Короткие рубленые фразы, скупые описания, максимально нагруженный драматургией текст. Уже на нескольких первых страницах столько сюжетных поворотов, что их вполне хватило бы на роман тетушки Агаты. Только у нее все выяснилось бы в конце. Гриппандо, как и его литературных учителей, интересует не процесс вождения читателя за нос со всеми его ловушками, ложными подсказками, умолчаниями, а психология героев и социология общества. Конечно, здесь не обошлось без отца жанра "правового детектива" Эрла Стенли Гарднера с его знаменитыми, растянутыми на весь роман, судебными поединками и неизменным победителем в них адвокатом Перри Мейсоном. Впрочем, удивляться тут нечему - Джеймс Гриппандо двенадцать лет работал адвокатом в судах первой инстанции.
Содержание:
-
Глава первая 1
-
Глава вторая 2
-
Глава третья 3
-
Глава четвертая 4
-
Глава пятая 5
-
Глава шестая 6
-
Глава седьмая 7
-
Глава восьмая 8
-
Глава девятая 9
-
Глава десятая 11
-
Глава одиннадцатая 11
-
Глава двенадцатая 13
-
Глава тринадцатая 14
-
Глава четырнадцатая 15
-
Глава пятнадцатая 16
-
Глава шестнадцатая 17
-
Глава семнадцатая 18
-
Глава восемнадцатая 20
-
Глава девятнадцатая 20
-
Глава двадцатая 21
-
Глава двадцать первая 23
-
Глава двадцать вторая 24
-
Глава двадцать третья 26
-
Глава двадцать четвертая 27
-
Глава двадцать пятая 29
-
Глава двадцать шестая 30
-
Глава двадцать седьмая 32
-
Глава двадцать восьмая 33
-
Глава двадцать девятая 34
-
Глава тридцатая 36
-
Глава тридцать первая 38
-
Глава тридцать вторая 39
-
Глава тридцать третья 40
-
Глава тридцать четвертая 41
-
Глава тридцать пятая 43
-
Глава тридцать шестая 44
-
Глава тридцать седьмая 45
-
Глава тридцать восьмая 46
-
Глава тридцать девятая 48
-
Глава сороковая 49
-
Глава сорок первая 50
-
Глава сорок вторая 50
-
Глава сорок третья 52
-
Глава сорок четвертая 52
-
Глава сорок пятая 54
-
Глава сорок шестая 56
-
Глава сорок седьмая 56
-
Глава сорок восьмая 58
-
Глава сорок девятая 59
-
Глава пятидесятая 60
-
Глава пятьдесят первая 62
-
Глава пятьдесят вторая 63
-
Глава пятьдесят третья 63
-
Глава пятьдесят четвертая 65
-
Глава пятьдесят пятая 66
-
Глава пятьдесят шестая 67
-
Эпилог 68
-
Выражение признательности и благодарности 69
-
Примечания 69
Джеймс Гриппандо
Не вижу зла
Глава первая
- Моего мужа убили, - произнесла Линдси Харт безжизненным голосом скорбящей молодой вдовы. Похоже, она все еще не могла поверить в то, что с ее губ сорвались такие слова, как и в то, что этот кошмар произошел на самом деле. - Убили выстрелом в голову.
- Мне очень жаль. - Джеку хотелось добавить еще что-нибудь, но ему уже приходилось бывать в такой ситуации, и он знал, что больше сказать, в общем-то, нечего. Что на все воля Божья? Что время лечит? Вряд ли эти слова помогут ей, и уж конечно, не прозвучавшие из его уст. Люди иногда обращаются к незнакомцам за утешением подобного рода, но, когда в роли незнакомца выступает адвокат уголовного права, взимающий со своих клиентов почасовую плату, такое случается редко.
Джек Суайтек был одним из лучших защитников, которых могла предложить адвокатура Майами. В течение четырех лет он защищал заключенных, приговоренных к смертной казни, потом сменил амплуа и стал федеральным обвинителем. В настоящее время он уже третий год занимался частной практикой, постепенно зарабатывая себе имя, хотя ему еще не посчастливилось получить одно из тех высокооплачиваемых, привлекающих внимание дел в суде присяжных, которые вывели на звездную орбиту многих значительно менее опытных и достойных адвокатов. Но для человека, который сумел опровергнуть обвинение в убийстве, пережил развод с психопаткой, а однажды обнаружил в собственной ванной обнаженное мертвое тело своей бывшей подружки, дела его шли совсем неплохо.
- Полиция знает, кто это сделал? - спросил Джек.
- Они думают, что знают.
