- Вы тоже это почувствовали? - усмехнулся, глядя на него, садовник.
- Что "это"?
- Особую магию цветка… От него словно исходит какое-то живое излучение!
- Как будто… - неуверенно кивнул Дамиан. - Что-то есть…
- Говорят, Рекафлю, единственный европеец, сумевший вывезти эту орхидею в Европу из Эквадора, видел, как индейские жрецы поклоняются ей, словно божеству.
- Вот как? Падают ниц, приносят жертвы?
В это время у Вольфа Бреннера зазвонил мобильный телефон, и он не успел ответить на вопрос детектива.
- Кто это? С кем я говорю?
Пока Арина Стэплтон, которая, по разработанному сценарию, должна была позвонить по телефону Бреннера в определенное время, морочила садовнику голову, Дамиан сделал несколько шагов по саду.
Воспользовавшись тем, что садовника отвлекли, детектив отправился на прогулку по "саду наслаждений", созданному Вольфом Бреннером.
Воздушные яркие кисти какого-то необычного растения, свисая вниз, прикоснулись к его шее, щекоча кожу. От тройного аромата лаванды, розмарина и апельсина - трех растений, словно взбесившихся, как бывает в полдень на южной стороне, - воздух стал таким густым и вязким, что Филонову показалось, будто его уже можно, как кисель, раздвигать руками.
Горизонтальные и вертикальные цеплялись за рукава его рабочего комбинезона. Лазящие лезли за воротник, вьющиеся щекотали кожу…
Пробираясь среди поистине непроходимых зарослей, детектив углубился в гущу сада. Но ширма из густо разросшихся цветущих лиан преградила ему путь. Дамиан огляделся по сторонам - и заглянул за ширму…
Там никого не было. Он увидел кресло, низкий стол, на котором стояло плоское блюдо с фруктами. Рядом - оплывшие свечи в морских раковинах, разрезанное яблоко, начатая плитка шоколада, бокал с остатками вина.
Филонов, поспешно обмотав руку носовым платком, осторожно взялся за высокую хрупкую ножку бокала и, выплеснув вино на какие-то цветы, опустил его в карман своего зеленого рабочего комбинезона.
Некий звук вдруг привлек его внимание. Странный звук… Похожий на нежное, с легким свистом и подвыванием, рычание. С некоторой опаской оглядевшись - от этого чудного сада можно было ждать чего угодно, - Дамиан отправился на звук.
Смешно… Это был… храп.
Всего лишь храп. Тривиальный храп. Впрочем, разбивающий вдребезги магию заколдованного сада.
Неподалеку, под зелеными опахалами саговой пальмы, Дамиан обнаружил и источник храпа - полную пожилую, как будто с картинки "Домик в деревне", украшающей пакеты с молоком, женщину в шерстяных носках и с вязаньем в руках.
Детектив поднял газету, свалившуюся с колен похрапывающей дамы, повертел ее в руках и положил рядом на стол, на стопку таких же газет. В глаза бросились отмеченные карандашом номера. Рядом с газетой лежали также билеты лотереи "Динго"…
Дамиан с любопытством взглянул на газетную стопку. Вот как, спящая дама - постоянная читательница газеты, публикующей результаты "Динго-лотереи". Она не пропустила ни одного номера!
Филонов немедленно записал номера лотерейных билетов, лежащих рядом на столике.
Старушка ищет удачи?
Между тем женщина застонала, словно ей снился какой-то скверный сон.
Рискуя быть застуканным на месте, детектив все же прихватил еще, аккуратно завернув в платок, и надкусанное яблоко, лежавшее у старушки на коленях.
- Что вы тут делаете? - вдруг прошипел за его спиной садовник Бреннер.
Заподозрив неладное, Вольф прервал бессмысленный разговор по телефону с какой-то странной девушкой, которая терзала его глупыми вопросами, и, не обнаружив поблизости Дамиана, встревоженный, отправился на его поиски.
