- Я советую тебе как твой адвокат…
- Вы не мой адвокат, и вас никто не звал. Мне ни к чему ни вы, ни ваш адвокат по уголовным делам. Это я их убил.
- В этом штате за убийство первой категории полагается…
- Вот и прекрасно…
- Электрический стул.
- Отлично.
- Майкл, тебя вот-вот начнут допрашивать, и прежде я хочу пригласить Бенни. Он мой друг, и я абсолютно уверен, что…
- Он мне не нужен. Не вызывайте, потому что мне он ни к чему.
- Припомни, что именно ты сказал полицейскому, который тебя арестовал.
- Не помню.
- Ты говорил, что кого-то убил?
- Да.
- Ты сказал именно так? Что убил Морин Парчейз, Эмили Парчейз и Еву Парчейз?
- Нет, не так.
- Что же ты сказал - можешь вспомнить?
- Сказал, что это сделал я.
- Что?
- Убил их.
- Это твои точные слова? Ты так и сказал: "Я это сделал, я их убил"?
- Какое это имеет значение? - вдруг закричал он и вскочил с места. - Это сделал я, я это сделал, ясно? Ну, чего вы еще хотите?!
- Хочу знать в точности, что ты сказал патрульному полицейскому.
- Он набрел на меня в лесу, вот. Я спал там.
- Где именно?
- На пляже Сабал. В сосновом бору, выходящем прямо на пляж. В северной части.
- Рядом с домом твоего отца?
- Да. Можно пройти до конца Джакаранда-Драйв, пересечь Уэст-Лейн - и вы очутитесь там. Когда меня разыскали, я спал как убитый.
- Он тебя разбудил?
- Да.
- И ты утверждаешь, что это было около десяти часов утра?
- Я уже говорил: у меня нет часов. Приблизительно около десяти.
- Ладно, разбудил. О чем он тебя спросил?
- Он спросил, что я здесь делаю. Я сказал: просто сплю.
- Что потом?
- Он спросил, есть ли у меня удостоверение личности. Я предъявил ему водительские права. Он взглянул на фотографию - когда я фотографировался, у меня была борода. По этому поводу он сделал замечание - не помню, что именно… Послушайте, какой в этом смысл, можете вы мне сказать? Ради Бога, давайте с этим покончим!
- С чем?! Майкл, пойми, тебе предъявят обвинение в убийстве!
- Не беспокойтесь, я в курсе дела.
- Расскажи мне подробнее о своей встрече с полицейским.
- Зачем?
- Мне надо знать, что именно ты рассказал ему. Я хочу понять, что именно навело его на мысль, будто ты убил Морин и…
- Навело на мысль? - воскликнул Майкл, закатил глаза и затряс головой. - Какая, к черту, мысль? Это факт! Я действительно их убил. Неужели не понятно. Я их убил, а теперь я хочу признаться и покончить со всем этим. Вот мое единственное желание. А вам зачем-то надо знать, что я рассказывал полицейскому! Да вот это самое, что я их убил. Я и вам это рассказываю. Что их убил я.
- Это твои точные слова?
- Никогда не стоит вилять, верно ведь? - проговорил Майкл и устало вздохнул. - Я показал ему права, так? Он обратил внимание на бороду, правильно? При этом он спросил, не бреюсь ли я, и я ответил утвердительно. Тогда он спросил, не зовут ли меня Майкл Парчейз, и я ответил: "Да, так меня и зовут". Он посмотрел на меня и спросил, не родственник ли я доктору Парчейзу, и я ответил: "Да, его сын". Тогда он спросил: "Майкл, а давно ли ты в этом лесу?" - "Не помню, - ответил я, - просто зашел сюда, наверное, заснул". Он спросил, когда я зашел в лес, а я ответил, что, наверное, прошлой ночью. Тогда он спросил: "Майкл, откуда у тебя эти кровавые пятна?" Я посмотрел на него, он… он смотрел мне прямо в глаза и снова спрашивал: "Откуда у тебя эти кровавые пятна, Майкл?!" И я просто кивнул и ответил: "Ладно, это сделал я".
