- Прежде всего необходимо удостовериться, не знал ли кто-нибудь о задуманном розыгрыше. Элвин мог проболтаться брату, у него просто недержание речи. И Вера могла проговориться.
- И я мог проговориться,- вставил Роналд.- Но вот не проговорился же.
- Вполне вероятно, что убийца постарался посвятить в эту тайну как можно больше людей. Чтобы все они оказались под подозрением.
- Его не устраивало соотношение два к одному, так, что ли?- сказал Чарли.
Роналд не сводил с меня глаз.
- А отпечатки пальцев?- спросил я.
- На чехольчике с духами - отпечатки пальцев Элвина, на том, что с ядом,- его и Берти. Это не позволяет сделать окончательных выводов. Отпечатки пальцев можно легко стереть носовым платком. Что-нибудь еще, сэр?
- Да, самое главное. Вы говорите, что розыгрыш с духами придумал Элвин. Это действительно так, Роналд?
- Я же сказал,- запальчиво произнес Роналд: он явно оборонялся.
- Меня удивляет, что вы с Верой согласились.
- Ах, вот оно что. Но ведь мне… но ведь нам и в голову не могло прийти, что… кто-то… воспользуется этим для…
- Я не о том. Это была такая детская затея. Нелепая. Бьющая на дешевый эффект. Не скажу прямо, вульгарного пошиба, но все же унизительная и очень уж странная. Не могу понять, почему вы с Верой согласились.
Роналд сидел неподвижно, обуреваемый гневом, причин которого я не мог постичь.
- Не скрою, сначала мы немного сомневались, но…- И вдруг его прорвало.- Меня возмущает ваше высокомерие. Да кто вы, собственно, такой, чтобы указывать, что для меня унизительно! Вы, видимо, думаете, что если я разговариваю с вами, понизив голос…
- Не кричите на меня, Роналд. Я не из тех, кого можно взять на испуг.
- Джентльмены, джентльмены,- принялся увещевать нас Чарли Максвелл.
- Вы же признались, что у вас были сомнения,- продолжал я, с новой болью ощущая весь ужас понесенной утраты.- У вас могло быть лишь две причины согласиться на эту затею. Причина первая: вы терпеть не можете Элвина и были бы рады прилюдно выставить его глупцом.
Я замолчал.
- Причина вторая?- Роналд смотрел на меня ледяным взглядом.
- Она очевидна.
- Вы хотите сказать, что он принудил меня к этому с помощью шантажа? В ваши годы следовало бы рассуждать более здраво.
До сих пор я даже не задумывался о возможности шантажа. Но тут я понял, что Элвин, конечно, мог шантажировать Веру, но никак не ее мужа.
- Нет,- сказал я,- но полиция может предположить, что вы дали согласие на этот нелепый розыгрыш в каких-то своих интересах.
- Осторожнее на поворотах,- предостерег меня Чарли.- Не зарывайтесь. Это довольно смелое предположение…
- Заткни пасть, Чарли,- оборвал его Роналд, давая выход природной грубости.- Думайте что хотите,- продолжал он, повернувшись ко мне.- Плевать я хотел на ваши гнусные инсинуации.- Он тут же овладел собой.- Извините, старина, мне не следовало так говорить. Но меня взбесил ваш намек, будто… Вы даже не знаете, как сильно я любил жену.
Его слова не убедили меня: мне никогда не доводилось встречать таких безразличных друг к другу супругов.
- Но ведь я не обвиняю вас, Роналд. Только прикидываю, к каким выводам может прийти полиция, особенно если принять во внимание то, о чем мы говорили перед приходом мистера Максвелла.
Грубое, похожее на кусок окорока лицо Максвелла засветилось любопытством. Какие, интересно, отношения между ним и его патроном? В какой стае он сейчас охотится? Никто из нас не пожелал удовлетворить его любопытство, и он сказал:
- Все это не по существу дела, джентльмены. Как только инспектор установит, откуда похищен яд,- он прищелкнул пальцами,- считайте, преступник у нас в руках.
