Между тем, не зная, куда себя деть, Солт решил принять ванну. Ванна была низкая, широкая, длинная, совершенно не приспособленная для чтения в теплой воде. Поэтому пришлось отложить "Следы прилива" Томлинсона, взяться за губку, намылиться и ополоснуться, думая при этом о человеке по фамилии Гибберсон, которого Солт не видел почти десять лет. Когда пришла пора вылезать из ванны, он понял, что дело это непростое. Солт был тяжелым, хотя он и не производил такого впечатления, а ванна очень скользкой. Правой рукой ухватиться было не за что, а, опираясь только на левую, подняться оказалось невозможно. Правда, на высоте полуметра над ванной в стене имелось углубление для мыльницы и рукоятка - добрая помощница для таких, как он. Солт изловчился, приподнялся, схватился за эту рукоятку, но она вместе с мыльницей и кусками штукатурки тут же отвалилась. Солт вполне мог свернуть себе шею, но отделался ушибленной коленкой. Забросив рукоятку в угол, злой, хромающий, Солт направился к телефону, обмотав бедра полотенцем. На сей раз он решил вызвать управляющего. Но его соединили с Бюро путешествий.
Когда же наконец прибыл представитель администрации, он оказался молодым человеком с отсутствующим выражением лица, в длинном черном пиджаке, явно слишком просторном для него. Молодой человек назвался помощником управляющего.
Солт разразился потоком жалоб, указав на дырку в стене ванной комнаты. Он уже обсох и надел халат, купленный по случаю в Гонконге десять лет назад.
Отсутствующее выражение лица молодого человека сменилось виноватым:
- Как это могло случиться, сэр? Я крайне огорчен, сэр. Может быть, вызвать врача?
- Я сам врач!
Помощник управляющего вертелся внутри своего пиджака и был похож на испуганную овцу. Солту стало жаль его.
- Ладно, забудем об этом, - сказал он, перестав злиться. - Мне пора одеваться. Я, кажется, погорячился.
Солт спустился в коктейль-холл раньше назначенного Элис Мартон времени. Он чувствовал, что ему необходимо выпить. По пути он обратил внимание на высокого худого мужчину, который разговаривал с портье. Это был Герберт X. Коулман, очевидно, все еще ведущий частное расследование.
4
Солт увидел ее в дверях бара и тут же устремился ей навстречу.
- Привет, Элис. Ты, как всегда, прекрасна. Выглядишь здоровой и процветающей.
- Спасибо. Возвращаю комплимент, хотя и не могу понять, как выглядишь ты. Здесь слишком сумрачно, ты не находишь?
- Наверное, это нравится современным бизнесменам. Кажется, в углу есть свободный столик. Ты по-прежнему предпочитаешь джин и кампари?
Когда он сделал заказ, она сказала:
- Давай сразу поговорим о деле, дорогой Солт. Кто эта девушка, которую ты мне рекомендуешь? Надеюсь, это не какая-нибудь крошка, с которой ты сейчас забавляешься? Я не доверяю мнению мужчин, даже твоему, если дело путают с сексом.
- Ничуть, Элис. С девушкой, о которой идет речь, я не провел с глазу на глаз и двух минут. Насколько я понимаю, она по уши влюблена в одного молодого человека. Я с ним знаком, его зовут Алан Калуорф, он преподает физику в университете. В этом все дело. Она теряет, если уже не потеряла, работу в компании "Юнайтед Фэбрикс". Частично в этом виноват я. Молодые люди собираются пожениться, и я боюсь, им будет не на что жить. Его оклад невелик. Так что место заведующей твоим филиалом в Хемтоне ее очень бы выручило.
- Да, я ищу человека. Но не забывай, я не добрый доктор, такой милый и сердечный, а деловая женщина. Поэтому не надо меня уверять, что этот вариант будет очень удобен твоей протеже и ее жениху. Лучше скажи, что я смогу получить от нее?
- Думаю, она принесет тебе успех. Ты, вероятно, могла с ней встречаться в клубе "Юнайтед Фэбрикс", если бывала там. Ее зовут Джилл Фринтон.
