Мужчина бросил осторожный взгляд через плечо, интересуясь, слышит ли их разговор спутница. Но женщина уже устраивалась на подушках и не смотрела в их сторону. Парень с пол-оборота завел двигатель, и через мгновение лодка рванула в море, а оставшийся на пристани матрос ободряюще махнул рукой напоследок. Мужчина вцепился в рукоятку, беспокойно вертя головой по сторонам.
- Умненький Гусенок, как ловко он управляет лодочкой, - просюсюкала подруга.
Мужчина стиснул зубы, сглатывая слюну, а лодка уже неслась в открытое море. Хвала Всевышнему, оно было спокойным. Легкий ветерок трепал волосы, соленые брызги летели в лицо, и рулевой немного успокоился, чувствуя себя несколько увереннее.
- Любимый, ты изумительно смотришься! - восторженно взвизгнула женщина.
Милая прелестная Мышуля… С этой мыслью он направил лодку в защищенную от ветра бухту.
- Который час? - сонным голосом поинтересовалась женщина.
Вздрогнув от неожиданности, ее спутник проснулся и стал припоминать, сколько времени они проторчали в бухте. Солнце скрылось за облаками, и вода казалась серой и неприветливой. Оба влюбленных дрожали от холода, и женщина протянула руку за жакетом.
- Мышуля хочет домойки, - прогнусавила она.
Мужчина тщетно пытался освежить в памяти наставления парня с пристани. Как же заводится проклятый двигатель? Что там надо приоткрыть и на сколько? И за какой рычаг тянуть? Он яростно вращал рукоятку, обдирая кожу на костяшках пальцев, но мотор упорно молчал.
- Черт бы тебя побрал! - выругался он, облизывая израненные пальцы.
- Ах, скверный Гусенок! - упрекнула женщина.
- Попробуй сама справиться с этой дьявольской штуковиной, - огрызнулся он, вконец обессилев. - Окаянный двигатель заглох намертво и не желает работать. Боже правый! Этих парней следует пристрелить за прокат подобной дряни. Ты только посмотри… - Какой-то болт вывалился из двигателя и остался в руке мужчины.
- Ты сам его вытащил, я же видела, - возразила спутница. - Подозреваю, ты ничего не смыслишь в моторных лодках.
- Ну-ну, теперь вали всю вину на меня! - возмутился он. - А кому пришло в голову на ней кататься, тебе или мне, а? Я прекрасно себя чувствовал в домике и вовсе не хотел брать напрокат эту чертову посудину.
- Ну, милый, если бы я знала, что ты такой неумеха, ни за что бы в нее не села, - парировала женщина. - Хорошенький у тебя вид! Все лицо измазано машинным маслом. Ну и зрелище! Видел бы ты себя сейчас…
"Ну вот, все женщины одинаковы!" - с раздражением подумал он, проклиная момент, когда уступил просьбе подруги.
- Мы попали в серьезную переделку, - с мрачным видом сообщил мужчина. - Даже и не знаю, что предпринять. - Дрожа от холода, он натянул макинтош. А его спутница вдруг заметила на лбу пятно от солнечного ожога. Да и волосенки на макушке совсем реденькие. Ей сделалось тоскливо и холодно.
- Может, все-таки покричишь или помашешь руками? - раздраженно предложила она. - Наверняка кто-нибудь да услышит.
Однако на пляже и окрестных скалах не было видно ни души, и визгливые вопли звучали до омерзения нелепо, действуя на нервы. Словно не взрослый мужчина, а какой-нибудь бойскаут!
- Ах, прекрати! - вконец разозлилась она. - Ведь ясно: криками делу не поможешь.
- Надеюсь, в ближайшее время в море не начнется прилив, - пробормотал мужчина, дуя на руки. - Надо признать, моряк из меня никудышный. При самой легкой качке выворачивает наизнанку.
Женщина устремила на спутника холодный испытующий взгляд.
- А я-то полагала, ты знаешь толк в таких делах.
