- Мужчина, - усмехнулся он и направился к своему "Мерседесу".
Мой папа человек консервативный, всем машинам представительского класса предпочитает черный "Мерседес". Водитель открыл перед ним дверцу.
- Хотя… - спохватился я. А деньги? - Папа, мне нужны три с половиной тысячи долларов. Наличными.
- Всего-то? Сними со счета.
- Я не успею. Деньги нужны мне через час. В у.е. Я буду ехать быстро, чтобы успеть.
- Хорошо.
Он кивнул и стал подниматься по ступенькам. Я стоял у машины и ждал. Наличных у меня при себе и в самом деле не было, я привык расплачиваться кредитной картой. И мы договорились в долларах. Можно, конечно, заехать в банк, но некогда.
В это время на крыльцо вышла мама. Мне показалось, что она бледна и напугана. Еще бы! Я поднял ее с постели в такую рань!
- Сынок, что случилось?
Я вынужден был к ней подойти. Заскочить домой пусть даже на минутку и не поцеловать родительницу - это свинство. Я поднес к губам ее прохладную душистую руку. Поцеловал ее, погладил и сказал:
- Моя машина сломалась. А у меня деловая встреча. Вот и все.
- Но…
- Подробности вечером.
- Ты приедешь на ужин?
- Непременно.
Я был уверен, что доживу до ужина. Теперь я должен это сделать, раз меня будет ждать такая женщина! Я ведь не могу обмануть ее ожиданий. Да, я приеду к ужину. Непременно.
- Тогда я скажу повару, чтобы приготовил твое любимое блюдо, - попыталась улыбнуться мама. - А какое вино подать?
- На твой вкус.
- Андрей, ты слышал? - повернулась она к отцу, который как раз выходил из дома. - Леня сегодня ужинает с нами. Так что не опаздывай, пожалуйста.
- Хорошо, дорогая. На, держи, - он протянул мне конверт, который я взял с благодарностью. Приятно, когда кто-то мгновенно решает твои проблемы с деньгами.
- Спасибо.
- Все, чем могу, - развел руками отец.
Он сел в "Мерседес", а я оседлал "Порше". Мама стояла на крыльце и смотрела нам вслед. Из ворот мы выехали одновременно, папа впереди, а я сзади. Но, как только мы оказались на трассе, я лихо его обогнал и надавил на газ. Мне показалось, на лице у отца появилась улыбка. Знал бы ты, куда я лечу, папа, ты бы так не улыбался!
Итак, я летел по трассе на встречу, которую считал деловой. Длинношеее было отныне моей последней надеждой. Здорово, что он залез в ящик стола Павла Сгорбыша! Как это здорово! Теперь я непременно получу фотографии. Я ехал так быстро, что от меня шарахались. Натыкаясь на пробки, вылетал порою на встречную полосу. Спал я мало, но меня будил и бодрил адреналин. Его толчками выбрасывало в кровь, которая постепенно закипала. Как это здорово! Машина отца осталась далеко позади. Он ехал работать, а я…
Куда ехал я? На войну? Его бизнес приносит деньги, а я рискую жизнью из-за какого безвестного фотографа. Горю желанием отомстить за его смерть. Ну не глупо? Но мне отчего-то казалось, что все, что я сейчас делаю, очень важно. Ради этого Павел Сгорбыш поставил на кон свою жизнь. Значит, оно того стоит!
Благодаря бешеной гонке, я приехал на место раньше, чем Длинношеее. Либо он проспал, либо стоял в пробке. В нетерпении я набрал номер его мобильного телефона:
- Ты где?
- Еду.
- Где едешь?
"Тупица", - хотел добавить я, но удержался.
- Съезжаю с кольцевой.
- Опаздываешь.
- Так ведь пробки!
- Фотографии с тобой?
- Да.
- Все?
- Конечно. А деньги?
- При мне. Поторопись!
Мне не терпелось завладеть фотографиями. Теперь я буду умнее. Я с ними ни на миг не расстанусь. Как только снимки окажутся у меня в руках, я сяду в свой красный "Порше" и улечу в безвестные дали. Только меня и видели! Пусть-ка они попробуют взять штурмом особняк на Рублевке! Война так война!
