Бирюков поднял голову - до поверхности было около трех метров. Он спустился еще на метр и почувствовал под ногами воду. В сумраке колодца смутно различались осклизлые бревна сруба, густая жижа внизу. Антон несколько минут внимательно осматривал стенки, но, кроме свежих борозд, оставленных на бревнах грейферным ковшом при чистке, ничего не увидел.
- Ну, что там? - снова крикнул Чернышев.
- Ничего! - громко ответил Антон и поразился, как глухо прозвучал голос, - узкая горловина колодца словно не хотела выпустить звуки на волю.
Здесь, в глубине, стояла глухая тишина. Казалось, наверху замерла жизнь, насторожилась. "Без веревки отсюда ни за что не выбраться", - подумал Бирюков и торопливо стал подниматься из колодца.
3. "Свидетель номер один"
Он появился у колодца незаметно. Сняв старомодный картузишко, низко наклонил облысевшую голову и заискивающе проговорил:
- Здрасьте, граждане-товарищи. Бог в помощь…
- Здорово, Кузьмич, - ответил Чернышев и смерил удивленным взглядом щуплую фигурку старика. - Ты чего это сюда приплелся?
- Дак вот… - замялся старик. - Слышь-ка, Маркел Маркелыч, в деревне антересную историю сказывают: будто бы из колодца человека достали.
- Кто сказывает?
- Дак вся деревня говорит. А я к, таким историям сызмальства антересом страдаю.
- Страдал бы себе на печке. Не лень было такой круг пешим ходом топать?
- Зря, Маркел Маркелыч, сердишься, - старик погладил макушку. - Я этот колодец очень даже хорошо знаю и свидетелем номер один могу выступить.
- Когда понадобишься… - начал было Чернышев, но Антон перебил его:
- Извините, Маркел Маркелович. Мне интересно с дедом побеседовать.
- Интересно - беседуй. Только он тебе нагородит - семь верст до небес и все лесом. - Чернышев погрозил старику пальцем: - Смотри, Кузьмич! За ложные показания и пенсионеров к ответственности привлекают.
Старик обиженно заморгал:
- Неужто я без понятия, Маркел Маркелыч?
- Ты и с понятием соврешь - дорого не возьмешь. Ладно, беседуйте. Пойду культстан погляжу.
- Давно колодец вырыт? - спросил старика Антон.
- Дак, слышь-ка, я тебе сущую правду скажу, - старик посмотрел вслед Чернышеву. - И Маркел Маркелыч не даст соврать. Вырыт колодец в одна тысяча девятьсот тридцать восьмом году. Дата точная, поскольку собственнолично принимал участие в его рытье. А выбирал место для колодца и руководил всей работой Мишанка Пахомов. Был такой колодезный мастер, в одна тысяча девятьсот сороковом году помер. Сколько теперь действует в Ярском старых колодцев с доброй водой - все Мишанка соорудил. Секрет, слышь-ка, мужик знал. Как-то, находясь в хорошем настроении, поделился тем секретом со мной. Не поверишь, овцы и гуси ему показывали место, где близко от поверхности земли водоносный пласт проходит. Овца, она, значит, выбирает место для лежанки на сухой земле. Где стадо овец легло ночевать, там хоть заройся - воды не отроешь. А вот гусь - обратное дело. Гусь - птица водяная и устраивается на ночлег в такой точке, где подземная вода к поверхности рвется. Тут для колодца и самое место! Дак вот, когда рыли данный колодец, я у Мишанки, можно сказать, помощником номер один был.
Бирюков хотел задать еще вопрос, но старик говорил не прерываясь:
- И опять же из-за своего любопытства здесь присутствовал. Думал, антересное отроют. Тут, слышь-ка, такая история, - старик показал на клеверное поле: - Во-о-он там курганы… Видишь?
Антон посмотрел по направлению, указанному стариком, и быстро насчитал на поле семь едва приметных холмиков.
