Я и не подумала отступать. Убегать, скрываться - это не для меня! К тому же все это безнадежно, ведь, раз они здесь, значит, уже знают и про Маргариту с Зинкой. Я наскоро, в темноте, припудрила нос, пригладила волосы, привела в порядок одежду. Чтобы ни тени страха, ни намека на отчаяние! Красиво жить не запретишь, а уж красиво умирать - тем более. На ходу опробовала пару своих самых саркастических улыбок, подвигала губами, прищурилась презрительно. Сойдет! Сердце вот колотится, не подвело бы… Не хватало мне дамских обмороков в столь ответственный момент!
Казалось, я обычным шагом поднималась по лестнице, а лестничный марш все длился и длился, будто в нем не девять ступеней, а по меньшей мере пятьдесят. Каждую ступенечку запомнила, каждую выщербинку… Поднялась до половины - и остановилась в недоумении.
Прямо на лестнице, свесившись сверху, лежали огромные мужские ноги в грязных сапогах. Видно, громила утомился, поджидая меня, и прилег отдохнуть. Вежливый, мог бы и дверь сломать… Хорошо, что я все ценное отнесла Марго!
Я сделала еще два шага, едва дыша - и снова остановилась, удивленная пуще прежнего. Рядом с парой мужских обутых ног моему взору открылись две пары женских. На душе у меня неожиданно отлегло, точно камень свалился или глыба льда вдруг растаяла. Уже безбоязненно я поднялась на площадку, предшествующую моему этажу. Передо мной в живописных позах, точно сраженные на поле брани, на подстеленных ватниках и пальто в глубоком сне раскинулись три богатыря - Веник, Зинаида и Марго.
Полюбовавшись картиной, достойной кисти Васнецова и Верещагина, я на цыпочках прошла к своей двери, носком сапожка осторожно отодвинула заброшенную за ухо громадную клешню предателя Вениамина и неслышно вошла в свое логово. Переоделась, приняла душ, выпила кофейку… Со вздохом принялась чистить картошку. Эта орава ведь потребует жрать, когда проснется!
Первой на запах еды отреагировала, конечно, Марго. Я в домашнем халате, в тапочках, с полотенцем на влажных волосах выглянула из кухни в прихожую и увидела ее грязное, исцарапанное лицо, причмокивающие губы и недоуменно выпученные глаза.
- Ой, Несси! Ты жива?! А когда ты пришла?
- Да никуда и не уходила, - я пожала плечами.
- Как же так! - растерялась подруга. - Мы стучали, звонили! Мы думали, тебя похитили тут без нас! Спасать тебя пришли…
- Спасли? - ухмыльнулась я.
- Да она прикалывается, разве не видишь? - подобно несмазанным воротам простуженно захрипела с лестницы Зинаида. - Проползла тихонько, пока мы тут на костях мучались - а теперь прикалывается! Говорила я: с этой змеей ничего плохого случиться не может! А вы все - подождем, подождем!.. лохи!
- Видела я, как вы мучались. Спасители! Чуть подъезд не обвалился от храпа. Вас самих можно было увезти, куда хочешь, и сдать в приют для бездомных животных. Приняли бы, между прочим, несмотря на отсутствие хвостов… Раздевайтесь, мойте руки! Кормить вас буду…
- Знаешь, как мы устали! - оживленно зачирикала Марго, едва речь зашла о еде. - Собирать ягоду, оказывается, так трудно…
- Где клюква-то? Я еще три тысячи детективу должна.
Зинаида озлобленно задергалась, снимая ватник и застряв рукой в рукаве. На пол посыпались еловые иглы и лесная труха.
- Какая, ко всем хренам, клюква! Чтобы я еще раз с этой убогой в лес поехала?! Ни в жизнь! То у нее нога, то у нее голова, то она потерялась, то ее змея укусила в задницу, когда она присела под кустом! Дурдом на каникулах!
- Ну, мне показалось, что змея… - стыдливо потупила глазки Маргарита. - Это была веточка с иголками. Давайте не будем при Вениамине Михайловиче. Эти подробности никого не интересуют.