Я вспомнил об оружии. А это мое упущение. Надо было подняться в кабинет отца и взять из сейфа пистолет. Но ведь сейф заперт. Ключа и шифра у меня нет. Сначала надо объяснить папе, как и что. Зачем его единственному сыну понадобилось оружие. И не худо было бы для начала обзавестись разрешением. Я решил, что на днях обязательно пойду в тир. Мне нужна практика.
Я вышел из машины и начал прохаживаться взад-вперед по обочине. Длинношеее опаздывало. Я же меж тем торопился. Мне еще надо повидать Боба и отдать ему неисправный винчестер. Винчестер. Опять оружие! Господи, что же у меня теперь за жизнь!
Место было выбрано удачно, и не нервничай я так, счел бы его живописным. За моей спиной возвышались сосны, зеленела сочная трава, вдалеке блестело око заросшего пруда. Почему я сказал на тридцатом? И ведь угадал! Красиво, а главное, почти безлюдно.
Наконец я увидел вдали желтую "букашку". У этого придурка была "Ока", да еще желтого цвета! Я думал, такого не бывает. На ее крыше противотанковым ежом торчали аж три антенны. Машина - тюнинговая до неприличия: с "кенгурятником", как у какого-нибудь джипа, обклеена надписями угрожающего содержания, а в глушителе свисток. Я оторопел. Ко мне, свистя, подъезжало желтое чудовище. Не иначе, как у него двигатель от "Мерседеса". Во всяком случае, он смело обгонял не то что "Жигули", но даже иномарки. Я подумал, что мне все это снится. Какой странный сон. Красный "Порше" и желтая "Ока" стремительно сближались, - картина, достойная кисти художника! Длинношеее меня заметил и кивнул, я помахал ему рукой: сюда!
Все, что произошло дальше, тоже напоминало сон. Но уже страшный. Он не доехал до меня каких-то десяти метров…
Джип, который Длинношеее только что так легкомысленно обошел, взял свое. Водитель надавил на газ и, обогнав "букашку", резко развернулся, перегородив ей дорогу. Казалось, он ее сейчас раздавит, этот огромный джип с тонированными (разумеется!) стеклами. Я видел, как Длинношеее, вывернув до отказа руль, кричал что-то типа: "Уйди с дороги!"
Тормоза у "Оки" точно были от "Мерседеса", потому что удара не последовало. Раздался отвратительный визг тормозов, я даже почувствовал запах гари: резина задымилась. "Ока", описав красивую дугу, уткнулась носом в кювет и замерла. Ее хвост неприлично задрался. Я увидел надпись на заднем стекле "Не обижай малыша!". Но тех, которые были в джипе, это не остановило.
Дверцы иномарки открылись, из нее выскочило трое вооруженных автоматами мужиков в черных масках и камуфляже. Водитель остался в машине. Тут же по "Оке" был открыт прицельный огонь. У Длинношеего не осталось никаких шансов, а я ничего не мог для него сделать. В считанные секунды бандиты изрешетили и "Оку", и его тощее тело. Я понял, что следующим буду я и мой "Порше".
Первая автоматная очередь взбила пыль в метре от меня. Аккуратно. Второго предупреждения не потребовалось. Я проворно заскочил в машину и показал высший пилотаж - залихватски развернулся, отчего следующая автоматная очередь легла на то место, где только что стоял мой "Порше". В лобовое стекло я видел теперь огромный черный бок джипа. Дорога назад была для меня закрыта, пришлось развернуться вновь.
Боевиков я видел много. На экране, разумеется. Я имею в виду кино. Сколько раз я, давясь от смеха, наблюдал, как пули кучно ложатся в сантиметрах от главного героя, который, согласно сценарию, должен остаться жив. И вот он совершает чудеса героизма: лихо уклоняется от пуль, а когда враги пускают в ход гранатомет, делает немыслимый кульбит и в клубах дыма и огня вылетает в окно, или сигает в море со скалы, или прыгает с крыши одного небоскреба на крышу другого и т.д. и т.п. Что-то подобное происходило сейчас и со мной, но мне было уже не до смеха.
Казалось, что я заговоренный. Они никак не могли попасть в мою машину. В красную! Большую! Притом, что я был безоружен, то есть не мешал им, отстреливаясь. А работу свою они исполняли добросовестно. Не буду врать: гранатомета у них не было, но и трех автоматов достаточно. Они стреляли по мне до последнего патрона. И только когда магазины всех автоматов оказались пусты, а я отъехал далеко, сели в свой джип и помчались за мной.