Роналд смотрел на стеклянную дверь - ту самую, сквозь которую я еще так недавно видел Веру: она прошла мимо с черепашкой в руках, держа эту черепашку как жертвоприношение. И вот она сама - кем и с какой целью?- принесена в жертву перед толпой равнодушных зевак.
- В этом-то вся загвоздка.- Роналд отвел глаза в сторону.- Вы же знаете, Чарли, что на моем алфертонском заводе используют для производственных нужд чистую синильную кислоту.
- Синильную кислоту? Нет, я этого не знал, мистер Пейстон.
- Соединяя ее с металлическим основанием, они вырабатывают цианистый калий, употребляемый при гальванопокрытии.
- Понятно. Тут и впрямь есть закавыка.- Забавно было наблюдать, как неуклюже пытается Чарли скрыть свое беспокойство.- Надеюсь, вы сообщили об этом инспектору?
- Он меня не спрашивал,- ворчливо ответил Роналд.
- И все же вам стоило бы сообщить ему.
- Но вы должны знать все это: в прошлом году я посылал вас в Алфертон.
- Вы посылали меня расследовать частые случаи хищения, а не изучать химические процессы, сэр,- вежливо возразил Чарли.
- Вы у нас человек прямой, бьете в одну точку. И вдруг в памяти у меня забрезжило смутное воспоминание.
- "Синильная кислота - легколетучее вещество". Когда я повторил эту фразу вслух, Роналд рассеянно кивнул.
- В незакрытом или неплотно закрытом чехольчике она должна была быстро испариться.
- И что отсюда следует?- Роналд весь обратился во внимание, но я не стал высказывать свою мысль, пока не обдумаю все, что из нее вытекает.
- Не знаю еще. Я просто вспомнил,- ответил я.
- Ну, наш мистер Уотерсон смотрит в самый корень,- заметил Чарли Максвелл.- В небольшой урне в шатре нашли пустой медицинский пузырек: установлено, что там хранилась синильная кислота.
До сих пор Чарли представлялся мне комическим персонажем, но, когда он с такой легкостью прочитал мои мысли, он сразу вырос в моих глазах. Убийца, очевидно, перелил яд из плотно закупоренного пузырька в металлический чехольчик перед самым преступлением.
Вспоминая теперь эту минуту, я чувствую, что держал в руках ключ к разгадке всей тайны. Но мое внимание отвлек Роналд Пейстон.
- Чего бы мне ни стоило, я все равно добьюсь, чтобы этого негодяя вздернули. Если бы я мог потолковать с ним минут десять наедине, он бы сам запросился на тот свет.
Эти слова походили на реплику из дешевой мелодрамы, но холодный гнев в голосе Роналда придал им неотразимую убедительность.
- Сперва надо ухватить его за шкирку,- весело сказал Чарли, разряжая напряжение.
- Уж мы-то знаем, кто это сделал, Чарли! Остается лишь доказать это, вот и все.
- И кто же?- спросил я.
- А что тут мудреного? Вы сами видели, кто это сделал. Элвин Карт, кто же еще? Один или на пару со своим братцем.
По дороге домой я полушутя обдумывал, не в сговоре ли Роналд и Максвелл. Вначале я отмел эту мысль. Конечно, Роналд мог раздобыть яд и подменить чехольчик. Он даже мог разослать анонимки. Но подозревать, что он устроил и остальные розыгрыши, которые требовали большой физической ловкости, невозможно. Может быть, Чарли Максвелл? Но он приехал на другой день после поджога стогов, точнее сказать, объявился уже впоследствии. Впрочем, даже если предположить, что он прятался где-то поблизости, я не допускал и мысли, что Роналд нанял этого дюжего мужчину ради нескольких дурацких розыгрышей.
На вопрос, способен ли Роналд на убийство, я мысленно ответил: да, способен. Но зачем ему было убивать Веру? Чтобы покарать ее за измену? Это слишком уж в духе трагедии семнадцатого века. Как-то не верилось, чтобы его чувства к ней могли достичь такой губительной силы. Его врагами были Карты, а не Вера.
