Лика сорвалась с места и с разбегу бросилась ему на шею. Он едва устоял на ногах.
- Ты жив?! Ты жив!
Испуганное лицо, залитое слезами, озаренное улыбкой, похожей на ту, с которой дети получают подарки к именинам, выражало восторг.
Журавлев уже не понимал, что с ним происходит. То ли он пришел на первое в жизни свидание, то ли его вели на казнь по черному коридору смерти.
Хрупкое тело девушки дрожало, она всхлипывала и что-то шептала ему на ухо, но он ничего не понимал.
- Как ты попала сюда? - прохрипел он.
- Стреляли. Я серьезно!
- Потом, все потом. У меня есть трос. Смотри! - она отстранилась и сняла с плеча стальной моток. - Я нашла его в багажнике "шкоды". Ворота перекрыты, но мы сможем перелезть через стену.
Журавлев понял только одно. Все потеряло смысл. Какое значение имеет его жизнь, конверты, бандиты, пожар? Он обязан вытащить этого звереныша из пекла. Пламя разрасталось с невиданной быстротой и уже охватило большую территорию каменного мешка. Трещали деревянные ящики, лопались стекла.
Вадим разыскал крепкий стальной прут и сделал из него крюк. Действовал он так, будто всю жизнь только этим и занимался. Самодельный якорь был привязан к тросу, и, добравшись до стены, он со второй попытки сумел зацепить крюк за хребет стены. Спасательная веревка оказалась слишком короткой.
- Все просто, Дик. Ты допрыгнешь со своим ростом. Я уверена. Забирайся на стену, скинь крюк и опусти его на длину своей руки, а я найду подходящий ящик. Все получится.
- Лихо соображаешь!
- Что бы ты без меня делал?
Журавлев сунул пистолет за пояс и подпрыгнул, насколько позволяли силы. Трос впился ему в руки. Вадим уперся ногами в стену и, царапая руки в кровь, начал свое рекордное восхождение. Через несколько минут он уже оседлал пик кирпичной кладки. Сняв крюк, лег грудью на стену, спустив трос ниже.
Лика долго прыгала на ящике, но все же зацепилась за опущенный конец.
- Теперь только держись и ничего не делай. Я вытащу тебя наверх вместе с тросом.
Задумка сорвалась. Две автоматные очереди прошили кирпичную кладку, выбивая пыль из стены. Одна пуля перебила трос. Лика свалилась на землю.
Журавлев открыл ответный огонь. Он стрелял, пока автомат не замолк. Через минуту сюда сбегутся все стрелки. Закусив губу, он спрыгнул со стены в кучу мусора.
- Последняя надежда лопнула вместе с тросом, - с горестью высказалась девушка.
- Быстро уходим отсюда.
- Я так башкой треснулась!
- Идем, тебе говорят!
Труп автоматчика попался под ноги метрах в десяти от стены. По ходу Вадим прихватил его автомат.
- В глазах круги плавают. Сотрясение мозга, - прыгая через препятствия, жаловалась Лика.
- До свадьбы заживет.
- Тогда поженимся прямо сейчас.
- Некогда. Еще немного - и мы будем шашлыками на чужом пиру.
- Куда мы бежим?
- К воротам.
- Но там же…
- Соломенные пугала. Нам ли их бояться? Навстречу выскочил еще один автоматчик и тут же получил пулю в горло. Им достался еще один автомат.
- Сколько машин приехало? - спросил Вадим.
- Три. Две черные "волги", десять человек и один мужик в белой "волге".
- Отлично. Значит, их всего шестеро осталось. Прорвемся.
От ворот их отделял только последний угол стены. Вадим остановился и дал девушке автомат в руки.
- Помни: держать надо крепко. Стреляй по ногам, ствол все равно вверх уведет. Как правило, прицельным получается только первый выстрел, остальные в молоко. Поняла?
- Да все я знаю. Ты чего стоишь? Сам говорил, что некогда.
Они пробежали еще шагов двадцать, и на этот раз Лика сама остановилась.
- Смотри, Дик, что это?
Дорогу перегораживала стальная громадина. Уткнувшись ковшом в хлам, застыл экскаватор.
