Доулиш спросил:
- Что ты рассказала полиции?
- Ничего.
Доулиш заметил, как она украдкой взглянула на него: боялась, что он будет задавать новые вопросы. На протяжении почти всего пути Хелен дремала. Когда машина свернула в переулок, он заговорил снова:
- Проснулась?
- Да.
- Тебе нельзя сейчас спать, если не хочешь неприятностей, - сказал Доулиш. - Слушай меня внимательно. Ты пойдешь домой, пробудешь там до пяти часов, и не выходи ни под каким предлогом, пока за тобой не приедет полиция. Если кто-нибудь придет и назовется полицейским, позвони по этому телефону. - Он передал ей карточку. - Тим Джереми - мой друг. Это его телефон. Он будет знать о тебе все. Затем иди прямо на Лейстер-сквер и жди около станции со стороны "Эмпайр Синема". Знаешь его?
- Да.
- К тебе подойдет человек и передаст пакет. В нем будут ключи, копия тех, которые находятся у меня. Потом иди на свое свидание на Пиккадилли и передай ключи тому,-кто придет. Откажись идти с ним, что бы он ни говорил.
- А если он будет заставлять меня?
- Не будет. Если почувствуешь опасность, побольше шуми. И еще раз: ни в коем случае не ходи с ним. Кроме того, это тоже важно, не разговаривай с ним, только откажись идти. Не говори больше ни слова. Если сделаешь то, что я говорю, тебе не нужно будет больше думать о полиции. А теперь повтори то, что я сказал.
Она повторила наставления, как ученица заученный урок.
Доулиш замедлил ход и спросил у нее адрес. Это был Фалхэм, недалеко от Патней-бридж. Доулиш запомнил адрес и спросил, где ее лучше высадить: он не хотел подвозить ее к дому.
- На углу Нью-Кингс-роуд, - сказала она.
Доехав до этого места, Доулиш распахнул дверцу с ее стороны, одновременно глядя назад. Полицейская машина остановилась на некотором расстоянии. Поедет за ним или будет следить за Хелен? Он сидел и наблюдал, как она направилась к дому - одинокая, понурая фигура. Полицейская машина тронулась, из нее на ходу выскочил полицейский и последовал за Хелен.
Доулиш доехал до Хамерсмит-бродвей, где повернул налево, и затем направился в Чизвик. Он долго ехал по узким улицам этого перенаселенного района, где любой новичок мог бы заблудиться. Но он бывал здесь и прежде. Не в первый раз тут был и водитель маленького седана, который не отставал от него. На водителе была шляпа-котелок.
Доулиш остановился у магазинчика, чтобы купить сигарет, потом, по-прежнему сопровождаемый седаном, поехал по направлению к Уэст-Энду.
Глава 6
Два комплекта ключей
На улицах Лондона было полно народу и машин. Доулиш повернул на Риджент-стрит, объехал вокруг Пиккадилли-серкус, где его поприветствовал Эрос, направился вниз к Хаймаркету, потом завернул на площадь Ватерлоо. Он замедлил ход, как бы любуясь богатой зеленью Сент-Джеймс-парка, затем повернул направо и вскоре добрался до своего клуба.
Это был большой и солидный дом, который молодые члены клуба называли мавзолеем. Джордж, швейцар, поздоровался с ним:
- Доброе утро, сэр. Давно вас не видел. Хотите, чтобы я убрал вашу машину, сэр?
- Нет, спасибо. Но мне понадобится такси через четверть часа, у входа в кухню.
Спокойное расположение духа Джорджа как рукой сняло.
- У… входа в кухню? - с недоумением спросил он.
- Что я люблю в вас, Джордж, так это то, что вам никогда не нужно дважды повторять одно и то же. Да, и еще я вспомнил, - Доулиш повернулся и наклонился к Джорджу. - в любой момент в клуб может зайти человек и спросить обо мне. И если он проявит желание узнать что-нибудь про меня, расскажите ему. Вы уже слышали много нелепых историй, придумайте еще одну. Пусть он знает, какой я свирепый, когда выхожу из себя. И пока будете рассказывать, постарайтесь запомнить его лицо, глаза и одежду. Запоминайте все подробности, которые сможете запомнить, а когда он уйдет, запишите. Однако не забывайте, Джордж, что он может и не прийти. И в этом случае не забудьте о такси, ладно?
