- На твоей Ларисе висят три убийства, два ограбления, кража со взломом и международная торговля наркотиками. Короче, ее разыскивает Интерпол и ты должна помочь нам взять ее живой! Согласна?
Девушка резко отстранилась и посмотрела на Селиванова как на психа.
- Трепач! - произнесла она презрительно и, подняв журнал, отгородилась им как ширмой. - Лариса на своем рабочем месте, - спустя секунду раздалось ее ворчание. - Ее кресло второе от стены.
Женя щелкнул каблуками.
- От лица службы, - произнес он напыщенно, - объявляю вам благодарность за непосредственное участие и оказание помощи в поимке особо опасного преступника!
- Ненормальный! - прозвучал из-за журнала ответ.
Селиванов хохотнул и направился к стеклянной двери в дамский салон.
В отличие от мужского, здесь было многолюдно. Все четыре кресла, что стояли перед зеркалами, были заняты, кроме того, еще две женщины сидели в стороне с надетыми на голову фенами. Входить Женя не стал. Это была сугубо женская территория, клиентки были не в самом своем привлекательном виде, поэтому смущать их лишний раз не имело смысла.
Селиванов негромко побарабанил пальцами в стекло двери, чтобы привлечь внимание крайнего мастера, обслуживающего даму с обесцвеченными волосами. Женщина была похожа на черно-белый негатив, и случайная встреча с ней для слабонервного могла закончиться шоком. Знаками Женя объяснил мастеру кто ему нужен. Лариса (очевидно, это была именно она), светленькая молодая женщина со стрижкой "каре", была крайне удивлена визиту парня, отчаянно сигналившего ей из-за двери. Однако она продолжала накручивать волосы клиентки на длинные тонкие бигуди, и только лишь закрепив последний, вышла в холл.
- Я вас слушаю! - У женщины был утолщенный, чуть вздернутый нос, тонкие губы и на удивление синие глаза.
- Вы Лариса? - спросил Селиванов.
- Да.
- Я из уголовного розыска.
- Вы из милиции? - почему-то оживилась Лариса. - Тогда все ясно…
- Что вам ясно? - не понял Женя.
- Мы все в салоне видели, с каким шиком вы подкатили, - с серьезным видом призналась женщина, - и недоумевали, почему такой "крутой" мужчина, как вы, по виду бизнесмен или фирмач, может позволить себе иметь личного шофера, но не может купить приличную тачку. А для обычного мента сойдет и такая.
- Хи-хи, - это в углу прыснула со смеху администраторша.
- Гм-гм… - произнес Селиванов. - Звучит, конечно, издевательски, но что же вы хотите, чтобы я на новенькой личной "Тойоте" разъезжал по служебным делам, да еще по таким захолустным парикмахерским, где ни один мужчина стричься не желает? - Смех в углу вроде бы прекратился. - Ладно, - изрек Женя с достоинством, - Лариса… Как вас по отчеству?..
- Андреевна… - насмешливо произнесла парикмахерша. - Лариса Андреевна Колязина. А в чем, собственно говоря, дело? - У женщины была неприятная манера подергивать ноздрями, будто она втягивает носом воздух, отчего создавалось впечатление, что она принюхивается к чему-то или обнюхивает кого-то.
- У меня к вам несколько вопросов относительно Людмилы Дмитриевны Ларионовой. Это одна из ваших постоянных клиенток. Вы ее помните?
Собираясь покопаться в памяти, Колязина нахмурила было лоб, но тут же морщины на ее челе разгладились.
- Это Люда что ли?.. Невысокая такая, пучеглазая блондинка из ювелирного магазина?
- Вот-вот, она самая.
Парикмахерша дернула ноздрями.
- Отлично помню. Я и не знала, что у нее такая красивая фамилия. И почему же она вас так интересует?
Чтобы избежать лишних вопросов, а потом пересудов и сплетен, Селиванов решил приоткрыть карты.
- В магазине "Бриллиант", где работает Ларионова, произошло ограбление, - будничным, без претензий на сенсацию тоном сообщил он. - Поднимать вокруг этого ажиотаж не стоит. Сами понимаете, Лариса Андреевна, каждый дорожит своей репутацией. Украли-то мелочь, но мы обязаны проверить всех работников магазина. Итак, когда вы виделись с Ларионовой в последний раз?