- И кто же?
- Я.
Вопрос, который должен был естественно последовать за подобным заявлением, застрял у Джека в горле, но, прежде чем он сумел сообразить, как бы поделикатнее коснуться этой темы, Линдси сказала:
- Я не делала этого.
- Есть свидетели, которые утверждают обратное?
- Нет, насколько мне известно. Этого следовало ожидать, ведь я невиновна.
- Орудие убийства нашли?
- Да. Оно лежало на полу спальни. Оскара застрелили из его собственного табельного пистолета.
- Где это произошло?
- В нашей спальне. Пока он спал.
- Вы были дома?
- Нет.
- Тогда откуда вы знаете, что он спал?
Она поколебалась, словно не зная, что ответить.
- Следователи сказали мне, что он лежал в постели и что они не обнаружили никаких следов борьбы, так что вполне логично предположить, будто его либо застали врасплох, либо он спал.
Джек сделал паузу, не столько для того чтобы собраться с мыслями, сколько для того, чтобы решить, какое впечатление на него производит Линдси Харт. На ней был строгий деловой костюм темно-серого цвета, который выглядел несколько более консервативным, чем традиционное черное траурное одеяние, хотя она осмелилась слегка оживить свой наряд шелковой блузкой и шарфиком. Она была очень мила - и наверняка обычно выглядела еще более привлекательной, чем в данный момент, поскольку, как подозревал Джек, от горя она потеряла несколько килограммов и не уделяла достаточно внимания своему внешнему виду.
Он сказал:
- Я знаю, что вам сейчас нелегко. Но неужели никому не пришла в голову мысль, что ваш супруг сам выстрелил в себя?
- Оскар не совершал самоубийства. Он слишком любил жизнь, и ему было ради чего жить.
- Как и большинству людей, которые лишают себя жизни. Они просто теряют перспективу.
- Когда обнаружили его пистолет, он стоял на предохранителе. Вряд ли Оскар сначала выстрелил себе в голову, а потом поставил оружие на предохранитель.
- На это мне нечего возразить. Хотя мне представляется любопытным, что кто-то застрелил вашего супруга, а потом позаботился о том, чтобы поставить пистолет на предохранитель.
- В смерти моего мужа вообще много любопытного. Вот почему мне нужны вы.
- Справедливое замечание. Давайте вернемся к тому, что вы делали в день его смерти. В котором часу вы покинули дом?
- В пять тридцать, как всегда. Я работаю в больнице. Моя смена начинается в шесть.
- Полагаю, вам нелегко убедить полицию в том, что ваш муж был еще жив, когда вы уходили.
- Судебно-медицинский эксперт считает, что смерть наступила где-то около пяти часов.
- Вы видели акт вскрытия?
- Да, совсем недавно.
- Сколько времени прошло после смерти вашего мужа?
- Вчера исполнилось десять недель.
- Вы разговаривали с полицейскими?
- Естественно. Я старалась сделать все возможное, чтобы помочь им найти убийцу. До тех пор, пока мне не стало ясно, что они подозревают меня. Вот тогда я и решила, что мне нужен адвокат.
Джек почесал в затылке.
- Пока что мне в голову не приходит ничего заслуживающего внимания, хотя обычно, когда речь идет об убийстве, я превращаюсь в этакого охотника за сенсациями, - сообщил он. - Вы разговаривали с сотрудниками отдела по расследованию убийств города Майами или Майами-Дейд?
- Ни то ни другое. Это были агенты СКР ВМФ, службы криминальных расследований Военно-Морского флота. Все случилось на территории военно-морской базы.
- Какой именно?
- Гуантанамо.
- Вы имеете в виду Гуантанамо на Кубе?
- Да. Мой муж был кадровым военным. Мы живем там почти шесть лет. Или, по крайней мере, жили до того, как он погиб.
- Я и не подозревал, что там живут семьями. Всегда считал, что на Кубе у нас только солдаты, которые приглядывают за Кастро.
- О нет, что вы. Это огромная община, насчитывающая тысячи человек, которые там живут и работают. У нас есть школы, собственная газета, даже ресторан "Макдональдс".
Джек поразмыслил над услышанным, потом заметил:
- Должен заявить вам со всей откровенностью: у меня нет совершенно никакого опыта в делах, связанных с военными.
- Это не только сугубо военное дело. Я, например, штатский человек, поэтому меня могут судить только как штатского человека, хотя мой муж был флотским офицером.
- Понимаю. Но преступление было совершено на территории военно-морской базы, и вы уже общались по поводу расследования с агентами СКР ВМФ. Кто бы ни представлял ваши интересы, он должен быть своим человеком в коридорах флотского бюрократизма.
