Но вот узкий коридор начал расширяться, и мы оказались в каменном зале. Это был своеобразный алтарь зла: огромное каменное чудовище восседало в центре на безобразном троне, а вокруг него на стенах "красовались" изображения столь же уродливых карликов.
Я посмотрел по сторонам. Около меня стояли шесть воинов. Ровно половина из тех, кто вошёл в злополучный коридор. Мы стояли молча, всматриваясь в темноту, как вдруг началось светопреставление. Отвратительные фигуры, вырезанные из камня, на самом деле оказались живыми людьми, если слово люди здесь вообще уместно. Каждый из карликов занимал в стене свою нишу, некий наблюдательный пост и место нападения. По какой-то непонятной мне команде уродцы зашевелились и с диким рёвом начали спрыгивать на каменный пол.
Мы вступили в бой. Ростом наши враги были не выше семилетних детей, но обладали неимоверной силой и ловкостью. Я заметил, что у них не имелось никакого оружия, только длинные стальные когти на руках, словно у хищных птиц. Воины Белого Братства уступали числом, но в силе им не было равных. К тому же факелы, которые мы принесли с собой, слепили Чёрных Монахов.
Бой оказался жестоким, но коротким. Вскоре я смог подойти к поверженным врагам и рассмотреть их поближе. Все они были неопределённого возраста, с маленькими сморщенными лицами и огромными горбами. Руки их по локоть были закованы в стальные перчатки, заканчивающиеся острыми закрученными когтями. Такие же когти имелись и на ногах. Я вспомнил страшные раны, которые мне приходилось видеть на телах Белых Братьев. Эти раны напоминали звериные отметины. Должно быть, перед боем Ччёрные Монахи опускали их в какое-то ядовитое зелье.
Мы подошли к каменному изваянию. На мгновение мне показалось, что оно вот-вот оживёт и кинется на нас. Но этого не произошло. Зато из-под плиты я явно услышал тихие стоны, почти заглушенные шумом боя, доносившемся из соседних коридоров. Мы с трудом смогли отодвинуть плиту и обнаружили за ней потайной ход. Взяв факел, Ли начал медленно спускаться, а я, как тень, последовал за ним.
Сделав не более дюжины шагов вниз по узкой лестнице, мы обнаружили небольшую каморку – некое подобие тюрьмы. Там было несколько женщин и мальчиков в возрасте от трёх до пяти лет. Казалось, люди чем-то одурманены. С безумным воем они забились в угол, пряча лица в грязные лохмотья. Ли осторожно вывел всех женщин в каменный зал, я же проделал то же с детьми.
Медленно, проверяя каждый шаг, чтобы не попасть в новые ловушки, мы повели их к выходу. Шум боя стих. И отовсюду к свету стали стекаться маленькие отряды Белых Братьев, сопровождавшие узников горы, которые, морщась от солнечного света, постепенно приходили в себя. Они целовали ноги Белым Братьям и проклинали мучителей. Я разорвал рубаху на ленты и стал завязывать глаза несчастным, дабы они не ослепли.
Но вот все замолчали и повернулись ко входу в пещеру. Мы увидели Великого Учителя, который тащил за собой тело высокого мужчины. У незнакомца были чёрные длинные волосы, которые едва подёрнула седина. Лицо залито кровью. Поэтому определить возраст было трудно. Мужчина был тяжело ранен: из спины у него торчала рукоятка меча, но, казалось, жизнь не спешила покидать тело. Швырнув его на поляну, Великий Учитель указал рукой:
– Это и есть Чёрный Брат. Логово разгромлено и змея обезглавлена.
В этот момент Чёрный Брат поднялся, несмотря на смертельное ранение, выпрямился во весь рост, поднял руку и произнёс проклятье. Но договорить он так и не успел: обезумевшие женщины кинулись к нему, хватая всё, что попадалось под руки – камни, палки, обломки оружия. Через мгновение всё было кончено. Я подошёл к обезображенному человеку. На мгновение его глаза вспыхнули жёлтым светом, а губы произнесли: "Проклинаю вас всех! Да будет так!".
