- Где живет Дорин? Какой адрес вы назвали?
- Могу и тебе сказать. Он живет один в собственном доме. А в чем дело?
- Спасибо, Егор Иванович, - выслушав адрес, прервал связь Коршунов.
Теперь он знал, где искать Светлану. Она направилась к Дорину, к жестокому убийце, который прикончил более двадцати женщин. Без оружия Светлая обречена. Она отлично стреляет, но не сможет скрутить опасного преступника, не имея пистолета. Дорин прикончит ее голыми руками, как и других женщин. А перед этим еще и изнасилует, ведь Светлана, как назло, сделала пирсинг.
Коршунов хлопнул дверью и, топоча, ссыпался по узкой старинной лестнице. Около стойки регистрации он на миг остановился.
- Моя жена, она…
- Уехала на такси, - мило улыбнулась девушка. - Вам нужен ключ от двенадцатого номера?
- Нет. А когда она уехала?
- Точно не помню, где-то около часа прошло.
Кирилл побежал к машине. Час - огромный срок. За это время насильник и убийца может… Нет! Панические мысли Коршунов отбросил. Он успеет. И зачем только он оставил Светлану одну? Ведь было ясно, что она не отступит. Праведный гнев неудержимо направлял ее к маньяку. Она хотела найти, разоблачить и покарать убийцу, будто у нее с ним были личные счеты. Кирилл жил с женщиной, о которой по долгу службы знал почти все. Но за коротким "почти" скрывались самые потаенные глубины ее истерзанной души, куда она сама боялась заглядывать.
Городские огни остались позади. "Ауди" неслась по узкому шоссе в направлении к морю. В открытое окно врывался свежий воздух. Шуршание шин заглушало воркование радио. Свет фар стелился по асфальту, выхватывая мрачные стволы деревьев и редкие светоотражающие указатели. Поворот, развязка, темное шоссе, еще один поворот, а вот и табличка на обочине с нужным названием.
Капитан первого ранга Виктор Дорин жил в рыбацком поселке на берегу Балтийского моря. Коршунову пришлось поплутать, пока он отыскал его дом за высоким забором.
Окончательно стемнело. Щитовой неуклюжий дом стоял на отшибе. В окне второго этажа под скошенной крышей виднелся свет. Офицер подошел к воротам, понимая, что стучать бессмысленно. Он должен тайно проникнуть в дом убийцы, пока не случилось непоправимое. Осматривая высокий забор, Коршунов заметил, что калитка приоткрыта. Сомнения отпали. Светлана уже здесь. Маньяк так занят своей новой жертвой, что забыл запереть калитку.
Кирилл вынул пистолет, снял с предохранителя, передернул затвор. Свободная рука осторожно толкнула калитку. Дверь распахнулась с тихим металлическим писком. Коршунов сделал шаг внутрь, и… Голову пронзила резкая боль. Из глаз посыпались искры. Он рухнул на колени, упал ничком и лишился сознания.
54
Пятый день, Калининград, 21-30
Я с трудом нашла таксиста, готового отправиться на ночь глядя в далекий рыбацкий поселок. Мы уже выехали на окружную дорогу, а меня продолжали терзать сомнения. Я понимала, что без оружия мне не справиться с сильным преступником. Но где раздобыть ствол в чужом городе в поздний час? Может, спросить таксиста?
- Как работается по ночам? Отморозки попадаются? Травматикой приходится пользоваться?
- Чего?
- Травматическим пистолетом?
- Зачем это? - Водитель подозрительно покосился на меня. - У нас рация. Я всегда на связи.
Да, парень явно не при делах. На пальчике поблескивает обручальное кольцо, рубашка выглажена заботливыми руками, ему не терпится закончить смену и рухнуть в объятия молодой женушки. Что остается? Магазины. Было бы у меня охотничье удостоверение, можно было бы обзавестись настоящим ружьем. Оружие громоздкое, но с близкого расстояния даже целиться не требуется, дробь разлетается широким конусом. Жаль, мне не продадут. Правда, помимо огнестрельного, сейчас в продаже имеются неплохие копии боевых пистолетов, стреляющие сжатым газом. Такими игрушками пацаны на дачах тешатся. Но если стрелять прямо в глаз, то и рогатка грозное оружие. Я посмотрела на часы. Работают ли еще магазины?