- Дак вот, сказывают, в них захоронены войны Ермака Тимофеевича. В этих местах у него битва с татарами состоялась. Теперь курганов ровно семь, а было ровно восемь. Один перед Отечественной войной разрыли. Из Новосибирска люди приезжали. Полное лето рыли. Наши колхозники помогали, в их числе и я на раскопках трудился. Даже от Маркела Маркелыча неприятность поимел. Он до войны у нас уже председательствовал и при людях меня тогда оконфузил. Сказал: "Надо в колхозе, Кузьмич, работать, а не придуриваться. Ермака без тебя откопают". Только я не в обиде за эти слова. Молоденьким тогда был Маркел Маркелыч.
Чтобы прервать словоохотливость деда, Антон спросил:
- Вас как зовут?
- Меня-то? - растерялся старик. - Егором… Егор Кузьмич, по фамилии Стрельников.
- Так вот, Егор Кузьмич, насколько я знаю историю, Ермак до этих мест не доходил.
- Дак, слышь-ка, истории ведь люди пишут. Они очень легко ошибиться могут. Большие ученые мировых стран и те на ошибках учатся, - старик накинул картуз на пригретую солнцем лысину. - Вот в одном журнале было сообщение…
- Что же интересное вы рассчитывали найти при рытье колодца? - опять прервал старика Антон.
- Остатки ермаковских воинов. Антересовало меня, здоровше или нет в те давние времена люди были.
- И что же?
- Ничего не нашлось. Далеко от курганов рыли.
- Экспедиция из Новосибирска тоже ничего не нашла?
Старик, поморщась, махнул рукой:
- Так, кое-что… Глиняные черепушки разные.
- В каком году забросили колодец?
- В одна тысяча девятьсот шестьдесят шестом, - не задумываясь, ответил старик и уточнил: - Тринадцатого сентября.
- У вас отличная память, - поразился Антон.
- Вышло такое совпадение, что аккурат в эту дату я подал заявление на пенсионный отдых.
- Шестьдесят лет исполнилось?
- Как тебе сказать… - старик замялся. - Шестьдесят годков мне раньше стукнуло, а в эту дату старуха настояла, чтобы я покинул работу. По глупому женскому уму оконфузила меня перед начальством. Баба она у меня с норовом, об этом все Ярское знает.
- Отчего колодец забросили?
- Кот в нем утопился. На культстане здоровущий котина общественный жил, по прозвищу Мономах. Вот он, должно быть, ночью и сбулькал в колодец. Понятно, люди стали брезговать водой после дохлого кота.
- Как же его обнаружили?
Старик долго поправлял на голове картуз.
- Дак очень просто. Кажись, Виться Столбов по утрянке зацепил бадьей и выволок Мономаха на свет божий.
- Какой Столбов?
- Я ж говорю, Витька, тракторист колхозный, который на днях свадьбу гулять собирается. Парень, слышь-ка, работящий. Вот только, как жениться надумал, сладу не стало. Маркел Маркелыч кой день его в соседний колхоз на помощь отправить не может. Бугаем уперся Витька и не едет, все канпрессию у трактора ремонтирует. Конечно, и обвинять здорово парня нельзя - за теперешними невестами глаз да глаз нужен…
- Кот в колодце долго лежал? - опять вынужден был прервать старика Антон.
- Вечером видели живого, а утром из колодца достали. Вот история, - старик кашлянул и без перехода спросил: - Неужто человека кто угробил?
Бирюков промолчал.
- Страсть любопытно, каким манером человек в колодец угодил, - не дождавшись ответа, снова заговорил старик. - Без вести у нас никто не терялся. Злодеев, которые могли б приезжего кого-то порешить, в нашем, селе нет. С колчаковской поры об убийствах не слыхали. Да и в ту пору особенных случаев у нас не происходило. Вот в Березовке, за Потеряевым озером, случались антересные истории. Село там раньше бойкое было, на тракту стояло. Разный люд через него шел и ехал. Трактир опять же в Березовке имелся…
Егор Кузьмич Стрельников говорил не умолкая, но Бирюков почти не слушал его. Он старался найти хотя бы слабенькую зацепочку, с которой можно было начать расследование. Однако ни малейшей зацепки не было. Подошел Медников, кое-как стянул с потных рук перепачканные илом перчатки, бросил их на траву.