- А потом?
- У него на поясе была переносная рация, по которой он вызвал напарника и сказал, что задержал убийцу.
- Он употребил именно этот термин?
- Какой термин? Убийца?
- Да.
- Не знаю. По-моему, "убийца" или "насильник", точно не скажу.
- Ладно, Майкл, теперь послушай меня. Если тебе не нужен адвокат, который будет более полезен, чем я, тогда прислушайся к моим словам и сделай так, как я прошу. Юренберг собирается допросить тебя относительно прошлой ночи. Я хочу, чтобы ты на эти вопросы не отвечал. Это в твоих интересах. Они уже ознакомили тебя с твоими правами, и я уверен, что они не забудут о них, перед тем как начать допрос, а потом еще раз скажут, что ты можешь молчать, это твое право. Не надо, чтобы по этому поводу распространялись всякие слухи. Ни единого слова. Ты меня понял?
- Понял, - ответил он, - но это все не то.
- Майкл…
- Мне надо все рассказать…
Джейми ждал меня у дверей. Я слово в слово передал ему все, что рассказал Майкл. Он кивнул головой и спросил у Юренберга, нельзя ли ему поговорить с Майклом. Юренберг разрешил. Как только дверь закрылась, я обратился к детективу:
- Мистер Юренберг, парень хочет сделать заявление вопреки моему совету. Я ничего не могу поделать, но на допросе я бы хотел присутствовать.
- Ничего не имею против, - отозвался Юренберг. - Пока с ним разговаривает его отец, я хотел бы кое-что обсудить с вами. Во-первых, я поговорил с некоторыми участниками той игры в покер прошлой ночью и выяснил, что доктор, когда уходил, был не в проигрыше, а, наоборот, выигрывал порядка шестидесяти - семидесяти долларов. При этом сказал партнерам, что устал, хочет добраться домой и отоспаться. Не очень-то похоже на человека, который после этого в течение полутора часов прохлаждался в баре. Я не знаю, куда он отправился после игры в покер, но знаю теперь, что он лгал, когда утверждал, будто был в проигрыше. Полагаю, про бар "Наизнанку" - тоже выдумки.
- Мне пока не удалось связаться с барменом, который дежурил прошлой ночью, - продолжал Юренберг, вздохнув, - но зато сегодня утром я поговорил с владельцами бара. Это славная супружеская пара, они сказали, что вчера в то время в баре находилось всего пять-шесть человек. Так вот, если я предъявлю фотографию доктора или даже просто обрисую его бармену или посетителям, кто-нибудь опознает его, если он там действительно был. А пока что мне просто интересно, зачем он солгал. Полагаю, вы его уже спрашивали, не имеет ли он отношения к убийствам?
- Да, спрашивал.
- И вероятно, он ответил вам то же самое, что и мне - что он не совершал этого?
- Именно.
- То же самое ответила и его жена - бывшая жена, я хочу сказать. Сегодня утром я был у нее, и она клянется, что всю ночь была дома. Плохо только, что никто из ее соседей не может сказать, была она дома или нет. Конечно, она может отбарабанить содержание всех телешоу, которые посмотрела, но ведь и любой смог бы, обратившись к "ТВ Гайд". Мистер Хоуп, я вам все это говорю, потому что не понимаю, что творится с парнем: зачем ему открыто говорить, что это его рук дело? Я сейчас буду его допрашивать. Кроме него, на подозрении у меня мужчина, который, возможно, лжет, отвечая на вопрос, где он действительно находился, когда совершались убийства, и женщина, которая утверждает, что была дома, хотя, возможно…
- Ты сукин сын! - Яростный голос принадлежал Джейми, он доносился из-за закрытой двери кабинета.