Тело Чёрного Брата сожгли, а прах развеяли над рекой. Я искал глазами Ли, и увидел его выходящим из пещеры. Мой друг нёс на руках спящую девочку – мою дочь. Я взял ребёнка и с ужасом обнаружил, что на крошечном челе недрогнувшей рукой вырезан такой же знак, как и у её матери.
– Её хотели принести в жертву на следующее полнолуние, – сказал Ли, – теперь с ней всё будет хорошо, она скоро очнётся.
– А что станет с этими людьми? – я указал на бывших узников Чёрного Братства.
– После того, как силы и разум вернутся к ним, они смогут уйти, куда пожелают. Погибнут только те женщины, которые ожидают детей от Чёрного Брата и мальчики старше пяти лет.
– Но почему? – спросил я. – Почему невинные создания должны умереть?
Ли помолчал, а потом предложил следовать за ним. Мы прошли несколько коридоров и попали в огромный каменный мешок. Около десятка девушек с безумными глазами забились в угол, прикрывая лохмотьями изрядно пополневшие талии.
– Каждая из них всё равно бы погибла. Только та, которая родила мальчика, пошла бы на жертвенник одна, а та, которая родит девочку – погибла бы вместе с новорождённой.
Мы пошли дальше. В соседнем помещении находились мальчики. На них было больно смотреть: худые, измождённые, они прятали от света глаза.
– Этих детей нельзя спасти. Изо дня в день им давали зелье, от которого они перестают расти и превращаются в уродов, лишённых всех человеческих качеств. Их ум тоже претерпевает изменение. Бедняги полностью лишаются воли и становятся послушными игрушками в руках зла.
– Но почему тогда вы не убиваете всех пленников?
– Спасённых нами людей ещё не коснулось колдовство Чёрного Брата. Тех женщин, которых мы вывели из подземелья, только готовили к ритуалу. А малыши вовсе не были его детьми. Скорее всего, они тоже украдены: в последние годы Братство потеряло много воинов, оно нуждалось в пополнении своих рядов.
– Но откуда ты знаешь, что те мальчики – не его дети?
– Очень просто: у сыновей Чёрного Брата есть небольшое, но вполне различимое родимое пятно на левом виске в форме полумесяца.
Увидев моё замешательство, Ли похлопал меня по плечу:
– Не стоит так переживать. Вспомни слова Великого Учителя: "Иногда нужно пожертвовать малым для спасения большего".
Мы вернулись назад. Я взял на руки спящую дочь.
– Зачем им понадобилась малышка?
Ли пожал плечами:
– Наверное, силы Братства иссякли. Принеся в жертву невинное дитя, они хотели задобрить духов тьмы.
В это время могучие воины привязали толстые верёвки к деревянным опорам, поддерживающим потолки пещеры. По команде старшего воины рванули канаты. Опоры рухнули, и каменные глыбы с грохотом завалили вход в пещеру, навсегда оставляя в своих недрах тех, кому не повезло.
Вместе с дочерью я вернулся в хижину старца. Мы прожили в мире и покое восемнадцать лет. И за это время призраки Чёрных Монахов ни разу не вторглись в нашу жизнь. Малышка Лия расцвела, как цветок лотоса. В двадцать лет она стала самой красивой девушкой в округе. Я понимал, что ей нужно вернуться к людям, выйти замуж, родить детей, но боялся отпускать её со Святой Земли, где она была в безопасности.
Но вот в долине появились англичане. Они исследовали пещеры и изучали целебные свойства розовой глины. Наивные, они пытались проникнуть в тайны того, что не поддаётся объяснению. В экспедиции был молодой врач, Чарли Смидт. Он стал в нашей хижине частым гостем. Высокий, голубоглазый, с копной золотых волос, он обладал чистой душой и открытым сердцем. Чарли стал для меня сыном, другом, учеником. Я щедро делился с ним своими знаниями, которые он принимал с благодарностью и почтением. Не удивительно, что Лия полюбила чужеземца и решила уехать с ним. Я не возражал. Мне казалось, что рядом с этим мужчиной моя дочь будет в безопасности. Шли годы. Лия навещала меня, как только появлялась возможность. Она привозила с собой своих сыновей, моих внуков – рослых не по годам, и сильных, как их отец. Я был счастлив вновь обрести семью. Дочь предлагала перебраться к ней, в Лондон, но я знал, что моё место здесь. Я ясно помню тот день, когда началась цепь событий, которая закончилась трагической развязкой. В то утро я проснулся в холодном поту: призрак Чёрного Монаха опять пробрался в мои сны, впервые за столько лет. Я вышел к реке и увидел дочь, сидевшую неподвижно на большом валуне.