- Так… Это же самый настоящий танк!
- Только кабина у него стеклянная. Забравшись на гусеницу, они добрались до рычагов
управления.
- Как свернем за угол, ложись на пол, высуни ствол наружу и открывай огонь, - приказал Журавлев.
- А ты уговоришь его поехать?
- Конечно. Методом тыка люди в рулетку миллионы выигрывают. А тут техника. Она предсказуема - не то что ты.
Железная махина затарахтела, покрутилась на месте, подалась назад, стукнулась о стену и, наконец, взяла правильный курс.
Журавлев озорно загоготал, как сорванец, подбросивший камень под колеса трамвая.
- В этой стекляшке мы превратились в идеальную мишень. - Лика старалась перекричать шум мотора.
- Положи ствол на раму, пригнись и откинь приклад. Он должен упираться в плечо.
Журавлев ногой выбил ветровое стекло и передернул затвор автомата, с которым возилась Лика.
Они свернули на главную аллею. До ворот оставалось метров пятьдесят. Трупов, раскиданных у мусорных куч, было больше, чем ожидали. Боевики убили охранников и нескольких мусорщиков.
Кроме злости и ярости, Журавлев ничего не ощущал. Машина шла по прямой. Он бросил рычаги и схватился за оружие.
- Готовсь! - скомандовал он. Противник был в растерянности.
Из огненной стены выползло гигантское пылающее чудовище и с ревом поползло на ворота.
- Огонь!
Застрекотали автоматы. Экскаватор врезался в препятствие между двумя стоявшими вплотную друг к другу автомобилями. Послышался стальной скрежет. Машины, как бумажные игрушки, стали сминаться, пятясь назад. Один шофер успел выскочить и был тут же подстрелен, второй оказался заблокирован смятыми дверьми и пошел под пресс. Первая машина вылетела, перевернулась и от дополнительного пинка в багажник заскользила на крыше, словно на коньках. Ее выбросило на пшеничное поле, и она вспыхнула. Вторая ушла под тяжелые гусеницы.
Бандиты отступали, но их осталось немного. Лика стреляла короткими очередями с зажмуренными глазами. Журавлеву удавалось попадать в цель. Но и им доставалось. О кабину то и дело чиркали пули, выбивая искры. Бог миловал, и никого из безумных танкистов не задело.
Еще мгновение - и они выбрались на свободу. Огромная махина перекрыла дорогу и, выпустив пары, остановилась. Журавлев дернул Лику за плечо.
- Уходим!
Они выскочили из кабины и спрыгнули на землю. Больная нога подвернулась, и Вадим упал. Лика обернулась к воротам и нажала на спусковой крючок. Автоматная очередь унесла последние пули в прожорливое пламя. Автомат затих. Когда она увидела лежавшего на дороге Журавлева, ей стало страшно. Его автомат Валялся в двух шагах, а самого смельчака прижимала к земле нога в черном ботинке. Здоровенный мужик в чистой и выглаженной одежде стоял над Вадимом и давил ему ногой на горло. В руках он держал пистолет, нацеленный в лицо поверженного. Злорадно усмехаясь, убийца даже не обращал внимание на Лику, словно ее здесь и не было.
- Ублюдок!
Девушка превратилась в стрелу. Пять шагов в два прыжка. Шаровая молния, полная гнева. Вряд ли она соображала, что делает.
Всю свою девичью силу она вложила в удар, остальное сделал приклад. Красавец с пистолетом едва не лишился головы. Его отбросило в кювет, и он уже не поднялся.
Лика помогла партнеру встать на ноги.
- Чего разлегся, сам говорил, нам некогда. Бежим. Наша машина там. - Она указала на темную дорогу, где ничего не было видно.
Журавлев подхватил с земли автомат и, прыгая на одной ноге, последовал за своей спасительницей. Быстро у него не получалось. Но ночь их поглотила через несколько секунд. Когда Вадим доковылял до места, "шкода" стояла метрах в тридцати с заведенным мотором и с открытой дверцей. Журавлев плюхнулся на сиденье, и машина рванулась с места.
- Что с твоей ногой? Ранен?
- Ушиб. Мелочь.
