- Возможно, - проговорила та задумчиво. - Но я сомневаюсь. Я уже думала об этом, однако Берта Чэпмен сказала, что отец давно потерял вкус к распродажам и вообще он выглядел как-то необычно, был очень взволнован.
- Плевать мне на мнение Берты Чэпмен, - резко оборвала ее мать. - Я всегда считала Берту глупой коровой. Успокойтесь и дайте мне подумать.
В течение следующего часа она размышляла вслух о разных родственниках и старых приятелях, у которых мог застрять отец. Но Алан наотрез отказался куда-либо идти или кому-то звонить, заявив, что иначе завтра все кумушки будут перемывать косточки их семейству. Матери пришлось с ним согласиться. Мэгги молчала и отправилась спать в глубокой тревоге.
3
Утро следующего дня, во вторник, было чудесным. Льющийся с неба солнечный свет смягчала легкая дымка, свойственная ранней осени. Ясная погода и утренняя суета приглушили вчерашние треволнения, и сегодня Мэгги смотрела на происходящее более спокойно и здраво. Тем не менее она заглянула на автовокзал и попыталась навести там справки об отце.
Железнодорожной ветки между Хемтоном и ближайшим к нему большим городом Бекденом так и не протянули, очевидно, чтобы не пустовало и без того перегруженное транспортом шоссе. Это вызывало раздражение у Мэгги, ибо она любила поезда, ненавидела автобусы и была не в состоянии купить себе машину. Единственный автомобиль в семействе Калуорфов принадлежал Алану. Это была изношенная маленькая спортивная машина, тесная даже для одного Алана. Она непрерывно тарахтела и время от времени выдавала зловонные выхлопы.
Хотя Хемтон был раз в десять меньше Бекдена, именно он считался центром графства Хемтоншир, и поэтому центральный автовокзал находился там.
Мэгги бродила среди автобусов, ощущая себя полной идиоткой. Ни водители, ни кондукторы, к которым она обращалась, ничего не могли толком сказать о пятидесятилетнем мужчине в сером костюме и с маленьким коричневым чемоданчиком. Она уже была готова прекратить расспросы, когда ей вдруг повезло, что время от времени случается. Пожилой контролер поинтересовался у Мэгги, не она ли мисс Калуорф из книжного магазина.
Когда она объяснила ему, что привело ее сюда, он сказал:
- Разумеется, я знаю вашего отца. Вчера мы тут перекинулись с ним парой слов. Он уехал в час тридцать пять на автобусе, направлявшемся в Бекден. Это точно, мисс Калуорф.
Так. Теперь кое-что стало ясно. Но этого было явно мало. Через Бекден можно уехать куда угодно.
Всю первую половину дня Мэгги металась по магазину. То выходила в торговые залы, то спускалась в подсобку в надежде, что отец вот-вот вернется. Она ничего не говорила ни Шейле, ни Рэгу, ни Берте Чэпмен, но как только Берта хоть на минуту освобождалась, Мэгги летела к ней, чтобы спросить о чем-нибудь совершенно несущественном и получить такой же ничего не значащий ответ.
Телефонных звонков было немного. Их всегда бывало немного. Но и эти немногочисленные телефонные разговоры мисс Калуорф быстро сворачивала. Она ждала звонка отца.
К полудню об отце все еще не было никаких известий, и вот тогда всерьез забеспокоилась мать. После двенадцати Мэгги позвонила ей и выяснила, что нет ни телеграмм, ни писем - ничего.
За ужином Алан положил конец женским перетолкам.
- Ну что особенного произошло? Перебираете какие-то сплетни. Просто смешно. Вы еще могли бы так судачить о дяде Альберте. Лишь одну ночь отца не было дома. Ладно, мы не знаем, где он. Разве в этом дело? Он один из самых порядочных людей в Хемтоншире. Внимательный, предусмотрительный, осторожный.