Вот это погоня! Не то что вчерашнее ползанье по московским пробкам! В этот утренний час широкая трасса Рижского шоссе почти пуста. Ехавшие впереди машины резко тормозили и шарахались от нас, как от чумы, давая дорогу. Красный "Порше" стремительно уходил от черного джипа с тонированными стеклами. У меня не было навыков обращения с оружием, зато были навыки вождения. Когда-то ночами я на спор гонял по Садовому кольцу, выжимая из своей машины все, что только возможно. Состязался с такими же крутыми, как я, приятелями: кто первый? Ставки были высоки, и я старался. В пункте назначения нас ждали менты, которым мы щедро отстегивали чаевые за ночные забавы.
Теперь я их вспомнил. И забавы, и сотрудников автоинспекции. Где вы, родные мои? Разве не видите, что у вас на дорогах творится? Здесь же, мать вашу, стреляют! Из автоматов! Когда-то в этом месте был пост ГАИ, но теперь его сняли.
Я летел вперед, пока не сообразил, что надо бы развернуться. Куда меня несет от Москвы? От мест, которые я хорошо знаю? От дома, где я могу укрыться? Но я не сомневался: как только я задумаю свернуть, джип рванет через разделительную полосу и перегородит мне дорогу, как давеча "Оке".
Кто знает, какие у них планы? Вдруг им больше ненужен шифр? Они изрешетят меня автоматными очередями, и дело с концом. Все, что мне оставалось, это давить на газ. И я давил. Все-таки "Порше" есть "Порше". Не хочу ничего плохого сказать о джипах, но когда я выжал из своей машины максимум, бандиты отстали. Потеряв их из виду, я тут же свернул с трассы и какое-то время ехал по проселочной дороге, словно хотел, как заяц, спрятаться в лесу. Очнулся у водоема. Меня никто не преследовал. Значит, я оторвался.
Выйдя из машины, я огляделся. Мне везло. И это место было живописное: в оправе высоченных елей - неограненный алмаз лесного озерца. Его поверхность заманчиво блестела. Я подошел к воде - меня шатало, колени дрожали. Вот когда мне стало по-настоящему страшно! Это были уже не виртуальные монстры! Живые люди. Вооруженные люди. И у меня нет запасных жизней. Только моя, единственная. И ни одной боевой единицы оружия… Я упал у воды и умыл лицо.
Что же за снимки ты сделал, Павел Сгорбыш? Какое осиное гнездо разворошил? Некоторое время я сидел у воды, собираясь с силами. Потом подумал: они ведь так легко вычислили Длинношеее. Мою встречу с ним. Получается, они за ним следили. Но почему за ним? Знают, кто украл карту памяти, скопировал ее и продал фотографии для обнародования их в Интернете? Ох, как много они знают! Гораздо больше, чем ты, супермен Петровский. Да какой ты к черту супермен! У тебя даже оружия нет!
Но ничего. Есть еще жесткий диск, который можно спасти. Надо ехать к Бобу. Хватит прохлаждаться у воды. К тому же вдали послышались голоса: кто-то совершал променад к живописному озерцу. Сейчас мне меньше всего хотелось с кем-нибудь встречаться. Я сел в машину и вскоре выехал на трассу. Вновь надавил на газ. Теперь я летел к Москве. Не знаю, сколько времени прошло. Мне казалось, что я провел у водоема целую вечность, а на самом деле всего несколько минут. Потому что когда я проезжал место трагедии, моим глазам предстала следующая картина.
Желтая букашка по-прежнему лежала в кювете. Возле нее суетились все те же мужики в масках. Видимо, они обыскали и машину, и тело, а теперь для верности собирались ее поджечь. Вдруг Длинношеее спрятал негатив в невидимом глазу тайнике? Бандиты решили подстраховаться. Я видел, как они щедро поливают "Оку" бензином. У меня не осталось сомнений, что именно они вчера точно также окропили горючей жидкостью и мой автомобиль. Это будет уже вторая машина, которая сгорит на моих глазах. И четвертый труп. Как говорится, еще не вечер. Меж тем сотрудников правоохранительных органов, не наблюдалось. А кто бы их вызвал? Ну, стреляли. Возможно, кто-то и позвонил в милицию. Но мужики в камуфляже действуют с толком, с чувством, с расстановкой, не суетятся. И, похоже, что ничего не боятся.