Оказывается, у парикмахерши была привычка поддергивать не только ноздрями, но и ртом.
- Позвольте, - сделала она движение губами, как лошадь, закусывающая удила. - Да только вчера она была у меня.
- В котором часу? - Женя уже не сомневался, что парикмахерша полностью подтвердит алиби Ларионовой.
- Вечером. Вчера я работала во вторую смену и назначила ей на двадцать часов. Люда пришла минут на пятнадцать раньше. Ей на свадьбу нужно было.
- Сколько времени она у вас пробыла?
- Считайте. Я сделала ей "химию", потом укладку… Часа полтора, наверное.
- Она не была чем-нибудь озабочена, взволнована?
- Да нет как будто. Вела себя как обычно.
Селиванов секунду подумал, прежде чем задал следующий вопрос:
- Какой человек Ларионова?
Парикмахерша понюхала воздух, покусала удила.
- Да как вам сказать… Я Люду хорошо не знаю. Иногда заходит в парикмахерскую. Иной раз столкнемся на улице, перекинемся двумя-тремя словами… Обычная женщина, беспардонная немного. Во все вмешивается, всех перебивает. Любит прихвастнуть. Все у нее схвачено, везде друзья, везде знакомые… Может быть, это действительно так. Очень общительна. Ну, что еще?.. Мне кажется, по натуре своей она авантюристка.
- Что вы под этим подразумеваете? - тут же вскинулся Женя.
- Я считаю, она такой человек, который в любой момент готов изменить свою судьбу. Как бы вам объяснить… Например, с легкостью может продать свою квартиру и уехать в другой город. Или бросить работу и заняться бизнесом или… ну, я не знаю, купить столовую, стать фермером…
- Или, - подхватил Селиванов, - сговориться с любовником и "грабануть" ювелирный магазин…
Парикмахерша вздрогнула так, будто ей сильно натянули поводья.
- Я этого не говорила! - сказала она быстро и заторопилась: - Ладно, товарищ милиционер, мне пора. Да и вас личный шофер заждался. До свидания… А Люда, к вашему сведению, неплохая женщина. - С этими словами Лариса юркнула в салон, хлопнув перед носом Селиванова дверью.
Администраторша снова хихикнула и показала Жене язык.
- Хорошо! - неожиданно сказал Селиванов. - Я постригусь в твоей чертовой парикмахерской, но при условии, что ты мне сама помоешь голову.
Девушка с готовностью выскочила из-за стойки и развела руки так, как это делает акробатка после удачного трюка.
- Да тебя, мой зайка, я готова всего искупать. Пойдем!..
У администраторши, между прочим, оказалась превосходная фигура. Волнующе покачивая бедрами, она пошла впереди Жени в мужской салон.
Глава четвертая
Охранник Бекбулатов Рамиль - его фамилию и адрес Селиванов узнал у работников "Бриллианта" - жил в черте города на одной из тихих улочек частного сектора. Дом, у которого остановился Алик, был одноэтажным, массивным и не производил впечатления обители, чей хозяин заботится о ее внешнем облике. Печать запустения лежала на всем и во дворе, куда, минуя покосившуюся калитку, вошел Селиванов. Подсобные постройки и крыльцо дома требовали срочного капитального ремонта, а фруктовые деревья - садовых ножниц. Виноградник выродился. С чахлых лоз кое-где свисали засохшие прошлогодние гроздья. Не мешало бы и по двору хотя бы раз в год пройтись метлой.
На зов Жени из кухни, стоявшей отдельно от дома, вышел невысокий упитанный мужчина под пятьдесят лет, в шароварах и рубашке навыпуск. У него был маленький, как у младенца, рот, маленькие карие глаза, обвислые щеки и нос, похожий на большую пробку от бутылки шампанского. Очевидно, мужчина только что поел и сейчас вытирал ладонью жирный рот.
- Вы ко мне? - спросил он.
- Мне нужен Бекбулатов Рамиль, - объявил Женя.