- Меня интересуют! - рявкнула Зинка, грозя ей кривым грязным пальцем, окрашенным клюквенным соком. - Меня! Потому что я с тобой задолбалась! А в конце, знаешь, что она выкинула?! Свою корзину с клюквой опрокинула на платформе, а на мою задом села в электричке, когда поезд поехал! Три литра клюквенного морса - вот и все, что из-под нее вытекло!
- Электричка так резко дернулась, что я упала! - обстоятельно пояснила Маргарита. - А ты зато заблудилась и лешего испугалась! А леших не бывает!
- Ну, да, - мрачно согласилась воительница-Зинка. - Но ведь вышли…
- Ага, к соседней станции! Я уже думала, что там, в лесу, и останемся навеки!
- А лешие, между прочим, бывают! Умная нашлась! Я сама видела!
- Хватит базарить! Разгалделись! - прикрикнула я. - Четыре часа ночи, между прочим. Давайте рассаживайтесь. Мне нужно сделать важное заявление. Проходи, Вениамин, не стесняйся. Я тебе не жена, нечего глазки прятать. Насчет наших дел, я полагаю, ты в курсе. Наверняка Маргарита все уже выболтала…
Они расселись, заняв все пространство моей шестиметровой кухни, и я, для усиления аппетита, стала в подробностях живописать мои приключения - вплоть до того момента, когда мы с героически трясущимся господином Рюминым, освещая дорогу его слабым фонариком и ежесекундно рискуя выколоть себе глаз или сломать ногу, приблизились к тому вывороченному пню в лесу, недалеко от его дачи, под которым этот дурак спрятал чемодан с десятью миллионами.
- Какая ты храбрая! - восхитилась Маргарита. - Ночью, в лес, с незнакомым мужчиной! Я бы одна ни за что не пошла! Только с Вениамином Михайловичем!
Толстый Веник самодовольно зарделся, сгреб Марго за плечи и ущипнул под столом.
- Ну, а дальше, дальше?! - закричала Зинаида, подозревая неладное. - Хорош тискаться! Где бабки?! Куда ты их перепрятала?!
- А это самая интересная часть моего рассказа, - улыбнулась я. Точнее, только попыталась улыбнуться… - Чемодана мы там не нашли.
Как я и предполагала, они онемели. Веник едва не подавился.
- А почему? - наивно спросила Марго, как всегда, медленно догоняя ситуацию.
- Да потому что его там не было, дура! - в отчаянии крикнула я.
- Хорошо искали? - недоверчиво склонив голову, спросила Зинка, с видом заплечных дел мастера заглядывая мне в глаза. - Не поленились? Может, он рядом где лежал?
- Может, мужик этот место перепутал? - глубокомысленно напрягая лоб, сказал Веник. - Бывает так, особенно с перепою - положишь в одном месте, а берешь уже совсем в другом…
С минут десять они галдели наперебой, как бакланы на птичьем базаре, потом вдруг разом замолчали и уставились на меня.
- Все обсудили? - устало спросила я. - Другие версии есть?
- Есть! - вызывающе крикнула мне в лицо Зинка. - Он тебя провел, как лохушку! Привел к другому пню, кинул и уехал! И сейчас смеется над тобой, и над нами заодно!
Я в раздумье покачала головой.
- Вряд ли. Я ему там такой концерт устроила, даже сейчас приятно вспомнить! Обещала положить его в ту же яму, а голову послать его мамаше. Он слюни пускал, рыдал и клялся, что спрятал чемодан именно здесь. Мы там часа три ползали на коленках, как два идиота… Не думаю…
- А я думаю! - вскочила Зинка. - Я думаю, она нас тут разводит сейчас! Притырила деньги, перепрятала - а теперь парит нам, как лопухам! Не зря она в квартиру тихонько пробралась, никого не разбудила! Денежки с собой несла, вот в чем фишка! Надо ее обыскать! Надо все здесь обыскать, все перевернуть! Говори, где деньги!! Говорри-и!!!
И она потянулась ко мне своими скрюченными пальцами, окрашенными в кровавый цвет клюквы! Правда, Веник и Марго тут же схватили эту сумасшедшую и, усадив на место, принялись разубеждать, но сами при этом поглядывали на меня довольно-таки подозрительно.
