Не было шампанского, не было сигареты и удачи, за которую надо бы выпить, не было тоже. Но их губы сами собой соединились. Поцелуем, в котором горечи было больше, чем сладострастия. Даже на губах стало горько.
- Я… я не могу здесь… - хрипло сказал он.
- Поднимемся ко мне в комнату. Сережа, тебе надо расслабиться…
И он пошел покорно, словно жертвенный ягненок на заклание. И мстительно подумал о жене: "Вот теперь ты поймешь, как это больно…"
За первым разом неизбежно следует второй, если выпадает второй такой вечер. Можно убить его с приятностью. Ты мне - я тебе. Мы в расчете, дорогая. Должна же быть справедливость? В конце концов, утешаться в объятиях Лары вошло у него в привычку. Как женщина она ему не нравилась. Лара никогда не теряла головы. Он не мог отделаться от мысли, что даже когда глаза ее закрыты, Лара за ним подсматривает. Чтобы понять, как и от чего он теряет над собой контроль. Лара не догадывалась, что при Сабине он выполняет такую же роль, как она при нем. Что он, в свою очередь, пытается понять, как удержать жену от измен, как стать лучшим. Они с Ларой не подходили друг другу.
Если бы жена не умерла, неизвестно, чем бы все это закончилось. Теперь Лара уничтожала саму память о ненавистной ей женщине. Он понял: его любовница Сабину ненавидела. Так сильно, что ему до этого было далеко, ох, как далеко!
Он смотрел на догоравший огонь и в отчаянии пытался услышать свой колокол. Что же он наделал?! Как мог так поступить с Машей?! Но колокол молчал. Более того, горела и рушилась колокольня, на которой он находился. Лара больше не скрывала своих чувств. Дневники Сабины уничтожены, ему удалось спасти только несколько фотографий.
Оторвав взгляд от затухающего костра, Жанна не выдержала и закричала:
- Ненавижу тебя! Ненавижу! Убью тебя! Убью!
Сабуров схватил ее за руку и притянул к себе - тише, девочка, успокойся. И тут только сообразил: девочка отбросила в сторону костыли! Она пошла, сама! Лара же торжествующе сказала:
- Вот видишь?! Видишь?! Какая же дрянь! Мало того что она врала! Она мне угрожает!
- Пойдем, поговорим, - негромко сказал Сабуров, отстранив Жанну, и направился к дому. На второй этаж они поднимались, стараясь не касаться друг друга. Сабуров плотно прикрыл дверь и, едва сдерживаясь, старался высказать то, что думал о сложившейся ситуации. Он так и не научился выяснять отношения. А надо бы устроить ей сцену. Это не ее дом. Ничто в этом доме Ларе не принадлежит.
Лара выслушала внимательно, не перебивая, а потом напомнила:
- Я ведь тебе не чужая. Сколько раз за последнее время ты был со мной, а сколько с ней?
- При чем здесь…
- Ты любил меня, не ее.
- Да с чего ты взяла?! Разве я тебе когда-нибудь говорил о любви?!
- Ах так? Ты просто со мной расслаблялся? Развлекался? Использовал меня? А теперь что? Найдешь девочку помоложе? Не выйдет! Не на такую нарвался!
- Да я уже понял.
- А раз понял, то пойми и другое: я хочу занять место Сабины.
- То есть ты хочешь, чтобы я на тебе женился?
- И это тоже. Кроме того, я хочу на сцену. Я хочу петь.
- Петь?! - Он чуть не расхохотался. Лара хочет славы! Безголосая посредственность захотела примерить на голову лавровый венок! - А разве у тебя есть талант? Голос?
- Талант? Голос? Подумаешь, ценность! У меня, конечно, голос не такой сильный, как у Сабины, но современная звукозаписывающая аппаратура может из него кое-что сделать. Это глупая Сабина пела только вживую, не жалела себя. Вот и сломалась. А мне и фанерка сойдет.
