Пётр Лексеич не дурак, хотя последние пару месяцев и бегает сам не свой. Понял, с кем придется иметь дело, и плавно "передвинул стрелки" на меня. Закончится все хорошо - он в выигрыше, провалится - и тут не внакладе. Хитро. Доволен он, значит, гонораром? Ладно. И это припомнится тоже.
- Теперь, как я понимаю, - продолжал тем временем Сергей Борисыч, - вам ничто не мешает сказать "да".
Я тоже попытался "двинуть стрелки".
- Ну, если Пётр, как старший компаньон, согласился, то…
- Наконец-то. - Он несколько расслабился.
- В чем заключается ваше дело?
- Я хочу, чтобы вы разработали план проникновения в одну квартиру, - произнес Сергей Борисыч.
- Что? - Я подумал, что ослышался. - Нет. И речи быть не может. Если вы наводили о нас справки, то должны знать: мы не занимаемся криминалом.
Он внимательно посмотрел на меня, словно решал, стоит убить меня немедленно или немного погодя. Однако, когда Сергей Борисович заговорил, голос его, как и раньше, был мягок и идеально спокоен. Этот человек оказался лучшим актером из всех, с кем мне приходилось иметь дело.
- Вы скрываете суммы гонораров от налоговых органов, тем самым занижая налоговые платежи. Это, к вашему сведению, криминал. Плюс ещё целая куча мелочей, за которые правоохранительные органы тоже не гладят по головке и не потчуют леденцами. Перечислить их все?
- Спасибо, не надо. Мы все не святые.
- Вот именно. Как видите, я знаю о вас больше, чем вы думаете. Мне известно даже то, о чем вы сами не подозреваете. Так вот, уясните себе хорошенько, я не занимаюсь грабежами квартир. Это первое. Второе: если бы мне и понадобилось что-то ограбить, я бы нанял совершенно других людей. Третье: в пятницу мне необходимо встретиться со своими друзьями. Как вы уже, наверное, догадались, встреча состоится в этой самой квартире: Я гарантировал людям безопасность. А если я что-то обещаю, то делаю, чего бы мне это ни стоило. Между тем до меня дошла информация, что кое-кто из моих бывших коллег попытается проникнуть в квартиру. Думаю, вы понимаете, с какой целью. Так вот, мне необходимо знать, каким образом это можно осуществить и, соответственно, как можно предотвратить неприятности. Как видите, никакого криминала в моём предложении нет.
- Почему бы вам не нанять ребят из охранного агентства? Я могу дать вам парочку телефонов…
- Не стоит, - отмахнулся он. - Я знаю телефоны всех более или менее приличных агентств такого рода. У меня, кстати, отличная служба безопасности. Но охранные агентства специализируются на ОХРАНЕ, а не на ПРОНИКНОВЕНИЯХ. Вы же, насколько мне известно, занимаетесь розыгрышами… - Мафиозо выдержал качаловскую паузу, а затем добавил: - …и не только ими. Представьте, что вам поручили разработать весёлую шутку. Розыгрыш. В конце концов, реальность не так уж далека от вымысла. К тому же творческие люди чаще всего находят нестандартные решения, а охрана… отличные парни, но прагматичные до мозга костей. От подлинного творчества они далеки. Здесь же требуется своего рода вдохновение.
- И все же, мне кажется, вам лучше нанять людей из охранного агентства.
Сергей Борисович внимательно посмотрел мне в глаза и весело поинтересовался:
- Я, должно быть, похож на полного м…ка, да?
- Что, простите? - От столь резкого перехода я немного опешил.
- Я похож на м…ка? - повторил он, не меняя тона.
- Нет. - Голос мой предательски дрогнул.
- Слава Богу. В таком случае, почему ты думаешь, что я должен тебя уговаривать, а? - Сергей Борисович говорил увещевающе-тихо, но мне ещё ни разу не доводилось ЧУВСТВОВАТЬ такого внутреннего накала. Ни у кого. Никогда. Казалось, мафиозо словно вулкан сейчас выплеснет из себя миллионы тонн раскаленной лавы. - И с чего ты взял, что я нуждаюсь в твоих бл…ких советах?