Я молча дожевывала бутерброд. Десять миллионов, конечно, большая сумма, но не настолько большая, чтобы так из-за нее бесноваться!
- Валяйте, обыскивайте, - сказала я, допив кофе. - Даже оправдываться не хочу. Но учтите: не найдете денег - вон из моего дома навсегда.
Я слов на ветер не бросаю. Это все знают. Гренадеры мои притихли, как мыши. Даже Зинаида сдалась.
- Ладно, беру свои слова обратно… пока, - пробормотала она. - Ты вот что скажи, Нюська, этот хмырь с бугра - он чемодан наш ночью под пень прятал?
- Ночью, а когда же еще? - сказала я, пытаясь понять, к чему она клонит. - Как от нас сбежал - так сразу и поехал прятать… если не врет. Думаешь, в темноте плохо спрятал?
- Такой мужик - он все делает хреново! - рубанула ладонью Зинка. - А когда рассвело, вчера то есть, кто-то наши денежки нашел!
Я уже над этим думала. Вчера было воскресенье. Дачники, ягодники… Какой-нибудь старичок с палочкой ссыпал нашу заначку в рюкзачок - и уехал себе на автобусе в город, доживать обеспеченную старость. Такой вот бесславный конец всего предприятия!
Оставалась, однако, последняя капелька надежды, что деньги нашел кто-нибудь из местных или вообще никто не нашел. Может, Игорь Валерьевич, запуганный мною до потери пульса и рассудка, что-нибудь перепутал. Может он, конечно, и обманул меня - но к рассмотрению этого вопроса мы вернемся позже. Я, как всякая настоящая женщина, не люблю, когда меня обманывают!
Мы еще немного пообсуждали различные версии, восстановили взаимное доверие и решили всей бригадой с самого утра ехать в Грузино, чтобы как следует обшарить там все.
4
Октябрьское солнце поднялось невысоко, насколько смогло, над черной кромкой голого, сбросившего лист леса, а мы все еще бродили кругами у проклятого пня, злые, измученные, зевающие, как тиранозавры на охоте. Спать хотелось немилосердно, до тошноты!
Бородатый Веник, тяжело вздыхая, тащился за нами, за рога волоча свой тяжелый мотоцикл через кочки, валежник и буераки. Он злобно на меня поглядывал и, наверное, подозревал у меня паранойю, а чемодан с деньгами считал существующим только в моем буйном воображении.
Через три часа безуспешных блужданий вокруг заколдованного места Маргарита, очарованно нюхающая листики и травинки, вдруг спросила:
- А что мы ищем, собственно?!
- Тю! - присвистнула Зинка и покрутила пальцем у виска. - Совсем крыша поехала! Прошлогоднего снега, убогая!
- Мы ищем дипломат с нашими деньгами, - терпеливо объяснила я. - Это наша заначка на старость, наше обеспеченное будущее, наш отдых у теплого южного моря - все то, что нам недодало это долбанное сборище ворья, именующее себя государством! А деньги нам нужны…
- Я понимаю, зачем нужны деньги, - великодушно остановила меня подруга. - Я бы хотела, чтобы мне объяснили, как он выглядит, этот дипломат! Большой он или маленький, черный или коричневый… Это бы существенно помогло мне в поисках!
- Интересно, как бы это тебе помогло? - осклабилась Зинаида. - Ты видела здесь на земле столько кейсов, что не можешь выбрать, какой из них с деньгами? Зови меня, я подскажу! Когда в "Поле чудес" выносят две шкатулки, я всегда угадываю, в которой бабки!
Я рассказала им обеим все, что знала о кейсе, а в конце предупредила:
- Если кто увидит - ни в коем случае не открывайте! Это очень опасно! Особенно для тебя, Марго. Твой сосед сразу тебя узнает. Мы сделаем это особым образом, под моим присмотром.
- Вы, может, разошлись бы! - подал жалобный голос Веник. - Как грибники, подальше бы друг от друга встали! Больше бы места осмотреть успели… А то ходите, как собачья свадьба!
Он нас сучками обозвал, мерзавец!