- Сверните в город, - попросила я водителя. - Обещала племяннику подарить пневматический пистолет. Знаете, внешне как настоящий. В Калининграде ведь есть магазины, где продают оружие?
- Имеются.
- Поспешите, пожалуйста. Мне надо успеть.
- Сделаем.
И мы успели. Из магазина я вышла с пневматической копией пистолета Макарова. Заодно приобрела складной швейцарский нож с кучей прибамбасов. Незаменимая вещь, когда не знаешь, что тебе потребуется. Я выбросила упаковку в урну, зарядила пистолет и плюхнулась в такси. Ладонь, почувствовавшая рукоять "ПМ", отправила импульсы уверенности всему организму. Я вооружена, а это значит, что теперь я не Света Коршунова, а Светлый Демон.
Мы продолжили путь. В такси работало местное радио, на которое я не обращала внимания, пока не услышала знакомую фамилию.
"Сегодня в Балтийске из окна квартиры на пятом этаже выбросился бывший военно-морской офицер Истомин. Спасти его не удалось. Соседи рассказывают, что после выхода в отставку он систематически злоупотреблял алкоголем. Это подтвердили две пустые бутылки водки на его столе. Предсмертной записки найдено не было. Вместо нее на столе лежали десятки украшений, которые обычно используют для пирсинга. Зачем их собирал бывший моряк, осталось загадкой. Это самоубийство в очередной раз обнажило проблему адаптации отставных офицеров после выхода на пенсию. Военное командование, гражданские власти должны продумать меры по психологической поддержке…"
Диктор продолжала что-то бубнить, а я тупо смотрела на асфальт, исчезающий под колесами. Украшения для пирсинга! Преступник вырывал их у своих жертв и оставлял на память. Выходит, я ошиблась. Маньяк и убийца отнюдь не Дорин, а Истомин. Наш разговор всколыхнул его воспоминания. Он понял, что к нему подбираются. Вот-вот страшная тайна будет раскрыта. Он испугался, напился и выпрыгнул из окна. Для "храбрости" выглушил две бутылки водки. Но у Истомина была только одна бутылка, да и ту он бросил во дворе. Правда, ничто не мешало ему вернуться и купить еще.
Я не знала, что делать. Ехать дальше или возвращаться назад? Преступник, прежде чем покончить с собой, оставил неопровержимые улики. Если родственники погибших опознают украшения, его вина будет доказана. Внешний вид Истомина оказался обманчивым. Про таких говорят "жилистый". Он видел проколотое тело, заводился от блеска смелых украшений, превращался в монстра, и безумие удесятеряло его силу. Я невольно дотронулась до своей висюльки в пупке. Прокол болел и чуть-чуть кровоточил. Когда Истомин увидел пирсинг, что-то сверкнуло в глубине его глаз. А я недооценила его реакцию.
- Приехали, - сообщил таксист.
Пока я мучилась сомнениями, мы оказались на месте. К дому на окраине рыбацкого поселка мы подъехали, когда полностью стемнело. Я попросила остановиться у околицы. Таксист высадил меня на пустой дороге и лихо развернулся. По-моему, он с огромным облегчением расстался со странной пассажиркой.
Оставшись одна, я осмотрелась. Уединенное местечко себе подобрал военный моряк - прямо на берегу моря, за глухим забором, в стороне от всех. Мол, я никого не трогаю, и вы ко мне не суйтесь. Но раз я оказалась здесь, то обязательно сунусь, господин Дорин. И сделаю это тайно. Мне надо убедиться, что ты наивный друг Истомина, а не соучастник преступлений.