- А ты когда-нибудь был ранен? Это больно?
- Ерунда. Чешется потом. Куда ты едешь? Нам надо в обратную сторону.
- У этой машины не предусмотрены крылья. Дорога завалена железом.
- Там же тупик.
- Увидим. Во всяком случае, им не на чем пуститься за нами в погоню.
- Есть на чем. Белая "волга" стояла в стороне, и мы ее не задели. Я уже видел эту машину.
- Вряд ли они сумеют объехать трактор.
- Его можно отогнать. Минут семь у нас есть в запасе. Мы не знаем, сколько их осталось, но оружия у них с избытком. Второй раз они нас не упустят. Точнее, в третий.
У поворота на свалку стоял знак "Тупик".
- Не нуди, Дик. Впереди горы и лес. Там есть где спрятаться. Если дорогу сделали, она не может вести в никуда.
- Ладно, посмотрим. А теперь расскажи мне, малыш, как ты здесь очутилась?
- Стреляли.
- Нет, я серьезно, мой дорогой Саид. И что это на тебе за халат такой вонючий?
- Только что заметил! Я, конечно, понимаю, что от тебя пахнет французским дезодорантом, но придется потерпеть. Проблема в другом: я на этой поганой помойке потеряла правую туфлю. Память о твоей жене. Они были такие хорошенькие, и колодка удобная. Это ты виноват. Не поднял ее, когда я упала с забора. Вторую пришлось выбросить.
- Ничего, мы купим тебе новые.
- Ты купишь?
- Договорились. Но как же ты попала на свалку? Лика все еще его не слышала.
- Конверт нашел?
- У меня в кармане.
- Я не сомневалась в твоих способностях. Счет три на три.
- Плохой счет. У нас остался один день. Воскресенье.
- И еще ночь, и утро до девяти часов. Мы успеем.
- Мне бы твой оптимизм. Как ты попала в эту заваруху?
- Очень просто. От гостиницы поехала за вами. Тебя же на минуту нельзя оставить одного. Не думая головой, в омут ныряешь. Пришлось пристроиться к вам в хвост. Разумеется, я держала дистанцию, и поэтому, когда нагнала вашу телегу, в ней никого не оказалось. Я проехала чуть дальше, чтобы не мозолить глаза охранникам, и стала ждать. Мне и в голову не могло прийти, что ты даже на помойке найдешь приключения на свою задницу. Все стало ясно, когда подкатили три "волги" - две черные и одна белая. Увидев головорезов, я все поняла. Выход заблокирован. Две машины заехали на территорию, с охранниками они разобрались в считанные секунды. У меня душа ушла в пятки. Двоих я узнала. Это они убили шофера Зернова у кафе. Командовал ими тот тип, которого я сейчас приложила автоматом. Я взвесила твои шансы и поняла, что у тебя их нет. У ворот остались дежурить три автоматчика, а хлыщ в цивильном сидел в белой машине и только приказы отдавал своим шестеркам. Аккуратный гад, как узор на ковре. Но теперь, я думаю, ему без химчистки не обойтись. Если выживет. Вот тогда у меня и родилась идея с тросом. Я заглянула в багажник и нашла его. А этим халатом было прикрыто запасное колесо. Он сыграл двойную роль. Сберег новое платье от грязи, а я стала похожа на местного бомжа. Эти придурки даже не взглянули в мою сторону, когда я проходила сквозь ворота. В то время бандиты разбирались с мусорщиками. Те сдуру схватились за вилы и поплатились за это жизнью. Где тебя искать, я не знала. Блуждала между горами мусора и надрывала глотку, а потом начался пожар и появился ты. Неясно только, как они тебя вычислили?
- Через Чистякова, портье отеля. У них есть свои консультанты. Кто-то им подсказал, где может находиться конверт. А портье рассказал остальное. Что касается их главаря, который пытался меня пристрелить, то мы уже с ним виделись. В приемной адвоката Садальского. Это он его убил и секретаршу тоже. Думаю, что он и ментов тогда вызвал, чтобы меня взяли с поличным. Ты не заметила у него шрама на лице?