- Дай заку… - начал было он и, посмотрев на Бирюкова, махнул рукой: - Хотя… ты ведь не куришь.
- Что там разглядел? - спросил Антон.
- Все перемешано. Череп вроде проломлен. Такое впечатление, что кости отрыты из-под земли. Придется в Новосибирск на экспертизу отправлять.
Бирюков невесело улыбнулся:
- Может, старое захоронение разрыли?
- Кто знает, - хмуро ответил Медников. - Вообще-то, похоже, кости пролежали в земле не больше десяти лет, хотя это только предположение всего-навсего.
Вернувшийся к колодцу Чернышев ругнул пытавшегося заглянуть под брезент Егора Кузьмича и решительно отправил старика в деревню. Когда тот, сгорбившись от обиды, поковылял по дороге, Чернышев повернулся к Антону:
- Что дальше делать будем?
Антон показал ему на кучу ила:
- Рыться в грязи. Может, выроем что-нибудь.
- Л-лопату надо? - подал голос шофер Чернышева и смущенно пригладил ладонью задорный белобрысый чуб.
Бирюков кивнул, и шофер пошел к машине.
В иле попадались трухлявые щепки колодезного сруба, погнутые ржавые гвозди, концы проволоки, битое стекло и основательно истлевшие клочья какого-то тряпья.
Было непонятно, как весь этот хлам попал в колодец.
Полностью перелопатив вынутый из колодца ил, нашли позеленевшую пряжку от флотского ремня и металлическую пуговицу с выдавленным на ней якорем.
4. Неоправдавшаяся надежда
Солнце уже прижималось к горизонту, когда председательский "газик", пропылив по Ярскому, остановился у почерневшего старинного дома с резным крыльцом и выцветшей на солнце вывеской: "Правление колхоза". Длинная, вытянутая по сибирскому обычаю в одну линию, деревня казалась безлюдной. Только у колхозной конторы лениво урчал ярко-синий трактор "Беларусь". Откинув капот, в моторе копался плечистый русоволосый парень. Заметив председательскую машину, он быстро опустил капот и с виноватым видом стал торопливо вытирать пучком сорванной травы перемазанные маслом руки.
- Столбов! Голубчик! - открывая дверку "газика", крикнул Чернышев. - Ты уедешь сегодня или нет?
- Я что? Я хоть сейчас, - насупленно ответил парень. - Только хочется не на ремонт к соседям ехать, а работать. Сколько раз говорил вам, кольца в первом цилиндре донельзя поизносились, еле восстановил компрессию.
- Ну, а теперь-то уедешь?
- Теперь-то уеду.
- Это он собирается жениться? - спросил у Чернышева Антон. - Мне, Маркел Маркелович, поговорить бы с ним надо…
Чернышев устало вылез из машины и махнул Столбову рукой, чтобы тот зашел в контору. У Антона еще возле колодца наметился план предстоящего разговора со Столбовым, и, когда Чернышев оставил их в своем кабинете одних, он сразу приступил к делу. Усевшись за председательский стол, предложил сесть Столбову, спросил:
- Как вы обнаружили в колодце кота?
- В каком колодце? - Столбов нахмурился, достал из кармана пачку "Беломора". - Никакого кота я не обнаруживал.
- У культстана, - подсказал Антон.
- У культстана?.. - Столбов открыто посмотрел Антону в глаза, спокойно прикурил и, потупившись, стал сосредоточенно разглядывать свой новенькие кирзовые сапоги. - Сто лет я там не был. Не пойму, чего вы от меня хотите?
Сказал именно "хотите", а не "хочете", как говорят некоторые. "Кажется, грамотный парень", - подумал Бирюков и попросил:
- Не торопитесь с ответом, припомните.
