- А что если в сумке, которую она везла на дачу, были вовсе не деньги? Одна свидетельница упоминала про эту сумку и про то, что Алиса в этот день как-то странно себя вела.
- А что же было в сумке? - напряженно спросил Антон.
- Если б я знал! Тогда бы знал, что там, на даче, вечером произошло! У тебя как завтра со временем?
- Никак. Завтра сын приезжает. Я даже не представляю, что ему скажу! Пока отправлю к своим родителям. Мать Регины в шоке, отец тоже не в лучшем состоянии. Господи, хоть бы о них подумала! Как же изменил ее этот последний год! А все отчего?!
- От скуки, - философски заметил Лиховских. - Ну, я пошел. Попробую что-нибудь сделать, но… Боюсь, что помочь нам может только этот хирург. Короче, надо рэзать.
…На следующий день приехал из лагеря Алешка.
- Мамы нет, - сказал Антон, и ему вдруг захотелось заплакать.
Сын вел себя, как настоящий мужчина. Мать Антона, приехавшая, чтобы забрать Алешку на остаток летних каникул к себе, начала задавать кучу вопросов. Что, да как, да что теперь делать? Терзала сына весь вечер, пока тот не сорвался:
- Да не знаю я! Понимаешь?! Ничего не знаю!
А утром его они уехали в провинцию. Антон надеялся, что к началу учебного года родители Регины немного придут в себя и найдут силы, чтобы заботиться о единственном внуке. Ведь Антону по-прежнему надо зарабатывать деньги, чтобы кормить семью.
А потом наступила наконец суббота. Выходной день. Впервые он не знал, куда себя деть, чем заняться. Работой? Там вроде все налаживается. Еще немного усилий, и жизнь войдет в привычную колею. Вернется на место все, кроме прежних отношений с женой. Не будет больше нормальной, полноценной семьи.
"Нет, все-таки я должен найти эту женщину!" За много лет Регина приучила его к полной определенности. И тут раздался телефонный звонок. Антон сразу понял, что это следователь Лиховских
- Да. Слушаю.
- Ну, как сын? Проводил?
- Проводил. В провинцию, к родителям.
- Это правильно. В Москве сейчас жара. Слушай, у тебя дача есть? Что-то шашлычков захотелось. И искупаться не мешало бы.
- Однако у тебя аппетиты! А разве у Милы нет дачи?
- Свят-свят-свят! Есть, конечно! У ее родителей! Я сказал, что загружен работой. Все еще никак не могу решиться. У них там вроде крыша течет.
- Ну, так тем более надо помочь.
- Ну да! Если ты что-то начинаешь делать по дому, значит, ты уже вроде как член семьи. Ну, его. Не хочу. Боюсь я. Глядишь, дети пойдут.
- Знаешь, а у меня дачи нет, - злорадно сказал Антон. - Только у родителей Регины. Мы туда ездили. Но к ним ведь ты не поедешь?
- Нет, не поеду. Но я могу тебя пригласить на дачу к известному нам пластическому хирургу.
- А он что, нас ждет?
- В том-то и дело, что нет. Но разве это имеет какое-нибудь значение?
Через час они уже ехали в машине.
- Как бездарно я провожу свой выходной день! - вздохнул Антон. - Гоняюсь за каким-то призраком!
- Кстати, я пытался с ним поговорить, - зевнул Лиховских.
- С кем? С призраком?
- С хирургом. Вызвать его на откровенность. В конце концов, почему он так держится за эту женщину?
- И почему?
- Да похоже, что он ее любит!
- Кого? Регину? Алису? Или то, что он сам сотворил меньше месяца назад?
- Вот это я и хотел бы узнать! Соседи по квартире в один голос твердят, что регулярно приходила блондинка. То есть, Алиса. Но это естественно! Ведь она же была его квартирной хозяйкой! При этом он мог на даче встречаться с брюнеткой! Она же была его постоянной клиенткой!
- С моей женой ты хотел сказать.
- Что-то ты подозрительно спокоен.