- Погоди. Высокая, стройная, темноволосая, довольно элегантная и эффектная - это она? Мне кто-то говорил, она подруга одного из директоров "Юнайтед Фэбрикс".
- Это давно в прошлом. Элис, дорогая, я должен все повторить снова?
- Помолчи! Мне надо подумать.
Молча посасывая виски с содовой, доктор Солт неожиданно услышал знакомый голос, доносившийся из противоположного угла бара. Высокий, взвинченный, громкий, он выделялся на фоне приглушенного гула разговоров и звучания идиотской электронной музыки. Солт приподнялся, чтобы лучше рассмотреть девушку, которой принадлежал этот голос, убедился, что это именно она, и вновь уселся, кивнув сам себе с довольным видом.
- Когда ты кончишь подглядывать, дорогой Солт, - сказала Элис, - я скажу тебе, что я надумала. Если, конечно, ты еще не потерял интереса ко мне и не горишь желанием отправиться к своим друзьям, что сидят вон там в углу, у входа.
- Это не мои друзья, и я никогда не терял к тебе интереса, так что оставь этот сарказм. Он тебе не идет и в твоих устах звучит слишком тяжеловесно. Ну, так что ты скажешь насчет Джилл Фринтон?
- Ох, Солт, любовь моя, ты все-таки чем-то связан с ней. Я слишком хорошо тебя знаю, не противоречь. Безусловно, у мисс Фринтон выигрышная внешность, как раз для торговли дорогими наимоднейшими безделушками, без которых, кстати, вполне можно обойтись. Но из этого вовсе не следует, что она справится с самой торговлей. Может быть, у нее вообще не тот темперамент. Наверное, будет лучше, если я сама поговорю с ней. И сделаю это как можно скорее. Мы договоримся с ней о встрече через тебя?
- Не думаю. Вчера вечером мы с ней повздорили. Она решила, что я изображаю из себя Господа Бога, вершителя судеб. Все меня ругают, все угрожают мне. И все только потому, что я хочу выяснить, кто убил мою пациентку.
- По имени Норин Уилкс. Об этом уже пишут в газетах. Как тебе удалось найти труп? Все это так волнующе!
- Нет, - резко оборвал ее Солт. - Это отвратительно, гнусно, страшно. Но вернемся к Джилл Фринтон. Я думаю, будет лучше всего, если ты позвонишь ей утром и пригласишь к себе. Только не впутывай меня, я ей не нравлюсь.
- Ставлю тебе плохую отметку. Ведь мне придется сказать ей, что мне ты нравишься. И что я тебя даже люблю. Я ведь действительно люблю тебя по-своему.
- И я люблю тебя по-своему, дорогая Элис. Мы наслаждаемся, обществом друг друга, но мы друг в друге не нуждаемся, и ты это знаешь лучше меня. Тебе нужен узкогрудый щуплый астеник с бородкой, деликатный, увлекающийся гравюрами по дереву.
- Я его убью через неделю. Право, не знаю, кто нужен тебе, но могу сказать, кого ты рано или поздно получишь: бонну с негнущейся спиной и железной волей. Так что тебя связывает с этой Джилл Фринтон?
- К делу Норин Уилкс имеет отношение семейство Калуорфов. У них книжный магазин в Хемтоне.
- А, знаю. Я видела этот магазин, когда последний раз была в Хемтоне. Но скажи мне, Солт, друг мой, почему ты попросил меня приехать сюда? Это место не для людей твоего круга… если, конечно, ты сам вдруг не изменился.
- Позволь мне не комментировать.
- Нет, почему же?
Пришлось рассказывать все сначала. О Баззи, гостеприимстве космической эры, о том, что происходило с Солтом в этом отеле, который, по всей видимости, должен вот-вот развалиться на части. Элис захлебывалась от смеха, и Солт смеялся вместе с ней. И вдруг он увидел Мэгги.
Солт поспешил ее перехватить, пока она не удрала. Это намерение ясно читалось в ее глазах.
- Мэгги, присаживайтесь, я так рад. Если, конечно, вы не ищете здесь кого-то еще.
- Мне так неловко… - холодно начала она.