Пистолет я пристроила сзади за пояс. Нож оттягивал узкий карман брюк. Окружным путем я прокралась поближе к забору. Пригляделась. Домофон с камерой находился у калитки. Он был развернут к дороге, и любой человек, направлявшийся к дому, попадал в поле зрения хозяина. Видеокамер по углам владения не наблюдалось. Значит, проникновение надо планировать сбоку или с тыла. Я изучила металлический забор. Высоченный, да еще с козырьком, наклоненным наружу. Преодолеть трудно, а бесшумно перелезть вообще невозможно. Металл будет громыхать, а козырек обломится под нагрузкой.
Я провела рукой по поверхности, нащупала шестигранные головки саморезов, крепящие листы. У всякой крепости есть "ахиллесова пята". Ну, выручай, швейцарский нож. Одно из лезвий для вскрытия консервов неплохо цепляло головку. Я попробовала крутить. Откручивается! По полминуты на каждый саморез, и вот уже лист отгибается от земли до моей макушки.
Я протиснулась на участок. Только бы Дорин не держал собаку! Мне повезло. Во дворе тишина. Где-то рядом заурчала моторка. В доме на верхнем этаже горит свет. Внизу за полупрозрачной шторой мерцают всполохи - работает телевизор. Наверняка хозяин перед экраном и не ждет гостей. Это мне на руку. Сейчас проверю двери, и если они заперты, придется шумнуть, чтобы выманить Дорина наружу.
Припадая к земле, я пробралась под окна и пошла вдоль здания. Свернула за угол к фасаду дома, заметила ступени под козырьком. Они вели к входной двери. Сразу родился план. Если дверь заперта, засаду лучше устроить на крыше. Прыжок сверху на спину - самый эффективный способ застать противника врасплох, а значит, и победить в схватке. Дорин мне нужен живым, но сломленным. Он должен рассказать все, что знает.
Я поднялась по ступеням, потрогала дверь. Конечно же, заперта. Подарка не получилось. Ну что ж, пора приступать к основному плану. Я обернулась, чтобы спуститься вниз, и похолодела.
Во дворе под навесом стояла "Ауди" Коршунова!
55
Пятый день, Балтийское море, 22-50
Что-то липкое мешает открыть глаза. Веки будто стянуты клеем, не поддаются. Хочется сковырнуть пальцами невидимую коросту, но руки никак не желают вырваться из-под спины. Кирилл Коршунов дергается. Правый глаз разлепляется. Над ним дрожит звездное небо. Под ногами мокро, в спину что-то давит. А еще нещадно трещит голова. Кажется, что в черепушку засел нудный мотор и гудит, гудит…
Неожиданно небосвод заслоняет перевернутая усатая физиономия.
- Ну что, очнулся? Я мог бы тебя сразу прикончить, но надо расспросить для порядка.
Шлепок воды обрушивается на лицо Коршунова. Он может разлепить и второй глаз. Память медленно восстанавливается. Где он? Что произошло?.. Он подъехал к дому Виктора Дорина, сунулся во двор и… Теперь понятно, что за короста мешает открыть глаза. Это засохшая кровь. Удар по голове содрал кожу. Свежая рана щиплет, будто в нее попала соль. Так и есть! Они в море. Его облили соленой водой. Заломленные руки связаны за спиной. А за макушкой размеренно гудит двигатель моторной лодки. Куда его везут? Зачем? Коршунов вертит головой, но кроме бортов лодки, на дне которой он лежит, ничего иного не видит.
Виктор Дорин пинает пленника в плечо.
- Ну что, комитетчик, как ты меня вычислил? Рассказывай.
"Это не я. Это Светлый Демон раскусила тебя, сволочь", - едва не вырвалось у Коршунова.
Дорин словно слышит его мысли.
- Кстати, к Игорене вы вдвоем приходили. Где твоя баба?.. Молчишь? Ну ладно, с ней я потом разберусь. Не впервой. Заодно и удовольствие получу. Говорят, у нее золотая побрякушка в пупке. Свежий прокол, с кровью. Это меня заводит.
Коршунов поджимает ноги, пытается подняться.
- Лежать! - хлопает тяжелой рукой Дорин.