- О том и речь! - воскликнула Мэгги. - Если такой человек, как он, ничего не дает о себе знать, что из этого следует? О маме я уж не говорю. Но существует дело, магазин, неподписанные бумаги. Об этом он не мог забыть ни при каких обстоятельствах! Вывод один: с ним что-то стряслось.
- Как это все странно… - жалобно проговорила миссис Калуорф.
Алан совсем потерял терпение:
- Ради всего святого, что могло случиться?
- Не будь идиотом, как я могу знать? - завелась было Мэгги, но тут же сбавила тон: - Что-то… Что-то такое…
- Послушай, если ты думаешь о несчастном случае, это исключено. Если бы с ним произошло что-то серьезное, нам давно бы сообщили. Ведь визитные карточки с нашим адресом и телефоном всегда при нем.
- А вдруг он потерял бумажник?
- Что? Потерял бумажник, а затем попал в аварию? Ну, это уж слишком.
- А если у него отшибло память? - Еще не закончив фразу, Мэгги уже поняла, что сморозила глупость.
- Могу придумать похлеще. Вдруг он сошел с ума и сейчас проповедует на одном из перекрестков Бекдена или Бирмингема, вообразив себя Иоанном Крестителем?
Мэгги подавилась смешком. Но мать тут же строго выговорила обоим - нашли время для шуточек!
- Слушай, Алан, - сказала она. - Если до десяти часов мы ничего не выясним, тебе придется идти в полицию.
- Честное слово, мама, мне скажут, что я просто отнимаю у них время. Я буду выглядеть дураком.
- Хорошо. Я пойду в полицию. Пусть меня сочтут дурой, я это переживу, - заявила Мэгги.
- С Аланом там больше посчитаются, дорогая…
- Почему? Только потому, что ты с ним больше считаешься?
- Не смей разговаривать со мной в подобном тоне!
- Кончайте, - остановил их Алан. - Мы с Мэгги пойдем вместе. Таким образом мы будем выглядеть вдвое глупее или, наоборот, наполовину… Я еще не подсчитал. Да, вспомнил, у меня есть дело, но к десяти я вернусь.
К десяти он не вернулся, и все же четверть одиннадцатого Мэгги и Алан уже входили в полицейский участок. Тот находился очень близко от их дома, и хотя Алан терпеть не мог ходить пешком, он все же согласился, что машину брать ни к чему.
Сержант за стойкой был вежлив, как в телепередаче о работе полиции, он смахивал на доброго дядюшку, готового прийти на помощь, чего бы это ему ни стоило.
Он внимательно выслушал их и пометил что-то в своем блокноте. Но его мясистое лицо, мундир, беспрерывно звонящие телефоны, общая атмосфера полицейского участка - все это, вместе взятое, словно подчеркивало незначительность повода, заставившего Мэгги и Алана прийти сюда. Разумеется, говорил один Алан. Мэгги чувствовала, что сержант скорее предложит ей носовой платок, даст чашку чая или успокаивающим жестом погладит по руке, чем согласится выслушивать ее объяснения. Алан, конечно, был целиком на стороне сержанта. Они тут же объединились в тайный мужской союз, где для Мэгги не было места.
- Ладно, посмотрим, посмотрим, - сказал наконец сержант все тем же тоном старого доброго дядюшки, у которого, правда, не хватает времени, чтобы облагодетельствовать всех и каждого. - Итак, мистер Эдвард Калуорф упаковал чемодан и сел на автобус на Бекден вчера после полудня. Вам известно лишь, что у него был телефонный разговор с неустановленным лицом, возможно, деловой, но, возможно, и личный. Вы испытываете чувство неуверенности и тревоги, поскольку не знаете, где ваш отец и когда он вернется. Не так ли? Ладно, думаю, я могу со всей ответственностью сказать, что мистер Калуорф не попадал в серьезные аварии. Я свяжусь с полицией Бекдена, но предпочел бы сделать это завтра, примерно в это же время. Может быть, за сутки мы сами разберемся или же вы получите от вашего отца весточку.
- Другими словами, - сказал Алан, - вы полагаете, мы зря беспокоимся?
