- Да чего уж там веселого-то? - Чекмаева еще раз затянулась, на сей раз не так жадно. - Взрослые дядьки и тетки напились и начали танцевать. Прыгают, как козлы, еще свет вырубили. Смешно.
- А ты не танцевала?
- Ха-ха!.. Ну, попрыгала тоже немножко! Не весь же вечер на стуле ерзать.
- А так что же, весь вечер сиднем и просидела? Не выходила никуда?
- Да нет, - как-то лениво отозвалась Света. - Выходила пару раз покурить.
- Ну, не одна же, наверное?
Света хитро сощурила один глаз.
- А с вами, Борис Егорович, нужно держать ушки на макушке. Подловить на чем-то хотите, да? Не выйдет! Я весь вечер на свадьбе не разлучалась с Игорем. Он наш продавец.
Хвостов откинулся на спинке стула и осклабился.
- Умная девочка! Ты что же с Игорьком этим встречаешься?
- Да как вам сказать… Увивается он вокруг меня. Но он какой-то слащавый, прилипчивый… - Света замялась, потом, очевидно решив, что не стоит дальше распространяться на эту тему, смешно покривила рот: - В общем, он не в моем вкусе…
- По-видимому, вкус у тебя изысканный. В котором часу вы ушли от Нечаевых?
- Вместе со всеми. Около половины второго, наверное. Игорь проводил меня до дома.
- На свадьбе ничего интересного, странного - короче, из ряда вон выходящего не произошло?
Света наморщила лоб и закатила глаза к потолку. Через пару секунд ее зрачки приняли обычное положение.
- Не припомню… Разве что Саша - это еще один наш продавец - напился… - Продолжать Света не стала. По лицу майора она поняла, что это было не то происшествие, которое могло его заинтересовать.
- А как ты думаешь, Света, - Хвостов перешел на такой тон, каким одна подружка поверяет свои секреты другой. - Кто убил охранника и ограбил магазин? У тебя есть на этот счет свое мнение?
Девушка сразу стала серьезной. Она потушила сигарету и изобразила на лице недоумение.
- Ума не приложу, Борис Егорович. Все, и я в том числе, считаем, что сделал это кто-то свой. А вот кто…
Хвостов не так давно бросил курить и вид пепельницы, очевидно, вызывал в нем тоску по тем дням, когда он мог позволить себе пару крепких затяжек. Но начавшиеся вдруг проблемы с давлением и сердцем, к несчастью, а может быть и к счастью, заставили майора отказаться от дурной привычки. Хвостов убрал пепельницу в стол, затем черкнул несколько слов на листке бумаги.
- Ты нам очень помогла, Света, - сказал он и протянул полоску бумаги. - Вот тебе повестка. Придешь завтра к десяти часам в ГУВД. А сегодня можешь быть свободна. Привет папе с мамой.
Чекмаева встала. Чувствуя, что на нее смотрят, походкой манекенщицы направилась в выходу из кабинета.
Хвостов дождался, когда за девушкой закроется дверь.
- Вот такое оно нынешнее поколение, - сказал он, вздохнув. И непонятно было, чего в его голосе прозвучало больше: одобрения или недовольства. - Садись ближе. Что там у тебя?.. Со сменщиком охранника встретился?
Женя пересел на место Светы. Стул еще сохранял тепло девушки.
- Встретился. Ничего существенного.
- Бухгалтершу повидал?
- Повидал. Дома она и, между прочим, не одна.
- И кто же у нее?
- Кадамов Олег Семенович - директор "Бриллианта".
Жене показалось, что за темными стеклами очков Хвостов вытаращил глаза, однако майор равнодушным тоном спросил:
- И как же он туда попал?
- Обычный адюльтер, товарищ майор. Банальная история - женатый начальник крутит любовь с подчиненной.
- Ты его привез?
- Нет, он это… - Селиванов пощелкал себя пальцем по горлу, - не транспортабелен. Его место в вытрезвителе, а не за столом свидетеля. Ларионова тоже пьяна, правда, не настолько, кое-что я у нее все же узнал и обоих вызвал завтра в ГУВД к десяти часам.
- Правильно сделал. Что говорит Ларионова?