- Что-то я не понял…
- Я хочу получить свое. У меня остались связи. Думаю, что мой проект найдет поддержку у спонсоров. Лучшая подруга Сабины подхватывает упавшее знамя. Отличная идея! Найдутся люди, которые за нее уцепятся. Пара громких скандалов, наш брак, печальная лав-стори на трех каналах, сейчас такие передачи в моде, и как итог - оглушительный успех. Мало ли брошенных жен знаменитых певцов, которые делают блестящую сольную карьеру? Хоть у одной из них есть голос? Есть слава бывшего мужа - этого достаточно! Но уже приелось. Ниша занята. А вот подруга покойной суперзвезды вкупе с ее мужем - это что-то новенькое, свеженькое. В наше время звезды зажигает черный пиар.
- Да ты с ума сошла! Чтобы я принял в этом участие?! Еще раз кинулся в омут?! Да я счастлив уже тем, что все это закончилось!
- А я нет, - отрезала Лара. - Я хочу, чтобы в этом доме вновь появилось телевидение, журналисты. Поверь, в отличие от Сабины я распоряжусь всем этим с умом.
- Нет, Лара. Нет.
- Тебе некуда деваться. Нас слишком многое связывает. Я ведь знаю, что на самом деле произошло там, на переезде. У нас с тобой общая тайна, дорогой.
- По-моему, ты больна, - заметил Сабуров.
- Да, больна, - согласно кивнула Лара. - Эта болезнь называется зависть. Вот уже много лет я мучаюсь… Думаешь, я любила своего жениха, когда выходила замуж? Он же был чуть ли не в два раза старше, толстый, лысый. Но - москвич, двухкомнатная квартира, машина, престижная работа, загранкомандировки. Ну кто еще из моих подруг так удачно вышел замуж? Но мне было мало. Я все время оглядывалась на других. Кто лучше одет? У кого дороже машина? Кто сумел достать то, чего не сумела достать я? Сколько бы я ни имела, мне всегда было мало. Мало, мало, мало… Мой муж был старый, толстый, а другие жили с молодыми и красивыми. Завела любовника. Опять не то. Теперь стало казаться, что других любят больше, чем меня. Утешалась тем, что живу в свое удовольствие. И вот - Сабина. То есть Маша. В одной комнате жили, вместе сахар у соседей стреляли - чаю попить было не с чем. Почти десять лет я думала, что ей до меня далеко. Что я процветаю, а она бедствует. Я не верила, что у нее получится. Не раз говорила ей об этом, мы ведь перезванивались. Думала, что она сдастся, отступит. Представляешь, что я должна была чувствовать, когда она стала знаменитостью? Я готова была ее убить! Но правильно говорят: не можешь задушить своего врага - обними. И ты… Разве ты ненавидел ее меньше, чем я? Не притворяйся!
Сабуров слушал и приходил в ужас. Лара всегда так восхищалась талантом его жены! Даже когда они стали любовниками, откровенных нападок на нее не позволяла. Ну случилось, бывает. Развода требовать? Господи! Да ей не выгоден был развод!
- Ты же сама меня не любишь, - покачал он головой.
- Главное, чтобы нам было хорошо вместе. Чем я тебя не устраиваю? Ты сам этого захотел. И по-прежнему хочешь быть со мной.
- Только не думай, что ты неотразимая женщина.
- А что же тогда не отразил? - усмехнулась Лара.
- Да все ты понимаешь! Это было отчаяние! Просто отчаяние!
- За то, что она тебе изменяла? А она изменяла. И как! - мстительно добавила Лара. - Этот ее Влад - нечто! Уж я-то знаю! Больше чем ты думаешь. А еще Игорек. Как-то раз…
- Замолчи!
- Что, больно? А мне не больно? Знать, что меня просто-напросто использовали? Так вот: ты на мне женишься. Знаешь, чем я занималась последнее время? Куда исчезала? Нашелся продюсер, которому мой проект показался интересным. Нам только надо будет по-быстренькому расписаться. Ну, скажем, к Новому году. Злопыхатели скажут, что, мол, ботинок еще не износили, в которых за гробом шли, но нам это на руку. Скандал - это интерес. Возникнут вопросы: как? почему так быстро? И на телеэкран выйдет передача. Кстати, у нее в начале января день рождения. К нему и приурочим.
- А может быть, ты деньгами возьмешь? - предложил он.
Лара откровенно рассмеялась:
- Да что мне с твоих денег? И потом: сколько ты мне дашь? А я хочу все! Нет, того, что есть, мало. Мы с тобой заработаем больше, гораздо больше! Я куплю тебе новую машину, еще одну. Я знаю, как ты любишь машины. Ну хочешь "Мерседес"?
