- Хорошо, хорошо, - послушно закивала Жанка и приблизилась к взъерошенному следователю Кошмарову еще на полкорпуса.
- Ни шагу дальше! - неожиданно выкрикнул он фальцетом, бешено вращая глазами. Того и гляди в окошко выпрыгнет.
Минуты две я наблюдала эту дикую сцену с ошарашенным видом, а потом вскочила и коршуном бросилась на Жанку. Жанка дернулась и обмякла.
А Кошмаров, устыдившись своей слабины, с опаской вернулся к столу и вытер носовым платком вспотевшее лицо:
- Ну знаете ли, давайте все-таки без спецэффектов сегодня, хорошо?
И эта почти слезная просьба предназначалась все той же Жанке.
- Не бойтесь, я ее держу, - заверила я следователя, хотя по-прежнему не очень хорошо понимала, от чего его так трясет.
- А я и не боюсь. - Он нервно дернул плечом. - Просто терпеть не могу любительских спектаклей.
То штучки, то спецэффекты, то спектакли - ничего не ясно, кроме одного: на Жанку у Кошмарова аллергия, если не идиосинкразия.
- Вы все написали? - строго взглянул на меня Кошмаров.
- Почти. Только про чулки осталось, - чистосердечно призналась я.
- Вот и дописывайте поскорее, - поторопил он меня, бросая в Жанкину сторону тревожные взоры.
Я снова заскрипела ручкой, а Жанка, склонившись надо мной, стала громко суфлировать:
- …Напиши, напиши, что Порфирий, то есть гражданин Порфирьев, этого сделать не мог, потому что у него имеется неопровержимое алиби…
- Гражданка Хвостова! - взвизгнул Кошмаров. - Попрошу вас очистить помещение!
- Но что я такого… - загундосила за моей спиной Жанка. - Я же знаю, вы опять будете Порфирьева подозревать, а он ни при чем!
- Уж позвольте мне самому выбрать, кого мне подозревать! И вообще, я вас не вызывал. В следующий раз ждите повестку.
- А я не хочу, чтобы пострадал невинный человек! - Жанка билась за своего мариниста, как львица за детеныша.
- Кто виновен, а кто нет, определяет суд! - парировал Кошмаров.
Жанка не осталась в долгу:
- Только не ангажированный!
Господи, да как она только такое выговаривает! Лично я бы непременно язык сломала.
Пока они лаялись, я дописала свое "заявление", присовокупив к нему размашистый росчерк, немного подождала, пока они угомонятся, но эта парочка и не думала униматься. Того и гляди врукопашную пойдут, а мне разнимай. Особенно потрясала Жанка, за которой я прежде ни разу не замечала таких бойцовских качеств. Вот что, люди добрые, отрава-любовь с нашей горемычной сестрой-то делает.
В общем, я не утерпела, снова встряла в их перепалку. На свою же голову, как выяснилось впоследствии.
- Может, не стоит спорить и горячиться? - вставила я примирительную реплику. - Тем более что пока мы здесь собачимся, преступник преспокойно гуляет на свободе.
- Именно! Гуляет! - торжествующе подхватил Кошмаров. - И вашими усилиями, между прочим!
- Ну ты видишь? - Три Жанкиных подбородка синхронно затряслись от возмущения. - Он опять на Порфирия намекает!
- А я не намекаю, я в открытую говорю: вы покрываете убийцу, - неожиданно стукнул по столу кулаком Кошмаров. - По какой причине, можно только догадываться. Допускаю даже, что с целью раздуть нездоровую сенсацию… Привлечь внимание к вашей передаче… Имидж повысить, или рейтинг, как там его… Я даже не удивлюсь, если выяснится, что эти вещички, - он кивнул на белье, - ваши и вы их принесли специально, чтобы запугать следствие…
- Да как вы?.. Да как у вас только язык повернулся! Это, по-вашему, мое?! - Я схватила со стола объемистые красные трусики и приложила их для наглядности к себе. Пусть видит, что в них три таких, как я, поместятся.
От такой моей вольности Кошмаров побагровел, а Жанка, видимо, для того, чтобы развить и закрепить достигнутый успех, отчаянно заверещала:
- А я в них не влезу! Если не верите, сейчас примерю!