- Она подтверждает, что ушла с работы в восемнадцать двадцать. Бухгалтерша поехала домой, приняла душ, переоделась и подкрасилась. В девятнадцать сорок пять уже была в парикмахерской, где находилась полтора часа. Оттуда отправилась на свадьбу. По времени все сходится: у Нечаевых она была в двадцать один двадцать. Незадолго до полуночи они с Кадамовым покинули квартиру новобрачных и отправились к Ларионовой домой, откуда не выходят до сих пор. Кадамов, когда был более менее трезв… Это он уже при мне хлопнул пару рюмок, - виновато признался Женя, - сказал, что вчера ушел с работы после обеда. Он ездил в налоговую инспекцию по каким-то там делам, потом заскочил домой переодеться, и сразу же к Нечаевым.
Хвостов махнул рукой так, будто отгонял от себя назойливую муху.
- Кадамова пока оставим в покое. Он меня меньше всего интересует.
- Это почему же? - удивился Женя.
- Магазин частный. Он хозяин. Что же, Кадамов будет сам себя обворовывать? Нет, Женя, директор пока вне подозрений. В гораздо большей степени меня интересует бухгалтерша. В парикмахерской ее кто-нибудь запомнил?
- Что за вопрос, Борис Егорович! - с нотками превосходства изрек Селиванов. - У любой женщины есть "свой" парикмахер, услугами которого она пользуется. Ларионова не исключение. Я заезжал в парикмахерский салон, разговаривал с дамским мастером Колязиной - есть там такая. Так вот, она подтверждает, что Ларионова примерно от девятнадцати сорока пяти до двадцати одного пятнадцати была у нее.
- Это тебя там постригли? - не удержался от вопроса Хвостов.
- Там. А что? - Женя пригладил волосы. - Не нравится?
- Странно как-то, - хмыкнул майор. - Будто корова облизала.
Селиванов обиженно засопел:
- Вы ничего не понимаете. Это стиль такой.
- Может быть, - снисходительно согласился Хвостов. - Но я бы так не стригся. Ладно, прекратим пока этот разговор… Выходит, версия о том, что бухгалтер осталась в магазине, отпадает. В тот момент, когда она пришла в парикмахерскую, охранник как раз закрывал двери "Бриллианта" за Фефелевым. Жаль, но мы лишились главного свидетеля.
- Зато приобрели других! - Селиванов был полон оптимизма. - Мне кажется, я понял, каким образом преступник мог проникнуть в магазин, а потом выйти из него.
- Да-а?!.. Ну и как же? - с любопытством спросил Хвостов.
Селиванов торжественно встал.
- Пойдемте, товарищ майор, я вам покажу!
- Ну-ну, - с недоверием и в то же время подзадоривая помощника, произнес Хвостов. Он встал и направился следом за Женей.
Труп из-за прилавка исчез, кровь замыли, однако веселей в торговом зале не стало. Вид сломанных замков, открытых витрин, выдвинутых ящиков и разбросанных драгоценностей нагонял тоску. Тягостное впечатление усиливала унылая фигура Фефелева. Завскладом слонялся по магазину и от нечего делать заглядывал во все дыры.
Селиванов подвел начальника к двери.
- Я думаю, все происходило так, - немного волнуясь, начал он. - Охранник отлично знал убийцу. Несомненно, им является один из работников "Бриллианта", и у него имелся серьезный повод прийти ночью в магазин. Скажем, он что-то забыл. У охранника не возникло никаких подозрений. Чтобы не беспокоить ребят из пункта охраны и те не примчались в магазин по "ложному" вызову, он придержал ножом кнопку датчика. Вот так…
Селиванов достал из кармана перочинный нож и раскрыл его с намерением продемонстрировать начальнику свое открытие, однако Хвостов его остановил:
- Позвони-ка на пункт охраны, попроси включить сигнализацию. Будем проводить следственный эксперимент.
Селиванов подчинился. Он выполнил указания Хвостова и вернулся к обратно.
Датчик находился в нижней части двери. Женя присел, вставил лезвие ножа между косяком и торцом двери, придержал кнопку, а Хвостов открыл и закрыл дверь.
Женя разогнулся.