– Отец, – тихо произнесла она, – ты должен мне рассказать, что случилось с мамой. Сегодня она мне приснилась. Вокруг неё были ужасные горбуны в чёрных одеждах. Она звала на помощь, плакала. Мне стало страшно, очень страшно. Я не помню лица матери, но уверена, что это была именно она.
Тут я совершил первую ошибку. Я решил, что с Чёрным Братством покончено навсегда, так зачем же вносить смятение в душу моей дочери! И я скрыл правду, пересказав придуманную мной историю о тяжёлой болезни. На следующую ночь Чёрный Монах опять явился в мои сны. Он тянул свои уродливые руки к Лие, а я был словно парализован и ничем не мог помочь своей дочери. Я долго думал и решил, что это знамение. Вот тут я совершил вторую ошибку. Рано утром я разбудил дочь и заставил её собрать вещи. Я обнял своих внуков и проводил их до деревни, где Лия наняла машину. Путь был неблизким. Моей дочери с сыновьями предстояло добраться до Гонконга, а оттуда вылететь в Лондон.
– Папа, что случилось? – взволнованно спрашивала она.
Что я мог ответить? Я просто свято верил, что ей необходимо уехать туда, где она будет в безопасности. Если бы я только знал, что случится дальше, ни за что не отпустил бы её со Священной Земли.
– Ни о чём не спрашивай, дочка! Я желаю тебе добра. Помни об этом!
Лия села на переднее сидение рядом с водителем, а малыши разместились сзади. Я долго смотрел им вслед. Мальчики махали мне до тех пор, пока машина не скрылась из виду. Я побрёл домой, но тяжёлые предчувствия не оставляли меня ни на минуту. Только через несколько дней до меня дошёл слух, что изуродованное тело водителя нашли у границы Священной Земли. Женщины и детей в машине не оказалось. Власти тщетно пытались найти мою дочь. Никто не мог понять, кому нужно было похищать жену и детей простого английского врача.
В полиции мне показали две улики: тонкий кинжал с окровавленной рукояткой, и клочок бумаги со словами: "Так будет с каждым, кто встанет у нас на пути!". Полицейские пытались узнать, что это могло значить. Я рассказал им давнюю историю, но меня сочли выжившим из ума стариком. Да, в наше время трудно поверить в такое! Вскоре прилетел Чарли, и мы решили искать Лию и детей самостоятельно. Шаг за шагом мы обошли всю долину и начали продвигаться вверх к горам. День за днём мы обследовали все пещеры, которые попадались нам на пути, но никаких следов пребывания людей не обнаружили.
Лишь к концу второй недели поисков Чарли заметил тщательно замаскированный вход в подземный мир. Я не разрешил ему войти внутрь, так как хорошо знал, какие опасности могут поджидать там непрошенных гостей. Поэтому мы отправились за помощью в деревню и вернулись с тринадцатью крепкими вооружёнными мужчинами. К моему удивлению, пещера оказалась пустой. Мы нашли множество подтверждений тому, что ещё совсем недавно тут жили люди: посуду, остатки пищи, ветки, служившие ложем. Казалось, что всё живое покинуло эту обитель совсем недавно, второпях. И тут случилось чудо: в одной из ниш пещеры мы услышали слабый шорох, а потом заметили человеческую фигуру.
Я подбежал с факелом и увидел молодую женщину. Это была Лия. Казалось, моя дочь стала безумной. Она никого не узнавала и смотрела на нас глазами полными ужаса. Чарли попытался поднять её на руки, но она вцепилась ему в лицо, словно дикая кошка так, что кровь хлынула из глубоких царапин. Неожиданно, взглянув на мужа, она прошептала: "О, Чарли!" и потеряла сознание. Мы завязали Лие глаза, чтобы она не ослепла после месяца пребывания под землёй, и перенесли в хижину. Лечение было долгим и упорным. Здоровье вернулось к моей дочери, а вот душевные раны кровоточили.