- Вообразила, что я мореход, исследователь неведомых земель, да? - вспыхнул он. - А я и не думал скрывать, что подвержен простудам и пребывание под открытым небом действует на меня пагубно! Если проведу пару часов в этой стуже, слягу на несколько недель.
- Но ведь ты привык к суровым условиям в Индии, так? - пожала плечами женщина.
- Милая моя, ты что же, представляешь себе Индию этакой сказочной киношной страной, где обитают бесстрашные кинозвезды? Хоть бы уж не показывала своего невежества. В Мадрасе у меня был комфортабельный дом и десять слуг.
- Жаль, что в данный момент никого из них нет поблизости, - холодно заметила женщина.
Некоторое время они молчали. Вода быстро прибывала, раскачивая лодку из стороны в сторону.
- Послушай, мне это совсем не нравится, - забеспокоился мужчина. - Полагаю, нам грозит серьезная опасность. Ох, не по душе мне такие приключения.
- Мог бы подумать об этом раньше, прежде чем тащить меня сюда, - огрызнулась женщина. - А тебе хотелось порисоваться. Какая глупость! И с какой стати понадобилось бросать якорь в этой мерзкой бухте?
- Так, значит, я виноват, что мы здесь застряли, да? А не сама ли просила заняться любовью?
- Я просила?! Нет, как вам это нравится? Неужели думаешь, очень приятно барахтаться в грязной противной лодке?
- Уж я бы точно не стал, не начни ты вешаться мне на шею.
- Значит, ты обвиняешь меня в непристойном поведении. Будто я навязывалась? - возмутилась женщина. - Скажи еще, что это я предложила приехать сюда на уик-энд.
- Бедная моя девочка, совершенно очевидно, что тебе очень этого хотелось, разве нет?
- Не знаю, отдаешь ли ты отчет своим словам. Лжец и хам. Еще никто не смел разговаривать со мной в подобном тоне.
- Возможно, им просто не подвернулся подходящий случай, - съязвил мужчина.
- А не слишком ли ты самоуверен. Полагаешь, ты первый, с кем я провожу уик-энд?
- У меня создалось впечатление, что твой опыт в этой области не слишком богат.
- Благодарю за любезность! - фыркнула женщина. - Да я и не думаю скрывать: это мой первый уик-энд, и да будет тебе известно, он во всех отношениях стал величайшим разочарованием в жизни.
Принялся накрапывать дождик. Сначала упало несколько капель, потом заморосило сильнее, и наконец разразился затянувшийся на весь вечер ливень. Лодка беспомощно раскачивалась на волнах под почерневшим небом. Прислонившийся к планширу мужчина, облаченный в мокрый купальный костюм и макинтош, представлял собой убогое зрелище. Тощая жалкая фигура с посиневшим от холода носом.
Женщина вдруг вспомнила книжку с картинками, которую читала в детстве. Одна из иллюстраций изображала маленького гоблина по имени Инки-Имп. Каким же растяпой оказался ее спутник! Трусливый недотепа. Она шумно высморкалась и закашлялась. Ее возлюбленный отвернулся, чтобы не видеть покрытого уродливыми пятнами лица и наводящего на мысли о крысином хвосте жалкого пучка волос, уныло свисающего на плечи. Вид у подруги был угрюмый, изнуренный и на редкость непривлекательный. Ни дать ни взять - грязная взъерошенная мышь. Вот именно, мышь. Черт побери, кличка ей удивительно подходит!
"Хвала Всевышнему, больше не надо разговаривать на этой ужасной тарабарщине", - подумал он.
Некоторое время женщина с мрачным видом наблюдала за спутником, а потом пригвоздила убийственным замечанием:
- Если чувствуешь позывы к рвоте, ради Бога, давай, не стесняйся, и покончим с этим.