Уж и не знаю, чем бы кончился этот маразм, если бы Кошмарова не вызвали к начальству. Кстати, широкую общественность в нашем с Жанкой лице он об этом не оповещал, но я по одному только телефонному разговору безошибочно догадалась. Бедняга вздрогнул, как только поднес трубку к уху. Я еще подумала, что, наверное, выгляжу точно так же, когда мне звонит Краснопольский, и втайне пожалела Кошмарова.
Когда мы вылетели в коридор, я первым делом набросилась на Жанку:
- Не просветишь ли ты меня, милочка, что такое спецэффекты?
Жанка кисло скривилась:
- В прошлый раз, когда я к нему приходила, он поначалу даже слушать меня не хотел. Ну про то, что у Порфирия алиби. Пришлось принять меры…
- Ты что… - Я даже споткнулась. - Какие меры-то? Ты что, его… До рукоприкладства, что ли, дошло?
- Какое рукоприкладство! - Жанка задергалась, как припадочная. - Я что - дура? Чтобы он меня в кутузку законопатил? Как Порфирия? Нет, я перед ним на колени бухнулась и заголосила: отец родной, не погуби, голубчик, не оставь…
- Ты что, серьезно? - не поверила я.
- Вполне, - подтвердила Жанка, - а еще для убедительности два раза лбом о пол стукнулась. Ох он и перетрухал, ты бы видела. Аж руки затряслись!
- Хвостова, ты меня убиваешь. - Это все, что я смогла из себя выжать.
Жанка ослепительно - по крайней мере настолько, насколько это возможно при ее слегка выдающейся вперед верхней челюсти - улыбнулась, не подозревая, что это ее последняя улыбка на ближайшие два дня.
ГЛАВА 10
А уже завтра Жанка сотрясалась в рыданиях, с трудом выговаривая сквозь безутешные слезы:
- Замели… Порфирия замели… Опять…
Ну, для вас, конечно, не секрет, как я отношусь к этому проходимцу, тем не менее Жанкино сообщение меня не порадовало. Поскольку то обстоятельство, что Порфирия вновь назначили крайним, лишало меня последней, пусть и довольно призрачной надежды на следователя Кошмарова. А также на то, что настоящий преступник когда-нибудь найдется. Короче говоря, я окончательно прозрела по части перспектив дальнейшего расследования, а уж какой эффект это прозрение произвело на меня в свете последних событий (я имею в виду подброшенные мне под дверь "подарочки"), можете себе вообразить.
- Прикинь… - стонала Жанка. - У… Устроили у него обыск… Нашли… Нашли черные… Даже не чулки… А колготки… Мои… К тому же дырявые…
- Черт знает что! - Я закусила нижнюю губу. Всегда подозревала, что в наших органах не комиссары Мегрэ собрались, и вот вам, пожалуйста, лишнее тому подтверждение. - Но ты хоть сказала, что это твои колготки?
- Сказала… - жалобно промычала Жанка. - Но они… даже… слушать… не стали…
Ну что ж, все ясно. Следователь Кошмаров наверняка получил нагоняй от начальства и твердо решил сделать окончательную ставку на Порфирия. Ведь как ни крути, а лучшей кандидатуры-то не найти, особенно если не искать. Сидеть себе преспокойненько и холить-лелеять свой трудовой геморрой. Чем, собственно, и занимается наш уважаемый сыщик.
- Ну хватит реветь! - одернула я Жанку. - Давай лучше думать, как вырвать твоего Айвазовского из кровожадных лап неразборчивой российской Фемиды.
- Ты это… не шутишь? - Жанка громко хлюпнула носом.
- Интересно, на кой бы черт мне шутить!
- Ну… Я думала, ты на Порфирия обиду затаила… За то, что он наплел в эфире… - пробормотала Жанка.
- Может, и затаила, - я не стала кривить душой понапрасну, - только одно другому не мешает. Так случилось, что наши интересы совпали, ясно тебе? Я все равно вычислю, какой гад подбросил мне это поганое барахлишко, а следовательно, вольно или невольно посодействую освобождению твоего узника совести.