- Еще чего! - подозрительно сказала Зинка. - Только вместе! А то кто первый найдет, тот денежки и притырит! И звать никого не станет! Знаю я вас…
- Какая ты, Зиночка, недоверчивая! Не суди о людях по себе, вот!
- Пошла ты… туда, откуда вышла!
Но я поддержала предложение Веника. Мужчины ведь тоже иногда способны мыслить позитивно. Если их вовремя поощрять, у них может с годами выработаться полезный условный рефлекс.
Мы разбрелись во все стороны, и часто аукались, так, что эхо каталось по звонкому предзимнему, опустевшему лесу, точно шар по бильярдному столу. Внезапно Маргарита завизжала истерическим голосом:
- Девочки-и-и!!! Я нашла-а!!! Нашла-а-а!!!
У меня просто сердце оборвалось. Еще не веря в случившееся, я понеслась со всех ног, краем уха слыша, как слева от меня кто-то большой, сильный и дикий, испуганный нашими воплями, ломится напрямик через завалы валежника. Я припустила - неведомый зверь настигал. Решив, что это если не лось, то уж, по меньшей мере, кабан-секач, поднятый с лежки, я стала искать глазами спасительное дерево, на которое можно было бы вскарабкаться проворнее белки, когда кусты рядом со мной раздвинулись и на полянку выскочила растрепанная, красная от возбуждения, решительная, как танк, Зинаида.
- Ритка, дай я тебя расцелую! Где нашла?! Где он, родненький?!
- Вот!!!
Мы остолбенели. Сияющая, будто медный пятак, Марго гордо держала перед собой неизвестно каким чудом доживший до этой поры красноголовый крепенький подосиновик.
- А пахнет-то как!.. Прелесть!..
- Я убью ее… - засипела Зинка, наливаясь апоплексичной синевой и сжимая кулаки. - Издеваешься?!
Не успела я их разнять, как где-то далеко, у самой речки Грузинки, негромко, но весьма явственно прозвучал другой крик, жалобный, протяжный, полный отчаяния:
- Помогите-е-е!!! Спасите-е-е!!! Убиваю-ю-ут!!! А-а-а!!!
Мы все, включая едва приползшего Веника со своим неразлучным "харлеем", остолбенели. Замерли, переглянулись, перешли отчего-то на шепот.
- Бомжи у старух ягоды отнимают, не иначе! - предположила Зинаида.
- Может, балуются? - с робкой надеждой спросила Маргарита, спрятав от неведомых татей за спину свое сокровище - подосиновик.
- Помогите-е! Спасите-е!!
Крик повторился ближе, отчетливее, но существенно слабее. Очевидно, человек, взывающий о помощи, бежал в нашу сторону.
- За мной! - скомандовала я. - Вооружайтесь кто чем может! Веник, вперед! Марго, Зина, возьмите у него мотоцикл!
На ходу похватав с земли увесистые сучья, мы двинулись навстречу невидимой опасности. К чести старого байкера должна сказать, что он вел себя весьма решительно и имел очень грозный вид, помахивая сучковатой дубиной с комлем на конце. Ни дать, ни взять охотник на мамонта! Нас всех это приободрило… ненадолго, правда.
Впереди послышались частые спешные шаги, настойчивое пыхтение, и на прогалину из ложбины, заросшей ивняком, цепляясь за гибкие ветки, выбралась пожилая женщина в темной фуфайке и юбке ниже колен, в резиновых кремовых ботиках. Седые волосы ее растрепались, платок съехал с головы и болтался удавкой на шее. Опустив голову, не глядя вперед, но панически оглядываясь, она быстро лезла вверх по склону, прямо на нас. Шагах в пяти незнакомка подняла взгляд и увидала грозного, бородатого, как чудо лесное, Веника и нас - трех лесных дриад с сучьями в руках и мотоциклом. Охнув, она тотчас проворно рухнула на колени, воздела руки, широко, на пол-лица раскрыла рот и завопила диким голосом:
- Помогите-е!!! Убиваю-ют!!!
Она так орала, что ее должны были слышать в самом Грузино! У меня просто уши заложило от этого рева. Веник рефлекторно прикрылся своей дубиной, Марго бросила на землю палку, которой вооружилась, и заткнула уши, а Зинаида на всякий случай перехватила свой сук покрепче обеими руками.