Я вышел из машины и хладнокровно наблюдал, как они готовят поджог. А что мне оставалось делать? Разве что крикнуть: "Эй вы, м…! Какого… вам надо?!!"
Увидев меня, бандиты встрепенулись и вновь схватились за автоматы. Кажется, я начал привыкать и к автоматным очередям. Когда второй раз за день автоматная очередь прошла в метре от меня и я это отчетливо увидел, во мне даже проснулось что-то похожее на интерес. Страшно только в первый раз. Я философски смотрел на пули, которые ложились вокруг. Жить или не жить? Что за вопрос! Меня хранил мой талисман, конверт Павла Сгорбыша: похоже, я и в самом деле был заговоренным. Наконец, одна из пуль угодила в мою машину. Вот тут я очнулся. Машина-то здесь при чем? Надо ее спасать.
Когда я вскочил в красный "Порше", они тоже сообразили, что пора со мной кончать. Хилый росток огня проклюнулся из дешевой зажигалки, в следующее мгновение запылала "Ока". А мужики в камуфляже кинулись к джипу. У меня не было времени стоять у огромного факела и смотреть, как языки пламени лижут машину, хотя зрелище было завораживающее…
Я вновь проявил чудеса высшего пилотажа. И все началось по второму кругу: черный джип с тонированными стеклами догонял красный "Порше". Только теперь мы мчались к Москве. Они вновь постреливали, высунувшись из окон, но теперь меня не удивляло, что ни одна из пуль не попадает в цель. Скорость-то бешеная! К тому же я искусно лавировал.
На подступах к Москве мы столкнулись с двумя милицейскими "Фордами", которые ехали навстречу. На обоих - мигалки. Увидев нас, один из "Фордов" развернулся и пересек разделительную полосу. После чего пристроился в хвост. Теперь мы гнали по трассе втроем: я, мои преследователи и милиция. И все трое старались. Я выжимал максимум из своей машины, они - из своих. Ревели моторы, сияли фары, выла мигалка. Из "Форда" к тому же надрывались в рупор:
- Водители красного "Порше" и черного джипа, прижмитесь к обочине! Остановитесь! Твою мать!!!
К обочине опять-таки прижимались те, кого мы обгоняли, и даже встречные, на другой полосе. Мы же изо всех сил давили на газ. Погоня была захватывающей. Жаль, что длилась она недолго.
Пассажиры джипа, в конце концов, сообразили, что у меня ничего нет. Снимков я так и не получил. И негативов тоже. Зачем же меня преследовать, когда преследуют их самих? И мы разделились. Джип свернул, а я поехал прямо. "Форд" резко затормозил.
Это была их ошибка: милицейским машинам не следовало разделяться. Горящая "Ока" никуда не денется, да и Длинношеее не убежит. Видимо, они ожидали подкрепления, потому так опрометчиво и кинулись за нами в погоню на одной машине. Но скорости были бешеные, все развивалось так стремительно! В общем, подкрепление запоздало. В "Форде" раздумывали недолго. К моему облегчению, они поехали за джипом. Последнее, что я услышал: "Водитель джипа, остановитесь! Водитель машины номер…"
Моих номеров они, видимо, не запомнили. Ведь перед ними все время маячил огромный джип, к тому же я ехал гораздо быстрее. Что ж, они приняли разумное решение. Я никого не убивал, и у меня при себе нет оружия. Я один, а их четверо. Они - более лакомый кусок. С меня-то что взять? Только свидетельские показания. Но что я знаю? Ни-че-го. По-прежнему ничего.
Похоже, что скоро в городе объявят операцию "Перехват". Или "Вихрь - антитеррор". Ставлю на джип. Уж очень лихо работают парни. Я ж говорю: мафия. Они не поехали в Москву, где полно милиции и постов ГАИ. Они свернули. Уйдут огородами, по проселочным дорогам. В крайнем случае, выйдут из джипа и обстреляют "Форд". Потом заедут в какой-нибудь сарай, сменят номера, снимут маски и превратятся в законопослушных граждан. Уверен, что у них куча запасных номеров и такая же куча поддельных документов, включая загранпаспорта. Их лиц никто не видел, с поличным не задержал. Одним словом, профессионалы.