- А когда выходил, он заблокировал сигнализацию с помощью таких или похожих предметов. - Селиванов достал из кармана кусок проволоки с загнутым концом и целлулоидную полоску сантиметров тридцати в длину и два в ширину.
Хвостов взял у помощника прозрачную ленточку, повертел в руках, вернул.
- От упаковки рубашки, что ли?
- Точно, - подтвердил Женя. - Под воротничок подкладывают, чтобы не помялся. Это я в магазине у соседей слева выпросил.
Селиванов вновь присел. Дверной косяк был сварен из уголка. Длинная кнопка датчика проходила сквозь отверстие в нем и упиралась в торец двери. Уже испытанным способом, только теперь изогнутым концом проволоки Селиванов утопил кнопку так глубоко, что она вышла с обратной стороны косяка. В образовавшийся просвет Женя ловко вставил полоску целлулоида и вытащил проволоку. Кнопка надежно зафиксировалась. Приоткрыв дверь, лейтенант, просунул в щель другой конец целлулоида таким образом, чтобы он оказался на улице.
- Вот так это было! - С этими словами Женя вышел и осторожно прикрыл за собой дверь. Шкворень, проскользив по полу, попал в углубление - дверь оказалась запертой. Затем Селиванов ухватился за торчавший конец целлулоида и резко дернул. Раздался щелчок - кнопка прошла сквозь отверстие в косяке и уперлась в торец двери.
"Ну, как?!" - кивком спросил Женя.
Стоявший внутри магазина Хвостов расщедрился на улыбку и поднял вверх большой палец. Затем освободил шкворень, придержал ножом, предусмотрительно врученным Женей, кнопку и впустил помощника.
- Я думаю, эксперимент удался, - тоном, каким поздравляют юбиляра, прохрустел майор и пожал помощнику руку. - Ну-ка звякни на пункт охраны.
Весьма довольный собой Селиванов снял трубку телефона и набрал номер. Через несколько секунд он спросил:
- Сработала?.. Нет?.. Ясно. Можете отключить… - Положив трубку, отрапортовал: - Сигнализация не сработала, товарищ майор.
- Я в этом не сомневался. Молодец, лейтенант. Все это подтверждает, что убийца заранее готовился к преступлению. Даже, гад, крепежные болты на датчике ослабил, чтобы можно было целлулоид вставить. Хитер подлец, но мы тоже не дураки и докажем это! - Хвостов снял с телефона трубку, покрутил диск. - Алло?! - произнес он после паузы. - Привет, Дина… Не соскучилась?.. Как у тебя дела?.. Есть что-нибудь новенькое?.. Угу… Это меня как раз интересует… А еще точнее время назвать можешь?.. Понятно… Ну, пока, пока. - Майор положил трубку и сообщил: - Охранник умер между двадцатью тремя тридцатью и половиной первого. Возьмем середину - ноль-ноль.
- А я могу сказать вам время его смерти с точностью до секунды. - К Хвостову и Селиванову подошел Фефелев. Он стоял неподалеку и отлично слышал, о чем говорили милиционеры.
Майор подозрительно скосил на завскладом очки.
- А вам откуда это известно? Точное время может знать только убийца.
Лицо Фефелева перекосилось от испуга.
- Бог с вами, Борис Егорович, - силясь сохранить достоинство, проговорил он. - Ваши предположения беспочвенны. К убийству охранника я не имею никакого отношения. А время его смерти узнать нетрудно. Витрина, что стоит у стены, как вы видите, разбита. Очевидно, падая, Володя ударил по стеклу рукой. От нечего делать я разглядывал валявшиеся там побрякушки и наткнулся на часы. Они недорогие, стояли в витрине на полке, и мы все по ним узнавали время. От удара стеклянная полка раскололась, и часы вместе с другими предметами рухнули вниз и разбились. Видимо, сломалась ось маятника. Сейчас они показывают без десяти двенадцать. - Так как очки Хвостова все еще подозрительно поблескивали, Фефелев поднял руки. - Я ни к чему не прикасался. Можете сами посмотреть.
Хвостов развернул очки в сторону помощника и с осуждением покачал головой.