- Что-о?! Я не ребенок, чтобы покупать меня дорогими игрушками!! Ничего из того, что ты сказала, не будет! Я не допущу!
- Кстати, о детях. Подумай о них. Эля привязана ко мне больше, чем к покойной матери. Кто позаботится о девочке лучше меня?
- Эля…
Он прислушался. Кажется, дети вернулись. Сережа водил сестренку на детский праздник, в коттедж на окраине поселка. Да, дети - это серьезно.
- Мы договорим потом, - пробормотал он и направился к двери.
- Тебе лучше поступить так, как советую я, - сказала вслед Лара.
Увы! Он не был в этом уверен! Но дети - это серьезно.
Влетев в гостиную, маленькая Эля первым делом спросила:
- А где Лара? Ой, там было так весело! Папа, ты знаешь…
Она начала взахлеб рассказывать о детском празднике. Он слушал рассеянно, не перебивая.
- Отец, пожрать чего-нибудь есть? - спросил Сережа-младший, появляясь в дверях кухни. - От сладкого мутит, супа горячего хочу. И где все? Разогреть бы.
Сабуров вспомнил, что Александра Антоновна отпросилась проведать внучку.
- Лара! - машинально крикнул он. И подумал - растет парень: стал нарочито грубоват, называет его не "папа", а "отец".
Последнее время все в доме кувырком. Александра Антоновна все чаще куда-то исчезает, Лара занята бредовой идеей. Жанна… А где Жанна?
Она вышла из кухни, видимо, была в своей комнате. Туда, в бывшую кладовку, можно было пройти только через кухню. Поспешно сказала:
- Я сейчас разогрею.
- А как твои ноги?
- Лучше.
Девушка опиралась на палку, которую в просторечии называют "бадиком". Когда научилась обходиться без костылей? Лара что-то кричала о комедиантстве. Что за безумный день! Так было тихо, спокойно!
…Поздно вечером, у себя в комнате, он попытался привести мысли в порядок. Фотографии, спасенные от огня, положил в прикроватную тумбу, где лежали письма покойной жены. Отправляясь на гастроли, в турне, продолжавшиеся порою месяц-два, безумная женщина никак не могла оставить его в покое. Ей мало было звонить чуть ли не каждый день. Забрасывала письмами, полными чепухи: когда встала, что ела на завтрак, что и где болит, какие идиоты, окружающие ее люди. Где только время находила! Должно быть, ночами писала, страдая бессонницей. И у Сабурова складывалось ощущение, что она никуда не уезжала, по-прежнему дома, в этой же комнате. Со своим вечным нытьем и проблемами. В молодости он ей отвечал. Такими же глупыми бесконечными письмами, полными чепухи. Но что это? На подушке - исписанный листок. Взял его и невольно вздрогнул, узнав почерк Маши. "Я помню, как однажды к нам в поселок…"
…Положив на подушку Сабурова исписанный непонятным летящим почерком листок, Жанна немного успокоилась. Мелкая, подлая месть, но все же. Стало немного легче. Сегодня она смогла подняться на второй этаж. Впервые в жизни. Великая сила - злость! Уж очень хотелось послушать, как они ругаются! Как Сабуров отчитывает Лару!
Оглядев его комнату, Жанна задумалась. Что же он за человек? Идеальный порядок, чистота. Мебели в комнате немного, она дорогая, но не вычурная. Кровать двуспальная, покрыта однотонным шелковым покрывалом. На ней они спали, Сабина и ее муж. На этой самой кровати… Она вдруг схватила подушку, прижала к лицу. Исписанный листок соскользнул на кровать. Подушка пахла одеколоном и еще чем-то сильным, мужским, пробивающимся сквозь запах парфюмерии. Она разволновалась. Бросила подушку в изголовье, положила на нее листок. И поспешно вышла из комнаты.
Потом она подслушивала под дверью комнаты Лары. Так вот в чем дело! Лара хочет не только Сабурова, но и славу великой певицы! И вдруг рядом раздались осторожные шаги. Жанна обернулась и увидела торжествующую Александру Антоновну.
- Т-с-с-с, - прижала та палец к губам. - Ругаются?
