* * *
Он стоит внизу и, подняв голову, мысленно отсчитывает этажи. Первый, пятый, десятый… Балконная дверь открыта, ветер колышет занавеску. Игорь Белов невольно вздрагивает. Из машины "скорой помощи", которая стоит за углом, ему машут рукой. Он подходит и взволнованно говорит:
- Балкон открыт. Мне не по себе.
- Разговаривайте с ней, - советует врач. - Звоните и разговаривайте. Не умолкайте ни на минуту. Не делайте пауз. Пусть лучше она разговаривает с вами. Чем с… Ну-ну. Успокойтесь. Нельзя ни на секунду оставлять ее одну. Поднимайтесь в лифте и разговаривайте. Только так.
Игорь набирает номер и жалуется:
- Не отвечает. Вы слышите? Телефон не отвечает?!
- Неужели сбежала? - говорит следователь прокуратуры, который тоже здесь, и машет рукой оперативнику.
Милицейский автомобиль также прижался к стене, чтобы его не было видно из окна той самой квартиры на десятом этаже, где проживает Александра Владимировна Белова.
- Наши по рации говорят, что из подъезда никто не выходил, - говорит запыхавшийся парень. - Никакой девицы. Там двое дежурят. На всякий случай.
- Двое! - усмехается следователь. - Ты, дорогой, не слышал, что тренерша сказала. Та баба, от которой я столько времени показаний добивался! Стена! Хорошо, что вы, господин Белов, с ней поговорили. Послушалась голоса разума. Так вот, девка, по словам тренерши, сам черт в юбке! Что ей двое мужиков! Надо бы подкрепление вызвать.
- ОМОН, что ли, поднимать, чтобы задержать одну сумасшедшую девицу? - таращит на него глаза оперативник. - Которая к тому ж без оружия.
- Вот именно: сумасшедшую. Так что и ОМОН не помешает. А насчет того, что без оружия… Она уже пятерых убила. Голыми руками. Как, медицина? Готова?
- Мы-то готовы, - вздыхает врач. - Как позвонили в обед, так и приготовились.
Игорь Белов мрачно произносит:
- Я просто не могу в это поверить!
- Раньше надо было думать! - укоряет его следователь. - Глядишь, и…
- Тихо! - взволнованно вскрикивает оперативник, только что получивший сообщение по рации. - С той стороны улицы наблюдатель докладывает, что на балконе появилась женщина.
- Женщина? - вздрагивает Белов.
- Женщина? - эхом повторяет следователь. - О, черт!
И они вчетвером несутся под окна: Белов, врач из психиатрической лечебницы, следователь и оперативник. Остановились и, задрав головы, смотрят вверх.
- Что это она вытворяет? - озадаченно качает головой следователь.
- Похоже на танец, - задумчиво тянет оперативник.
- Это не танец, - напряженно говорит психиатр. - Это…
- Саша! - отчаянно вскрикнул Игорь Белов. - Саша, не смей! Саша-а-а!!!
Долгое "а-а-а-а" разносится так громко и далеко, что прохожие на той стороне улицы испуганно оборачиваются. Этому зову вторит отчаянный женский крик. С балкона десятого этажа падает тело, и, когда оно соприкасается с асфальтом, раздается какой-то неприятный звук, похожий на шлепок.
Белов словно бы задыхается, схватившись руками за грудь с той стороны, где находится сердце, и врач первым делом кидается не к упавшей на землю женщине, а к нему. Там, под окнами десятого этажа, медицина бессильна.
А вот следователь и опер бегут именно к женщине, вернее к тому, что от нее осталось. С той стороны улицы тоже сломя голову несется какой-то человек.
Но Игорь Белов всего этого не слышит. Он в шоке от боли. Проходит какое-то время, прежде чем врачу удается привести его в норму.
Подошедший следователь грустно, но как-то успокоенно говорит:
- Ваша сестра умерла.
- Я, кажется, это видел, - неуверенно произносит Белов. И врачу: - Спасибо, мне уже лучше. Похоже на спазм. И что теперь надо делать?