- Это я, - хозяин по-барски протянул пухлую мягкую руку. - Здравствуйте!
- Я из уголовного розыска, - представился Женя. - Лейтенант Селиванов.
Щеки Бекбулатова обвисли еще больше.
- Я вас слушаю, товарищ лейтенант, - степенно сказал он и сделал широкий плавный жест, приглашая к столу, что стоял под навесом. - Садитесь, рассказывайте.
Женя пристроился на стуле, положил на стол папку и без обиняков заявил:
- У вас, Рамиль Рафикович, на работе большие неприятности!
В маленьких хитрых глазках хозяина появилось настороженное выражение.
- Что такое?
- Магазин, в котором вы работаете, ограблен, а ваш сменщик убит.
Выпятив губы, Бекбулатов на несколько секунд застыл, старательно изображая потрясенного известием человека.
- Да-а… - наконец протянул он, и грузно опустился на стул. - Новость не из приятных. Как это случилось?
- Ударили чем-то тяжелым по затылку, а потом ножом в спину.
Рамиль покачал головой.
- Бедный Володя. Бедная семья его, - излишне трагичным голосом изрек он. - Черт с ним с магазином! За что мужика угробили?
- Очевидно, свидетелей не захотели оставлять.
- Да-да, - посетовал Рамиль и неожиданно зычно крикнул: - Фарида!
На зов из дома вышла суетливая грузная женщина в выгоревшем цветастом сарафане. У нее было смуглое некрасивое лицо, кудрявые волосы и полные отекшие ноги с синими узловатыми венами. Увидев гостя, она приветливо закивала:
- Здравствуйте, здравствуйте!
- Жена моя, - представил Бекбулатов, и уже своей второй половине тоном, каким зажравшийся клиент разговаривает с официантом, приказал: - Чайник чаю, сигареты и спички!
- Сейчас, хозяин, сейчас, - чуть ли не кланяясь, сказала женщина и шмыгнула в дом.
Селиванов молчал, давая Рамилю возможность переварить услышанную новость. Тот продолжал сокрушаться:
- Беда, беда… Ах, ах… - Глазки хозяина вдруг округлились. - На месте Володьки ведь я мог оказаться! Счастье, что вчера не моя смена была!..
- Воля случая, - философски заметил Селиванов.
- Повезло, повезло, - не слушая лейтенанта, говорил Рамиль. - Не то лежать бы мне сейчас на месте Володьки в морге…
Бекбулатов вдруг заглох, так как в дверях возникла Фарида и засеменила к столу. Очевидно, хозяин не хотел распространяться в присутствии своей второй половины о случившемся на работе несчастье.
Фарида поставила перед мужем чайник, две пиалы; подала сигареты и спички, которые достала из кармана.
Женя дождался, когда женщина удалится, и произнес:
- Рамиль Рафикович, лучше вас, наверное, никто не знает систему сигнализации в "Бриллианте". Каким образом можно проникнуть в магазин, чтобы она не сработала?
В этот момент Рамиль, по-видимому, осознал всю значимость своей персоны. Он неторопливо налил в пиалу чаю, подал гостю, потом плеснул себе. Прихлебывая, глубокомысленно изрек:
- Через двери, наверное…
- Я понимаю, что преступник не в окно влетел.
Выпятив губы, Бекбулатов всосал в себя очередную порцию напитка.
- Ну, тогда не знаю…
- А выйти?
Хозяин тупо уставился на собеседника.
- А что, разве сигнализация не сработала и в тот момент, когда убийца выходил из магазина?
К чаю Селиванов не притронулся.
- Вы схватываете все на лету, - похвалил он. - Представьте себе, нет.
- Чертовщина какая-то! - недоумевал хозяин.
Очевидно, у Рамиля слабо работала та часть мозга, которая отвечает за сообразительность. Заставить функционировать ее не имело смысла, и Женя перешел к другой теме:
- Не было ли у вашего сменщика друга или знакомой, кого он мог впустить в магазин? Причем этот человек должен хорошо разбираться в ювелирном деле?
Рамиль поставил на стол пиалу, сунул в рот сигарету. Как-то по-женски, от себя, чиркнул о коробок спичкой, прикурил.