- За три недели можно привыкнуть к любой мысли. Ты что, соседей по даче хочешь опросить?
- Я хочу очень осторожно узнать, кто была любовницей этого хирурга. Не может же такой молодой мужик обходиться совсем без бабы!
- А если это была не Регина и не Алиса?
- Ну, тогда он мог с ней откровенничать о своих личных делах. И эту женщину в любом случае не мешало бы найти. Может, за ней какой-нибудь грех имеется, и тогда есть, чем его прижать, этого гения. Господи, ну почему бы ему не влюбиться в эту милую Таню и не завести кучу детей!
Доехав до поселка, где, как сказал Лиховских, находится дача хирурга, Антон невольно вспомнил то место, где нашел недавно Дмитрия Егоровича Стомашевского. В отличие от деревни Мочилово, здесь все было новенькое, только что отстроенное и еще витал запах свежеструганных досок, масляной краски и лака.
- Похоже, что вон он, его дом! - И Лиховских показал на самое заметное в поселке строение: высокий двухэтажный особняк, крашеный под мореный дуб и крытый импортной синей черепицей.
- Почему ты так думаешь?
- А кто у нас еще тут богатенький Буратино? Да мы сейчас спросим.
Они притормозили у ворот дачного поселка. Мимо шла женщина с букетом полевых ромашек. На ее длинной юбке также пестрели многочисленные цветы.
- Вы нам не подскажете?
- Подскажу, - охотно улыбнулась она. - Кого-то ищете?
- Да. Андрея Ильича, пластического хирурга.
- А, доктора! Вон тот крайний дом!
И женщина указала в противоположную сторону от особняка.
- Который? - слегка напрягся Лиховских. Взгляд никак не цеплялся за неприметный дом с железной крышей.
- Тот, у которого белый кирпич сложен. Доктора у нас тут все знают. Стариков много, иногда кого-нибудь прихватывает. Пока "скорая" приедет! К кому бежать? Конечно, к Андрею Ильичу! Он купил этот домик недавно, года полтора назад А до него тоже наши жили, из института. Это ведь преподавательские дачи!
- Да-да, - прервал Лиховских словоохотливую преподавательницу. - А он один сюда приезжал? Или с женщиной?
- По-всякому.
- То есть, женщина была?
- Женщина и сейчас есть. Только она не показывается. Андрей Ильич недели три назад привез ее сюда на такси. Я видела только, что голова у нее забинтована. То есть, бинты, а на них косынка. Он пожил здесь с неделю, видимо, пока она поправлялась, а потом уехал. Но в выходные приезжал. На такси. Ведь он даже оставил ей свою машину.
- Что?! - удивился Антон - Он же сказал мне, что не водит машину!
- Андрей Ильич? - удивилась женщина. - Конечно, водит! У него иномарка.
- Какая иномарка? - тупо спросил Антон.
- Знаете, молодой человек, для меня любая не наша машина - просто иномарка. Знаю только, что она зеленого цвета.
- Вранье на вранье! - не выдержал Антон.
- А почему вы, собственно, интересуетесь Андреем Ильичей? - вдруг подозрительно спросила женщина.
- Мы из милиции, - тут же успокоил ее Лиховских. - Вот мое удостоверение.
- Из милиции?! - Она неуверенно повертела документ в руках, но так в него и не заглянула. Вернула обратно.
- Видите ли, поступила жалоба, что дачи грабят, - пояснил Лиховских. - Мы проверяем всех подозрительных людей. То есть, посторонних.
- Вы хотите сказать, что женщина, которая с ним приезжала… Нет, не может быть! Такая молодая, хорошо одетая дама! То есть, их было две. Но обе очень интересные. Одна блондинка, другая брюнетка.
- Что, они обе сюда приезжали? Одновременно?
- Нет, зачем же! Сначала у него, кажется, был роман с блондинкой. А потом пару раз приезжала брюнетка на голубой иномарке. Ой! Ведь один раз на иномарке приехала и блондинка! Да-да! На той же голубой иномарке!
- У Алисы была доверенность, - сказал Антон. - Ведь Регина разрешала ей ездить на своей машине.