Юренберг тяжело шагнул по направлению к двери, и на его лице появилось тревожное выражение, как будто эмоциональный взрыв Джейми был дополнительной проблемой, с которой приходилось считаться. В тот момент, когда он хотел открыть дверь, Джейми завопил:
- Я убью тебя!
Юренберг тут же отреагировал на угрозу. Он готов был высадить дверь, как это делают полицейские в кино, когда врываются в квартиру подозреваемого. Ухватившись за ручку двери, он действительно использовал свое плечо, но только как дополнительное усилие, чтобы распахнуть дверь настежь, и метнулся туда, где Джейми боролся с Майклом.
Руки Джейми сжимали горло сына. Лицо того было пепельно-серого цвета, рот оскален, глаза - кровавые от ярости. Майкл извивался под отцом и топтал фотографии негритянки, сброшенные со стола капитана. Лицо у него побагровело, сам он задыхался под судорожно сжатыми пальцами отца. Юренберг вцепился левой рукой в плечо Джейми. Это было бы логично - развернуть человека левой рукой и нанести удар правой. Но вместо того чтобы ударить, Юренберг выбросил вперед правую руку и без видимого усилия оттолкнул Джейми к стене, а потом очень спокойно произнес:
- Давайте успокоимся, доктор.
- Я убью его, - задыхался Джейми.
- Никого вы не убьете, - возразил Юренберг.
- Убью подонка! - повторил Джейми.
Майкл тоже еще никак не мог восстановить дыхание.
- С вами все в порядке? - спросил Юренберг, и Майкл утвердительно кивнул. - Тогда я бы хотел прямо сейчас поговорить с вами, если разрешите.
- Да, - сказал Майкл, - хорошо.
- Ты - выродок, - снова задохнулся от гнева отец.
Глава 7
Комната для интервью, куда пригласил нас Юренберг, имела вид прямоугольника, размером пять на восемь футов. В ней находились маленький стол и три стула без подлокотников. На стене, лицом к которой сидел Майкл, висело зеркало. Я заподозрил, что это двустороннее зеркало, и спросил Юренберга, так ли это. Он с готовностью признал этот факт и тут же заверил меня, что там никто не фотографирует и не имеет права этого делать, пока Майклу не будет предъявлено официальное обвинение. Все это он сообщил, пока возился с магнитофоном, который перенес из комнаты для инструктажа сюда. Я понимал, что слово "интервью" - вежливая замена слова "допрос", но не стал этого обсуждать. Я полностью осознавал тот факт, что Майкл Парчейз был тверд в намерении сделать заявление полиции, и если сказать или сделать что-нибудь, что ему не понравится, он попросту попросит меня удалиться. Более того, я был полностью уверен в том, что Юренберг до сих пор не совершил ничего такого, что затронуло бы права Майкла, и что этого не будет и во время допроса, или интервью, как он предпочитает это называть. Я чувствовал, что не все в работе полиции ему нравится. Ему бы больше подошла роль антиквара в старинном городке Новой Англии или владельца питомника, продающего глоксинии и гиацинты в горшках. Хотя комната была с кондиционером, Юренберг взмок. Наконец он произнес несколько слов в микрофон, воспроизвел их и снова переключил на запись.
Он произнес следующее:
- Это запись вопросов, заданных Майклу Парчейзу, и его ответов на них, сделанная первого марта в… - тут он взглянул на часы, - …двенадцать двадцать семь в здании Службы общественной безопасности полицейского управления города Калуза, штат Флорида. Допрос мистера Парчейза вел детектив Джордж Юренберг из полицейского управления города Калуза. Присутствовали также мистер Мэттью Хоуп из юридической фирмы "Саммервилл и Хоуп", Карей-авеню, Калуза, адвокат мистера Парчейза.