- Идемте-идемте. Я всего лишь беседую со своим старым другом, причем на тему, которая касается и вас тоже. Потом объясню. Я собирался вам звонить, - говорил он, подталкивая Мэгги к их столику. - Вот, Мэгги, это Элис Мартон, знаменитая своим Модным домом "Алисия". А это, миссис Мартон, мисс Мэгги Калуорф. Элис, я отойду на минутку, а ты закажи что-нибудь для Мэгги.
Быстро направившись к выходу, Солт у самых дверей заложил крутой вираж и свернул к угловому столику.
- Мисс Доннингтон, если не ошибаюсь? Я узнал ваш голос. Надеюсь, вы помните меня. Я доктор Солт. - Он посмотрел на сидевшего рядом с девушкой молодого крепыша, у которого от выпитого уже побагровело лицо и появился нехороший блеск в глазах. - По-моему, - обратился к нему доктор Солт невинно-простодушным тоном, - и с вами мы где-то встречались, у вас очень запоминающееся лицо, мистер…
- Вольшам. Не думаю, чтобы мы вообще были знакомы. Вряд ли мы встречались.
- Да скажи ты ему, пусть сваливает. Слышишь, дорогой? - И Эрика Доннингтон, тоже уже изрядно набравшаяся, вызывающе захохотала.
Доктор Солт не выказал ни тени смущения или негодования. Он усмехнулся, кивнул и вышел из зала. Через несколько минут он уже стоял у стойки портье.
- Сдается мне, один мой знакомый, Вольшам, живет в вашем отеле. Не могли бы вы мне сказать, в каком номере? Я тоже остановился здесь, вы, наверное, помните, номер тысяча двенадцатый.
- Конечно, - ответил портье. - Мистер Вольшам занимает восемьсот шестой номер. Если я его увижу, мне предупредить его, что вы хотели с ним встретиться?
- Не стоит. Пусть наша встреча будет для него приятной неожиданностью.
Солт прошелся по вестибюлю с видом человека, не знающего, чем бы себя занять, но из-под полуприкрытых век смотрели настороженные, проницательные, зоркие глаза. И очень скоро он заметил торчащие из глубокого кресла ноги в брюках цвета какао с молоком. Они могли принадлежать только Герберту X. Коулману, который явно кого-то поджидал. Раздумывая о том, стоит ли попадать в поле зрения Герберта X. Коулмана и приветствовать его или же предпочтительней остаться незамеченным, доктор Солт некоторое время колебался, потом медленно двинулся к бару, но не зашел в него, а спустился вниз, под светящуюся табличку "Для джентльменов", надеясь, что унитаз не развалится, пока он будет им пользоваться.
Глава четырнадцатая
ВЕЧЕР, КОГДА ДЛЯ МЭГГИ РЕШИЛОСЬ ВСЕ
1
Элис заказала для Мэгги "Дюбонне" и сказала:
- Я открываю свой филиал в Хемтоне и ищу туда управляющего. Доктор Солт предлагает Джилл Фринтон. Ваш брат - тот самый ее поклонник из университета?
- Да, его зовут Алан, - робко ответила Мэгги. Она больше не испытывала ревности к этой высокой полной женщине. - Он просто с ума по ней сходит. Я знаю Алана, он человек серьезный и хочет жениться. А я так переживаю за него, ведь у них почти нет денег.
- И вы предполагаете, дорогая, что она вряд ли станет с этим мириться, да? Ну что ж, если она мне подойдет, я буду платить ей почти столько же, сколько она имеет сейчас. Плюс комиссионные. Вы знакомы с ней. И что вы об этом скажете?
- Я думаю, она прекрасно разбирается в одежде, аксессуарах, фурнитуре и украшениях. У нее есть вкус. К тому же она умеет быть очаровательной и в то же время твердой, миссис Мартон.
- Пожалуйста, зовите меня Элис, дорогая. С половины десятого до половины шестого я сама совершенно очаровательна и адски жестока. Бизнес - ничего не поделаешь. В любом случае я должна поговорить с ней, лучше прямо завтра утром. И если мы сговоримся, она будет этим обязана нашему другу, милейшему Солту. Правда, Солт сказал, что ей он не нравится.