- Выходит, они и любовника делили, и машину, - усмехнулся Лиховских.
- Может, с одной у него были романтические отношения, а с другой - только деловые? - пожал плечами Антон. Странно, но то, что хирург мог быть любовником Алисы, его не задело.
- Он ведь сейчас на даче, Андрей Ильич? - спросил Лиховских.
- Да, вчера приехал. На такси. Но что-то я не вижу его машины. Той самой, которую он оставил женщине. Она обычно стояла у ворот. Должно быть, загнали на участок или в магазин поехали. Вообще-то, тут недалеко, всего пара километров, но крутые у нас всегда ездят в магазин на машинах.
- А он что, крутой?
- Ну, не как мы, преподаватели вуза. Хотя, у нашего ректора дача сами видите, какая! - И она кивнула на тот самый особняк, крытый синей черепицей.
- Значит, это дача ректора, - пробормотал Лиховских. - А я уж думал…
- Ректора, ректора! А кого же еще! Хотя в последнее время у нас тут некоторые решили продать свои участки. Цену дают хорошую, ведь от Москвы так близко! Если на машине, вообще красота! Вот и Андрей Ильич…
- Да-да. Спасибо вам большое.
- Если надо будет дать письменные показания, то я…
- Спасибо, мы учтем.
- В самом деле! Что за безобразие! Лазить по чужим дачам! Так неспокойно на душе зимой!
- Да, мы поняли.
- Я и соседей сейчас к вам пришлю.
- Спасибо, не надо.
- Тогда я…
- Гражданка, мы торопимся. Нам еще на соседние дачи заехать надо. Всего хорошего. Антон, заводи машину! От винта!
Женщина посмотрела на обоих с нескрываемым удивлением. Милиция? А так на бандитов похожи! И машина иномарка!
- Куда? - спросил Антон.
- Куда угодно, только от нее подальше. Заехай за те кустики и притормози.
- Надо говорить "заезжай".
- Откуда ты такой грамотный?
- Регина была филологом по образованию. - Он снова поймал себя на мысли, что про жену сказал "была".
- Теперь эта тетка на всю деревню разнесет, что приехала милиция. Сорока! И никуда не спрячешься!
- Зачем надо было ей врать про какое-то ограбление?
- А что я ей должен был сказать? Про пластическую операцию и про то, что наш милый Андрей Ильич лазером уничтожает отпечатки пальцев? Про то, что эта женщина в бинтах - убийца, скрывается от правосудия и поменяла свою внешность для того, чтобы ее никогда не нашли? Тогда бы эта сорока не по соседям побежала, а в психушку звонить! Здесь тихо-мирно живут простые люди, и им надо говорить об обыденных вещах.
- Таких, например, как ограбление дачи…
- Тихо! Давай понаблюдаем! Отсюда хорошо видно!
Антон пристроил машину за кустами, на самом краю дачного поселка. Домик Андрея Ильича прятался у самого леса. Видимо, хирург не любил быть в центре событий. Лиховских достал театральный бинокль. Старый, давно уже пожелтевший от времени. Антон удивленно поднял брови:
- Это что за раритет?
- Маман одолжила. Она у меня в молодости была заядлой театралкой.
- У вас что, в милиции, инвентарем не обеспечивают?
- Средствов нет. То есть, средств. Так правильно?
- Именно. Дай-ка сюда бинокль!
Антон покрутил колесико посередине, пытаясь максимально приблизить крыльцо небольшого аккуратного домика. Типовая постройка из бруса: две комнаты и кухня - на первом этаже, спальня - на втором, спереди - крылечко, сбоку - веранда. С двух сторон к домику примыкали соседские участки, вдоль забора посажен пышно цветущий, густой кустарник. Несколько голубых елей создавали дополнительную тень, в центре участка разбит цветник. На первый взгляд никаких признаков жизни в домике не было. Тихо.
- Дай! - дернул бинокль Лиховских.