- Вы им станете. - С этими словами она достала из своей сумки папку-скоросшиватель и положила ее на стол перед Джеком. - Вот отчет СКР ВМФ о следствии по делу. Я получила его всего два дня назад. Взгляните сами. Думаю, вы согласитесь, что он не выдерживает никакой критики.
Джек не притронулся к отчету, и тот остался лежать на столе.
- Я не пытаюсь отделаться от работы, но в этом городе я знаю нескольких адвокатов - бывших военных.
- Никто другой мне не нужен. Я хочу нанять адвоката, который, не жалея сил, настойчивее, чем кто-либо другой, боролся бы за то, чтобы доказать мою невиновность. И этот человек - вы.
- Благодарю вас. Приятно сознавать, что моя репутация известна даже на Кубе.
- Ваша репутация здесь ни при чем. Вопрос в том, кто вы такой на самом деле.
- Это похоже на комплимент, но я не уверен, что понимаю, о чем речь.
- Мистер Суайтек, каждая минута, которую следователи уделяют моей персоне, это потраченная впустую минута. Если кто-нибудь не откроет им глаза, то убийца моего мужа останется безнаказанным. Это будет ужасной трагедией.
- Не могу с вами не согласиться.
- Да, вы правы. Поверьте мне. Это не просто еще один пример того, как власти преследуют невиновного. Если они не схватят человека, который убил моего мужа, это станет трагедией - для вас.
- Я знаю вашего супруга?
- Нет. Но от этого дело не становится менее личным. Мой муж… - Она глубоко вздохнула, и голос ее дрогнул. Затем сделала еще одну попытку. - Мой муж был отцом вашего ребенка.
Джек нахмурился, смущенный и растерянный.
- Повторите, пожалуйста.
- Мне кажется, вы понимаете, о чем я говорю.
Джек быстро перебрал в уме все возможности и пришел к выводу, что этому могло быть только одно объяснение.
- У вас приемный сын?
Она кивнула, и выражение ее лица было очень серьезным.
- И вы хотите сказать, что я - биологический отец?
- Матерью была женщина по имени Джесси Меррилл.
Джесси, последняя по счету женщина, с которой он встречался до того, как без памяти влюбился в другую и женился на ней - и развелся впоследствии. Только на пятый и последний год своей супружеской жизни с Синди Пейдж Джек узнал, что Джесси была беременна, когда они расстались, и что она отдала их ребенка на усыновление.
- Я не знаю, что сказать. Не стану отрицать того, что у Джесси родился ребенок и что она утверждала, будто я - его отец. Я просто никогда не вникал в подробности. Мне казалось, что не стоит вмешиваться в жизнь семьи, которая усыновила мальчика.
- Это было очень разумно с вашей стороны, - заметила она дрогнувшим от сдерживаемого волнения голосом. - Но мой муж и я сознавали, что когда-нибудь нашему сыну, возможно, захочется встретиться со своими биологическими родителями. И мы занялись их поисками несколько лет назад.
- Вы совершенно уверены в этом?
- Я могла бы показать вам нашу переписку, но, как мне представляется, в этом нет необходимости. - Она в очередной раз запустила руку в сумочку и извлекла оттуда моментальный снимок.
- Это Брайан, - сказала она.
Медленно тянулись секунды, и фотография, казалось, повисла в воздухе между ними. Наконец Джек протянул руку через стол и взял ее за уголок, как будто боялся, что прошлое обожжет его, если он ухватится за нее покрепче. Его взгляд остановился на улыбающемся лице десятилетнего мальчугана. Он никогда не видел ребенка раньше, но сразу же узнал эти темные глаза и нос римлянина.
- Я - его отец, - сдержанно и сухо произнес он, как если бы эти слова вырвались у него против его желания.
- Нет, - ответила она, и тон ее голоса был ласковым, но твердым. - Его отец мертв. И, если вы не поможете мне найти человека, который убил его, мать Брайана может оказаться за решеткой до конца своих дней.
Глаза их встретились, и Джек обнаружил, что пытается найти слова, наиболее уместные для подобной ситуации, к которой адвокат по уголовным делам никак не мог оказаться подготовлен.
- Наверное, вы правы, - негромко произнес он. - Это и вправду личное дело.
