Алёшка, кажется, так Слепцова звали в первой жизни, очнулся глубокой ночью от нестерпимой боли. Левая щека горела огнём. Он лежал в каком-то шалаше на травяной подстилке. Мальчик был напуган и хотел только одного – быстрее вернуться домой. Рядом горел костёр, возле которого сидело непонятное создание с длинной седой бородой и копной нечёсаных волос.
– Кто Вы? – спросил мальчик.
– Зови меня дед Агей.
Только спустя много лет Слепцов узнал, что настоящее имя деда – Иван Соломонов. Но тогда это было неважно.
– Кто Вы? – повторил вопрос Алёша.
– Я хозяин здешних мест.
– Это Вы спасли меня?
Дед кивнул.
– Меня, наверное, ищут? – с надеждой спросил мальчик.
Дед оскалил крепкие белые зубы:
– Если бы тебя искали, то давно бы нашли. Люди мерзкие и отвратительные существа. Добро и зло у них перевёрнуты. Ты останешься со мной. Я стар, мне нужен наследник.
Тогда Алёша не понял смысл слов деда Агея, но по неведомой ему причине остался с ним в тайге, и постепенно привык к жизни отшельника.
– Главное в этом мире – быть сильным, – повторял дед, – люди уважают силу. А диплом мы тебе справим.
Так мальчик и рос, сильным и крепким. Он совершенно забыл о болезнях, которые преследовали его в детстве. Круглый год он бегал босиком и по траве и по снегу, ходил с Агеем на охоту и совершенно перестал бояться темноты. Иногда дед исчезал дня на три, а когда возвращался, приносил вещи, хлеб, соль и спички. На зиму отшельники перебирались в заброшенные катакомбы и, когда вьюга и морозы мешали охотиться, питались консервами, которых тут имелось великое множество. Зимними вечерами дед учил мальчика грамоте, истории, математике, но, главное, научил молиться своему особенному богу.
– Добро есть зло, а зло есть добро, – бормотал старик, зажигал факелы и начинал распевать странные песни. Он тряс головой, всё его тело сотрясалось в конвульсиях. Обессиленный, он падал на землю, а когда сознание возвращалось к нему, оглашал окрестности страшным тоскливым воем. И откуда-то из леса ему отвечали волки. Сначала Алёша пугался таких приступов безумия, благо они случались нечасто – в полнолуние, и длились недолго. Но позже сам приобщился к странным пляскам. В такие минуты ему казалось, что душа покидает тело и может творить странные вещи – вызывать ветры, и ливни, ломать деревья, гасить звёзды. Дед любил сырое мясо. Он рвал зубами убитых животных, как волк.
– Только кровь, тёплая, пульсирующая, может дать силу, – повторял он.
Когда Алёша попробовал в первый раз сырое мясо, он почувствовал приступ тошноты. И сейчас, став господином Слепцовым, он не любил даже запаха крови, но, помня наставления деда, регулярно ел непрожаренные бифштексы. А потом дед слег. Алёше как раз исполнилось пятнадцать. Дед определил днём его рождения тот день, точнее, ту ночь, когда нашёл его, окровавленного, в катакомбах. Юноша не знал, что делать. Зелье, которое готовил себе старик, не помогало, а идти к людям дед категорически отказывался.
– Скоро помру я, – сказал он как-то утром, – ты, конечно, можешь остаться, а можешь уехать в город. Силы и хитрости в тебе больше, чем в твоих сверстниках. Не пропадёшь. Если решишь уехать – прихвати с собой золотишко, которое я нарыл лет двадцать назад. Найдёшь тайник под старой елью. А ещё есть запасы в моей избе, в Кедровке. Знаю, она там ещё стоит. Спустишься в погреб, там найдёшь закопанный сундук. В городе справишь новые документы. И запомни, только власть и сила помогут тебе выжить и сделают тебя счастливым.