- Учитывая описанный вами характер мистера Калуорфа и существующие на данный момент обстоятельства, сэр, я не думаю, что пришло время вмешаться полиции.
- А если мы не получим весточки? - Мэгги решила вставить свое слово, но тут же пожалела о том, что не промолчала.
Сержант бросил на нее косой взгляд:
- Он не ребенок, мисс, а вполне самостоятельный мужчина средних лет, и если он не считает нужным посвящать в свои дела семью, то полиции это тем более не касается. К тому же вы, конечно, рассказали мне далеко не все, что вам известно о вашем отце.
- На что вы намекаете? - возмутилась Мэгги, но Алан, поспешно оттащив ее от стойки, проговорил подчеркнуто громко:
- Мы все сказали, сержант. Доброй ночи.
- Прости, Алан, - обратилась Мэгги к брату уже на улице, - но ты же видел, как он вдруг перестал корчить из себя добряка и нашего покровителя. Неужели они все такие?
- Они вынуждены быть такими, Мэгги. Хватит суетиться. Ты слышала, что сказал сержант. С отцом все в порядке. Он занимается своими делами. А нам следует подумать о своих.
- Хорошо тебе рассуждать. Я вовсе не поддаюсь панике, как мама, но ты забываешь, что у меня на руках остался магазин, и, если отец завтра не вернется, я просто не представляю, что мне делать… - И тут, к своему изумлению, Мэгги разрыдалась.
Трое парней - типичные ублюдки - остановились рядом и загоготали:
- Гей, гей, ату!
Мэгги схватила Алана за руку, и они бросились бежать, сами не зная куда.
Глава вторая
ВТОРНИК ДОКТОРА СОЛТА
1
В тот же самый вторник, но утром, а не вечером доктор Солт тоже нанес визит в полицию.
Он поставил свой автомобиль на стоянку прямо под знаком "Только для служебного транспорта". Пока Солт рассматривал небольшую трещинку на фаре своего старенького серо-зеленого "ситроена", чем-то напоминающего раздавленную лягушку, к нему подошел полицейский и объявил, что доктор не имел права парковать здесь машину.
Пришлось объясняться:
- Я доктор Солт, у меня назначена встреча с начальником полиции. Куда мне пройти?
Доктор Солт не договаривался о встрече с начальником полиции, он вообще никогда в жизни с ним не разговаривал, но когда иной раз приходилось лгать, доктор Солт считал, что делать это надо с уверенным видом. Впрочем, ему действительно необходимо было встретиться с полицейским чиновником, и желательно повыше рангом.
За стойкой дежурного сидел сержант Бродбент. Миссис Бродбент была пациенткой доктора Солта.
- Не ожидал увидеть вас здесь, доктор, - приветливо улыбнулся сержант. - Я слышал, вы уезжаете?
- Пока нет, хотя собираюсь сделать это в самом ближайшем будущем. Я уже передал мою практику доктору Болдуину. Очень приятный молодой человек, вашей жене он понравится. А сейчас мне хотелось бы переговорить с кем-нибудь об одной моей бывшей пациентке, молодой девушке. Она исчезла.
- Вы придаете этому такое серьезное значение, доктор Солт?
- Разумеется, иначе меня бы здесь не было, сержант. Более того, мне нужно поговорить не просто со следователем, инспектором или сыщиком. Мне необходим самый высокий уровень. Если бы вы смогли мне помочь…
- Посмотрим, что можно сделать. Присядьте, пожалуйста.
Доктор Солт уселся на стоящий поодаль диванчик, понимая, что тактичный Бродбент не хочет, чтобы он слышал его телефонные переговоры. Однако ему удалось уловить обращенные к кому-то слова сержанта о том, что он знает доктора Солта как человека порядочного и прекрасного врача. "Он так чуток к миссис Бродбент. Я просил бы вас выслушать его, даже если окажется, что все это пустяки, сэр".