Но положим, Максвелл тут ни при чем. Неужели Роналд задумал это дьявольское дело лишь ради мести одному из Картов или обоим сразу? Неужели он воспользовался розыгрышами, чтобы погубить Элвина? Я почувствовал, что зашел в тупик. Если, конечно, Роналд не маньяк, хладнокровно убивающий свои жертвы, невозможно представить себе, что он убил Веру для того, чтобы отправить на виселицу Элвина или Берти.
Я уже стоял возле своей калитки. Я отпер ее в приятном предвкушении ужина с Дженни и моими милыми детьми, как вдруг кто-то невидимый шепнул мне на ухо слово "легколетучая". Я задвинул засов изнутри, прислонился к калитке и уставился невидящими глазами на оплетенный плющом белый фасад нашего чудесного дома. В калейдоскопе моих мыслей сложился совершенно новый узор.
Роналд, несомненно, не хотел смерти своей жены. Он знал, какое летучее вещество - синильная кислота. Он-то и мог совершить подмену, предполагая, что, прежде чем выйти на помост, Элвин, как и другие члены жюри, воткнет смертоносный чехольчик себе в петлицу. Затем он, Роналд, произнесет свою вступительную речь. Вторым выступит Элвин. У него будет больше чем достаточно времени надышаться испарениями, он так и не успеет опрыскать Веру духами "Арпеж". А следствие придет к выводу, что Элвин сам подменил чехольчик, чтобы отравить Веру, но, не зная свойств синильной кислоты, попался в собственную ловушку.
Какой-то миг мне казалось: вот она, великолепная разгадка! Затем я вернулся на исходные позиции. Роналд должен был видеть, что Элвин не сразу воткнул чехольчик в петлицу. Стало быть, он знал, что тот может остаться жив, пока не нажмет резиновую грушу. Но даже не пытался удержать его. Мог, но не хотел предотвратить убийство жены.
Итак, бедная Вера была обречена на заклание?
Мой внутренний монолог прервала Дженни.
- Тебя ждет инспектор,- крикнула она.
13. СТАРШИЙ БРАТ
Я почти не помнил предыдущего разговора с инспектором Райтом: он прибыл на другой день после смерти Веры, когда в мыслях у меня была полнейшая сумятица. Сегодня я мог разглядеть его лучше: худощавое, с заостренными чертами лицо, привычка подкреплять свои доводы жестами, как бы вылепляя эти жесты из пустоты, лихорадочный блеск в проницательных глазах.
Я пригласил его в свой кабинет.
- Вергилий,- сказал он, скользнув взглядом по текстам и комментариям, разложенным на моем письменном столе.- Veteris vestigiae flammae. Слова Дидоны. Дело, вы полагаете, именно в этом?
Вопрос был отнюдь не риторический.
- Но ведь Дидона покончила с собой,- возразил я.
- Да.
Сознаюсь, я был поражен подоплекой его слов.
- Роналд Пейстон имел доступ к яду, отсюда следует, по крайней мере теоретически, что и его жена тоже. Она могла совершить все это сама.- Райт быстро сложил руки на груди.- А может, она разгадала замысел убийцы и решила не противиться его осуществлению.
- Вы это серьезно?- Я невольно подумал о покорном, фаталистическом складе ума Веры. Райт оказывал на меня почти гипнотическое действие.
- Почему бы и нет,- сказал он.- Любовник ее бросил. Так зачем жить?
- Но покончить с собой на людях? Да еще таким демонстративно-вычурным способом?
- Дидона была мстительной женщиной. Она прокляла Энея, когда он оставил ее.
Я не сразу схватывал обрывистые фразы Райта.
- Вы полагаете, Вера сама сделала так, чтобы ее отравили, лишь бы вина легла на ее любовника? Нет, это совершенно надуманное предположение. Странное, противоестественное.
- Как и все, что здесь происходило.- Глаза Райта были как два огнемета.- Вы знали о ее связи с Эгбертом Картом?