- Вы уходите? Обещали ведь сразу удалиться!
- Да-да, разумеется, уже ухожу. И немедленно! - И Дамиан не торопясь направился к выходу. - А кто эта дама? Там, под пальмой… - мимоходом осведомился он.
- Это… госпожа Цветкова, - нехотя пробормотал Бреннер.
- Она тут работает?
- Да, недавно.
- Кто-то из прислуги?
- Я не знаю, каковы ее обязанности. Я вам уже говорил, - Бреннер поморщился, - мы не обсуждаем, кто и чем занимается в этом доме. Кажется, она в отличие от меня занимается не садом.
Бреннер не стал уточнять, что пожилая дама, спящая под саговой пальмой, была той самой особой из новеньких, что и заменила прежнюю горничную. Ту, что не в силах была контролировать свою страсть к болтовне. Одна из немногих, с кем Бреннеру доводилось видеться в доме, не считая изредка повара и охраны.
* * *
- Вот что, Арина…
- Да, босс?
- Как вы относитесь к азартным играм?
- То есть?
- Ну, например, вы верите, что можно выиграть в "Динго-лотерею"?
- Нет. А что?
- А то… Что, если некая немолодая уже, пятидесяти-шестидесяти лет, женщина, аккуратная, довольно здравомыслящая, в шерстяных носках, все-таки, несмотря ни на какие доводы рассудка, страстно мечтает выиграть в эту самую "Динго-лотерею"?
- Какую сумму?
- Ну, допустим, не очень круглую. Может она ее вдруг выиграть?
- Ну, если не очень круглую…
- Очень надо, чтобы она выиграла, Стэплтон!
- Ох, - вздохнула Арина. - Что с вами поделаешь! Если бы существовали лицензии на работу волшебником…
- Да?
- Я бы уже могла претендовать.
- Так что?
- Попробую что-нибудь сделать.
- Вот и отлично!
И Филонов по обыкновению отвернулся к окну, раздумывая над результатами только что проделанной экспертами работы.
На бокале, который Дамиан так бесцеремонно прихватил из "сада наслаждений", были только одни отпечатки. Те же, что и на глянцевой кожуре импортного надкусанного яблока.
Таким образом, выяснилось, что принадлежали отпечатки пальцев Алле Степановне Цветковой, профессиональной сиделке, даме с фельдшерским образованием и хорошим послужным списком. Ее данные, то бишь резюме, Филонов без труда обнаружил в агентстве по найму. Но и там - рано было радоваться! - на вопрос, к кому трудоустроилась в последний раз госпожа Цветкова, ему ответить не смогли. В компьютере таких данных не было. Так же, как и в случае с Бреннером, ответ на вопрос, кто хозяин, нанявший на работу этих людей, оставался неизвестен.
Однако понятно было, что вино из бокала в прекрасном "саду наслаждений" пила не Алла Степановна. Очень дорогое, шикарное французское вино… Вряд ли прислуга позволила бы себе так роскошествовать. Скорее всего, Цветкова просто занималась сервировкой стола. Пил чудесное то винцо кто-то другой. Скорее всего, хозяин или хозяйка, тот самый таинственный обладатель дома и роскошного сада. Но как он умудрился сделать такое - держать в руке бокал и не оставить отпечатков?
По-видимому, все это означало… Вот именно! Что же все это в самом деле могло означать?
ГЛАВА 24
Это был, пожалуй, самый выгодный контракт Аллы Степановны Цветковой. Единственное неудобство: в доме-саду, где ей теперь приходилось работать и жить, у Цветковой постоянно болела голова. Жить среди пальм! Такое ведь надо учудить, будто мы негры какие-то африканские… От сладко пахнущих цезальпиний у Цветковой чесалась кожа, а при взгляде на плоды киви, свисающие обильно с веток над головой, Алле Степановне хотелось соленых огурцов.