- Нечего мне припоминать, никаких котов я не знаю.
"Соврал старый болтун!" - с неприязнью вспомнил Антон Егора Кузьмича Стрельникова, но решил не отступать от намеченного плана.
- Мне известно, что осенью шестьдесят шестого года, точнее - тринадцатого сентября, вы достали из колодца у культстана дохлого кота, - упрямо повторил он.
- Осенью шестьдесят шестого?.. - Столбов посмотрел исподлобья. - Я про то давным-давно забыл. Думал, недавнее что пытаете. Ну, было такое.
Бирюков повеселел.
- Расскажите, как это произошло.
- Что рассказывать? Утром зачерпнул воды из колодца и вместе с ней кота вытащил.
- Видел это кто-нибудь из колхозников?
- Вроде все видели, кто на культстане был.
Столбов отвечал грубовато. Прежде чем ответить, жевал мундштук папиросы, думал, будто взвешивал каждое слово. Разговор явно ему не нравился. Антон подметил это и решил, что называется, "ударить напрямую".
- Вчера из колодца кости человека подняли…
"Удар" не произвел на Столбова ни малейшего впечатления. По-прежнему рассматривая сапоги, он с ухмылкой спросил:
- Ну, а кот здесь при чем?
- Мог ли в колодце оказаться незамеченным труп человека, когда вы достали оттуда кота?
- Нет, конечно, - Столбов опять ухмыльнулся и пояснил: - Я бы тогда воды не зачерпнул, ее там с гулькин нос было.
- А сам колодец каким был?
- Колодец как колодец. В лопухах весь. Бадья деревянная всегда рядом стояла. Воды, говорю, в нем мало было, да и та для питья не годилась.
Для Бирюкова это уже было новым.
- Почему? - быстро спросил он.
- Плесневелая, тиной отдавала. Колодец-то еще при царе Горохе вырыли. С той поры ни разу не чистили, вот вода и зацвела в нем. Брали ее только для тракторов и машин, да так, например, пол в культстане помыть или еще что-нибудь. А за питьевой водой ходили к роднику.
- Вы для чего в тот раз воду доставали? - Антон нетерпеливо постучал пальцами по столу. - Припомните детали, подробности.
- Помню, с вечера начался дождь. Холод. Середина сентября стояла. Убирали пшеницу, помню…
- Там же клеверное поле.
- Клевер лет пять как высеяли, а тогда… точно помню, пшеница была, - уточнил Столбов и, как ни в чем не бывало, продолжил: Осень тогда дождила, из-за слякоти чуть не целыми днями простаивали. Сырую-то пшеницу жать не будешь. В то утро вроде прояснило. Все спали, а я поднялся часов в шесть. На стареньком самосвале тогда работал, радиатор у него на ладан дышал. Хотел подремонтировать. Воду слил, когда ремонт закончил, пошел к колодцу за водой, чтобы в радиатор залить. Черпнул бадьей и… кота вместе с водой достал.
- Если воду из колодца для питья не применяли, зачем же после кота понадобилось колодец закрывать?
- Побоялись, что кто-нибудь из людей так же, как кот, в него сыграет.
- Такое могло случиться?
- Запросто. Особенно ночью. Колодец-то не огорожен был, сруб, как порожек, сантиметров на двадцать возвышался над землей и все.
Бирюков насторожился - дело принимало другой оборот.
- Вы сказали, что, когда вытащили кота, в колодце труп человека находиться не мог. Так?
- Так.
- Сразу после случая с котом колодец закрыли бревнами. Как же в него мог попасть человек?
- Откуда я это знаю, - Столбов осторожно стряхнул в ладонь папиросный пепел, помолчал. - Только колодец-то после кота закрыли не сразу, а, наверное, через неделю. Может быть, за это время кто и ухнул туда.
- Через неделю?
- Может, поменьше, но только не сразу. Помню, перед тем как закрыть бревнами, я в него самосвал земли ссыпал.