- Да. От нее самой.
Райт вздернул брови в некоем подобии изумления. Я рассказал ему об истории с цыганенком.
- Все так,- произнес Райт.- Мне пришлось вытягивать это клещами из Элвина. Его брат, впрочем, не отрицал.
- Могу вас заверить,- сказал я,- Вера отнюдь не была мстительной женщиной. И не очень-то она горевала, когда Берти стал ухаживать за… оставил ее…
- Ухаживать? И на кого же он переключился?
Юлить перед инспектором Райтом не имело никакого смысла.
- На мою жену. И на мою дочь.
- Ну и ну! Предприимчивый молодой человек. И как его успехи? Извините, мы, инспекторы, народ циничный.
- Тут ему ничего не обломилось,- ответил я с излишней, может быть, твердостью. К моему удивлению, Райт не стал углубляться в эту тему.
- Что, если побудительный мотив не любовь, а деньги?- Он смотрел на меня живым, ободряющим взглядом, как школьный учитель на способного ученика.
- Деньги? Разве после Веры осталось какое-нибудь наследство?
- Да, небольшое. Она разделила его между племянником и племянницей в Индии.
- Значит, дело не в деньгах.
- Нет?
Я понял, что недотягиваю роль способного ученика.
- Что вы думаете об Элвине Карте?- продолжал Райт.
- Большой чудак,- медленно произнес я.- Пожалуй, злой. Очень популярный в деревне. Любопытный. Сплетник.
- Со странностями?
- Этого я за ним не замечал.
- В каких отношениях он был с миссис Пейстон?
- По-моему, в неплохих. Во всяком случае, в лучших, чем с ее мужем. Он так и не смирился с тем, что Роналд занял его место и стал сквайром.- Тут я упомянул об эпизодах с кукушкой и с председательством.- Но мы ведь говорили о деньгах.
- Карты, если не ошибаюсь, на мели?- предположил Райт.
- Судя по всему. Но убийство Веры не помогло бы…
- Пополнить оскудевшую казну? Нет, конечно. Но может быть, им удалось бы залатать дыры в бюджете.
Райт заткнул большим пальцем воображаемое отверстие. Я смотрел на него с недоумением.
- Кто же из них тратит деньги? Те, что есть?- спросил он.
- Наверно, Берти. Впрочем, долги делают они оба.
Инспектор Райт бросил на меня бесстрастный взгляд.
- Если бы одного из этих джентльменов вздернули или упрятали за решетку, другой мог бы жить повольготнее.
- Я об этом не задумывался. По-моему, это совершенно фантастическое предпо…
- Может, даже спастись от разорения.- Райт помолчал.- Это вполне достаточный мотив, мистер Уотерсон. Допустим, у него был зуб на миссис Пейстон. Двух птиц одним камнем?- Райт сделал вид, как будто стреляет из рогатки.- Вы уверены, что ни тот, ни другой Карт не питали к ней личной вражды?
- Однажды она призналась мне, что отвергла домогательства Элвина.
- Она была очень откровенна с вами.
- Да. И я испытывал к ней самые нежные чувства.
- Ваша жена знала?
- Да. Бог мой, неужели вы думаете, что?…
- Еще до убийства?
- Я рассказал ей потом.
- Но она, должно быть, подозревала еще раньше.
- Спросите у нее самой.
- Я уже спрашивал. Но она очень неохотно отвечает. Чего она опасается, мистер Уотерсон?
- Опасается? Она? Наверно, у нее взвинчены нервы после всех этих милых шуток. Не так давно у нее был срыв. А тут еще эта ужасная смерть миссис Пейстон. У нее на глазах.
- Тогда-то она и писала анонимные письма?
- Откуда это вам, черт побери, известно?- удивился я.
- При расследовании таких дел, как это, мы проверяем всех.
Сердце у меня защемило, я ничего не мог ответить.
- Не тревожилась ли она из-за этих анонимок: не на ней ли самой лежит вина?
- Тревожилась, но недолго. К счастью, мне удалось успокоить ее. Но я не понимаю, какое отношение это имеет к убийству.
