Моя мама несчастна, папа тоже, но он молчит. Вернее, теперь они молчат в два голоса. В нашем дурдоме, построенном Джеком, удивительно тихо. Такая мертвая тишина бывает только тогда, когда в доме есть покойник. Но у нас никто не умер, напротив: я пытаюсь вернуть их всех к жизни. К реальности, данной им отныне в моих ощущениях. Быть может, Глупая Пучеглазая Лягушка чего-то не понимает? Мама даже перестала рассказывать окружающим, как у нас в семье все замечательно. Ибо эти окружающие уже знают: Леночку подозревают в убийстве. Шила в мешке не утаишь. Биография нашей семьи в последнее время стала предметом, который со всем старанием изучают оперативно-розыскная группа и следователь. Возможно, что и прокурор, и вышестоящее начальство. С того времени, как нашли труп Туманова, по ней, биографии этой, написана целая монография. Два тома уголовного дела. Пока два.
Но ничего. Все пройдет, и мы заживем хорошо. Я, правда, не знаю, что такое "хорошо". Оно, "хорошо" это, как линия горизонта: все время видна, но, сколько не приближайся, остается все на том же почтительном расстоянии. Для меня. И я упорно не хочу замечать, что все дальше оттаскиваю от этой линии Великого Будду. Быть может, он там уже побывал? А я, дуреха, и не заметила!
Счастье - это отсутствие несчастья. Новая формула, выведенная мною путем двойного отрицания.
Надо бы спросить у самого Великого Будды, правда это или нет. Тем более что он сам попросил:
- Саша, ты не могла бы зайти?
- А что случилось?
- Нашли еще один труп. - (Да ты что-о-о?!!) - Убит психотерапевт, к которому ходила Леночка, - упавшим голосом говорит Игорь. И мне становится его жалко. Так жалко, что я пулей лечу к брату.
Виола меня останавливает:
- Напрасно ты это делаешь. Тебя ждет еще одно разочарование.
- Какое разочарование?
- Ведь ты знаешь, что он скажет. Ты это уже знаешь. Так зачем? Это что, такая форма мазохизма? Не хватит ли над собой издеваться?
- Мне надо с ним поговорить, - упорно повторяю я глупейшую из фраз. Избитую прелюдию к выяснению отношений.
- Ну как хочешь, - устало говорит Фиалка и остается дома. Сама она с Великим Буддой все уже выяснила. А вот Глупая Пучеглазая Лягушка - нет.
…Великий Будда дома один. У Леночки нервный срыв, и она в больнице. На это раз всерьез. Вовку забрали ее родители. Валерия Сергеевна в шоке и старается теперь создать вокруг единственного внука стеклянную стену. Нет, скорее колпак. Чтобы ни один из звуков внешнего мира под него не проник и не потревожил нежную детскую душу. Чтобы Вовка не понял, что происходит с родителями. А поскольку моим родителям подобное строительство, как, впрочем, и всякое другое, не под силу, Вовку прячут в загородном особняке Леночкиного папы. И тщательно окружают вниманием и заботой.
А Великий Будда пытается быть почаще рядом с Леночкой. Клиника, в которой она пребывает, находится в десяти минутах езды от дома, и брат навещает ее два раза в день. Утром, перед тем как отправиться на работу, и вечером, когда возвращается со службы.
Я же упорно не хочу этого замечать, как и многое другое. Мне теперь все только кажется. Так, мне кажется, что Игорь проделывает все это не потому, что любит Леночку. А почему? В лифте я пытаюсь вывести очередную формулу, но ничего не получается.
И вот мы вдвоем. Он только что вернулся с работы, вернее приехал из клиники и собирается за город - проведать сына. А на часах между тем девять вечера, можно сказать, ночь на дворе. И когда Игорь доберется до загородного особняка, построенного тестем, Вовка уже будет спать. Следовательно, брат едет только затем, чтобы на него, спящего, посмотреть и поговорить стещей (!). Но все равно ведь едет! И как у него только сил хватает? Ведь утром, когда он отправится в свой офис, на шоссе непременно будут пробки. Игорю надо встать очень рано, чтобы успеть заехать к Леночке. Лицо у Великого Будды стало серым, будто и впрямь из камня. Но жаловаться он себе не позволяет. И не позволит никогда, что бы ни случилось.
Виола права: я все уже знаю. Но тем не менее спрашиваю брата:
- Как Леночка?
- Лучше. Сначала у нее случилась истерика. Она то плакала, то хохотала. Я ее не узнавал! И без конца твердила: "Все равно мне никто не поверит!" Больше всего ее беспокоит то, что ей никто не верит!
- А ты? - пристально посмотрела я на Великого Будду.