- А ведь эти часы мы должны были обнаружить. - Он нагнулся, сунул руку в витрину и достал из груды стекла лежащие вверх циферблатом часы-будильник. Действительно стрелки на них показывали без десяти двенадцать. - Спасибо вам, Анатолий Владимирович, - Хвостов сделал паузу, чтобы Фефелев понял, что в его услугах долее не нуждаются. Дождавшись, когда завскладом отойдет на недосягаемое до его слуха расстояние, он спросил у помощника: - Где в это время был сменщик охранника?
- В аэропорту. Он встречал знакомого, который прилетал из Лос-Анджелеса. Я проверял. Рейс такой действительно существует, и сосед и жена знакомого подтверждают алиби Бекбулатова.
- Раз нам известно точное время смерти охранника, а у его сменщика железное алиби, остается узнать, кого в тот час не было на свадьбе, и мы вычислим убийцу. И тогда… - Оскал Хвостова был страшен. Кожа на худом лице натянулась, и голова стала похожа на череп с надетыми на него для хохмы очками. - И тогда, - повторил майор, - убийца горько пожалеет о том дне, когда задумал это преступление… Поехали, Женя, к Нечаевым. Кто как не молодые супруги должны лучше всех знать, где находились их гости в момент убийства.
Глава шестая
Реакция на звонок последовала незамедлительно. Дверь распахнулась, и на пороге возник выше среднего роста молодой мужчина в спортивном костюме и домашних тапочках. С его небритого, слегка помятого лица со строгими чертами медленно сползла улыбка, которую он заготовил для прибывших.
- Ой! - растерянно произнес он, увидев на лестничной клетке майора милиции и рядом с ним парня в "гражданке". - А я думал, гости…
- Гости не гости, а встречаться с вами будем теперь часто, - пообещал майор. - Можете называть нас визитерами, если хотите. Вы Нечаев?
- Да, - удивился мужчина. - Вы меня знаете?
- Заочно, Виктор Андреевич. Разрешите, мы войдем! - Хвостов довольно бесцеремонно подвинул Нечаева и вместе с Женей переступил порог квартиры.
- Витенька, кто там? - раздался нежный женский голосок, и в прихожую впорхнула рыжеволосая молодая женщина с азиатскими очень правильными чертами лица, одетая в белый махровый халат. Увидев непрошеных гостей, женщина остановилась так, будто наткнулась на стену. - А я думала, Катя пришла поздравить, - сказала она упавшим голосом. - Кто вы?
- Визитеры, говорят, - ответил вместо майора Нечаев.
Под пристальным колючим взглядом худого милиционера, который не могли скрыть даже зеленые стекла очков, женщина почувствовала себя неуютно.
- Что-нибудь случилось? - плотнее запахивая на груди халат, спросила она тревожно.
- А вам разве еще ни о чем не сообщили по телефону? - недоверчиво и даже подозрительно вопросом на вопрос ответил майор.
- Да нет же! - вмешался Нечаев. - У нас, видите ли, вчера была свадьба, а сегодня с утра мы решили отгородиться от всего мира, побыть вдвоем, ну, телефон и отключили.
- Насчет свадьбы нам известно, - признался майор. - Так вот, пока вы здесь вчера гуляли, "Бриллиант" ограбили, а охранника убили.
Нечаев побледнел.
- Что, простите, вы сказали? - спросил он так, словно ослышался. - "Бриллиант" ограбили, а охранника убили?
Жена Нечаева отреагировала, как и должен реагировать человек, для которого произошедшее представляется чем-то абстрактным, отдаленным и не касается его лично.
- Послушай, Виктор! - воскликнула она изумленно. - Ведь "Бриллиант" - это же тот самый магазин, в котором ты работаешь! О господи, какой ужас!.. - Все верно - чуть-чуть фальши при выражении сочувствия мужу.
Хвостов и Женя поочередно переводили взгляд с Нечаева на его жену и обратно.
- Что вы по этому поводу скажете? - наконец задал вопрос майор.
Виктор Андреевич безотчетным жестом провел рукой по волосам, потом приложил ладонь к щеке, будто у него заболел зуб.
- Кошмар, какой кошмар!.. - обалдело, покачивая головой, произнес он. - Честно говоря, я в глубоком шоке и даже не знаю что сказать. Дайте мне пару минут прийти в себя, а потом я отвечу на все ваши вопросы. - Нечаев повернулся к жене. - Оленька, проводи, пожалуйста, милиционеров в комнату и приготовь нам чай.