На этом дед потерял сознание и начал бредить. Алексей сидел рядом, как парализованный. Дед бормотал бессвязно, но юноша смог узнать многое о его прежней жизни. Всю ночь в лесу выли волки. К утру дед ненадолго пришёл в себя и сказал:
– Если будет нужен мой совет, придёшь в мою избу, в Кедровку. Мой дух будет жить там.
Через мгновение Агей умер. А к Алексею опять вернулся забытый страх смерти. Он решил, что найдёт эликсир вечной молодости, во что бы то ни стало. Он не умрёт, он будет жить вечно, даже если для этого понадобится пить тёплую кровь.
Глава 22
Лада Смирнова, секретарша господина Стрельцова, была совершенно уверена, что название её профессии происходит от слова "секрет". А секреты держать в себе сложно. Поэтому, получив задание от шефа, она едва дождалась обеденного перерыва и кинулась к лучшей подруге, Иришке, благо поликлиника, где та работала стоматологом, находилась через дорогу. Спускаясь по ступенькам, она в очередной раз пыталась себе представить, что может связывать такого импозантного и важного человека, как мэр, с московским криминальным авторитетом Совой. Несколько месяцев назад Сова приобрёл участок земли и выстроил себе настоящий замок. Лада предполагала, что без участия мэра получить сей лакомый кусочек, прилегающий вплотную к тайге, практически невозможно. Значит, за этот участок Тимофей Ильич решил взять плату не деньгами, а услугами, решила девушка. А какие услуги мог оказать столичный бандюган? Ясно, что криминальные.
Лада была девушкой отходчивой. Она очень уважала своего молодого начальника и не рассердилась на внезапную вспышку гнева. Все мы люди, с кем не бывает. Но вот разыскивать Сову, организовывать его встречу с мэром ей совершенно не хотелось. Добром всё это не кончится.
Лада приоткрыла дверь с табличкой "Стоматолог" и кивнула Иришке:
– Приветик! Пообедать не хочешь?
Иришка с благодарностью посмотрела на подругу и отодвинула кипу историй болезни:
– Если бы не ты, я, наверное, умерла бы с голоду. Терпеть не могу бумажную работу.
Иришка скинула белый халат и облачилась в симпатичную норковую шубку, а Лада скривила ярко накрашенные губки:
– Фи, ты носишь на себе трупы убитых животных. Тебе не жаль маленьких зверьков?
Иришка вздохнула:
– Жаль, но шубки – это моя слабость, ты же знаешь! Ничего с собой поделать не могу. Ладно, перестанем придаваться унынью и съедим что-нибудь вкусненькое.
С этими словами она обняла подругу и вышла с ней из кабинета.
В ведомственной столовой вкусно пахло борщом и жареной картошкой. Народу, несмотря на обеденный перерыв, тут было мало. Лада и Ирина присели за дальний столик и сделали заказ.
– Слушай, Ирка, – робко начала Лада, – тут такое дело… в общем, шеф мой вляпался.
Ирина усмехнулась:
– Если он и вляпался, то это его проблемы. При чём тут ты?
Лада густо покраснела, а Иришка пристально взглянула на подругу:
– Значит, ты, дурочка, ещё влюблена в этого Слепцова?
– Что ты понимаешь, Ирка? Тебе хорошо, вон какого мужика захомутала. А мне что делать? Все нормальные парни уже женаты. А на ненормального я не согласна.
– Странная у тебя логика, Ладушка! В твоём понимании нормальные парни сразу имеют всё: и квартиры во всех столицах мира, и дорогие иномарки, и парочку нефтяных скважин или алмазных приисков. А если у бедолаги однокомнатная квартирка в хрущёвке, то он уже попадает в разряд ненормальных. Так?
Лада пожала плечами:
– Ну, что ты за человек, Ирка, лично я не вижу ничего плохого в том, чтобы влюбится в обеспеченного мужчину. Вот Тимофей Иванович мне очень подходит: и красивый, и умный, и пост занимает приличный, а главное – холостой.
