Ее больше нет, а жизнь продолжается. Скоро начнется новый учебный год. Сережа-младший переходит в физико-математический класс, у него способности к точным наукам. Маленькая Эля занимается бальными танцами и музыкой. Жанна сосредоточена на своей идее победить болезнь. Убеждена, что все люди, которые умеют ходить, должны быть счастливы уже этим. Если капризничают и упрямятся, значит, избалованы. Быть может, она не так уж и не права.
Хорошо, что дом огромный, места для уединения предостаточно. Но так или иначе, с девушкой в инвалидном кресле приходится встречаться частенько. Она словно на боевом посту: целыми днями в гостиной. С ним почти не разговаривает, но в ее взгляде с каждым днем все больше осуждения. Кажется, сладкий яд тех песен, что пела сирена по имени Сабина, проник и в ее душу. Ему как мужу певицы положено выражать бурный восторг. А он не выражает. Потому что песен ее не любит и не понимает. Стыдно признаться, но это так. Оттого обидно еще больше. Вот другие - те смогли понять, а он - нет.
Последнее время Сабуров находился в странном состоянии. Прошло две недели со дня смерти жены. Казалось, пора вернуться к нормальной жизни и построить ее так, как всегда хотелось. Но чего-то не хватало. Он почти жалел, что Сабины больше нет. Исчез источник постоянного раздражения. Колокол, который не унимался даже по ночам, вдруг перестал звонить. И - тишина. Сначала прислушиваешься с надеждой: повезло? неужели больше никогда? Потом с недоумением: неужели же больше никогда? А потом с отчаянием: что, совсем никогда?!
Сабуров подозревал, что Жанна тайком читает бумаги Сабины. И пожаловался Ларе. Та удивилась:
- Что, там есть какие-то тексты песен? Ноты?
- Вряд ли. Скорее, дневники.
- Она же никогда не писала, - напомнила Лара.
- Маруся о многом умалчивала. В юности ее кидало из одной крайности в другую. То хотела ехать ликвидировать последствия очередного природного катаклизма: наводнения, землетрясения, пожара. Словом, туда, где кипела жизнь. То говорила, что уедет в деревню, к родителям, и будет доить коров на ферме. Там тишина. Позже она попробовала писать воспоминания. Там, в кладовой, были ее черновики.
- А там ничего такого нет? - осторожно намекнула Лара.
- О нас с тобой? Или о ее великой любви? Единственной и неповторимой?
- Так ты знаешь?
- Я к этому никогда всерьез не относился. Если бы Сабина не пережила несчастную любовь, она бы ее просто придумала. Скорее всего, что так оно и было.
- Но он хорош, - задумчиво протянула Лара. - Интересный мужчина. И настойчивый. Они встречались, ты знаешь?
- Разумеется.
- Мы с тобой всегда избегали этой темы. Мне не хотелось делать тебе больно.
- Я прекрасно знаю, что она мне изменяла. И знаю, с кем. Поименно. Только не думай, что я ревновал. Напротив, испытывал облегчение от того, что мы в расчете. Конечно, мою маленькую измену не сравнить с ее бурными похождениями, не все же. Большие люди и во все тяжкие пускаются по-крупному. А мы, серость, по мелочи. У нас не грехи - грешки. Которые и отмаливать-то стыдно. Кому Бог не подал, с того и не спросится, - усмехнулся он.
Ему вдруг показалось, что Лара обиделась. На то, что он сказал "мы - серость", объединив себя и ее? А разве не так? После паузы Лара спросила с некоторым напряжением:
- Кстати, ты не знаешь, почему тогда, в юности, они разбежались? Почему не поженились?
- Знаю. Он никогда ее не любил. Главная ценность Сабины Сабуровой в том, что она - Сабина Сабурова. Но таковой моя жена стала не сразу. Годам к тридцати. Вот тогда он и объявился.
- Значит, неразделенная любовь.
- Именно поэтому Сабина и выбрала его своим героем. Неужели не понятно? Есть люди просто созданные для несчастной любви. Хлебом их не корми, дай пострадать… Слушай, давай оставим эту тему? У нас есть более насущные проблемы, чем романы моей покойной жены. Что с Жанной? Как она? Не пора ли пригласить врача и отправить ее в больницу?