Однако это был действительно самый выгодный контракт Цветковой. Выполнив его, она смогла бы обеспечить себе старость до конца своих дней. Алла Степановна даже выбрала уже надежный банк, куда намеревалась поместить заработанные нелегким трудом деньги.
Дело в том, что страх необеспеченной старости преследовал немолодую уже Аллу Степановну более, чем любой другой кошмар. Из-за отсутствия в стране во времена ее трудоспособного возраста цивилизованной системы пенсионного накопления этот ужас был теперь похлеще любого фильма ужасов.
Контракт был гарантией нормальной старости. И уж разумеется, работа эта была понадежнее игры в "Динго-лотерею", хотя игре Алла Степановна и предавалась со всей страстью своего пожилого возраста. Того самого, еще не совсем старого, возраста, когда человек невольно задается вопросом: а куда, собственно, теперь, когда позади и любовные романы, и прочие заботы и хлопоты молодости, тратить ей все еще кипучую ее энергию?
Алла Степановна ответила на вопрос по-своему: сиделка Цветкова не пропускала ни одного розыгрыша знаменитой "Динго-лотереи".
Но, увы, Алле Степановне еще ни разу не повезло.
А ведь как знать? Если бы ей повезло, разве бы стала она жить в пугающем ее странном саду, в котором у нее постоянно чесалась кожа? В саду, похожем на рай, но иногда, непонятно отчего, пугающем Аллу Степановну, как ад…
Главное же, Цветкова даже не имела возможности с кем бы то ни было обсудить свои впечатления. Дело было даже не в том, что кругом и не было почти никого. Чудной садовник Бреннер был единственным, пожалуй, кто подошел бы на роль собеседника. Однако обсуждать впечатления Алле Степановне Цветковой было строжайше запрещено. Ей полагалось ничего не видеть и не слышать вокруг себя. Согласно договору.
Но Цветкова-то видела и слышала отлично. Гораздо больше, чем тот же садовник Вольф Бреннер, имеющий дело только с растениями…
Сегодня, вновь размышляя о странностях своей нынешней жизни и новой работы, Алла Степановна выполнила свои обычные ежедневные профессиональные обязанности. И удобно расположилась на отдых на своем привычном месте в плетеном кресле-качалке под саговой пальмой.
Цветкова с заметным нетерпением открыла газету, в которой были напечатаны номера очередного розыгрыша "Динго-лотереи", привычно пробежала цепким взглядом по длинным столбцам из цифр - и ахнула!
Ахнула и схватилась за сердце.
Фантастика! На билет, который она купила накануне, выпал выигрыш.
* * *
Садовник Вольф Бреннер действительно мало что мог сообщить сыщику Дамиану Филонову, даже если бы очень захотел. Дело было не только в запрете на болтовню, который, согласно заключенному договору, пунктуальный Вольф Бреннер строжайше соблюдал.
Бреннер не лгал Дамиану, утверждая, что никогда не видел своего хозяина или хозяйку. Как ни странно, но Вольф действительно даже не знал их.
На следующий после покупки гардении день, как обычно в назначенное по телефону для аудиенции время, Вольф появился в своем "саду наслаждений" и подошел к цветущей ширме.
- Добрый день! - поздоровался он.
- Вряд ли… - вкрадчиво прошелестел из-за ширмы уже хорошо знакомый ему странный голос. - Вряд ли этот день добрый. Впрочем, как и всякий иной!
Садовник осторожно и предусмотрительно промолчал в ответ на это, мягко говоря, пессимистическое замечание.
- Впрочем, как бы там ни было, перейдем к делу, - предложил голос.
- Я слушаю, - Вольф предупредительно наклонил голову.
- Гардения хороша. Но мне бы хотелось, чтобы у нашей одинокой гардении появились м-м… друзья… - продолжил голос. - Что вы думаете об этом, Бреннер?
- Прекрасная мысль!.. Еще гардении? Может быть, даже целый садик из гардений? - оживился Вольф. - Было бы необыкновенно элегантно…
- Я тоже так думаю.