Детей мы так и не нашли. Чарли и Лия оплакивали их участь. Дочь старалась вспомнить, что случилось с ней после отъезда, но не могла. Чарли решил вернуться в Лондон и показать жену психотерапевту. Он надеялся, что под гипнозом Лия сможет рассказать, что произошло, и это поможет найти мальчиков. Но я знал, что детей им никогда не увидеть. Знал, но молчал: к чему отнимать у родителей последнюю надежду.
Я не понимал, почему Чёрные Монахи не увели с собой Лию или не убили её. Ответ я получил позже: моя дочь ждала ребёнка. Моя внучка, которую Чарли назвал Эмилией, а мы все звали Лией в честь матери и бабушки, родилась, когда моей дочери исполнилось сорок лет, и стала настоящим утешением для родителей и для меня. На её теле около крестца было маленькое родимое пятнышко в виде лотоса. Это было предзнаменование: свершилось великое пророчество, записанное в книге Мудрости "Однажды на свет появится девочка, отмеченная цветком на теле. Ей суждено будет стать матерью великого воина, который избавит эти земли от зла, жившего в этих краях веками. Но если на свет появится мальчик с полумесяцем на теле – много бед принесёт он своей земле и своему народу. Он возродит зло, и мир погрузится во мрак". Это пророчество знали и Чёрные Монахи. Поэтому, прознав, что на свет появилась чудесная девочка, они начали настоящую охоту за моей дочерью и её мужем, но прежде всего им была нужна моя внучка. Лию убили. Ты, наверное, догадался, как? Да, однажды утром её нашли пронзённой тонким чёрным кинжалом. В убийстве обвинили Чарли. Вскоре он застрелился. Я никогда не верил в виновность зятя. Я пытался предотвратить трагедию, пытался всё рассказать полиции, но никто меня не стал слушать. Единственное, что я смог сделать после смерти близких – это объявить о смерти моей внучки, а на самом деле отправить её в колледж-пансион, где она получила прекрасное образование, а потом вернулась ко мне.
Старик замолчал. Молчал и я, потрясённый услышанным.
– Так, значит, Чёрное Братство существует?
– Существует. Великий Учитель умер десять лет назад. Воины Белого Братства покинули монастырь, который начал постепенно разрушаться. Но зло не покинуло эти места. Оно затаилось. Оно словно ждёт своего часа. Чёрные Монахи существуют.
– Тогда почему они позволили Чарли увезти жену в Англию?
– Они хотели, чтобы моя дочь оказалась подальше от Святой Земли. Монахи не знали, кто родится – мальчик или девочка. А в Англии им было бы легче с ней расправиться.
– Выходит, что Чёрное Братство существует не только в Китае?
– В мире много подобных братств. Возможно, называются они по-другому, но служат тем же духам зла.
Я набрался храбрости и выпалил на одном дыхании:
– Дедушка Ло, я очень люблю Вашу внучку. Я полюбил её в тот миг, когда увидел впервые.
Старик улыбнулся:
– Я знаю это. Я уже стар, у меня мало времени. Пообещай, что будешь заботиться о Лии, что бы ни случилось.
Я приложил руку к сердцу:
– Обещаю!
– Я призываю в свидетели эти горы и водопады, эти цветы и травы, эти звёзды и луну. Я прошу их быть свидетелями моей любви и вечной преданности тебе, Майкл! Пока стоят эти горы, пока журчит вода, и светят звёзды, я обещаю быть рядом с тобой, Майкл, и только смерть разлучит нас!
Я долго настаивал на том, чтобы наша свадьба состоялась в Штатах, в кругу многочисленных родственников и друзей, венчание в соборе, торжественный приём, широкая огласка в прессе. Мне хотелось, чтобы весь мир узнал, как я счастлив.
Но Лия была непреклонна:
– Мы дадим друг другу клятву на этой Святой Земле, а дедушка сам обвенчает нас.