Ирина на этот раз промолчала. Мэр ей совсем не нравился, но переубеждать Ладу в сотый раз она не стала.
– Иришка, я очень боюсь, что Тимоша попадёт в беду.
– Тимоша? Так он для тебя Тимоша?
– Не придирайся, подруга, лучше помоги.
Лада рассказала о странном распоряжении шефа найти московского авторитета.
– Зачем же нашему мэру понадобился Сова?
Лада захлопала ресницами:
– Ирка, ты совсем дура, или прикидываешься? Мэр хочет от кого-то избавится его руками. Или что там, у этого Совы, крылья?
Иришка покрутила пальцем у виска:
– Кажется, это ты спятила, Ладка. Тебе что было сказано? Звонить в загородный дом. Вот и звони. И не лезь в игры больших мальчиков. Иначе первой, кого склюёт Сова, будешь ты.
– Ирка, – Лада посмотрела на подругу полными слёз глазами, – если с Тимошей что-то случится нехорошее, я просто умру. Может, твой Степан арестует этого Сову?
– Интересно, а что он сможет ему предъявить? Сплетни, которые о нём ходят по городу? Да пойми ты, Слепцов совсем не такой белый и пушистый, как ты хочешь о нём думать. Даже если арестуют Сову, он найдёт для своих целей кого-то другого. Ты лучше выкинь всю дурь из головы и найди себе обычного парня.
Лада замолчала и долго смотрела в окно. Надкусив заказанный пирожок и глотнув кофе, она посмотрела на часы и вздохнула:
– Ладно, мне пора бежать. А то выговор начальник закатит, премии лишит.
Она чмокнула подругу и лёгкой походкой направилась к выходу. А Ирина набрала номер Степана.
Глава 23
Фёдор был так вымотан ночными поисками Катерины, что выпросил у Дмитрия несколько часов на сон.
– Ладно, не парься, – сказал Соколов, – у меня тоже есть дела. Нужно кое-что проверить. Потом расскажу.
– А когда освободишься – продолжим поиски Николая и Катьки.
Дмитрий знал, как с пользой для дела потратить своё время. Он сел в машину и поехал в сторону Кедровки.
Ребята из охранного агентства, которым он руководил, уже несколько раз докладывали ему, что видели личную машину мэра на трассе, ведущей к этому маленькому селу. Что делал там мэр один, без охраны? Вот это Дмитрий и надеялся выяснить.
Лада сидела за письменным столом и тупо смотрела на телефонный аппарат. Время шло, а набрать номер загородного дома Совы у неё не получалось. Наконец, собравшись с духом, она поочерёдно нажала на шесть кнопок.
– Охрана, – донеслось до неё с другого конца провода.
– Вас беспокоят из приёмной мэра…
Трубка молчала.
– Тимофей Ильич просит вашего хозяина связаться с ним по сотовому.
На другом конце раздались короткие гудки.
"Вот тебе и воспитание", – подумала Лада и вытерла со лба капельки пота. Она была уверена, что её просьбу передадут без промедления. Так и случилось. Не прошло и двадцати минут, как Слепцов вызвал её в кабинет.
– Вот что, красавица, закажи-ка мне столик в "Лазурном" часиков на шесть, – как ни в чём не бывало продиктовал мэр. Настроение у него заметно улучшилось.
Лада сделала пометки в блокноте и молча удалилась. Пусть этот чурбан прочувствует, что обидел её. Но чурбан ничего подобного не чувствовал. Все его мысли были заняты предстоящей встречей.
Слепцов великолепно понимал, что Братство не одобрит его сотрудничество с бывшим членом Ордена, который был изгнан с позором за финансовые махинации. Убрать гадёныша не представлялось возможным. Сова подстраховался со всех сторон: в сейфовых ячейках нескольких банков в разных странах у него лежали не только компрометирующие документы на всех членов Братства, но и их фамилии, должности, адреса. Было там много интересного и на Тимофея Ивановича. В случае безвременной кончины Совы все эти материалы должны быть преданы огласке.