- Я не…
- "Я не" что? - зловеще улыбнулся он.
- Я так не думаю.
- Тогда какого хрена ты сидишь тут и вы…ваешься, как вошь на гребне? - Голос его стал резким, словно удар кнута. - Отвечай, мать твою!
Теперь я увидел НАСТОЯЩЕГО Сергея Борисовича. Жесткого, злого, с застывшей в глазах ледяной коркой жестокости. Всё, что было до этого, оказалось фальшивкой. Он отвернулся и уставился через стеклянную витрину на наших ребят. Однако Призрак ни на секунду не отвел от меня взгляда.
- Я просто…
- Ты просто? - перебил он меня. - Что ты просто?
Ребята отводили взгляды. И первым - Олег. Похоже, им было страшно, как и мне. Стас выдержал дольше других, но в конце концов отвернулся и он.
- Я подумал, что…
- Разве кто-то спрашивал тебя, о чём ты думаешь? По-твоему, это кому-нибудь интересно?
- Нет.
- Вы, "шестёрки" дешёвые, ни хрена не понимаете, когда с вами пытаются обойтись по-хорошему. Пока ствол в переносицу не ткнешь, у вас мозги не заработает. - Все это он сказал резко, обращаясь не ко мне, а скорее к некоему абстрактному собеседнику. Впрочем, мафиозо ничего не стоило вновь переключиться с абстракции на конкретного человека. На меня. - Слушай внимательно, повторять не стану. Говорить будешь, когда я скажу. Понятно?
- Понятно.
Похоже, в моих советах он действительно не нуждался.
- Хорошо. Сейчас я говорю, а ты сидишь и слушаешь.
- Я понял.
- Вот и отлично.
Его лицо постепенно разглаживалось. И все-таки меня не покидало ощущение, что он постоянно напряжен. А еще вдруг возникла мысль, что секунду назад Сергей Борисович был готов достать пистолет и выпустить в меня обойму. Наверное, я ошибался, но до самого конца разговора чувство опасности не оставляло меня ни на мгновение.
- Люди из охранного агентства разработали комплекс мер по обеспечению безопасности квартиры, о которой я говорил, - вещал тем временем Сергей Борисович. - Мне необходимо, чтобы вы нашли способ обмануть охрану и проникнуть в квартиру. На бумаге, разумеется.
- По-вашему, они… недостаточно хорошо справились со своей работой? - осторожно, тщательно подбирая каждое слово, спросил я.
Сергей Борисович улыбнулся наивности моего вопроса. Разве кто-нибудь отважился бы схалтурить, выполняя работу для ТАКОГО заказчика?
- Они все сделали отлично. И тем не менее я хочу быть уверен на сто процентов, что мне и моим гостям ничто не угрожает.
- У вас есть враги?
Теперь он засмеялся, тихо, но отчетливо. Даже невозмутимый Призрак улыбнулся. Не подтянул уголки губ, а улыбнулся.
- А как по-вашему, Иван Владимирович? - спросил Сергей Борисович.
Почему я ничуть не удивляюсь? Наверное, потому, что и сам с удовольствием свернул бы "клиенту" шею, представься мне подобная возможность.
- Нам необходимо знать, кто они. От этого может зависеть, каким путем ваши враги решат воспользоваться.
- Эти люди просто наймут тех специалистов, которые необходимы для осуществления задуманного, - спокойно объяснил Сергей Борисович. - В ваши обязанности входит проработать все варианты прежде, чем они успеют что-либо предпринять.
- Вас могут застрелить и на улице, - сказал я.
- Это не ваша забота. На улице работают другие люди. Ваша проблема - квартира. Я хочу исключить любые, даже самые невероятные возможности нападения. - Он раскрыл кейс и достал несколько свернутых в трубочку листов. - Здесь схема расположения охраны. Подъезд, прилегающая территория, квартира. И учтите: даже если вам покажется, что охрана идеальна, хотя бы один вариант вы обязаны мне представить. Я не должен ни на секунду усомниться в том, что вы сделали всё что могли.