- Понимаешь, душой я ей верю. Не могу не верить. Я чувствую, что она не могла этого сделать. Но как человек здравомыслящий, не могу не обращать внимания на факты. Дело в том, что я прекрасно видел: когда она выходила из дома, в руках у нее были синие колготки. Она выгребла из ящика все, что там было, и ушла. Я видел это своими собственными глазами!
- Может быть, она просто хотела их выбросить? - стараясь выглядеть как можно легкомысленнее, спросила я. Выбросить? Ха-ха!
- Выбросить? Хм-м… "Они порвались, и я их выбросила" - это не ответ. Каким же тогда образом те чертовы колготки оказались на шее у психотерапевта? Разумеется, я не сказал об этом милиции. О том, что было в руках у Лены, когда она выходила из дома. Но они нашли универсам, где Лена покупала эти проклятые колготки! Она же была постоянной покупательницей! И продавщица прекрасно ее запомнила! Саша, оперативники обошли с полсотни торговых точек! С полсотни! Потому что я просил это сделать. И не только просил. Думал: ну хотя бы малейшая зацепка. Нигде ничего. Понимаешь? Нигде! Ничего! Никто не покупал в таком количестве подобный товар. Даже если предположить наличие некоего игрека. Даже если он, то есть она умна и очень осторожна. И покупает их в разных местах. Но почему тогда исчезает то, что принадлежит Лене? Ведь доказать, что именно она носила эти колготки, так легко. Достаточно сделать экспертизу ДНК, на чем настаивает милиция. Но Лена упорно отказывается от экспертизы. Но какой смысл оттягивать? И не до бесконечности же так может продолжаться!
- Значит, ты все дни напролет убеждаешь себя в том, что твоя жена - серийная маньячка?
- Днем я работаю. Хотя и работа в последнее время не радует, - устало сказал Игорь. - Какая, к черту, работа, если семья разваливается? Ну, допустим, удастся доказать, что она была невменяема, когда убивала. Разница между женой-убийцей и женой-сумасшедшей, конечно, существенная. Как между ядом и веревкой с мылом, когда захочется покончить с собой. Так что мне выбрать?
- А если… если она не виновата?
- Тогда надо найти того, кто виноват, - резонно заметил Игорь.
- А если он - близкий тебе человек?
- Что ты хочешь этим сказать? - подозрительно посмотрел на меня брат.
- Леночкиными вещами мог воспользоваться только человек, который вхож к вам в дом.
- Ты себя имеешь в виду? Так, что ли, Саша? Или кого-нибудь из Леночкиных подруг? Но у нее нет таких подруг, которые…
Он осекся. И представьте себе! У меня язык не повернулся ему соврать! Глупая Пучеглазая Лягушка абсолютно честно сказала:
- Я никого не убивала.
- Знаю. Ты не можешь никого убить. Ты - самый безобидный человек из всех, которых я знаю. Ты сама беззащитна. Даже Лена по сравнению с тобой… Господи, что я такое говорю?!
- Но если с Леночки снимут обвинение, то в тюрьме окажусь я.
- Что?!
- В тюрьме окажусь я, - повторила Глупая Пучеглазая Лягушка и тихо добавила: - Так получилось.
- Ты хочешь сказать, что тобой манипулируют? Но кто этот человек? Почему нельзя привлечь его к ответственности?
- Потому что нельзя! - отрезала я.
- Саша, ты имеешь в виду… - И тут он испугался. Самым натуральным образом Великий Будда испугался! И отчаянно сказал: - Нет!
- Игорь, тебе придется сделать выбор. Между мной и… ею. - У меня язык не повернулся сказать как-нибудь иначе. "Леночка" или "твоя жена".
- Какой еще выбор?! О чем ты говоришь?!
- Или я, или она.
- Саша, это жестоко!
- Выбирай.
- Да не хочу я никого выбирать! Что за спектакль ты здесь разыгрываешь? Каких книг ты начиталась? Что за фильмы ты смотришь, что повторяешь весь этот бред? Саша, что с тобой происходит?
- Еще недавно ты хотел сделать выбор между петлей и ядом. А я тебе предлагаю жизнь, - напыщенно сказала Глупая Пучеглазая Лягушка. - Но в живых должен остаться только один. Ты можешь спасти свою ненаглядную Леночку. Но меня у тебя больше не будет. Ты это переживешь? Скажи, Игорь, ты это переживешь?
- Знаешь, нас так много связывает, - задумчиво произнес брат. - Ты мне больше, чем сестра. Но это не то, что думает Леночка и что было причиной постоянных скандалов в нашей семье.
- Не то? Что значит не то?
- Не то - значит не то, - отрезал Великий Будда. - Я не хочу это обсуждать.
- То есть тебе в любом случае нужна женщина? Я - не в счет?
- Ты соображаешь, что говоришь?