Он заколебался, бросил взгляд на нас с Майклом, как бы желая удостовериться, что упомянул всех присутствующих, а затем проговорил:
- Я знаю, что вас уже информировали о ваших правах, мистер Парчейз, но для записи я хотел бы повторить еще раз. В соответствии с решением Верховного суда по делу "Миранда против штата Аризона" мы не имеем права вас допрашивать, если вы не предупреждены о своем праве на присутствие адвоката и привилегии не давать порочащих вас показаний. То есть вы имеете право не отвечать на вопросы. Понимаете?
- Да, - ответил Майкл.
Затем он прошел через обязательную процедуру предварительных вопросов и ответов, подтвердил, что Майкл осведомлен о своих правах и согласен, чтобы я присутствовал в качестве его адвоката, потом спросил у Майкла его полное имя, выудил информацию о том, что тот в настоящее время проживает на катере, который называется "Широкий рог" и стоит в Бухте Пирата, а девушка по имени Лиза Шеллман…
- По буквам, пожалуйста, - попросил Юренберг.
- Ш-Е-Л-Л-М-А-Н.
…живет вместе с ним в течение последних двух месяцев. Он спросил у Майкла, сколько тому лет, действительно ли доктор Джеймс Парчейз является его отцом, Морин - мачехой, а Эмили и Ева - его сводными сестрами, потом глубоко вздохнул и произнес:
- Расскажите мне, пожалуйста, как можно точнее, что произошло ночью двадцать девятого февраля, а именно - прошлой ночью, в воскресенье.
- С какого момента? - спросил Майкл.
- Находились ли вы в окрестностях Джакаранда-Драйв на пляже Сабал прошлой ночью?
- Я был там, сэр.
- Где именно на Джакаранда-Драйв?
- В доме моего отца.
- В доме доктора Джеймса Парчейза?
- Да, сэр, моего отца.
- С какой целью вы туда пришли?
- Повидаться с ним.
- Повидаться со своим отцом? Будьте добры, говорите громче. И в микрофон, пожалуйста.
- Да, сэр, извините.
- Зачем вы хотели повидаться со своим отцом?
- Мне нужны были деньги. Для ремонта катера.
- Что за ремонт?
- Из двигателя течет масло.
- И вы отправились обсудить это со своим отцом?
- Да, попросить у него денег для ремонта. Это обойдется в шестьсот долларов.
- Сойдя с катера, вы прямиком направились к его дому?
- Да, сэр.
- Вы ехали на машине от Бухты Пирата до Сабал?
- У меня нет машины. Подбросили какие-то люди, выходившие из ресторана, и высадили на углу Джакаранда-Драйв.
- В какое время?
- Время? Когда я добрался до места?
- Да.
- Думаю, примерно без четверти двенадцать. У меня нет часов.
- Вы направились вверх по Джакаранда-Драйв прямо к дому?
- Да, прямо.
- Когда вы там появились, было ли включено освещение?
- Да.
- Наружное? Внутреннее?
- И то и другое.
- Что вы сделали, когда подошли к дому?
- Позвонил.
- Дверь открыл ваш отец?
- Нет, Морин.
- Что она сказала?
- Казалось, она… она удивилась при виде меня. Время приближалось к полуночи и, наверное, делать визиты было уже поздно.
- Она не бросила никакой реплики насчет позднего времени?
- Нет-нет.
- Что же она сказала?
- Она просто… ну… сказала, что моего отца нет дома.
- Она не сказала, где он?
- Нет. Просто что его нет дома.
- Вам известно, где он был прошлой ночью, мистер Парчейз?
- Нет, сэр, я не знаю.
- Когда шли, вы знали, что заведомо не застанете его дома?
- Ну… нет. Я как раз рассчитывал, что он дома.
- Разве вы не знали, что по воскресным вечерам он допоздна играет в покер?
- Нет. Я думал, он дома. Я специально туда отправился, чтобы повидаться с ним.
- Но сейчас, когда я вам об этом сказал, вы не припоминаете, что у вашего отца вошло в привычку играть в покер каждое второе воскресенье?