- Надоела уже? - Лара хмыкнула.
- Она все время там, в гостиной. И так странно на меня смотрит.
- Тебе тоже не нравится ее взгляд?
- Я чувствую себя на скамье подсудимых. Во взгляде всегда молчаливый укор. "Обвиняемый, встаньте!" Затем: "Вот видите, вы это можете сделать! Встать! А я нет! Хотя я-то, в отличие от вас, ни в чем и не виновата! Так за что?!" Ужас какой-то!
- Теперь понял? Успокойся, я уже нашла врача. Он приедет завтра. У нас есть шанс, Сережа.
- Что, ее можно вылечить? - откровенно обрадовался Сабуров.
- Это один из лучших специалистов в своей области. Хотя и молод. Но - божий дар, интуиция. Эту особу как можно скорее надо отправить в больницу. Я боюсь заходить к тебе в комнату. Она все время смотрит. Ужасный взгляд! Такой тяжелый! И этот дом! Сабина словно решила над нами поиздеваться! Она мне приснилась вчера. Сережа… Это был кошмар… Поцелуй меня, мне страшно…
Сабуров потянулся губами к ее щеке. И тут ему почудился скрип инвалидного кресла, хотя они находились в Лариной комнате на втором этаже.
Он вздрогнул и отстранился.
- Ты ничего не слышишь?
- Даже если не слышу… - раздраженно сказала Лара. - У меня в ушах постоянно этот скрип! Она, слава богу, не может подняться на второй этаж. Но это невыносимо! Послушай… Может быть, ты на мне женишься?
- Я?! Женюсь?!
- А что тут такого? Мы любовники вот уже год. Я живу в этом доме. Теперь, когда нет Сабины, пойдут толки.
- А кому мы нужны без Сабины? Чтобы о нас говорили? Всего две недели прошло, а телефон молчит. Где наши так называемые друзья? Где пресса? Телевидение?
- Возможно, в скором времени все изменится, - загадочно сказала Лара. - У меня есть план. Я не случайно начала этот разговор. Сережа…
- Хорошо, я подумаю, - оборвал он ее.
…Ложась вечером в постель, он вспомнил этот разговор. Итак… Лара сделала предложение и застала его врасплох. Признаться, не думал об этом. То есть думал, что надо было сделать это пятнадцать лет назад. Но сейчас? Если разобраться, женитьба на Ларе была бы самым разумным поступком в данных обстоятельствах. Ради детей, которыми последнее время занималась только она. Ради собственного спокойствия.
Спокойствие? Оказывается, ему нужен постоянный источник раздражения. Вот в чем его собственная необыкновенность: быть громоотводом. Он должен отводить от людей опасность и давать им возможность наслаждаться ярким зрелищем - грозой. Он единственный, кто способен выдержать ее убийственную силу.
А без грозы, какой в нем смысл?