- Попробуем. Но учтите, если охрана действительно идеальна, то вполне может получиться так, что не будет и этого одного варианта.
- Я сказал, один вариант вы представить обязаны, - отрубил он. - Большего от вас никто не требует, но один - обязательно. Второе: вы должны гарантировать качество своей работы.
- Мы всегда гарантируем качество.
- Мне это известно. Но сейчас я говорю о гарантии иного рода.
- В чём же она заключается? - Несмотря на паршивое настроение, я усмехнулся. - Написать вам расписку? "Мы, такие-то и такие-то, торжественно клянёмся…"
Сергей Борисович вновь внимательно взглянул на меня, словно проверяя, не издеваюсь ли я. Издеваюсь. Настолько, насколько мне позволяет инстинкт самосохранения.
- В этом нет нужды, - наконец сообщил он легко, закурил и, выпустив струйку дыма к потолку, принялся её разглядывать. - Если по вашему недосмотру кто-то всё-таки проникнет в квартиру, - не обманув охрану, а обойдя её, - у вас могут случиться крупные неприятности. - Сергей Борисович опустил взгляд на меня. - Я бы даже сказал - фатальные.
- Нас убьют?
Столь неприкрытых и серьезных угроз я не слышал очень давно. Но если раньше слово "убью" служило лишь синонимом градации злости, то в устах моего собеседника оно означало именно то, что должно было означать.
- Это вы сказали, не я, - ответил Сергей Борисович. - Зато у вас появился стимул постараться на совесть. Не допускайте ошибок - и все закончится благополучно, ко всеобщему удовлетворению.
- Так не годится, - отрезал я. - Предложите эту работу кому-нибудь другому.
- Не собираюсь этого делать. Во-первых, вы уже согласились. Во-вторых, если вы допустите просчет, может погибнуть кто-то из моих друзей или я сам. Вы же хотите потерять только деньги. Меня это не устраивает. По-моему, будет справедливо, если мы уравняем ставки. Теперь для каждой из сторон - и для вас, и для меня - ваш просчёт означает одно и то же. Око за око. Библейская истина. Все люди, которых я нанял, работают на тех же условиях. Вы ничем не лучше других.
В принципе это были действительно справедливые условия. Но слишком жесткие. С другой стороны, мой собеседник прав. Чтобы избежать неприятностей, от нас требовалось только одно: работать на совесть. Вот и все. К тому же я полагал, что ни один наемный убийца, если он, конечно, не камикадзе, не полезет в квартиру, битком набитую охраной. Куда как проще подстрелить человека на улице. Стало быть, не слишком-то мы и рискуем. Во всяком случае, куда меньше, чем кажется на первый взгляд. На другой же чаше весов - шестьсот тысяч долларов. Практически двухлетний заработок. За пять дней. Кто не рискует, как говорится…
- Ну и последнее. - Сергей Борисович вновь запустил руку в кейс и достал пластиковый пакет, свернутый плотным прямоугольником и перетянутый обычной резинкой. - Ваш аванс. Сто тысяч долларов. Остальное после того, как работа будет принята. - Он положил пакет на стол, добавил к нему визитную карточку и поднялся. - Здесь указан номер. Вы можете позвонить в любое время суток, вас выслушают и передадут сообщение мне. Я же позвоню вам через три дня, чтобы узнать, как движется работа.
- Хорошо. - Я выбрался из-за стола и протянул руку для пожатия.
Одновременно с моим движением Призрак тенью скользнул вперёд, оказавшись между мной и своим клиентом. Его пальцы сомкнулись вокруг моего запястья. Хватка оказалась на удивление мощной. Ощущение было такое, словно мою руку зажали в тиски. Я даже не успел ничего сообразить. Какая-то сила вдруг мощно потянула меня вниз, а долю секунды спустя я уже оказался распластанным на столе, лицом вниз, а в мой затылок упирался ствол пистолета.