- На пирсинге ты и прокололся, подонок! У всех твоих жертв был пирсинг, и все они убиты, когда ты возвращался на берег!
- Закон природы. Каждый морячок после плавания бежит по девкам. Первые бордели знаешь где появились? В портах. Для нас, изголодавшихся моряков.
- Вот и ходил бы по шлюхам.
- Ты меня, комитетчик, не учи. Сладость - она для каждого своя. - Он задумывается, что-то вспоминая, потом нервно спрашивает: - Но как вы, гады, меня вычислили? Ведь Истомина хотели колоть. Он мне сразу отзвонился после вашей встречи. Так что я ждал гостей. И дождался.
- В прошлом году ты задушил парня. Он был спортсменом. Истомин не справился бы с ним.
- Было дело. Защитник неожиданный нашелся. Пришлось и его…
- Гад!
- А Игореня сдулся, да… Он и раньше-то не был силен. И парня бы того точно не смог задушить. Это дело непростое. Знаешь, как надо? А вот так!
Сильные руки дергают голову Коршунова и вцепляются в горло. Большие пальцы Дорина охватывают шею сзади, а спереди согнутые пальцы давят костяшками на кадык. Кирилл беспомощно хрипит, а Дорин спокойно комментирует:
- Душить надо костяшками, это надежнее. Палец можно отогнуть и даже сломать. Это я на собственном опыте изучил. - Он разжимает руки. Коршунов стукается головой о дно лодки и хрипло кашляет. Дорин продолжает объяснять: - Моя первая, ее Ингой звали, необычное имя, потому и запомнил, а многих и знать не знал. Так вот эта Инга, сука, мне мизинец сломала. Я ее душить, а она мизинец подцепила и как дернет… С тех пор я свои пальчики берегу, сгибаю.
- С Ингой дружил Истомин, - хрипит Коршунов.
- Ну и что. А мне она тоже нравилась. Я тогда уже капитаном был и сумел отфутболить старлея в последний вечер. Хотел по-доброму девку вздрючить. Но все пошло не так. И знаешь, я получил ба-альшое удовольствие, несравнимое с обычным сексом. А тело пришлось спрятать, чтобы у Истомина вопросов не возникло. Сбежала девка, да и ладно. Обиделась и сбежала. Но он все равно чего-то подозревал. Пришлось держать его под контролем. Сначала на одном эсминце служили. А потом, когда меня в Балтийск перевели, я и Истомина к себе подтянул. Он, сукин сын, заметил, как я на пирсинг реагирую. Даже дочь свою с проколотым пупком выгнал из Калининграда, когда увидел меня рядом. Но я не зря его при себе держал. На него подозрение пало.
- Теперь я знаю, что это ты.
- Свои знания ты унесешь в могилу. А Истоминым займутся другие. Представляешь, его сегодня совесть замучила, и он выбросился из окна. Напился до усрачки - и вниз с пятого этажа. Обычная смерть алкаша. Я в этом ему помог, разумеется. Улики подбросил. Пускай в последний раз мне Игореня послужит.
Мотор работает тихо, лодка идет медленно. Коршунов догадывается, что убийца не хочет привлекать внимание излишним шумом. Это шанс, стоит потянуть время.
- И бомжа ты сбросил?
- Какого бомжа?.. А, в "Закопанном роботе". Пару раз в противогазе туда явился с красным фонариком, попугал непрошенных обитателей. Не хотел, чтобы Ингу нашли. Первый раз я себя плохо контролировал, мог и следы оставить. Надо было страховаться.
- Поэтому и мать ее убил?
- Пришлось. Неопознанный труп лучше опознанного.
- Зря старался. У тебя ничего не выйдет.
- Это почему же? Ты, что ль, помешаешь? Да я тебя сейчас в море скину. Камень к ногам - и за борт. Там повстречаешься с моими красотками. С десяток их где-то здесь разбросано. Только одна всплыла. Первая после возвращения на Балтику. Булыжник был неудачный, круглый, соскользнул. С тех пор я бордюрный камень использую и скотч вместо веревки. Он не размокает. Учусь на собственных ошибках.