И, не стесняясь Жанны, Александра Антоновна прислонила ухо к замочной скважине. Покачала головой.
- Вот стерва, а? Пойдем, Жанночка, я тебе спуститься помогу. Сейчас дети придут. Элька увидит, тут же наябедничает. - Она помогла девушке преодолеть ступеньки. Внизу, у портрета Сабины, Александра Антоновна задержалась.
- Вот Сабиночка из гроба бы восстала? А?
- И что? - спросила Жанна.
- Захватчица. Стерва. - Александра Антоновна поджала губы. - А Сергей Васильевич будто слепой. Выгнал бы ее из дому - и дело с концом.
- Сам виноват!
- Да что ты, деточка! Сергей Васильевич человек правильный. И из себя мужчина видный. Нравится он тебе?
- Ну… - неуверенно протянула Жанна.
- Ты присмотрись к нему. Внимательно присмотрись. Я гляжу, ты ходишь уже. Скоро без палки будешь обходиться. Приодеться бы тебе.
- Во что?
- После Сабины много чего осталось. Весь шкаф тряпками увешан, а которые так ни разу и не надела. Купит - и в шкаф. Только коротковаты тебе будут ее вещи.
- Сабина была маленького роста? - удивилась Жанна.
- Не то чтобы очень уж маленького. Выше, конечно, чем эта стерва. Но не с тобой сравнить. Что ж… Кое-что тебе подойдет. Помогу. Только, деточка, уж и ты не забудь потом.
- Что не забыть?
- Доброты моей. Стерва-то мне чужая. Амы с тобой будто родные теперь стали? Согласна?
- Да. Спасибо вам.
- Что ж, пока и "спасиба" хватит. А там посмотрим. Я вижу, ты не злая и не жадная. Нравишься ты мне, деточка.
- Помогите мне волосы покрасить, - неожиданно попросила Жанна.
- К чему это? Свои у тебя уж больно хороши. Экие светленькие, да курчавенькие спереди-то.
- День рождения у меня скоро. Через две недели.
- Ох-ох-ох! Сколь же годочков?
- Двадцать.
- Двадца-ать! Ну, в самый раз. Замуж тебе пора. Только волосы свои побереги.
- Нет, - упрямо возразила Жанна. - Мне краска нужна. Для волос. И косметика. Неудобно у Лары просить.
- А к чему просить? Пошла бы да взяла. Добра-то полно. У стервы. Сабиночка себе столько не позволяла. И не красилась столько. А стерва чуть с кровати поднимется - и к зеркалу. Сергей Васильевич и польстился на бесовское. Но ты, деточка, не горюй. Стерва-то Сабининым брезгует. Как стояло все, так и стоит. Принесу я тебе. Заметит кто, не заметит, с меня спрос не велик. Выбросила за ненадобностью, да и дело с концом.
- Хорошая вы, - вздохнула Жанна. Ее фантазия мигом нарисовала волшебное преображение. Новое платье. Платье Сабины. Ее косметика. Быть может, ее духи. Не забыть бы про духи! А Александра Антоновна меж тем говорила:
- Я понимаю: каждому, значит, свое. Кто песни поет, кто полы моет. Но простыми людьми брезговать нельзя. Мы, простые люди, и себе цену знаем, и тем, кто на иномарках ездит. Нам помочь не зазорно. Сабиночка, царствие ей небесное, выросла в деревне. Мы с мужем-то напротив жили. Дорогу только перейти. Помогали, чем могли. Сабиночка, бывало, забежит, так я ей то пирожок, то ватрушку с пылу с жару. "Спасибо, говорит, тетя Шура". Так со "спасиба" все у нас и началось. Муж-то помер давно, а хозяйство я на дочку оставила. Внучка моя болеет, ножка у ней сохнет. Да… Сабиночка-то вспоминала частенько мои пирожки. И здесь я их пекла. И Сабиночку учила.
- А почему вы ее Сабиной зовете? - удивилась Жанна.
- А как?
- Ну, раз вы по соседству жили, какая она вам Сабина? Маша же!
- Маша? А ведь и верно! Ишь ты! Машей, значит, надо звать? То-то я… - Александра Антоновна осеклась. Потом заторопилась: - Ты Сергею Васильевичу не говори пока, что я здесь. И стерве. Дело у меня. Тайное. Дети придут - так ты еду разогрей. Все, что надо, в холодильнике. Стерва спустится - помоги на стол накрыть. А я через черный ход выйду. Как все внизу будут, так наверх поднимусь.