- Он понравился бы, если б сам этого захотел, - сказала Мэгги с большей убежденностью, чем следовало бы.
Элис бросила на нее испытующий взгляд:
- Едва ли вы давно его знаете.
- Всего несколько дней. Но эти дни стоили целой жизни. Столько всего произошло за это время. Одно это страшное убийство чего стоит.
- Он ничего не рассказывал мне об этом, наверное, и вам не стоит, - заметила миссис Мартон. - Я знаю Солта с тех пор, как он поселился здесь, хотя больше общалась с его женой, чем с ним. Он всю жизнь работал как проклятый. Я потеряла мужа, он погиб в автомобильной катастрофе, потом у Солта умерла жена. Мы нравимся друг другу, но только как друзья. И это все. Но он очень милый человек. Умный, добрый, мягкий. И очень смелый.
- Я знаю! - воскликнула Мэгги, но тут же сдержала свой порыв. - А не слишком ли он бывает порой упрям и самоуверен?
- Конечно, дорогая, он упрям. А почему бы и нет? Он настоящий мужчина, каким был и мой Билл. Доводящий до бешенства и дарящий блаженство. Думаю, это вымирающий тип. Я не знаю толком нынешних молодых людей, хотя на вид они кажутся независимыми и самостоятельными. Но, по-моему, настоящие мужчины - это те, кому от тридцати пяти до пятидесяти пяти. Мой Билл и Солт - из их числа. И таких все труднее и труднее найти. Сейчас все какие-то боязливые. Не то женщин боятся, не то начальства, не то полиции, не то безденежья. Черт их знает. А эти, знаете ли…
- Знаю! - с нажимом сказала Мэгги.
- Ага. - Элис бросила на нее оценивающий взгляд.
- Вот именно… Ага. - Мэгги поняла значение этого взгляда, допила свой бокал и, помолчав немного, нерешительно произнесла:
- Расскажите мне о ней.
- Внешне вы даже чем-то похожи, - задумчиво проговорила Элис. - Хотя она была выше, крупнее и, конечно, старше. Это была редкая женщина. Я к таким не принадлежу, но восхищаюсь ими. Серьезная, но не надменная, не нудная. Живая, веселая, но не легкомысленная. Она была такая же, как Солт, если вы меня понимаете.
- Понимаю, Элис. Она была просто чудо. А почему вы смеетесь?
- Не знаю. Впрочем, знаю, но не скажу. Тем более Солт уже возвращается. А я должна бежать. Я приглашена на обед. - Она встала из-за стола. - Солт, дорогой, мне пора, не то опоздаю. Когда ты на самом-то деле уезжаешь?
- Может быть, в понедельник утром. Но мы же встретимся в воскресенье, Элис?
- Ты будешь в отеле?
- Завтра же утром я выберусь из этой роскошной рухляди. Я позвоню.
- Буду рада. - Она дружески чмокнула его в щеку. - Спасибо за компанию, за рекомендацию и за знакомство с милой Мэгги, которая только притворяется, что не обожает тебя.
Когда Элис отошла подальше, Мэгги сказала:
- Я не притворяюсь. Я и не думаю обожать вас, Солт.
- Ну, разумеется, Мэгги. Элис говорит все, что ей в голову взбредет. Но она отнюдь не глупа. У нее были трудные времена, и она выстояла с высоко поднятой головой.
- У нее есть любовник?
- Возможно. Я не интересуюсь такими вещами. Элис мне очень нравится, хотя я редко вижу ее в последнее время. Я работаю день и ночь, а на ней ее магазин, ради которого она постоянно мотается между Парижем и Лондоном, закупая свои дорогие безделушки. Мне кажется, ее возлюбленный - француз. Проникновенный голос и чуть оттопыренная нижняя губа.
- Готова спорить, у них бывают роскошные ночи. А зачем вы хлопотали за Джилл, она же накричала на вас вчера.