Глава вторая
Джек никогда не считал себя пьяницей, но после столь неожиданной и ошеломляющей встречи с приемной матерью своего биологического отпрыска - в тот момент слово "сын" показалось ему чересчур личным - он понял, что ему нужно выпить. Его приятелю Тео Найту принадлежал бар под названием "Живчик" неподалеку от въезда во Флорида-Киз, что, в общем-то, было достаточно далеко, чтобы ехать туда за стаканом утешения, но Тео всегда умудрялся сделать так, что о путешествии жалеть не приходилось.
- Бурбон, - сказал Джек бармену. Разумеется, он отдавал себе отчет в том, что искушает судьбу, заказывая не лучший сорт, но даже просто войти в такое место, как "Живчик", было уже опасно, так что какого черта?
"Живчик" представлял собой старую бензозаправочную станцию, переделанную в бар, причем "баром" назвать это место можно было с большой натяжкой. Когда вы попадали туда, у вас складывалось впечатление, будто парни в замасленных комбинезонах на смотровой яме никуда не делись, а просто перебрались к стойке бара, искренне удивляясь, откуда взялись тут кошмарный оркестр и пьяные байкеры. Но эта забегаловка была курочкой, несущей золотые яйца, и в баре зачастую яблоку негде было упасть, особенно когда Тео брал в руки саксофон и играл до самого утра. Он вполне мог позволить себе сделать в помещении хотя бы косметический ремонт, но, совершенно очевидно, оно нравилось ему и в таком виде. Джек подозревал, что всему виной было самолюбие, что Тео ухмылялся про себя каждый раз, когда какой-нибудь лощеный красавчик вместе с подружкой, щеголяющей в нарядах от Гуччи, навещали его притон, куда в другие дни их было не затащить и на аркане, и все ради того, чтобы послушать Тео и его джаз-банд, которые играли не хуже музыкантов Гарлема.
Вечер только начался, и оркестранты еще не собрались. Тео сидел на сцене в гордом одиночестве. Он не часто развлекался пением или игрой на пианино, разве что в кругу ближайших друзей. Джек наблюдал за ним, сидя у стойки бара, потягивая обжигающий горло бурбон и слушая, как Тео заливается соловьем, перекладывая сатирические стихи собственного сочинения на популярные мелодии. Сегодняшней его жертвой стала Бонни Райт с ее мегахитом 1991 года "Я не могу заставить тебя полюбить меня". Это была навевающая тоску песенка о том, как некая женщина в последний раз ложится в постель со своим жестокосердным дружком, уже зная, что он ее бросит. Тео с присущим ему юмором отредактировал текст, и в его исполнении песня превратилась в эстрадный номер под названием "Песня самоубийцы":
Вскрой мне вены на руках.
Выброси из окна.
Всади пулю мне в голову,
Потому что ты не можешь заставить меня
Продолжать жить дальше,
Если мне этого не хочется…
Аудитория ревела от восторга. Тео пользовался заслуженной популярностью, во всяком случае, среди любителей заложить за воротник.
- Привет, Джеки! - Тео наконец заметил его и, понравилось это Джеку или нет, громогласно объявил всем собравшимся о его появлении. Потом спустился с маленькой эстрады и присоединился к своему другу у стойки бара.
- Забавный номер, - заметил Джек.
- Ты находишь самоубийство забавным?
- Этого я не говорил.
- Ответ неверен. Забавно все, Джек. Боюсь, пока ты не поймешь этого, мне придется продолжать брать с тебя двойную плату за это дрянное виски.
Тео сделал знак бармену, который мгновенно подал им новые порции: еще один бурбон для Джека, газированную воду для Тео.
- Собираюсь поиграть нынче вечером, - пояснил Тео, как будто извиняясь за свой безалкогольный напиток.
- Именно поэтому я и приехал сюда.
- Лжец. Мы знакомы десять лет, и ты по-прежнему думаешь, что я не изучил тебя? Джек Суайтек не станет ни с того ни с сего пить неразбавленный бурбон, если только его не бросила женщина, или не признали виновным, или и то и другое вместе.
Джек криво усмехнулся, осознание того, что он настолько предсказуем, не доставило ему удовольствия.
Внезапно Тео уставился куда-то мимо него, и, проследив за его взглядом, Джек увидел бас-гитариста, готовящегося к вечернему выступлению. Зрители начали придвигаться поближе к сцене, занимая хорошие столики, и Джек понял, что ему недолго осталось находиться в обществе друга. Но и в этом не было ничего нового.
- Итак, что стряслось на сей раз? - поинтересовался Тео.
- Только для тебя в двух словах: Джесси Меррилл.
- Ага! Тебе не кажется, что есть нечто сверхъестественное в том, что я слышу это имя сразу же после того, как спел "Песенку самоубийцы"?
- Она вернулась.