- Гардении, видите ли, бывают разного размера. И они разной формы - кустарники, высокоствольные деревца… - стал охотно объяснять Вольф. - Очень хороши махровые… Можно действительно устроить целый сад из разнообразных гардений! Я рад, что вы заботитесь об улучшении вашего сада, хотя… - Бреннер замолчал, опасаясь быть нескромным.
"Хотя сад совершенен", - хотелось сказать ему.
- Так вы займетесь гардениями, Бреннер? - нетерпеливо поинтересовался невидимый собеседник.
- Непременно.
Странный голос, с которым Вольф иногда, очень редко, общался "вживую", всегда раздавался из-за цветущей ширмы.
Вольф сам устроил эту перегородку из цветущей лианы. Сливочно-белого оттенка цветки пандареи были необыкновенно хороши. Их белизну оттеняли, переплетаясь, розовые цветки другой лианы - розовые, с темно-красным зевом, несколько, правда, кровожадные на вид. Но сочетание было очень эффектным!
Закончив беседу с невидимым собеседником, Бреннер вернулся в дальнюю прохладную часть сада, к миртовому деревцу, нуждавшемуся в это время года в слабой, но еженедельной подкормке. И увлеченно, ничего более не замечая вокруг, занялся своим любимым делом. Чудесно разросшийся мирт следовало не только подкармливать - концы его побегов также следовало регулярно подстригать. В летнее время кремовые венчики его цветов пахли необычайно нежно, а зимой приятный аромат обеспечивали кожистые, ланцетовидной формы миртовые листья. Кроме того, мирт можно было великолепно комбинировать с олеандром и бугенвиллеей, с их красными и белыми цветами.
Вольф Бреннер не бывал нигде в доме, кроме своего сада. Это было ему запрещено. А с тех пор, как он закончил работу над созданием сада, он и там появлялся - благодаря полностью автоматизированным системам микроклимата и полива - лишь время от времени и ненадолго - для текущей работы. Но насколько Бреннер мог судить по саду - а уж тут садовник замечал малейшую, возможно, ускользнувшую бы даже от самого внимательного сыщика, деталь, - кроме него, Вольфа, никто в его отсутствие и не прикасался к растениям. А ведь даже самые ленивые обладатели оранжерей, заказывающие сад как место приятного ничегонеделанья, редко удерживаются от того, чтобы не повозиться в своем "маленьком раю": срезать сухие отмершие ветки или длинные, беспорядочно разросшиеся побеги, наклонить, игнорируя автоматический полив, лейку над охапкой свежих соцветий анемонов, чтобы увидеть, как они сверкают и благоухают, когда по их фиолетовым лепесткам стекает прозрачными бриллиантовыми каплями вода.
Иногда такая сдержанность - или лень? - выглядела более чем странно… Например, как можно удержаться и не растереть в пальцах лепесток элегантнейшей прихотливейшей гардении, на которую он потратил столько трудов? Именно так их аромат становится сильнее, ощутимей. Особенно вечером, когда самые восхитительно ароматные цветы и источают свой запах.
Горшок с этим дивной красоты и нежности растением стоял на длинном низком столе. Рядом были оплывшие свечи в морских раковинах, разрезанные фрукты, начатая плитка шоколада, бокал с остатками вина…
Мало что, кроме работы, интересовало Вольфа Бреннера. Он не любил задумываться над чем-либо, что не касалось непосредственно его дела, каким бы странным ни было это "что-либо". Поэтому он и не делал никогда попытки заговорить со, скажем, госпожой Цветковой, которой тайна голоса, по всей видимости, была известна. Ведь ее перемещения по дому не ограничивались зимним садом.
О чем садовник сыщику Дамиану Филонову весьма неосторожно и сообщил.
* * *
Порог офиса компании "Лотерея "Динго" обладательница неполного фельдшерского образования Алла Степановна Цветкова переступила с замершим до полного отсутствия ударов сердцем. Это был ее первый выигрыш в "Динго-лотерею". Первый! Пусть незначительный, можно даже сказать, пустяковый… Но это был выигрыш!