- Учебников для маньяков нет.
- Ты хочешь меня обидеть? Не парься. Маньяк, не маньяк - не знаю, что это такое. Вот у меня сосед - рыбак до мозга костей. Взахлеб рассказывает о своих удачах. Кто он? Маньяк, одно слово. Другие от футбола тащатся или на картинки онанируют. Тоже маньяки. А мне живую плоть подавай, которая ради красоты на боль пошла. Я ей помогаю раздвинуть границы боли. Начинаю это еще в машине.
- Какой машине?
- Годы - это опыт. Когда я приобрел этот дом, то реже срывался на спонтанный секс. Если только девка вся в проколах и невозможно устоять. А так… Я знакомился с ними в разных местах. Если она соглашалась сесть в машину, я вырубал ее электрошокером. Тыкал в область пирсинга и привозил к себе. Ну, а потом каждая из них оказывалась в этой лодке на твоем месте.
- Гад! Все равно у тебя ничего не выйдет.
- Ну что ты заладил, как попугай!
- Девятнадцатого мая вышла газета о "замурованной ведьме", а двадцатого ты убил мать Инги.
- Ну и что?
- В те дни Истомин был в море, на учениях. У него алиби.
- Про Ингу и ее мамашу только ты со своей бабой догадался. И еще один…
- Назаров! - осеняет Коршунова. - Так это ты его убил?!
- Что-то мы заболтались. Пора кончать. Стоп машина! - Дорин глушит двигатель, лодка останавливается. Он швыряет в воду разбитый смартфон и пистолет Коршунова, приговаривает: - А машину твою я в город отгоню. Брошу в гаражах на окраине, там ее мигом разберут на запчасти. Был человек - и нет человека.
- Сволочь!
- Поговори у меня.
Моряк перешагивает через Коршунова, ударяет чем-то острым под колено и плюхается ему на ноги. Нога Кирилла мгновенно немеет. Он лишен всякой возможности сопротивляться.
- Это чтобы ты не дергался, - поясняет убийца и берется за бордюрный камень, пристраивая его к ногам жертвы.
Где-то далеко слышится тарахтение мотора. Звук быстро приближается.
- Кого еще несет? - насторожился Дорин. Он некоторое время напряженно вглядывается в сторону берега, а потом суетливо затягивает узел на лодыжках жертвы.
Коршунов понимает, что у него остался единственный способ сопротивления. Кричать. И он орет. Кричит, что есть силы. Дорин возится с его ногами, разворачивается и бьет локтем в живот. Дыхание перехватывает, выступают слезы. Когда Коршунов справляется с болью и разевает рот, чтобы набрать в легкие воздух для очередного крика, он слышит, как булькает вода. Звук отчетливый, спокойный и мирный. Так шлепается крупный камень, брошенный в воду.
И в ту же секунду неведомая сила тянет Коршунова за ноги. Дорин легко переваливает пленника за борт. Коршунов чувствует, как его тело вытягивается, принимает вертикальное положение и неумолимо уходит под воду вслед за тяжелым грузом. Он успевает вздохнуть. Но надолго ли ему хватит последнего глотка воздуха?
56
Пятый день, Балтийское море, 23-20
Я услышала крик. Протяжное "Ааааа!", заглушаемое плеском воды и ревом двигателя. Теперь я видела объект погони. На границе стыка двух стихий - темной воды и звездного неба, отчетливо чернел профиль лодки с мотором. В ней копошилась широкоплечая фигура.
- Туда! - я ткнула пальцем на цель и направила ствол пистолета на рыбака за штурвалом. Он послушно прибавил ход.
Наша тупоносая посудина, пропахшая рыбой, подпрыгивала на волнах, плюхалась днищем, взметая косые стены брызг. В следующее мгновение брызги обдавали меня холодным дождем. Я вцепилась левой рукой в борт, а в правой держала пистолет. Дрыгающийся ствол был направлен на рыбака. Только бы он не догадался, что я смертельно боюсь воды. Только бы не догадался.