Глава 2
ОТКРЫТИЯ БОЛЬШИЕ И МАЛЕНЬКИЕ
Спустя две недели после того как она поселилась в огромном прекрасном доме, приехал наконец врач. Появился еще один мужчина, который отныне будет играть в ее жизни роль значительную, если не определяющую. Жанна вновь удивилась тому, насколько люди не соответствуют возложенной на них миссии. Например, муж талантливой, необыкновенной женщины - отчаянно скучный и приземленный человек. Не любящий и не понимающий ее гениальных песен. Ее лучшая подруга - законченная эгоистка, которая во всем ищет выгоду и тоже не понимает всей значимости такого явления, как Сабина Сабурова. Дети певицы - самые обычные дети, сильно избалованные, лишенные каких-то особых талантов. Почему так? И вот - врач. Сказали, что очень известный, большой специалист в своей области. Жанна представляла себе, что в гостиной появится старенький седой профессор, похожий на доброго волшебника из детских сказок. А тот оказался, во-первых, молодым мужчиной, на вид лет тридцати с небольшим, а во-вторых, похожим на кого угодно, только не на врача. Он был очень красив. Даже красивее, чем тот парень на старой фотографии, которого любила Сабина. Каштановые волосы, синие глаза, ресницы длинные и пушистые. Ну зачем это врачу? И как можно откровенно отвечать на его вопросы, если думаешь в это время только о том, чтобы ему понравиться? Совсем не как врачу. Жанна так растерялась, что даже не расслышала его имени. А переспросить постеснялась. Во время первого осмотра она была зажата. Все время думала о том, что в него, в этого красавца, вне всякого сомнения, влюбляются все пациентки, и только ради этой любви, ради того, чтобы ему угодить, встают на ноги. А как иначе? Но сама она была так ничтожна, так юна и некрасива, а главное, неопытна в делах любовных, что не посмела бы влюбиться в этого знаменитого врача. И не влюбилась. От страха, что это безнадежно. Ну встанет она на ноги, толку-то? Этого мало. Хотя - тоже подвиг. Но у здоровых женщин огромная фора. Им этого подвига совершать не надо. Нет, безнадежно. Сабина, та не боялась. Добивалась своего, шла к цели без оглядки. Стала звездой, чтобы он постоянно о ней помнил, чтобы видел на экране, на обложках журналов, повсюду слышал ее замечательный голос. Какую же надо иметь силу! У Жанны этой силы не было. Не было таланта Сабины, и какого-нибудь иного тоже. Отчего можно было бы оттолкнуться. Красавца-врача она, прежде всего, боялась. Боялась не угодить. А он осмотром остался доволен. Жанна, которую отправили в свою комнату, подслушивала. Оставшись наедине с Ларой и Сабуровым, знаменитый врач с оптимизмом сказал:
- Девочку всю жизнь неправильно лечили. Главная проблема у нее в голове, не в ногах. Отсутствие воображения. Она привыкла верить в то, что ей говорят врачи. "Ты не можешь ходить". "Ну, не могу, так не могу. Значит, не буду". Но… Хорошая девочка, цепкая. С характером, это чувствуется. Бороться ей придется много, но она из тех упрямцев, которые ни за что не отступают. Знаете, она мне нравится.
- Вы врач, - насмешливо сказала Лара. - Вам симпатичны те, которые сами лезут на неприступные стены. Их достаточно только подсадить. А как быть тем, которые за этими стенами живут? В крепости, которую считают неприступной? Думаете, легко спастись от подобной напористости?
- Лара, перестань, - одернул ее Сабуров. И поспешно сказал врачу: - Мы очень рады, что Жанне можно помочь. Вы ее заберете? Я готов оплатить курс лечения и последующий период реабилитации. Лечите как следует.
- И как можно дольше, - не удержалась Лара.
Врач рассмеялся:
- Девочку я, конечно, заберу. Ей необходима операция, и, возможно, не одна. Но ходить на костылях она будет по вашему дому. Похоже, что у нее именно здесь появляются силы. Я чувствую, что она будет цепляться за вас. Не за кого-нибудь. Либо с любовью, либо с ненавистью.
- Вы, случайно, не психотерапевт по совместительству? - съязвила Лара.
- И этим мне придется заняться, - серьезно ответил врач. - Надо знать, что пообещать человеку, чтобы разбудить в нем скрытые силы. Большинство людей стремятся выздороветь без всякой цели. Просто чтобы выздороветь. Быть как все. Этого мало. Надо, чтоб человек знал, зачем ему надо ходить, какой в этом смысл. Как ни странно звучит, болезнь - та стена, за которой можно спрятаться. От жизни. С меня, мол, нет спроса, потому что я этого не могу. Из-за болезни. Не могу работать, потому что болен. Не могу быть любимым, потому что болен. И так далее. И вдруг стена рухнула. Человека надо подготовить. Чтобы, лишившись преимущества перед всеми остальными, преимущества быть оправданным в любом случае, которое дает болезнь, он вошел бы в мир здоровых людей и там не потерялся. Ведь потом уже ничего не спишут на болезнь. Надо понять, чего она хочет от жизни, ваша Жанна. Так что вы собирайте ее. Поедем в клинику.