- Земли? Откуда?
- Школу у нас строили, котлован под фундамент рыли. Бригадир приказал мне заехать на стройку, нагрузить экскаватором земли и засыпать колодец. Одну ездку сделал. Надо было еще разок или два привезти, чтобы полностью засыпать, а у строителей, как на грех, экскаватор забрали на другую стройку. Тогда и решили бревнами сверху закрыть.
"Вот откуда в колодце всякий хлам. Но флотская пряжка, пуговица, кости человека?.. Попали они с землей от школы или?.." - подумал Антон и спросил Столбова:
- Вместе с землей кости могли попасть в колодец?
Первый раз за время разговора Столбов улыбнулся, однако улыбка эта получилась какой-то виноватой.
- Если бы знал, что через столько лет попаду на допрос, перерыл бы в кузове всю землю, которую насыпали мне, - сказал он. - Только в ту пору я ж этого не предполагал. Ухнули в кузов пару ковшов, привез ее к колодцу и шуранул туда. Самосвал ведь лопатой не разгружают, а высыпающуюся из кузова землю или другой груз шоферу не видно при разгрузке.
- Постарайтесь хоть что-нибудь еще припомнить, - уже умоляюще попросил Бирюков.
- Я же говорю, не предполагал попасть на допрос.
Антон поднялся из-за стола, подошел к окну и, глядя в него, сказал:
- Это не допрос. Мне хочется узнать ваше предположение, как человеческие кости могли попасть в колодец?
- Что я могу предположить? Убивать у нас некому. Разве, прохожий какой по пьянке свалился… Только мне, например, не известно, чтобы у нас в округе кто-то бесследно терялся, - Столбов отогнул рукав комбинезона, посмотрел на часы. - Ехать, вообще-то, мне надо. Запурхался с ремонтом цилиндра, председатель и так уж сердится.
Легок на помине, в кабинет заявился Чернышев. Разведя руками, он с упреком уставился на Столбова:
- Витька, голубчик, ты уедешь сегодня или нет?
- Я что? Я хоть сейчас… - Столбов взглянул на Антона.
- Все еще не переговорили? - Чернышев опустился на свое место за столом, вздохнул: - Ох, заждались нашей помощи соседи. У вас еще надолго разговор?
- У меня все, - сказал Бирюков. - Пусть едет.
Столбов быстро поднялся, подошел к двери и на секунду задержался, будто хотел что-то сказать.
- Поехали, голубчик, поехали, - нетерпеливо махнул ему Чернышев. - Да смотри там, не подведи наших. Работай, как дома!
- Когда я подводил? - хмуро буркнул Столбов и вышел.
- Толковый парень, - сказал Чернышев, глядя на закрывшуюся за Столбовым дверь. - Не вовремя лишь жениться надумал. Сенокос поджимает, а он - свадьбу…
- Уж очень неразговорчивый, - заметил Антон.
- Это точно. Разговор из него хоть клещами вытягивай. Еще один такой "говорун" у нас есть. Сенька Щелчков - шофер, который сегодня нас возил. Правда, тот как испорченный электрозвонок: трезвого не включишь, пьяного не выключишь. Ну, Сенька, понятно - на трезвую голову стесняется своего заикания, а этот складно говорить умеет. Раз на общем собрании подзавелся. Так, скажу тебе, такое выступление закатил, что колхозники прямо как народному артисту аплодировали. А пока не заведется, молчит. Хорошо - молчит, плохо - молчит тоже, - Чернышев устало потер виски. - Что вытянул из него?
- Воду, оказывается, из колодца для питья не брали…
- Как не брали?
- Плесневелая была, тиной отдавала, - словами Столбова ответил Антон и пересказал содержание разговора.
Чернышев долго сидел молча, тер белые от седины виски, словно у него сильно болела голова.
- Это для меня новость, - наконец сказал он. - А кто давал команду землей колодец засыпать?
- Говорит - бригадир.
- Ведерников? Вот хрыч - мне ни слова об этом.