И тоже стал внимательно разглядывать участок,
- Имеем ли мы право на незаконное вторжение? - спросил он и тут же сам ответил: - Не имеем! Поэтому сидим здесь и смотрим. Вымерли они там, что ли?
- Может, спят?
- В час дня?! Если только любовью всю ночь занимались, - глубокомысленно заметил Юрий Иванович. Потом покосился на Антона и добавил: - Извини.
- Ничего. Все равно это уже не Регина. И не Алиса.
- А кто тогда?
- Женщина. С новым лицом и, возможно, без отпечатков пальцев. Дай-ка бинокль!
Прошло минут двадцать. Антон отнял от глаз бинокль и обернулся. К ним шла группа дачников: несколько взволнованных женщин и крупный мужчина, которого явно выдвигали вперед.
- Вон они! - кивнула знакомая уже женщина.
Группа местных подошла к машине. Крупный мужчина неуверенно кашлянул, потом постучал пальцем в стекло:
- Извините. Можно еще разок ваше удостоверение?
Лиховских нажал на кнопку стеклоподъемника:
- Пожалуйста!
Мужчина изучал удостоверение очень долго и внимательно. Антон в это время по-прежнему наблюдал за крыльцом в бинокль. Наконец глава делегации местных жителей обернулся к дамам, успокоено сказал:
- Все в порядке. Граждане действительно из милиции.
- Тогда пусть проведут собрание! Поставят нас в известность!
- Дачи грабят, а мы ничего не знаем!
- Какие дачи? Тут на прошлой неделе "Жигули" в соседнем поселке увели! "Десятку"!
- А заодно пусть скажут, чтобы прекратились эти фейерверки!
- Какие еще фейерверки? - кисло спросил Лиховских.
- А такие! - Одна дама, одетая в балахон песочного цвета, возмущенно заявила: - Наши соседи имеют отвратительную привычку! Каждую пятницу, выпив водки и закусив шашлыком из свинины… Да-да, из свинины! У нас на участке пахнет! Так вот, после всего этого они начинают пускать фейерверки! А меж тем на дворе глубокая ночь! И некоторые, между прочим, спят! Прошу принять меры!
- Да будет вам, Антонина Игнатьевна! - попыталась урезонить ее другая дама, в соломенной шляпке. - Это же так красиво! Настоящий салют!
- Но не всем это нравится, - поддержала Антонину Игнатьевну бабулька в липовых кроссовках "Адидас". - Ведь может быть пожар! Такое жаркое лето!
- Да-да! - спохватился вдруг глава делегации. - Насчет пожара я не подумал. Все эти фейерверки - небезопасное развлечение
- Особенно в такую сушь!
- Хотя, конечно, красиво!
- Вот загорится у вас дача, Иннокентий Афанасьевич, будет еще красивее!
Антон перевел бинокль на окно второго этажа. Черт, какие же мутные стекла у бинокля! Старье! В доме по-прежнему нет никакого движения. Кажется, они и в самом деле крепко спят. Во всяком случае, на кровати, на втором этаже, кто-то лежит. Но лежит неподвижно все то время, пока они наблюдают за домом. Неужели тот шум, который подняли местные жители, может кого-то не разбудить? Или…
- Юра! А ну-ка, посмотри!
- Что?
- Окно на втором этаже.
Лиховских взял у Антона бинокль, поднес к глазам Местные тут же накинулись на Антона:
- Вы, кажется, здесь главный?
- Я?!
- Ну да! Вы как считаете: надо запрещать фейерверки или не надо?
- И шашлыки надо запрещать! - взвизгнул кто-то. - Между прочим, здесь есть вегетарианцы!
- Тихо! - не своим голосом заорал вдруг Лиховских. И выругался: - О, черт!
И полез в карман за мобильным телефоном. Антон попытался его остановить:
- Погоди. Ты что, думаешь…?
- Я не думаю. Я уверен!
- Но тогда надо же сначала войти в дом! Чтобы убедиться!
- Так давай войдем!
Лиховских оставил в покое мобильник и открыл дверцу "БМВ". Местные слегка посторонились.
- Попрошу никого не расходиться, - хмуро заметил Лиховских.