– Ты теперь пылинки должен с меня сдувать, Тим, – сказал как-то московский авторитет Слепцову, – не приведи Господь, свалится мне сосулька зимой на голову или трамвай переедет – всё, кирдык тебе!
И Тимофей Иванович сдувал пылинки с наглого Совы. А тот только посмеивался:
– Не пойму, Тим, чем ты лучше меня?
– Я не краду общие деньги, мало того, вношу в общее дело свой взнос, и немалый.
– Ты хочешь получить вечную жизнь. А я в неё не верю. Я хочу кайфовать здесь и сейчас. А для этого нужен капитал.
– У тебя сколько бабок ни будет – тебе всё мало.
– Ты не прав, Слепцов, мне ещё нужна власть. Безграничная власть. Вот у тебя она есть. А что Братья сделали для меня? Ничего. Так что не грех было немного потрепать их казну.
Тимофей Ильич не стал говорить Сове, что с такой внешностью, как у него, о политике нечего и думать. Он просто постарался свести все контакты с ним на нет.
– Эти чёртовы куклы ещё вспомнят обо мне, ещё попросят вернуться, вот увидишь, будут руки целовать и деньги предлагать. Придёт и мой час.
И вот час Совы пришёл. Слепцов был вынужден признать своё бессилие в поисках китаянки и её мужа. Из двух зол он выбрал меньшее: пойти на поклон к московскому авторитету.
Ровно в шесть вечера он вошёл в небольшой ресторанчик, который располагался в безлюдном районе города. Сие заведение пользовалось дурной славой, и честной народ обходил это место десятой дорогой. Тут обычно собирались наркоманы и торговцы зельем, связываться с которыми никто не хотел. Жители Техногорска были уверены, что заведение крышует местная полиция. А переходить дорогу её начальнику весьма опасно.
Сегодня зал ресторана был пуст. Играла тихая музыка. Официант скучал в углу, изредка лениво перекидываясь парой фраз с барменом. При виде Слепцова оба бойца пищевого фронта оживились.
– Я заказывал столик, – сказал Слепцов, – у меня назначена конфиденциальная встреча. Хочу надеяться, что никто не помешает мне и моему другу. Вы меня понимаете?
Официант кивнул. Он проводил мэра в отдельную кабинку и закрыл дверь. Через мгновение в крохотное помещение вошёл Сова.
Слепцов почувствовал, как его левая щека предательски начала дёргаться. Сова, наоборот, был спокоен и уверен в себе. Он развалился на диванчике напротив Слепцова, вальяжно закинув ногу на ногу.
– Ну, чего звал?
Тимофей Ильич молчал. Вид у собеседника был тот ещё, и даже дорогой костюм и перстень с бриллиантом не могли сгладить впечатление. Лысый череп, огромный квадратный подбородок, и большие тёмные очки, закрывавшие половину лица, существовали как бы отдельно от респектабельной одежды и дорогого украшения.
Сова почесал блестящий затылок:
– Чего молчишь, язык проглотил?
– Сними очки, – попросил Слепцов, – мне не нравится разговаривать с человеком, который прячет глаза.
Сова улыбнулся, продемонстрировав два ряда безупречных вставных зубов, и снял очки.
Слепцов вздрогнул. Он давно знал Сову, но тот никогда не снимал оптику. Теперь Тимофей Ильич понял, почему. Правый глаз авторитета отсутствовал. На его месте красовался безобразный багровый рубец.
Сова остался доволен произведённым впечатлением.
– Чего уставился, хлюпик, не нравлюсь тебе?
Мэр отвернулся, а Сова продолжал:
– Я не баба, чтобы всем нравится или делать пластические операции. Мои шрамы – напоминание о лихих девяностых. Они получены в честных схватках и являются подтверждением мужества, а не детской глупости, как у некоторых.
Тимофей Иванович насторожился. Нет, этот хмырь не мог знать всю его историю… или мог?