Значит, не подвела ее надежда и вера в собственную удачу. Эта необъяснимая, не имевшая доселе никаких подтверждений, но никогда не покидавшая Аллу Степановну, несмотря на многочисленные бесплодные попытки выиграть, надежда.
- Где здесь выдают выигрыши? - поинтересовалась она громко, переступая порог офиса компании "Лотерея "Динго".
- Можно взглянуть на ваш билет? - остановил Аллу Степановну в дверях строгий охранник.
- Не верите, что выиграла? Глядите, вот… Пожалуйста! - Цветкова протянула заветный выигрышный билет.
- Одну минуту… - Охранник офиса компании "Лотерея "Динго" внимательно взглянул на цифры билета и проводил женщину наверх.
Там Аллу Степановну встретила серьезного вида девушка в очках, в сером строгом костюме. Девушка была любезна и предупредительна. Можно сказать - респектабельна. Во всяком случае, из тех, чьи лица внушают доверие.
Несмотря на добродушную внешность - некоторая полнота придает людям вид добродушия, которого на самом деле может и в помине не быть, - у девушки по имени Арина был гипнотически подчиняющий взор очковой змеи.
- Извините, - огорошила она Цветкову, - но вы не можете получить свой выигрыш.
- Как это я не могу получить свой выигрыш?! Вы шутите?
- Нет, но… Вы получите свои деньги…
- Надеюсь!
- Только при одном условии.
- Интересно каком?
- Вы должны оказать нам услугу.
- То есть?
- Видите ли, надо ответить на некоторые вопросы нашей анкеты для победителей. И непременно выпить чаю.
- Чаю?
- Ну да, - улыбнулась девушка. - Или вы предпочитаете кофе?
- Да ну что вы! Зачем старушке кофеин?
- Позвольте… - Девушка вдруг задержала в своей руке крепкую, пухлую ладонь победительницы Цветковой. - Ого! Какая ладонь… какие линии… - сокрушенно выдохнула она.
- Линии?
- У вас, безусловно, врожденная установка на удачу в лотереях.
- Что?!
- Видите, вот этот треугольник на пересечении трех линий?
- Да. А что, разве…
- Да вы способны разорить любую лотерейную компанию!
- Правда? - не сумев удержаться в рамках приличий, обрадовалась Алла Степановна.
- Ну, разумеется, если бы к вашему таланту прибавилось еще и знание системы…
- Системы? А что, есть система? - вдруг страшно заволновалась Алла Степановна.
- Ну, в общем, да…
- А вы…
- Конечно, я не собираюсь сообщать вам номер счастливого билета…
- Нет-нет, я понимаю, разумеется!
- Но поскольку вы мне очень симпатичны…
- Правда?
- К тому же я впервые вижу ладонь с такой установкой на удачу!
- Вы серьезно?
- Видите, номер вот этого лотерейного билета состоит из десяти цифр. Так?
- Верно.
- Обратите внимание на последние две цифры.
- Обратила.
- А теперь взгляните на первую цифру.
- Да!
- И на одну в середине…
Алла Степановна закрутила головой, как курица, перед которой рассыпали пшено.
А Стэплтон - предупредительной, респектабельной, внушающей доверие сотрудницей "Динго-лотереи", встретившей Аллу Степановну, была именно она - между тем доставала все новые лотерейные билеты. Арина крутила их перед носом у Цветковой, рассыпала веером и говорила, говорила, говорила… Среди многочисленных московских виртуозов, работающих в жанре "лапша на уши", Арина была, безусловно, одной из первых. Даже Дамиан, довелись ему лицезреть этот сеанс облапошивания, отдал бы своей помощнице должное.
- Так ли все это, - завершила Арина свой фейерверк вранья, - вы можете легко проверить: выберите билет по той системе, о которой мы говорили, и просто посмотрите, выиграет ли он.
И Алла Степановна выбрала.