Услышанное ей понравилось и не понравилось. Понравилось, что вылечиться можно. Есть шанс. Не понравилось, что болезнь - это преимущество. Какое же это преимущество? Это горе! Потеряться в жизни! Еще чего! Уж ты только на ноги поставь, а там она им всем покажет!
Переезд в больницу Жанна восприняла спокойно. Надо так надо. Проблема в голове? Прекрасно! Но сначала - операция. А уж потом можно задействовать внутренние ресурсы. Она прекрасно знала, как это делается: все концентрируется в ногах, вся сила, все желания. Напрягаешься чудовищно и представляешь себе, что ты встаешь, потом делаешь шаг, другой, третий. Сколько раз она уже это проделывала! Сколько раз делала мысленно первые шаги! Нет, ничего он не знает, знаменитый красавец-врач. Пусть режут. Пусть будет больно. Она давно готова.
Сославшись на неотложные дела, Лара отказалась сопровождать Жанну в больницу. Мол, на носу первое сентября, а дети к этому не готовы. Не пустила и Сабурова.
- Разве там нет санитаров? Сиделок? За такие деньги возле нее безотлучно должен находиться медицинский персонал! А ты мне нужен здесь. В конце концов, это твои дети, - заявила Лара.
- Я все устрою, - улыбнулось медицинское светило.
Поведение Лары его не удивило. Казалось, красавец-доктор другого и не ожидал.
- Я помогу погрузить кресло в багажник, - засуетился Сабуров.
- Оставьте. Оно же скоро развалится! У нас современное медицинское оборудование, а потом оно девочке не понадобится. Я в этом уверен, - твердо сказал врач.
Провожали ее Сабуров, Александра Антоновна и дети. Эля смотрела с любопытством, на лице Сережи-младшего читалось сочувствие. Жанна догадывалась, что мальчик относится к Ларе прохладно. И видимо в курсе, как та, в свою очередь, относится к гостье. Это повод для объединения. Но - потом. В машину ее усаживал Сабуров. Александра Антоновна суетилась подле.
- Я сюда еще вернусь, - грозно сказала она перед тем, как захлопнулась дверца.
- Ну, если у меня нет выбора… - Он недоговорил. Махнул рукой, поезжайте, мол, и машина тронулась.
Тайком от всех Жанна прихватила со стеллажа с бумагами Сабины несколько листков. Почитать в больнице. Ведь здесь, в этих дневниках, описана жизнь реального человека. Который добился многого: славы, денег, любви. А романы - это вымысел. Книжная героиня влюбилась бы непременно в этого красавца-врача, и вышла бы романтическая история со счастливым концом. Но дело в том, что таких, как Жанна, у этого врача вагон и маленькая тележка. Со всеми он одинаково ласков, ведь они больные, но жена у него наверняка мегера, и никогда не была его пациенткой. И больницу ненавидит. Поэтому он живет работой и на работе, пугается молоденьких девиц, сгорающих от любви, и ежечасно отвечает на телефонные звонки своей половины: "Да, дорогая, здесь, задержусь на операции, приеду поздно, конечно звони, можешь приехать и проверить".
Фу ты, да с чего ей это в голову пришло? Оттого что на пальце у него обручальное кольцо? А вдруг он счастлив в браке? И все у него хорошо?
- Как вас зовут? - спросила Жанна.
- Олег Николаевич.
- Очень приятно. Вы не думайте, я другого люблю.
- Что-о?
- Я не буду на вас пялиться. Так, чуть-чуть. А любить не буду никогда. Он лучше.
Доктор смущенно кашлянул и, конечно, подумал о Сабурове. Ну и пусть. Потом заметил:
- А вы весьма откровенная девушка.
- Просто понимаю, как вас все достали. Вы красивый очень.
- Что ж, спасибо.
"Неужели застеснялся?"
- Не врите только, что не знаете. Я вранья не люблю. В зеркало-то каждый день смотрите.
- Да, признаться, смотрю. Но думаю в этот момент о другом.
- Почему? Вас бы в кино взяли. У вас глаза красивые. И… все красивое.