- Маринка! Мариночка! - Жанка полезла ко мне с лобызаниями, и мне пришлось потратить немало сил на то, чтобы отбиться от нее. А потом, уже слегка утихомирившись, она стала одолевать меня вопросами. - А как… Как ты будешь его вычислять?
Первым делом я ее поправила:
- Вычислять будем мы. Вдвоем.
- Ну хорошо… А как мы будем его вычислять?
- Да есть у меня одна мыслишка… - поведала я без особенного энтузиазма. - Жалко только…
- Что жалко? - Жанка буквально сгорала от нетерпения. Да, взять бы эту энергию и направить на какой-нибудь более стоящий объект, нежели Порфирий…
- Жалко, что трусики, лифчик и чулочки остались у Кошмарова, - посетовала я. - Ему-то они без надобности, а нам бы пригодились. Хотя, конечно, можно и без них попробовать, только это посложнее будет. - Я выдержала многозначительную паузу и перешла к самому главному: - Кстати, что ты думаешь об этом бельишке? Где, по-твоему, у нас такое может продаваться?
- Ты гений, Маринка! - без промедления возликовала Жанка. - Помнишь, я сразу сказала, что оно дорогое? А значит, купить его можно в "Мимозе" или "Ландыше". Ну, еще в "Магнолии".
Всегда потрясалась Жанкиной осведомленностью во всяких парфюмерно-галантерейных вопросах. Тем паче что по ее внешнему виду такого сроду не скажешь.
- Точно! - загорелась она. - Нужно объехать эти магазины и узнать, кто у них покупал нечто подобное. Как-никак вещички-то на большого любителя.
С Жанкой трудно было не согласиться. Во-первых, белье, как мы уже успели разобраться, дорогое, а, во-вторых, мягко выражаясь, специфическое. Даже самая модница-размодница не станет покупать такое без особой на то надобности. По себе знаю, что бежевое и черное куда универсальней и практичней. Я уже не говорю о материале и фасоне.
- Знаешь, - Жанка уже строила планы, - начнем с "Ландыша". Он ближе. И выбор там больше.
Я не возражала. Только внесла небольшие коррективы:
- "Ландыш" так "Ландыш". Но после шести. Не стоит дразнить Краснопольского.
Жанка, которой не терпелось поскорей спасти из заточения своего мариниста, повесила нос:
- Ну вот, опять Краснопольский… А может, того… отпроситься у него под каким-нибудь предлогом? Знаешь, вчера, когда я рассказала ему про эти тряпки, он очень даже проникся. С сочувствием отнесся… Я обрисовала ему ситуацию, сказала, что ты к следователю пошла, а он: конечно, конечно…
- То - завтра, а это - сегодня, - с присущим мне глубокомыслием заметила я.
- А если сказать, что нас Кошмаров вызвал? - По части генерирования сомнительных идей Жанке просто не было равных. - А что, разве он не может нас вызвать для дачи показаний?
- Так-то оно, конечно, так… - Я заколебалась.
- А иначе мы эти магазины сегодня не обойдем, - категорично заявила Жанка. - До скольких они работают? До семи. Самое позднее до восьми. Вот и прикидывай.
- Ну хорошо, - сломалась я, - только отпрашиваться будешь ты.
Жанка не стала упрямиться, сразу схватилась за телефонную трубку. Правда, взвесив ее в руке, тут же вернула обратно со словами:
- Нет, лучше с глазу на глаз переговорить. А то по телефону это будет выглядеть, как будто мы уже все решили и ставим его в известность.
- Ну-ну, желаю удачи, - напутствовала я ее в дверях. - Если заупрямится, в ножки бухнись, как перед Кошмаровым.
Жанка без тени иронии покачала головой:
- Не тот случай.
* * *
Через пятнадцать минут мы уже гнали по проспекту в направлении пресловутого "Ландыша". Довольная собой Жанка с упоением разглагольствовала, непринужденно откинувшись на спинку сиденья:
- …А я ему говорю: Юрий Константинович, этот Кошмаров нас просто заколебал. Требует, чтобы мы срочно к нему прибыли. А Краснопольский стал весь такой серьезный: поезжайте, мол, раз следствие требует. Вы, говорит, знаете, как я к этому отношусь, но с милицией лучше не связываться. А тем более с прокуратурой…
Я слушала ее вполуха, мысленно сосредоточившись на предстоящем нам мероприятии. Чего бы такого наплести продавщицам, чтобы они побыстрее развязали свои бойкие язычки? Все-таки жаль, что бикини осталось у Кошмарова, а то можно было бы предъявить его якобы для обмена. Впрочем, белье-то у нас, кажется, не меняют. А, ладно, положимся на импровизацию.