- Нет, не думаю. Володя проверенный человек… Как и я, - добавил он хвастливо. - Ювелирный магазин не скобяная лавка. Кого попало на работу не берут… Нет-нет, не мог он постороннего человека в магазин впустить. Ночью даже близкие знакомые в ювелирный магазин с добрыми намерениями не ходят. Ищите преступника среди работников "Бриллианта"!
В маленьких глазках хозяина промелькнула злоба. Ох, не нравился Селиванову этот человек.
- Видите ли, - с притворным сожалением произнес он. - Весь персонал "Бриллианта" вчера вечером гулял на свадьбе…
На этот раз Рамиль быстро сообразил, что кроется за недосказанностью фразы.
- Ах, вон оно что! - исподлобья взглянул он на собеседника. - У них, значит, алиби? Вы на меня хотите спихнуть это дело?
- Я ничего на вас спихивать не собираюсь, - холодно возразил Женя. - Но было бы неплохо, если б вы рассказали, как провели вчера вечер.
Бекбулатов надулся. Он долго теребил кончик носа - пробки от шампанского, - будто проверял, надежно ли он крепится к лицу.
- С какого времени вас интересует? - наконец спросил он тоном, каким делают одолжение.
- Скажем, часов с семи.
- Дома я был, - хмурой тучей начал Рамиль. - В огороде возился. Часов в восемь вечера ужинал. Потом сосед пришел, я с ним в нарды до двадцати трех тридцати кидал. А затем в аэропорт ездил, приятеля встречал. На своей машине. - Бекбулатов кивнул на гараж, сквозь открытую дверь которого была видна старенькая "Нива". - Он из командировки в Америку возвращался. Рейс номер пятьсот сорок четыре из Лос-Анджелеса. Со мной его жена ездила. Вернулся домой в час ночи и сразу лег спать.
Селиванов достал из кармана блокнот и карандаш.
- Фамилия и адрес соседа?
Рот Рамиля скривился в глупой ухмылке.
- Проверять будете?
- Таковы правила.
- Ну-ну… Азимов его фамилия. А адрес, зачем вам? Вон за забором он живет.
- А где живет приятельница вашей жены?
- На соседней улице. Сто двадцать второй дом, кажется. Ворота там большие, зеленые. Сразу увидите. Фамилия ее Валиева, а зовут Гуля.
Женя черкнул в блокноте и встал.
- До свидания, Рамиль Рафикович. В ближайшее время мы вас вызовем в ГУВД. Вам придется дать письменные показания.
Бекбулатов даже не поднялся. Он с достоинством кивнул, а затем долго глядел вслед удалявшемуся лейтенанту.
Хозяйство Азимова - не в пример бекбулатовскому - процветало. Чистый, ухоженный двор с парником, огородом и садиком вполне годился для обложки журнала "Ваш приусадебный участок". Сам хозяин, крепкий коренастый мужчина средних лет с широким загорелым лицом, копался в огороде. Отложив мотыгу, он подошел к Селиванову и протянул мозолистую руку.
- Здравствуйте, уважаемый! - от него исходила душевная теплота, спокойствие.
- Я насчет вашего соседа, - отвечая на крепкое рукопожатие, сказал Женя. - Лейтенант Селиванов. Вчера вечером к Бекбулатову в гости ходили?
- Ходил. В нарды играл.
- В котором часу разошлись?
- Поздно, около полуночи.
- А точнее время назвать можете?
На лице хозяина возникла мягкая, по-детски доверчивая улыбка.
- Ну, если вы так любите точность, то двадцати трех тридцати.
- Когда вы уходили, Бекбулатов дома оставался?
- Да. А потом уехал. Я из своего двора слышал, как он машину завел.
- Куда поехал не знаете?
- Нет, за весь вечер он ни словом не обмолвился, что собирается уезжать.
- Ладно, спасибо.
День был воскресный и Валиеву Женя также застал дома. Его не пустили даже во двор. Разговор с Гулей оказался еще короче. Маленькая, похожая на подростка женщина в спортивном костюме и галошах была немногословна.