- Нет, нет, сэр!
Легкой походкой, тихо насвистывая, Доулиш направился к мраморной лестнице. Он вошел в телефонную будку и позвонил сначала своему другу Теду Берсфорду,-а затем Тимоти Джереми.
Когда он вышел из будки, находившейся на этаже, где была библиотека, и посмотрел вниз, то увидел, что Джордж разговаривает с невысоким темноволосым человеком, державшим в руке шляпу-котелок.
Водитель седана тоже носил шляпу-котелок.
Доулиш вошел в кухню. Несколько поваров вместе с шефом с удивлением уставились на него. Он поздоровался с ними и прошел мимо огромных блюд с начищенной картошкой, еще больших с капустой, мимо разделанной туши.
Шеф, у которого на голове не было высокого белого колпака, поспешил к нему:
- У нас обычно члены клуба не ходят сюда, сэр.
- Я их понимаю, - сказал Доулиш. - После того, что я увидел здесь, думаю, что никогда больше не захочу даже взглянуть на картошку. Где служебный вход?
Шеф сделал знак подчиненному, и тот проводил Доулиша к двери, выходившей на узкую боковую улицу. Там его уже ждало такси.
Через десять минут он снова оказался на узкой улочке, но уже в Уэст-Энде. Здесь было полно магазинов, и лишь очень немногие из них были предназначены для обычной торговли. Доулиш расплатился с таксистом и вошел в магазинчик оружейного мастера.
Маленький толстый человек сидел за высоким прилавком. Он поднял голову и улыбнулся с деланным удовольствием:
- Как, мистер Доулиш!
- Здравствуйте, Джеймс! Как дела?
- Не так плохо для старого человека, сэр. В марте уже исполнилось восемьдесят один.
Джеймс пригладил несколько седых волосков на почти лысой голове и надел пенсне, которое тут же превратило его красный нос в клюв, а слезящиеся глаза - в блестящие шары. За спиной у него было оружие всех видов и калибров, разложенное на стеллажах, казавшихся такими же старыми, как и их хозяин.
- Чем могу служить, сэр? - Он оперся локтями на прибавок и внимательно посмотрел на Доулиша.
- Я пришел насчет ключей, - Доулиш положил ключи на прилавок.
- Ключей?
- Бот этих, - сказал Доулиш, пододвигая их к старику. - Это ключи от американского дверного замка и американского сейфа. Мне нужны дубликаты. Я знаю, что это оружейная мастерская, но я не знаю ни одного слесаря, на которого мог бы положиться. Я не хочу, чтобы все знали, что я собираюсь совершить кражу со взломом, согласны?
- Естественно, нет, - отозвался Джеймс после некоторой паузы.
- На самом деле мне не нужно, чтобы ключи были совсем как эти. Я просто хочу, чтобы они выглядели как эти. Мне не придется открывать сейф или двери. Вы меня понимаете?
Джеймс немного подумал, потом кивнул.
- А я могу получить их к пяти часам сегодня?
- Но, мистер Доулиш.,.
- Это очень важно.
- Ну что ж.,, возможно…
- Я знал, что могу положиться на вас, - удовлетворенно сказал Доулиш. - Я забегу или пришлю кого-нибудь к пяти часам.
Доулиш укрылся в телефонной будке, из которой мог наблюдать за Хелен. Было пять минут седьмого, и подземная станция метро была битком набита людьми.
Хелен стояла в нескольких ярдах от Доулиша, но не видела его, да и не узнала бы, так как он был в старой полотняной кепке, с поднятым воротником, согнутые в коленях ноги делали его меньше ростом. Всякий раз, когда какой-нибудь мужчина приближался к ней, она напрягалась и судорожно прижимала к себе сумочку. На ней были черный костюм, чулки телесного цвета и маленькая шляпка с ярким пучком вишен.
Время шло. Мимо проходили люди.