- А зачем?- удивилась Жанна.
- Дело у меня. Стерва-то как с утра кричала. Ну ничего! Я ей задам! Тс-с-с… Дети, кажись, возвращаются. Ты пока иди к себе, а я через веранду да к черному ходу.
Жанна постояла, прислушиваясь, и пошла в свою комнату.
…Утром следующего дня она все приглядывалась к Сабурову. Как отреагировал на послание с того света? Понял ли, кто принес листок в его комнату? Но лицо у Сабурова было непроницаемое. Спасенные из огня бумаги Жанна спрятала в своей комнате. Телефон Влада выучила наизусть. Память у нее всегда была цепкая.
Александра Антоновна тайком сунула ей косметичку, где кроме помады и теней был флакончик духов. На флаконе было что-то написано не по-русски. Два слова. Списав их на бумажку, Жанна подсунула ее в обед Сабурову.
- Сергей Васильевич, что это означает?
- Ангел огня, - буркнул он, потом спохватился: - А зачем тебе? Языками решила заняться?
- Да, - соврала Жанна.
- Что ж, это неплохо. Потребуется помощь - обращайся.
Жанна уткнулась в свою тарелку.
А вечером в доме появился Игорь. С гитарой и с деревянным ящиком, который он тут же поставил в центре гостиной, прямо на дорогой ковер. Сабуров вздохнул, но ничего не сказал. Лара, которая только что привезла Элю с занятий бальными танцами, проходя на кухню, задержалась и с иронией спросила:
- Что сие символизирует?
- Мебель, - коротко ответил Игорь.
Взглянув на него, Жанна подумала: "Ангел огня".
- Тебе что, мебели не хватает? - усмехнулась Лара.
- Так это твоя мебель, - ответил Ангел огня. - Мне признать, что это верх совершенства? Она же отвратительна! Как и все, что ты делаешь!
"Игорек, Игорек", - покачал головой Сабуров, а Лара разозлилась:
- Хам! А еще сын интеллигентных родителей! Папа профессор, мама заслуженный деятель культуры! А сынок болтается без дела, хотя и в институт его пристроили, и кормят с ложечки, и баю-бай на ночь поют. Не в коня корм! Может, ты подкидыш?
- Это ты кукушкино дитя, - разозлился Игорь. - Попала правдами и неправдами в чужое гнездо и давай наводить свои порядки! Скоро всех отсюда выпихнешь!
- И еще она чужие вещи сжигает, - вмешалась в разговор Жанна. - Бумаги из кладовки зачем уничтожила?
- Как это уничтожила? - удивился Игорь.
- А так, - отрезала Лара. - Запомни: если не мне, то никому. Я тебя предупреждала? Не поможешь мне с аранжировками и с протекцией, сожгу все. Я знаю, что у тебя влиятельные друзья. Раз пришел сюда - значит, согласился. Согласился, ведь?
- Слушай, у тебя совесть есть? - нахмурился Игорь.
- И это еще не все, - торжествовала Лара. - Ты кое о чем забыл, дорогой! У близкого тебе человека есть семья. Жена. Ты понял? Жена!
- При чем здесь это? - растерянно спросил Игорь.
- А при том. Раньше мне нужен был он, а теперь ты. Если ты не захотел в свое время на него повлиять, то, может, он теперь попробует? Ему до светлой памяти Сабины, что до фонаря. Светит, но не греет. Отыграем все в другую сторону.
- Постойте, постойте, - опомнился наконец Сабуров. - О чем, собственно, речь?
- Игорек знает, - таинственно ответила Лара.
Ангел огня зло сказал:
- Все это в твоих фантазиях! И не мечтай, чтобы я тебе помог из-за такой глупости! Все равно никто тебе не поверит!
- Да что ты? - с иронией приподняла брови Лара. - А как еще объяснить ваши отношения с Сабиной? Думаешь, она не бывала откровенной с близкой подругой? Не припомнишь, в каких позах вы занимались любовью? Я могу…
- Замолчи! - не выдержал Сабуров. - Да как ты смеешь?! Девочки бы постеснялась!