- Ну, конечно, как только мне в голову могло прийти! Ты же святой! Слушаем Моцарта, читаем классику, приносим себя в жертву пустой избалованной девчонке! Но все это честно. Все по правилам. Скажи, хоть одно из правил ты когда-нибудь нарушил? Ну хоть одно?
- А ты? - пристально посмотрел на меня брат.
- Да все! Все, которые только существуют! Но ты-то понял, зачем придумал себе все эти правила? Чтобы никогда не было нас с тобой! Ты построил себе тюрьму, в которой проживешь всю свою жизнь! Ты целиком зависишь от мнения окружающих! Ты принял на себя обязательства по отношению ко всем! К Леночке, к Вовке, к. маме, к отцу! Да ко всему человечеству, которое ты непременно хочешь осчастливить! А не надорвешься, Игорь? И как же я? Как быть со мной? Понимаю: тебе страшно. И не спорь. Когда ты на меня смотришь, у тебя в глазах страх. Ты никого не боишься так, как меня. Но ведь когда-то это было возможно! Я изучала историю, я могу привести массу примеров, хотя бы о египетских фараонах. Хочешь послушать про фараонов?
- Сумасшедшая! - покачал головой брат. - Ты просто сумасшедшая! Ты несешь какой-то бред! Саша, очнись!
- Итак: кого ты выбираешь?
- Я уже сказал, что никого…
И тут зазвонил его мобильный телефон. Игорь взглянул на дисплей и сразу же отчаянно задергался:
- Леночка! Из больницы! Господи, неужели с ней что-то случилось?!
И я все поняла. Свой выбор Великий Будда все-таки сделал. Причем давно. И напрасно в моей жизни появилась Виола. У нее также нет никаких шансов.
Я прислушалась к голосу брата. Нет, не было в нем никакой фальши. От вранья у меня моментально уши закладывает, и я как будто глохну. А сейчас отчетливо слышу каждое сказанное им слово. Все чисто. Именно поэтому я и не могу придумать формулу.
- Лена, как ты? Ах, ты просто хотела узнать, как я добрался. Нет, все в порядке. Да, я к нему сейчас еду. - И совсем тихо: - Я тебя люблю. Спи спокойно. До завтра.
Мне ничего не оставалось, как с жалкой улыбкой сказать:
- Извини. Я, конечно, пошутила.
- Я так и понял.
- А с Леночкой действительно все будет в порядке. Ты ведь торопишься к Вовке?
- Нет-нет, что ты! Для тебя у меня всегда есть время! - поспешно сказал брат. - А хочешь, поедем со мной?
- Куда? - удивилась я.
- К Леночкиным родителям. Вот увидишь, они нормальные люди. То есть я не хотел сказать…
- Я поняла. Нет, Игорь. Спасибо тебе, конечно, но… Но…
- И вообще, - с грустной улыбкой закончил за меня брат.
- И вообще.
И мы расстались.
Фиалке ничего объяснять не потребовалось. Зато и мне теперь не надо объяснять, откуда взялся пятый труп. Вы прекрасно все поняли. Мою железную логику. Потом Виола говорила, что это я ее заставила.
Средь бела дня, на глазах нескольких свидетелей, зайти в подъезд соседнего жилого дома вслед за первым же мужчиной подходящей наружности. И, очутившись вместе с ним в лифте, обрушить на него серию стремительных ударов, а потом накинуть на шею синие колготки и проделать то же, что и с остальными. А после на глазах все тех же свидетелей выйти из подъезда и, никуда не торопясь, направиться к автобусной остановке. Леночка в тот день находилась в клинике.
Вот так у милиции появился фоторобот Виолы. А с Леночки было снято подозрение в нескольких убийствах. Милиция стала искать настоящую маньячку, а жена Великого Будды вернулась домой. Правда, выезжать за черту города ей пока не разрешили. Вплоть до выяснения всех обстоятельств. Но в деле появился игрек, простейшее уравнение обросло переменными. И его решение уже требовало дополнительных усилий от правоохранительных органов".
ПОСЛЕДНЯЯ ДНЕВНИКОВАЯ ЗАПИСЬ
"Все это время я перечитывала старые записи, делая пометки на полях и вкладывая в дневник исписанные листки. А теперь провожу жирную черту. Когда задача решена, требуется проверка. Прежде чем написать ответ, надо взять искомое и пойти от него. Сегодняшний день, сегодняшние мои записи и были искомым. Я наконец взглянула правде в глаза. Швейная машинка покрыта слоем пыли, которому не один месяц. Начинаю подозревать: уж не год ли? Может быть, мне только казалось, что я шью?
Сегодня фоторобот показали по телевидению. И предупредили: будьте осторожны, высокие голубоглазые шатены спортивного телосложения. А Великий Будда сначала посоветовал мне пойти в милицию, а потом сказал: "Сиди дома и жди меня".