Да, это война. Единственный, на ком пока ни царапины, это я. Лишь машина пострадала. Надо бы заехать в автосервис. Интересно, как я объясню следы от пуль? Ну ничего, заеду в такой автосервис, где не будут задавать вопросов.
Я постепенно успокаивался. Сбросил скорость, пригладил волосы, достал жевательную резинку. Мои челюсти методично заработали, мысли начали выстраиваться в ряд. Я попробовал проанализировать ситуацию. В одном кармане у меня по-прежнему лежал конверт, в другом - паспорт Сгорбыша. Жесткий диск лежал рядом, на переднем сиденье. Было жарко, и давно бы следовало снять пиджак, но я боялся расстаться со своим талисманом и с паспортом. Других вещей Павла Сгорбыша у меня не было. Их преследовал злой рок. Казалось, мои преследователи поставили цель: уничтожить саму память о фотографе. Я должен действовать.
Итак, я ехал к Бобу. По дороге мне пришла разумная мысль. Я заехал в магазин запчастей и купил заплатку. Такие ставят на машины в местах незначительных повреждений. Кусок липкой ленты в форме кляксы. Этой "кляксой" алого цвета я и залепил дырку от пуль. Когда еще удастся попасть в автосервис? И сколько там продержат мой автомобиль? Другого у меня нет. А машина мне нужна - скоростная. Я подозреваю, что это не последняя погоня в моей жизни. Объявлено временное перемирие, причем вынужденное, но до мировой еще далеко. Надо направить третью сторону по ложному следу и вернуться к нашим баранам. То есть к негативам. Хорошо, хоть какие-то проблемы преступники берут на себя. К примеру, милицию.
Я не знал, надолго ли это затишье. Но пауза была мне на руку. Я не хотел жертвовать еще и Бобом. Кстати, у него тоже влиятельные родители. Не втянуть ли в войну еще одну Империю? Глядишь, кампания приобретет масштабы Второй мировой. И все из-за какого-то фотографа! Невольно я вздохнул. И прозевал момент, когда мне махнули полосатой палочкой:
- Остановитесь!
Опомнился только, когда постовой кинулся к своей машине. Вот тут я мигом прижался к обочине. Он рысцой трусил ко мне.
- Выйти из машины!
Я вышел и миролюбиво поднял вверх руки:
- Извини, задумался.
- Задумался?
- Замечтался. Женюсь, понимаешь.
- А-а-а…
Постовой тут же расслабился. Козырнул, представился и сказал уже мирным тоном:
- Ваши документы.
Я послушно достал из кармана техпаспорт и права. Он долго и внимательно их изучал, я терпеливо ждал.
- Стукнул кого? - указал гаишник на кляксу.
- Зацепил. Пустяки.
- Хорошая машина. Жалко.
- А у вас что? Операция "Перехват"?
- Да вот, на Риге недавно стрельба была. Вроде бы тоже "Порше".
Он вновь принялся изучать мои документы.
- Ну, пробей по базе, - предложил я. - Машина моя, не угнанная. И мне не до стрельбы. Женюсь я.
- И как невеста? Хороша?
- Сказка!
- И тоже на "Порше"? - не удержался постовой.
- Нет. На "Бентли".
- Счастливого пути, - сухо сказал он и, козырнув, вернул документы.
Я сел в машину и продолжил путь. Боб жил в центре. Я уже говорил, что его родители - люди состоятельные. Но он тоже не хочет в совет директоров. У него другая страсть - компьютеры. И он тоже не женат. Но по другой причине. Боб давно подсел на виртуальный секс. Девушкам он не нравится, потому что похож на гору сала. Я подозреваю, что в Интернете мой приятель орудует под псевдонимом "Крутой мачо". Или "Любовник-каких-мало". В общем, он человек конченый. Мы постоянно друг над другом прикалываемся: кто круче? Подозреваю, что женщин у него было больше. Ведь он целыми днями свободен для общения, и ему не надо перемещаться с места на место, чтобы менять партнерш.