Вдруг появился человек в шляпе-котелке, щеголеватый и энергичный, с узкими бедрами и широкими плечами. Он быстро шел легкой походкой, Увидев его, Хелен вздрогнула. Он подошел к ней и заговорил.
Доулиш следил за движениями ее губ. Она произнесла слово "да". Человек протянул руку и снова что-то сказал. Хелен открыла сумочку, вытащила из нее ключи, завернутые в коричневую бумагу, и отдала пакет щеголю. Тот наклонился и схватил ее за руку, продолжая что-то говорить, Хелен молчала; было видно, что ее охватил ужас.
Человек потянул ее к себе.
Хелен произнесла: "Нет! Нет!"
Он потянул ее снова.
Она открыла рот, чтобы закричать, и тут появился здоровый парень, такого же роста, как Доулиш, пожалуй, даже выше. Он был одет как чернорабочий и шел, покачиваясь, словно пьяный. Он натолкнулся ка человека в котелке, и тот почти упал на Хелен, выпустив ее руку. Как молния, девушка рванулась вперед и исчезла в толпе. По видимому, человек в котелке сказал пару добрых слов чернорабочему, но тот только бессмысленно и виновато улыбался.
Доулиш вышел из телефонной будки. Он по-прежнему шел, согнув кош в коленях, стараясь казаться ниже ростом. Теперь он мог слышать слова чернорабочего, который в действительности был Тедом Берсфордом:
- Ой! Простите, честное слово…
- Неуклюжий болван! Ты пьян. Я позову полицию…
- Простите, - сказал чернорабочий, - я извиняюсь. - Он приложил руку к кепке: - Спокойной ночи!
Он снова бессмысленно улыбнулся и, покачиваясь, пошел прочь.
Человек в котелке положил пакет в карман и быстро зашагал к Риджент-стрит. Доулиш последовал за ним. Выйдя на улицу, человек стал искать такси.
Одна машина с опущенным флажком притормозила около Доулиша.
- Такси, сэр?
- Как всегда, минута в минуту, - сказал Доулиш. - Видишь того невысокого парня, который пытается поймать такси?
- Да.
- Следуй за ним, Берт, - сказал Доулиш.
- Слушаюсь, - ответил таксист. - Давно я не работал на вас, мистер Доулиш, и был приятно поражен, когда получил от вас весточку.
Еще одна машина остановилась как раз перед ними.
- Он поймал такси, шеф.
- Разбуди меня, когда он остановится, - попросил Доулиш.
Оксфордс-серкус, Портленд-плейс, Риджентс-парк. Они быстро ехали по дороге к Мейда Вейл, потом повернули налево. Вскоре первое такси остановилось около большого квадратного, неприглядного на вид дома времен не то короля Георга, не то королевы Виктории, - короче, страшное смешение стилей. Дом давно нуждался в ремонте, а сад весь зарос.
- Здесь? - спросил шофер.
- Прекрасно, спасибо.
- Я еще понадоблюсь?
- Да. Встань за углом, откуда сможешь наблюдать за этой калиткой. Если меня не будет больше часа, Берсфорд заменит тебя.
- Я не спешу, - отозвался Берт.
Была половина седьмого, еще вполне светло, сумерки наступят не раньше чем через два часа.
Доулиш свернул на дорожку, ведущую к калитке, на почтовом ящике он увидел номер - двадцать один. На двери было написано: "Элкин-стрит, двадцать один". К ней вели восемь широких каменных ступенек, по обе стороны большого крыльца стояли квадратные колонны.
В окна были видны комнаты нижнего этажа, мрачные и запущенные. Входная дверь когда-то была выкрашена в зеленый цвет, но сейчас краска вздулась и местами совсем облезла. Бронзовый дверной молоток не чистился уже много недель.
Доулиш нажал на дверь, не предполагая, что она не заперта. Дверь открылась.
Он вошел в прихожую, которая была чуть больше коридора. С одной стороны стояла массивная вешалка, на ней не было ни пальто, ни шляп. На противоположной стороне висела гравюра, вставленная в рамку с разбитым стеклом и изображавшая горную местность северо-запада Шотландии: около горного ручья мирно паслись лохматые коровы. В конце коридора около лестницы была дверь. На дверной дощечке - табличка с надписью: "Грей!" Он поднялся на площадку следующего этажа и увидел, что каждый этаж был превращен в отдельную квартиру. Их было четыре.