Вот я сижу и жду. Подхожу к окну и снова жду. Нет, уже не жду. Не жду ничего хорошего. Напротив, у клуба Скорпиона, стоит милицейская машина. Итак, они всерьез взялись за Большую Маху. Но в ней я уверена на сто процентов. Большая Маха нас не предаст. Она как скала. И мы с ней подруги.
Но что такое? Там, у дверей клуба, стоит и "Мерседес" Великого Будды! О! Я узнаю его из сотен, тысяч других таких же машин! Но он же обещал мне, что не будет никакой милиции! Выходит, он меня предал! Обманул!
- А ты как хотела? - раздается вкрадчивый голос. Я просто глазам своим не верю! Фиалка! Как она здесь очутилась? - Милая, ты же сама дала мне ключ от квартиры.
- Но мне казалось, что мы с тобой расстались. Навсегда.
- Нет, - покачала головой Виола. - После того как ты заставила меня всем показаться, я в ловушке. И что мне остается делать?
- Что? - эхом откликнулась я.
- Закончить начатое. Сейчас он придет, и мы это сделаем.
- Нет. Никогда.
- Тебе только надо сделать так, чтобы он вошел в квартиру один, как и обещал. Это дело одной минуты. И Великий Будда закончит свое тысячелетнее существование.
- Нет.
- Да. Он не должен достаться никому. Пойми: ведь это он причина всех твоих бед. Ханжа, жалкий божок, которого ты возвеличила до небес, которому ты принесла столько жертв! А он их даже не оценил.
Как она изменилась! Да разве Виола все это говорит? Она же - пустышка, дрянь. Это не могут быть ее мысли. И ее слова.
- У тебя набралась, - усмехается Виола. - Вот видишь, как мы постепенно Сливаемся в одно целое. Я - уже почти ты. Да и ты становишься нормальным человеком.
- Уходи! Убирайся!
- Ну уж нет. Это мой дом. - Она нагло развалилась в кресле. - Я должна его дождаться. Следовало начать с него, а не с тех, которые, по большому счету, ни в чем не виноваты. Первый был убит во имя спокойствия все того же божка, второй - за то, что не мог с ним сравниться, а третий - за то… Кстати, за что? Скажи мне. Ведь ты это знаешь.
- Нет. Не знаю.
- А вот я знаю. Смеляков-то, в сущности, тот же Великий Будда. Только в далеком будущем. Лет так через десять. Если, конечно, Игорь останется с Леночкой, а он свой выбор сделал. Он уже убит в будущем за то, кем стал. Осталось сделать это в настоящем.
- А… психотерапевт?
- Этот виноват в главном: в том, что выпустил на волю злого джина. А пятый, последний, - жертва все тому же божку. Чтобы сохранить их маленькое счастье. Его и Леночки. Разве это справедливо? Ну скажи?
И тут вновь зазвонил телефон.
Фиалка рассмеялась:
- Это Игорь. Ну давай. Скажи об опасности, которая ему угрожает.
И поскольку я сидела недвижимо, она сама сняла трубку.
- Саша?
- Да. Это я.
- Как ты?
- Ты же видишь: в порядке, - сказала она с гнусной усмешечкой.
- Что у тебя с голосом? - настороженно спросил Игорь.
- Ничего. Я в порядке. Одна. Но у меня к тебе маленькая просьба.
- Какая?
- Ты должен войти в квартиру один. Я… я боюсь. - Проклятая комедиантка!
- Хорошо. Я понял.
- Иначе я не открою дверь. Если увижу в глазок людей. Только ты.
- Хорошо, - повторил он.
- Сделай это для меня. Брат.
И она положила трубку. Потом принялась громко смеяться. Она смеялась и смеялась, а я приходила в бешенство. Неужели опять? Опять будет так, как она хочет! Но только не Игорь! Он для меня дороже всех на свете! Он должен жить! Еще тысячу лет, никак не меньше!
И я невольно бросаю взгляд на открытую балконную дверь. Август. Жара. Духота. В висках у меня стучит. Надо во что бы то ни было избавиться от Виолы до прихода брата. Надо его спасти. А как это сделать? Да очень просто! Надо вытащить Фиалку на балкон и сбросить вниз. Десятый этаж, она разобьется насмерть. И все. Конец. Но хватит ли у меня сил?
- Что ты задумала? - подозрительно смотрит на меня лучшая подруга. - Не смей, слышишь? Дура! Не смей!
Но я уже встаю, чтобы броситься на нее. Сейчас выволоку на балкон, а там посмотрим, кто сильнее. Великий Будда уже в пути, надо его спасать.
Вот сейчас Глупая Пучеглазая Лягушка сделает отчаянный бросок.
Звонит телефон, но нам с Виолой уже не до этого. Хотя мы обе уверены: звонит Великий Будда".