В пять утра их отбуксировало к пристани рыбачье судно. Мужчина корчился от боли в ногах: дал о себе знать ревматизм, к тому же он застудил печень. У женщины начался насморк, а правая щека распухла по причине невралгии. Добравшись до места, оба тут же улеглись в постель и проспали до полудня, а когда пробудились, их встретил унылый и серый воскресный день. По-прежнему барабанил в окна дождь.
Они сидели в гостиной на пододвинутых к дымящему камину жестких стульях, не имея под рукой даже воскресных газет. В головах у обоих воцарился вакуум, в котором зарождаются глуповатые идеи, лишающие способности логически мыслить. Время от времени женщина поглядывала на соседа: нелепое пятно от солнечного ожога бросалось в глаза, а от его внимания не ускользнула неряшливо размазанная по носу пудра. Они больше не были влюблены.
- Послушай, - заговорил первым мужчина, - оказывается, не так уж и хорошо мы подходим друг другу. У нас совершенно разные вкусы, да и мнения расходятся по всем вопросам. В общем, дело безнадежное… - Он запнулся и беспомощно пожал плечами.
- У меня точно такое же чувство, - согласилась женщина. - Мы страшно раздражаем друг друга. В твоем присутствии мне становится тревожно и скверно.
- Господи, вот бы оказаться сейчас в Индии! - откликнулся мужчина.
- Так и представляю, как ты сидишь в дурацком кресле в конторе и грызешь ручку, - горько усмехнулась она. - А я в это время агитирую за кандидатов в члены парламента на дополнительных выборах.
Они слушали шум дождя и гул прибоя, доносившийся с берега.
- Мерзкое место, - сделала вывод женщина. - Унылое и гнетущее. Куда ни посмотришь - кругом одни песчаные дюны, наводящие тоску. Как в колонии для заключенных.
"Вот дура!" - подумал мужчина. Он лихорадочно соображал, где бы нанять машину, которая доставит их в город, так как очень устал и садиться за руль не хотелось.
- От пребывания в этой ужасной комнате еще сильней разыгрывается невралгия, - посетовала женщина, но он не слышал ее жалоб.
- Давай наймем машину, - предложил мужчина с нескрываемым раздражением, - и уедем поскорей из этого окаянного места, вернемся в Лондон. - С унылым видом он уставился в окно, чувствуя, как ревматическая боль вгрызается в плечи.
- Ты и я, всю дорогу вдвоем?
Они неимоверно надоели друг другу и утомились от общения. На небе появился крошечный кусочек синего неба, и тут же на соседнем дереве завел свою песенку дрозд. Но бывшие влюбленные ничего не видели и не слышали.
- Господи, должно быть, здесь наступает конец света! - буркнул мужчина.
Воскресным вечером на обратном пути в Лондон они не проронили и пары слов.
Счастливая Лощина
Впервые лощина явилась во сне, и причудливые обрывочные картины сохранялись в памяти при пробуждении, а потом становились все более расплывчатыми, постепенно теряясь в суматохе дня. Она видела себя идущей по дорожке, по обе стороны которой растут высокие буковые деревья. Дорожка становилась все у́же и переходила в петляющую неухоженную тропинку, покрытую жидкой грязью. Со всех сторон протягивали щупальца заросли рододендрона, азалии и гортензии, стремясь заключить в темницу всякого, кто проходит мимо. В нижней части лощины среди мелколесья изумрудным ковром изо мха притаилась полянка, по которой плавно несла свои воды речка. Появлялся в сновидениях и дом с широким окном на первом этаже, к подоконнику которого поднимались кусты ползучих роз. А вот и она сама - стоит на террасе, вымощенной без подбора осколками камней. Чувство, что она давно знает и лощину, и дом, приносило необыкновенную, ни с чем не сравнимую умиротворенность, и девушка жила в нетерпеливом предвкушении повторения сна, когда снова пройдет по заброшенной террасе и прижмется щекой к белой гладкой стене дома. Будто увиденная картина завладела всем ее существом, став неотъемлемой частью жизни. Прежде всего от пригрезившегося места веяло спокойствием и безопасностью. Здесь ей ничто не угрожает и не причинит вреда. Сон стал драгоценным даром, который надо бережно лелеять. Непостижимый в своей необычности, он никогда не раскрывался до конца, не выдавал тайны и не имел продолжения. Не сохранился в памяти и день, когда видение пригрезилось впервые. Похоже, оно стало наведываться с тех пор, как девушка перенесла тяжелую болезнь, будто случайно заблудившаяся частичка анестезирующего средства приклеилась к спящему сознанию, обволакивая его легким ласковым туманом.