Олег Николаевич сказал, словно пожаловался:
- Вообще-то я мечтал стать киноартистом. Глупая такая, детская мечта. Знаете, меня в школе девчонкой дразнили. "Ути-пути, какой хорошенький…" Все говорили, что мне место в театральном училище, да и я так думал. А потом прошло. Поступил в Первый медицинский, понял, что хочу стать хирургом. Гораздо больше, чем киноартистом. Я люблю свою работу. Ты понимаешь?
- Много людей вылечили?
- Ну конечно не столько, сколько хотелось бы. Но я стараюсь.
- Со мной у вас проблем не будет, не переживайте.
- Да я уже понял. Сколько тебе лет? Ах, да, помню. Девятнадцать. Почти двадцать. Ну, в двадцать-то ты уже пойдешь. Знаешь, раз ты сразу решила, что любви у нас с тобой не будет, давай дружить?
- Давайте, - охотно согласилась Жанна. - Если хотите, можете сказать своей жене, что я влюблена в Сергея Сабурова и ради него хочу вылечиться и научиться ходить.
- С чего ты взяла, что моей жене это интересно?
- Не знаю.
- Ты действительно любишь Сабурова?
Она молча кивнула. И дала понять, что не собирается вдаваться в подробности. Он же был слишком деликатен, чтобы развивать эту тему. Хотя тому, что можно любить Сабурова, ничуть не удивился. А надо бы. Уж кто-кто, а Сабуров точно не герой романа. Даже если место в ее сердце не было бы занято другим. О! Она встанет на ноги и обязательно его найдет! Парня со старой фотографии. Кто вдохновлял Сабину все эти годы. Кто действительно достоин. Она и не заметила, как замечталась. А красавец-врач молчал, думая о чем-то своем. Быть может, он был ближе к семье великой певицы, чем казалось. Но тщательно это скрывал…
Вотчина Олега Николаевича находилась за городом, в сосновом бору. Клиника ей не понравилась. Она сразу поняла, что здесь лечат людей богатых, и почувствовала себя чужой. Человеком из другого мира. Те, что лежали здесь, привыкли денег не считать и получать все самое лучшее. В каждой палате цветной телевизор, холодильник, на стенах кашпо с искусственными цветами, которые не отличить от настоящих. Мебель дорогая, палаты похожи на гостиничные номера: в каждой санузел, душ, небольшая прихожая со шкафом для верхней одежды, ведь посетителей пускают беспрепятственно в любое время суток. Видела такое по телевизору в одном из новомодных сериалов. В коридоре встретила человека со знакомым лицом. Это был известный политик, на которого в начале лета было покушение. Его кресло вез огромный парень с квадратными плечами и бульдожьей челюстью, двое других шли рядом. Ощущение, что она в телевизионном сериале, возникло вновь. Вот, оказывается, какие люди здесь лечатся! С биографией! И какой! А она всю жизнь провела в инвалидном кресле на полустанке и новую жизнь начала с грязного шантажа. Сознание собственного ничтожества окатило, словно ледяной душ. Жанна сразу же замкнулась в себе. И испугалась: а вдруг у нее будет соседка? Жена или дочь известного человека, либо сама знаменитость. Но Лара и Сабуров подстраховались. В палату к Жанне никого больше не положили, она осталась одна, с листками, украденными из архива Сабины Сабуровой. Пока ее готовили к операции, делать было нечего. Лежи, отдыхай, копи силы. Пустые, ничем не заполненные дни. Медсестры через чур предупредительны, обследование безболезненно, кормят, как на убой. Санаторий, да и только! Но - скучно. А искать общения она боялась. Чем больше человек, тем больше пустота вокруг него. Санитарная зона. Неужели же известный политик снизойдет до нее? Или дочь знаменитой актрисы, лежащая в соседней палате? О случившейся автокатастрофе наслышана, медсестры не всегда могут удержаться от сплетен. Все об этом знают, а о ней, Жанне, знает кто-нибудь? Увы! А ведь в ее руках записи самой Сабины Сабуровой! Что сказали бы они, если бы были в курсе? Она - хранительница сокровища. Тайком разбирает непонятный почерк, причащаясь святых даров.