- Надо подняться в квартиру, - как можно мягче оворит следователь. - Возможно, мы найдем улики. или предсмертную записку, которая объяснила бы нам причины самоубийства.
- Это не было самоубийством, - качает головой врач-психиатр. - Скорее всего, она пыталась избавиться от своего двойника. От своей тени. Момент настал, произошел конфликт, и… У нее даже в мыслях не было в ту минуту, что она приговаривает себя.
- А вдруг… - шепчет Игорь Белов. - Вдруг она действительно существует? Эта загадочная Виола?
- Ну, не будьте вы ребенком! - уговаривает его психиатр. - Боитесь поверить в то, что ваша сестра убила пятерых мужчин?
- Не могу, - качает головой Белов. - Саша не могла… Она такая… была…
- Надо подняться, - вздыхает следователь.
Мужчины огибают дом, потом направляются к первому подъезду.
- Никого, - качает головой стоящий у двери мужчина в штатском.
- Я все равно не могу поверить! - повторяет Игорь Белов.
Код набран, и группа мужчин во главе со следователем проходит в темный подъезд. Двигаются они осторожно, будто все еще опасаются, что как снег на голову на них свалится отчаянная зеленоглазая блондинка и начнет раздавать удары направо, налево. Но в подъезде никого. В лифте, двери которого открылись на первом этаже, тоже пусто. На всякий случай двое оперативников поднимаются пешком по лестнице.
- У вас есть ключ? - спрашивает следователь Белова уже у самых дверей квартиры.
- Что? Ключ? У соседки есть, - бесстрастно отвечает тот.
Звонят в дверь к соседке. Перепуганная бабулька оказывается дома и долго не может сообразить, что же от нее требуется. Получив наконец ключ, следователь, стараясь не шуметь, вставляет его в замочную скважину и замирает.
- Никого там нет, - с уверенностью говорит врач-психиатр.
- А вы уверены в своем диагнозе? - осторожно спрашивает следователь.
- Вы же сами упомянули: Елена Белова показала, что лично видела… - И, заметив, как вновь бледнеет Игорь, доктор обращается к нему: - Ну, ну. Успокойтесь.
Наконец дверь открыта.
- Я сам. Я первый, - говорит Белов и, оттолкнув следователя, входит в квартиру сестры.
Тишина. В комнате никого. Будто белый флаг, выброшенный кем-то, сдавшимся на милость победителя, колышется от ветра занавеска.
Игорь Белов выходит на балкон.
- Присмотрите за ним, - негромко говорит психиатру следователь.
- Ну, он человек здравомыслящий.
- И все-таки присмотрите.
После короткого разговора с Беловым врачу удается увести его с балкона. "Вам на это лучше не смотреть", - слышит следователь и тут же замечает на столе открытый дневник. Радостно восклицает:
- Это уже кое-что!
- Ваше ликование здесь неуместно, - сухо замечает вернувшийся в комнату Игорь Белов.
- Простите. Но вы меня тоже должны понять, - оправдывается следователь. - Я же должен закрыть это дело. В интересах вашей же жены.
- Ее-то хоть оставьте в покое! Слышите вы! Сколько нервов уже истрепали! И ей, и мне!
- Ну-ну, успокойтесь, - вздыхает следователь. - Я вас понимаю.
- Да ничего вы не понимаете!