- Мне было не до шрамов. Но в любом случае теперь он у него будет. Приклад автомата - не спичечный коробок.
"Шкода" въехала в лесную зону. Еще пара километров - и машина уткнулась в бурную реку, мост над которой был обрушен.
- Вот почему при существующей дороге висит знак "Тупик", - задумчиво протянул Журавлев.
- Хватит о тупиках. Это для машин. А у нас ноги есть. Берем фонарь, и пошли.
- Далеко я не уйду. Нога. У нас в запасе минут десять. Дальше ста метров я не уйду.
- Не канючь, нытик. Уйдешь, еще как уйдешь, а пока надо скрыться в лесу и подготовиться к обороне. Какие же вы беспомощные, мужики!
Они бросили машину и углубились в лес шагов на сорок.
- Дай-ка я гляну на твое колено.
- Ты лекарь?
- Окончила медучилище и работала в больнице. Даже в морге.
- Только не вздумай меня потрошить. Я еще жив пока.
- Уже трясешься? Мужчины страшно боятся боли. От укола в задницу теряют сознание. Тоже мне, сильная половина человечества. Ладно, снимай штаны и закрой глаза.
Журавлев подтвердил все сказанные ею слова. Сначала он вскрикнул, а потом потерял сознание.
- Я так и знала! В самый ответственный момент он решил бросить меня одну.
Где-то хрустнула ветка. Лика вздрогнула и схватилась за автомат. Выключив фонарь, девушка затаилась.
- Дик! Дик, очнись! Ответа не последовало.
Хруст повторился, но уже совсем близко. Она легла на землю. Вид черных деревьев наводил на нее ужас. В одиночку она не была такой смелой и решительной. Внезапно кустарник раздвинулся, и появилась громадная тень. Возможно, у страха глаза велики, но если оказаться на ее месте, то…
Лика нажала на пусковой крючок, и горное эхо передразнило автоматную очередь. Мишень взревела, рванулась назад и, ломая кусты, повалилась на землю.
Журавлев очнулся и попытался вскочить на ноги, но не смог.
- Лика!
- Тихо, Дик, они уже здесь.
Лес молчал. Готовые к бою, они выжидали. Наконец Журавлев не выдержал и включил фонарь.
Шагах в пяти в проломленном кустарнике покоилась кабанья туша.
- Самое время поесть шашлычка! Но не дадут ведь.
- И как ты можешь думать о еде? Уходить надо.
- Согласен. Но куда?
- По течению реки. Она же должна впадать в море. Выберемся. У нас ночь впереди.
Опухоль на ноге начала спадать.
- Ты классный врач. Уже не болит.
- И не только врач. Я лучший в мире партнер. А ты принципиально не хочешь это признать. Вставай - и вперед.
Пробираться сквозь колючий кустарник, когда гибкие ветки бьют по лицу, паутина лезет в глаза, а ноги не хотят отрываться от земли, казалось невыносимым испытанием. Они словно жили в другом измерении. Совсем рядом - лучший российский курорт. Люди купаются в море, ходят в рестораны, на танцы, в кино, а рядом с ними двое полоумных играют в войну, не спят, не едят и не ходят по нормальным асфальтированным дорогам. Ну что тут можно сказать?
Никто из двоих и не пытался определить, сколько времени они шли и какое расстояние сумели преодолеть, но тропинка их вывела на поляну, залитую сочным лунным светом.
Покосившаяся хижина по другую сторону показалась им оазисом в пустыне.
- Избушка на курьих ножках, - обрадовалась Лика.
- На сваях. Похоже на охотничий домик. Окна досками забиты. Надо бы дверь проверить.
- Так в чем дело, идем проверять.
- Это не убежище, это капкан. Лика фыркнула и направилась к лачуге.
И точно: сарай держался на сваях. К двери вела лестница из семи ступенек до небольшого крылечка. Они поднялись. Замок символический. Хватило одного удара прикладом - и ржавая рухлядь слетела. Дверь скрипнула и открылась. С внутренней стороны имелась крепкая щеколда. На это Вадим обратил внимание в первую очередь.