Антон тоже вылез из машины. Ему было слегка не по себе. Прошли к воротам, толкнули железную калитку. Возле дома лежала куча песка, часть его попала на дорожку и сохранила четкий след автомобильной резины.
Дверь в дом была не заперта. Лиховских вошел первым, Антон на пороге обернулся, посмотрел на группу местных жителей, вплотную приблизившихся к воротам. Потом зачем-то отрицательно покачал головой: мол, не стоит сюда входить. Он задержался на первом этаже. Здесь были разбросаны женские вещи. Антон точно знал, что синий свитер не может принадлежать Регине. Один раз он видел его на Алисе. Видимо, свитер был из тех вещей, что она оставляла на квартире у Ирины Васильевны. А вот с бежевой косынкой, с ярлычком известной фирмы, никогда не расставалась Регина.
Антон взял синий свитер, прижал его к лицу. Да, от свитера явственно пахло "Черрути", но к этому запаху примешивался какой-то другой, совсем затертый, смазанный. Антон пытался понять, что же это за запах. Лиховских спустился сверху, набирая телефонный номер.
- Сейчас наши приедут, - хмуро заметил он.
- Можно мне посмотреть?
- Только ничего не трогай!
- Хорошо.
Антон кивнул и стал подниматься на второй этаж. Неужели все кончено? Было очень жарко и душно. Покатую железную крышу солнце к этому времени успело нагреть так, что на втором этаже образовалась настоящая парилка. Поэтому, поднявшись сюда, Лиховских первым делом открыл окно.
На пороге Антон замер и почувствовал, что его затошнило. Андрей Ильич лежал на кровати, грудь его была в крови, в окно уже залетали первые мухи и липли к мертвому телу. Антон машинально сжал рукой горло, подумал: закрыть окно, не закрыть? Нехорошо ведь! Лучше поскорее уйти отсюда. Лиховских ведь ясно сказал: ничего не трогать.
Потом Антон заметил на полу маленький дамский пистолет. Конечно, это был тот самый, который он когда-то купил Регине! Тут и думать нечего! Антон обвел взглядом комнату. Мебели в ней было мало, на деревянном столе, покрытом новенькой блестящей клеенкой, лежала кучка грязных бинтов. Чемоданчик хирурга валялся на полу, инструменты рассыпались.
"Бабочка вылупилась из своего кокона и улетела", - подумал он, глядя на грязные бинты. Зачем теперь ей нужен был Андрей Ильич? Единственный свидетель, который мог рассказать, кем она когда-то была. И Антон медленно стал спускаться вниз.
- Вот тебе и фейерверки! - уныло сказал Лиховских. - И никто не подумал, что это выстрел! Со вчерашнего вечера здесь лежит!
- Ты уверен?
- А как же! Как только начали палить в воздух, она его и прикончила. А выстрел приняли за неразорвавшуюся ракету. Почти сутки потеряли!
- Это пистолет Регины.
- Что?
- Я ей его когда-то купил.
- Смотри, как стала действовать! Как заправский киллер! Оружие оставила на месте преступления, держу пари, что в доме нет никаких отпечатков, кроме тех, что принадлежат хирургу.
- Ты все-таки думаешь…
- Ну, что за баба? А? И как она его на все это уговорила?
- Там, на столе, лежат бинты
- Да-да. Интересно, какое у нее теперь лицо?
- Надо бы с соседями поговорить.
- Да-да, - все так же рассеянно отозвался следователь Лиховских - Я сейчас выйду.
Антон вновь потянулся к синему свитеру.
- Ты все-таки не трогай здесь ничего, - напомнил Лиховских.
Он вышел, Антон же, убедившись, что следователь уже на улице, прижал к лицу свитер. И все-таки что за запах? Какой-то до боли знакомый, вызывающий странную, глухую тоску. Она была здесь, жила несколько недель, похожая на забинтованную мумию, ждала, когда можно будет освободиться от этих повязок. Она всерьез решила начать новую жизнь. Вернется когда-нибудь или не вернется?