Днем сон улетучивался и мог пригрезиться вновь лишь по прошествии долгих недель или даже месяцев. Неожиданно в наполненные безмолвием предутренние часы, когда все вокруг еще спит и ранние пташки не успели расправить крылышки, девушка снова оказывалась на террасе перед домом и смотрела на раскрытое окно, подставляя лицо теплым солнечным лучам. Дремлющий разум, оторвавшийся от окружающего мира и ведущий яркую напряженную жизнь на планете грез, успокаивался и отдыхал, тихо нашептывая: "Наконец я снова дома и чувствую себя совершенно счастливой".
Вот только и всего, и никакой развязки. Длящееся одно мгновение состояние, которое возносится над землей и небесами, зависая в промежутке между двумя ударами маятника часов, чтобы потом исчезнуть в вечности. А девушка просыпалась в знакомой спальне на заре нового дня. Из столовой слышалось звяканье расставляемых к завтраку чашек, с улицы доносился привычный шум, а у черного хода гудела уборочная машина. Повседневные звуки заставляли вернуться к действительности с чувством утраты и разочарования от обманутых надежд. Вместе с болезнью пришла невероятная рассеянность, и тетушка часто осыпала девушку упреками, что она уподобилась призраку, а ее мысли вечно блуждают неведомо где.
- Слушай, о чем ты все время думаешь? - обращалась она к племяннице, а та, вздрогнув, поднимала голову, застигнутая врасплох требовательным тоном.
- Простите, но я вообще ни о чем не думала.
- Все время витаешь в облаках! - не унималась тетушка, а девушка вспыхивала от обиды, искренне желая угодить и стать остроумной и занятной собеседницей. Наморщив лоб, она убегала в комнату, где в детстве готовила уроки, и, облокотившись на подоконник, разглядывала крыши домов. Уединение приносило радость, но не избавляло от чувства одиночества и сознания, что она здесь чужая и не принадлежит этому промежутку времени, а лишь пребывает в ожидании, когда снова окажется в безопасности. Как на затерявшейся в зарослях извилистой тропинке из сновидений, рядом с тем самым домом и лощиной, наполняющей душу теплом и счастьем.
Вот обращенные к ней при первой встрече слова будущего мужа:
- Надеюсь, вы не пострадали? Шли прямо на машину. Я кричал, но вы не слышали.
Девушка беспомощно моргала, не понимая, почему лежит посреди дороги. Потом вспомнила, как сошла с тротуара в пустоту, и откликнулась:
- Всегда забываю посмотреть по сторонам.
В ответ он только рассмеялся:
- Вот глупышка! - И стал отряхивать пыль с ее юбки.
А девушка пристально смотрела на незнакомца с болезненным ощущением, что это уже случалось с ней прежде. Она бросила взгляд на машину, не в состоянии избавиться от чувства, что узнает фигуру мужчины и подстриженные на затылке волосы кажутся до боли знакомыми. Загорелые ловкие руки - тоже видит их не в первый раз. Нет, это не обман зрения, и она никогда раньше не встречалась с этим человеком.
- Вы такая бледная и испуганная, - снова обратился к ней незнакомец. - Отвезу-ка я вас домой, только назовите адрес.
Девушка села рядом с водителем, понимая, что ее бледность никак не связана ни с несчастным случаем, ни с болезнью. Просто побледнела от потрясения при встрече с ним, от предчувствия неотвратимости надвигающихся событий. А время уже начало свой отсчет.