- Бекбулатова?.. Знаю… Да, ездила с ним, встречала мужа, он из Америки прилетел… Рейс пятьсот сорок четвертый, верно… Перелет семнадцать часов занял. До сих пор отойти не может с дороги… Мужа позвать?.. Нет?.. Как хотите!.. Да, с Рамилем уехали в двадцать три тридцать, а вернулись в час… Всего доброго!..
Женщина повернулась и юркнула за калитку рядом с большими зелеными воротами.
Глава пятая
Женя вернулся в магазин в тот момент, когда Хвостов допрашивал самого молодого работника магазина кассира Свету. Рыжеволосая девица с лицом "сердечком", острым носиком, сочными яркими губами и круглыми глазами, похожими в обрамлении длинных густо накрашенных ресниц на два солнышка, сидела напротив Хвостова, закинув ногу на ногу, и бойко отвечала на вопросы. На ней было белое шерстяное платье, облегающее ее стройную фигурку как чулок.
Хвостов удивленно оглядел помощника и проворчал:
- Нашел время по парикмахерским ходить. Здесь дел невпроворот, а ты красоту наводишь. Переодеться успел…
- Жарко же, Борис Егорович, - оправдываясь, сказал Селиванов. - А стригся я для пользы дела.
- Ладно, проходи, садись, - брюзжал начальник. - Вот знакомься, Чекмаева Светлана Сергеевна - типичный представитель молодого поколения. Штукатурка сыплется с лица; в голове шмотки, мальчики и деньги; кумир - Земфира; мечта - стать топ-моделью. Угадал, Светик?
Девица, с интересом и вниманием следившая вначале за диалогом Хвостова и Селиванова, а затем за речью майора, издала звук, напоминавший ржание, и в знак согласия кивнула. Очевидно, Хвостов нашел с девушкой общий язык, у них установились полудружеские, полушутливые отношения и ей очень нравилось все то, что сейчас с ней происходило.
- Можно я закурю, Борис Егорович? - тоном избалованного ребенка попросила Чекмаева. Она решила, что с Хвостовым можно и покапризничать.
- Кури, Света, - милостиво разрешил Хвостов. - Родители-то знают?
- О чем?.. О том, что курю? - девица деловито достала из крошечной сумочки помятую сигарету и зажигалку. - Не-а… Ловили в детстве пару раз, а сейчас думают, что бросила.
Майор придвинул к собеседнице пепельницу.
- Отчего же сигареты не в пачке?
У Светы были такие длинные ногти, что просто не верилось, что она может что-то делать руками. Однако она с завидной ловкостью крутанула пальцем колесико зажигалки и, поднеся огонек к кончику сигареты, жадно затянулась.
- Да я утром три сигаретки купила, две с подружкой из соседнего магазина скурили, одну сейчас. Еще две куплю, мне до вечера хватит.
- Школу давно закончила?
- В прошлом году.
- Как в "Бриллиант" попала?
- Да я здесь только месяц работаю. В институт не поступила. Надо же как-то год прокантоваться. Окончила курсы бухгалтеров, потом три месяца без дела болталась. Ну, меня на работу Кадамов и взял. Он знакомый моей матери. - Света вновь глубоко затянулась и стряхнула пепел.
- Ну, кто же так курит-то? - с притворным возмущением воскликнул Хвостов.
Глаза-солнышки несколько раз хлопнули.
- Нэ-э поняла!.. Как?..
- Да как мужик, который курит самокрутку. - Хвостов сдерживал себя, чтобы не рассмеяться. - Курить нужно легко, красиво. Руку держать на отлете. Стряхивая пепел, изящно постукивать подушечкой указательного пальца по сигарете. Ты должна быть элегантна, эротична, если хочешь. В этот момент все мужчины должны любоваться тобой. А ты смолишь, смотреть противно.
У Светы отвалилась челюсть. Не зная, как реагировать на замечание майора, она на всякий случай хохотнула:
- Га-га… Скажете тоже - эротична. Что я вам, звезда какая, что ли?
- Очень надеюсь, ею станешь, а к тому времени бросишь курить, - прохрустел майор. - А признайся, Светик, на свадьбе у Нечаева весело было?