Женщина ревела, не переставая, точно реактивный лайнер на взлете. Чтобы всем нам окончательно не оглохнуть, я быстро подошла к ней, положила ладонь на ее раскрытый до ушей рот и сказала шепотом:
- Тс-с-с!..
Она тотчас покорно смолкла, как по мановению волшебства. Стало вдруг тихо-тихо, и в этой тишине неподалеку от нас, на той стороне ложбины, отчетливо хрустнула ветка. Потом еще, и еще… Кто-то поспешно уходил прочь, прячась за стволами, и, как ни вглядывалась я в чащу, так никого и не смогла разглядеть. Вскоре все стихло.
Мы окружили нашу спасенную и попытались поднять ее с колен, но она снова раскрыла рот на ширину трехлитровой банки, глубоко вдохнула и собралась заорать. Веник даже отпрыгнул в сторону и отвернулся, прикрывая уши, как артиллерист во время канонады.
- Спокойно! Тихо! - скомандовала я. - Мы хотим вам помочь. Расскажите, пожалуйста, что с вами произошло.
- Убивали!.. - осипшим вдруг голосом прошептала она. - Душили… платком душили!..
Она отвела рукой ворот фуфайки, и на шее стали видны наливающиеся синевой кровоподтеки и отпечатки пальцев.
- Негодяи! - искренне и возмущенно сказала я.
- Сволочи! - поддержала Зинка, грозно помахивая дубинкой.
- Маргинальные личности, не имеющие права называться людьми! - трусливо пискнула Маргарита и спряталась за наши спины.
- Успокойтесь, пожалуйста, - ласково сказала я женщине, осторожно касаясь пальцами ее седеньких волос. - Мы не дадим вас в обиду. Сейчас пойдем в милицию…
Тут произошло неожиданное. Услышав про милицию, бедная женщина безо всякой подготовки так завопила, что у меня едва не лопнули барабанные перепонки.
- Убива-ю-ю-ю-ю-ют!!! Убиваю-ю-ю-ют! Уби-ваю-ю-ют!!!
Она орала как заведенная, и нам никак не удавалось ее остановить. Если бы она так заорала на своих убийц, они бы мертвыми попадали тут же! Веник догадался стащить с плеч Зинаиды ее вонючий ватник и накинуть его на голову бедолаги - чтобы звук был потише. Очутившись в темноте, несчастная вскоре затихла и уже только всхлипывала. Через несколько минут я повторно приступила к расспросам, не упоминая уже о стражах порядка.
Тетя Фрося Салтыкова, по прозвищу Салтычиха, вела свою родословную от военных поселенцев военного министра графа Аракчеева, чьей вотчиной была когда-то деревенька Грузино. У графа в его лучшие мужские годы проживала в Грузино некая Настасья, командовавшая всем и вся в округе, в том числе и самим графом. И обороноспособность Российской империи в те годы была на высоте! Наполеона победили! Вот что значит военный министр в умелых женских ручках…
Графьев в наших краях с тех пор значительно поубавилось, и Фросе Салтычихе пришлось жить с обычным деревенским алкоголиком, благодаря недальновидности большевиков ни разу не отведавшим графской березовой каши, то есть розог. Не пороли, увы, и Фросиного сына, который тоже пошел в безвременно почившего папашу. (В этом месте рассказа Зинаида понимающе вздохнула). Салтычиха, однако, чадо свое любила, хотя и терпела от него периодически побои. Дело вкуса, конечно, но я бы такого сыночка убила на месте, ей богу! В ложке воды утопила бы гаденыша!
Вчера под вечер эта примерная, долготерпеливая мать вернулась с фермы, где полдня кидала вилами навоз из-под тощих коровок, и увидала в своем утлом жилище две вещи - обычную и необычную. Обычной вещью было тело вдрабадан пьяного отпрыска, рухнувшее между столом и печкой. Необычной вещью была неимоверная куча денег в пачках, разбросанная на столе среди закуски, под столом среди пустых бутылок и даже на подоконнике среди горшков с чахлой геранью.