- Да, теперь я вспомнил.
Я хотел тут же остановить допрос, но заколебался. Юренберг не пытался ставить Майклу ловушки, этого не было, и ответы ему не подсказывал. Ему нужны были факты, и он профессионально выполнял свою работу. Но он знал, что как только закончится эта малоприятная беседа, полиция должна будет предъявить Майклу обвинение, и тяжесть обвинения зависит от того, что Майкл будет говорить дальше. Я не заглядывал в уголовный кодекс штата с тех пор, как готовился к выпускным экзаменам во Флориде, но мне было хорошо известно, что для того, чтобы обвинить Майкла в убийстве первой категории, необходимы веские основания предполагать "заранее обдуманное намерение". Юренберг пытался выяснить, отправился ли Майкл в дом отца с определенной целью - убить Морин и двух девочек - или же нет. А Майкл только что признал, что теперь вспомнил, что его отец играет в покер допоздна каждое второе воскресенье. Я знал, какой следующий вопрос задаст Юренберг, и мне хотелось вмешаться, прежде чем это произойдет. Но я опасался, что тогда Майкл потребует, чтобы меня немедленно удалили из комнаты. Я очутился в щекотливом положении. Пришлось ждать в надежде на то, что Юренберг возможный вопрос не задаст. Но он его задал.
- Мистер Парчейз, знали ли вы заведомо, что вашего отца не будет дома прошлой ночью, когда вы отправились…
- Майкл, - обратился я к нему, - как твой адвокат, я полагаю, что тебе надо прекратить отвечать на вопросы. Мистер Юренберг, я думаю, вы можете понять ситуацию…
- Я хочу отвечать на вопросы, - уперся Майкл.
- Тебя предупредили, что все, что ты здесь скажешь, может быть использовано против тебя. Задача адвоката…
- Это мое желание, - заявил Майкл, а потом ответил в таком духе, что вопрос о преднамеренности остался открытым. - Я действительно не знал, где он, - сказал он. - Не знал, застану его дома или нет. Это правда.
- Но когда вы прибыли на место…
- Его там не оказалось…
- Было без четверти двенадцать?
- Около того.
- А точнее?
Юренберг снова охотился за фактами. В случаях убийства вскрытие производилось в обязательном порядке, уж это-то мне было известно. Если результаты вскрытия еще не были известны, то вскорости Юренберг обязательно узнает у коронера приблизительное время смерти. Если, например, коронер сообщит, что Морин с девочками была убита где-то между одиннадцатью и двенадцатью ночи, а Майкл только что подтвердил, что прибыл на место в…
- Должно быть, было примерно без четверти двенадцать, может, немного позже, - сказал Майкл. - Я уже говорил, у меня нет часов.
- Итак, без четверти двенадцать вы нажали кнопку дверного звонка…
- Да.
- И на звонок вышла ваша мачеха.
- Да, сэр, вышла Морин.
- Что на ней было надето?
- Ночная рубашка.
- Только ночная рубашка?
- Да… розовая ночная рубашка.
- Она открыла дверь, будучи одета только в ночную рубашку?
- Да.
- Ночная рубашка длинная или короткая?
- Длинная.
- У нее имелись рукава?
- Нет, без рукавов.
- Можете рассказать мне что-нибудь еще по поводу ночной рубашки?
- Мне кажется… да, там было что-то вроде маленькой вышитой розочки… там, где… где вырез на рубашке.
- Вы указываете место… посередине груди?
- Да.
- Где находятся женские груди, между ними?
- Да.
- И вы утверждаете, что там была… розочка, так вы ее назвали?
- Я не знаю, как это называется. Похоже на… материя собрана в складки, и это выглядит как цветок.
- Вы имеете в виду розетку?
- Да, правильно, розетка.
- Какого цвета была розетка?
- Розового, как и рубашка.