Игорь Белов опускается в кресло и, пока следователь занимается дневником, начинает говорить. Сначала сбивчиво, а потом все увереннее:
- Это началось почти год назад. В сентябре месяце, как сейчас помню. Моя сестра всю жизнь была серой мышкой, стриглась в самой дешевой парикмахерской, не красилась, носила мешковатые свитера и вытертые джинсы. Хотя я видел ее… - Он невольно краснеет. - Я видел ее без одежды. Ну, не совсем без одежды. Топлесс. Без верхней части купальника. То есть бюстгальтера. И купальника тоже. Не один раз. У нее очень красивая грудь. Была. И фигура. Я не понимал, почему Саша все это прячет. Прятала. Она словно не хотела привлекать к себе внимание мужчин. Хотя у нее были такие красивые пышные волосы! И глаза. Красивые голубые глаза. Все говорили, что мы с ней очень похожи. И вдруг она перекрашивается в блондинку, меняет прическу, вставляет зеленые контактные линзы. Я ее поначалу даже не узнал! Гляжу - входит девушка, отдаленно похожая на Сашу, но не Саша. Потом она стала называть это свое перевоплощение Виолой. Ей с детства нравились пышные имена. Анжелика, Изабелла. И Виола. Думаю, что она посмотрела на коробочку с плавленым сыром, лежащую в холодильнике, и в этот момент родилось: Виола. И еще. Она полностью сменила стиль. Стала носить вещи, которые отдала ей моя жена. А моя жена… Словом, она, напротив, любит привлекать к себе внимание и одевается весьма откровенно. Точнее сказать, одевалась. Сейчас Лена совсем другая. И ее пристрастие к синему цвету, так меня раздражавшее, куда-то исчезло…
- Вы бы водички выпили, - посоветовал следователь, с увлечением листая дневник. - Да, вот оно. Белова ходила к психотерапевту. Ох, как она занимательно пишет! Хотя и странно. Язык какой-то… ломаный.
- Что вы хотите? - пожал плечами психиатр. - Ненормальная же!
- Да она раньше была абсолютно нормальна! - зло сказал Игорь Белов. - Ну да, оставалась до тридцати лет старой девой, и что с того?
- Видимо, это и спровоцировало болезнь, - предположил психиатр. И неожиданно спросил: - А у вас с ней какие были отношения? Вы ведь не раз видели ее топлесс, то есть…
- Замолчите! - оборвал его Игорь.- Ничего не было. Не знаю, что она там себе вообразила. Эти ее странные намеки. О фараонах. О браках внутри семьи. Хотите сказать, что она выдумала эту свою Виолу, чтобы отстраниться от нашего родства? Мол, Виола - мне не сестра, значит, можно. Но это же чушь!
- Не скажите, - покачал головой врач. - Для нее это было очень серьезно. Настолько серьезно, что она кинулась спасать вас от Виолы, когда та стала брать вepx. He может человек существовать в двух ипостасях. Одна из них рано или поздно все-таки должна была взять верх. Либо произошла бы трансформация во что-то третье. Но я не эксперт в вопросах раздвоения личности, это надо к тем, кто диссертацию пишет, исследования проводит. Статистика нужна. А девица-то была! Ох, и девица! Судя по рассказам. Я ведь трех санитаров привез! Дюжие мужики. Сказал: вязать будем крутую бабу. Спортсменку. Как ее вообще допустили к занятиям в спортивном клубе?
- Я же сказал, что она была нормальной! Первое упоминание о Виоле… Дайте-ка вспомнить… Она сказала, что придет на корпоративную вечеринку, куда я ее пригласил, с подругой. А потом сказала, что подруга там была. В серебристых брюках. Блондинка. С зелеными глазами. Она описала себя, понимаете? И сказала, что это якобы ее подруга! Правда, потом добавила, что пошутила. И она так странно себя вела на этой вечеринке! Я ее просто не узнавал! Развязно. Повесилась на Туманова. Просто тошно было смотреть! И тот конверт… Если бы я только знал, за что Лена дала ей эти деньги!
- А ваша жена тоже хороша, - сказал следователь, на минуту отрываясь от дневника. - Пошла на поводу у шантажистки. Стоит только один раз…
- С женой я как-нибудь сам разберусь, - сухо заметил Игорь. - В принципе, если бы я в тот момент узнал, что она мне изменяет… Да, я бы не смог ее простить. Но теперь, когда Лена столько пережила… По-моему, она достаточно наказана.
- Надо еще разобраться с соучастницами, - заметил следователь. - С вашей женой и с этой… Тренершей. Они помогали вашей сестре вывозить за город трупы. Кстати, как вы уговорили тренершу дать показания?