Он решил проверить каждую квартиру, начиная с верхнего этажа. Здесь входная дверь сияла свежей краской, новый современный замок был вставлен совсем недавно, бронзовый дверной молоток, колокольчик и ящик для писем были начищены до блеска.
Он нажал на кнопку звонка, почти мгновенно где-то открылась дверь, и он услышал шаги. Кто-то произнес тихим голосом:
- Если это Моби, попроси его прийти через час.
Последние слова были слышны особенно ясно, так как в этот момент дверь открылась и перед Доулишем появился бледнолицый человек с темными волосами. На его лбу была красная полоса - след от шляпы-котелка.
Глава 7
Квадратная комната
У него были беспокойные светло-карие глаза. Он стоял, глядя на Доулиша и опираясь рукой на дверь. Доулиш по-прежнему старался казаться ниже ростом.
- Что вам надо?
Не было никаких признаков, что его узнали.
- Я пришел насчет газа, - сказал Доулиш.
- Какого газа?
- Разве у вас здесь нет газа? - спросил Доулиш.
Он выпрямился, и беспокойные глаза застыли от удивления, так как высокий человек вдруг превратился в великана.
Доулиш протянул руку вперед и, оторвав его пальцы от двери, сильно сжал их, вызвав тем самым только еще большее удивление.
- У всех должен быть газ. Немного для приготовления пищи, немного для отопления и немного для газовой камеры. Можно мне войти?
Признаки того, что его узнали, и злость появились в глазах парня одновременно, но в них не было и намека на страх.
Доулиш сжал его руку еще сильнее и оттолкнул парня, не грубо, но с напором танка, разрушающего кирпичную стену.
- К сожалению, я не Моби, но думаю, мне нужно то же самое, что и ему. Я хочу поговорить с вами.
Они оказались в маленькой прихожей, чуть-чуть побольше одноместной больничной палаты. Вправо шел коридор, приоткрытая дверь находилась как раз за спиной хозяина, которого Доулиш по-прежнему крепко держал. Из-за двери послышался шум, напоминающий осторожные шаги. Кто бы гам ни был, он должен был слышать каждое слово и сейчас шел посмотреть, в чем дело.
- Отпусти меня! - зарычал парень.
Теперь Доулиш сжал его руку у самого плеча; выкрутив ее, он повернул парня так, что тот оказался перед ним, и крепко держал его.
Шум за дверью прекратился.
- Выходите! - приказал Доулиш. - Я хочу видеть вас всех.
Дверь не открывалась, но за ней снова послышался шорох. Парень ухитрился ударить его по ноге. Доулиш еще сильнее сжал его, так что парень чуть не задохнулся. Снова послышался шум, но уже дальше, справа от него, куда вел коридор. Парень стоял теперь лицом к коридору, в конце которого была дверь. Сначала из-за двери появилась человеческая рука, а потом голова. Человек осмотрелся; в руке у него был пистолет.
- Что все это значит? Отпустите его!
- Да что вы говорите! - запротестовал Доулиш. Он заметил, что пальцы, державшие пистолет, напряглись. - Я пришел сюда с миром, но, если потребуется, готов применить силу.
Тот, кого он крепко держал, сказал тихим голосом:
- Это Доулиш.
- Доулиш?! - повторил другой, отступая назад и опуская револьвер.
Быстрым движением правой руки Доулиш толкнул маленького человека в спину между лопатками. Другой уже не успел войти. Послышался сильный глухой звук от столкновения двух тел. Доулиш сделал два шага вперед, наклонился и схватил пистолет. Затем положил его в карман и отступил назад, не спуская глаз с обоих.
Он заметил, что в коридоре было три двери. Одна, из которой появился второй человек, вела налево, две другие находились напротив. Сильным толчком он открыл первую дверь и увидел ванную комнату. Не дав им возможности одуматься, он запихнул их в ванную и повернул в замке ключ, оставив его в двери.