- Отпусти его, - спокойно сказал Сергей Борисович своему телохранителю и тут же повернулся ко мне. - Впредь будьте сдержаннее в движениях. Вас могут неправильно понять. И может быть, кто знает, поймут СЛИШКОМ неправильно.
Призрак выпустил меня, шагнул в сторону, пряча пистолет в кобуру под мышкой. Я выпрямился, потирая ноющее запястье. Сергей Борисович пожал мне РУку, улыбнулся.
- Люди, имевшие с вами дело в прошлом, отзывались о вашей работе очень хорошо. Верю, что вы не разочаруете и меня.
- Благодарю, - кивнул я. Похвала меня не тронула. - Это в наших интересах. Разве не так?
- Именно, - засмеялся мафиозо. - Приятно было с вами познакомиться.
Он направился к двери. Призрак как привязанный следовал за ним. Амбал и "горилла" потянулись к выходу. Амбал вышел первым. Видимо, он был наименее ценным членом команды. Пока медведеподобный хранитель царственного тела осматривал улицу, Сергей Борисович терпеливо стоял у дверей.
Перед тем как выйти, он снова повернулся и без улыбки взглянул на меня. Я смотрел на него. Отблески люминесцентных ламп легли на стекло, перерезав лицо мафиозо наискось словно ножом. Кивнув всем напоследок, Сергей Борисович скрылся за дверью.
Честно говоря, в этот момент я мысленно перекрестился и с облегчением перевел дух. Ничего не имею против мафиозо, но только когда они находятся на дистанции пяти-шести километров от меня. Когда эта дистанция сокращается, я начинаю нервничать.
Олежек посмотрел в мою сторону и невесело усмехнулся. И без того вечно хмурый Стас насупился еще больше и тоже повернулся к двери кабинета. Димыч и Валерка о чем-то оживленно спорили. Они недооценивали случившегося. Им не приходилось иметь дела с мафией. Мне, впрочем, тоже.
Танюшка грациозно поднялась и громко осведомилась:
- Кто-нибудь хочет кофе?
- Давай, - среагировали Валера и Дима.
- А вы?
Девушка повернулась к Стасу и Олегу, кокетливо выставив ножку. Олежек ей нравился, это было видно невооруженным глазом.
- Погоди, золотко, - отмахнулся тот.
Я вышел в холл.
- Ну и чего? - траурно поинтересовался Стас. - "Наехали" наконец?
В самом деле, за два года нашего существования к нам так и не пришли за "мздой". То есть приходили из госструктур. Госпожнадзор, санэпидемстанция, налоговое управление… А вот "крышу" свою мы почему-то так ни разу и не увидели.
- Ты чего, Стас? - вполголоса произнес Олег. - Это не "наезд". "Наезды" - дело "шестёрок". А тут сам "бугор" пожаловал.
- Иван Владимирович, - влезла Танюшка, - кофе хотите?
- Да отвяжись ты со своим кофе! - рявкнул Стас. - В чём дело-то, Иван?
- Это не "наезд", - ответил я. - Это "клиент"".
* * *
Полковник Маков пребывал в крайне затруднительном положении. В течение двух недель его оперативники пытались отыскать тринадцать крупнейших держателей акций Смоленского автомобильного завода. Исчезновение этих людей было внезапным и практически мгновенным. Большинство исчезнувших представляли весьма влиятельные финансовые структуры, начиная с банков и заканчивая крупными торговыми фирмами и акционерными обществами. Никто, включая личных секретарей-референтов, не мог сказать, куда уехали эти люди. Единственное, что было известно: появиться они обещали приблизительно через две недели.