- Нет-нет! - категоричным тоном заявил Хвостов. - Никакого чая. Времени у нас в обрез, да и жена ваша нам потребуется. Так что пусть никуда не выходит.
В сопровождении хозяев Хвостов и Женя вошли в зал. Его размеры вполне позволяли проводить в нем торжество, рассчитанное на тридцать персон. Столько гостей вчера здесь, по-видимому, и было. Об этом свидетельствовали пять разнокалиберных столов и штук двадцать пять стульев. Очевидно, взятые напрокат у соседей они были сдвинуты в дальний угол комнаты и там дожидались того момента, когда вновь смогут вернуться к своим хозяевам. Свернутый в рулон ковер лежал на полу у мебельной стенки. На одном из столов груда чистой посуды.
- У вас здесь как в кафе перед открытием, - произнес Хвостов, удобно раскладывая свой скелет в огромном велюровом кресле. - Или после закрытия…
- Да-да, - рассеянно произнес Нечаев, усаживаясь на диване рядом с женой. - Прошу меня извинить за мой вид, - Виктор провел ладонью по небритым щекам. - Спать легли под утро, встали поздно. Честно говоря, я еще не совсем отошел после вчерашнего застолья.
- Охотно верю, - произнес майор и кивнул Жене: - Садись, лейтенант, куда-нибудь, будешь вести протокол.
Селиванов устроился на стуле за одним из столов и приготовился писать.
- Вашего мужа мы уже знаем, - продолжил Хвостов, обращаясь к молодой женщине. - Представьтесь вы, пожалуйста.
- Берикова Ольга Есеновна.
- В таких случаях не принято говорить очень приятно, - произнес майор. - Я Хвостов Борис Егорович. Это мой помощник, Селиванов Женя… Вернее, Евгений Кимович. А интересуют нас ваши вчерашние гости. Не все, конечно, а только работники магазина "Бриллиант".
Две складки у рта Нечаева обозначились резче.
- Вы что, подозреваете в преступлении кого-то из нас? - спросил он недоверчиво.
- Почему бы и нет? - поднял Хвостов брови. - В нашем деле нельзя исключать ни одной версии.
- Но ведь мы же все были здесь, на свадьбе! - воскликнул завсекцией.
- Что ж, отличное место, где можно сфабриковать себе алиби! - Хвостов взял тон ласкового отца, которого забавляют выходки не в меру расшалившегося сына. - А вы, Ольга Есеновна, хорошо знаете работников "Бриллианта"?
- Разумеется! - тряхнула рыжей челкой Берикова. - Я не в первый раз сидела за одним столом с сослуживцами мужа и отлично знаю их по именам, а некоторых даже по фамилии. - Чувствовалось, что слово "муж" в обиходе Бериковой появилось недавно. Произносила она его, будто посмеиваясь, немножко неуверенно, однако новый смысл старого слова ей, несомненно, очень нравился.
- Вот и отлично! - обрадовался Хвостов. - Значит, вы вместе с мужем можете помочь нам определить, кто и где из работников "Бриллианта" находился в интересующее нас время. Скажем, от двадцати трех тридцати до ноль-ноль тридцати.
Нечаев задумался.
- Знаете, - произнес он неуверенно, - я так сразу не могу вспомнить, кто и чем занимался в этот час.
Хвостов подкупающе улыбнулся:
- А я вам помогу. Вам нужна отправная точка. Постарайтесь вспомнить какое-либо яркое событие, которое произошло ближе к полуночи. Может быть, кто-то из гостей произнес интересный тост, спел, станцевал или подрался, в конце концов. Словом то, что вам запомнилось.
- Как же, как же! - встрепенулась Берикова и устремила свой взор к мужу. - Помнишь, Витя, ваш продавец, Саша, кажется, напился и брякнулся со стула на пол. Все еще переполошились…
Нечаев нахмурился.
- Был такой инцидент, - признался он неохотно. - Сашка напился, вел себя безобразно. Мне даже стыдно за него перед женой. Он все-таки мой гость.