- Объяснил, что моя сестра - сумасшедшая и ее надо лечить. Что я устрою Сашу в хорошую клинику, и мы вместе будем ее навещать. Ведь Саша искренне считала, что она никого не убивает! Она же мне сказала: "честное слово!" А Саша никогда не врала. Не умела врать.
- Поэтому и придумала себе Виолу, - заметил врач-психиатр. - Та все могла. Спать с мужчинами, брать за это деньги. То есть заниматься проституцией. Все плохое Белова свалила на придуманную Виолу. Многие люди порой разговаривают сами с собой, но не у каждого из них начинается раздвоение личности. Этот случай - особенный. Она, похоже, хотела вырваться из создавшейся ситуации. Возможно, что не раз пыталась расстаться со своей тенью. Но ее затягивало все больше и больше. Уж очень привлекательной персона была эта Виола! И все у нее так ловко получалось!
- Да, - кивнул Игорь. - Саша даже сумела закрутить роман со Смеляковым. Но она упорно отрицала, что сделала от него аборт. Мол, это не я, а моя подруга. Но я же лично беседовал с врачом! С санитаркой! В регистратуре! Не было никакой Виолы. Я тогда уже поняла, что у Саши галлюцинации.
- Вот и надо было… - заикнулся следователь.
- Что надо? Донести на сестру? Я знал, что Саша никого не может убить! Но тогда еще не знал, что Виола может! И потом: ведь все было против Лены. Все улики.
- Видимо, таким способом она хотела избавиться от соперницы, - намекнул психиатр.
Но Белов словно не слышал и продолжал свой рассказ:
- Иногда в разговоре Саша резко менялась. И менялся ее голос по телефону. То она была собой, то есть говорила нормально. Чисто, грамотно. Как раньше. То вдруг начинала хихикать, жеманничать и употреблять жаргонные словечки. Мне рассказал Смеляков. Сначала, когда в ресторане она тут же требовала приставить к столику третий стул, это его забавляло. Думал: оригинальничает девушка. Но она как-то странно поглядывала на пустой стул, словно спрашивала у него совета. Смеляков посмеивался над этим. Он сказал, что иногда моя сестра называет себя Виолой. А иногда… - Игорь замялся. -…Глупой Пучеглазой Лягушкой.
- Как-как? - переспросили хором врач-психиатр и следователь. А оперативник, молодой парень, который до сих пор не вмешивался в разговор, не удержался и хмыкнул.
- Глупой Пучеглазой Лягушкой! - повторил Белов. - Так вот эта лягушка порой бывала забавной. Но тогда, на Селигере, Саша сказала мужчине, с которым… была близка, странную фразу. Что-то вроде: "Сейчас я разбужу Виолу, и все будет в порядке". И Смеляков испугался. Он еще спросил: а твоя сестренка, как вообще… нормальная? Может, вы все - психи? И, разозлившись, я его слегка припугнул. Сказал, что Саша от него беременна и аборт делать не собирается. Я, мол, лично был в больнице и видел медицинскую карту. Что мы по суду потребуем выплаты алиментов, и немалых. Что будет скандал. Смеляков тут же кинулся обратно в Москву. Я раньше думал: дальше моего загородного дома он не уехал, но теперь понимаю, что произошло. Видимо, он надавил, и Саша не выдержала, сорвалась. То есть Виола. А потом она рассчиталась с психотерапевтом, который дал ей неудачные установки.
- Шарлатан! - презрительно сказала врач-психиатр. - Знаю я таких! Замутил девице мозги, вот она и поплыла. Установки-то были даны правильные, но только ее натура не могла их воспринять. Это было против ее сущности. Вот она и разделилась. На Глупую Пучеглазую Лягушку, хм-м… извините, и Виолу.
- Да, она ее убила, не себя, - сказал следователь, заглянув в конец дневника. - Теперь все более или менее понятно. Но почему тут написано Великий Будда?
- Как-как? - переспросил Игорь.
- Она вас называет… То есть называла Великим Буддой.
- Дайте мне этот дневник. Почитать.
- Не могу. Это улика. Здесь же все подробно описано! Мне же перед начальством отчитываться!