Луч фонаря осветил дощатый пол, покрытый пылью, скамью у стены и полусгнивший стол. Остальное пространство занимало сено. Узкая стремянка вела на чердак. И там все было завалено сеном. Окна плотно забиты.
- Останемся до утра здесь! - твердо заявила командирша.
- Тут одного выстрела хватит, чтобы мы сгорели в долю секунды. У меня аллергия к огню и кострам.
- С рассветом уйдем. Я не верю, что они нас ищут и найдут.
- Они ищут конверт.
- Не петушись, Дик. Тебе лишь бы противоречить. Ты и ста метров уже не пройдешь. Лучшей перины я в жизни не видела.
- Сдаюсь. Поднимаемся наверх. Там будет спокойнее.
- Отлично. Я запираю дверь на щеколду, и мы готовимся к подзарядке энергии на завтрашний день. Не думаю, что он будет легче.
Через пять минут все было готово. Лика с детской радостью прыгнула на мягкое ложе и раскинула руки в стороны.
- Райские удобства! Мечта! Еще бы душ с шампунем и махровый халат.
- Спи, принцесса.
Она уснула раньше, чем голова коснулась соломенной подушки.
Журавлев разобрал автомат. В рожке оставалось пять патронов. В двадцатизарядном "стечкине" осталось шесть патронов. Вторую обойму он в заднем кармане не нашел, как Лика свою туфлю. Коробка с патронами осталась в бардачке машины. В спешке они забыли все.
Вадим сложил оружие у изголовья и лег рядом с Ликой.
Опухоль в ноге почти спала. Боли он не чувствовал, но мышцы гудели и прокалывались, словно тонкими иголочками.
Он окончательно выдохся. Еще один день прошел, осталось воскресенье… И он провалился в сон.
ГЛАВА IV
1.
Слабый, еле слышный звук заставил Журавлева проснуться и открыть глаза. Темнота. Он лежал на спине, раскинув руки. Рядом, прижавшись к его груди, доверчиво, как младенец, спала Лика. Дурманящий запах и затхлая вонь помоев, исходившая от одежды, заставили его встрепенуться и вспомнить вчерашний день.
Журавлев нащупал фонарь и включил свет. Теплый, ровно дышащий комок, согревавший ему ребра, пребывал в полном покое. Сколько же воли и мужества в этом слабом хрупком создании!
Вадим улыбнулся. Да, сбросить бы эдак годков пятнадцать - и можно сватов засылать. Родственные души.
Неясный звук повторился. Теперь он отчетливо его слышал. Кто-то был возле дома. Рано они расслабились.
Лика тоже проснулась и приподняла голову.
- Тише, малыш. К нам гости.
Они уже понимала друг друга без долгих объяснений. Журавлев положил автомат у люка, где находилась стремянка, и кивнул девушке. Она подползла и заняла огневой рубеж. Журавлев спустился по лестнице вниз. За дверью послышался скрип половиц. Не так много времени осталось. Сарай простреливался со всех сторон, дощечки тонкие, а потом вспышка - и конец.
Вадим нагнулся, подцепил половую доску, и она легко выдернулась. Все прогнило насквозь. За дверную ручку дернули. Щеколда выдержала. Вадим успел выдернуть еще две доски и спрыгнул вниз. До земли полметра. Его это устраивало. В дверь начали стучать. Мужской голос что-то кричал.
Журавлев подполз к крыльцу. Он мог стрелять прямо сквозь доски, но хотел отвлечь противника на себя, чтобы не стреляли по сараю. Он выкатился клубком на поляну, вскочил на ноги и, выставив пистолет вперед, крикнул:
- Я здесь, сволочи!
Теперь можно всем посмеяться. На крыльце стоял древний старик в кавказской папахе и стучал посохом по двери.
- Эй, открывайте, бездельники, не то хуже будет! Пришлось убрать пистолет, чтобы не выглядеть посмешищем. Хорошо, что старик его не слышал.
Журавлев подошел к крыльцу.
- Чего надрываешься, папаша? Старик оглянулся.
- Вот, понимаешь, опять мой сеновал облюбовали. А мне скотину кормить пора.
Он кивнул на опушку. Там стояла телега, запряженная ослом, или, по-местному, арба с ишаком.