Положив трубку, Бродбент сказал с довольным видом:
- Ну, доктор Солт, вас примет сам старший инспектор Гарст. Прямо по коридору, последняя дверь налево. - Он перешел на шепот и, заговорщицки подмигивая, добавил: - Сделайте мне одолжение, доктор… Короче, представьте свое дело в немного приукрашенном виде, можете кое-что слегка преувеличить. Ну, вы понимаете…
- Там нет нужды что-то преувеличивать, - сухо ответил доктор. - И так немало понаверчено.
Старший инспектор Гарст был настоящим здоровяком. Рядом с ним стол и стулья в его кабинете казались игрушечными.
- Доктор Солт? Кажется, я видел вас в суде, ну, разумеется, в качестве свидетеля, а не обвиняемого! - Старший инспектор деланно захохотал, ожидая ответа на свою любимую дежурную шутку, но Солту было не до смеха. Чтобы удержаться от резкости, он уставился в одну точку, которая располагалась где-то между глазами и стрелкой усов Гарста.
- Ну, хорошо. Давайте сядем. - Теплые интонации исчезли из голоса старшего инспектора. - Чем мы можем вам помочь, если, конечно, ваше дело касается нас.
- Если это дело касается не вас, то кое-кого оно, несомненно, коснется. Я закончил свою практику здесь и уеду из Бекдена в ближайшее время. Мне бы хотелось оставить свои дела в полном порядке…
- Я понимаю, - перебил его старший инспектор. - Честно говоря, я сам решил уехать отсюда через пару лет, как только подам в отставку. Так что же стряслось?
- Моя пациентка Норин Уилкс, совсем молоденькая девушка, пропала.
- Норин Уилкс… Кажется, я слышал это имя. Что вы можете о ней рассказать?
- Ей лет девятнадцать или двадцать. Мать умерла год назад. Саркома. Об отце Норин никогда не упоминала. Может быть, он их давно оставил и уехал, не знаю. После смерти матери Норин жила у миссис Пирсон. У меня есть ее адрес. - Доктор Солт достал толстую потрепанную записную книжку. - Так, миссис Пирсон. Олтон-стрит, сорок пять.
- Минуту, доктор. Я должен сделать один звонок. Подождите. - Гарст позвонил по внутреннему телефону некоему инспектору Фриту и справился о миссис Пирсон с Олтон-стрит.
- Ну вот, теперь все ясно, память мне не изменяет, - обратился он к доктору Солту. - Эта дама, оказывается, была здесь уже дважды и оба раза устраивала дикую истерику, только что в штаны не напустила, простите, доктор, но иначе не скажешь. И именно в связи с исчезновением, как вы это называете, Норин Уилкс. Та, видите ли, ушла из дома, не предупредив ее. Что из себя представляет эта девчонка?
- Чего можно ожидать от дурного воспитания? Прибавьте к этому и омерзительное чтиво, которым пичкают молодежь определенные газеты и журналы. Но все же девушка вовсе не испорчена. Правда, ветер в голове, маловато выдержки, глуповата, но…
- Так о чем тут говорить. Еще одна ночная бабочка! - воскликнул Гарст. - Бедный наш город полон ими даже днем. Извините, доктор Солт, но если вы пытаетесь ее найти, то зря теряете время и силы.
- Я так не считаю, сэр.
- Но почему вы убеждены, что она исчезла? И вообще, что вы под этим имеете в виду? Пропала… Да она просто с цепи сорвалась. Девицы такого сорта помчатся куда угодно и с кем угодно. Они не предупреждают своих матерей, сестер, братьев, домохозяек или врачей, куда намерены податься. Все это алкоголь, распущенность, секс. Идти куда угодно, делать что угодно, лишь бы не работать. Таких у нас в городе множество. Не тратьте время, доктор, расспрашивая о какой-то Норин Уилкс… Она могла уехать в Бирмингем, Лондон, или еще куда-нибудь. Забудьте о ней. - Инспектор встал и протянул Солту руку.
Доктор даже не приподнялся со стула, будто не заметив этой руки.