- Сюда, сюда сворачивай! - вмешалась в мои размышления Жанка. - А то с той стороны машину поставить негде.
Я послушно свернула в переулок и заглушила двигатель. До "Ландыша" оставалось пройти каких-нибудь двадцать метров. Но по совершенно обледенелому тротуару.
Жанка первой выпрыгнула из машины и торжественно водрузила на плечо свой безразмерный картофельный мешок:
- Ну, с богом!
Надо же сколько патетики!
- Значит, так, - инструктировала я ее, медленно, чтобы не грохнуться на льду, перебирая ногами, - сначала просто спрашиваем, есть ли у них такое барахло и просим показать. Сравниваем, похоже или нет, а уже потом задаем вопросы.
- Как скажешь, так и будет, - заверила меня Жанка, и мы дружно вошли под светлые своды одного из самых дорогих магазинов нашего города. Некоторые даже называют его на новомодный лад бутиком, но лично я в этих вопросах консерватор.
- Чем я могу вам помочь? - сразу же возникла хорошенькая вымуштрованная блондиночка лет двадцати. Чуть ли не грудью на амбразуру бросилась.
- Помочь, помочь, - радостно затарахтела Жанка.
Я слегка отпихнула ее локтем. Чтобы не лезла поперед батьки в пекло.
- А что вы ищете? - Вышколенная блондинка выудила из своего скудного универсального словарика фразу номер два.
- Мы ищем хорошее белье, - предельно сухо и конкретно ответствовала я.
- Вы попали по нужному адресу, - фраза номер три последовала незамедлительно.
После чего мы были приглашены в соответствующий отдел, где нами занялась приблизительно того же возраста шатенка. Улыбнувшись с дежурной приветливостью, она открыла рот и спросила… Ага, угадайте с трех раз. Что, с первого догадались? Ух, какие вы прозорливые, с вами неинтересно.
Итак, она спросила:
- Чем я могу вам помочь?
И в самом деле, а что еще она могла спросить?
- Мне нужно хорошее белье, - грустно и устало сказала я, - красного цвета, из гипюра. Трусики и бюстгальтер.
- Вы попали по нужному адресу! - бойко отрапортовала продавщица и вдруг осеклась. - Ой! А я вас знаю. Вы Марина Соловьева, с телевидения, да?
Ох, что-то не радует меня такая популярность!
- Ну точно, я вас узнала! - восторгалась эта дуреха. - Ой, кстати, насчет красного белья! У нас все после вашей передачи размели. Вплоть до шестьдесят второго размера, представляете? Лежало, никто не покупал, а тут расхватали со свистом. Мы уже новую партию заказали. Так что на следующей неделе приходите. - И шепотом: - Вам какой размер? Сорок четвертый? Или сорок шестой? Я оставлю.
Ну вот, оказывается, мы рекламу сделали и ни копейки за это не получили. Обидно, честное слово. Надо же, ну кто бы мог предположить такой оборот.
- А в соседнем отделе - черные чулки нарасхват! - щебетала продавщица. - Колготки никому и не предлагай.
Интересно, а как там с ореховыми гробами? Не удивлюсь, если они тоже пользуются повышенным спросом у населения.
- Ты что-нибудь понимаешь? - тихо поинтересовалась я у Жанки.
- Я же тебе говорила, что у нас не будет перебоя с придурками, - прокомментировала она ситуацию.
Как бы там ни было, а гостеприимный "Ландыш" мы покинули с постными физиономиями, так и не узнав ничего полезного. На "Мимозу" и "Магнолию", если честно, я возлагала еще меньше надежд.