Затем он пригладил волосы рукой и шагнул в комнату, где прятался второй человек.
Это была большая квадратная - на редкость квадратная - комната с тремя большими окнами, выходящими на улицу. Мебели здесь было мало, но зато она была самая современная. Металлический стеллаж, облицовка орехового дерева, яркий красный ковер, письменный стол с тумбой - вот и все. На стенах, выкрашенных в бежевый цвет, не было ни картин, ни каких-либо других украшавших их предметов. Голубой табачный дымок наполнял комнату, в воздухе чувствовался запах турецкого табака.
На столе лежали ключи, манильский скоросшиватель и несколько писем. Во всех письмах был указан один адрес: "Элкин-стрит, двадцать один", причем одно кз них было адресовано Уильяму Стину, а четыре - Джекобу Мартсону. Не Марстону, а Мартсону. Он вернулся в коридор и открыл вторую дверь. Она вела в кухню, а за ней был еще один коридор, из которого можно было попасть в три спальни. Все спальни были обставлены в ультрасовременном стиле. В них никого не было. Он заглянул в шкафы и под кровати. Никого. Единственная комната, которая привлекла его внимание больше, чем остальные, была женская спальня. Щетки, зеркало, расческа были отделаны золотом; все, что лежало на туалетном столике, было очень дорогим, вся косметика - из маленького, исключительно дорогого магазина "Лида" на Бонд-стрит.
Доулиш вышел к входной двери и задвинул оба засова. Затем вернулся в большую квадратную комнату, заперся в ней, подвинул стул к столу и просмотрел все бумаги и письма.
Большинство из них представляли собой заказы на игрушки. Доулиша это озадачило: дело, которым он занимался, вряд ли имело отношение к рэкету, связанному с игрушками. В скоросшивателе были заказы на большое количество мелких игрушек. В одной колонке были проставлены цены, а в другой указывались налоги на закупку нескольких новинок, что делало эти документы вполне подлинными.
Затем он просмотрел все бумаги на столе. Времени на внимательное чтение у него не было; он искал только одно - упоминание имен Джереми и лорда Колдера. Поиски оказались безрезультатными; не встретил он и имени Хелен Грейвз или Мика Райана.
Он нашел небольшую конторскую книгу, на обложке которой была приклеена этикетка с надписью: "Уполномоченные коммивояжеры". Он открыл ее и нашел список, содержащий семнадцать имен, против каждого имени было написано слово "зона", причем около трех значилось: "Лондон, Центральная". Многочисленные записи, по-видимому, обозначали комиссионные, выплаченные за последние восемнадцать месяцев.
Первые записи были сделаны восемнадцать месяцев назад и находились против двенадцати фамилий из семнадцати; остальные были сделаны в разное время, а последний в списке коммивояжер получал деньги только начиная с первых чисел марта этого года.
Фамилия этого коммивояжера была Бенсон.
Доулиш записал адрес Бенсона и адреса еще трех лондонских коммивояжеров и двух из Хоум Кантри. Вдруг он услышал тихий шорох. Он беззвучно закрыл книгу, положил ее обратно в ящик стола и задвинул его. Резкий звук нарушил спокойную тишину квадратной комнаты.
Он зажег сигарету и сказал:
- Ну и как? Отмычка помогла открыть дверь? Где тут у вас хранится пиво?
Он повернулся и увидел Стина, - а может быть, это был Мартсон? - стоящего в дверном проеме с длинной шваброй в руке. За ним маячил Мартсон - или Стин? - с блестящим столовым ножом.
- Собираетесь привести в порядок квартиру? - Доулиш посмотрел по сторонам. - Она такая чистая, что я хотел попросить у вас адрес вашей уборщицы.
Человек, который открывал ему входную дверь, был коренастый и мощный, с жестким, тяжелым лицом. Другой - повыше и худой, с высоким лбом, седыми висками и большой лысой головой. Коренастый держал в руке нож.
- Бросьте ваш инвентарь, заходите и садитесь, - пригласил их Доулиш. - Нам необходимо поговорить. Мы могли бы стать хорошими друзьями, если вы будете вести себя прилично. Положите…
И тут коренастый метнул нож.