- Я еще не закончил, сэр…
- Послушайте, мы не гоняемся за ночными бабочками, если они не проходят по уголовным делам. Я согласился принять вас исключительно по просьбе сержанта Бродбента. Но я занятой человек…
- Сядьте, сэр. - Доктор произнес это таким непреклонным тоном, что Гарст против собственной волн опустился на стул. Он хотел что-то возразить, но Солт не дал ему вставить ни слова. - Теперь позвольте мне объяснить, почему я здесь. И не надо мне рассказывать о ночных бабочках, улетающих в Бирмингем. Я знаю, что происходит в Бекдене, обязан знать после семи лет работы здесь. Мое дело серьезнее, чем все те, которыми вы сегодня занимались.
- На что спорим? - Гарст с усмешкой уставился на доктора.
- На пять фунтов. Теперь о Норин Уилкс. Она отсутствует уже больше трех недель. У нее очень редкая форма хронического нефрита, это заболевание почек. Если вас интересуют медицинские подробности, ради Бога. Я терапевт широкого профиля, но специализировался на урологии.
- Я верю вам на слово. Но почему все-таки дело такое неотложное?
- Выслушайте меня до конца. Я разработал для Норин методику лечения, которая позволяла поддерживать ее здоровье в хорошем состоянии. Я внушил ей, что, где бы она ни находилась, ей необходимо раз в десять дней прийти к врачу. Я объяснил Норин, что, если она не получит необходимых процедур в течение двух-трех недель, ей станет очень плохо и она может умереть. Да, она глупа и беспечна, но к своему здоровью относится серьезно. К тому же я взял с нее торжественную клятву. В сумке Норин лежит моя записка к любому врачу, к которому она может обратиться. В ней я прошу связаться со мной для уточнения ее истории болезни. Но Норин не дает о себе знать больше трех недель.
- Да плевать вашей Норин на любые клятвы. Знаю я этих девиц, она могла и к врачу не ходить, и вообще не вспомнить…
- В таком случае она или в больнице, или уже умерла.
- Я не могу не доверять вашему мнению медика, доктор Солт, но мне бы хотелось подвести вас к более четкой аргументации…
- Доброе утро! - Человек, вошедший в кабинет старшего инспектора, был высок, худощав и немолод.
- О, сэр Арнольд! - Гарст суетливо вскочил и услужливо заулыбался.
- Я только что переговорил с вашим шефом, полковником Рингвудом…
Доктор Солт, сидя на стуле, громко кашлянул.
- Простите, - спохватился старший инспектор. - Позвольте вас представить. Доктор Солт - сэр Арнольд Доннингтон. Доктор беспокоится о некой молодой особе Норин Уилкс. Говорит, что она пропала. Но я полагаю, он…
- Доктор Солт? - Сэр Арнольд смотрел на врача с явной неприязнью. - По-моему, мы уже встречались. В суде, я был одним из присяжных… Вы дали спорные показания в пользу того парня, который…
- Да. - Солт выглядел сейчас как только что разбуженный медвежонок, однако голос его звучал очень твердо: - Парень был болен.
Но сэр Арнольд не относился к числу тех, кто уклоняется от стычки.
- Я вам напомню, что позже он все равно был осужден на несколько лет тюрьмы.
- И тем не менее, - стоял на своем доктор, - он болен, у него не все в порядке с головой, тюрьма его добьет.
- Но общество нуждается в защите!
- Каждый член общества нуждается в защите, но не все достойны этого!
- Да, не все, это верно, - примирительно заметил сэр Арнольд. - Однако вам, доктор Солт, неплохо было бы хоть на один день оказаться в шкуре предпринимателя. Тогда бы вы поняли, что значит иметь дело с людьми низшего сорта, вот с такими женщинами или девушками, как эта… Как ее?
- Норин Уилкс.
- Вот именно! Мы вынуждены нанимать полторы тысячи этих Норин или Дорис, которые делают только то, что им нравится, не переносят замечаний, сквернословят, как солдаты. Никакого чувства ответственности, желания отработать те деньги, которые мы им платим. Притом половина из них - гнусные шлюхи. Кстати, эта… Как ее?