Так оно, собственно, и оказалось. Ситуация там наблюдалась ровно та же, что и в "Ландыше". Красные трусы и лифчики раскуплены подчистую. Черные чулки остались только шерстяные и лечебные. Но опять-таки обещали новый завоз. На днях.
Правда, в "Мимозе" мы стали невольными свидетелями перепалки между продавщицей и покупательницей. Последняя хотела сдать неподошедшее ей белье (между прочим, красное!), продавщица, ясное дело, возражала.
- Но оно мне велико! - горячилась пигалица росточком чуть повыше прилавка. - Понимаете, велико! - В порыве негодования она даже ножкой топнула, миниатюрной, как козье копытце, и костлявыми плечиками повела. Но вряд ли ее рассерженный вид мог кого-либо устрашить, скорее уж позабавить.
- Ну и что, - равнодушно пожимала плечами продавщица, - значит, нужно было лучше выбирать. Потому что белье мы назад не принимаем. И не меняем.
- Безобразие! - Пигалица была взвинчена сверх всякой меры. - Позовите заведующего!
- Да ради бога, - фыркнула галантерейная девица и крикнула куда-то в подсобку: - Свет, выйди!
Из подсобки выплыла дородная, не уступающая статями Жанке Света. Судя по методичной работе Светиных челюстей, необоснованные жалобы смешной клиентки оторвали ее от обеда.
- Претензии по белью не принимаются, - отчеканила она самым безапелляционным тоном и вернулась к своим бутербродам.
Однако пигалица и после этого не угомонилась, упорно продолжала качать права и лезть в бутылку. Дошло даже до того, что она обозвала продавщицу "крашеной стервой". Та разозлилась и пригрозила позвать охранника, здорового рыжего жлоба, отиравшегося у входа, а Жанка дернула меня за рукав.
- Знаешь, кто это?
- Кто? - пожала я плечами, уныло и безнадежно изучая витрину с утягивающими трусами.
- Секретарша нашего Вице!
- Какого еще Вице? - тупо переспросила я.
- Ну вице-мэра же! Ветлугина!
ГЛАВА 11
- Это она, она, я ее знаю… - горячо дышала мне в ухо Жанка. - Мы с ней раньше в одном доме жили…
- Да? - Я присмотрелась к скандалистке повнимательнее. А та, почувствовав мой взгляд, сразу как-то скукожилась, собрала с прилавка свои тряпки и, бросив отрывистое: "Я буду жаловаться", - спешно ретировалась из магазина.
- Нет, вы видели нахалку! - Продавщица щедро поделилась с нами своим негодованием. - Говорит: деньги возвращайте.
Я прикинулась дурочкой:
- А что, разве она не у вас белье покупала? Некто у нее есть?
- У нас, не у нас, какая разница, - фыркнула продавщица, - я даже смотреть не стала, хотя белье такое у нас было. Просто мы ничего не меняем и не принимаем обратно. А то так каждый захочет ношеное возвращать, а у нас не секонд-хенд, у нас бутик.
И хотя идиотское словечко "бутик" и резануло мой тонкий патриотический слух, в глубине души я была благодарна разговорчивой продавщице, ибо, как принято выражаться в популярном криминальном чтиве, она подарила нам зацепку.
- Ну вот, теперь все ясно! - От избытка чувств Жанка то и дело хватала меня то за воротник, то за верхнюю пуговицу. - Я тебе говорила, что у Пахомихи в мэрии свой человек?
- Ну говорила, говорила. - На всякий случай я как бы ненароком от нее отстранилась.
- Так вот, этот Вице наверняка был ее любовником! - выпалила она на одном дыхании.
- Допустим, - кивнула я, - но где доказательства? Красное бикини само по себе ни о чем не говорит. Или почти ни о чем. Ну разве о том, что секретарша мэра - дамочка с тараканами в голове. А кто сейчас без тараканов? И потом, слышала, что говорят продавщицы? А они поголовно утверждают, что после нашего знаменитого ток-шоу спрос на красное исподнее резко подскочил. А коли так, то бедная секретарша всего лишь невинная жертва проклятого голубого ящика, а мы с тобой, да-да, мы с тобой способствовали ее грехопадению. Что, испугалась? Ладно, а если серьезно, то, скорее всего, это всего лишь очередное совпадение.