- Но я хочу получить дневник. Это мое, понимаете?
- Пишите заявление. Как только дело будет закрыто…
- Тело унесли, - сказал оперативник, который за минуту до этого вышел на балкон, а теперь вновь появился в комнате. - Судмедэксперт свое отработал. Ну а мы как? Свидетели? Что она сама с балкона сиганула? Тоже писаниной заниматься?
- Ладно, успокойся, - махнул рукой следователь. - Сейчас нам медицина заключение напишет. О психической неуравновешенности Александры Владимировны Беловой. И причинах, по которым она покончила с собой, - и посмотрел на врача-психиатра. Тот кивнул и подсел к столу. Но прежде заинтересованно придвинул к себе дневник и стал читать.
- Можно с вами поговорить? - спросил Игорь у следователя.
- Хорошо. Выйдем на кухню.
Там, на крохотной кухоньке, Белов мялся, мялся, а потом вдруг спросил в упор:
- Без свидетелей: сколько вы хотите?
- За что? - опешил следователь.
- Чтобы замять это дело. Чтобы моя жена…
- Да вы мне что, взятку предлагаете?! - И гораздо тише переспросил: - Взятку предлагаете?
- Я - богатый человек. А Лена по большому счету ни в чем…
- Тем более. Наймите хорошего адвоката.
- Ну так как все-таки?
- Ладно, договоримся, - сломался вдруг следователь.
- Ну, вот и хорошо.
- Но послушайте. Ведь она же вам изменяла! Баба-то - дрянь. Я с ней беседовал неоднократно. Еще до того, как вы мне справочки стали носить. О состоянии ее нежного здоровья. Вы ее что, в самом деле любите? Хотя там еще есть ее папа… Я могу понять…
- Этого вы понять не можете, - четко сказал Белов. - Моя личная жизнь касается только меня. Мне же от вас нужно одно: конкретная услуга за конкретные деньги. Сумму назовете сами.
Он вновь стал самим собой. Удачливым бизнесменом, который полностью владеет ситуацией и все держит под контролем.
- Да-а… Великий Будда, - покачал головой следователь. - А у вас, господин Белов, большое будущее. С вами ссориться нельзя. - И вновь не удержался: - Великий Будда! Я-старше-и-мудрее-тебя-на-целую-ты-сячу-лет.
Игорь Белов на это никак не прореагировал. Спокойно спросил:
- От меня еще что-нибудь требуется?
- Подпись в протоколе. Это все.
- Тогда я вернусь к работе.
- То есть вы сейчас поедете в свой офис, сядете в кресло, возьмете телефонную трубку, когда раздастся звонок, и спокойным голосом скажете: "Алло"?
- Именно так, - кивнул Игорь Белов.
- Великий Будда! - вновь не удержался следователь.
- Я вас попрошу об одной услуге: никогда больше меня так не называть. Игорь Владимирович Белов. Желательно, господин Белов. И еще: я в курсе, что в государственных структурах платят мало. И многие ваши коллеги мечтают заняться частной практикой или работать в частных фирмах. Моя фирма расширяется. Кто знает, быть может, нам вскоре понадобится еще один грамотный юрист.
- Я понял, - напряженным голосом сказал следователь. - Не смею вас больше задерживать, господин Белов. А протокол никуда не убежит. Будет время - заезжайте ко мне. И… извините за фамильярность.
- Всего хорошего.
- И вам того же.
Он спустился на лифте вниз и беспрепятственно вышел из здания. Его "Мерседес" стоял на противоположной стороне улицы. Он старался не смотреть вверх, пока шел к своей машине. Но уже перед тем, как захлопнуть дверцу, не удержался и все-таки поднял голову. Посмотрел на балкон, где дверь была уже закрыта, и белая занавеска больше Не развевалась флагом от порывов ветра. Потом сказал вслух:
- А смогу ли я? Да, смогу! Жизнь-то продолжается! - И удивленно добавил: - Кажется, я начинаю разговаривать сам с собой. Может, у нас это наследственное?