- Это, как бы вам объяснить, часть процесса подчистки. Я не желаю быть вершителем судеб, двигать людьми, как шахматными фигурами. Но я бы искренне хотел, чтобы после моего отъезда никто не мог бросить мне упрек, как это делает Джилл. Если она получит работу, вы перестанете бояться, что она разорит Алана. И я уеду в уверенности, что все счастливы, - бодро закончил он, не глядя на Мэгги.
- Но это не значит, что вы можете быть ходатаем за всех, - так же бодро и так же глядя в сторону проговорила она.
Теперь он глянул ей в глаза:
- Я не ходатай, Мэгги. Так случилось, что мы стали друзьями в странное время. Вы считаете, я всю жизнь просидел среди груды книг и пластинок? Кстати, сегодня я продал добрую половину. Меня, конечно, надули, но заплатили наличными, и мне кажется, что я просто набит деньгами. Хотите есть? Пошли в ресторан. Я ужасно голоден.
- Я тоже. Но для этого ресторана я не одета. Я заглянула туда, когда искала вас. Я же звонила Баззи, и это он сказал мне, где вы. Так вот, в этом ресторане я сразу почувствовала себя не в своей тарелке. Может быть, лучше пойдем в гриль-бар? Там готовят жаркое по-староанглийски. Если, конечно, мы не уйдем отсюда, чтобы поесть в другом месте.
- Нет, Мэгги, я против этого, - медленно проговорил он. В голосе его слышалась извинительная нотка.
- Только не уверяйте меня, что вам здесь нравится.
- Здесь? Мне? Вы, наверное, слышали, когда вошли, как мы смеялись с Элис. Я ей кое-что рассказал. Вам расскажу потом. Но сейчас нам лучше остаться здесь. - Вдруг его лицо изменилось, изменился и тон. - Я хочу кое-что сказать вам, Мэгги. Возможно, мое поведение покажется вам странным. Может быть, я попрошу вас проделать одну-две не менее странные штуки.
- Надеюсь, не из тех, которым вас научили китайцы?
- Я говорю серьезно. Я могу казаться недоумком и болтать чушь, и место это совершенно идиотское, но именно здесь мне предстоит проделать небольшую работенку.
- Работенку? Что это значит? - Голос ее упал. - По делу Норин Уилкс?
- Увы, да, Мэгги. - Он склонился к ней и заговорил шепотом: - Если не возражаете, странности начнутся прямо сейчас. Пока я буду расплачиваться, вы выйдете отсюда…
- И, если не возражаете, направлюсь прямо в дамскую комнату.
- Прекрасно во всех отношениях. А потом спускайтесь в гриль-бар. Если я буду уже там, подсаживайтесь ко мне. Лучше, если это будет столик в углу, а не на виду у всех.
Она в недоумении уставилась на него:
- Что вы задумали? Вы не хотите, чтобы нас видели вдвоем?
- Отчасти. Будьте добры, Мэгги, пожалуйста, уходите. - Он широко ей улыбнулся.
Медленно двигаясь к двери, Мэгги слышала противный визгливый хохот какой-то девицы в левом углу зала. Все столики были заняты, а у стойки бара посетители сгрудились в два ряда. Сновали два официанта в красной униформе с полными подносами. Сквозь гул голосов, звон бокалов, шарканье ног сочилась какая-то приторная мелодия, и невозможно было поверить, что среди всего этого Солт сидит и думает об истерзанном теле несчастной девушки, которую засунули в страшную черную дыру. Может быть, ему удается все это совместить. Но ей - нет. Все дробится, а ее собственная душа истерзана комплексом неполноценности. Если бы они были уже так близки с Солтом, что она могла понимать его до мелочей, тогда другое дело. Но не затем ли он и придумывает эти странные трюки, чтобы они соединили их?
Комната "Для леди" мало помогла ей. Не сказать, чтобы обслуживающая там женщина держалась нелюбезно, но сама обстановка давала понять, что сюда заходят особы куда более важные и лучше одетые, чем Мэгги Калуорф из Хемтона. Даже когда она сделала себе вечерний макияж, особенно подчеркнув глаза, все равно у нее осталось ощущение, что она выглядит невзрачно. Так что, зайдя в гриль-бар, она облегченно вздохнула, завидев Солта за столиком в углу.