– Но в этой глуши я даже не смогу найти обручального кольца, достойного твоей красоты, – привёл я последний аргумент.
– Я буду рада любому, даже самому маленькому колечку, – улыбнулась Лия, – ведь дело совсем не в нём, дело в нас!
Я отправился в город и объехал все магазинчики и лавки, пока не нашёл то, что хотел – простое колечко из белого золота с изображением цветов лотоса. Мне казалось, что оно должно понравиться Лии. В комплект к нему я приобрёл браслет и пару серёжек. Сложнее оказалось найти свадебное платье. Я пересмотрел всё содержимое магазинчиков и маленьких лавок. Я перебрал горы платьев, от строгих национальных до фривольных европейских, но так ничего и не выбрал. И тут мне на помощь пришла немолодая женщина, продававшая фрукты и наблюдавшая за моими бесплодными поисками.
– Скажи, сынок, ты ведь ищешь платье для невесты?
Я кивнул.
– Тогда я могу помочь. Пойдём.
Мы вошли в её дом, и она достала из сундука наряд, достойный сказочной феи. Бледно-розовый шифон, расшитый мелкими жемчужинами, спадал глубокими складками до земли. Казалось, что платье дышит, так плавно и женственно оно колыхалась от лёгкого дуновения ветра, гулявшего в доме. Оно переливалось разными оттенками от бледно-розового до ярко-пурпурного. Я заворожённо смотрел на волшебный наряд.
– Сколько я Вам должен за него?
Женщина улыбнулась неземной солнечной улыбкой:
– Возьми его в подарок. Ты ведь женишься на Лии, внучке старого Ло?
– Да, но откуда Вы знаете?
Старушка засмеялась:
– Я смотрела, как ты выбираешь платье. Будь на месте Лии другая девушка, ты давно бы нашёл наряд. Но Лия особенная. Она словно долина Розовых водопадов: чистая, светлая и светится внутренним огнём.
Я поразился, насколько точно описала мою невесту эта добрая женщина. Она немного помолчала, а затем продолжила:
– Этот наряд шила для меня мать, но мне не суждено было надеть его. Я побывала в пещере Чёрных Монахов. Не по своей воле, но это не имело никакого значения. Односельчане считали меня проклятой, и ни один парень не захотел взять меня в жены, хотя я была очень красивой.
Она подняла волосы, едва подёрнутые сединой, и я увидел безобразный рубец на её высоком челе.
– Я знаю, что кое-кому не понравится, что ты женишься на Лие. Бедная девушка! Все эти слухи про её родителей… Сплетницы шушукаются за её спиной, но она замечательная девушка! Тебе очень повезло.
Я кивнул.
– Скажи, а старый Ло одобряет ваш брак?
Я опять кивнул вместо ответа. Женщина улыбнулась:
– Старый Ло неисправимый чудак и сказочник. Знаешь, когда я была молоденькой девушкой, Ло казался мне древним стариком. Но вот я сама старуха, а он ни капли не изменился. Я многим обязана ему. Старик вылечил моё тело, укрепил душу. Я буду рада, если его внучке понравится это платье. Надеюсь, оно принесёт ей счастье.
Я был растроган:
– Как зовут тебя, добрая женщина?
– Зови меня Бит Хун.
Неожиданно дверь открылась, и в дом вбежала совсем юная девушка.
– У нас гости, бабушка? – весело спросила она, стараясь изобразить нечто, отдалённо напоминающее поклон.
Глаза Бит Хун засветились добрым огоньком:
– Это Сунн Джи, моя внучатая племянница. Она сирота. Но я благодарна добрым духам, что они послали мне её в утешенье старости.
– Но почему Вы не оставите это удивительное платье для внучки? – не унимался я.
– Лия – долина, тихая река, звёздное небо. Сунн Джи – бурный горный поток, буйный ветер, цунами. Её цвет – цвет океана. Не волнуйся, сынок, Сунн Джи получит своё платье. Но не раньше, чем какой-нибудь безумец захочет взять её в жены.
Девушка рассмеялась и поцеловала морщинистую руку старой женщины.