Инспектор Райт сосредоточенно смотрел на меня.
- Дело-то не простое. Если не любовь и деньги, то что же? Уж не молчание ли мотив убийства, мистер Уотерсон?
- Молчание?
- Не знала ли миссис Пейстон чего-то такого, что могло бы погубить убийцу?- Он сделал долгую паузу.- Она очень вам доверяла. Тут я надеюсь на вашу помощь.
- Она не стала бы никого шантажировать - в этом я уверен.
- Верю вам на слово. По крайней мере, пока. Но предположим, она узнала, кто автор анонимок.
Ужасное подозрение вползло в мое сердце. Уж не указывает ли Райт на Дженни? Я постарался ответить как можно тверже:
- Моя жена не писала анонимок, которые здесь рассылались. Она не могла знать об этой затее с опрыскиванием духами. И не имела доступа к синильной кислоте. Ваше дело - установить, откуда она похищена…
- И не задавать неуместных вопросов?- По лицу Райта скользнула наэлектризованная улыбка.- Но это может затянуть следствие. А тем временем убийца может найти себе новую жертву. Так-то вот. Есть ли у вас еще какие-нибудь соображения, мистер Уотерсон?
- Да, два. Сегодня утром Роналд Пейстон признался мне: он подозревал, что жена изменяет ему с Берти Картом. И на вашем месте я бы тщательнейшим образом обдумал связь между розыгрышами и убийством.
- Попытаюсь, сэр. Здесь я рассчитываю на помощь Чарли Максвелла, хорошо осведомленного о местных делах.
- Могу ли я поговорить с Элвином Картом - или он под домашним арестом?
- Никому еще не предъявлено обвинение.- Инспектор пронизал меня рентгеновскими лучами своего взгляда. У меня было такое ощущение, будто он читает самые сокровенные мои мысли.- Будьте осторожны, мистер Уотерсон. Убийцы - люди опасные.
В этом предупреждении, пожалуй, не было надобности. И все же по пути в "Пайдал" я невольно задумался над тем, как обманчиво бывает личное впечатление. Сотни людей были очевидцами убийства. Каждый из них мог описать виденное по-разному, но спроси у них, кто убийца, они без колебания назовут его имя. Все зрители, кроме меня, следили за судорожными метаниями жертвы, и только я один видел остолбенение и ужас на лице Элвина; я присягнул бы, что в этом выражении не было никакой фальши, вот почему я не верил, что убийца - Элвин.
Он полулежал в плетеном шезлонге в саду; глаза - мертвенно-тусклые, обычно румяные щеки - землистого цвета, с красными прожилками. Полное тело расплылось в бесформенную тушу.
- Спасибо, что навестили, дружище.- Он вяло пожал мою руку.- Все сторонятся меня, как неприкасаемого.
- Надеюсь, вам лучше.
- К сожалению, я еще поживу. Во всяком случае, до виселицы.
- Не отчаивайтесь.
- Несчастная женщина!- Его глаза увлажнились.- Никак не могу осознать, что произошло. Я чувствую свою вину. Да ведь я и впрямь, черт возьми, виноват!
- Вы были лишь исполнителем чужой воли: кто-то вложил в ваши руки смертоносное орудие. Может, мое мнение и немногого стоит, Элвин, но я глубоко убежден, что вы не замышляли убийства.
Он долго пучил на меня глаза, затем потряс мою руку, смахнул слезинку и надтреснутым голосом произнес:
- Не знаю, мой друг, как вас… ваша поддержка особенно ценна для меня.
Я отвернулся. На давно не полотой клумбе желтели несколько роз. За ними безутешной Ниобеей клонилась к ручью ива.
- Боюсь, что полиция придерживается другого мнения,- добавил он чуть погодя.
- Полиция не может предъявить обвинения, пока не установит, откуда была взята синильная кислота. Поэтому вам ничто не грозит. Надеюсь, вы не запасались кислотой?
Эта плоская шутка возымела неожиданный эффект.