– Ты ведь неспроста появился в Техногорске, а, Сова?
Авторитет пожал плечами, вешая очки на нос:
– На охоту приехал. А что, нельзя?
Слепцов нетерпеливо посмотрел на часы:
– Давай не будем терять время и поговорим начистоту. Ты ведь знаешь, что послезавтра в Техногорск прибывает эмиссар Братства?
Сова ухмыльнулся:
– Неверная информация. В город прибудет не эмиссар, а сам Магистр, мистер Берри.
Слепцов побледнел:
– Но почему глава Братства лично решил посетить наш забытый Богом уголок?
В кабинку постучали, и официант занёс поднос с едой.
– Бифштекс с кровью, "Греческий салат", виски, – комментировал он свои действия.
– Кыш отсюда! – рявкнул Сова.
Официант попятился и закрыл за собой дверь. Сова налил себе в хрустальный стакан виски, выпил залпом, крякнул и потянулся за сигаретой:
– Почему, говоришь, мистер Берри мчится сюда, бросив все дела? Хороший вопрос. Слушай…
Лада просидела целый час за туалетным столиком и сейчас разглядывала результат своего перевоплощения. Вместо яркой голубоглазой блондинки на неё смотрела рыжая бестия с зелёными линзами и умопомрачительным макияжем. Лада ещё раз поправила парик, одёрнула вырез на платье и надела шубу, которую никогда не носила по этическим соображениям – всю жизнь она считала себя борцом за права животных. Но от дорогого подарка, который богатый любовник сделал ей пару лет назад, отказаться не смогла.
– Простите меня, бедные соболя и норки! Так нужно для дела.
С этими словами она вышла из квартиры, поймала такси:
– В "Лазурный", быстрее, пожалуйста.
Глава 24
Первое, что бросилось в глаза Дмитрию в Кедровке – красный "джип", который, судя по описанию, мог принадлежать Катерине. Машина стояла во дворе, а рядом суетилась маленькая старушка в пуховом платке и телогрейке. Соколов подъехал к дому и заглушил мотор. Он посмотрел на номера. Сомнений не было. Машина принадлежала Кате.
– Здравствуйте, бабушка, – вежливо произнёс Дмитрий.
Старушка выпрямилась и подозрительно посмотрела на молодого человека:
– Здравствуй, если не шутишь.
– Скажите, бабушка, а где хозяйка этой машины?
– А тебе на что она будет?
– Я её друг.
– Почём мне знать, что ты её друг? А ежели даже и так, то что ж ты девку одну в тайгу отпустил?
Дмитрий вздохнул:
– Да не отпускал я её, сама уехала. В городе её все ищут, волнуются.
– Верю, лихая девка, бесстрашная. Ладно, заходи в избу.
Старушка открыла ворота и впустила Дмитрия в дом.
– Раздевайся, да проходи в спаленку. Там она, сердешная.
Дмитрий скинул дублёнку и заметил, что старушка странно смотрит на него.
– Что-то не так, бабушка?
– Кого-то ты мне напоминаешь, – пробормотала Лукерья Семёновна и прошла вперёд.
Молодой человек вошёл следом за старушкой в просторную светлую комнату и увидел спящую Катерину. Лично он не был с ней знаком, но часто видел фото в газете, где госпожа Голицына печатала весьма острые статейки, да и у Полинки была тьма фотографий любимой подружки.
– Ты не буди её, милок, – шепнула старушка, – доктор ей вставать пока не разрешил.
– Доктор? – Дмитрий побледнел. – Что тут произошло?
Баба Луша потянула его за рукав:
– Пойдём, чайком тебя побалую, да расскажу всё по порядку.
Дмитрий пил чай с вареньем и слушал рассказ доброй женщины.
– Вот так всё и было, – закончила доклад Лукерья Семёновна.
– Катерину нужно срочно везти в город, к настоящим врачам, – взволнованно прошептал Дмитрий.