Маков оказался одним из немногих лиц, посвященных в детали грядущего контракта. Влиятельные фигуры, понятное дело, не опускались до общения с простым полковником, а передавали необходимую информацию через начальника Управления ФСБ по Москве и Московской области. Сначала ему не хотели раскрывать причин столь активного интереса к финансовым воротилам, но здесь Маков уперся и сумел-таки настоять на своём, ибо какое же это расследование, когда не знаешь, из-за чего мог исчезнуть человек. Однако люди, отдавшие приказ о поиске, выдвигали непременное условие - полнейшая конфиденциальность. Полковник возразил: пытаться сохранить все в абсолютной тайне - значит, привлекать к себе излишнее внимание. На что ему ответили: искать вы можете открыто, но ИЗ-ЗА ЧЕГО вы ищете этих людей, не должен знать никто. Таким образом, речь шла не о людях, а об акциях. Это Маков понял.
Логичнее всего было бы предположить, что информация о подписании контракта с американской фирмой каким-то образом всплыла, и некто, пользуясь этим своим знанием, решил скупить акции по дешевке, чтобы потом продать с немалой выгодой для себя. Круг людей, имевших доступ к данной информации, оказался довольно узким. Восемь человек. Шестерых из них Маков отсеял в процессе разработки. Эти шестеро не обладали двумя совершенно необходимыми качествами, чтобы провернуть сделку подобного масштаба. Первое: они не обладали достаточно сильными и влиятельными связями для реализации подобного пакета за короткий срок. Второе: их финансовые возможности не позволяли совершить покупку такого рода. Получить столь крупный кредит, - а речь шла о восьмидесяти миллионах долларов, - частному лицу их ранга не представлялось возможным. А если бы какой-нибудь банк и дал деньги, то не обошлось бы без огласки. Маков же подобными сведениями не располагал.
Таким образом, осталось всего две кандидатуры: директор завода и правительственное лицо, курирующее данный контракт. Полковник больше склонялся ко второму варианту. Директор завода имел возможность скупать акции не таясь. Ему совершенно необязательно было увозить куда-то акционеров, дабы склонить их к продаже. Более того, подобный шаг был бы ему невыгоден. Продавцы, поняв, что к акциям кто-то проявляет повышенный интерес, попытались бы выяснить, в чем тут дело, и не исключено, что кому-нибудь из них это удалось бы.
Член же правительства, некий Константин Георгиевич Фролов, мог заставить этих людей продать свою часть акций, оказав на них определенное давление. Скажем, заморозив счета под видом налоговой проверки или прислав в головной офис фирмы представителей РУОП, что, как известно, пострашнее любого природного катаклизма. Словом, у Фролова имелся богатейший арсенал методов воздействия на упрямцев, начиная от самых мягких и заканчивая предельно жесткими. Опять же поводов для подобного шага у него было более чем достаточно. В конце концов, именно он курировал проект до стадии подписания контракта, пробивал льготы и дополнительные поблажки заводу и, что вполне понятно, хотел как-то компенсировать свои моральные и материальные затраты.
Однако здесь коса нашла на камень. Без конкретных и четких доказательств начальник управления и слышать не хотел о каких-либо подозрениях в адрес члена правительства. Он прямо заявил, что свои умозаключения Маков может оставить при себе. Вот если бы, скажем, полковник нашел продавцов и покупателей и прищучил и тех, и других в момент продажи, тогда да, тогда можно было бы обсудить состоятельность данной версии. Но без этого и думать нечего. И, кстати, полковник, вам разве велели искать покупателя акций? Нет, полковник, вам велели искать продавцов и сами бумаги. А про члена правительства и думать забудьте.
Так и получилось, что Маков попал в дурацкую ситуацию. Он не мог без санкции руководства установить слежку за членом правительства и начать прослушивание его телефонных разговоров, а без этого нечего было и думать выйти на продавцов и отыскать акции. Они словно в воду канули. Начальство же санкции давать не хотело. Когда же в очередной раз Маков заикнулся о своих соображениях, его вызвали на ковер и отчитали как мальчишку. Резюмировать двухчасовую душевную беседу можно было двумя лаконичными фразами: "Кто они и кто ты? Делай выводы". Начальство опустило на пути дальнейшего расследования здоровый шлагбаум, но при этом не забывало регулярно справляться о результатах. Еще бы, на начальника управления так же регулярно давили сверху. Маков же мог только разводить руками.